← Предыдущая часть (14-17) о племянниках Мейгора и причинах их незначительной поддержки среди знати
18. Суета вокруг живота
Посмотрим, что мы знаем о неудачной попытке триумвирата обзавестись законным наследником.
Во-первых, беременность Алис действительно, без дураков, драгоценна — ибо Династия Должна Продолжаться. И если из чресел Мейегоровых ничего путного не выйдет, придется обращаться к тому, что вышло из чресел Эйенисовых. Чего, с точки зрения Мейегоровых жен, лучше бы не надо. (Но, как мы помним, в конце концов придется.)
Во-вторых, если что-то очень нужно королю, династии и объединенному королевству, не факт, что этого всем фигурантам хочется. Выше мы рассматривали расклад, который, на наш взгляд, сложился в треугольнике «Мейегор и его жены» — в полном соответствии с известной поговоркой «один целует, другой подставляет щеку». Мейегор целует, а Алис подставляет. Алис целует, а Тианна подставляет. И, наконец, Тианна целует (из карьерных соображений точно, а есть ли там чувство — весьма сомнительно), Мейегор же не препятствует — дабы треугольник не распался.
Нужен ли Алис ребенок от Мейегора? Да. Хочется ли ей этого ребенка? Как-то не очень похоже. Любовь, во всяком случае, у королевы не с мужем, а с главой ФСБ. Если по королевству ходят слухи о лесбиянстве Алис, королева как минимум много внимания уделяет любовнице. То бишь влюблена до потери осторожности.
Но забеременеть от Тианны невозможно по техническим причинам. Приходится волей-неволей уделить внимание и королю. То бишь раздвинуть ноги и потерпеть, думая о Тианне. При этом Алис не может не понимать, что дальше будет хуже, ибо начнутся тошниловка, отеки на лодыжках, потеря фигуры, страсть к гнилым мандаринам и прочие прелести. А то и вообще Тианна разлюбит, пока Алис дает обстоятельствам уродовать свое молодое прекрасное тело вынашиванием династического отбрыска.
К тому же Мейегор как секс-партнер известен не с лучшей стороны. Может, он просто похвалялся после первой брачной ночи. А может, и впрямь изуродовал своей грубостью Серису, да так, что детей у нее потом не может быть по определению. Как знать, возможно, Алис регулярно страдает от его мужланского неумения и утешается с Тианной не просто потому, что любофф приключилась.
Однако нравится-не нравится — терпи, моя красавица. Дуумвирату жен ребенок от Мейегора нужен не только как наследник. Беременность именно в данный момент позволяет им решить очень важную проблему назойливой старухи, которая упорно лезет в их частный политический междусобойчик. Только и исключительно на радостях от долгожданного события Мейегор позволит Алис все на свете. И уж точно пропустит мимо ушей все намеки, наветы и подозрения, если таковые ввиду нечистоты работы возникнут.
Расчет верен. Радость Мейегора настолько велика, что он, наивный, даже не скрывает, как мало его заботит смерть мамы. А чо, мама уже старая, пожила хорошо и со вкусом, все равно для Мейегора ничего толкового сделать не может, напротив, вносит по старческому недоумию диссонанс в его счастливый шведский брак. В общем, пусть Драконий Камень будет ей пухом.
Полные штаны Мейегорова счастья, однако, заканчиваются быстро и болезненно. Алис рожает мертвого уродца. За невыносимую королевскую душевную боль окружающие расплачиваются в два приема — сначала все, кто имеет отношение к акушерской стороне дела, затем лично Алис и все, кто причастен к ее измене, то бишь родня и приближенные женщины.
То есть на первом этапе Алис виноватой не считается — не плачь, дорогая, мы еще раз попробуем родить хорошего и здорового. А всем остальным, которые не уследили за правильным течением беременности, отрубите головы.
Тем не менее рискнем утверждать, что раздражение в адрес до сих пор безгрешной и святой Алис у Мейегора явно присутствует. Хотя бы потому, что успешно обвинить в измене жену, безгрешную и святую в глазах мужа, практически невозможно. Сами же и пострадаете.
Но, может быть, фишка именно в том, что чувства Мейегора к Алис остывают? То бишь идет игра за смену фаворитки при короле, раз уж это стало возможным. К тому же компромат на Алис дает Мейегору не просто руководитель спецслужб Короны, но и его вторая жена. «Сменился ветер своенравный, и ты опять уходишь к равной» («Собака на сене»).
Увы, не работает. От чувств к Алис Мейегор нигде ни разу не освободился. Есть, правда, период, когда они, чувства, сменят плюс на минус, но числовое значение градуса накала останется прежним. Мы уже обсуждали, что только очень, очень ненавидя, можно вместе с женой казнить всю ее родню всех слуг, и всех служанок, и даже лошадей ее кареты. И только испытывая очень, очень сильные чувства, можно, выяснив, кто кого подставил, казнить Тианну собственноручно и показательно, практически озвучив формулировку «за то, что ты вырезала мне сердце».
Сердце Мейегора — это не мама и даже не драгоценный наследник. Это до последнего — Алис. Что бы она ни натворила.
А натворила она, судя по всему, что-то значительное, кроме рождения мертвого дракончика. Поскольку вывести из себя упертого Мейегора настолько, что он поверил в измену любимой, должно быть непросто.
Попробуем разобраться. Реальную измену, кстати, следует исключить сразу — именно потому, что Алис родила дракозверюшку. Не от Визериса же она забеременела, в самом деле. Он в Гавани не столько оруженосец, сколько заложник. Именно поэтому за ним должны чрезвычайно внимательно следить. Вздумай Тианна обвинить Алис в измене их общему мужу с Визерисом — даже у Мейегора не мог не возникнуть вопрос, за что шептуны Тианны деньги все это время получали. И пойдет Тианна под топор вместе со всем колхозом Харровеев. Чего она, как самый интеллектуальный человек в шведской семье, не может не понимать.
Что еще может натворить Алис? Военными делами Мейегор занимается сам без баб — кстати, очень успешно. Политика? Но там в сладкой парочке скорее лидирует Тианна, во всяком случае, как мозговой центр. И под раздачу подружки попали бы как минимум совместно.
Остаются дела семейные.
Но для Мейегора семья, кроме Алис и в некотором роде Тианны, — только Висенья. И мы снова дошли до того момента, когда загадки начинают объяснять друг друга. Беременной Алис может сойти с рук убийство свекрови. В измену Алис без дополнительных раздражителей Мейегор тоже не поверит — слишком он у жены под каблуком. Если кто нам не верит, припоминайте, что вполне реальная и даже не очень скрываемая измена Мейегору с Тианной имеет место быть, начиная по крайней мере с прибытия подружек в Гавань (что ж это получается, всю Одессу удовлетворяет, а его не удовлетворяет в Вестеросе слухи ходят, а Мейегор глух и слеп). Но получится ли у Алис вывернуться, если она под соусом своей беременности потребует устранить Висенью, добьется своего, как-никак осиротив мужа, а потом горький сиротинушка за свою уступчивость получит не мышонка, не норушку, а неведому зверюшку? Тут даже самый верный раб, пожалуй, вспылит и припомнит все жертвы, которые принес на алтарь своего неблагодарного кумира.
На этом месте следует меланхолично заметить, что гнев Мейегора был бы особенно оправдан в том случае, если его не просто вынудили согласиться на ликвидацию Висеньи, но заставили бы заняться делом лично. Не то чтобы мы на этом настаивали, ибо прямых подтверждений от Мартина нет. Но если подойти к вопросу логически, как-то странно думать, что Висенью с ее богатейшим опытом, в том числе по части фитотерапии, так легко убирают — и не где-нибудь, но на Драконьем Камне, в личной резиденции, которую она много лет профессионально держит в железном кулаке. Есть, однако, в мире человек, которому Висенья доверяет настолько, что не поверит в возможность отравления (поскольку никто не говорит о насильственной смерти, остается, в общем, только оно) с его стороны. Младший мальчик, ее не самый умный, так и не повзрослевший окончательно, беззащитный перед своими бабами сыночка.
Ох. Но именно этот вариант связывает все воедино. Включая страшный гнев Мейегора на Алис, заставившую его собственными руками, в то время как сама-то!.. А ведь обещала-то!..
Впрочем, даже в таких случаях все обычно через время как-то устаканивается. Остыв и выслушав рыдания Алис, что, дескать, она виновата, но она была беременная и поэтому бесспорно не в себе, а теперь сама не понимает, что на нее из-за гормонов нашло, а ребеночка она еще родит, родит, Мейегор скорее всего вернулся бы в лоно семейного счастья и не менее семейного рабства. Но тут, судя по всему, грамотно сработала Тианна.
Вообще обе подружки проводят одну и ту же политику: последовательно убирают всех женщин, оказавшихся возле Мейегора. Вот у нас Алис, которая не терпит рядом с мужем ни Серису, ни Висенью, а Тианну терпит исключительно потому, что последняя — любовница вовсе не Мейегора. Короче, королева Харровей хочет быть главной. И до поры до времени ей это удается — пока против нее не начинает работать возлюбленная, тоже расчищающая себе место при короле.
Интересно, что Алис может себе позволить всего лишь отодвигать женщин, которые мешают, в то время как Тианна решает подобные задачи куда более радикально. Видимо, она куда менее уверена в себе по-женски. Но ничего, у королевы-над-шептунами есть свои сильные стороны. Сначала она обрабатывает Алис, чтобы та обработала Мейегора, фактически организуя убийство Висеньи. Далее наступает очередь самой Алис. Которая, на минуточку, свидетельница и может заложить Тианну королю. Под горячую руку он вряд ли поверит, а вот когда остынет и голубки помирятся, Тианна вполне может оказаться крайней (должен же кто-то таким быть, когда Мейегор расстроен).
Вообще что-то, видимо, разлаживается в отношениях подруг во время и после неудачной попытки Алис родить. То ли ребенок на тот момент был Алис не слишком нужен, поскольку у нее и так вполне хорошо с личным счастьем и удовлетворенностью? Тогда Тианна может оказаться виновата в том, что из деловых соображений уговорила раздвинуть ноги, потерпеть и опять-таки терпеть, еще целых девять месяцев. То ли королева номер один, напротив, нагулялась, забеременела и успокоилась, а Тианна, которая еще в Пентосе могла, как помним, играть на этой струне, сделала свое дело и может быть свободна? Как бы то ни было, Алис может капризничать во время беременности, сколько душеньке угодно. А вот после неудачных родов посылать Тианну в пешее эротическое путешествие ей никак нельзя — когда муж гневен, жена нуждается в любой, тем более такой мощной, поддержке.
Но так ли нужна ли Тианне любовница, которая перестает быть полезной и начинает обременять, да еще и заложить в истерике может? Есть ли смысл и дальше оставаться вечно второй при Мейегоре и рисковать всем, что нажито непосильным трудом? Тианна видит возможность продвижения на ступеньку вперед и успешно ее реализует. Правильно поданные намеки упадут на благодатную почву. Вообще этот год следует считать для Тианны успешным. Добиты не просто оба рассадника заразы — Старомест с его опиумом для народа и Висенья со своими вечными интригами (сначала Джуниора с самолетами упустила, потом устроила цирк с компромиссом с Хайтауэрами, да и вообще…), но проведена зачистка несогласных в постели Мейегора. Теперь в Вестеросе первая после бога Мейегора, то бишь первая по факту, — она, Тианна из Башни.
Мельком заметим, что в источниках нет имени любовника/ов Алис. Кроме единственного, весьма туманного, намека — дескать, с королевой казнили всю ее семью. Гм. Если вспомнить, что Анне Болейн инкриминировали связь с братом, наводит на соответствующие мысли. Но тогда Мейегор в очередной раз доказывает силу своих чувств к единственно любимой за всю жизнь женщине. Пусть она шлюха Харровей, но публично обвинить ее в инцесте выше его сил. Что ж, по-своему порядочно.
На чем период господства Алис в жизни Мейегоровой заканчивается, и начинается время Тианны.
Ну и, разумеется, связанных с нею загадок.
19. Многообразные следствия одной смерти
Смерть Висеньи не просто меняет расстановку сил в верхах — она сопровождается обилием странных и непонятных происшествий.
Ну, во-первых, немедленно после смерти Висеньи с Драконьего Камня бежит Алисса с детьми. Способ побега способен вогнать в ступор тех, кто, с подачи Янделя, продолжает считать Висенью самой преданной и рьяной сторонницей Мейегора: Алисса, Джейехейерис и Алисанна улетают. (Заметим, что в повести «Сыны Дракона» летописец пишет, что Алисса с детьми уплывает на корабле, что может быть такой же ошибкой хрониста, как приманка из уже убитого Визериса — прим.7kingdoms). С тем и берите. Конечно, мы уже рассмотрели (сколько могли подробно), у кого из детей Эйениса и Алиссы, когда и почему появился / не появился дракон. Но все-таки. Понятно, почему Алисса и дети вообще бегут с Драконьего Камня. Но раз уж побег совершается по воздуху, почему они, находящиеся какбэ всего лишь под домашним арестом, а не в темнице, не улетают с острова раньше?
Во-вторых, побег сопровождается совершенно фантастическим обстоятельством: Алисса умудряется вывезти с острова главную, любимейшую и едва ли не священную вещь покойной свекрови — меч Темная Сестра. Вряд ли Висенья ввиду старческого склероза забывала меч в легкодоступных местах. Если же он хранился где-нибудь под замком, кто научил Алиссу вскрывать замки? А если меч был при Висенье до последнего вздоха, как Алиссе удалось проникнуть в покои свекрови и вынести оттуда немаленькую железяку? А потом еще протащить через весь замок до места, откуда взлетели драконы? В косметичке точно не выйдет.
(Почему мы думаем, что Темная Сестра не висела где-нибудь на стене без присмотра? Потому что она вообще оказалась на Драконьем Камне. Из прочтенного на LonCon отрывка «Пламени и крови» известно, что в тринадцать лет Мейегор получил Темную Сестру из рук своей матери. А несколькими годами позже — из рук брата Черное Пламя, каковое потом носил и использовал (и еще раз привет тебе, великий мейстер Гавен!). И если меч вновь оказался у Висеньи, а не в оружейной Королевской Гавани или Пентоса, значит, хозяйке его сознательно вернули. С безразличными вещами такого не случается. А небезразличные вещи потом не бросают абы где.)
В-третьих, Алисса с детьми куда-то улетает и прячется там c 44 до 48 года, причем так хорошо, что Тианна их так и не находит. Несколько позже нам прозрачно намекнут, что пряталась вдова у Баратеонов, с одним из которых даже роман завела. Гм. Рейену с детьми на другом конце Вестероса в хрустальном шаре, значит, Тианна высмотрела, а Алиссу с детьми на этом конце Вестероса — нет? Причем мощно демаскирующих убежище драконов у Алиссы ровно вдвое больше, чем у ее старшей дочери. Странно.
В-четвертых, чтобы прилететь к Баратеонам и успешно у них остаться, надо не вламываться к ним с бессмертным лозунгом «мы к вам пришли навеки поселиться», а договариваться заранее. В том числе, между прочим, в целях сохранения тайны убежища. Самим же Баратеонам следует быть готовыми настолько, чтобы оказаться совершенно ни в чем не замешанными в глазах разгневанного короля. А искать невестку с племянниками Мейегор без всякой Тианны, старыми добрыми средствами, совершенно точно будет. Ой, будет. Но поскольку ни малейших следов разгрома Баратеонов Короной у нас нет, значит, у Алиссы и ее хозяев все вышло тики-так. Интересно.
Наконец, в-пятых, в Гавани в ответ на побег Алиссы арестовывают и запытывают до смерти Визериса.
Начнем с конца и объясним, почему последнее событие мы тоже считаем как минимум странным.
Вовсе не очевидно, когда средний сын Эйениса и Алиссы оказался в Мейегоровых оруженосцах в Гавани. Последнее известное нам место его пребывания до начала столичной службы — на Драконьем Камне, после побега из бунтующей столицы вместе с семьей. Видимо, там Визерис и находился безвылазно во время болезни, смерти и огненного погребения отца, а затем под домашним арестом вместе с матерью и мелкими. Виделся ли он с Эйегоном и Рейеной во время угона ими драконов? Данных нет. Но не знать о том, что старшие подняли бунт против узурпатора, в результате которого Эйегон погиб в воздушном бою, семья вообще-то не может. Вряд ли Визерис не оплакивает брата и не клянется отомстить узурпатору.
Бедный мальчик. Довольно скоро вместо страшной мсти ему приходится стать оруженосцем убийцы — занятие, подразумевающее если не любовь, то безусловную верность наставнику. Кстати, интересно, Визерис взят ко двору на должность оруженосца, а не заложника, именно поэтому? Чтобы на стороне Мейегора были вековые традиции рыцарства, к которым 14-15 летние особенно чувствительны?
А что Визерис попадает в столицу заложником, сомнению не подлежит. Зачем еще детишек могут взять ко двору / в оруженосцы? Либо в качестве большого одолжения их семьям, либо как гарантию хорошего поведения родственников. Никаких дружеских жестов Алиссе Мейегор не задолжал, да и вряд ли она согласится считать за счастье, когда убийца ее старшего сына забирает среднего из семьи под свой контроль. Возможно, правда, имело место нечто среднее — мальчику в 14 лет пора в оруженосцы, вот король и берет к себе племянника в знак того, что инцидент исчерпан, о гибели мятежника Эйегона дядя крайне сожалеет, но что делать, ноблесс оближ и все такое, а теперь давайте оставим прошлое прошлому и начнем с чистого листа и искреннего жеста простого, грубоватого, но доброжелательного военного.
Конечно, поверить в это могут разве что юный Визерис — и, возможно, Мейегор. Но никак не жены Мейегора и не мама Визериса.
Так, но когда оруженосный заложник прибывает в Гавань? Рассмотрим все варианты. Время до выступления Эйегона-младшего не годится — и повода вроде бы нет, и Эйегону могли бы для начала помахать братниной ручкой отдельно от брата. Кроме того, в этом случае мама и бабушка вряд ли рискнули бы организовывать/допускать угон драконов старшими детьми.
Далее, Визерис отбывает в столицу до приручения младшими детьми драконов. Случись иное, тогда дракон был бы и у Визериса, а у него дракона нет. Итак, наиболее разумный срок — после подавления мятежа старшего брата. Все очень последовательно и легко объяснимо. На ход ветви Эйениса (выступление Эйегона) следует ответ двора (взятие заложника). Причем заложника самого что ни на есть логичного — нынешнего наследника Железного Трона. Хотя можно, конечно, занудно и до хрипоты отстаивать наследственные права дочерей Эйегона, но они: а) девочки, б) совсем маленькие, в) находятся неизвестно где и потому не в счет. При наличии двух парней поблизости — даже не смешно.
До этого места все путем. Точно такой же тактикой воспользуется несколькими поколениями позже Кровавый Ворон, пресекая третий мятеж Черного Пламени: возьмет в заложники Дейемона-Скрипача как старшего представителя Блэкфайров и будет следить, чтобы с ним подольше ничего плохого не случилось. Чем полностью блокирует для Злого Клинка возможность короновать следующего по старшинству брата и организовать новое восстание.
Но когда после побега Алиссы Визериса убивают, логика событий идет коту под хвост, где уже давно находится янделевское объяснение деяния. Еще можно было бы понять, убей Мейегор Визериса сгоряча, на него, как помним, с детства временами находит. Но девятидневный допрос? Помилуйте, что такого может знать и тем более девять дней допроса не сказать пятнадцатилетний мальчик, к тому же около года не видевшийся с мамой и двоюродной бабушкой? И неужели за девять (9, Карл!) дней никто из верхушки не дотумкал, что смерть Визериса предоставляет Алиссе а) превосходную возможность вербовать сторонников под знамя Джейехейриса и б) через некоторое время заявить его претензии на престол? (Что и произойдет — и будет, как мы помним, концом Мейегора.)
И уж совсем, эээээ, странное дело — убивать заложника для того, чтобы за ним вернулись. Вот вы бы вернулись за мертвым сыном, которому ничем уже не помочь, бросив на произвол судьбы (или еще круче — притащив с собой) двух живых детей? Мы бы нет. Вот и Алисса ожидаемо не вернулась. Так зачем ее ловят на такую абсурдную наживку?
20. Один человек как решение всех загадок
Интересно, что Висенья в условиях всех пяти задач нигде не фигурирует, так сказать, живьем. Но если ее туда поместить, задачи решаются прямо-таки на ура.
Немного отступим назад и вспомним, что на Драконьем Камне после неудачного выступления Эйегона лицом к лицу оказываются две далеко не чужие ему женщины, причем обе так или иначе поспособствовали гибели паренька в безнадежном бою. И ладно бы они были на высоте власти — так нет, кроме горя и чувства собственной вины их объединяет еще и бессилие. А подобная ситуация сильно способствует сначала переоценке себя любимых, а затем, пусть сколько угодно нехотя и из-под палки судьбы, какому-никакому диалогу. Не станем говорить о примирении — оно не очень вероятно, да и без него можно обойтись, когда летние игры закончились, задул холодный ветер и пришло время сплотиться в стаю. Да, Алисса свела в могилу любимого мальчика Висеньи. А Висенья свела в могилу любимого мальчика Алиссы. Конечно, она хотела совсем иного и планировала сделать как лучше. Так и Алисса не стремилась разбить сердце мужу вплоть до летального исхода. Мертвому Эйенису, правда, от этого не легче. Но разве легче мертвому Эйегону от благих намерений Висеньи? Тем более что именно она могла бы воспрепятствовать случившемуся, не допустив внуков к драконам. Да, Висенья вроде как стояла на пути интересов детей Алиссы. Но много ли сейчас от этих интересов толку? И так ли уж была права Алисса, когда эти интересы отстаивала?
Так что от вопроса «кто виноват?» ситуация вполне закономерно развивается к вопросу «что делать?», особенно актуальному по итогам последнего полета «Осириса» бравой пенсионерки. Отношения короля с мамой окончательно разрушены, Мейегор и раньше шел своим путем, а теперь тем более. И если ему не видно, что путь этот ведет к краху дела жизни Висеньи, то сама Висенья как раз все отлично понимает.
Что-то делать остро необходимо. Стране нужен настоящий преемник. А что нужно настоящему преемнику? Надежное убежище и сторонники. И, конечно, дракон. Ибо какой же ты туз в рукаве претендент-Таргариен, если главного таргариеновского отличия у тебя нет? Ни лиловыми глазками, ни красивой шевелюрой преемнику страну не удержать.
Специально подчеркнем, что речь не идет о свержении действующего неугодного короля и замене его на правильного, но лишь о продолжении династии и существовании государства как единого целого. Закройте глаза, вспомните ментальное упражнение одной из предыдущих серий и согласитесь, что Мейегор рано или поздно во что-нибудь необратимо вляпается. С недальновидными руководителями по-другому не бывает. Вопрос, как всегда в таких случаях, лишь в том, кто под какой плитой упокоится подробностях краха. Дальновидному политику следует глубоко вздохнуть и начать принимать превентивные меры. Поскольку Висенья уже очень, очень немолода, ей, увы, бесполезно копить собственные силы и стоять на подхвате. Разумным в таком возрасте будет, кроме мыслей о душе, создать базис для продолжателя дела. Или для ближайшего сподвижника Мейегора, такого, каким был он сам для Эйениса — если королю придет, наконец, светлая мысль о важности семейной поддержки в общем деле Таргариенов, и он начнет думать политически. А уж какой вариант получится, такой и получится. Человек, даже такой, как Завоевательница, не всесилен. Сделала все, что могла, и немного сверху, а дальше, граждане, сами, сами.
Кроме того, правящее трио продемонстрировало свои намерения, взяв заложника. Каким будет следующий шаг? Визерис в опасности, но и Джейехейерис — тоже. Мальчики растут, Мейегор королевствует. Вот обидит Корона кого-нибудь, и обиженный скажет — э, а при Сталине Эйенисе такого не было. И пойдет совершать конкретные действия в пользу наследников покойного короля. Пока Мейегор держится в рамках — старшего племянника убил в честном бою, когда тот первый полез, да и с Визерисом вроде бы обращается хорошо, во всяком случае, данных об обратном нет. Но это пока. Поскольку две его ушлые жены родственных чувств ни к детям Алиссы, ни к ней самой точно не испытывают — и в случае рождения собственных детей от потомства Эйениса начнут активно избавляться.
Так что даже если оставить проблему преемника/сподвижника дела жизни (все-таки Джейехейерис еще маленький), остро необходимо, в том числе в рамках искупления вины, предпринять какие-то действия, чтобы оберечь детей. С тем курсом, по которому уверенно движется Мейегор и К, гибель невестки и внуков — лишь вопрос времени. Разве что Алисанна как девочка в относительной безопасности. И то не факт. Вспомним всеми прочно забытую Серису Хайтауэр, которая, на минуточку, доживет до 45 года. То есть при жизни Висеньи она, пусть тихо и незаметно, но жива. А вот довольно скоро после смерти свекрови внезапно скончается. Причем шепчутся, что по приказу Мейегора. Может, конечно, и не Мейегора, а Тианны, но какая, в общем, разница? И не этот ли сценарий ожидал лишнюю ветвь Таргариенов, включая женщин?
(Заметим в скобках, что местоположение Серисы — одна из вещей, о которых Яндель по обыкновению умалчивает. Однако некоторые предположения сделать можно. Если о смерти Серисы шепчутся как о неслучайной (причем так, что эти шепотки войдут в хроники), значит, обстановка последних дней ее жизни допускала собственно возможность убийства. И Сериса находилась где-то в области досягаемости жестоких ручек Мейегора. Причем ручки эти не дотянулись до нее раньше 45-го года — но, собственно, почему? В Гавани Сериса могла быть жива, потому что всем на нее плевать, а как раз к 45 году силу набрала Тианна, которой первой оказалось не плевать. На Драконьем Камне Серису должно было защищать само наличие рядом Висеньи. Второй вариант явно лучше укладывается в характеры фигурантов: Мейегору старая жена никогда не нравилась, Алис не могло не бесить вечное напоминание, что она всего лишь вторая по счету и законность ее брака вообще-то под вопросом. Висенья же известна тем, что умеет думать политически. А умеющие так думать козыри (возможности, мостики — назовите как хотите) без нужды с рук не сбрасывают. Кроме того, будь Сериса в Гавани — не поплатилась бы она за слова дядюшки-септона и неудачу Мейегора у ворот Староместа намного раньше года № 45?)
Итак, помимо общего повода подумать, у Алиссы и Висеньи есть еще и до некоторой степени общая цель, поэтому в благородном деле спасения детей Эйениса они вполне могут найти общий язык. Правда, возможности у женщин совершенно разные. Пока Висенья жива, действует главным образом она. Алиссе остается наблюдать, раздражаться и учиться на будущее.
А еще действовать предстоит Джейехейерису и Алисанне. И рисковать — тоже им. Потому что кто идет к драконам, тот рискует. Статистика бастардов, погоревших на этом деле во времена Танца, более чем наглядна.
Однако если Висенья хочет сберечь внуков / подготовить преемника, не слишком ли опасно допускать детей к драконам? В наличии только десятилетний мальчик, последний доступный представитель по мужской линии, и его малолетняя сестра. Возможности ошибиться и попробовать еще раз не будет.
Поэтому вернемся еще раз к вопросу приручения драконов.
Таргариены были драконьими всадниками испокон веков. Соответственно все это время они совершенствовали свое мастерство и передавали накопленный опыт из поколения в поколение. По-другому и быть не может — любая длительная успешная деятельность гарантирует наличие профессиональных приемов оной деятельности. Даже мейстеры, наблюдая со стороны, кое-что про драконов узнали, а драконьим всадникам сами боги велели.
Верховая езда вообще сродни искусству и имеет богатейшие традиции. Взять хотя бы конструкцию седла, которая только на первый взгляд кажется очевидной и простой, а на деле седло должно быть удобным всаднику и не стеснять движений лошади. Кто не верит, гуглит изображения современных седел для конного спорта и впечатляется количеством деталей и необходимых мерок. А что делать? Неудобное седло коню мешает, иногда вплоть до отправки всадника в полет.
Раз уж мы начали проводить параллели, не обойдем вниманием и способы обучения верховой езде. Прежде чем посадить новичка в седло, ему обязательно объясняют правила техники безопасности. Не то чтобы без этих знаний нельзя было обойтись, просто с ними откушенных пальцев травм меньше. Но если всадника не жалко, то можно инструктаж и не проводить. Авось и сам поймет, какие сигналы подает недовольная зверушка, что к ней вотпрямщас лезть не надо. Точно так, к примеру, во времена Танца драконов посторонних претендентов никто ни о чем не предупреждает. Ну, погорит десяток-другой бастардов — и черт с ними. А то придет еще общественности мысль, что дело в основном в секретах и умении, а не в наследственности. Нет уж, умерла так умерла драконы как-то сами узнают своих, а кто не свой, тот не суйся. Хотя при некотором внимании можно о многом догадаться. Вот будущие Веларионы, Аддам и Алин, — братья, и, казалось бы, должны либо оба драконам подойти, либо оба не подойти. А поди ж ты, один успешно оседлал Морского Дыма, а второй чуть было не погиб.
Следовательно, для минимизации риска нужно иметь тренера. Таковыми в Вестеросе в текущий момент могли бы выступить Рейена (по данным родственников исчезла), Мейегор (вряд ли согласится, а жаль) и опять все та же Висенья, ключ ко всем странностям.
Учитывая, насколько ценны Джейехейерис и Алисанна, констатируем: когда Висенья допускает их к боевой технике, она либо дает им инструкции, сводящие риск к минимуму, либо действует по принципу «а есличо, не жалко, заберу у Мейегорушки Визериса». Угадайте с трех попыток, какой вариант мы предпочитаем.
Кроме того, нет данных о применении детьми противоожоговой мази, как и об оставшихся на память шрамах. О таком, конечно, историки могли и не писать, но вообще-то хроники сообщают и о шрамах Эйегона II, и о спине и ногах Алина Велариона.
Но это лишь часть правды о побеге с Драконьего Камня.
Посмотрим на проблему вот с какой стороны. Да, побег удается благодаря тому, что сделала Висенья. Но был ли в планах Висеньи именно такой побег? Допустим, да. И Вермитор выбран за величину, ибо, в противоположность Боливару О’Генри, снесет двоих. И при первых признаках подступающей смерти Висенья дает отмашку невестке и внукам, те мчатся к драконам, надевают на них седла, одно двойное, и улетают в закат. Но не проще ли было бы дать отмашку невестке и внукам, чтобы те мчались на корабль и в компании драконов, хорошо вооруженных сторонников, а также сундуков с деньгами, драгоценностями и личными вещами, плыли в заранее условленное место встречи с Баратеонами? Прецедент в первоисточнике есть: «На исходе 129 года после В.Э. юные принцы взошли на борт когга «Веселая беспечность» – Эйгон с Грозовым Облаком, Визерис с яйцом в руках – дабы отплыть в Эссос».
И даже если Вермитор такой крупный, что на корабль не влезет (хотя корабли бывают довольно большие — а Вермитору до размеров Вхагар и Балериона еще надо подрасти), Джейехейерис может лететь верхом на драконе вслед за кораблем. Как-то все это кажется более разумным, рассчитанным и планомерным, чем отчаянная попытка мальчика уговорить боевого дракона перевезти в первом дальнем полете через море не только самого наездника, но еще и его маму.
Прецедент пассажира на драконе в саге, правда, тоже присутствует, но Эйемонд и его дракон не первый день вместе, да и для могучей Вхагар девица Эйемонда — куда более легкий груз, чем Алисса для Вермитора, которому при всей его крупности в лучшем случае полтора десятка лет.
А ну как Вермитор не согласился бы везти Алиссу? Может, конечно, они тренировались, и Джейехейерис с мамой раз в день облетали остров по кругу. Но если бы Вермитор не выдержал перелет с двойным грузом через море, что тогда? Или, как Сиракс, решил, что хорошенького понемножку, и попытался бы сбросить лишнего всадника? Устраивать контрольные перелеты за море на дальние расстояния уж точно не могли. По многим соображениям, не последнее из которых — конспирация.
Как ни кинь, выходит цейтнот. Кончина Висеньи внезапна и, как бы поточнее сказать, недостаточно ожидаема. Прежде всего — ею самой. Нет, какие-то меры на тот случай, если вдруг, явно предпринимались. Хотя бы потому, что Алисса и дети улетают не в неизвестность. Возможно, их не ждут так скоро, но к их появлению готовятся — иначе почему получилось сразу и надежно спрятать не только Таргариенов, но и их драконов? Да так, что ни Тианна, ни обычная разведка их так и не нашли.
Может ли Алисса договориться с Баратеонами за спиной Висеньи? И станут ли Баратеоны с нею договариваться? Мейегор пока в силе и на гребне успеха, безумства еще не начались, напротив, он подавил мятежи первых лет, утвердился на троне и по-настоящему начинает правление. Не забудем еще, что королева ждет наследника, и слухи об этом уже могут начать просачиваться. Алиссе в такой ситуации нечего предложить Баратеонам. Даже ее старший на тот момент сын — в столице рядом с королем. Особых терок между Короной и Штормовыми Землями вроде бы нет. И вряд ли Алисса, во всяком случае, в тот момент, способна составить такой долгосрочный политический план, чтобы он соблазнил Баратеонов ввязаться в смертельно опасный конфликт с Мейегором.
А вот Висенья — способна.
Но даже если определена и подготовлена конечная точка побега, не факт, что сам побег проходит намеченным способом. И дело не только в риске — возьмет Вермитор второго седока или не возьмет. Что стоило Висенье, даже если ей сильно заплохело, вызвать верных людей и велеть эвакуировать Алиссу с детьми на корабле? Кстати, вспомним, что на острове с большой долей вероятности есть еще одна женщина, жизнь которой выгодно спасти: Сериса Хайтауэр. Есть у нее с Висеньей личная симпатия или нет, а может, идет вечное противостояние, как с Алиссой, не так уж важно — фамилия Серисы делает ее картой в игре, возможным мостиком для налаживания отношений между Алиссой/Джейехейерисом/Баратеонами со Староместом.
Скоропостижный и крайне рискованный отлет без гарантий объясним — и разумен — только при цейтноте. Перекрыт порт, или верные люди изменили, или Висенье плохеет очень стремительно, а скорее все вместе, — мы твердо знаем, что Алисса к Висенье не просто допущена, но срочно звана. Ибо получает практически из рук умирающей меч и инструкции и бежит к драконам, которых, видимо, тем временем седлают дети.
Как мало у них времени и как сильно они рискуют, понятно из обстоятельств другого цейтнота на том же Драконьем Камне.
Пока Том Язык Клубком и его разбойники ломали дверь в спальню леди Бейелы, дабы пленить ее, девочка выскользнула в окно и, карабкаясь по крышам и стенам, спустилась вниз во двор. Люди короля позаботились поставить охрану у стойл, где содержались драконы крепости, но Бейела выросла на Драконьем Камне и знала там все ходы и выходы, неизвестные захватчикам. Когда преследователи настигли ее, Бейела уже сняла цепи с Лунной Плясуньи и надела седло.
Принцесса и королева, или Черные и зеленые
То есть при побеге из хорошо знакомого места отчаянной девчонке, знающей все ходы и выходы, хватает времени только на то, чтобы оседлать свою (это слово мы подчеркиваем двумя чертами) драконицу. На бегу приручить дракона, запрыгнуть на него, усадить маму, хлопнуть себя по лбу и вернуться за мечом, пряча его от всех и каждого за пазухой, возможности быть не может.
Есть, конечно, у Мартина три человека, которые прибежали и оседлали: Дени, маленький, пока еще двуглазый, Эйемонд и Эйегон-Джуниор. Да, было дело. Но Дени Дрогону совсем не чужая, она мама для всех трех драконов. И они ее вообще-то слушаются. Просто Дрогон частью немного перенервничал и поначалу родительницу не признал, а частью распушил хвост и устроил демонстрацию того, насколько он крут, чтобы мама как следует зауважала перед тем, как дать по носу и оседлать. Что до Эйемонда, то он и сам «сознавал, что отец и мать никогда не позволят ему приблизиться к Вхагар». Взрослые, несомненно, люди глупые, но все-таки обычно что-то запрещают не потому, что им жалко, а потому, что желаемое дитем очень опасно. Эйемонду страшно повезло. Возможно также, что к Вхагар его влекло не просто из-за ее размеров (среди драконов есть Вермитор, который немногим меньше и давно свободен), а из-за зарождающейся связи. Ну и Вхагар, в отличие от тех драконов, которых приручали дети Алиссы, уже была ранее оседлана, поэтому к человеку относилась терпимее.
Наконец, есть Джуниор. Но вот у него как раз четко документировано наличие индивидуального тренера, который объяснит, что к чему: сестра-жена Рейена. Кроме того, Эйегон рос рядом с Квиксильвером и был дракону знаком, как был знаком Джоффри дракону Рейениры — настолько, что Сиракс при живой хозяйке позволила мальчишке себя оседлать. В таких условиях приручение — дело техники.
Как ни кинь, побег был санкционирован руководством. Потому что если Бейела все знает и все равно успела только минимум, то Алисса точно не успела бы вообще ничего. Вся история побега и особенно провал в отношении Визериса, которого не успели даже попытаться вытащить, указывают на то, что изначальный план подвергался срочной корректировке.
Поэтому не будем искать великого политического замысла в четырехлетнем сидении Джейехейериса у Баратеонов — с момента побега в 44 году и до момента выступления против Мейегора в 48 году. Бежали как получилось. Сидели и ждали, пока Мейегор не начнет использовать по назначению выданную судьбою и Мартином веревку и мыло. Если бы вдруг он помылся и отправился в горы веревка и мыло остались неиспользованными — что ж, возвращение на политическую сцену линии Эйениса не состоялось бы. Или, что вероятнее, приняло бы иные формы.
В любом случае действия Висеньи и Алиссы вряд ли были однозначно направлены на то, чтобы сделать преемником Джейехейриса — не забудем, что на тот момент наследником является Визерис. Не исключено, что имелся некий план по его вызволению. Может, верные люди должны были вывезти, может, за внуком собиралась вылететь лично бабушка на Вхагар. Кстати, отсутствие каких-либо действий в этом направлении дополнительно свидетельствует о внезапном и неожиданном уходе Висеньи из жизни. Потому что дело серьезное, возраст немалый, и любые признаки плохого самочувствия — повод не просто поторопиться, а немедленно взять и сделать. Но вообще в данном случае многое зависело и от Визериса, а также Мейегора. Сегодня Визерис пылает жаждой отомстить убийце старшего брата. А завтра он, кто знает, посмотрит на ситуацию с точки зрения своего наставника и увидит, что Эйегон полез на рожон сам и погиб в честной дуэли на самолетах, а Мейегор по этому поводу не ликует, но по-мужски скорбит. И вообще Визерис в столице не только заложник, но и потенциальный наследник дяди. Причем, что интересно, Мейегору ни разу не надо будет лгать, чтобы повлиять на подростка. Можно ведь рассказать о мейстере Гавене, который травил папу Визериса, выступая в интересах покойника Джуниора, и как Мейегор, а вовсе не кто другой, отомстил за старшего брата. И вот уже Визерис, связанный к тому же, как помним, клятвой верности, будет смотреть на реальность и свою роль при дворе совсем иными глазами.
Этого скорее всего не учитывает Алисса, для которой Визерис, особенно после смерти Эйегона, ее любимый мальчик, которого надо вернуть под крыло. Но это стопудово понимает и учитывает Висенья, которая за свои 70 с хвостиком многократно сталкивалась с подобными ситуациями. Она любила, но должна была трезво оценивать сначала брата и сестру, а затем любила еще больше, но должна была трезво (ну, сколько может) оценивать обоих любимых сыновей. Такое многому учит.
Кстати о любви к Мейегорушке, при всей трезвой оценке. Висенья нигде ни разу не предает сына, даже когда усаживает на драконов сначала старших, а затем младших внуков. Об условной опасности внуков старших и том, как именно Висенья готова была предотвратить конфликт, много сказано выше. Младшие внуки и вовсе безопасны, потому что никаким ядром для формирования вооруженной оппозиции не являются, пока сидят на Драконьем Камне под внимательным взглядом бабушки.
И без этого действий Висеньи не понять. Джейехейерис и Алисанна на драконах — потенциальные преемники дела жизни Висеньи, но пока всего лишь потенциальные. На случай, если с Мейегором произойдет то, что, как мы знаем, произошло. А если не произойдет? О, тогда в полной власти Короны сделать так, чтобы никакой оппозиции не возникло. Младших племянников можно приручить, использовать, в конце концов, вывести из игры разными способами. Равно как их маму (хотя возможностей приручить там куда меньше, а вероятность, что придется убирать, куда выше). А пока всё и все под присмотром.
Выпустить Алиссу и ее детей с острова = потерять контроль над тем, как будут действовать Алисса и те из лордов, кто хочет что-то получить для себя, действуя против Мейегора. Висенья пойдет на это, только понимая, что умирает. Будь в ее планах просто спасение внуков любой ценой, она могла бы, между прочим, попробовать посадить на дракона и невестку тоже. А что? Алисса носит фамилию Веларион, но таргариеновской крови в ней вряд ли меньше, чем в будущих бастардах.
Но Завоевательница до последнего — куда больше политик, нежели любящая бабушка.
Признаком же хорошего политика является повышение степеней свободы, или, если хотите, расширение пространства маневра на игровой доске. Висенья действует так, чтобы получить как можно больше возможностей. Не выходит работать с Мейегором? Попробуем на него воздействовать разными способами. Сыграем против него старшими внуками, причем не обязательно доводить до войны, достаточно будет морального нажима. И на Хайтауэров не обязательно идти войной, давайте договариваться. А не выйдет — опять-таки война не обязательна, достаточно просто побряцать оружием/продемонстрировать драконью стать рядом со стенами Староместа.
Джейехейерис может стать преемником, а может и не стать, но его надо обучить и снарядить для того, чтобы он получил возможность сделаться игроком, а не фигурой. Можно давить или не давить с помощью Джейехейериса на Мейегора, но Висенья, как хороший политик, должна иметь карту Джейехейериса в рукаве.
А признаком плохого политика является узкая дорожка, по которой политик, хочет он или не хочет, вынужден идти вперед, иногда к краю пропасти. Триумвират Мейегора — плохие политики. Что доказывает история гибели Визериса.
Все становится на свои места, если предположить, что факт имел место быть, но его объяснение в хрониках слегка передернуто в интересах тех, кто победил. Есть Визерис, который при первом известии о побеге Алиссы с детьми брошен в тюрьму, где и погиб. А его тело было на девятый день выставлено на всеобщее обозрение. Все очень логично, если опустить бред о девятидневном допросе и требовании к Алиссе вернуться, дабы забрать тело сына. Вдовствующая королева с детьми бежит с Драконьего Камня, где ее надеялись захватить люди Короны? Заложник на то и заложник, чтобы его арестовать и объявить на каждом углу, что, дескать, либо беглецы в девятидневный срок сдаются (ну хотя бы сообщают, что готовы вступить в переговоры), либо заложник погибнет.
Надо понимать, что Алисса на переговоры не пошла. Или же ее Баратеоны не пустили (наверное, это вероятнее). Если двух драконов и трех Таргариенов разместили, по примеру Ланнистеров, на каком-нибудь острове подальше от материка, можно было сделать так, чтобы послание до Алиссы не дошло — или, по крайней мере, опоздало. Триумвирату убивать Визериса, в общем, бессмысленно. Хотя бы потому, что при жизни Визериса Джейехейерис — не претендент. Но на узкой дорожке пространства для маневра у незадачливых политиков нет. Если имел глупость объявить, что заложник будет казнен на девятый день (вообще логичнее было бы семь, учитывая специфику веры… но не будем придираться, может, на седьмой день триумвират в некотором отчаянии решил подождать задерживающегося письма Почты России ворона еще немножко), тебе придется либо казнить заложника, либо терять лицо.
Ну, а через годы, когда при Джейехейерисе и его потомках составлялись и сводились хроники, ситуацию потребовалось слегка подправить косметически, чтобы Алисса не выглядела матерью, бросившей на смерть родного сына. Тем более что ни Мейегора, ни Тианны, ни Алис в живых уже не было. Кто там помнил, с какой целью объявили, что Алисса должна явиться в Гавань? Так появилась еще одна сказка о жестокостях Мейегора, при этом, по обыкновению, неуклюжих и неумных. Нелогично, говорите, сначала убить заложника, а потом требовать, чтобы за ним явились? Помилуйте, это ж был Мейегор!
anna_y и c_a_r_i_e
Публикуется с разрешения авторов по заметкам от