Славянская легенда об Иване да Марье как прототип Джона и Арьи из Черновика:
Эта теория довольно маловероятная, но все-таки совпадение очень интересное! К тому же, Мартин дружил с Роджером Желязны, который был наполовину поляком и гордился этим.
В Вестеросе есть имя Марья (Marya), так зовут жену Давоса Сиворта. По написанию оно похоже на имя одного из центральных ПоВ-персонажей, Arya, возможно, это северная форма общевестеросского имени.
В Черновике 1993 года говорится о влюбленности Арьи Старк в единокровного брата Джона Сноу, из-за которой они оба страдают, пока не выясняется его истинное происхождение. Джон (Jon у Мартина) — это форма имени Иоанн, по-английски пишется John, по-русски Иван, по-польски, внезапно, очень похоже на мартиновское написание — Jan (Ян).
Иван и Марья — персонажи славянской легенды о любви между братом и сестрой. Совпадения действительно неслабые!
https://www.e-reading.club/chapter....iii_-_Russkaya_mifologiya._Enciklopediya.html
Иван-да-марья
«У восточных славян цветок иван-да-марья являлся символом купальских празднований. Во многих местностях у русских он известен также под названиями «цветок Купалы», «купавка»,
«купальница», «Иваньковский цвет». Белорусы называют его «брат и сестра» и «цветок плача», а украинцы — «братками».
Происхождение этого цветка у восточных славян и некоторых народов, соседствующих с ними — поляков, литовцев, связывается с фольклорным мотивом наказания брата и сестры за инцест — кровосмесительный брак. Так, у русских известно поверье о превращении брата и сестры, вступивших в запретную связь, в цветок, который, соответственно их именам — Иван и Марья, так и стал называться иван-да-марья. У украинцев и поляков широко распространены легенды с близким сюжетом: брат и сестра, разлученные в детстве, долго ходили по свету, а встретившись, не узнали друг друга, поженились и лишь позже узнали, что они брат и сестра. От стыда и горя они превратились в траву, цветы которой — синего и желтого цвета. В фольклоре всех восточных славян встречаются баллады и песни, в которых рассказывается о том, что брат и сестра едва не поженились или уже повенчались, но перед брачной ночью узнали о своем родстве:
А в скресенье венчали,
В понедельник спать клали.
Стал пытати детина,
Якого роду девчина.
«Я с Киева войтовна, По батюшке Карповна!»
Стала пытати девчина,
Якого роду детина:
«Я с Киева войтович, По батюшке Карпович!»
«Ах, и где ж тому было,
Чтоб сестра за брата шла?
Сестра за брата не йдет,
А брат сестру не берет!
Мы пойдем у поле,
Мы скинемся травою
А что братец с сестрою!»
Эти баллады чаще всего использовались в качестве купальских песен. Невольное нарушение брачного запрета, встречающееся в обрядовых песнях на этот сюжет, соотносится с бытовавшими в народе рассказами о том, что в купальскую ночь в древние времена снимались запреты на любовные отношения между всеми мужчинами и женщинами. Этим обычаем объясняется и тот факт, что инцестуальные мотивы являются наиболее частыми именно в купальских песнях. Широко был распространен, например, купальский песенный сюжет о брате, который хочет убить свою сестру-соблазнительницу. В другой песне делается акцент на том, что инициатива в предложении инцеста принадлежит сестре:
Ходит коник
Вороненький.
На том коне <…>
Иван сидит,
За ним Марья <…>
Вдогон бежит:
«Постой, Иван <…>
Скажу нечто! <…>
Тебя люблю <…>
С тобой пойду!
Загадаю <…>
Три загадки.
А что растет <…>
Без кореня?
А что горит <…>
Без полымя?
А что бежит <…>
Без повода?»
В этой песне содержится архаичный мотив разгадывания загадок космогонического характера (в данном случае разгадка — камень, сажа, вода), который в мифопоэтических текстах имеет отношение к теме испытания на знания, свидетельствующие о готовности к браку.
Сопоставив фольклорный и обрядовый материал восточных славян с мифологиями других народов, исследователи пришли к выводу, что в основе легенд, поверий, купальских песен об инцесте, в том числе и текстов о происхождении цветка иван-да-марьи, лежит архаичный миф о близнецах, один из которых — Иван — связан с жизнью и огнем, а другой — Марья — со смертью и водой. Их отношения в обрядовых песнях соотносятся с древним мотивом брачного поединка огня и воды, то есть именно тех противостоящих друг другу природных стихий, которые имели первостепенное значение в купальской обрядности.
Песни о происхождении цветка иван-да-марьи, связанного с нарушением брачного запрета между братом и сестрой, исполняли в купальскую ночь, пока не сгорало колесо и не затухал обрядовый костер.
В украинских поверьях этот цветок является символом спасения от любви людей, близких по крови. У русских иван-да-марью наряду с некоторыми другими травами использовали для изготовления венков — девичьих головных уборов купальского праздника. Бросая эти венки в воду, девушки гадали о своей судьбе: если венок прибьется обратно к берегу, значит, в этом году остаться в девушках; уплывет к другому берегу — к замужеству; ну, а если венок потонет — гадающую ждет смерть. В Санкт-Петербургской губернии девушки, совершая ритуальное омовение в день Ивана Купалы, входили в воду с цветами иван-да-марьи и отпускали их: если цветок тонул, это предвещало смерть.
Как и другие травы, цветок иван-да-марья в день летнего солнцестояния, когда природа достигала наивысшего расцвета, обладал, по народным представлениям, магической силой, которой крестьяне старались успеть воспользоваться. Повсеместно в день Аграфены Купальницы и Ивана Купалы в лесах и полях собирали травы и цветы. Как правило, за ними отправлялись девушки и молодки — вышедшие замуж в текущем году. В Псковской губернии они, ходили по полю в «рядок» — взявшись за руки, пять-шесть человек — и, собирая растения, обязательно пели:
Пойдем, девки, лугом,
Станем, девки, кругом,
Сорвем по цветочку,
Совьем по веночку,
Куда их денем?
Невестам оденем.
В некоторых местах вместе с девушками за травами ходили и парни. Растения, среди которых цветок иван-да-марья встречался наиболее часто, приносили в деревню большими охапками. Их рассыпали по полу в храмах, жилищах и по земле во дворах, клали к окнам и около икон. Эти растения считались и лучшим средством от различных неприятностей. Во время грозы сохраненную травку бросали в печь, чтобы уберечь дом от ударов молнии, то есть от стихии огня. Цветок иван-да-марья, сорванный в купальскую ночь, клали в углы избы: по поверьям, это помогает избежать кражи. Вор не войдет в дом, где есть иван-да-марья, потому что «брат с сестрой будут говорить; вору будет чудиться, что говорит хозяин с хозяйкой». В белорусской традиции этот цветок — «брат-сестра» — использовали как целебное средство: купальским утром его давали коровам, чтобы были благополучны. Здесь же считали, что он помогает от кашля. В Полесье вплоть до второй половины ХХ века с этой же травой, называемой здесь «братками», купали детей, чтобы они хорошо спали.»
Интересно, что в обрядах Марья ассоциируется с синей частью цветка и водой (голубые розы Старков, лёд, водяные плясуны), а Иван — с жёлтой (огонь, Таргариены).
Теория старая, и что-то подобное уже выкладывала, но раз уж я её немного переписала для другого ресурса, пусть и тут будет.
:
Может потому что они умеют копировать людей, могут обучаться. А еще намек на варговской дар Арьи.
Слонов уже всех раздали, когда угадывали, что будет в 7 сезоне
И сбылось в сериале не так уж и много вещей. Порой это больше совпадения с книжными теориями, где одинаковый только итог. Иногда сбываются несколько дикие предположения, меня например подняли на смех, когда я предположил, что Сэм Тарли станет владельцем Губителя Сердец. Если что-то сбывается, то это выделяется отдельным цветом и относится к другой категории.
Но что имеем, то имеем. И сериальное подтверждение теорий - это не истина в последней инстанции. Вон в разделе "Кто написал написал письмо Рамси" 
