Флэшмобы Перечитывая Битву королей

[Убийца Матрешек]

Кейтелин VI
И вот вновь перед нами глава Кет и в этот раз мы должны с честью ее пройти
Эдмар Талли ожидает похвалы от своего отца и едет на Каменную Мельницу. Так и говорит - У него будет повод гордиться мной и кроме того, что я его сын. А ведь если задуматься, то его рыжейшество давал своему отцу не так уж и много поводов. Нет, Эдмар конечно положительный во многих отношениях персонаж, но он не славится своим умом, турнирными достижениями, более того сколько ему лет, а до сих пор холостой - непорядок. А тут такой шанс разбить самого Тайвина Ланнистера и плевать, что ему приказали дома сидеть. Комплексы, именно они правят бал у Джорджа Мартина.
Кет же тем временем гордится своим долгом перед семейными делами, но у меня такой подход к делу вызывает только отвращение. Потом приходит письмо из Штормового Предела, правда я не понимаю зачем нужно отправлять его в Риверран? Вродже того, что до этого они просили помощи у Робба, а теперь отказываются? Кет не перестает удивляться тому, что Нед всегда защищал Джона, а Кортни Пенроз и вовсе умер за бастарда. Еще на вскидку я вспомнил, кроме разумеется Давоса, как Корлис Веларион также рисковал жизнью и спас бастарда, а ведь Корлис легенда и не чета всем вышеупомянутым, даже Неду.
И под конец приехал довольный Эдмар, приехал с победой. Эта победа уничтожит войска Станниса и перечеркнет все предыдущие достижения Робба Старка.

 

[LaL]

Бран 6, или как море затопило Винтерфелл.

Бран ночью становится волком, и волк чует опасность

На этот раз за царапаньем последовал скользящий шорох и тихое шлепанье босых ног по камню. Ветер донес слабую струйку человечьего запаха, незнакомого ему. Чужой. Опасность. Смерть.

К сожалению, Бран еще слишком молодой варг, чтоб попытаться воспользоваться тем скиллом, что дали ему Старые Боги. Бессильная ярость волка возвращает Брана в свое тело, и здесь мы узнаем, как прав оказался зеленовидец Жойен - море подошло к Винтефеллу - к нему идут железнорожденные, и сир Родрик вывел почти всех северян им навстречу.
Неожиданно в спальню Брана входят чужие... нет! один среди них не чужой, Бран узнает улыбчивого воспитанника своего отца - Теона Грейджоя. Неужели король Робб прислал помощь?
Нет, это "море " прехлестнуло стену неприступного Винтерфелла - Теон воспользовался счастливым случаем и небольшим отрядом "взял" замок. Теперь Теон, ПРИНЦ Теон желает

Когда бой окончится, мои люди соберут все население замка в Большом Чертоге, и мы с тобой обратимся к ним. Ты скажешь, что сдал Винтерфелл мне, и велишь им служить новому лорду и слушаться его, как прежнего.

Мейстер Лювин, который успел выпустить ворона и огрести за свой подвиг от железян, советует Брану не перечить Теону. В сдаче замка победившему врагу нет нечего позорного, ибо лорд должен защищать своих людей.
В Большом Чертоге Винтерфелла молодой Грейджой принимает капитуляцию от Брана. Для этого торжественного момента сюда согнали всех обитателей замка. Те, кто не желает признать принца Теона лордом Винтерфельским получают копьем в затылок. Но есть и те, кто с охотой присягают новому лорду. Среди них мы лицезреем Вонючку-Хеке и Ошу. Вонючка не только преклоняет колени, но и дает своему господину дельные советы.

— Редкого ума человек, — улыбнулся Теон. — Преклони колено.

Эх, в этом моменте, мы, читающие книгу повторно, ехидно улыбаемся... На каждого предателя найдется свой предатель...
Бран с болью смотрит как одичалая Оша, тоже преклоняет колено перед Теоном. К счастью, других охотников принести присягу не нашлось.
Итак, зеленый сон Жоейна сбылся!

 

[Убийца Матрешек]

Арья IX
Начинается глава неожиданно, оказывается известному душегубу Амори Лорху не чуждо ничто человеческое, например плюшки. А чуть позже привезли и будущюю погибель сира Амори - "На одной из телег ехал в клетке громадный черный медведь". Потом пребывают Эйнис Фрей и брат лорда Гловера, они еще пока на одной стороне. Тем временем Арья уже начинает понимать некоторые изменения, что Амори - это не Тайвин, уже начинается некоторая расхлябанность среди воинского состава. Наша героиня пытается поднять своих друзей на борьбу с владельцами замка и освободить северян, но натыкается на твердый отказ от обоих ребят. В отличие от Арьи они готовы вцепиться мертвой хваткой в пресловутую стабильность, они наконец нашли хорошее место для своих способностей. Что интересно, они воспользуются такой возможностью еще раз в Братстве без Знамен: Пирожок при кухне, а Джендри в кузнице. Маленькая Старк идеалистка, отчасти в силу возраста и происхождения, любит рубить с плеча и даже напоминает маленького Эгга. Вот только рядом с ней не благороднейший из рыцарей Вестероса, а бывший узник и наемный убийца из Лората. Это к вопросу о координации поведения.
Затем Арья просит помощи у Старых Богов и ее мечты сбудутся, пусть она и отрицает их. Но это не главное, куда главнее встреча с Якеном в богороще, символично что позднее и друга дочь Эддарда будет бегать в гости к Старым богам для встречи с другом. Следом, Арья подобно Джону (который знатно торговался со Станнисом впоследствии) выторговала нужный для себя результат. А мне между тем бросается в глаза следующая фраза Якена, он поклялся старыми богами, которым нет числа. Он имеет ввиду забытых богов? Или прямо Старых? Ведь их довольно много, Бран потом увидит их.
И наконец, жемчужина главы - ласкин суп. Наблюдательная Арья краем глаза заметила, что Варго не стал калечить своих пленников и посчитала это странностью. Взрослый мужчина прошедший через множество битв закрыл на это глаза и в результате окажется один на один с медведем. Я даже не исключаю, что Хоут у которого был зуб на Лорха сразу после договора с Русе нашел этого медведя. Еще я нашел небольшой ляп, хоть ПОВ маленькая девочка и она сама могла ошибиться. Написано первым из темниц вышел лорд, но Гловер не лорд, а наследник своего брата. Лоратиец же отдает Арье должное и мажет вражеской кровью - "На девочке должна быть кровь. Это ее работа".
А украшением этой главы конечно является - Валар Моргулис. Человек меняет лицо и заявляет, что у него имеются обязательства. Но чем он занимался до этого? Какое дело безликим до того, кто владеет твердыней Харрена? Тем паче, если она еще несколько раз сменит хозяев по ходу повествования? Неужели дело в Арье? Попутно он занимался еще и вербовкой? Или все-таки Харренхолл? Замок приведений и чернокнижников Лотстонов?

 

[Убийца Матрешек]

Дейнерис IV
А вот и галлюцинации подвезли.
Дом Бессмертных оказывается вовсе не дворцом, а я внезапно обращаю внимание на слова Чхого:

Кровь моей крови, — сказал Чхого по-дотракийски, — это дурное место, жилище призраков и мейег. Видишь, как оно пьет утреннее солнце? Давай уйдем отсюда, пока оно и нас не высосало.

Ничего не напоминает? Благодаря МЛИО нам известен материал, поглощающий свет и он как не странно напрямую связан с городом мейег и призраков. Интересно мнение grey king по этому вопросу.
Каждый из попутчиков приводит свои аргументы: дотракийцы боятся колдунов, а от дома так и тянет потусторонней силой, Джорах напирает на отсутствие влияния, а Ксаро на безденежность, но Дени не привыкла отступать, хотя можно сказать, что Бессмертные знали про это ее качество и так сказать - взяли на понт. Среди объяснений Прея есть интересная фраза, что Дени увидит не только прошлое и будущее, но и то что никогда не бывало. Так что не все тут стоит принимать на веру.
Затем они дошли до двери, она напоминает другую известную из Твердыне Ночи:

Когда они дошли до двери — овального зева, проделанного в стене, напоминающей человеческое лицо

Ей встретился и карлик, доходящий до колена. До колена Карл! Или это гомункул или Мартин опять перемудрил с размерами. Не исключено, что врезался ей в память и появился потом в известной картине с женщиной, терзаемой пятью крысоподобными карликами. Но даже в далеком Кварте Дени остается настоящей девушкой и спрашивает - А губы не посинеют? Забавно.
А потом первая доза и поехали:

. Одна ходила ходуном, словно кто-то пытался взломать её изнутри, нестройный визг дудок из-за другой

Ходор держит дверь и Красная свадьба?
Потом та самая миниатюра воны Пяти королей, уже сама Красная Свадьба и дом в Браавосе с красной дверью.
Следом череда родственников: сумасшедший отец, чудной Рейгар и слова Элии:

Эйгон, — сказал он женщине, лежавшей с новорожденным на большой деревянной кровати. — Лучше имени для короля не найти.

Равнение на Завоевателя, похвально, но остальные Эйгоны как короли не самые лучшие получились.
Спустя несколько дверей и даже лестниц, хотя башен там не было, наша героиня вышла на целое собрание чародеев. Остроконечные шапки со звездами, хех. Но то лишь туман, на настоящих бессмертных лучше и не смотреть и вот те знаменитые слова:

Три огня должна ты зажечь… один за жизнь, один за смерть, один за любовь… — Сердце Дени билось в такт с тем, что плавало над столом. — Трех коней должна ты оседлать… один для похоти, один для страха, один для любви… — Ей показалось, что голоса стали громче, а её сердцебиение и дыхание — медленнее. — Три измены должна ты испытать… одну из-за золота, одну из-за крови, одну из-за любви…

Про огни не знаю, три коня то быть может Дааио для похоти, Эурон для страха, Джон для любви. Измены Мормонт из-за золота, Эйгон Сырный из-за крови и возможно Джон из-за любви.
В синем мраке замелькали картины. Визерис кричал, а расплавленное золото текло по его лицу и заливало рот. Высокий меднокожий лорд с серебристо-золотыми волосами стоял под знаменем с эмблемой огненного коня, а позади него пылал город (то чего никогда не было и уже не будет. Рейго). Рубины, словно капли крови, брызнули с груди гибнущего принца, и он упал на колени в воду, прошептав напоследок женское имя (Рейгар вспоминает Лианну). Матерь драконов, дочь смерти… Красный меч светился в руке голубоглазого короля, не отбрасывающего тени (Станнис). Тряпичный дракон раскачивался на шестах над ликующей толпой(столица приветствует Эйгона). С дымящейся башни взлетело крылатое каменное чудище, выдыхая призрачный огонь(Драконий камень). Матерь драконов, истребительница лжи… Ее серебристая кобылка трусила по траве к темному ручью под звездным небом. На носу корабля стоял труп с горящими глазами на мертвом лице, с печальной улыбкой на серых губах(Мокроголовый из спойлерной главы). На ледовой стене вырос голубой цветок, наполнив воздух своим ароматом(Джон Сноу). Матерь драконов, невеста огня…
А потом пожар и Бессмертные оказались не такими уж и бессмертными.

 

[LaL]

Про огни не знаю

Один за жизнь - возрождение драконов
Один за смерть - из фильма сожжение кхалов в Вейес Дотраке
Один за любовь - ?

 

[Убийца Матрешек]

Тирион XI
Вообще глава небольшая, ничего толком не происходит. Она больше для атмосферы, затишье перед бурей, Станнис Баратеон неизбежен, а столица очень дряхлая. После этой главы я уже начал подумывать, что следующий штурм города увенчается успехом, тем паче Тириона там уже не будет.
Королевская Гавань готовится к штурму и Тирион пытается сделать все от него зависящее, чтобы город выстоял. Пусть даже его действия идут вразрез с мнением самих горожан. Вот наш герой приказывает сжигать дома ради спасения города, а следом уже грустит о падении Винтерфелла. Вроде эта новость более чем на руку, но нет. Ведь по сути, если не считать Джейме в плену, то личных счетов со Старками у Тириона нет. Следом идет посвящение в рыцари королевской гвардии и тут мысли младшего Ланнистера во многом совпадут с тем что думал его старший брат в Пире Стервятников. Брат сира Бейлона Сванна настоящий флюгер, как это он пропустил Робба Старка в своем послужном списке? И опять же Тирион с уважением относится к порядочным людям - впоследствии Бейлон окажется одним из немногих свидетелей на суде кто не будет лжесвидетельствовать против Тириона. Что нельзя сказать про сира Осмунда, про него можно сказать не так много хорошего, но все же чуть больше, чем про Бороса Блаунта. Для меня до сих пор загадка, как Блаунт попал в гвардию, пусть даже Мартин говорит что там было слишком много вакантных мест, а лучшие рыцари погибли на войне. Это попросту, большой плевок в безопасность его величества и если у Джона Аррена еще были какие никакие моральные принципы, а Неду не хватило времени, то не понятно почему остальные десницы держали его при дворе. В итоге Борос и опозорился сдав наследника пусть даже и его родному дяде. А еще казалось бы, карлик предлагает верховному септону обыкновенный поклеп на Станниса, дескать тот поклялся сжечь септу Бейлора, но после сериала я уже призадумался...
Тем более, что дальше идет встреча с пиромантом, вот так совпадение. Идет косвенное упоминание Эйриона Брайтфлейма и в том числе Тирион говорит - что то я не видел дракона. Пиромант же утверждает, что субстация становится крепче именно из-за дракона - в мир вернулась магия. Интересно, узнай карлик тогда о квартийских чудесах ринулся бы он туда? Драконы то еще маленькие, можно и заполучить себе. И как не упомянуть мимими из Росби - Томмен и олененок

 

[Убийца Матрешек]

Теон IV
Да простит меня Леди Яна, но я не шибко жалую Теона, особенно тот момент, когда он захватил Винтерфелл. Но у нас уже замаячил финиш, осталось около 20 глав и пока я на больничном, то нельзя пропускать ни дня и приходиться через силу читать его главы
Теон предается тщеславию, как же, ведь он нежится с трактирной девкой на кровати самого Эддарда Старка. Потом он будит своего оруженосца пинком и даже не догадывается, что скоро пинками будут гонять уже его самого.Но Старки даже плененные обводят Грейджоя вокруг пальца, недооценка противника на лицо. Если честно то для меня большая загадка, как Теон взял замок с таким количеством людей, почему северяне не пытались хотя бы забаррикадироваться в одной из башен. Родрик Кассель и вовсе по хорошему нужно повесить за скудоумие, нельзя в военное время оставлять замок без защиты. И что мешало оставшемуся люду перебить железяк ближайшей ночью, но так захотел Мартин и вот Теон важно расхаживает по Винтерфеллу. Вот насильнику Дреннану выдрали промежность например. Рамси уже сейчас начинает забирать инициативу в свои руки и выступает в роли консультанта по злодеяниям. Причем в погоню за старчатами уезжают пятеро винтерфелльцев и столько же людей Теона, но Векс мальчишка, а Рамси известный трус. Ах да, еще и Лювин, вот Крессен хоть и старик но в ядах шарит, не думаю, что у Лювина не было под рукой ничего такого. Под конец Теон сворачивает к мельнице и отказывается от милосердия, в то время он еще не ценил этого качества.

 

[LaL]

Да простит меня Леди Яна, но я не шибко жалую Теона, особенно тот момент, когда он захватил Винтерфелл

Эх, я тоже не слишком жалую главы с Джоном, хоть последнего нежно люблю. Уж больно они военные... я люблю про мир и любовь! Ой, кажется там есть про любовь!
Джон 6 или встреча с прекрасной отважной одичалой

О том, как Джон идет в свой первый Дозор, я распространятся долго не буду. Буду краткой... в дозор Джон пошел, чтоб выследить "одичалых", идет не один - с разведчиками Каменном Змеем и Эббеном, идут ночью и даже лезут по горам...(ох, не ругайте пианиста, он играет как умеет). И наконец на скале они встречают троих... и вот, первый бой Джона, короткая схватка... и первый военный трофей. Девушка-пленница.
Другие бы добили ее... но не Джон. Как сказал бы персонаж одного известного романа в письмах - "Это выше моих сил". Пленников принято расспрашивать, но Джон так шокирован своей первой встречей с одичалым миром и тем фактом, что этот мир предстал перед ним в женском роде, что много говорит сам... как на первом любовном свидании. Так он сообщает пленной не только свое имя, но и то, что происходит от лордов Винтерфелльских. И в ответ получает прелестную сказку о прекрасной розе из зимних садов Винтерфелльского замка, в которой, на мой взгляд, больше реала, чем сказочного элемента... И самое интересное, персонажи и факты этой сказки еще не раз всплывут перед нами... Будет ли этот менестрель Баэль будущим менестрелем Абелем (певцом и шпионом в одном флаконе)? Прогуляемся ли мы когда-нибудь по подземным криптам и переходам Винтерфелла, по которым можно выйти наружу? Будет ли новое возрождение Винтерфелльского рода связано с бастардом, чья жизнь началась с подаренной голубой розы? И не грозит ли ему опасность от лорда, у которого есть привычка шить плащи из кожи своих врагов?
Потом появляется Куорен Полурукий и приказывает Джона заканчивать эту идиллию, так как на пленных хлеба не напасешься. Но Старые Боги милостивы и одичалой, и к Джону. Дозорные оставляют его наедине с его трофеем ( чтоб не смущать в стой щекотливой ситуации как казнь безоружного пленника), и Джон отпускает свою пленницу.

"Уходи, пока разум не вернулся ко мне".

Игритт, ее зовут Игритт. А если это любовь?(с)

 

[Убийца Матрешек]

Санса IV
А теперь время СанСана.
Тирион только начинает разводить огонь вокруг столицы, а Санса встречается с Донтосом и он говорит занятную штуку. При дураке никто не стесняется говорить о секретных вещах. Донтос не гнушается работать на двух хозяев, ему еще и Варис приплачивает. Заодно он упоминает Лунатика, который, на мой взгляд, еще покажет себя. В прошлой свой главе Тирион предлагает распустить слух о планах Станниса на Великую септу Бейлора и вот Холлард уже не сомневается в правдивости этой истории. И даже интересно, как в сериале Санса воспримет то что там произошло, в книге она пока что одобряет ее уничтожение и не мудрено, ведь там Джоффри ее разочаровал, а отец лишился головы. Город тем временем продолжает готовиться к штурму. Королевская Гавань не так часто переходила из рук в руки, но всякий раз город предавался сильному разграблению.
А потом пришел Пес, в главе идет противопоставление Сандора Клигана и Донтоса Холларда. Оба уже не рыцари, один по убеждениям, другой разжалован, судьба обоих удивительным образом закручена с Барристаном Селми, один отправил его на пенсию, другой обязан ему жизнью. Род Холлардов королевский, пусть и угасший, род Клиганов новодел и тоже угасший официально. И оба крутятся вокруг Сансы.
Вообще эту главу стоит разобрать подробнее, но завтра так рано вставать

 

[LaL]

Я тоже вчера перечитывала главу "Санса 4", обратила на один спойлер, который в фильме уже исполнился.

Да. Он сложил огромный костер из деревьев в жертву своему новому богу. Это красная жрица его заставила. Говорят, она владеет и душой его, и телом. Великую Септу Бейелора он тоже поклялся сжечь, если возьмет город.
— Пусть жжет. — Впервые увидев Великую Септу с ее мраморными ступенями и семью кристальными башнями, Санса подумала, что прекраснее здания на свете нет, — но на этих самых ступенях Джоффри велел обезглавить ее отца. — Я хочу, чтобы она сгорела.
— Тише, дитя, — боги услышат.
— Не верю. Они никогда не слышат меня.
— Нет, слышат. Разве не они послали меня вам?

 

[kes]

Что-то никак не состыкуется темп моего чтения с перечиткой А посему - вот немного мыслей по поводу давно минувших глав. А потом ещё немного, а потом как перегоню!
Итак,
Тирион X. Правда или ложь?

После бунта Тирион становится более осторожным, подозрительным. Снова мыслишки о двойной игре Вариса… который в конце главы доверит ему, может быть, самую важную для понимания его игры тайну. Но Тирион все равно будет сомневаться. Понимание что Томмена Бронну доверять нельзя. Отказ доверять мейстерам, обладающими знаниями и зельями. Горечь от неблагодарности жителей Гавани, которые каждый момент заботы Тириона об их безопасности превращают в свидетельство его испорченности и тирании. Но Тирион все ещё верит Шае (её «быстрой, искренней улыбке»). Шае, которая видит мир таким, какой он есть, самую его суть, и легко может узнать под каким угодно обликом Вариса, человека со множеством лиц, но с какой-то определенной целью. Интересно, каким она видела Тириона?.. «Гигант Ланнистер»? Тирион доверяет Шае самую искреннюю свою тайну, событие из прошлого, которое сделало его таким, какой он сейчас… Приняв корыстолюбие шлюхи за искреннюю любовь, полюбив в ответ, он получил жестокий урок отца, сорвавшего покровы лжи. Отравившего навсегда сомнением в искренности, правде, засыпавшего глаза золотом и его мнимой властью. Тут-то Тирион и в Шае начинает сомневаться – но не надолго. Он любит.

Интересные моменты –

1. в септе, когда Тирион ставит свечки сначала Воину (звучит двусмысленно), за Джейме, затем Неведомому, за себя. Тирион считает своим покровителем Неведомого? Это зернышко, которое должно прорастет в следующих книгах или просто момент, оттеняющий психологический настрой карлика в эти дни осады?

2. Тирион, узнав о падении Штормового предела, швыряет чашу о стену –

Вино протянуло по камню длинные пальцы, черные в лунном свете.

3. В одной главе упоминается кара за убийство родной крови, история с Тишей и Тайвином, опасность, грозящая Шае.

Кейтилин VI. Древнегреческая трагедия.

Обычно главы Кейтилин ругают, а я, при перечитке, неожиданно полюбила их. Полюбила за то, с каким мастерством Мартин показывает внутренний мир человека, вырванного из мира обыденных представлений, испытавшего самые страшные потери. Кейтилин вступила на путь Рока, каждый из её поступков ведет к мрачному исходу, но не совершать их она не может. В этой главе Мартин подводит Кейтилин к решению обменять Джейме на девочек, отправив его в сопровождении Бриенны в Красный Замок.

Кейтилин старается сохранить привычное в уже неизбежно хаотичном мире. Переодевает Бриенну в платье, потому что леди должна носить платье. Старается восхищаться братом-воином, потому что он брат и мужчина. Исполняет долг защиты и заботы о людях, пришедших в замок, как и положено леди-хозяйке, пока мужчина на войне. Но она при этом осознает, что все её действия – механика, заложенная в детстве. В чем её долг? Она сталкивается с тем, что мужчины, которые должны её защищать, муж, отец – смертны. Кто должен выполнять долг мужчин – если мужчины мертвы или при смерти? Бессмертны Боги, и Кейтилин идет и в септу, и, на всякий случай, собирается в Богорощу.

Её голова полна мыслей о детях (законных и бастардах), о мужчинах, о том, что должно, что не должно, о браках, об обороне замка. Все её мысли будто огорожены замковой стеной и крутятся вокруг всех тех дел. Но в том-то и дело, что стена эта пала. Кейтилин уже чувствует это. Но ещё не хочет открыть глаза и посмотреть.

Бран VI.

Пока Тирион мечется между ложью и правдой, пока Кейтилин старательно закрывает глаза на то, что мир вокруг неё стремительно меняется, Бран принимает свою сущность: он – оборотень. Его видения – истина.

Море приносит в замок Теона-перевертыша, который встречает там людей, с которыми он вырос и которых предал, и свою судьбу. Первая встреча Вонючки и Теона. Уничижение и заносчивость. Предатель, который ещё не осознает, что он предал самого себя.

 

[kes]

Арья IX.

Многоликая Арья, Призрак Харенхолла, примеряет образ мыши:

Тихая как мышь, которой и была

Все примечает, сливается внешне с толпой таких же мышей. Но внутренне остается верна таланту, который приведет её на Браавос.

Слушай ушами, а не языком,

Говорит она раззяве Пирожку, толстой мышке, обсыпанной мукой, довольной жизнью при замковой кухне.

Вобщем-то, единственное что мешает Арье соскользнуть с края пропасти и вступить на путь карьеры безликого – это постоянные напоминания о том, кто она: Старк.

Вот и сир Амори привел пленных северян, а Арья (уже тень) отправилась вроде как погулять – а на самом деле к Джендри за помощью. Арья решает освободить северян и пробиться с ними к Винтерфеллу, где она встретиться с мамой… встретится с собой.

Но если Пирожок довольная мышь – то Джендри упрямый, хоть и исполнительный, бык (или осел?). Тоже, в общем-то, домашняя скотина, не дикий зверь.

Кейтилин не доходит до Богорощи, а вот Арья – да. Не с целью преклонить колени с мольбой, а исполнить молитву другого рода, грозную, боевую, но такую северную. Но все же желание сердца вырывается наружу перед Богами:

Верните меня домой в Винтерфелл.

Но тут же вспоминает, что отцу Боги не помогли – и огрызается. Впрочем, тут же сомневается, ведь в богороще оказался Якен Хгар, а он может помочь… Ни мышь, ни Бык, ни Якен. Некто, Человек.
С ним Арья – лютоволк, серая тень, бегущая обратно к стае… Коварная, жестокая, безжалостная,

Злое дитя.

Тем не менее, как оказывается, все действия Арьи, все её усилия оказываются напрасны. Не она решала свою судьбу, она лишь помогла решить судьбу Харенхолла, сама того не ведая, завершив сделку северян и Варго Хоута. Одежды Арьи окрасились кровью, лютоволк снова спрятался в тень.

Я Ласка, - выпалила она, чтобы не дать ему сказать, кто она на самом деле

Арья меняет образы, а Человек – лица. Видимо, талант к перемене лиц помогает расцвести таланту распознавания сути. Арья Старк должна вернуться в Винтерфелл. Девочка с ярким талантом безликой может попасть на Браавос. Человек дает девочке выбор, но делать его ещё не пришло время.
К концу главы Ласка меняет образ:

Нимерия, - сказала она. – А если коротко, то Нэн.

Ближе к Северу.

Минус один из списка.

 

[kes]

Дейнерис IV. Драконы постмодернизма.

Потрясающая по плотности смыслов глава. Именно поэтому я ограничусь здесь только одним лишь замечанием.

Во время чтения мне пришла в голову идея, что Дом Бессмертных – это проекция писательского мышления Мартина, он дает нам возможность заглянуть в его голову. Каждая комната, в которую заглядывает Денни – это глава саги: уже написанная, и поэтому конкретная и узнаваемая, или ещё планируемая, и поэтому зыбкая и, возможно, не воплощенная в будущем. Ткань текста, частично перенесенного в слова и на бумагу, частично существующего в виде образов или набросков, предстает разбитой на ячейки, среди которых у глав Дени строго отведенное место.

«Ступай в правую дверь и поступай так каждый раз…», дает Дени инструкцию Пиат Прей. «… не входи ни в одну комнату, пока не придешь к приемной зале» (посылка с готовой книжкой для редактора?..).

Иначе говоря – Дени всегда должна попадать только в свою главу, не смешиваться с главами остальных персонажей. Но только до того момента, когда она попадает в самую важную часть Дома Бессмертных, где над длинным каменным столом

висело человеческое сердце, распухшее и синее, но ещё живое… вокруг стола маячили синие тени.

Осмелюсь пойти дальше! Сердце – это сам Мартин, его измученное сердце, которое дает жизнь самой книге. Синие тени – это замыслы писателя, которые связаны с образом Денни, наполняют его… синим льдом вечности, застывших неизменных образов… с которыми может справиться только огонь.

Огонь дракона сжег дом бессмертных, сжег ловушку вероятностей. Дени вырвалась на волю на страницы напечатанной книги и обрела свою жизнь вне разума писателя.

Тирион XI

Одно дело готовиться к осаде, которая будет неизвестно когда, другое – когда ясно-понятно, что вот-вот. От сессии до сессии живут студенты весело. У Тириона, как у студента, все веселье пропало, зато обострилось ощущение опасности. Тем более, что политик находится не только в окружении внешних врагов, но и внутренних, например таких, как родная семья, или оголодавшие горожане, или спекулянты. В этих условиях Тирион все чаще вспоминает отца и его мудрые советы, а его действия становятся все более активными и радикальными. Тут уже не до общественного мнения.

В этой главе мы встречаемся с образом богорощи в воспоминаниях Тириона, которого потрясло известие о падении Винтерфелла. Для Арьи это дом родной, а для Тириона –

Я нигде ещё не чувствовал себя таким чужим, таким незваным гостем. Может, и Грейджой это чувствует?

Если богороща это место северных богов, место размышлений и сосредоточенного внутреннего монолога в воспоминаниях Тириона, то септа – дом родной, место интриг, политики и выбора опорных фигур, белой гвардии. Начиная со сцены в септе, Тирион окунается в знакомый и уютный мир Большой Политики, в котором он чувствует себя как рыба в воде. Но в этой воде есть глубокие мрачные глубины, в недрах которых таятся Страшные Спойлеры… запасы дикого огня под Драконьей Ямой и бог знает ещё где.

Появляется под занавес главы и услужливый Варис, принесший список изменников, все сплошь богатых люди города и, снова Спойлеры, должников Королевской казны. Кто из действительно изменник? Кто вписан заботливой рукой Вариса? Чем дальше, тем больше Варис кажется мне ещё большим деструктором нежели Мизинец…

Теон IV

Он спал и вдруг проснулся.

Тревожное начало. Вроде лежишь себе в постели, теплой, девица под боком, но все равно. Ты ещё мгновение назад спал в неведении и неге.

И неожиданно проснулся.

Ты был таким справедливым, таким добрым с захваченными людьми и замком. И вдруг оказалось, что они сволочи неблагодарные. Предатели и изменники, особенно та женщина, одичалая, которой выдали копье, подняли вровень с мужчиной («Она такая же порченая, как Аша, - даже имена у них похожи»), хотя женщинам полагается прислуживать мужчине в постели, а больше от них не требуется ничего.

Теон не глуп, у него живое воображение, он понимает, что ждать от сторожевого сигнала тревоги в момент, когда на него внезапно бросаются лютоволки – глупо, и глупо бросаться за ними в погоню ночью. И он понимает, что оставлять в живых этих тварей было глупо… Но почему-то он их не тронул, оставив в богороще.

Теон, словно овца на бойне, продолжает идти навстречу своей судьбе. Отвернувшись от преданных Старкам жителей Винтерфелла («они меня ненавидят»), он поворачивается в сторону Вонючки.

Я – единственная ваша защита от таких как он

думает Теон. Но на самом деле это Теон сломал защитные барьеры от таких как Вонючка, взяв Винтерфелл и лишив Север (временно, конечно) Старков. Грейджою место в море, но этот Грейджой забыл об этом, слишком долго он воспитывался Севером.

Предатели и садист. Вот кто становится ближайшими подручными Теона на то недолгое время, что ему осталось быть Принцем Винтерфелла.

Он все ещё спит. Но скоро сон его обернется навязчивым кошмаром, а потом он проснется.
 

Под конец Теон сворачивает к мельнице и отказывается от милосердия, в то время он еще не ценил этого качества.

Вот это шикарный момент! Может быть одна из важнейших определяющих линии Теона.

 

[kes]

Мне уже стыдно за этот нескончаемый поток постов, но этот последний догоняющий! Следующий надеюсь будет перегоняющим.

Джон VI

Джон, наконец-то, получает то, к чему стремился: он разведчик, он среди новых братьев, которым он будет так же верен, как прежним братьям и сестрам. Но так было бы в идеальном мире, а мы в мире Мартина, где каждая определенность тут же подвергается сомнению и испытанию на прочность. Джон лезет по скале – и вспоминает Брана. Одичалый, которого он должен убить – девушка. Она напоминает ему Арью, «хотя никакого сходства между ними не было». И он полюбит её, и это будет печальная, но наполненная жизнью и светом история любви. Но до этого Игритт расскажет ему историю о Баэле-барде и дочери лорда Винтерфелла… и о голубой розе, и о гробнице под замком.

Честно сказать, при перечитке я вдруг задумалась: год в темноте, на кладбище, без еды… даже с любимым-музыкантом – все равно как-то не романтично. Кто год в таких условиях захочет провести. А вот если там, дальше и ниже гробницы, под замком, есть пространство, достаточно объемное, чтобы и горячее озеро было, и свой микроклимат, и чтобы подземные сады были вокруг озера. Почему бы нет. Кто знает? Жду с нетерпением, когда Джон Сноу достигнет Винтерфелла и спустится в гробницу!

К слову, этим летом мне довелось немного полазать по скалам. Воспоминания о горах ещё живы, и словно наяву я видела и горные хребты, и долины, полные цветов.

Санса IV

Главы Сансы позволяют нам посмотреть на то, что происходит в Королевской Гавани с позиции ещё одного человека, не Тириона, королевского десницы со сложной личной историей, а девушки-заложницы, о которой мнение разнится от «дурочка» до «набожная дурочка», а более незащищенного существа в Красном Замке, пожалуй, и нет.

Даже тело предает Сансу, падает последний заслон между относительно безопасным девичеством и отвратительным замужеством, которое должно принести ещё больше страданий. Самый радостный момент в жизни девушки-леди (о, теперь я могу выйти замуж!) становится полной его противоположностью: она превращается в женщину, обещанную садисту, в страшные дни перед осадой, полные дыма, слез и тягостного ужаса.

Радует в эти моменты Серсея, у которой, как обычно, её собственное Я затмевает все вокруг, а уж как мать она Мать-Мать-Мать.

Но ты крепче, чем кажешься с виду, и авось переживешь немного унижения, как пережила я.

Да уж, бедная Серсея. Так, как её, ни один муж жену не унижал. Повезло же идиотке Сансе, что она выйдет замуж за милого Джоффри, а не отвратительного Роберта!
Серсея напоследок выдает глубокомысленную сентенцию, которой не грех поделиться и с читающими этот пост:

Любовь – это яд, Санса. Да, он сладок, но убивает не хуже всякого другого.

Идеальная характеристика Серсеи, «изящно» манипулирующей чувствами влюбленных в неё, убивающей слепой материнской любовью своих детей. Фу такой быть.

P.S. Сандор реально здесь похож на старшеклассника из плохой семьи, которому нравится одноклассница из преуспевающего класса. Уж такой плохой и не такой как все, грубый и злой!

 

[kes]

Все, я впереди! Догоняйте!

Джон VII.

В прошлой главе Джон совершил поступок: пленил и отпустил одичалую, не сумев казнить её. В этой главе Джон, будущий лорд-командующий, с помощью Куорена Полурукого (жесткого учителя, надо сказать) размышляет над своими действиями.

Он признает, что не может ещё назвать себя черным братом, ведь он не последовал приказу, не выполнил его, а значит – нарушил дисциплину, которая сковывает братство воедино. Отпустив одичалую – он поступил как сын Эддарда Старка, иначе говоря – провел суд и вынес решение единолично. Сам Куорен, выслушав Джона, подкидывает ему ещё пищи для размышлений: оказывается, если дать свободу действий подчиненным и проанализировать их поступки, то можно узнать о них больше, чем знал до этого. И использовать их в дальнейшем более эффективно. Рисковая стратегия, но в перспективе – действенная.

После полученного урока по управлению черными братьями, Джон погружается в мистическое пространство семьи Старков, в котором, как бы ни их не разбросало, они соединены в единое целое, а утрата каждой части ощущается остро, словно потеря части тела. До этой главы Старки были объединены через лютоволков. Но в этой главе проявляется ещё один слой: богороща (которая присутствует в каждой предшествующей главе и куда так и не доходит Кейтилин, кстати).

Чардрево, лик которого – лик его брата с красными и свирепыми глазами, способ общения не только в пространстве, но и во времени. Ведь, с одной стороны, Бран взывает к Джону из усыпальницы Старков, где он в этот момент находится с Риконом, Ошей и прочей неслучайной компанией. С другой стороны, это может быть Бран уже прошедший обучение у Кроворона. Уж очень опытный и смелый этот Бран. Хотя… может это смелость новичка. Надо подумать.

Как бы то ни было, мы в очередной раз убеждаемся, что в усыпальнице Старков находится что-то очень важное для Джона, что-то смертельно опасное. Также Джон в один день получает второй урок (вот повезло!), уже по усовершенствованию варговских навыков, Бран помогает ему открыть третий глаз.

Я – оборотень, понимает Бран в момент, когда море приходит в Винтерфелл. «Оборотень», - называют черные братья Джона, которому Бран только что помог увидеть кое-что очень важное для Дозора. Кое-что очень важное, что может использовать Куорен, мимоходом показав Джону, что в Дозоре люди всякие нужны, люди всякие важны. Даже не совсем люди. При этом Куорен – ну почему он учил Джона так недолго! – окончательно убеждается в подлинности видения оборотня только после того, как видит первое зримое доказательство его истинности: раненного орлом Призрака.

Дальнейший отход напоминает сцену из Трех мушкетеров, когда Д’Артаньян со товарищи отправился за подвесками королевы. Только не так весело, и возвращаться не придется.

Держись, Джон!

 

[LaL]

год в темноте, на кладбище, без еды… даже с любимым-музыкантом – все равно как-то не романтично.

(шепотом) ИМХО, "Сказка о Розе" как раз доказывает, что через крипту есть выход наружу Винтерфелла. Только он забыт или о нем знает только хозяин Винтерфелла . Жду, раз Баэль нашел вход-выход, то может быть и Абель (имячко то какое, гремело на весь двадцатый век, и сейчас Спилберг фильму снял) его найдет.

 

[kes]

раз Баэль нашел вход-выход, то может быть и Абель ... его найдет.

А я сейчас читаю разные теории о крипте и прихожу к выводу, что эта история именно о потайных ходах. Но, если честно, самое что ни на есть эмоциональное ИМХО, годовой отпуск на берегу подземного теплого озера, в антураже а-ля подземный мир, с возлюбленным, да ещё бардом - представляется мне намного более приятным вариантом. Но зная Мартина - фиг мне, а не романтическое подземелье (я там даже местечко для Брана-древовидца выделила, в будущем, когда все закончится и надо же будет куда-то семейного всевестеросского контролера поместить. Не под сырой же холм с грибами ).

 

[Убийца Матрешек]

Тирион XIi
Тирион называет встречу с сестрой не меньше чем испытанием и он не так уж и далек от истины. Казалось бы , члены одной семьи, у которых одна цель, но какими разными путями они к ней идут, какие интриги и угрозы, что даже простой ужин выглядит, как форменное сражение.
Карлика догоняет Варис и Тирион к своей чести просто ужасается новостям из Винтерфелла, Варис вторит ему и даже королева не особо рада. Дальше целый абзац о том какие были блюда, Мартин в своей духе.
Серсея переживает за Джоффри, возможно тут даже не столько материнский инстинкт, сколько пророчество. Но ведь король должен подавать своим подданным хороший пример, в том числе и на поле боя. А дальше происходит не совсем приятная сцена, сначалаа Серсея остроумно подмечает в чем опасность Вариса, а затем и казалось бы подлавливает Тириона, обвиняет его во всех грехах, хотя они были сделаны во благо государства, равно как и Томмен вместо Джоффри в дальнейшем. Вот уже и жизнь самого Тириона висит на волоске, он явно не ожидал подобного поворота событий, даже в Орлином Гнезде он вел себя спокойнее. И опять же Тирион любит Джейме братской любовью и тот отвечает ему взаимностью, но он истинный сын Тайвина Ланнистера и берет пример именно с него. Кстати, не в первый раз и не в последний, даже после убийства отца мысли о нем не покинут его голову. Но Серсея ошиблась и Тирион остался на коне, более того он сумел переломить борьбу в свою сторону, но какой ценой - пострадал невинный человек. Это разъярило Тириона и вот он уже паясничает и обещает бить Томмена лично, после чего заламывает сестрину руку и обещает ей отомстить, кто знает возможно он сможет исполнить задуманное. А уж как испугалась Серсея, зная то про валонкара.

 

[kes]

Я думаю, эти две главы можно запараллелить. Они мне кажутся очень похожими.

Тирион XII

Тирион готовится к приему у Серсеи как к битве. Собственно – это она и есть: с кромсанием тушеных лебедей, под звон столовых приборов. Не обходится и без донесений о павших в битве (мальчиках Старках), и не без крови (пусть и шлюхи).
Зацикленная исключительно на себе и на благополучии своих детей Серсея (о, как она бесит!!!) не способна рассмотреть что-то по настоящему стоящее, даже если это сунуть ей под нос. Я тут внезапно поняла, что она все ещё ребенок, ей так и не дали вырасти, во взрослом красивом высоком теле заключен согбенный дух. В частности, она проецирует тоталитарную заботу Тайвина Ланнистера о своих детях – на его внуков, исключающую всякую возможность их свободного волеизъявления. Поэтому неконтролируемые садистские наклонности Джоффри она воспринимает как проявление свободы и независимости. Как ребенок она делит мир на черное и белое, и в этой черной зоне оказывается карлик, которого отец презирает. Презрение же Серсеи, приправленные ненавистью и страхом, приобретает поистине космические масштабы.

В своей злобной мстительности Серсея, кажется, промахивается с человеком, которым хочет шантажировать брата, но это не так. Тирион – человек с большим сердцем, полным нежности к шлюхам, сломанным детям и бастардам. Злобные игры Серсеи наконец-то находят отклик:

Когда-нибудь, будучи весела и благополучна, ты вдруг ощутишь во рту вкус пепла и поймешь, что я уплатил свой долг.

Тирион не знает, что эти слова стали последним гвоздем для его гроба, который с таким усердием строгала Серсея все эти годы. Теперь он виновен безусловно и категорически во всех бедах, что произойдут с её детьми. Гадалка была права.

Кстати, между делом Серсея роняет важную информацию о Варисе:

Многие годы я верила, что надежнее друга при дворе у меня нет…

Как и Эддард Старк, и Тирион, и прочие, и прочие до них.

Кейтилин VII.

Если в предыдущей главе обед представляет собой поле битвы, то в этой ужин проходит в чертогах смерти. Тени, вино, лишенное вкуса, пустующие сидения, нетронутая еда.

Я соткана из горя, праха и злой тоски, а на месте сердца у меня пустота.

Это – эпицентр падения бомбы-известия о смерти маленьких Старков, волна от которого лишь затронула, но не повлияла на сражение Тириона и Серсеи.

Стандарт поведения леди-хозяйки подвергся сомнению в прошлой главе. В этой – стандарт поведения матери. Матери, не сумевшей сохранить жизни младших сыновей, не сохранившей свободы и благополучия дочерей. «Где дети, Кейтилин?» - спросил её некогда Эддард. Где мои дети? Спрашивает себя Кейтилиин, что я сделала не так? Что я должна сделать, чтобы исправить ситуацию? И она делает. Делает то, что приведет к гибели её старшего сына. Выпускает цареубийцу.

В прошлой главе мы смотрели на одного из близнецов, Серсею, глазами Тириона.
В этой – на Джейме, глазами Кейтилин.

… он оброс бородой, утратив сходство с королевой… но сила и красота этого человека до сих пор останавливала взгляд.

В последующих книгах Мартин даст нам возможность заглянуть во внутренний мир брата и сестры, он покажет, насколько они различны, но пока лишь первая весточка их будущего все более яркого расхождения: Джейме, побывав в темнице, начинает утрачивать сходство с королевой. А ведь пленение Роббом - только начало искупления его проступков, его свободного выбора измениться или остаться прежним.

Обитала ли когда-нибудь столь порочная душа в столь красивом теле?

Задает Кейтилин самой себе риторический вопрос. Даже несмотря на все мое сочувствие этой героине, сложно не заметить, насколько мощные стены ограниченности она возвела вокруг внутреннего мира. Закрепив на самой себе ярлычок – она продолжает закреплять их на других.

В нем нет ничего, кроме надменности, гордыни и пустой отваги безумца.

Заключает она, отреагировав на честное замечание Джейме о самом себе:

Таких, как я, больше нет. Я один в своем роде.

Игра в вопрос-ответ (один игрок - мать, потерявшая детей, второй - узник в цепях, место действия - "подбрюшье" Риверрана) раскрывает о героях многое, но только тому, кто хочет слышать, а не Кейтилин, застывшей в своем мнении о том, кто такой есть Джейме Ланнистер, Цареубийца.

Он волнуется о своей семье, причем не только о любимой сестре, но и о брате, и об отце. Он вызывающе честен в прегрешениях (ну да, ведь он такой весь из себя исключительный), но это вообще его потребность быть честным и следовать обетам, как ни парадоксально это звучит, возможно, даже для самого Джейме, если бы он это услышал.
Кстати, когда Джейме рассказывает о смерти Брандона и Рикарда Старка, он рассказывает о событии, изменившим не только его жизнь, но и жизнь Кейтилин, обещанной дикому Брандону, а получившей этичного Эддарда.

 

[Убийца Матрешек]

Кто готов перечитать главу Теон V сегодня?