Законная Королева
Знаменосец
подпалил баню Крастера
-
На форуме «7Королевств» обсуждаем книги серии «Песнь Льда и Пламени», ждем «Ветра зимы», смотрим вместе сериал «Игра престолов» и «Дом драконов», делимся фанатским творчеством, организуем переводы, работу над энциклопедией и другие начинания фанатов. Строго для фанатов!
Вход Регистрация
Тропинка: Ирония судьбы, или Тяжёлый случай
- Автор темы Njgj
- Дата начала
Cheslavich
Ленный рыцарь
Между тем, в кладовой
Lady Justice
Ленный рыцарь
Игритт и Лилли гадали
Cheslavich
Ленный рыцарь
на незагоревшихся костях Санты
Cheslavich
Ленный рыцарь
. Игритт выложила из костей
Законная Королева
Знаменосец
приворотные руны, заворожив Сэма
Cheslavich
Ленный рыцарь
на одну Новогоднюю ночь
Законная Королева
Знаменосец
от Лили. Праздник удался
Cheslavich
Ленный рыцарь
, но не для всех
Cheslavich
Ленный рыцарь
или Тяжелый случай.
Конец.
Конец.
Njgj
Удалившийся
Огромное СПАСИБО ВСЕМ!!!!
Через несколько минут почитаем, что у нас получилось.
Читаем.....
Через несколько минут почитаем, что у нас получилось.
Читаем.....
Ирония судьбы или Тяжёлый случай.
Приближался любимый всеми язычниками древний праздник - Старый Новый год!
Праздновали его задолго до Эйгонова летоисчисления, так как история и традиции этого праздника уходили своими корнями в глубь веков. Дошли они до нынешних времён благодаря россказням септонов, побасенкам мейстеров и, конечно же, певцам, распевающих свои трулалады где ни попадя.
Старая Нэн из Винтерфелла рассказывала каждый год новогоднюю легенду, случившуюся когда-то в Вестеросе:
- Давным-давно в дом на улице Брандона Строителя, - щёлкая спицами, сказывала Нэн, - Где жила учительница всеобщего языка по имени Листочек, за которой ухаживал уважаемый глава Первых людей Ипполит Брандович Старк, - тут Нэн приглушала восторженно голос, - Нежданно явился вдрызг пьянющий андал из Эссоса, Роберт Робертино с банным веником! – немного отдышавшись, она продолжала, счастливо улыбаясь беззубым ртом, - Там их с Листочком и застукал благородный Ипполит! – вскрикивала Нэн. Вероятно, представляя эту картину. - Андал божился, что он практически не пьющий и чисто случайно перебрал в бане с друзьями, а затем сразу пообещал жениться на училке! – счастливо вздыхала Нэн - Чем очень обрадовал девушку, засидевшуюся в девках! – уже засыпая, бормотала старая нянька, заканчивая свой рассказ.
Вот с тех самых пор девицы и ждали чуда...
Поэтому, согласно древним традициям, перед праздником все ходили в баню, дабы смыть грехи и веником почистить карму. Холостяки приглашали к себе в дом невест, а незамужние девицы - женихов, предварительно выпроводив родителей в гости к соседям. Поблизости всегда имелась пара-тройка весёлых подруг, шатающихся по квартирам, и компания старых друзей, готовых прийти по первому зову. Лишь соблюдя все традиции, народ собирался за столом. На стол обязательно подавали заливную рыбу и бордовую кашу из семян Чардрева, которую употребляли строго на Старый Новый год после 12-го удара колокола.
- Чего-то мы заплутали, - вздохнул разведчик Ночного Дозора, тащивший Сэма на плечах в баню Крастера с совершенно сомнительными целями.
- Отставить панику! - рыкнул Джон.
Сомневаться в целях брата больше не было сил. Баня представляла собой убогое, и без того переполненное женами и дочерями Крастера подземелье с влажными стенами, обычно служившее погребом.
- Надо было послушать Игритт. – Джон скинул Сэма прямиком на одну из жен или дочерей, не разберешь, особенно когда все нагишом тяжело разобраться, кто решил не просто помыться.
– У Крастера всегда так, – пожаловался Сэм, потирая бок, – Смотреть можно, трогать нельзя.
Не все были согласны со входной стоимостью, но пришлось мириться со всем, и жены послушно доплачивали.
После было решено заказать убийство Крастера, поскольку такие цены стали невыносимы. Сэму заплатили натурой за то, чтобы он слез, и отправили прикончить Крастера тем же способом.
Потом случилось невероятное. Иной пришел за детьми, а они не готовы. И Сэм по ошибке схватил лютоволка и побежал под смиренный скулёж Призрака.
- Интересно тут у вас, - заявил Холодные Руки.
Руки ему пообещали отогреть.
– Делаем детей. – ответила Лилли, с надеждой подмигивая Джону.
Но пришел Сэм и спросил:
- А как будем Крастера убивать?
Тирион решительно поднялся и не понял, где он: из-за скатерти не видно. Крастер, изрядно подвыпив, улегся под стол, где находился Тирион, выглядывающий из-под скатерти. Он робко произнес:
- Чего не сделаешь ради дармовой выпивки, - и икнул.
- Дармовой?! - послышалось из-за угла. Это явился Тормунд. По запаху нашел.
Тем временем Сэм, прозванный Смертоносным не просто так, вусмерть ужрался на дармовщинку, заколол Иного, уложил Лилли и согрел Холодные Руки. И главное, не перепутал.
- Твои руки такие теплые! – прорычал Крастер, которого Сэм явно с кем-то перепутал.
Из-за стола встал Джон:
– Да убейте его, наконец!
Крастер цеплялся за сапоги Сэма, требуя продолжения, к вящему ужасу последнего.
- А кому сейчас легко? – сказал Тирион, перепутанный Сэмом, но не сильно расстроенный.
Хуже всего было Иному - его потащили в баню. Иной таял от неги и томных ласк Лилли, обкапав всё вокруг.
- Да хватит все мочить! Замочите лучше Крастера! - бешено взревел Джон, под ехидное карканье ворона.
Доставая Длинный Коготь, Сноу решил пересчитать глаза птицы. Затем решился на отчаянную попытку, но ворон не оценил способностей Джона целоваться. Сэм пересчитал Крастеру зубы, благо это было несложно, и чуть не лишившись пальцев, заочно сдал мейстеру Эймону все предметы из зачетки и свои полномочия дозорного.
- Рэндилл гордился бы сыном, - послышалось из-под скатерти.
Это Тирион сумел оторваться от чересчур любвеобильного Смертоносного. И тут Тирион подумал:
- Не так уж плохо складывался мой брак с леди Сансой в сравнении.
Лилли не выдержала и пнула изо всех сил Джона, отобрав Длинный Коготь с вполне ясной целью: стать сиротой и вдовой, и желательно поскорее. Обстоятельства сложились иначе: Крастер, подвывая, насмерть вцепился в Согретые Руки, потребовав вернуть ему Сэма незамедлительно.
Лилли рубанула, зацепив Иного, от того уже осталось только лужа и нецензурная брань. Удар Лилли пришелся прямиком по самолюбию Сэма, отчего самолюбие изрядно уменьшилось. И Крастер приуныл, но отнюдь не смирился.
- Зачем я всегда платил железную цену в борделях, – сетовал Коттер Пайк Тормунду, - Надо было сразу звать Смертоносного! Я тут подумал и решил дезертировать. Кто со мной?!
Руки подняли все, даже остальные Иные за дверью.
- Старые Боги проклянут вас, - подколол братьев Трехглазый Ворон, получающий удовольствие от происходящего бомонда.
Из-за угла вышел Призрак, держащий в зубах приунывшего и смирившегося Крастера. Но никто не расстроился.
Между тем Тирион добрался до Трехглазой Вороны.
- Хоть и люблю разноглазых, - проворковал Тормунд, косясь на Тириона. - Ты недостаточно мохнат, так что надень шубу.
- Брат, на помощь! - возопил Тирион, но Ворона пообещала:
- Ты сможешь летать. - и, конечно, опять наврала.
Тормунд уже опасно нависал над Тирионом. Длинный коготь просвистел прямо перед носом Тириона.
- Опять? - испугался он. - Уж лучше я шубу, чем так, - рассудил он.
- Кто-то остался с носом, - съехидничала Ворона, - А ты без.
- Даже ворона карлику грубит, - пробасил Тормунд, скалясь. - Бедняжка...
- Неправда! - возразил Джон Сноу.
- Правда! - бесстыже заверила Ворона.
- Я не грублю, - недопонял Джон. - Хотя и хочется.
- А мне чего-то расхотелось жить окончательно! - заревел Крастер, которого таскал Призрак.
- А придется! - обрадовалась Лилли, - Волка можно не кормить! Он уже сыт по горло тулупом и валенками Крастера, и жижей из-под Иного.
Призрак обмахивался веником и хвостом, когда ввалился сир Давос, потерявший Станниса, но сохранивший лук для шашлыков. Он грозно посмотрел на местную дичь в лице соседей - Клиганов, которые пришли с отрядом колядовать и угадывать суженого.
- Заберите меня отсюда! - взмолился Тирион, улепётывая на четвереньках, запутавшись ногами в скатерти.
Тормунд наконец-то сумел встать с дивана, взять мохнатый тулуп, рюмку водки со стола и выкинул Тириона из пасти Призрака, который игриво жрал заливную рыбу.
- Это же на Новый, он же Старый год!
Но Призрак продолжал есть, видать, на нервной почве. И даже Согретые Руки отбирал еду у Призрака.
- Сперва дожуй Крастера! – увещевал Тормунд, залпом хлопнув рюмку кротовухи.
Дармовая кончилась, и замариновали Крастера в спирту, отчего раны Крастера исцелились, а спирт был выпит Тирионом - чего добру пропадать?!
- Тёплый какой-то, - сказал Григор, потыкав в Крастера мечом в районе задней точки.
Лили была безумно рада свирепо разглядывающему её Псу: такой красавец и зубы на месте. Одичалая решилась спросить адресок дантиста.
– Старомест. Цитадель. Спрашивайте Квиберна. Лучшие протезы в Вестеросе! И пластическая хирургия замечательная! - кокетливо скалил зубы Сандор, щеголяя свежепересаженной нежной кожей, поправляя растрепавшиеся локоны.
- Болтоны оперируют не хуже. Правда, дерут три шкуры наживую, но зато бесплатно, - тихонько вымолвил незамеченный Теон.
Держась за корень жизни, он приплыл с родимым дядюшкой в гости к Кротихе на прошлогодние именины, дабы отведать старинной кротовухи.
- Ну, епыресь, бабка жива! - удивлялся Крастер, завидев Кротиху, пытаясь спрятать за спиной Тириона, которого Крастер принуждал вернуть выпитый спирт.
- Какая гадость эта ваша... Это даже не рыба, а раки! Ненавижу их! - давились лютовоблой гости, все, кроме Теона, успевающего жрать, накрывая на стол и одновременно пробовать шевелить только что пришитым лично Матушкой Кротихой новеньким и блестящим чистотой охрененным павлиньим хвостом. Правда, не с той стороны.
Между тем Лилли соблазнила весь отряд Черных братьев, эротично нарезая Длинным Когтем колбасу на закусь.
-Ну и баба! - восхитился Сандор. - Огонь!
Его поняли буквально. Для Крастера разожгли костер, и сам Крастер помогал. Затем в костер плеснули маковое молочко, которое прятал Сэм, а где прятал, там уже не было. Но лучше не спрашивать Ворона, сколько глаз ему надо было выбить - чувствительная это тема. Поэтому ворон прокричал:
- Наливай! Насыпай зерна! – и закаркал, - Задолбало зерно, дичи хотца. Где обещанный шашлык?!
- Зерно в спирт перегнать, – по-хозяйски распорядился Мормонт, - Но, боюсь, поздновато будет.
– Так гоните быстрее!
- Поздно: Сэм уже сожрал! - бурчала Лилли, - Ухожу по-грибы: или накормлю, или потравлю, а там, как карта ляжет. А я готова лечь.
– Мы не готовы! – взвыли Иные, - Нам и так место в углу дали!
– Там и сидите, – заключил Джон, - Иначе замочите всё, оттирать не успеваю.
Иные расселись по лавочкам и принялись расспрашивать Теона, как жить без баб.
- Иных надо выпить! - заметил протрезвевший Тормунд, выхватив из рук новоявленного скопца рог, - Я сам выпил десяток и трезвый, как стекло!
- Куда вы так спешите? - хлопала очередную рюмку почти сирота или вдова Крастера. - "Пятёрочка" ещё открыта.
- Дикари: у нас "Семерочка"!
- А у нас – ларьки в каждом чардреве. Очень выгодно, – заметила Ворона.
Между тем Бран, устав работать продавцом ларька, сообщил:
- Полет нормальный! - и перестал притворяться.
- Нажрался я уже каши, - сообщил присутствующим Джон.
- Это разве каша?! – возмутился неприлично трезвый Тормунд. - Я кашу не пью! Я её нюхаю.
- А зачем нюхать-то? - спросил сир Давос. - Каша как каша без лука. Дрянь, конечно, но главное - никто не сжег. Вот почему чардрева повырубали?
– Налоговая, – горько вздохнула Ворона.
- Хренологовая! - ругались Дети Леса, собирая вокруг веточки.
– Сегодня поголодаете, – обиделась Ворона.
- Караул! - вбежал Бран верхом на Ходоре. - Там на женихов гадают! Мы первые будем!
Первый парень на деревне оказался, как всегда. Тормунд. Но Сэм Смертоносный решил, что победит самый тяжелый, и исполнил коронный прием - отправил ворона своему отцу, похваставшись страстной ночью с хвостом лютоволка.
- А я бы согласилась, что Сэм странный, - шепнула Вель.
Все это время она вместе с Игритт обсуждали незаурядные подвиги Сэма на ниве опустошения кладовок и праздничных столов.
- Он сожрал все пирожные! - пискнула мышь в библиотеке, которой тут же закусила Ворона.
- Нету больше тети, - сказала ворона.
- Зато Кротиха с нами. И аппетит не пропал у Смертоносного: он сожрал даже свой паспорт, чтобы выдали новый, без штампов.
- Напрасно: копии паспортов дозорных хранятся под матрасом Эймона и заверяются у чардрева.
- Я могу взломать чардрево, - предложил Бран.
- Ишь ты, - засмеялась Ворона, - сам Сломанный, хоть мне чардрева не ломай.
- Какой дивный аромат, - косясь на портянки Джона сказала Санса, выходя из бадьи с горячей водой и привлекая всеобщее внимание.
- Вонючка пахнет иначе, - огорчился Теон. - Санса, а ты откуда?
- С налоговой приехала, - ответил Тирион, брак которого спасал чардревные ларьки от Дорна до Стены, снабжая их сырьем для каши.
- Мой гигант Ланнистер, - не без иронии проворковал Тормунд, не оставляющий попыток поставить Тириона на ходули и облачить в шубу.
- Нехорошо карликов обижать! – подбодрила Игритт, делом жизни которой были калеки, бастарды и сломанные вещи, не знающие ничего. Поэтому Джон был близок к идеалу рыжей одичалой, осталось подправить лишь чуток.
- Могу помочь! - подкатил Рамси, поправляя новенькие кожаные брюки.
- Они раньше лаяли или мяукали?
– Задавали глупые вопросы.
- Лучше Рамси подправлю, – буркнула Игритт перехватывая покрепче свой любимый салатик из экологически чистых кротов. – Объедение, – отметила одичалая, запихивая себе в карманы кротовые шкурки. - Я сошью тулупчик для Тириона краше чем в «Снежной королеве», что сама Иная влюбится.
Но это не давало покоя Сансе, переживающей, что ее обнаженное тело не подойдет для обложки. И не видел Сандор.
- Не переживай: я-то видел! - заверил Тирион, шевеля бровями и подпрыгивая в предвкушении всё-таки выполнить супружеский долг.
- Будешь наказан, гигант Ланнистер, - сказал Тормунд, доставая шубу, пошитую по лекалам дома "Болтон и сын" в ночной тиши Застенья, столь располагающей к экспериментам с пяльцами и пальцами, и шкура бывшей жены, согревавшая одинокими вечерами.
- Смертоносный опять ночным жором разбудил братьев Дозора, - доложил Бран, - Мы пошли колядовать!
Вдруг всеми забытый Крастер нашарил за печкой сухарь, но сожрать не успел - подавился. К радости Лили, Смертоносный мгновенно выхватил добычу у Призрака и принялся, ворча и облизываясь, готовить заливную рыбу без рыбы и без заливки, надеясь, что это не покажется Лили гадостью.
- Какой мужчина! - восхитилась Игритт, уже готовясь распахнуть шкуры, и напоролась на осуждающий взгляд Джона.
– Как скучно мы живем! В нас пропал дух Трехглазого Ворона, переместившийся из Трехглазого в Ворона и обратно... – вздохнул Бран, который уже давно, тайком от Джона, пристрастился не только к Древонету и полетам во сне и наяву, но и к кроссвордам и судоку.
- Такой маленький, а уже путает Старомест с Винтерфеллом, - судачили торговки Зимнего городка, а ведь они, Старки-то видать, подбухивают, - Управы на них нет, как поменяли управдома. При Таргариенах пили меньше, ибо всё выпивал Эйгон, - но не решили который.
- Детишки родителей выперли и песни петь стали все подряд. Арфисты-гитаристы недоученные, а туда же... из бадьи не вылезут и каких-то "Рейнов" орут дребезжащим фальцетом, безбожно фальшивя! - бушевали родители в гостях.
А Крастер возмущался неблагодарностью:
- Пригрел проституток на груди!
- Кто сказал "груди"? – обрадовался Тирион, - На Летних островах это хозяйство сиськами называют!
- Дикари! Плакать хочется! Лучше поэтично – перси! - вздыхали Лиза с Кейтилин, - А Тириона за грубость лишить слова и выпивки.
- Я так не играю. Я играю на нервах. Жрать тут уже нечего, даже рыбную гадость подъели, а зима близко и баня остыла. Санса, собирайся на курорт! - крикнул Тиря, напяливая валенки.
- Милый, как же я без бадьи-то буду? Без модного купальника?
- Там без купальника можно.
- Но это неприлично!
- Тащи бадью, там разберемся!
- А что мама скажет?
- Я с вами поеду!
- Возьмите и меня! – взмолился Крастер на последнем издыхании, но, увы, не издох. -- Я за вами пригляжу и еще своих жен возьму - семьёй мечтали о курорте!
- Есть лишняя путевка? – взмолился Джейме, едва-едва дыша.
Далек был путь от гостеприимных подвалов Риверрана. А еще с Бриенной решили поспорить, кто надежней охранял жизнь короля.
- Самый надежный я, - вмешался Мормонт. - Просто я недооценен. В Риверранах не был-с, но понимаю многое. Например, что все бабы стервы, кроме одной, разумеется...
Тут его перебили:
– Меня? – выпятила грудь Лили.
- Да хранят меня боги! Ты тоже не горишь? Давайте проверим! – предложил Григор.
- Кожу всегда можно пересадить! – поддержал инициативу брата Сандор.
- Гори, гори ясно! – асшайская жрица привычно исполнила красивую старинную танцевальную композицию вокруг шеста, шурша своими красными шароварами и уворачиваясь от чаевых, прилетавших редко, но метко. Самым щедрым оказался Тирион, пожертвовав жрице свинью-копилку по имени "Розовый ужас", засунув ей в шаровары.
- Мормонта не отдам! Дракарис!
И произошел полный дракарис. Даже Бладрейвен удивился, а это уже показатель - праздник удался на славу! Жаль, что быстро закончился, но Рамси обещал продолжение, моральную и материальную поддержку...
Джон проснулся… Это был последний день старого года, в который Сноу привиделось, что Призрак уже мёртв вместе с остальными.
- Вот Санса-злодейка, подсыпала отравы. – прохрипел он, нашаривая рассол, но все банки куда-то кто- то спрятал, - Ах, досада!
Григор всех спас, притащив бочку опохмела из подвалов самого Роберта, где было шаром покати после вчерашней женитьбы Атласа, на ком никто не помнил, кроме Брана, удивленно смотревшего, как Сэм жуёт хвост лютолеща.
- Смертоносный, смерти моей хочешь? - вдруг сказала ворона Мормонта.
-Нуууу, может и захочу.
Джону надоели пьяные разговоры Тормунда, не оставляющего попыток остановить своего друга от попыток ощипать вырывающуюся ворону Брана.
Входная дверь внезапно была выбита Ходором, на котором сидел обезумевший Кроворон, щурясь единственным глазом. Ему порядком надоело, что никто не хочет узнать тайну рождения Джона Сноу.
На Стене прозвучал рог. Один гудок. Два. Три... Четыре!
- Что это значит?
Дед Мороз и Снегурочка, которыми оказались переодетые Санта-Клаус и Эльф верхом на мамонте. Они привезли подарки из Края Вечной Зимы.
– Иные! - прокричал Лорд Сноу. Призывая разоблачить неожиданных гостей и отдать их Леди Мелисандре, но прежде отобрать подарки.
Гостей сожгли. Подарки поделили между новичками Ночного Дозора, но половину забрали Клиганы, поэтому досталось не всем, а львиную долю взял Тирион, как полагалось любимому сыну Тайвина.
Лилли утащила тулупчик Снегурочки для гадания на костре, уже побитый молью. Гаданию ее учила Мелисандра. Там, в огне, увидела, как подпалила пламенем обновку Дейенерис, летящую на Дрогоне прямо сюда.
– Уносим ноги! Прокричали гости. Джон встал, подумал и снова сел, чтобы незаметно вытащить меч и покончить с Крастером, который давно был похоронен, но готов был воскреснуть ради встречи с Матерью Драконов. Он надеялся стать ее рыцарем и мясом для драконов, чтобы их отравить. Закусив им, Дрогон перво-наперво рыгнул огнем и внезапно подпалил баню Крастера, сказав:
- Какая гадость эта…
Между тем в кладовой Игритт и Лилли гадали на незагоревшихся костях Санты, как их научила Кротиха. Игритт выложила из костей приворотные руны, заворожив Сэма на одну Новогоднюю ночь, за что и огребла от Лили. Праздник удался. Но не для всех.
Такова ирония судьбы или Тяжелый случай.
Приближался любимый всеми язычниками древний праздник - Старый Новый год!
Праздновали его задолго до Эйгонова летоисчисления, так как история и традиции этого праздника уходили своими корнями в глубь веков. Дошли они до нынешних времён благодаря россказням септонов, побасенкам мейстеров и, конечно же, певцам, распевающих свои трулалады где ни попадя.
Старая Нэн из Винтерфелла рассказывала каждый год новогоднюю легенду, случившуюся когда-то в Вестеросе:
- Давным-давно в дом на улице Брандона Строителя, - щёлкая спицами, сказывала Нэн, - Где жила учительница всеобщего языка по имени Листочек, за которой ухаживал уважаемый глава Первых людей Ипполит Брандович Старк, - тут Нэн приглушала восторженно голос, - Нежданно явился вдрызг пьянющий андал из Эссоса, Роберт Робертино с банным веником! – немного отдышавшись, она продолжала, счастливо улыбаясь беззубым ртом, - Там их с Листочком и застукал благородный Ипполит! – вскрикивала Нэн. Вероятно, представляя эту картину. - Андал божился, что он практически не пьющий и чисто случайно перебрал в бане с друзьями, а затем сразу пообещал жениться на училке! – счастливо вздыхала Нэн - Чем очень обрадовал девушку, засидевшуюся в девках! – уже засыпая, бормотала старая нянька, заканчивая свой рассказ.
Вот с тех самых пор девицы и ждали чуда...
Поэтому, согласно древним традициям, перед праздником все ходили в баню, дабы смыть грехи и веником почистить карму. Холостяки приглашали к себе в дом невест, а незамужние девицы - женихов, предварительно выпроводив родителей в гости к соседям. Поблизости всегда имелась пара-тройка весёлых подруг, шатающихся по квартирам, и компания старых друзей, готовых прийти по первому зову. Лишь соблюдя все традиции, народ собирался за столом. На стол обязательно подавали заливную рыбу и бордовую кашу из семян Чардрева, которую употребляли строго на Старый Новый год после 12-го удара колокола.
- Чего-то мы заплутали, - вздохнул разведчик Ночного Дозора, тащивший Сэма на плечах в баню Крастера с совершенно сомнительными целями.
- Отставить панику! - рыкнул Джон.
Сомневаться в целях брата больше не было сил. Баня представляла собой убогое, и без того переполненное женами и дочерями Крастера подземелье с влажными стенами, обычно служившее погребом.
- Надо было послушать Игритт. – Джон скинул Сэма прямиком на одну из жен или дочерей, не разберешь, особенно когда все нагишом тяжело разобраться, кто решил не просто помыться.
– У Крастера всегда так, – пожаловался Сэм, потирая бок, – Смотреть можно, трогать нельзя.
Не все были согласны со входной стоимостью, но пришлось мириться со всем, и жены послушно доплачивали.
После было решено заказать убийство Крастера, поскольку такие цены стали невыносимы. Сэму заплатили натурой за то, чтобы он слез, и отправили прикончить Крастера тем же способом.
Потом случилось невероятное. Иной пришел за детьми, а они не готовы. И Сэм по ошибке схватил лютоволка и побежал под смиренный скулёж Призрака.
- Интересно тут у вас, - заявил Холодные Руки.
Руки ему пообещали отогреть.
– Делаем детей. – ответила Лилли, с надеждой подмигивая Джону.
Но пришел Сэм и спросил:
- А как будем Крастера убивать?
Тирион решительно поднялся и не понял, где он: из-за скатерти не видно. Крастер, изрядно подвыпив, улегся под стол, где находился Тирион, выглядывающий из-под скатерти. Он робко произнес:
- Чего не сделаешь ради дармовой выпивки, - и икнул.
- Дармовой?! - послышалось из-за угла. Это явился Тормунд. По запаху нашел.
Тем временем Сэм, прозванный Смертоносным не просто так, вусмерть ужрался на дармовщинку, заколол Иного, уложил Лилли и согрел Холодные Руки. И главное, не перепутал.
- Твои руки такие теплые! – прорычал Крастер, которого Сэм явно с кем-то перепутал.
Из-за стола встал Джон:
– Да убейте его, наконец!
Крастер цеплялся за сапоги Сэма, требуя продолжения, к вящему ужасу последнего.
- А кому сейчас легко? – сказал Тирион, перепутанный Сэмом, но не сильно расстроенный.
Хуже всего было Иному - его потащили в баню. Иной таял от неги и томных ласк Лилли, обкапав всё вокруг.
- Да хватит все мочить! Замочите лучше Крастера! - бешено взревел Джон, под ехидное карканье ворона.
Доставая Длинный Коготь, Сноу решил пересчитать глаза птицы. Затем решился на отчаянную попытку, но ворон не оценил способностей Джона целоваться. Сэм пересчитал Крастеру зубы, благо это было несложно, и чуть не лишившись пальцев, заочно сдал мейстеру Эймону все предметы из зачетки и свои полномочия дозорного.
- Рэндилл гордился бы сыном, - послышалось из-под скатерти.
Это Тирион сумел оторваться от чересчур любвеобильного Смертоносного. И тут Тирион подумал:
- Не так уж плохо складывался мой брак с леди Сансой в сравнении.
Лилли не выдержала и пнула изо всех сил Джона, отобрав Длинный Коготь с вполне ясной целью: стать сиротой и вдовой, и желательно поскорее. Обстоятельства сложились иначе: Крастер, подвывая, насмерть вцепился в Согретые Руки, потребовав вернуть ему Сэма незамедлительно.
Лилли рубанула, зацепив Иного, от того уже осталось только лужа и нецензурная брань. Удар Лилли пришелся прямиком по самолюбию Сэма, отчего самолюбие изрядно уменьшилось. И Крастер приуныл, но отнюдь не смирился.
- Зачем я всегда платил железную цену в борделях, – сетовал Коттер Пайк Тормунду, - Надо было сразу звать Смертоносного! Я тут подумал и решил дезертировать. Кто со мной?!
Руки подняли все, даже остальные Иные за дверью.
- Старые Боги проклянут вас, - подколол братьев Трехглазый Ворон, получающий удовольствие от происходящего бомонда.
Из-за угла вышел Призрак, держащий в зубах приунывшего и смирившегося Крастера. Но никто не расстроился.
Между тем Тирион добрался до Трехглазой Вороны.
- Хоть и люблю разноглазых, - проворковал Тормунд, косясь на Тириона. - Ты недостаточно мохнат, так что надень шубу.
- Брат, на помощь! - возопил Тирион, но Ворона пообещала:
- Ты сможешь летать. - и, конечно, опять наврала.
Тормунд уже опасно нависал над Тирионом. Длинный коготь просвистел прямо перед носом Тириона.
- Опять? - испугался он. - Уж лучше я шубу, чем так, - рассудил он.
- Кто-то остался с носом, - съехидничала Ворона, - А ты без.
- Даже ворона карлику грубит, - пробасил Тормунд, скалясь. - Бедняжка...
- Неправда! - возразил Джон Сноу.
- Правда! - бесстыже заверила Ворона.
- Я не грублю, - недопонял Джон. - Хотя и хочется.
- А мне чего-то расхотелось жить окончательно! - заревел Крастер, которого таскал Призрак.
- А придется! - обрадовалась Лилли, - Волка можно не кормить! Он уже сыт по горло тулупом и валенками Крастера, и жижей из-под Иного.
Призрак обмахивался веником и хвостом, когда ввалился сир Давос, потерявший Станниса, но сохранивший лук для шашлыков. Он грозно посмотрел на местную дичь в лице соседей - Клиганов, которые пришли с отрядом колядовать и угадывать суженого.
- Заберите меня отсюда! - взмолился Тирион, улепётывая на четвереньках, запутавшись ногами в скатерти.
Тормунд наконец-то сумел встать с дивана, взять мохнатый тулуп, рюмку водки со стола и выкинул Тириона из пасти Призрака, который игриво жрал заливную рыбу.
- Это же на Новый, он же Старый год!
Но Призрак продолжал есть, видать, на нервной почве. И даже Согретые Руки отбирал еду у Призрака.
- Сперва дожуй Крастера! – увещевал Тормунд, залпом хлопнув рюмку кротовухи.
Дармовая кончилась, и замариновали Крастера в спирту, отчего раны Крастера исцелились, а спирт был выпит Тирионом - чего добру пропадать?!
- Тёплый какой-то, - сказал Григор, потыкав в Крастера мечом в районе задней точки.
Лили была безумно рада свирепо разглядывающему её Псу: такой красавец и зубы на месте. Одичалая решилась спросить адресок дантиста.
– Старомест. Цитадель. Спрашивайте Квиберна. Лучшие протезы в Вестеросе! И пластическая хирургия замечательная! - кокетливо скалил зубы Сандор, щеголяя свежепересаженной нежной кожей, поправляя растрепавшиеся локоны.
- Болтоны оперируют не хуже. Правда, дерут три шкуры наживую, но зато бесплатно, - тихонько вымолвил незамеченный Теон.
Держась за корень жизни, он приплыл с родимым дядюшкой в гости к Кротихе на прошлогодние именины, дабы отведать старинной кротовухи.
- Ну, епыресь, бабка жива! - удивлялся Крастер, завидев Кротиху, пытаясь спрятать за спиной Тириона, которого Крастер принуждал вернуть выпитый спирт.
- Какая гадость эта ваша... Это даже не рыба, а раки! Ненавижу их! - давились лютовоблой гости, все, кроме Теона, успевающего жрать, накрывая на стол и одновременно пробовать шевелить только что пришитым лично Матушкой Кротихой новеньким и блестящим чистотой охрененным павлиньим хвостом. Правда, не с той стороны.
Между тем Лилли соблазнила весь отряд Черных братьев, эротично нарезая Длинным Когтем колбасу на закусь.
-Ну и баба! - восхитился Сандор. - Огонь!
Его поняли буквально. Для Крастера разожгли костер, и сам Крастер помогал. Затем в костер плеснули маковое молочко, которое прятал Сэм, а где прятал, там уже не было. Но лучше не спрашивать Ворона, сколько глаз ему надо было выбить - чувствительная это тема. Поэтому ворон прокричал:
- Наливай! Насыпай зерна! – и закаркал, - Задолбало зерно, дичи хотца. Где обещанный шашлык?!
- Зерно в спирт перегнать, – по-хозяйски распорядился Мормонт, - Но, боюсь, поздновато будет.
– Так гоните быстрее!
- Поздно: Сэм уже сожрал! - бурчала Лилли, - Ухожу по-грибы: или накормлю, или потравлю, а там, как карта ляжет. А я готова лечь.
– Мы не готовы! – взвыли Иные, - Нам и так место в углу дали!
– Там и сидите, – заключил Джон, - Иначе замочите всё, оттирать не успеваю.
Иные расселись по лавочкам и принялись расспрашивать Теона, как жить без баб.
- Иных надо выпить! - заметил протрезвевший Тормунд, выхватив из рук новоявленного скопца рог, - Я сам выпил десяток и трезвый, как стекло!
- Куда вы так спешите? - хлопала очередную рюмку почти сирота или вдова Крастера. - "Пятёрочка" ещё открыта.
- Дикари: у нас "Семерочка"!
- А у нас – ларьки в каждом чардреве. Очень выгодно, – заметила Ворона.
Между тем Бран, устав работать продавцом ларька, сообщил:
- Полет нормальный! - и перестал притворяться.
- Нажрался я уже каши, - сообщил присутствующим Джон.
- Это разве каша?! – возмутился неприлично трезвый Тормунд. - Я кашу не пью! Я её нюхаю.
- А зачем нюхать-то? - спросил сир Давос. - Каша как каша без лука. Дрянь, конечно, но главное - никто не сжег. Вот почему чардрева повырубали?
– Налоговая, – горько вздохнула Ворона.
- Хренологовая! - ругались Дети Леса, собирая вокруг веточки.
– Сегодня поголодаете, – обиделась Ворона.
- Караул! - вбежал Бран верхом на Ходоре. - Там на женихов гадают! Мы первые будем!
Первый парень на деревне оказался, как всегда. Тормунд. Но Сэм Смертоносный решил, что победит самый тяжелый, и исполнил коронный прием - отправил ворона своему отцу, похваставшись страстной ночью с хвостом лютоволка.
- А я бы согласилась, что Сэм странный, - шепнула Вель.
Все это время она вместе с Игритт обсуждали незаурядные подвиги Сэма на ниве опустошения кладовок и праздничных столов.
- Он сожрал все пирожные! - пискнула мышь в библиотеке, которой тут же закусила Ворона.
- Нету больше тети, - сказала ворона.
- Зато Кротиха с нами. И аппетит не пропал у Смертоносного: он сожрал даже свой паспорт, чтобы выдали новый, без штампов.
- Напрасно: копии паспортов дозорных хранятся под матрасом Эймона и заверяются у чардрева.
- Я могу взломать чардрево, - предложил Бран.
- Ишь ты, - засмеялась Ворона, - сам Сломанный, хоть мне чардрева не ломай.
- Какой дивный аромат, - косясь на портянки Джона сказала Санса, выходя из бадьи с горячей водой и привлекая всеобщее внимание.
- Вонючка пахнет иначе, - огорчился Теон. - Санса, а ты откуда?
- С налоговой приехала, - ответил Тирион, брак которого спасал чардревные ларьки от Дорна до Стены, снабжая их сырьем для каши.
- Мой гигант Ланнистер, - не без иронии проворковал Тормунд, не оставляющий попыток поставить Тириона на ходули и облачить в шубу.
- Нехорошо карликов обижать! – подбодрила Игритт, делом жизни которой были калеки, бастарды и сломанные вещи, не знающие ничего. Поэтому Джон был близок к идеалу рыжей одичалой, осталось подправить лишь чуток.
- Могу помочь! - подкатил Рамси, поправляя новенькие кожаные брюки.
- Они раньше лаяли или мяукали?
– Задавали глупые вопросы.
- Лучше Рамси подправлю, – буркнула Игритт перехватывая покрепче свой любимый салатик из экологически чистых кротов. – Объедение, – отметила одичалая, запихивая себе в карманы кротовые шкурки. - Я сошью тулупчик для Тириона краше чем в «Снежной королеве», что сама Иная влюбится.
Но это не давало покоя Сансе, переживающей, что ее обнаженное тело не подойдет для обложки. И не видел Сандор.
- Не переживай: я-то видел! - заверил Тирион, шевеля бровями и подпрыгивая в предвкушении всё-таки выполнить супружеский долг.
- Будешь наказан, гигант Ланнистер, - сказал Тормунд, доставая шубу, пошитую по лекалам дома "Болтон и сын" в ночной тиши Застенья, столь располагающей к экспериментам с пяльцами и пальцами, и шкура бывшей жены, согревавшая одинокими вечерами.
- Смертоносный опять ночным жором разбудил братьев Дозора, - доложил Бран, - Мы пошли колядовать!
Вдруг всеми забытый Крастер нашарил за печкой сухарь, но сожрать не успел - подавился. К радости Лили, Смертоносный мгновенно выхватил добычу у Призрака и принялся, ворча и облизываясь, готовить заливную рыбу без рыбы и без заливки, надеясь, что это не покажется Лили гадостью.
- Какой мужчина! - восхитилась Игритт, уже готовясь распахнуть шкуры, и напоролась на осуждающий взгляд Джона.
– Как скучно мы живем! В нас пропал дух Трехглазого Ворона, переместившийся из Трехглазого в Ворона и обратно... – вздохнул Бран, который уже давно, тайком от Джона, пристрастился не только к Древонету и полетам во сне и наяву, но и к кроссвордам и судоку.
- Такой маленький, а уже путает Старомест с Винтерфеллом, - судачили торговки Зимнего городка, а ведь они, Старки-то видать, подбухивают, - Управы на них нет, как поменяли управдома. При Таргариенах пили меньше, ибо всё выпивал Эйгон, - но не решили который.
- Детишки родителей выперли и песни петь стали все подряд. Арфисты-гитаристы недоученные, а туда же... из бадьи не вылезут и каких-то "Рейнов" орут дребезжащим фальцетом, безбожно фальшивя! - бушевали родители в гостях.
А Крастер возмущался неблагодарностью:
- Пригрел проституток на груди!
- Кто сказал "груди"? – обрадовался Тирион, - На Летних островах это хозяйство сиськами называют!
- Дикари! Плакать хочется! Лучше поэтично – перси! - вздыхали Лиза с Кейтилин, - А Тириона за грубость лишить слова и выпивки.
- Я так не играю. Я играю на нервах. Жрать тут уже нечего, даже рыбную гадость подъели, а зима близко и баня остыла. Санса, собирайся на курорт! - крикнул Тиря, напяливая валенки.
- Милый, как же я без бадьи-то буду? Без модного купальника?
- Там без купальника можно.
- Но это неприлично!
- Тащи бадью, там разберемся!
- А что мама скажет?
- Я с вами поеду!
- Возьмите и меня! – взмолился Крастер на последнем издыхании, но, увы, не издох. -- Я за вами пригляжу и еще своих жен возьму - семьёй мечтали о курорте!
- Есть лишняя путевка? – взмолился Джейме, едва-едва дыша.
Далек был путь от гостеприимных подвалов Риверрана. А еще с Бриенной решили поспорить, кто надежней охранял жизнь короля.
- Самый надежный я, - вмешался Мормонт. - Просто я недооценен. В Риверранах не был-с, но понимаю многое. Например, что все бабы стервы, кроме одной, разумеется...
Тут его перебили:
– Меня? – выпятила грудь Лили.
- Да хранят меня боги! Ты тоже не горишь? Давайте проверим! – предложил Григор.
- Кожу всегда можно пересадить! – поддержал инициативу брата Сандор.
- Гори, гори ясно! – асшайская жрица привычно исполнила красивую старинную танцевальную композицию вокруг шеста, шурша своими красными шароварами и уворачиваясь от чаевых, прилетавших редко, но метко. Самым щедрым оказался Тирион, пожертвовав жрице свинью-копилку по имени "Розовый ужас", засунув ей в шаровары.
- Мормонта не отдам! Дракарис!
И произошел полный дракарис. Даже Бладрейвен удивился, а это уже показатель - праздник удался на славу! Жаль, что быстро закончился, но Рамси обещал продолжение, моральную и материальную поддержку...
Джон проснулся… Это был последний день старого года, в который Сноу привиделось, что Призрак уже мёртв вместе с остальными.
- Вот Санса-злодейка, подсыпала отравы. – прохрипел он, нашаривая рассол, но все банки куда-то кто- то спрятал, - Ах, досада!
Григор всех спас, притащив бочку опохмела из подвалов самого Роберта, где было шаром покати после вчерашней женитьбы Атласа, на ком никто не помнил, кроме Брана, удивленно смотревшего, как Сэм жуёт хвост лютолеща.
- Смертоносный, смерти моей хочешь? - вдруг сказала ворона Мормонта.
-Нуууу, может и захочу.
Джону надоели пьяные разговоры Тормунда, не оставляющего попыток остановить своего друга от попыток ощипать вырывающуюся ворону Брана.
Входная дверь внезапно была выбита Ходором, на котором сидел обезумевший Кроворон, щурясь единственным глазом. Ему порядком надоело, что никто не хочет узнать тайну рождения Джона Сноу.
На Стене прозвучал рог. Один гудок. Два. Три... Четыре!
- Что это значит?
Дед Мороз и Снегурочка, которыми оказались переодетые Санта-Клаус и Эльф верхом на мамонте. Они привезли подарки из Края Вечной Зимы.
– Иные! - прокричал Лорд Сноу. Призывая разоблачить неожиданных гостей и отдать их Леди Мелисандре, но прежде отобрать подарки.
Гостей сожгли. Подарки поделили между новичками Ночного Дозора, но половину забрали Клиганы, поэтому досталось не всем, а львиную долю взял Тирион, как полагалось любимому сыну Тайвина.
Лилли утащила тулупчик Снегурочки для гадания на костре, уже побитый молью. Гаданию ее учила Мелисандра. Там, в огне, увидела, как подпалила пламенем обновку Дейенерис, летящую на Дрогоне прямо сюда.
– Уносим ноги! Прокричали гости. Джон встал, подумал и снова сел, чтобы незаметно вытащить меч и покончить с Крастером, который давно был похоронен, но готов был воскреснуть ради встречи с Матерью Драконов. Он надеялся стать ее рыцарем и мясом для драконов, чтобы их отравить. Закусив им, Дрогон перво-наперво рыгнул огнем и внезапно подпалил баню Крастера, сказав:
- Какая гадость эта…
Между тем в кладовой Игритт и Лилли гадали на незагоревшихся костях Санты, как их научила Кротиха. Игритт выложила из костей приворотные руны, заворожив Сэма на одну Новогоднюю ночь, за что и огребла от Лили. Праздник удался. Но не для всех.
Такова ирония судьбы или Тяжелый случай.
Последнее редактирование:
