• На форуме «7Королевств» обсуждаем книги серии «Песнь Льда и Пламени», ждем «Ветра зимы», смотрим вместе сериал «Игра престолов» и «Дом драконов», делимся фанатским творчеством, организуем переводы, работу над энциклопедией и другие начинания фанатов. Строго для фанатов!

    Вход Регистрация

Джоффри Баратеон [мнения]

Белла

Знаменосец
Безимени-1.jpg

«А Джоффри-то хоть еще и не вырос, но уже дерьмо»
Джон Сноу

«Джофф, этот глупый, самоуверенный маленький негодяй...»
Тирион Ланнистер

Многими на форуме высказывалось мнение, что в отвратительном поведении Джоффри виноваты избаловавшая его Серсея и полностью «забившие» на воспитание наследника престола Роберт и Джейме. Не могу с этим согласиться. Да, Джофф, конечно, чудовищно избалован, но из кувшина может пролиться только то, что в нем есть. Как говорится, гены пальцем не раздавишь. Справиться с Джоффри, т.е. прибавить к его далеко не лучшим природным качествам знаний, ума и сдержанности, мог только Тайвин, и то до известного предела. Если бы понял, что они с королем очень похожи, ибо Джоффри по своей сути – не сын Джейме, и не сын Роберта, он внук Тайвина, только с подвижной психикой Серсеи и потрясающей способностью брать от окружающих все самое плохое. Так что все остальные «воспитатели» изначально были обречены на неудачу.

От Тайвина внучек взял жестокость, пренебрежение чувствами других людей и … стремление, скажем так, помучить (хотя дед сам не марался). Только в силу возраста и отсутствия должного воспитания, он пока не понимает, что нужно придержать свои наклонности. Полагаю, он и не ценит хорошее отношение к себе, воспринимая его как должное.

Обращает на себя внимание, что читателям ничего не известно о личной храбрости и искусстве мечника Тайвина. Вообще, как правило, Мартин дает характеристику мужчинам именно как бойцам, участникам/победителям турниров, и как военачальникам. Не буду оценивать Тая как военачальника, а вот в остальном:
Нам всем снится то, чего не может быть наяву. И мечтаем мы о том же. Тайвин мечтал, что сын его станет великим рыцарем, а дочь – королевой.
Т.е. это Джейме должен был участвовать в боях и выигрывать турниры, демонстрируя храбрость и воинские навыки, ну и рискуя жизнью и здоровьем. Не Тайвин.

А Джоффри? Как-то он тоже не стремится стать великим рыцарем и поражать окружающих отвагой и мастерством. Я бы сказала, что это вообще как-то странно: парню тринадцать лет, в этом возрасте ему уже положено усиленно заниматься с оружием (Джейме в том же возрасте уже выиграл общую схватку на турнире!), но он все больше из арбалета по кошкам и зайцам стреляет. Напоминает больше не военную подготовку, а утоление жажды помучить и убить.
Случай с несчастной кошкой, судя по реакции окружающих, даже для того жестокого времени за гранью. Вспоминается «Легенда об Уленшпигеле» и наследник престола, который поджаривал обезьянку и с интересом наблюдал за ее мучениями.

Однако я никоим образом не считаю Тая трусом, скорее, он не любит собой рисковать. Естественно, он никогда не вел себя настолько трусливо и жалко, как Джофф. Я вообще не понимаю, в кого Джофф такой трус. Таких среди его настоящей родни, официальной семьи и близкого окружения вроде не водилось. Видимо, в себя пошел. Жертва мутации.
Вообще удивляет, что он даже не считает нужным скрывать свою трусость и слабость. Доходит до смешного: порезался о трон и при всех кричит: «Мама!». И это в те времена, когда короли и принцы не отсиживались в безопасном месте, а сами воевали.

Ну и конечно, его мерзкое поведение в истории с Микой и Арьей, в котором были виноваты абсолютно все: Арья, Мика, Санса, Нед, но только не Джоффри. Если уж он действительно хотел заслужить одобрение папы Роберта, так надо было великодушие проявить (папан вон даже мятежников прощал), но Джофф и тут все по-своему понимает. Он лучше организует смерть Брана, папа похвалит. Какая- то ненормальная тяга к убийствам. И он действительно считал, что Роберт настолько больной на голову, чтобы одобрить убийство сына лучшего друга?
Довольно странный способ заслужить одобрение Роберта Баратеона, неужели уж совсем ума не хватало понять, что папа слабаков и трусов не любит? Да и какой-то прям жестокостью не отличается.

Однако такая положительная тайвиновская черта, как забота о семье, внуку не досталась. Не знаю, что он там думал о Джейме, однако с дядей Тирионом отношения явно не сложились. Не знаю, кто приказал белогвардейцу убить Тириона во время боя, но если это Джофф, то… все совсем плохо.
Умение Тая хладнокровно просчитывать варианты в Джоффри тоже не прослеживается. Чуть что – убить и все. Человеческая жизнь для этого мальчишки не значит вообще ничего. Это, прямо скажу, страшно.

Зато от души кампании и неслабого бойца Роберта Баратеона Джофф умудрился взять нелюбовь к братьям. Роберт честно признается Неду, что никогда не любил своих братьев, но хотя бы понимал, что это нехорошо. Уж не знаю, зачем король обидел Станниса, передав Штормовой Предел Ренли, однако, Томмену, останься Джофф жив-здоров, полагаю, не повезло бы еще больше. Ибо уже в юном возрасте Джофф не стесняется демонстрировать свое не самое лучшее отношение к брату.
Томмен высоко вскинул меч.
– Бобровый Утес! – прокричал он тонким ребячьим голосом, пришпорил своего пони и поскакал по утоптанной земле к кинтане. Леди Танда и лорд Джайлс разразились ободряющими возгласами, и Санса присоединилась к ним. Король угрюмо молчал.


Томмен вылетел из седла и упал, дребезжа, словно груда пустых котелков. Меч он потерял, пони ускакал прочь, а зрители грохнули со смеху. Король Джоффри смеялся громче и дольше всех, но принцесса Мирцелла выскочила из ложи и бросилась к младшему брату.
Но еще большее впечатление производит рассказ о том, что король содрал шкурку с олененка брата и приказал сшить себе кафтан. Замечательный способ убить одним выстрелом двух зайцев: и животное помучил и брата.

Нежелание слушать советы Серсеи, возможно, тоже идет от отношения к ней мужа.
Когда он выносил решения сам, никто, даже королева-мать, не мог заставить его изменить мнение.
Ну и конечно, казнь Старка. Мама пыталась остановить, куда там.

Жестокое отношение к Сансе также поражает. Устраивать публичную порку девушки благородного происхождения из-за недовольства ее братом. Рамли Болтон одобряет.

Есть сцены, когда Мартин показывает, до какой степени Тайвин и его внучек одного поля ягоды.
Королевская свадьба. Джоффри от души издевается над Тирионом. Казалось бы, Тайвин должен это прекратить, ведь смеются над Ланнистером, но нет.
Тирион обвел взглядом лица сидящих на помосте. Джоффри, весь красный, задыхался от хохота, Томмен верещал и подпрыгивал на сиденье, Серсея вежливо посмеивалась, и даже лорд Тайвин немного развеселился.
Суд над Тирионом. Подробно описывала в другой теме, здесь изложу только главное. Суд превратился в издевательство над Тирионом.
Осмунд Кеттлблэк прыснул первым. К нему присоединились Борос с Меррином, а потом и Серсея, и сир Лорас, и бессчетное количество других лордов и леди. Смех заколебал стропила и сотряс Железный Трон.
И лорд Тайвин, болезненно реагирующий на веселье, спокойненько наблюдает за тем, как сотни человек ржут над Ланнистером, его сыном.
Так что неприятие Тириона и готовность ради его унижения допустить издевательства над ближайшим родственником, тоже их роднят.

Интересно, как Мартин подчеркивает эту их схожесть даже после смерти.
Короля облачили в позолоченные доспехи, странно напоминающие такие же доспехи Джейме. Забрало шлема было опущено, но огни свечей мягко играли на позолоте, придавая мертвому мальчику блестящий, героический вид.
Уж кем-кем, а героем трус Джоффри точно не был.
Молчаливые Сестры снарядили лорда Тайвина, как на последнюю битву. Он лежал в своих лучших стальных доспехах, крытых темно-красной эмалью. Раструбы перчаток, поножи и панцирь инкрустированы золотом. Нагрудные диски – золотые солнца, на каждом плече – золотая львица, на гребне шлема, стоящего рядом с его головой, – гривастый лев. Руки в золоченых кольчужных перчатках скрещены на рукояти меча в золоченых, с рубинами, ножнах. Черты его и в смерти сохранили свое благородство, вот только губы… Уголки рта слегка приподняты вверх, словно в тайном веселье.
Забавно, что крайне редко улыбавшийся Тайвин ушел в могилу будто в приступе веселья.

Реакция Джейме на смерть отца и сына тоже одинакова. Безразличие.
Он был странно спокоен – а ведь мужчины, по всем меркам, должны терять рассудок от горя, когда их дети умирают. Они рвут на себе волосы, богохульствуют и клянутся отомстить. Почему же он почти ничего не чувствует? Не потому ли, что мальчик жил и умер с уверенностью, что его родитель - Роберт Баратеон?
Джейме, как ни странно, не ощущал горя. Где слезы? Где ярость? В последней он недостатка никогда не испытывал.
Да нет, все дело в том, что эти двое были ему абсолютно чужды. Джейме не похож на своего отца, а Джоффри не похож на Джейме. Ничего хорошего не взял. Характер, стойкость, стремление быть сильным воином, храбрость и умение любить. Сынуле ничего не досталось.
Многие упрекают Джейме в том, что он не уделял внимания сыну, и поэтому Джоффри вырос таким. Слава Семерым, что не уделял. Их близкое общение закончилось бы плохо. Или Джейме прибил (или, скорее, поколотил) гаденыша, или тот устроил бы какую-нибудь пакость дяде. И, кстати, отсутствие внимания со стороны биологического отца не помешало Томмену вырасти добрым и храбрым мальчиком.

Показательна и реакция Серсеи.
Смерть отца она перенесла более чем легко, не предаваясь скорби, а рассуждая о том, как удержать власть.
Королевой владело странное спокойствие. Ей вспомнилось, как у нее когда-то выпал первый молочный зуб. Больно не было, но дырка во рту казалась такой непривычной, что она то и дело трогала ее языком. Теперь дыра образовалась на том месте, где был отец, а дыры нуждаются в заполнении.
Когда умер Джоффри, она, конечно, переживала, но как-то недолго. В ее ПОВах меня удивило, сколь мало значил для нее Джоффри именно как сын, а не как наследник престола. Сравните ее с Кейтилин. У Кэт действительно горе, она ощущает себя от горя старухой. А Серсея? Яростно борется за власть. Свою абсолютную. Развлекается с Таеной. Если и вспоминает Джоффри, то как-то вскользь. Здоровьем был покрепче Томмена, характер позадиристей, еще какие-то мелочи. И все. Никаких особых переживаний.

Жители КГ тоже не особо по ним скорбят.
Если Королевская Гавань и скорбела по своему юному королю, Джейме этого не заметил.

Утром перед помостом прошла тысяча лордов и леди, днем – несколько тысяч простолюдинов. Они шли в трауре, с печальными лицами, но Джейме подозревал, что втайне многие радуются падению великого мужа. Даже на западе лорд Тайвин пользовался скорее уважением, чем любовью, а в Королевской Гавани ему до сих не забыли разграбление города.
Если бы Тайвин смог осуществить свое намерение заняться воспитанием Джоффри, возможно, он бы смог научить его сдерживать души непрекрасные порывы. Однако, поскольку в стремлении поступать жестоко они схожи, король получился бы еще тот.

В общем, считаю, что самое лучшее, что Джоффри Баратеон сделал за свою недолгую жизнь – это умер.
 
Последнее редактирование модератором:

Малышка Мю

Знаменосец
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПОЭМА

Джоффри Баратеон относится к тем редким в ПЛиО персонажам, которые вызывают однозначное отношение. Яркий показатель этому – отсутствие личной темы в разделе фигуры: его скучно обсуждать, о нем нечего спорить. Общая ненависть только укрепилась с выходом сериала, где сценаристы переложили на него часть чужих грехов, а Джек Глисон гениально воплотил на экране образ маленького самоуверенного подонка. И похоже, что актер настолько был ошарашен реакцией зрительского сообщества, что решил от греха завязать с этой опасной профессией, здоровее будешь. Фанаты – они такие, гиперэмоциональные, есть такие, кто совершенно не способен разделить отношение к персонажу и сыгравшему его артисту.
Если с оценкой персонажа никто не спорит, то о причинах такого морального разложения личности можно дискутировать. Многие считают, что Джоффри – исчадие ада, монетка, выпавшая не той стороной. Но я придерживаюсь совершенно иной точки зрения, что он, так сказать, «handmade» продукт, и попытаюсь убедить в этом вас.

Что толку в политических учениях, которые сулят расцвет человека, если мы не знаем заранее, какого же человека они вырастят?
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Бумага бывает разная: типографская, папиросная, наждачная, даже туалетная. Каждая разновидность определяет ее предназначение и дальнейшую судьбу. Но эксклюзивную велень можно испохабить фаллическими рисунками и матерными словами, а на салфетках из кафе могут быть написаны гениальные стихи.
Ребенок – это чистый лист бумаги. У каждого есть своя особенность, с каждым есть свои сложности, к каждому нужен свой подход: из промокашки не сделать коробку, гофрокартон не годится для фильтра.
Что в результате выйдет из маленького человека, определяет его окружение. Бывают редкие исключения, случаются истории не «благодаря», а «вопреки», но, это лишь исключения, подтверждающие общее правило. Определяющим являются те люди (не всегда родители, не обязательно взрослые), те впечатления, которые заполняют эту пустую заготовку. Особенно тяжело приходится, когда исходные данные, кажется, исключают достижение конкретной цели. В этом случае необходимо большое желание, упорство, умение в сочетании с нестандартными решениями. Но нет ничего невозможного: двоечники становятся великими учеными, забитые дохляки - героями.
В ПлиО есть довольно подробные примеры воспитания детей, как в полной нормальной семье (Старки), так и чужими людьми (Юный Грифф). В обоих случаях присутствует группа взрослых людей, которые занимаясь разными сторонами воспитания, стратегически направляют ребенка в одну сторону. Дети все разные, с разными характерами, темпераментом, поведением, поэтому аналогий для той или иной ситуации в качестве сравнения можно найти много. Известная истина «все не от питания, а от воспитания», как никогда, находит здесь яркие иллюстрации. Кто и как оказывал влияние на формирование личности Джоффри Баратеона?

Короли смотрят на мир очень упрощённо: для них все люди - подданные.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Роберт.
Официальный отец. Безусловный авторитет и образец для подражания. Живая легенда, когда-то великолепный боец, прямой, отважный, сильный, великодушный.
Не способный управлять своими страстями, безответственный вспыльчивый несдержанный самодур, пренебрегающий обязанностями и долгом, предпочитающий малодушно игнорировать неприятные факторы, алкоголик, завсегдатай веселых домов.
После первого случая руку больше на сына не поднимал, но в комментариях не сдерживался, свое разочарование не скрывал и «иногда говорил такое». Даже не старается скрыть от детей плохие отношения с их матерью, которую одновременно презирает и опасается, бывает, что и бьет. Не скрывает удовольствия при унижении Ланнистеров. Джоффри – явно не тот сын, которого он хотел бы иметь, его идеал – сир Лорас: отважный, доблестный юный воин. От воспитания детей абстрагировался практически полностью. Может влиять лишь личным примером. Каким? Нижеследующие отрывки показывают, как Роберт в ярости ведет себя с другими людьми, но вряд ли с Джоффри было что-то принципиально иное.
"На мгновение Роберт разгневался настолько, что даже не смог заговорить. Король метнулся в угол шатра, резко повернулся и зашагал обратно с мрачным и гневным лицом. Подхватив с земли нагрудную пластину, он запустил ею в Барристана Селми, не находя слов от ярости. Селми уклонился.
— Убирайтесь, — сказал король холодным голосом. — Убирайтесь, пока я не убил вас."

"Джейме Ланнистер положил ладонь на плечо короля, но король оттолкнул его в сторону. Ланнистер споткнулся и упал. Король расхохотался.
— Тоже мне великий рыцарь! Я все еще могу втоптать тебя в грязь. Помни это, Цареубийца! "

"Я хочу, чтобы все они погибли — и мать, и ребенок, и этот дурак Визерис. Понятно я выражаюсь? Я хочу, чтобы они умерли."

"— Вон! — рявкнул он, задыхаясь от ярости. — Вон, проклятый, или я разделаюсь с тобой. Чего ты ждешь? Ступай, беги в свой Винтерфелл, только потрудись, чтобы я более не видел твоей физиономии, иначе, клянусь, я пристрою твою голову на пику!"

"Багровый от гнева король ударил ее тыльной стороной ладони по щеке, Серсея споткнулась о стул и сильно ударилась, но не вскрикнула."

Дети должны быть очень снисходительны к взрослым.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Серсея.
Единственный человек, руководящий воспитанием Джоффри, и, по общему мнению, единственный виновник получившегося в результате.
"Матери больше любят своих детей, чем отцы потому, что они более уверены, что это их дети." Для Серсеи сын не просто первенец и наследник. Это ребенок от любимого мужчины, живое воплощение ее мести, реванш за все унижения, гордость, тайное оружие, символ будущей победы. Причем, Серсея не готова делить сына ни с кем, даже с братом - отцом ребенка, находя очень формальную отговорку. Очень сложно объективно относится к триумфу и шлепать его по попе. Серсея не просто окружает сына любовью, чужие попытки повлиять на ситуацию она воспринимает как опасность. В этом она недалеко ушла от Лизы Аррен.
— Ох, эти матери! — Слово это в устах мужчины прозвучало ругательством. — По-моему, роды что-то делают с женским рассудком. Вы все безумны.
Защищая Джоффри , Серсея все время демонстративно противоборствует Роберту, что исключает любую спокойную беспристрастную реакцию и воспитательный эффект.
Хотя какие-то попытки управления были: есть же фраза «с Джоффри всегда было сложно», присутствует должность мальчика для битья. Эффективность способа выглядит очень сомнительно. Как можно демонстрацией чужих страданий усовестить ребенка, явно далекого от чувства жалости?

Интересно, что позднее, в ПОВах Серсея все время сравнивает Джоффри с Томменом, и не в пользу последнего. Мягкость и послушность младшего брата, которую так ценят придворные интриганы, Серсея для короля считает недостатками. И, в принципе, в этом есть разумное зерно: слабый король всегда будет объектом манипуляций, игрушкой в руках окружения. Вспоминая Джоффри, Серсея все время отмечает его силу воли (или упрямство, не будем придираться к терминологии). Хочется сказать, такую энергию, да использовать бы в мирных целях… Без задания нравственных ориентиров, сильный жесткий характер превращается во вздорный нрав, жестокость, дурость и упрямство: «король делает то, что хочет».

Почему после смерти столь горячо любимого сына Серсея так спокойна? Обычно, для сравнения вспоминают Кейтлин, которая, забыв про сон и еду, полубезумная проводит дни в отчаянии у постели бесчувственного Брана. Причина этого мне видится в том, что у Серсеи толком нет времени на горе матери. Королевы не плачут на людях, если она и выла по ночам в своих покоях, рассказать об этом некому, ее ПОВов на тот момент не было. Затем она вся сконцентрировалась на мести Тириону: сублимация горя в ненависть, очень эффективное утешение. Потом возвращается Джейме, которого она мысленно почти похоронила: огромная радость и новое испытание: любимый мужчина, красивый сильный и гордый, стал калекой. Потом смерть Тайвина, новый удар и новый виток ненависти. Плюс внезапно свалившаяся на нее власть: какой-бы шальной не была Серсея, это требует эмоциональной концентрации. Плюс молодая соперница, захватывающая младшего. Оплакивать сына ей просто некогда.

Джейме.
Биологический отец. Здесь с отношением все по-минимуму: «сгусток семени в лоне Серсеи», честнее и не скажешь. Без колебаний, обменял бы сына на руку (для сравнения, вспомним, например, Карстарка, готового «вырвать сердце» для воскрешения сыновей). С самого начала был отстранен от процесса, и не сильно переживал по этому поводу. Хотя (как мы знаем на примере Черной Рыбы), при желании, официальный статус родного дяди позволял довольно близко общаться с детьми и иметь влияние на формирование их личностей. Причем, отношение Джейме не сильно претерпело изменения и после начала его «новой жизни», хотя ему даже не пришлось наблюдать за периодом особенно отвратительного поведения Джоффри. Возможно, судя по нагоняю, который по возвращению он устроил сиру Меррину, можно было бы надеяться на сглаживание особенно «выдающихся» выходок короля Джоффри. Но, с учетом того, что Джейме не стал активно противостоять сумасбродству Серсеи, дорвавшейся до власти, а предпочел пойти по пути наименьшего сопротивления, скорее всего, принципиальных изменений здесь не было бы. В любом случае, до моральных изменений Джейме, когда он готов был бы поучаствовать в воспитании, король Джоффри не дожил. Да и поздновато было бы уже пить Боржоми при отсутствии почек.

Тирион.
Активно участвует в воспитании, но своеобразно, с позиции силы, всегда нанося удар по самолюбию, унижая, а не разъясняя. Даже испытывая симпатию, он умудряется задеть самолюбие Юного Гриффа. И сам прекрасно это понимает: «у меня дар злить юных принцев». А Джоффри – это «противный племянник» и «маленький самоуверенный негодяй». Причем, Тирион не просто воспитывает Джоффри из чувства долга, а явно получая удовольствие от превосходства, пользуя собственные комплексы. Главный принцип воспитания озвучивает откровенно: «мальчик должен бояться, только тогда он будет слушаться». Кнут и засохший пряник, которым тоже бьют. Хочется задать вопрос: кого хотят получить в результате, раба, который ненавидит, но вынужден подчиняться?

Известно, что самые жестокие надсмотрщики получаются именно из бывших рабов. Раб, дорвавшийся до власти, всегда становится жестоким тираном.
И судя по всему, это именно тот принцип, на котором воспитывал своих детей и Тайвин. Безусловно, присутствуют и уважение, и чувство долга перед семьей, и отчаянное желание всех заслужить похвалу отца, но главное чувство, которое вызывает Тайвин – это, все-таки, страх. И все проблемы начинаются, когда этот страх проходит или уступает место другим, более сильным чувствам. Размышления Тириона, что ему лучше убраться из КГ, не дожидаясь абсолютной власти Джоффри, и стрела арбалета в уборной, это две стороны одной монеты.

Педагогические экзерсисы Тириона во дворе Винтерфелла просто поражают. Для интереса, найдите в своем ближнем окружении типичного 13-летнего подростка (не принца) и попробуйте парой затрещин заставить его сделать что-то, даже правильное и полезное. И оцените результат, и его отношение к вам.
А теперь сравним, как Тирион может себя вести, когда объект способен дать отпор. Это еще занимательный пример с той точки зрения, что здесь тоже «мальчик с собакой». И в случае с Джоффри, его грозный пес даже не тявкнул в его защиту.
Тирион раздраженно скрипнул зубами, ухватился за корень и с трудом сел.
— Помоги, — сказал он мальчику, протягивая руку.
И вдруг волк оказался между ними. Зверь не рычал. Проклятая тварь никогда не испускала ни звука. Он только глядел на Ланнистера своими ярко-красными глазами и скалил зубы, но и этого было довольно. Тирион со стоном осел на землю.
— Не надо помогать мне, ладно. Я посижу, пока ты не уйдешь.Джон Сноу погладил густой мех Призрака и улыбнулся:
– А теперь попроси меня вежливо.
Тирион Ланнистер ощущал, как собирается внутри его гнев, и подавил его усилием воли. Не первое унижение в его жизни и, бесспорно, не последнее. Быть может, он даже и заслужил его.
– Я буду очень благодарен тебе за любезную помощь, Джон, – кротко произнес Тирион.
Очень мешает объективной оценке конкретные ситуации. Говорит-то Тирион правильные вещи, реагируя на очень гнусное поведение Джоффри. Но, защищая Сансу, Тирион не просто «воспитывает» племянника», он делает замечание королю перед всем его двором. Опять же, обращусь к современности, попробуйте вслух приструнить самодура-директора на глазах всего офиса. Или, хотя бы, оцените адекватность таких действий и представьте их эффект.
А теперь для контраста, вспомним, как реагирует мейстер Лювин, когда Робб начинает вести себя неподобающе лорду.
— Одно мгновение, милорд, — проговорил мейстер Лювин. Он подошел к Роббу, и они пригнули головы шепчась. Бран попытался услышать, что они говорят, но голоса были слишком тихи.
Робб Старк наконец задвинул меч в ножны.
— Я… похоже, я… поторопился, — сказал он. — Вы были добры к Брану, и… — Робб с усилием овладел собой. — Словом, Винтерфелл гостеприимно примет вас, если вы хотите этого, Ланнистер.
Если еще сравнивать реакцию Старков в случаях проблем с детьми. Как яркий пример, Арья, тоже не лёгкий объект для воспитания, своенравная, непослушная. Септа Мордейн пытается достичь послушания силой, но Арья бунтует и хамит ей. И какова реакция Неда? Для серьезного разговора наедине он приходит к ней в комнату:
— Арья, садись. Я попытаюсь растолковать тебе кое-что.
И обращается к разуму, чувству долга, объясняет, а не запрещает, и делает все уважением и любовью, а не страхом и унижением. И уже Робб, оставляя Винтерфелл, также ведёт себя с Браном:
— Слушайся советов мейстера Лювина и заботься о Риконе.
Т.е. тут тоже налицо преемственность педагогических методов.

Но я был слишком молод, я еще не умел любить.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Одно из первых воспоминаний о детстве Джоффри - это случай с кошкой. Жестокость? Безусловно, да. Но пока это не садизм, не получение удовольствия от мучений живого существа. Это жестокое любопытство ребенка, который не имеет ни малейшего представления о границах добра и зла, глухого и слепого к чужим страданиям, не знающего, что такое сочувствие. Это известное явление в психологии, оно так и называется «детская жестокость». Конечно, резать живую кошку – это чересчур, даже для такой негуманной эпохи. Но это по смыслу не принципиально далеко ушло от развлечений соседских мальчишек во дворе моего детства, московском дворе конца ХХ века. Беременных кошек при мне не резали, врать не буду, но краской обливали, банки на хвост привязывали и из окна второго этажа летать пускали. Так что, Джоффри не выглядит в этом эпизоде каким-то невиданным монстром. Скажем так, это совершенно не тот поступок, который родители хотели бы видеть у своего пятилетнего ребенка. «Звоночек» о том, что есть серьезные проблемы с восприятием мира, которые нужно решать.
Но меня гораздо больше удивляет реакция взрослых.
Когда этот юный Квиберн обнаруживает такую, с позволения сказать, живую матрешку, он с нерожденными котятами бежит к отцу. Не тайком, открыто, поскольку в нем абсолютно нет ни сожаления, ни страха, ни угрызений совести. Бежит с восторгом первооткрывателя поделиться радостью нового знания. И какова реакция отца? Он говорит: ты плохо поступил, сынок, я разочарован, так нельзя делать, ты сделал больно ни в чем не повинному существу, недостойно обижать слабых, это гнусный поступок для принца, мужчины, человека? Нет, он при всем честном народе без разговоров бьет мальчика. И это не подзатыльник, не шлепок по попе, который приносит не столько боль, сколько осознание гнева родителя. Взрослый мужчина, огромный и могучий настолько, что сражается боевым молотом, со злостью бьет пятилетнего ребенка по лицу с такой силой, что выбивает ему два зуба. И чем он тогда отличается от Грегора? Тем, что на нем не было латной перчатки, и зубы потом выросли?
За сына яростно вступается Серсея. Защищает, несмотря на то, что поступок сына осуждает (видя котят Томмена, она вспоминает об этом), поскольку то, что сделал Роберт, для нее является более чудовищным. Она говорит мужу много интересного и где-то правильного. И, видимо, она была очень убедительна, если больше Роберт такого не делал. И хочется узнать – почему? Что, он не знал раньше, что делать так нельзя? Почему потом он мог сдерживать гнев, неужели, что реально верил и боялся угроз Серсеи, знал, что она способна сделать то, что обещала, убить его во сне?

И главное, какие же выводы из произошедшего сделал маленький Джоффри? Что он натворил что-то не то, думаю, он понял. Но, что именно, в чем его вина? Что вскрыл кошку или что пошел показывать результат отцу? Резать нельзя, или можно, но только тайком? Если он виноват, отец поступил правильно, ударив его, почему на него набросилась мать? Она считала, что отец неправ? Он не имел права его бить, но бил, потому, что захотел и имел возможность это сделать? То есть, воспитательный эффект не просто отсутствует, он резко отрицательный.

Самое главное — то, чего не увидишь глазами
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Мы все время смотрим на Джоффри через призму чужих оценок, глазами других персонажей, субъективно. Джон: «Джоффри еще не вырос, а уже дерьмо». Чтобы оценить объективность суждения, можно еще вспомнить его впечатления накануне: Мирцелла очень проста и глупа, а Робб улыбается, как сельский дурень. Т.е. здесь явно присутствует обида подростка, отлученного от общего веселья. Еще Джону не нравится, как принц смотрит на его родной дом: «надменные губы Джоффри и тот скучный разочарованный взгляд, которым он рассматривал Большой зал Винтерфелла». А что, собственно, Джоффри должен испытывать к Винтерфеллу, Северу и Старкам? Подросток, мечтающий о похвале отца, никогда ее не получающий, едет несколько недель не в самых комфортных условиях: ограниченное пространство, усталость, раздражение, злость. Скорее всего, получает и в свой адрес нелицеприятные высказывания. С учетом темперамента и обычного поведения всех, вряд ли кто-то сдерживался. Наблюдает растущее напряжение между родителями, откровенное недовольство матери историей с Лианной, ее отношение к поездке, как к унижению: король лично тащится через всю страну к своему вассалу, чтобы уговорить стать его Десницей. И каждый день слышит восторженные рассказы Роберта, вспоминающего Эддарда, которого «любит как брата», и подвиги молодости: ах, Нед, вот как они с Недом , вот были времена и т.д. и т.п. Думаю, ревность по отношению к Эддарду должна была присутствовать обязательно.
Суровую красоту, величие и дух древнего замка Джоффри не мог оценить, просто в силу возраста и ограниченности кругозора, а вот его незатейливость - вполне. Грубая допотопная твердыня на краю света. Задница мира. Потом, все-таки, речь идет о подростке в самом противном возрасте, когда основным девизом становиться пренебрежительное «подумаешь!». Причем не с простым подростком, а с принцем.
В чем какой-то исключительный «дерьмизм» Джоффри в эпизоде тренировочных боев в Винтерфелле? Был первый бой, в котором он «получил больше ударов, чем нанес». Принц явно слабее, и он это понимает. Джоффри уже получил свою порцию прилюдного унижения и не собирается его повторять. Да, это не Томмен, который публично сбитый с лошади под хохот зрителей, сам хочет повторить попытку. Но Томмен элементарно младше, в этом возрасте у самолюбия еще нет такой чувствительности к поражениям. И, даже учитывая подростковый возраст, самолюбие принца чересчур ранимо. И Джоффри находит ловкий выход из положения, во всяком случае, это не жалкая примитивная хитрость, не способная никого обмануть, вроде внезапно заболевшей ноги. Лучшая защита – это нападение. Тирион считает Джоффри глупым. В данной ситуации он кто угодно, но только не глупец: вывести Робба из себя, оставить за собой последнее слово и получить реванш за уязвленное самолюбие – святое дело. Здесь даже от принца-то и не было бы ничего, все по-мальчишески. Если бы не слова Пса.

Мой друг никогда мне ничего не объяснял. Может быть, он думал, что я такой же, как он.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»
Сандор Клиган.
Тот человек, через чьи реакции и комментарии принц познает окружающий мир, проверяет адекватность своей оценки. Телохранитель (официально), «замена отцу» (гипотетически), собака (функционально), а фактически- взрослый человек, который рядом все основное время. Собственные постулаты, которые Сандор Клиган доводит до сведения будущего короля, прекрасно ложатся в общую канву всех остальных «педагогов». «Боги создали слабых, чтобы сильные ими помыкали» - универсальный девиз для человека, о чьей силе и свирепости знает весь Вестерос. Оправдание абсолютно для всех поступков. Сандор Клиган – явно не тот человек, который мог бы объяснить подопечному, что сильный должен быть великодушным и снисходительным. Мораль – для слабых, если ты силен, ты определяешь правила игры. Но сила – это не только физическая мощь и воинское умение. Самая большая сила – это власть. Пока у Джоффри нет власти – он слаб, должен бояться и подчиняться, но вот, когда он станет королем…
Джоффри «привязан к своему псу». Не удивительно. Клиган – один из немногих взрослых людей, обходящийся без его унижений и морального доминирования. Это верность и преданность, считает принц. Это вариант заменить отца, считает Серсея. Но отец - это не просто некий взрослый мужчина рядом. Это тот, кто воспитывает, заботится, переживает, уж, не будем вспоминать про любовь.
Со стороны Клигана есть всего лишь покорность, равнодушие и индифферентность, а заодно минимизация собственных усилий и проблем. При возможности потешить свое самолюбие и безнаказанно высмеять высокородных юных рыцарей и их воспитателя, Пес, вне служебных полномочий, влезает сразу и с удовольствием. Еще и потом, к восторгу принца, добавляет комментарий про «лорда деревянного меча». Но, не вмешиваясь в «процесс воспитания» Тириона, Клиган просто уже перестает выполнять свои обязанности. Что бы сказала Серсея, узнав о том, что Тирион хлещет ее сына по лицу, а его телохранитель, не просто не вступается, а откровенно забавляется происходящим? Сомневаюсь, что она стала бы хлопать в ладоши, приговаривая: «дай-ка ты ему еще разок, для ума». И это учитывая еще, что Пес Тириона презирает, и, судя по привычной для него ситуации («телохранитель разыгрывал очередной фарс»), откровенно и регулярно издевается над ним перед Джоффри. Может, пока дядя отвешивает оплеухи племяннику, Клиган наслаждается созерцанием процесса, абсолютно недоступного для него, но на который у него самого давно чешутся руки?

Что было бы, если на месте Пса находился (для наглядности возьмем наиболее противоположный вариант) сир Барристан Селми, а на месте Тириона – мейстер Лювин. Вряд ли кто-то будет спорить, что от Селми (в качестве наставника) и мейстера Лювина (в качестве воспитателя) для принца пользы было бы больше. А чтобы убедиться насколько не те люди окружали принца, насколько это были не те слова и не те действия, предлагаю :
До ушей мейстера Лювина донесся голос сира Барристана Селми:
— Мальчик давно умирает. Лучше, чтобы он поторопился.
Мейстер поглядел вниз и увидел сира Барристана, стоявшего возле окруженного оруженосцами молодого Джоффри.
— Во всяком случае, он умирает тихо, — отвечал принц. — Воет лишь волк. Я едва мог спать прошлой ночью.
Тень сира Барристана далеко протянулась по утоптанной земле, когда его оруженосец надвинул черный шлем ему на голову.
— Могу заткнуть пасть твари, если это порадует тебя, — сказал он сквозь открытое забрало.
Оруженосец подал ему длинный меч. Селми взвесил его, рубанул холодный утренний воздух. Позади него двор отозвался звоном стали о сталь.Предложение как будто бы восхитило принца.
— Послать Пса убить пса! Винтерфелл просто кишит волками! Старки не хватятся, если одного из них не станет.
Мейстер Лювин спрыгнул с последней ступени во двор.
— Позволь с тобой не согласиться, — проговорил он. — Старки умеют считать после шести в отличие от некоторых известных мне принцев.
У Джоффри хватило совести покраснеть.
— Голос из ниоткуда, — сказал сир Барристан и огляделся сквозь прорезь забрала. — Духи воздуха!
Принц расхохотался, как бывало всегда, когда его телохранитель разыгрывал очередной фарс. Мейстер Лювин привык к этому.
— Ну-ка, посмотри сюда.
Сир Барристан поглядел на землю и сделал вид, что заметил его.
— Маленький мейстер, — проговорил он. — Прошу прощения, я и не заметил, что вы здесь.
— Сегодня у меня нет настроения терпеть твою наглость. — мейстер повернулся к принцу. — Джоффри, ты давно должен был зайти к лорду Эддарду и леди Кейтлин, чтобы выразить им свои соболезнования.
Джоффри раскапризничался, как может сделать только мальчишка-принц.
— Еще не хватало! Чем им помогут мои соболезнования?
— Ничем, — отвечал мейстер Лювин, — однако их от тебя ждут. Твое отсутствие замечено.
— Мальчишка Старков мне безразличен, — проговорил Джоффри. — А я не могу терпеть женских слез.
Мейстер Лювин привстал на носки и с силой ударил принца по лицу. Щека мальчика покраснела.
— Одно только слово, — проговорил мейстер Лювин, — и я ударю тебя еще раз.
— Я все скажу матери! — воскликнул Джоффри.
Мейстер Лювин ударил снова, теперь покраснели обе щеки.
— Рассказывай своей матери, — велел ему мейстер Лювин. — Но сперва ты сходишь к лорду и леди Старк, упадешь перед ними на колени и скажешь, насколько тебе жаль мальчика, скажешь, что готов предложить любые услуги, если можно помочь им даже какой-нибудь мелочью в этот жуткий час. И что ты непрестанно молишься за них. Ну, теперь понял? Понял?
Впечатляюще?
 
Последнее редактирование:

Малышка Мю

Знаменосец
Он никогда никого не любил. И никогда ничего не делал. Он занят только одним: он складывает цифры.
И с утра до ночи твердит одно: «Я человек серьезный! Я человек серьезный!» — совсем как ты.
И прямо раздувается от гордости. А на самом деле он не человек. Он гриб.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»
Тайвин.
Как складывались отношения деда и внука сказать сложно, но визиты Серсеи с детьми в родной дом были довольно регулярны, раз в год-два. Например, точно известно, что Серсея разбиралась с последствиями прошлого своего приезда в Утес Кастерли: отдала/продала проезжему купцу служанку – случайную любовницу мужа, а ее детей от этой связи приказала убить. Насколько Джоффри был в курсе таких маминых «чудачеств» - неизвестно, но, думаю, за 13 лет ему было, что повидать и чему поучиться.

Очень показательно, как Тайвин говорит о Джоффри: «сына ее нужно прибрать к рукам, прежде чем он погубит всех нас». Проблема не в его жестокости, проблема в его глупостях, вредящих семье, он не должен быть порядочный, он должен быть управляемый.
Интересный эпизод, когда приходит сообщение Уолдера Фрея о Красной Свадьбе, и Джоффри собирается презентовать Сансе голову Робба. Кто и как из взрослых уважаемых адекватных людей реагирует на эту чудовищную идею.

Дедушка и мама безмолвствуют.

Двоюродный дедушка выражает мысль, что над членом семьи так издеваться не следует.
«— Ваше величество, — сокрушенно заметил сир Киван, — эта леди теперь жена вашего дяди и, следовательно, ваша тетя.»
Не просто не следует, а именно над родственником.
«— Нет уж, — вмешался Тирион. — Санса больше не твоя, чтобы ты ее мучил. Уясни это себе, чудовище».
Опять совершенно про другое: она не твоя, была бы твоя – проблем бы не было, мучил бы по-прежнему. И еще под конец и оскорбляет.
Далее разговор переходит на личности. Тирион намекает, что чудовища опасны, а короли мрут, как мухи. А Джоффри обещает вырвать ему за эти слова язык, поскольку это в его власти, он – король. И Тайвин реагирует только на эту фразу. И слова Джоффри про доблесть Роберта и трусость Тайвина, деда тревожат гораздо больше, чем садисткая идея внука. Интересная деталь: слабое место деда глупый внук определяет довольно точно.

С каждого надо спрашивать то, что он может дать. Власть, прежде всего, должна быть разумной.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Взрослые люди, занимающиеся образованием, оставшиеся «за кадром» повествования. Никем и никогда не упоминались, что примечательно. Поэтому можно судит по их службе лишь по результату.

Базовые науки, видимо, мейстер Питцель (?).
Математика – полный провал. Если даже Тирион преувеличивал, что принц «умеет считать только до двадцати», то не слишком. ( Кратко напомню момент, когда Оша перевязывает укушенного мейстера Лювена, а Бран и Рикон обнаруживают обсидиановые наконечники:
— Я тоже хочу один, — сказал Рикон. — Я хочу четыре. Мне четыре.
Мейстер заставил его отсчитать.
А это не урок арифметики, просто возможность, которая внезапно появилась при общении на совершенно другие темы).
Может, Джоффри - гуманитарий, неспособный к точным наукам?
Чтение – умеет (Тирион не стал бы дарить книгу), но не увлекается, явно не испытывает священного восторга перед мудростью манускриптов, уникального бесценного штучного продукта допечатной эпохи. История – хорошо знает все, что касается семьи, явно гордится боевым прошлым Роберта. Музыка – хороший слух и голос, грациозен, хорошо танцует, прекрасно ездит верхом.
Для ученика №1 семи королевств – негусто. По сравнению с Юным Гриффом, получающего образование непонятно у кого, в полевых условиях, совсем негусто. Практически Митрофанушка Простаков.

Воинские навыки, мастер-над-оружием, видимо, сир Аарон Сантагар (?) – ничего выдающегося, хотя внешние атрибуты очень ценит и явно получает удовольствие от оружия. «Не боец», во всех смыслах. Явно чувствуется, что Джоффри не любит проигрывать даже в малом, ощущать себя неумелым, добиваться чего-то от себя. Имея хорошие физические данные – слаб. Даже как стрелок предпочитает арбалет, не требующий таких навыков и силы, как лук. И по которому с первого взгляда невозможно определить уровень мастерства (более профессиональные, в первую очередь, по дальнобойности, луки требуют большей силы и отличаются по внешнему виду). Причем, стреляет откровенно плохо, упоминается ворох стрел, раскиданных по двору при стрельбе по зайцам. Удивительно, как он умудрился попасть в кошку, тренируясь по мишеням. Несчастная чересчур близко подошла и сидела смирно?

Вообще, тема издевательств над животными часто используется в литературе, чтобы показать, насколько жесток персонаж. За модный пиджак из шкуры олененка оправдывать Джоффри не буду. Но про охоту на зайцев пару слов напишу.
Понятно, что охота охоте рознь, что здесь идет явное сравнение: Роберт с копьем один на один ходит на вепря, а Джоффри стреляет по живым мишеням во дворе. Но, опять приведу аналогию из современности. Совершенно случайно читала об интересном и прибыльном бизнесе — разведении фазанов для охоты. Когда собака находит фазана, прячущегося в траве, он делает т.н. «свечу» - резкий вертикальный взлет, что очень зрелищно, особенно, с учетом яркого оперения птицы. И в этот момент есть возможность стрелять. Так вот, охотники сетовали, что пока фазанов выкармливают, они привыкают к людям и не боятся их. И поэтому летают только с пинка егеря, в тот момент, когда он выпускает их из клетки, а потом они только бегают от собак и охотников, и их приходится стрелять на земле. Как кур. И чем это современное развлечение отличается от королевского? Или, например, другая забава — охота на кабана с вышки, когда стреляют в зверя, пришедшего на привычную кормушку?

Но вернемся к Джоффри. Как вообще получилось, что физически развитый мальчик, не мягкого нрава, очень далекий от сострадания и чувства жалости, находящийся в эпицентре восхищения и преклонения перед воинской доблестью, окруженный выдающимися представителями, имея все предпосылки и возможность стать, как минимум, хорошим бойцом, настолько далек от личных воинских успехов?

Возникает только один вопрос: что вообще принц делал целыми днями? Друзей для каких-то ребячьих игр у него, по словам Серсеи, тоже ведь не было.

Мы в ответе за тех, кого приручили.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Джоффри растет в атмосфере дикого коктейля обожания и издевательств, вседозволенности и унижения, власти и покорности, рассказов о доблестном прошлом и наблюдений за недостойным настоящим. И не удивительно, что его нрав тоже представляет смесь противоположных качеств. Галантный изверг, необузданный, жестокий и безжалостный к страданиям других, но инфантильный. Простодушный, но не в смысле наивный и доверчивый, а воспринимающий мир с какой-то первобытной примитивностью, не отягощенной размышлениями и моралью. Упрямый, своенравный, но слабый духом, и имеет просто гипертрофированную чувствительность самолюбия.
Покушение на Брана – это желание Джоффри показать себя решительным и смелым. Последняя милость. Не только понравится Роберту, а сделать то, о чем все говорят вокруг него, но боятся сделать.
"— Старк может прекратить его мучения, — сказал Джейме. — Случись это с моим сыном, я поступил бы именно так. И считал бы, что совершил благодеяние."

"— Где милосердие? Здешние северные боги слишком жестоки, раз позволяют ребенку терпеть такие муки. (Серсея)"

И ему даже в голову не приходит оценить свою идею на предмет адекватности, он просто принимает общее, хоть и приватно высказанное, мнение, в качестве буквального руководства к действию.
В Джоффри, как в зеркале, повторяются все самые худшие черты его окружения. Можно найти для примеров абсолютно одинаковые ситуации.
"— Буду носить его как знак чести, — объявила она.
— Только носи в молчании, иначе я еще раз почту тебя, — посулил Роберт."
"— Замолчи, или я прикажу сиру Меррину нанести смертельную рану тебе, — одернул Джоффри свою невесту."

"На последнем турнире он сбросил Цареубийцу на землю — прямо на золоченую задницу! Видел бы ты выражение на лице Серсеи. Я хохотал, пока не заломило в боках."
"Томмен вылетел из седла и упал, дребезжа, словно груда пустых котелков. Меч он потерял, пони ускакал прочь, а зрители грохнули со смеху. Король Джоффри смеялся громче и дольше всех,…"

"— Случалось раз или два. — Королева отодвинулась от его руки. — Но не по лицу."
"— Лица не трогай, — приказал Джоффри. — Я хочу, чтобы она оставалась красивой."

"Не приказывай мне, женщина! — рявкнул он, обращаясь к королеве Серсее. — Король здесь я, понимаешь?"
"— Я мог бы вырвать тебе язык за такие слова, — залившись гневной краской сказал мальчик. — Я король, и это в моей власти."

"Клиган приложил лезвие меча к ее шее под самым ухом, и Санса ощутила остроту стали. "
"Джоффри поднял Львиный Зуб, кольнул острием клинка щеку трепещущего сына мясника."

И полностью "разжеванный" автором эпизод:

"— Ты, — произнес Джоффри.
— Я, — подтвердил Бес, — хоть как ваш дядя и старший по возрасту я заслуживал бы более учтивого приветствия."

"— Ты, — сказала его сестра Серсея тоном недоверчивым и неприязненным в равной мере.
— Теперь я вижу, у кого Джоффри перенял свои манеры."

А она такая слабая! И такая простодушная. У нее только и есть что четыре жалких шипа, больше ей нечем защищаться от мира.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

И человеком, который в полной мере «насладился» результатами такой «педагогики», пожал посеянный общими усилиями ветер, становится Санса
Первое ее столкновение с действительностью, которая так далека от песен, происходит в Дарри. (Рекомендую ознакомиться с этой главой, если не в оригинале, то в альтернативном переводе: официальный очень субъективный и предвзятый).
Начинается все замечательно, невозможно поверить, что Джоффри – «глупый маленький негодяй». Сначала он проявляет чуткость, странную для жестокого латентного садиста: он замечает страх Сансы перед Псом и отсылает его. Телохранитель с готовностью подчиняется, несмотря на безумную идею богато одетых мальчика с девочкой без охраны прогуляться верхом по глухой местности, особенно опасной для сына убийцы Рейгара Таргариена и племянника убийцы Эйриса Тагариена. Абсолютно формализованный безответственный подход: приказ хозяина был? Был. А дальше - хоть трава не расти. Ты – начальник, я – дурак.
Джоффри демонстрирует страсть к приключениям, типичную для беспечного мальчишки его возраста. Он получает удовольствие от быстрого коня, знает, как выглядят следы сумеречного кота и способен проследить его путь до логова, разве что, палкой внутрь не тычет. ( Это еще один камень в огород службы безопасности принца). Организует пикник с выпивкой, развлекает даму песнями и историями.
Обычный пацан, который выделывается перед девочкой. И, конечно, ему хочется показать свою крутизну. В современности, скорее всего, это бы вылилось в задирание какого-нибудь случайно подвернувшегося хлюпика в очках и со скрипочкой. А тут не просто случайный прохожий, а формально – обидчик сестры его дамы.
Перепуганный обидчик что-то невнятно мямлит. Сестра дамы за спарринг-партнера не вступается, понятные разъяснения мизансцены не дает, а невежливо говорит нежданному защитнику: «отвали».
Бесспорно, негоже тыкать в лицо мечом безоружному зависимому человеку (сир Родрик, где же вы, ау?). Оправдать такое сложно, но понять можно. Пьяный поросенок, одуревший от своей безнаказанности, любящий кидать понты. Но каждый следующий шаг хуже предыдущего в разы. Хулиганство быстро переходит в легкие телесные повреждения, затем в тяжелые, затем в вооруженное нападение и кончается все двойным убийством. Страшная прогрессия, приведшая в трагический тупик.
Из всех вариантов действий, Арья выбирает в качестве аргумента наихудший: бьет наследника престола палкой по голове до крови с такой силой, что палка ломается. На этом моменте единственный адекватный участник событий бросается наутек.
Второй удар Джоффри отражает мечом и выбивает палку. Арья кидает камень, попадает в лошадь.
В ответ на это Джоффри бросается на Арью с мечом (ругательства опустим, это уже такая мелочь) и прижимает ее к дереву.
За Арью вступается Нимерия, кидается на Джоффри, сбивает его с ног и кусает.
Арья подбирает меч и встает над принцем, тот, испугавшись, просит пощады.
Арья выбрасывает меч в реку и исчезает вместе с лошадью и лютоволком.

Хлюпик в очках, приложив скрипочкой, сбил нахала с ног, запинал в лужу, разбил айфон последней модели и ушел. Страх, боль, удар по самолюбию, унижение. Он – слабак, трус, лузер … и есть свидетель всего этого позора. Девочка, которая должна находиться в восхищении от его силы и крутизны. Вместо этого, она боится за него, пытается утешить и (о, ужас!) жалеет.

Сострадание и доброта, вообще-то, вещи хорошие, редкие в жестоком мире. Чуть позже другой мужчина, постарше, поопытнее, испытывая страх, боль и горечь поражения, будет способен оценить милосердие Сансы. Но во многом потому, что в этом отношении для него будет отсутствовать элемент унижения. Но с Джоффри – совершенно другая ситуация, особенно с его чувствительным самолюбием.
Скандал продолжает набирать обороты, количество участников растет. К решению конфликта подключаются взрослые, вроде адекватные люди и загоняют его общими усилиями в полный цугцванг. Были отдельные проблески разума, что надо решить все приватно, что негоже доводить до абсурда тривиальную детскую драку. Амбиции, гордыня, гонор и прочие тараканы взрослого мира привели к полноценной трагедии. Причём, и Нед, и Роберт прекрасно сознавали, что делают не то и не так.

И опять, какие же выводы сделал из произошедшего принц? Только подтвердил уже имеющие. Прав тот, у кого больше прав.

Безусловно, издевательствам над Сансой оправдания быть не может. Издевательство над слабым - недостойно ни для короля, ни для мужчины, ни для человека. Но оцените, сколько у Джоффри помощников! Белые рыцари, толпа, которая не просто осуждающе молчит, а смеется, глядя на то, как на Сансе рвут платье.
Кажется, что сам Джоффри в курсе, что так делать нельзя: — Мать моя утверждает, что королю не подобает бить жену. Но про Сансу ли говорила Серсея? Неужели юный король сказал, что собирается бить свою невесту? Нет, это очень старая фраза, Серсея говорила про себя любимую, попавшую под горячую руку Роберта. А про Сансу она говорит совершенно другое. Что толку в угрозах Тириона рассказать все его матери, или предполагать, что Пес мог «отправиться к Серсее» с докладом о развлечениях сына. Серсея в курсе их: «Но ты крепче, чем кажешься с виду, и авось переживешь немного унижения, как пережила я». Невестка должна повторить судьбу свекрови.

Можно отдать должное, про опасность любви Серсея предупреждает всех. Джоффри не собирается завоевывать у будущей супруги ни любовь, ни уважение: «мать говорит, что страх лучше любви». Будет страх, будет и уважение, и любовь, и будет власть. И Тайвин говорил все то же, практически слово в слово. И Пёс советует Сансе: «любить и боятся». И что самое занятое, из всех вариантов истинных чувств, которые взрослый сильный реалистичный Сандор пытается вытащить из доспехов Сансы, именно страх наиболее понятен ему. А не сострадание, доброта или жалость, которым он не готов верить, пока не припекло (во всех смыслах).

С приездом в КГ Тайвина и Тиреллов избиения заканчиваются. Скорее всего, это обусловлено несколькими факторами: и что Джоффри занят и меньше видится с Сансой, что опасается реакции деда и будущей родни (он понимает, что делать так негоже). Т.е. существуют аргументы для нормального поведения, кроме страха наказания. Правда, заканчиваются и победы Робба, так выводящие Джоффри из себя.

Удивительно, но, несмотря на все чудовищные действия и слова, Джоффри явно не равнодушен к Сансе. Она нужна ему, и это не просто зависимость садиста от его жертвы, здесь отношения гораздо сложнее. Знатоки человеческих страстей – Варис и Бейлиш, прекрасно в курсе этого. Они по-разному это описывают: Варис изящно - «Его Милость любит свою маленькую подружку», Бейлиш цинично - «не расстанется со своей игрушкой». На своём турнире Джоффри берет Сансу за руку, перед битвой ему нужны её проводы: да, глупые, детские, показушные, но нужны.


Не люблю я выносить смертные приговоры.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

С момента, когда Джоффри становится королем, в его окружении появляются еще люди, имеющие возможность и желание на него воздействовать.

Варис и Бейлиш.
Ни один из них не заинтересован в адекватном поведение и мудром правлении нового короля. Советники не просто не сдерживают нрав Джоффри, а манипулируют им для совершения выгодных, искусно спровоцированных безумств в строго заданном направлении. Интересно, что Тайвин, который на интригах съел не просто собаку, а целую стаю, сразу чувствует подвох и чужую игру и в увольнении Селми, и в милостях для Слинта.
Я, конечно, не Тайвин, но что-то меня всегда смущало в резком решении Джоффри казнить несостоявшегося тестя. Во-первых, удивляла выдержка, с которой Джоффри выслушивал просьбу Сансы. А ведь, как только он вспомнил про измену, его так скрючило, что было видно, как свело его руки.
Король Джоффри нагнулся вперед, руки его впились в подлокотники трона. Острия сломанных мечей торчали вперед между его пальцев.
— Он сказал, что я не король. Почему он это сделал?

Если он принял решение изначально, как же у него хватило сил и терпения столько молчать, не показывать реакцию: ни когда его молила Санса, ни позднее, когда ему говорили, что он должен сказать на ступенях Великой Септы. У него, который всегда вспыхивал мгновенно... А во-вторых, царапало иезуитское объяснение, что такое милосердие, поскольку особо изощренным умом Джоффри никогда не блистал.
И я не одинока в своих подозрениях, Тириона и Вариса тоже смущало это решение, но улик они не нашли. Но мы же знаем больше, чем пташки Паука...
С первого взгляда очевидцы и участники рассказывают совершенно одну и ту же историю. Но дьявол кроется в деталях, они подчеркнуты.

Вспоминают
Ему было велено простить Старка, позволить ему надеть черное. Эддард навсегда убрался бы с нашей дороги, и мы могли бы заключить мир с его сыном, но Джофф решил устроить народу зрелище позанимательнее. Что мне было делать? Он потребовал головы лорда Эддарда перед доброй половиной города. А Янос Слинт и сир Илин в тот же миг эту голову отчекрыжили, не успела я и слова сказать!
— Жаль, что меня тогда не было здесь. Говорят, даже Варис был удивлен.
Лорд Янос засмеялся так, что его объемный живот затрясся.
— Паук. Все-то он видит, все знает — а вот этого не знал.
— Король Джоффри отдал приказ, а Янос Слинт и сир Илин Пейн выполнили его незамедлительно и без колебаний…
— …так, словно ожидали этого заранее. Да, мы уже обсуждали все это, и без всякого толку. Безумие.

Идея отправить Эддарда в Ночной Дозор принадлежит Варису: он договаривался в тюрьме о публичном покаянии Неда, он убеждал королеву в разумности такого решения, организовывал ожидание Йорена. И комплектовал честную компанию незаконным сыном короля Роберта, который так на него похож, что Бриенна принимает его за Ренли (который, как известно, был копией молодого Роберта). Т.е., похоже, Варис создавал на Стене какой-то очаг оппозиции с доказательствами против правящей королевской династии. И Варис совершенно не ожидал такого финала своих интриг. Т. е. конспирация была беспрецедентная. Неужели Джоффри был способен провернуть такую операцию? Или...кому еще могла подчиняться эта странная, но расторопная пара — Слинт и Пейн?

Янос Слинт - новый лорд Харенхолла и новый член Малого Совета. Ставленник Мизинца, считает его своим благодетелем и покровителем.
После смерти короля Роберта Петир предлагал Эддарду взять власть в свои руки и стать регентом при Джоффри, а себя прочил в тайные советники (если не в официальные Десницы). После отказа обещал помочь и предал. Совершенно не в интересах Мизинца было оставлять такого врага в живых, не известно еще, как согласно планам Вариса дела повернутся на Стене. Достаточно мотивов, даже если забыть давние счеты Бейлиша с семьей Старков. И попутно стартовала грандиозная комбинация.
То, что сыну мясника не дадут долго занимать Харенхолл -«седалище королей» было не сложно догадаться, на это и был расчет. После организации союза с Тиреллами, Бейлиш сам стал лордом Харенхолла и Речных Земель заодно. Слил информацию о планах Тиреллов породнится со Старками. Предложил свою кандидатуру в мужья Сансы и т. д., и т.п.

Историю с идеей про выступление карликов, рассказанную самим Мизинцем, знают все. Чтобы Джоффри сделал то, что нужно Бейлишу, понадобилась одна правильная фраза. А тут была такая благоприятная ситуация : Джоффри «было велено простить Старка». Королю приказывают что-то сделать. Он стал королем, а им опять командуют. Король делает то, что хочет! Обратите внимание, что эту мысль «я — король!» очень быстро довели даже до Томмена. И в момент раздражения, как просто было шепнуть Джоффри, что если он помилует Старка, его могут посчитать слабым и трусливым королем. А если у него оставались какие-то сомнения, он же прилюдно обещал милосердие, ему с готовностью предложили объяснение. Быстрая чистая смерть, что может быть милосерднее для изменника и предателя?

Но как же мастер-над-монетой мог приказывать «королевскому правосудию»? А вот здесь уже была чистый психологический расчет, активность палача стимулировать нужды не было.

— Ну а сир Илин? — Евнух погладил пухлую припудренную щеку. — Он — именно он в конечном счете — выполняет королевское правосудие. Посылать других людей совершать его дело… Некоторые могут усмотреть в подобной поступке серьезное оскорбление!
— Я не намеревался обидеть его. — На деле Нед не доверял немому рыцарю, хотя, быть может, всего лишь потому, что не любил палачей. — Напомню вам, что Пейны — знаменосцы дома Ланнистеров. Я предпочел воспользоваться услугами людей, не присягавших лорду Тайвину.
— Очень предусмотрительно, вне сомнения, — проговорил Варис. — Тем не менее я случайно заметил в задней части зала сира Илина, и в его бледных глазах не было заметно особой радости, хотя трудно сказать что-то определенное о нашем молчаливом рыцаре. Надеюсь, он тоже переживет свое разочарование. Ведь сир Илин так любит свою работу…
Эддард нанес оскорбление сиру Илину, и тот это запомнил. То, что заметил Варис, вряд ли пропустил Бейлиш.

Самое обидное, что в смерти Джоффри, которая вызывает такое мстительное удовлетворение и злорадство, нет ни справедливости, ни возмездия. Он был убит не за жестокость, не за издевательства над Сансой, не за Мику, не за безымянного голодного бедняка, даже не за кошек и олененка. Его смерть стала одним из звеньев искусной интриги. Не расплатой, а предлогом, эпизодом сценария, не многим важнее, чем представление карликов.

Слишком много в мире людей, которым никто не помог пробудиться.
А. Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Конечно, формально решения оставались за Джоффри, но удивительное дело, как легко Мизинец управлял им. «Где у него кнопка» Мизинец почему-то нашел сразу. Как элементарно добивался послушания, того, над чем бились, но не смогли силой сделать ни Серсея, ни Тирион. Как не вспомнить веселую песенку мошенников, что «не нужен нож , ему немного подпоешь и делай с ним, что хошь». И дело совсем не в том, что все старались, чтобы Джоффри делал хорошее, а Мизинец потакал его порокам и науськивал делать плохое. Джоффри не готов сносить упреки или подчиняться, но готов прислушиваться. Сравните, как небрежные замечания Сандора, держат Джоффри в рамках адекватного поведения на турнире. И как возмущенный возглас «довольно», который, вроде бы, должен отрезвить короля, распаляет того еще больше. Джоффри может слушаться даже Сансу.
Джоффри чуть было не растоптал ее конем, но Санса что-то сказала ему, и король, порывшись в кошельке, бросил женщине серебряного оленя.
Он не совсем безнадежный психопат, ему может быть стыдно. Мартин не раз это отмечает: «ему хватило совести покраснеть». Было с чем работать господам воспитателям, было. Но единственной адекватной попыткой за все время, уже практически в последние минуты существования этого педагогического опуса, осталось замечание:

«— Нехорошо это, Ваше Величество, — тихо произнес сир Гарлан.»

Ах, милорд, где же вы были раньше?
 
Последнее редактирование:
Сверху