Narwen
(ノ◕_◕)ノ
Для затравки предлагаю пост со старого форума:
Действия Сансы в начальный период вполне понятны, естественны, простительны и даже неизбежны для данного типа личности учитывая все привходящие условия. Однако весьма неприятны и от этого никуда не деться. Особенно для читателя мужского пола: мужчине обычно очень приятно, когда его леди уступает ему и игнорирует его недостатки, однако когда чужая леди проделывает то же самое с тем, кто ему (читателю) неприятен, часто начинается что-то вроде "Ой, бя! Она бесхребетная, она несамостоятельная." Нормальная реакция и Мартин ей грамотно пользуется.
Однако дальнейшее развитие таки-да, весьма впечатляет. Санса потихоньку закаляется и обретает волю (в женском, пассивном варианте) но при этом ухитряется совершенно не ожесточиться. Она говорит какие-то вещи, которые в устах другого человека были бы даже не лицемерием, а вежливостью, светской условностью. Санса же считает себя обязанной это действительно чувствовать и думать, и у нее получается (не взирая ни на какие трудности и лишения) - она целенаправленно формирует свою личность в соответствии с некоторыми идеалами. Если этот процесс будет доведен до конца, Санса обретет свойство личности, в просторечии характеризуемое как "святость" .
Прошу прощения за некоторый оффтоп, но хотелось бы провести параллель с Арьей. Арьей, наоборот, движет озлобленность, но путь, на который она вступила - служение Многоликому - в конечном итоге исключает озлобленность. Очевидно, наставники ведут ее к некоему катарсису, который должен кардинально изменить личность.
Мне кажется, в случае обеих сестер Мартин замахнулся на задачи, характерные не для развлекательной литературы, но для литературы уровня Достоевского. Несколько боязно, что Мартин не потянет и либо сделает героинь схематичными, либо, по своему обыкновению, зверским образом прикончит.
Действия Сансы в начальный период вполне понятны, естественны, простительны и даже неизбежны для данного типа личности учитывая все привходящие условия. Однако весьма неприятны и от этого никуда не деться. Особенно для читателя мужского пола: мужчине обычно очень приятно, когда его леди уступает ему и игнорирует его недостатки, однако когда чужая леди проделывает то же самое с тем, кто ему (читателю) неприятен, часто начинается что-то вроде "Ой, бя! Она бесхребетная, она несамостоятельная." Нормальная реакция и Мартин ей грамотно пользуется.
Однако дальнейшее развитие таки-да, весьма впечатляет. Санса потихоньку закаляется и обретает волю (в женском, пассивном варианте) но при этом ухитряется совершенно не ожесточиться. Она говорит какие-то вещи, которые в устах другого человека были бы даже не лицемерием, а вежливостью, светской условностью. Санса же считает себя обязанной это действительно чувствовать и думать, и у нее получается (не взирая ни на какие трудности и лишения) - она целенаправленно формирует свою личность в соответствии с некоторыми идеалами. Если этот процесс будет доведен до конца, Санса обретет свойство личности, в просторечии характеризуемое как "святость" .
Прошу прощения за некоторый оффтоп, но хотелось бы провести параллель с Арьей. Арьей, наоборот, движет озлобленность, но путь, на который она вступила - служение Многоликому - в конечном итоге исключает озлобленность. Очевидно, наставники ведут ее к некоему катарсису, который должен кардинально изменить личность.
Мне кажется, в случае обеих сестер Мартин замахнулся на задачи, характерные не для развлекательной литературы, но для литературы уровня Достоевского. Несколько боязно, что Мартин не потянет и либо сделает героинь схематичными, либо, по своему обыкновению, зверским образом прикончит.