Хэдканон о Гайлсе Морригене, лорде-командующем КГ при короле Джейхейрисе Миротворце. Часть 2
С того дня Гайлс стал другим человеком – желчным, раздражительным, еще более упрямым и требовательным. Когда ворон принес весть о том, что его брата Галбарта с женой зарезали в их собственной постели, он целый день провел на тренировочном поле, где разрубил в щепки не меньше дюжины чучел и чуть не покалечил Мастера над оружием. "У этого бастарда и впрямь черное сердце," - с горечью размышлял он по ночам, одолеваемый мучительной бессонницей. - "Мой сын убил моего брата".
Сира Люкамора лорд-командующий старался всячески избегать, пока однажды вечером тот сам не явился к нему в покои, неся под мышкой целый бочонок арборского золотого. Он сказал, что хочет распить его с другом, на что Гайлс возразил: "Мы не друзья". "Вы ошибаетесь, сир," - ответил Люкамор, улыбаясь. - "Теперь я – ваш единственный друг. И разве может быть иначе? У нас так много общего".
Гайлс ненавидел себя за ложь, которой замарал свой белый плащ, но еще больше – за те последствия, что она повлекла за собой. Иногда он думал, что зря не последовал совету бастарда... Признай он его, и Галбарт остался бы жив, а Люкамор Стронг не смог бы им манипулировать. Даровал бы ему Джейхейрис королевское прощение? Поверил бы в то, что его верный рыцарь был всего лишь жалким клятвопреступником? На похоронах Рейны Таргариен в Харренхолле сир Райам Редвин впервые поделился с ним догадками о двойной жизни Люкамора, и Гайлс наконец вздохнул с облегчением. Вскоре сир Райам раздобыл и улики, которые они предоставили королю.
Вернувшись в Красный Замок лорд-командующий тут же приказал бросить изменника в темницу, и вдруг осознал, что заключение Люкамора отнюдь не означает конец его бед. На собрании Малого Совета он до последнего добивался самого сурового наказания для гвардейца, но ни Джейхейрис, ни Алисанна не хотели казни сира Стронга. И тогда он пошел на отчаянный шаг – на переговоры с врагом.
"Умоляю," - промолвил Гайлс, глядя в глаза своего брата по оружию. В свете факела обычно доброжелательная улыбка Люкамора казалась почти зловещей. "Будьте спокойны, сир," - прошептал он. - "Я не выдам вашу тайну". Однако Гайлс не спешил доверять ему: "Чего вы хотите, Стронг?". "То, чего хочет каждый невольник," - невесело рассмеялся гвардеец. - "Но это не в вашей власти". Гайлс замолчал. "Я не чудовище, лорд-командующий, хоть вы, наверняка, считаете иначе" - продолжил тот. - "Вы любите свою честь и свой белый плащ, а я люблю своих жен и детей. Мы оба хотели защитить то, что любим. Мы не враги с вами, и никогда ими не были". В темнице повисла тревожная тишина. "Король готов помиловать вас," - сказал Гайлс. "А я готов просить о милости," - ответил Люкамор. - "Рано или поздно, правда бы все равно раскрылась. И правда о вашем сыне когда-нибудь раскроется тоже".