Первые страниц триста мне всерьёз казалось, что Св.Мартину придётся потесниться на пьедестале моего сердца, который он прочно оккупировал в качестве лучшего фэнтезиста всех времён и народов. Потом, попривыкнув к мощнейшей, ни на что не похожей магии Хобб, я малость очухалась и поняла, что сравнивать её с Мартином столь же некорректно, как Мартина – с Камшой. Тем не менее, Камшу с Мартином я сравнивала без зазрения совести, и сейчас не удержусь. Я и с Хобб её сравню. Хотя уж, казалось бы, что тут общего – да вовсе ничего, помимо… но до этого я ещё дойду.

Меня, в самом деле, поражает, как это хоть кто-то может вправду считать Робин Хобб мужчиной. Дело даже не в нейтральном псевдониме – женская рука в тексте видна буквально на каждой странице. И это главная причина, по которой Хобб некорректно сравнивать с Мартином. Потому что в «Песни Льда и Пламени» столь же явно видна мужская рука. Но тут сразу же надо сделать существенную оговорку: женская проза (как и мужская, впрочем, и независимо от жанра) и проза, написанная женщиной – это две большие разницы. Женская проза пишется для женщин – нередко мужчинами (наоборот бывает реже). Проза, написанная женщиной (как и мужчиной), всего лишь несёт на себе отпечаток гендерных особенностей её создателя. Женскую прозу, в частности женскую фэнтези, я на дух не переношу. Но, к счастью, речь сегодня никоим образом не о ней.

«Сага о живых кораблях», по крайней мере в виде первого тома, который я успела прочесть – вещь исключительно волшебная. Не только по сюжету (хотя я опять же никогда ещё не встречала в фэнтези столько по-честному магических элементов, безукоризненно работающих на психологию происходящего не в меньшей степени, чем на антураж). Мне трудно припомнить книгу с настолько ярким, красочным, выпуклым и осязаемым миром – и это при парадоксальном минимализме прямой информации о нём! Вот тут я и сделаю первое некорректное сравнение – с двумя упомянутыми авторами разом. И Камша в данном случае остаётся далеко в арьергарде. А вспомнила я её сейчас только потому, что вот уж кто, казалось бы, не скупится на детализацию мира и тщание создать яркую картинку. В итоге получается только какое-то вязкое, расползающееся месиво имён и фактов – из-за которого я даже не смогла читать «От войны до войны». Мартин по этому критерию в заметно более выигрышном положении. Его мир такой же зримый, как и мир Хобб – но вот тут-то и начинается самое интересное. Потому что при в общем-то равной степени погружения читателя в мир методы абсолютно разные, и различия не столько индивидуально-авторские, сколько именно гендерные.

Мартин, как и Камша, заваливает читателя фактами – но удосуживается преподнести их не в качестве документальной справки, а естественнейшим образом вплетая в происходящее. Мы не только чётко знаем, кто, с кем, почему и как давно воюет, но и явственно ощущаем себя в шкуре противников – причём обоих, чем мне Мартин особенно мил. У Хобб всё не так. Для неё восприятие персонажами окружающей их действительности глубоко первично: Хобб идёт от эмоций и индивидуального восприятия – к фактам. Сперва чувствуем, потом объясняем. Мартин действует по обратной схеме: сперва анализируем, затем – пропускаем сквозь себя. Типично женский – и типично мужской тип восприятия. Но в обоих случаях – безотказно действующий, когда нужно создать у читателя сопричастность к происходящему. И я, честно говоря, понятия не имею, какой из подходов нравится мне больше. Наверное, впрочем, всё же мартиновский – потому что о том, насколько по-мужски сделана «ПЛиП», я задумалась только теперь – на трёхсотой странице «Волшебного корабля» ощутив, до чего же он сделан по-женски.

Впрочем, тут дело не только в манере автора создавать осязаемый мир. Хобб вообще наваяла «сагу» в самом классическом понимании: как историю семейства, со всеми причитающимися склоками, разборками и кухонными войнами. Линия капитана Кеннита на этом фоне смотрится временами странно, временами – крайне выигрышно, но об этом ниже. По сути дела же – «Волшебный корабль» типичная «мылорама» по-фэнтезийному – но мылорама вроде «M.A.S.H.» или «Секретных материалов», одинаково интересная и мужчинам, и женщинам – коль скоро уж они не испытывают к сериалам физического отвращения. К счастью, Хобб взяла от сериальной идеологии построения текста только самое лучшее – лишь изредка чуть перегибая палку с традиционными для жанра «досадными недоразумениями». (Ну например – режьте меня, а не понимаю я, почему Альтия так себя ведёт с Брэшеном. Единожды-то покувыркавшись и видя столь трепетное его к себе отношение – зачем теперь всё усложнять? А законы жанра. Спасибо хоть обошлось без хрестоматийного «Нам не суждено быть вместе» – мне в такие моменты всегда хочется заорать на обоих героев разом: ПОЧЕМУ?! Сомневаюсь, что авторы подобных саг смогли бы ответить вразумительно.)

«Корабли» и сюжетно построены по сериальному типу: главный двигатель читательского интереса – узнать, что же там дальше будет с героями, всеми вместе и каждым по отдельности, а ещё больше – что же там с ними было раньше. Страш-шная тайна – это обязательнейший элемент любого сериала. Вот и тут я, без преувеличения, места себе не нахожу (второй том у меня будет в лучшем случае через неделю): почему обезумел Совершенный? что там такого жуткого в Дождевых Чащобах? почему и как пиратствовал Брэшен? кем в «прошлой жизни» была Проказница? Хотя, конечно, ничуть не меньше меня волнует, как там дальше развернётся самоидентификация Уинтроу, поладит ли Кеннит с Проказницей, взбунтуется ли Удачный и выпорет ли кто-нибудь наконец Малту, а главное – поможет ли это. То есть тайна и саспенс представлены в почти что равных пропорциях – попросту идеал.

Кстати, о Малте. Вот на этом примере не могу опять же удержаться от соблазна сравнить Хобб и Мартина. Я знаю, «Корабли» вышли в США в то ли 97-ом, то ли 98-ом – то есть лишь на год позже первого тома «ПЛиП». Но некоторые аллюзии просто-таки не могут не вызвать улыбки. Что подрастающая капризуля Малта у Хобб, что романтическая дурочка Санса у Мартина – довольно-таки удачный и полный образ девочки, переживающий подростковый кризис. Он только обрисован по-разному: Хобб взяла более ранний и сложный период (из-за чего Малту хочется придушить намного чаще, чем Сансу), но суть от этого не меняется: и там и там — это болезненное столкновение «маленькой принцессы» с жестокостью окружающего мира. У Мартина Санса начала осознавать происходящее и взрослеть только к третьему тому – думаю, и Малту в итоге чаша сия не минует. Но интересно само стремление авторов, в общем-то таких непохожих, ввести в масштабнейшую сагу о судьбах многих родов и, само собой, целого мира, проблему взрослеющей девочки-подростка, причём ввести как POV. Что-то мне подсказывает, что и у Мартина, и у Хобб есть дочери . Ну да не в том дело; забавно, до чего по-разному они описывают по сути одно и то же. На фоне маленькой истерички Малты Санса кажется просто-таки воплощением рассудительности и выдержки – но на самом деле мне кажется, что, если бы этого персонажа Хобб описывал Мартин, у него получилась бы… ещё одна Санса. Просто потому, что подростковый кризис глазами взрослого мужчины и взрослой женщины – это разные вещи. Не критично, но… всё же разные.
И вот так во всём. Мне кажется, это очень характерный пример.

Те, кто ещё не ознакомился с шедевром (без кавычек) Хобб, наверное, уже решили – пошло оно лесом. Ещё не хватало – мыльняк читать. Но спешу вас уверить: «ПЛиП» с такой позиции – точно такой же мыльняк. Семейные разборки, тьма персонажей, запутанные отношения… и намного меньше психологизма, чем у Хобб. Я, честно говорю, местами просто млела. С другой стороны – Мартин создаёт не менее достоверную психологические портреты намного более чёткими и резкими мазками. А ещё он, как и большинство авторов-мужчин, почти никогда не описывает одежду своих героев. Чем Хобб грешит, есть такое. Зато у неё вы не найдёте трёхстраничных описаний земель и портов – но увидите их как наяву, это я вам гарантирую. Нет у Хобб и многословных описаний баталий – на одну только битву на Черноводной Мартин истратил больше слов, чем Хобб на все свои баталии. Что поразительно, учитывая, что действие доброй половины «Кораблей» происходит в море – и ещё более поразительно, потому что и эти баталии, и скрип палубы, и брызги пены, и соль на языке, и скрежет абордажных крючьев – это не сносками в низу страницы, это у вас в голове. Как будто вы прикасаетесь к книге, как Вестриты прикасаются к своему живому кораблю – и просто чувствуете всё то же, что и он. Чувствуете – здесь ключевое слово. Именно потому что писала женщина. Мужчина бы такого бы просто не придумал. И уж тем более не написал бы.

Мартин создал сагу чеканную, стройную и внушительную. Хобб – воздушную, лёгкую и чарующую. Но и там и там – сага. Не только фэнтезийная, но и психологическая. Тонкая, умная, порой безжалостная, и очень честная. Иногда, конечно, немножко наигранная. Но это же как ни крути – сериал. Где актёры настолько свыклись с ролями, что и сами поверили в своих героев безоговорочно. Что их – и нас – и спасает.

Юлия Остапенко