Релларион:
Нет, яйцо было прекрасно. Настолько, что малыш спал рядом с ним целую ночь и всё утро. Хорошо, что мужчина не стал забирать его - Релларион слышал сквозь сон, как он вернулся. Дракончик убедился, что этому человеку можно довериться.
Вот только он снова был голоден! Релларион сейчас поручился бы кровью древней Валирии, что съест за один присест целого барана или даже кабана.
Релларион поднялся на передние лапки, сладко потянулся, поискал глазами маму. Но ее не было!
Малыш почувствовал себя обманутым. А пусть и маленький, но обманутый и голодный дракон - страшная сила.
От ярости и обиды Релларион рявкнул изо всех сил. Да, такой рев сделал бы честь даже и зверю постарше. Эхо крика наверняка было отчётливо слышно даже на большом расстоянии.
- Тише, тише, малыш! - спокойно произнес
Эйемон. - Релларион, я привел нашу сестру познакомиться с тобой. Мама скоро вернется. Хочешь поесть или будешь кричать даже без приветствий?
Он повернулся к Нейерис.
- Красивый? - спросил он, показывая на дракона с зеленоватым блеском. - Эту клетку тяжело открыть непросвещенным, то есть нам с тобой, но можно полюбоваться и сквозь прутья.
- Я положил вчера с ним в клетку свое яйцо, оно развлекает дракона. Пока он не очень голоден, - извиняюще пояснил Эйемон.
Релларион:
Спокойный голос мужчины, а больше всего - силуэт немного встревоженной мамы, удержали малыша от повторного крика. Впрочем, вряд ли у него бы получилось ещё раз так громко рявкнуть.
Чувствительные ноздри Реллариона уловили запах обеда...
Ларра:
- Релларион, тише, тише! Веди себя хорошо, а главное - тихо, - сказала она дракону, подавая ему нарезанное мясо и чашу с водой.
- Здравствуй, Нейерис.
Ларра встала и сделала несколько шагов навстречу дочери.
Нейерис смотрела на дракона, как завороженная. Это было просто невероятно!
- Но как?.. - неверяще спросила она. - Как такое возможно?
Она медленно приблизилась к клетке и протянула было руку, но потом испуганно отдернула.
Нейерис так была поглощена драконом, что даже не заметила, как в комнату вошла мама. Два чуда сразу, в одной комнате! Это оказалось слишком для нее. Ноги Нейерис ослабели, и она едва успела присесть на стул.
Релларион:
Дракончик с воодушевлением принялся за еду, но спустя несколько мгновений какая-то незнакомая женщина подошла ближе, чем стоило бы. Релларион подобрался, встал на задние лапки и обнажил ряд мелких, но очень острых, клычков.
По счастью, женщине хватило ума не лезть дальше. Она отступила, отдёрнув руку, чему малыш был только рад: уж очень хотелось есть.
Ларра:
Эйегон..Нет, он ничего не знает про дракона, я так и не решилась ему сказать, он - отчаянный, насколько я могла слышать, и ...
Ларра замолчала.
Эйемон подал стакан воды Нейерис, помогая ей попить. После чего поцеловал в макушку.
- Ты привыкнешь. Кто кроме мамы мог бы вывести дракона?
- Я решил рассказать Нейерис без твоего и отцова ведома.
Эйемон взял кусочек мяса и подошел к клетке.
- Ну что? Релларион, ты спалишь мне руку или позволишь накормить? - спросил он, протягивая мясо к прутьям клетки.
Ларра улыбнулась:
- Ну да, вас то я вон какими родила
Здоровыми, сильными, красивыми. Нейрис, ты и малышкой выглядела совсем хрупкой, но поверь мне - в тебе силы гораздо больше, чем кажется.
Вода пришлась как нельзя кстати.
Нейерис благодарно взглянула на брата и украдкой сжала его руку. Потом она вытащила из кошеля на поясе золотой кулон-сердечко с выгравированной на нем буквой Л и протянула его маме.
- Мне сказали, это твое.
Ларра:
- Он ещё слишком мал, чтобы пыхать огнём, но судя по тому, сколько он ест, и как он кричит - она неодобрительно глянула на Реллариона - этот день не за горами.
- Осторожнее, Эйемон, не приближайся слишком близко - малыш недоверчив и весьма грозен для такого крохи. И зубы у него тоже быстро растут.
- Да. Это от меня. Мой человек передал это Эйегону, когда тот искал меня в Лиссе.
Кулон был сделан для вашей сестры, Ларры, которая родилась уже в Лиссе. И умерла, когда ей было 5 лет. Она ещё не успела тогда начать интересоваться украшениями.
Эйемон:
- Когда-нибудь Релларион вырастет, а Дейерон сможет его оседлать, - мечтательно сказал Эйемон. - Сейчас он многого не понимает, но совсем скоро будет рад и горд, как все мы.
- О... - только и сказала
Нейерис. Да, Эйемон чуть ранее упоминал, что у них была сестра, но за новостями о живом драконе это совсем вылетело у Нейерис из головы. Она попробовала представить себе маленькую девочку, которой предназначался этот кулон, но в ее воображении эта девочка была очень похожа на нее саму в детстве.
- Почему ты уехала? - вырвалось у нее. - Почему... - «бросила нас», хотела сказать она, но сказала иначе, - ...не осталась с нами?
Ларра:
- Прости, дочь, я была молода и глупа. И безрассудна. Ваш отец был ещё слишком юн, скорее мальчик, а не мужчина, вы ведь знаете, что я его старше и брак наш был продиктован политическими интересами. Но долг есть долг, и поэтому мы старались блюсти видимость обоих устраивающего брака, я исправно рожала вас, наследников...Но потом - одна довольно глупая история, которая сейчас выглядит глупой, а для меня тогда была "концом света" - погнала меня из Вестероса. Я ещё не знала, что беременна Ларрой, а потом - гордость не позволяла вернуться, а потом умерла Ларра, а вместе с ней как будто и я. Одна мысль только держала меня на свете - вот если бы пробудить яйцо дракона, что осталось от Визериса в Лиссе. Это как будто бы Ларра ко мне вернулась бы, и как будто я искупила свою вину перед вами, и вашим отцом.
Голос Ларры задрожал и она замолчала..
Прокашлявшись, она продолжила, глядя на Нейерис:
- Я говорила вчера с Эйгоном, твоим мужем. С его слов я поняла, что ты несчастна в браке. Но он.., он говорил, что любит тебя, и я ему верю. Но что он не знает, как к тебе подступиться, что ты не открываешь ему своё сердце, а он - ревнует и срывается. Но - любит тебя. Что ты даже боишься и ненавидишь его. Это так?
Нейерис молчала, обдумывая услышанное.
- Но ты же останешься с нами? - наконец спросила она.
Ларра:
- Теперь да. То есть я надеюсь, что могу остаться. Только вернувшись, я поняла, как же я по вам скучала.. - слёзы заблестели у неё на глазах, но Ларра улыбалась.
Эйемон протянул руку к дракончику. Пусть съест его руку, лишь бы немного отвлечься.
Релларион:
Дракончик наконец расправился с сочнейшей мраморной говядиной, предварительно выпив водички, и теперь ничего не мешало ему с интересом смотреть на обеих женщин.
Мама и вторая, которая хотела дотронуться до него, были чем-то похожи. Возможно, эта незнакомка обладает хоть толикой маминой любви и сочувствия. Да, не мешало бы...
Мужчина протянул руку, нарушив планы малыша узнать незнакомку чуть поближе. Не испытывая злобы, Релларион смешно поднял головку и начал лизать ладонь мужчины. Она оказалась шершавой, вся была в бугорках мозолей. Однако, дракончику это по какой-то причине даже нравилось.
Ларра подошла к Эйемону, ласково взяла его за руку и немного сжала её, глядя попеременно то ему в глаза, то в глаза Нейерис.
- Дети, скажите мне, есть что-то такое, о чём я не знаю? - она вопросительно подняла бровь.
Нейерис:
- Мама, ты сказала, что твой брак с отцом был продиктован политикой. То же можно сказать и про мой брак с Эйегоном. И я тоже всегда старалась выполнять свой долг по отношению к нему. Насколько могла... - Она вспомнила о своих близнецах, которых она даже не успела увидеть, и быстро смахнула непрошенные слезы. - Но я не люблю его. Никогда не любила. Более того, мне неприятно, когда он... ну, прикасается ко мне, даже просто обнимает. Я не могу дать ему то, что он хочет, поэтому уже неоднократно просила его освободить нас обоих. Но он отказывается, более того, требует от меня невозможного. - Нейерис сокрушенно покачала головой. - Я не вижу выхода из этой ситуации.
Язык дракона был шершавым и приятным.
- Ему она дать не может, а мне не хочет, вот, что происходит, - добавил
Эйемон.
Ларра:
- Ох, милая. Как же тебе, наверное, тяжело.
Она подошла к дочери и обняла её.
- Но послушай меня, детка. Такова судьба принцесс - быть выданными за принцев, и их мнения никто не спрашивает.
Но ты знаешь - я смотрела вчера на вашего отца - и любовалась им. Красивый, сильный, властный - как я тогда этого не увидела, как же я вообще не обращала на него внимания, просто исполняла свой долг, представляла в эти моменты..она чуть покраснела. Как я могла его бросить?
Я жалею об этих 30-ти годах, ведь мы могли быть счастливы все эти годы, если бы я чуть подождала, если бы присмотрелась к нему. Ведь это мой муж и мы давали обеты перед богами, ведь долг жены - не только рожать наследников, но и любить мужа, во всяком случае - постараться. Не повтори моей ошибки, дорогая, я уверена, что Эйегон тебя любит, он так это говорил, что..что я - уверена. Дай ему шанс, забудь об обидах, взгляни на него новыми глазами. Ради вас обоих.
Реларион:
Решив, что этого уже более чем достаточно, дракончик прекратил лизать ладонь мужчины. И, сообразив, судя по виду мамы, что она занята очень важным разговором, малыш снова переключился на манящее яйцо. Теперь он пытался вскарабкаться наверх, но коготки соскальзывали, не оставляя царапин на твёрдой скорлупе.
Мама обняла ее, и
Нейерис в ответ тоже обвила ее руками и уткнулась в плечо. Она говорила то же, что и отец когда-то, то же, что много раз говорила себе сама Нейерис. Ее робкая надежда как-то решить проблему с помощью мамы угасла, не успев толком оформиться.
- Хорошо, мама, - прошептала она, - я попробую сделать, как ты говоришь.
Выхода не было.
Ларра:
- Вот и молодец, вот и умница. У вас ведь такой чудесный сын. Вот увидишь - всё ещё может быть хорошо. И будет.
Она гладила свою нежную девочку по плечу.
Какая же она хрупкая.
Эйемон не выдержал.
- Может лучше присмотреться ко мне? Во мне увидеть сильного, красивого и любящего? Я хочу каждый день просыпаться рядом с Нейерис, целовать ее и любить. Если бы Эйегон ценил Нейерис и хотел сделать счастливой, то не стал бы заводить десятки любовниц. Ради нас троих стоило бы что-то изменить. В этом мире вновь рождаются драконы, а мы держимся за условности и неправильные решения людей с разбитыми сердцами!
- Спасибо, мама. -
Нейерис отстранилась и в любовью взглянула в лицо мамы. - Может, теперь, когда ты вернулась, все и правда станет лучше.
Только сейчас она услышала тихий скрежет и вспомнила о дракончике. Тот пытался вскарабкаться по лежащему рядом с ним яйцу.
- Мама, а как тебе удалось его возродить? А других можно так вывести?
Ларра удивлённо смотрела на Эйемона:
- Сын, разве ты не рыцарь Белой Гвардии? и не просто рыцарь, а Лорд-Командующий Белой Гвардии? Ведь по обету вам нельзя иметь жену и детей, ваше призвание - служить королю и его семье. А ведь это и твоя семья, Эйемон. Ты хочешь нарушить данные тобой обеты? Данные вами обоими обеты? А вы представляете себе о последствиях?
Нейерис нахмурилась.
- Я неоднократно говорила тебе, что то, что между нами было, осталось в прошлом. Я хочу уйти в септы, - призналась она матери, - и молиться Семерым за всю нашу семью. Именно поэтому я и просила Эйегона отпустить меня.
Ларра:
- Ох, это было непросто. С этим яйцом игрла Ларра, спала с ним в колыбельке и только оно её успокаивало, когда она была расстоенна, или болела. Но - не в тот раз, когда она умерла...
Вначале, сразу после её смерти - я совсем обезумела, я столько отдала денег взяким магам-проходимцам, что мой брат Моредо решил, что я сошла с ума, и позорю семью. Сократил мои расходы и поселил в доме на окраине Лисса, из которого я не выходила годами, даже - десятилетиями. Вот так обо мне и забыли.
А всё это время я плакала и молила богов о чуде, раз они забрали одно моё дитя - пусть взамен дадут мне утешение, дракона, ведь то яйцо - единственное, что осталось со мной от семьи. И тогда это будет знак, что я искупила свою вину за мой побег, за то что оставила вас, за нарушенную супружескую клятву.
Прошли долгие годы и я уже даже не надеялась, как вот - она указала на дракончика, увивавшимся у драконьего яйца.
- О, да он пытается на него взобраться? А может один дракон высидеть другого? Вы что-то знаете о драконах?
Эйемон с обреченным лицом посмотрел на мать и сестру.
- Я слишком много думаю о своих обетах и чувствах, в то время, как просто должен подумать о себе.
Он посмотрел на клетку.
- Если дракон и правда высиживает мое яйцо, то мы сможем вновь наполнить Драконье логово.
В этот момент к нему зашел слуга и прошептал на ухо, что появились гости.
- Отлично, отец и брат здесь. Да и принц дорнийский. Таргариенов я впущу, а нужен ли тебе Мартелл, мама?
Ларра:
Не всегда думать прежде всего о себе - правильно. И я тому - живой пример. Простите меня, дети.
Она печально смотрела на их обох.
Потом обернулась на дракона.
- Уже одно то, что пробудился один, может означать, что могут пробудиться и другие. Но всё это должно быть в книгах, мейстеры Таргариенов наверняка записывали, как с ними обращаться.
- Нет. Только семья, наше дело - семейное, а Мартеллы..В общем - нет, не время.
Нейерис покачала головой.
- Я ничего не знаю о драконах, мама. Последние годы моей настольной книгой была «Семиконечная Звезда», а там о драконах ничего не написано.
Эйемон:
- Я читал про драконов, но большей частью про уже родившихся.
Ларра:
- Эйемон, а охрана у башни - она хорошая? Прикажи усилить максимально, сейчас тут будет аж четверо Таргариенов, дракон и я. В одном небольшом помещении.
Релларион:
Залезть ну никак не получалось. Ну никак! Малыш даже разозлился. И... чуть было не столкнул яйцо вниз со стола. Вот был бы конфуз, ведь он уже не один раз подвёл маму.
Благоразумно оставив тёплое яйцо в покое, малыш снова посмотрел на взрослых. Ему очень хотелось поиграть с кем-нибудь, лучше с мамой, но они были так заняты...
Эйемон:
- Вчера защита была утроена. Есть твои лисенийцы. Мне кажется, что этого хватит. Тем более, что скоро свадьба, а мы все еще тут. Пора выдвигаться.
Эйемон прикоснулся к яйцу, от которого отодвинулся дракончик.
- Кажется, яйцо стало теплым. Малыш его нагревает.
Эйемон взял мясо и протянул дракону.
- Ты хочешь есть или летать? Он умеет летать, мама?
