Песнь льда и пламени

Песнь льда и пламени, или песнь льда и огня (англ. The song of ice and fire) — в метафорическом смысле песня «принца, что был обещан» из пророчества, которым были одержимы многие Таргариены. Считается, что пророчества об обещанном принце связаны с Азор Ахаем.

Впервые песнь льда и огня встречается в видениях Дейнерис в Доме Бессмертных, где она видит эпизод из прошлого — разговор её брата Рейгара Таргариена с женой, держащей на руках сына:

Визерис, подумала она, когда перед ней предстала следующая картина, но тут же поняла, что ошиблась. Волосы у этого человека были как у её брата, но он был выше и глаза имел не лиловые, а цвета индиго.

— Эйегон, — сказал он женщине, лежавшей с новорождённым на большой деревянной кровати. — Лучше имени для короля не найти.

— Ты сложишь для него песню? — спросила женщина.

— У него уже есть песня. Он тот принц, что был обещан, и его гимн — песнь льда и огня. — Сказав это, мужчина поднял голову, встретился глазами с Дени и как будто узнал её. — Должен быть ещё один, — сказал он, но Дени не поняла, к кому он обращается — к ней или к женщине на постели. — У дракона три головы. — Он взял с подоконника арфу и провёл пальцами по её серебряным струнам. Звуки, полные сладкой грусти, наполнили комнату.Битва королей, Дейнерис IV

По словам мейстера Эймона, Рейгар первоначально относил пророчество к себе самому, а после трагедии Летнего замка — к своему сыну Эйгону. Ошибка Рейгара связана с предсказанием Призрака Высокого Сердца, которая утверждала, что обещанный принц будет потомком Эйриса и Рейлы, если они свяжут себя узами брака. Поэтому король Джейхейрис II принудил своих детей к союзу, которого они не желали.

Сам мейстер Эймон незадолго до смерти в Браавосе пришёл ко мнению, что «обещанный принц» — это неверное истолкование, и речь на самом деле о принцессе — Дейнерис Таргариен.

Рейгар отмечает, что обещанных принцев несколько («должен быть ещё один»); согласно известному ему предсказанию — три («у дракона три головы»).

Несмотря на то, что это древнее пророчество и о нём известно и в Вестеросе, и в Эссосе, оно не является притчей во языцех: Джорах Мормонт утверждает, что ничего не слышал о песни льда и пламени.

«Лёд и огонь» упоминаются в главах Брана и Давоса; о песни при этом ничего не говорится.

— Клянусь в этом землёй и водой, — сказал мальчик в зелёном.

— Клянусь бронзой и железом, — сказала его сестра.

— Клянёмся льдом и огнём, — вместе закончили они.Клятва Ридов / Битва королей, Бран III

Пророчество как название цикла

Пророчество дало название всему основному циклу произведений Джорджа Мартина (англ. «A Song of Ice and Fire»). Само название возникло отчасти под впечатлением от стихотворения Роберта Фроста «Огонь и лёд» (1920 г.):

Многие считают, что я вдохновлялся стихотворением Роберта Фроста — да, отчасти так и было; я хочу сказать… огонь — это любовь, страсть, сексуальность, всё в таком духе. Лёд — это предательство, месть… ну, знаете, холодная бесчеловечность — это всё в книгах много раз обыгрывается.Джордж Мартин // Интервью для Adria’s News

На русский язык название цикла переводят двояко — как «песнь льда и огня» (и соответствующая аббревиатура ПЛиО) и как «песнь льда и пламени» (ПЛиП). Защитники первого варианта придерживаются мнения, что слово «пламя» — это исключительно «flame», а выбор автора между синонимами flame и fire имеет принципиальное значение для сюжета. Читатели, придерживающиеся второго варианта, отмечают, что слова являются синонимами, а сам их выбор обусловлен скорее рифмой в стихотворении Фроста, чем лингвистическими играми со смыслом. Среди читателей бо́льшей популярностью пользуется второй вариант. В официально издаваемых книгах в переводе пророчеств и в аннотациях употребляется первый вариант, «огонь», однако в переводе названий побочных книг издатели склонились к «пламени» («Мир Льда и Пламени», «Пламя и кровь»).