Грибок

Грибок Mushroom
Шут Рейниры Таргариен
Переводы
Варианты:	Гриб (АСТ)

Грибок — придворный шут при нескольких королях из династии Таргариенов, вошедший в историю как автор книги «Свидетельства Грибка». Карлик трёх футов ростом с огромной головой (и огромным членом, если верить ему самому) был придворным шутом, как считалось, слабоумным. Именно поэтому придворные никогда не стеснялись свободно высказываться в его присутствии, и во время Танца драконов он присутствовал даже на военных советах партии чёрных. Биография Грибка известна в основном по его собственной книге — хотя Грибок приписывал себе деятельное участие в разных важных событиях этого времени, его книга полна фантастических, противоречивых и неправдоподобных деталей.

Биография

Ничего не известно о прошлом Грибка до поступления на службу к Визерису I. В 111 году от З.Э. он был неким образом ввязан в придворный скандал вокруг отношений дочери короля Рейниры Таргариен с собственным дядей Деймоном. В «Свидетельствах Грибка» утверждается, что Деймон будто бы давал Рейнире уроки любви и также вовлекал в них самого Грибка и его якобы огромный мужской орган, что позже Грибок поспособствовал тому, что об этом узнал король Визерис I — отец Рейниры и брат Деймона, и что позже Грибок лично обнаружил Рейниру в постели Харвина Стронга. Переселившись на Драконий Камень, Рейнира забрала Грибка с собой и проводила дни в компании своих фрейлин, шута, а также Харвина Стронга. В 120-х годах от З.Э. Грибок всё-таки вернулся ко двору в Красном замке — он уверял, что никто другой не мог рассмешить короля Визериса в его последние годы.

Танец Драконов

На момент смерти короля в 129 году от З.Э. Грибок находился с Рейнирой на Драконьем Камне и не был свидетелем событий в столице. Когда Рейнира родила мёртвого уродца, Грибку будто бы поручили вынести это существо во двор и сжечь. После гибели Люцериса Велариона у Штормового Предела Грибок будто бы был среди тех придворных Рейниры, кто отговорил Джоффри Велариона немедленно отправиться мстить за брата, и он будто бы занял при убитой горем Рейнире положение доверенного советника.

Только я мог облегчить сердце её милости. В этот тёмный час я стал советником королевы, отложив скипетр и колпак шута и открыв ей всю свою мудрость и сострадание. Неведомо для всех в те дни правил шут — невидимый король в разноцветных одеяниях.Пламя и кровь, Погибель драконов — Красный дракон против золотого

По версии Грибка, именно он предложил Джекейрису Велариону поискать новых всадников для драконов среди отпрысков дракона — «под простынями и в поленницах, где вы, Таргариены, сеяли своё серебряное семя». Он также сообщал в своей книге, что сам вошёл в число добровольцев, пытавшихся оседлать драконов, и выбрал Среброкрылую, которую считал самой послушной среди драконов без всадников. Согласно забавному, но не слишком убедительному рассказу Грибка, эта попытка закончилась тем, что карлик в горящих штанах бежал от дракона через весь замок и спасся в колодце, где чуть не утонул. Когда во время войны чёрные захватили Королевскую Гавань, Рейнира перевела свою семью и придворных в Красный замок — с Драконьего Камня отплыла дюжина кораблей, и на одном из них был и Грибок.

Во время бунта в Королевской Гавани Грибок будто бы был единственным из придворных, оставшихся при Рейнире и её сыновьях в тронном зале Красного замка — другие либо бежали, либо королева сама их прогнала. Она якобы сказала Грибку: «если бы только все люди были так мне преданы, как ты! Мне стоило назначить тебя своим десницей». Грибок ответил на это, что предпочёл бы стать её консортом, на что Рейнира рассмеялась. Впрочем, другие источники об этих днях Рейниры — великий мейстер Манкан и септон Юстас, также находившийся в то время в замке — вообще не упоминают Грибка. Когда Рейнира и её придворные наблюдали с крыши Красного замка за толпой, направлявшейся к Драконьему Логову (Штурм Драконьего Логова), Грибок попытался поспорить с королевой по поводу безопасности драконов, заметив, что «и дурак может убить короля» и «тысяча крыс и медведя повалит». Рейнира велела шуту либо держать язык за зубами, либо вообще лишиться его. Грибок видел, что Джоффри Веларион ускользнул прочь от матери, но ему было велено держать язык за зубами, поэтому он промолчал.

Царствование Эйгона II и Час Волка

После бегства королевы из города Грибок остался в замке; он не был свидетелем гибели Рейниры на Драконьем Камне. Он сохранил свою должность шута и при Эйгоне II Таргариене; хотя на военные советы его уже не допускали, Эйгон II держал шута рядом с собой, «чтобы развеивать тоску и также помогать ему одеваться»; страдавший от ожогов король также будто бы приказывал различным своим фаворитам овладевать служанками или фрейлинами, а сам наблюдал за этим из-за занавеси, и будто бы Грибку («против его воли») трижды выпадало это занятие. Грибок уверял, что в день перед отравлением короля люди Лариса Стронга на его, Грибка, глазах убили королевского дегустатора Уммета и убили бы заодно и самого Грибка, но тот спрятался на кухне в бочку с мукой и просидел там до следующего дня, так что первая служанка, увидевшая его «в муке с головы до пят… решила, что перед ней привидение». Гильдейн, впрочем, сомневался, что Грибку хоть что-то угрожало — тот был всего лишь шутом. В Час Волка, когда уже люди Кригана Старка арестовывали всех, кто мог иметь отношение к убийству Эйгона II, Грибок остался на свободе — как он сам говорил, у него было искушение вновь спрятаться в бочку с мукой, но Грибок «оказался слишком мал, чтобы Волк его заметил». На суде Грибок дал показания против людей, зарезавших Уммета, и среди прочих придворных присутствовал на казни.

Время Регентства

Грибок сохранял свою должность придворного шута в период Регентства и благополучно пережил эпидемию зимней горячки в 133 году, как он сам уверял, благодаря пьянству.

Я рассудил, что если выпью достаточно вина, то может быть так и не узнаю, что заболел, а каждый дурак знает, что то, чего ты не знаешь, никогда тебе не повредитПламя и кровь, Регентство — Десница под капюшоном

К этому времени Грибок питал всё больше пристрастия к вину и распутству и все меньше — к шутовству: новый король Эйгон III Таргариен редко улыбался и никогда не смеялся, и Красный замок стал на вкус Грибка унылым местом. В том же 133 году Грибок сопровождал дипломатическую миссию Манфрида Мутона за море в Браавос, будто бы спрятавшись в винном бочонке — он пошёл на эту авантюру, чтобы «найти место, где люди ещё помнят, как надо смеяться». Грибок уверял, что настолько развеселил морского владыку, что получил предложение остаться в Браавосе, но по какой-то причине отказался и вернулся в Вестерос. В своих «Свидетельствах» Грибок объяснял своё решение так: если бы он остался в этом городе, его непременно возжелала бы какая-нибудь куртизанка, и какой-нибудь браво «оскорбился бы размером моего члена и проткнул меня своей острой карликовой шпажкой. И удрал Грибок обратно в Красный замок, ну что за дурак!»

Всякий раз, когда я вижу, как человека предают смерти, после мне нужна фляга и женщина, дабы напомнить себе, что я всё ещё жив.Пламя и кровь, Регентство — Война, мир и ярмарки скота

В Красном замке Грибок пьянствовал вместе с Мервином Флауэрсом и брал деньги у Тессарио, человека Анвина Пика — тот платил Грибку, чтобы шут очернял в глазах Эйгона III тех или иных девиц на выданье: Пик надеялся, что король женится на Мириэль Пик, и Грибок должен был настраивать короля против её соперниц. По словам Грибка, Тессарио предложил шуту выбирать между «серебром и сталью», и «к своему стыду, я дал ему убрать кинжал в ножны и схватил милый моему сердцу толстый кошель». Когда король женился на Дейнейре Веларион, Грибка иногда вызывали, чтобы он развлекал супругов за ужином. Он пытался рассмешить и Ларру Рогаре, лиснийскую жену принца Визериса, но та почти не понимала общего языка, и Грибку только несколько раз удавалось заставить её рассмеяться.

В период Лиссенийской весны Грибок стал завсегдатаем «Русалки», роскошного борделя, который Роггерио Рогаре открыл в Королевской Гавани — когда после конца Лиснийской весны власти закрыли это заведение, Грибок был в числе клиентов, вышвырнутых на улицу. Он был свидетелем отравления Геймона Белокурого и Дейнейры Веларион — когда им стало плохо за ужином, король велел Грибку бежать за великим мейстером Манканом. Во время тайной осады Твердыни Мейгора Грибок был в числе королевских придворных, запертых в цитадели вместе с королём; когда к Твердыне привели Таддеуса Рована, чтобы тот признался в покушении на короля, Грибок объяснил товарищам по осаде, что у узника нет ни одного зуба, и также насмешливо спросил, не отравил ли Рован ещё и старого короля Визериса, на что измученный пытками Рован ответил «да». Позже, когда Рован был восстановлен в должности десницы, но так никогда и не оправился от пережитого, Грибок жестоко дразнил его, заставляя на глазах других придворных признаваться во всяких нелепых преступлениях, даже в Роке Валирии.

С окончанием Регентства, когда Эйгон III Таргариен взял в свои руки всю полноту власти, Грибок покинул место придворного шута — он принял предложение Торрхена Мандерли занять такую же должность в Белой Гавани. О себе и короле Эйгоне он говорил: «Я, конечно, дурак, но не настолько дурак, чтоб оставаться с этим дураком». Он пережил Эйгона — иными словами, был жив и после 157 года от З.Э. — и пережил ещё некоторое количество приключений, в том числе новую поездку ко двору морского владыки Браавоса, путешествия в Порт-Иббен и несколько лет среди скоморохов корабля или театра под названием «Шепелявая леди». «Свидетельства Грибка» изложил на пергаменте не сам Грибок, а некий писец, оставшийся неизвестным.