Этой ночью ему снились воющие в лесу одичалые, наступавшие под рёв боевых рогов и гром барабанов. «Бум-ДУМ-бум-ДУМ-бум-ДУМ» – раздавался грохот, подобный стуку тысячи сердец, бьющихся в унисон. У одних одичалых были копья, у других – луки, у третьих – топоры. Некоторые ехали на запряжённых собаками размером с пони костяных колесницах. Среди них топали великаны ростом в сорок футов с огромными, как дубы, молотами.
– Держаться! Отбросить их обратно! – призывал Джон Сноу, стоя в одиночестве на Стене.
– Огня! Скормите их огню!
Но никто не отозвался.
«Они все ушли. Бросили меня».
Снизу засвистели горящие стрелы, оставляя за собой огненный след. Чучела братьев в пылающих плащах падали вниз.
– Сноу! – кричал орёл, пока враги, будто пауки, карабкались по льду. Джон был одет в броню из чёрного льда, но зажатый у него в руке клинок пылал алым светом. Когда мертвецы доползали до гребня Стены, он снова отправлял их на тот свет. Джон убил старика и безбородого мальчишку, великана, тощего мужчину с подпиленными зубами, девушку с копной рыжих волос. Слишком поздно он узнал в ней Игритт, и она исчезла так же быстро, как и появилась.
Мир растворился в красной дымке. Джон колол, резал, рубил. Он проткнул мечом Донала Нойе и вспорол брюхо Глухому Дику Фолларду. Куорен Полурукий рухнул на колени, тщетно пытаясь остановить бьющую из раны на шее кровь.
– Я лорд Винтерфелла! – закричал Джон.
Перед ним появился Робб с мокрыми от тающего снега волосами. Длинный Коготь снёс ему голову. Потом скрюченная рука грубо сжала плечо Джона. Он развернулся…
…и проснулся. Ворон клевал его в грудь.
(ТсД, Джон XII)