Vhagar
Знаменосец
Приложение №3 к Программе Малого Совета Короля Станниса Баратеона "Братство Расписного Стола"
Интервью с Мастером над Законами и Верховным Судьей Эддисоном Толлеттом
Тщедушная фигурка Эддисона Толлетта деловито перемещается с сугроба на сугроб, ледяной ветер развевает черный плащ, подмышкой стопка каких-то книг, листы исписанной бумаги...
Журналист: Господин Судья, Господин Судья! Можно задать Вам несколько вопросов!
Эдд делает неопределенный жест рукой, который должен изображать не то раздражение, не то печальную покорность судьбе, и останавливается.
Журналист: Господин Судья, большое спасибо, что согласились побеседовать. Расскажите пожалуйста о каком-нибудь памятном моменте Вашей жизни, связанном с королем Станнисом!
*Эдд с немым осуждением смотрит на интервьюера, его взгляд как бы говорит: и ради этого... затем, он вздыхает и начинает рассказывать*
Эдд: Пожалуй... это было во время пира посвященного победе короля у Винтерфелла... Я по обыкновению чувствовал себя крайне неуютно среди всего этого праздничного шума. И Король тоже, казалось, явно тяготился происходящим. Вдруг, сам не знаю почему, я настолько осмелел, что спросил его: "Отчего Вам грустно, Ваша Милость?"
И, даже не поворачивая головы в мою сторону, он ответил: "Видишь ли Эддисон, подобная толпа в которой каждый по сути предоставлен сам себе, и никому ни до кого нет дела, а все это веселье иллюзорно, заставляет меня особенно остро чувствовать своё одиночество и быстротечность жизни. Нигде я не чувствую себя таким одиноким как посреди праздничной толпы. Это приводит меня в отчаяние. Поэтому я и не люблю таких шумных сборищ."
Король так прекрасно выразил мои собственные ощущения по этому поводу, и его внезапная откровенность так потрясла меня, что я почувствовал с ним какое-то особое духовное сродство. Мы, люди взираюшие на этот мир с неизбывной печалью, должны держаться вместе, так оно как-то теплее...
Вообще, именно такой человек как Его Милость как раз наиболее способен понять все грусти своей страны и быть для нее как Отец родной - строгий, справедливый и всё понимающий...
Журналист *вкрадчиво прерывает*: А не было ли у Его Милости еще каких-нибудь особенных причин для грусти в тот вечер?
Эдд: Не знаю, честно говоря... Мне показалось, что во время разговора он смотрел на Красную Жрицу, которая была крайне увлечена разговором с Лордом-Командуюшим Джоном Сноу, чуть поодаль. Им было очень весело. Не знаю, чем это могло как-то особенно расстроить короля. Тогда всем вокруг было весело.
Журналист: Эммм... А какие все-таки отношения связывали Короля и Леди Мелисандру если не секрет? Или может быть Короля и Лорда Сноу?
Эдд: *остолбенев на пару минут, возмущенно* Так вы об этом хотели со мной поговорить? Вот она - желтая пресса...
*И тут Эдд подумал, что отношения у этой троицы были, пожалуй, уж слишком какие-то валирийские. Рука короля неожиданно встречает на карте руку Лорда-Командующего... и оба на секунду замирают, словно их пронзает электрический разряд. Они стоят не шелохнувшись и тонкая женщина в красном медленно подходит сзади, кладет голову на плечо королю и начинает меланхолично и нежно перебирать темные волосы Лорда Сноу свободной рукой... Все трое словно охвачены пламенем. Что это? Сон? Грёза? По кому теперь Король скучает больше - по Мелисандре или по Сноу? А может по обоим? В любом случае, это точно никого не касается, и в особенности журналистов.*
В этот момент из темноты вынырнула Аша Грейджой с сигаретой в зубах и одарила и Эддисона и репортеров таким испепеляющим взглядом, что все трое забыли о чем они вообще только что разговаривали.
За Ашей с шумом и гамом проследовал отряд копьеносиц-одичалых. Почти каждая, проходя мимо оператора, считала своим долгом отпустить ядовитый комментарий на тему современного новостного телевидения как такового, глядя прямо в камеру.
Эдд *беспомощно*: У нас теперь... Вот.
*Имея в виду то ли бодро марширующую Ашу, то ли галдящих воительниц.*
Жуткие существа. Это Эринии просто какие-то. Они меня пугают. Но! *поднимает палец кверху* Боеспособность фантастическая. Сейчас они тут совсем не лишние. *с тревогой поглядывает на горизонт* Мы планируем использовать эту бушующую стихию в мирных целях, и после войны сформировать из них отряды женской полиции, для охраны правопорядка. Да. И равноправие опять же...
Вообще, живя бок о бок с одичалыми многому у них учишься...
Вот, наша нынешняя госпожа Аша опять же, суровая дама. Из суровых краев.
Да. Полиция и регулярная армия, вот что у нас в планах на будущее. Вот землякам госпожи Аши найдется хорошее применение...Работы будет много после войны. Если живы будем.
Я слышал, многие критикуют Его Милость за то, что он поручил такую серьезную работу такому маленькому человеку как я.
Вообще, знаете ли, я больше конечно не юрист, а философ. Но чтобы судить людей, нужно их понимать, любить и понимать, нужна мудрость сердца, и способность смотреть чуть дальше и чуть глубже, чем обычный прагматик. Потому что именно любя и сострадая ты можешь быть по-настоящему справедливым, как мне кажется...
Порыв ледяного ветра. Холод становится почти непереносимым.
Эддисон: О Боги, Боги, Боги, Боги... Скоро всё начнется.
Интервью с Мастером Государственной Безопасности и Правопорядка Сиром Лорасом Тиреллом
Журналист: Сир Лорас, прекрасно выглядите! Вы не против если мы проведем ближайшие полчаса с Вами, посмотрим как Вы работаете, зададим несколько вопросов? Аудитория жаждет видеть своих героев в действии.
Лорас Тирелл: *очаровательно улыбается* Я как раз тут заканчиваю дела и иду в Богорощу к королю. *сносит голову пленному упырю* Благодарю за комплимент. Ну что ж поделаешь. Я к Вашим услугам, спрашивайте, только потише и постарайтесь не очень нам мешать. Впереди тяжелая ночь...
...Сир Лорас долго смотрел на короля, который стоял на коленях в Богороще, обхватив голову руками, и казалось был очень далеко отсюда, полностью погруженный в свои мысли или сорт какого-то религиозного транса.
Лорас покачал головой и подумал: "Вот человек, который готовится умереть за свою страну..."
Он перевел взгляд на стоявшую чуть поодаль, прислонившуюся к дереву Ашу Грейджой, "Вот женщина, которая любит человека, который готовится умереть за свою страну..."
Журналист: Сир Лорас, что вы думаете об этих отношениях? Есть ли у них будущее?
Лорас Тирелл: *поправляя пенсне и складывая руки в замок, задумчиво*:
Хороший был бы союз. Он - часто слишком печален, она весела и дерзка. Она - именно тот свет и радость жизни, которой ему всегда не хватало. Но не знаю есть ли у них время на всё это. Иные идут. Иные рядом... И завтра, а может даже уже сегодня, возможно, все мы будем мертвы...
Король не замечал никого. Аша не замечала никого, кроме короля. А Лорас, никем не замеченный (кроме не отстающих ни на шаг репортеров) тихо как кошка вышел из Богорощи и поспешил к лагерю.
Промерзший воздух казался хрупким звонким стеклом. Как холодно...
Журналист: Сир Лорас, какова позиция короля по религиозному вопросу? Мы знаем, что он отказался от веры в Семерых, потом долгое время находился под влиянием печально известной Красной Жрицы, теперь мы видим его в Богороще, как вы это прокомментируете?
Сир Лорас *сурово*: Король находился и находится в духовном поиске.
Тут на Севере, природа так дика, и Боги так близко. Старые Боги говорят с нами каждую секунду, их голоса в каждом порыве ледяного ветра, в каждом шорохе листвы. Всё вокруг пропитано святостью.
Аша верит в Утонувшего Бога и чистоту морских волн. Кто-то верит в очистительную силу пламени, кто-то верит в умиротворение, которое даруют нам Семеро, и все мы едины в нашем поиске, в нашей страстной жажде бесконечного, высокого. Поэтому мы выступаем за отделение церкви от государства и законодательно оформленную свободу вероисповедания. Каждый должен иметь право отвечать зову своего сердца, своей души. Исключение составляют лишь экстремистские, общественно опасные культы, которые однако, также могут быть разрешены с определенными ограничениями.
Он прошел мимо играюших в кайвассу и беспечно смеющихся Бриндена и Джейме. "Этим и сам Неведомый не страшен".
Прошел мимо толстячка Иллирио, который меланхолично вскапывал мерзлую землю, на фоне заката - это всегда помогало ему сосредоточиться. "Надеюсь, не могилы нам копает", - мрачно подумал Лорас. Прошел мимо солдат и одичалых устроивших совместный перекур и напряженно вглядывающихся вдаль.
Всё готово. Все ждут. И ОНИ могут появиться с минуты на минуту... Лорас вздохнул. Не смотря на то, что все члены Малого Совета короля прекрасно находили общий язык, когда речь шла о делах государства, в приватном общении между ними и Лорасом все же сохранялась какая-то напряженность. Он всё понимал, но ничего не говорил, только сдержанно улыбался, стискивал зубы и старался думать об общем деле...
Журналист: Сир Лорас, а как ваши коллеги относятся к Вашим предпочтениям в личной жизни? Ни для кого не секрет, что общество до сих пор полно предубеждений?
Сир Лорас: *вздыхает* Сложно. Да, сложно. Предстоит проделать немалую разъяснительную работу, прежде чем мы сможем покончить с предрассудками и предубеждениями.
Если говорить о короле, король одинаково добр ко всем. Он никогда не смотрел на меня как многие другие, снисходительно, как на тяжело больного, и его рукопожатие всегда было искренне сердечным. Он и, пожалуй, мой друг, добрейший Сир Давос, образец мужества и честности, в каком-то смысле такой же чужак, как и я сам, понимает меня так хорошо, как никто другой. Нам с ним на собственном примере приходится день за днем доказывать, что в чем-то отличаться от большинства вовсе не значит быть хуже. Не знаю скольких еще врагов я должен уложить голыми руками. *выразительно смотрит на свои красивые, изящные, но сильные руки с длинными пальцами, поблескивающие перстнями* Не знаю сколько еще чудес благородства должен явить миру милейший Сир Давос.
Мы должны объяснить людям, объяснить так, чтобы они поняли, чтобы каждый понял, чтобы они передали это знание своим детям, а те своим, чтобы это стало частью генетического кода, что судить людей нужно не по цвету кожи, не по акценту, склонностям сердца или древности рода, а по делам и по чистоте помыслов, по тому какой ты человек и человек ли ты вообще...
Одной из основных наших целей является признание прав и свобод человека высшей ценностью, принадлежность их человеку от рождения; При этом, права и свободы должны осуществляться человеком без нарушения прав и свобод других лиц. Все должны быть равны перед судом и законом; Также важнейшим приоритетом для нас является равенство мужчины и женщины;
Наконец, хмурый, промерзший до костей Лорас добрался до своего шатра. Где совсем не было тепло, где горела свеча из драконьего стекла... И где из полумрака, навстречу ему, вдруг поднялась знакомая долговязая тень.
Красивый породистый зверь, источающий мускусный запах похоти и предательства.
Первым порывом Лораса было грубо впечатать нежданного гостя в пол и сорвать с его языка все слова, которые тот собирался сказать. Заставить его зарычать, как раненый лев. Заставить его молить о пощаде. Взять его за черные волосы. Взять его. Пылко, с силой и страстью... Но он только церемонно склонился, чтобы по восточному поцеловать кончики пальцев милорда.
"О Боги, А...йронвуд. Я совсем не ждал тебя... сегодня ", - сказал, Лорас, глядя на высокого дорнийца с легкой усмешкой.
"А если завтра не настанет? Что тогда?" - ответил Айронвуд, с ироничным поклоном, - "Мне с трудом удалось пробраться мимо ваших часовых... Вся твоя семья - в Эссосе, твои братья, твоя сестра с мужем. Зима пока не добралась туда, а может и не доберется. Бежим. Бросай это безнадежное предприятие, бросай всё, бежим пока есть время..."
Журналист: продолжаем снимать... Это же просто сенсация, невероятно!
Тирелл и Айронвуд оба, возмущенно: Уберите камеру, имейте совесть!
Журналист: конечно, конечно, выключаем... (вполголоса) снимай-снимай...
Лорас одарил приятеля долгим взглядом со смесью презрения и искренней приязни, и грустно улыбнулся:
"Вот чего-чего, а времени больше нет. И если я начну говорить тебе о чести и долге, ты ведь не поймешь, не так ли? ОНИ почти здесь. И мы готовы встретить их и принять свою судьбу. Так что, прощай, мой друг. Приветы Марджи. Скажи ей, что её я любил больше всех из всей нашей гнусной семейки..."
Журналист: давай снимем как он грустит. Шедеврально, почти "Ночь" Антониони. И красивый какой малый, просто кинозвезда.
И вот теперь Лорас затосковал по-настоящему. Когда черная тень дорнийца растворилась в ночи и он, наконец, остался один. С зимой, ночью и острым ощущением своей неправильности и неуместности в этом уродливом мире.
Который скоро будет принадлежать Иным.
И он задумался о великих целях. И великих жертвах, которые иногда нужно приносить. И о том, что бессмысленные жизни нескольких пусть даже очень хороших людей, могут неожиданно стать полными смысла, если принеся себя в жертву они смогут спасти всё человечество.
"Времени больше нет...", - задумчиво повторил он вслух.
И тут он почувствовал как чья-то рука мягко опустилась ему на плечо.
"Сир Лорас, если мы все всё-таки переживем эту ночь, я бы хотел, чтобы Вы написали мне Ваши предложения по реформе службы внешней разведки и контрразведки, как и собирались. А поскольку времени действительно больше нет, рекомендую Вам перестать хандрить и приниматься за дело немедленно".
Король стоял за его спиной, серьезный и строгий как всегда, но в уголках его глаз пряталась улыбка.
Журналист: О Боги, король!
Сир Лорас *внезапно отшвыривает журналиста, вырывает камеру у оператора и говорит прямо в объектив как исступленный панк-идол во время концерта*:
Король - это идеал и образец для подражания. Для всех. Уважаемые граждане Вестероссии.
Мы должны прививать молодежи культ героизма и самопожертвования. Герой, непобедимый, несгибаемый, живущий и готовый умереть во имя долга и государства в любую минуту должен стать идеей и моральным ориентиром нации.
Король живущий и жертвующий всем для страны. И страна отвечающая ему тем же.
Мы должны стать сталью. "Солнце и сталь" Юкио Мисимы не читали? Рекомендую.
Говоря о подотчетном мне ведомстве, я планирую вымести из него все остатки паутины и не просто произвести чистку рядов, а практически создать его заново с нуля.
Новые сотрудники ведомства должны быть воплощением этой идеи - Солнца и Стали. Святая вера в свою страну, абсолютная преданность королю и абсолютное самоотречение. Вот чего мы будем от них требовать.
Происхождение для нас не важно, важна только преданность и эффективность. Готовность служить королю и отечеству до последней капли крови.
Интервью со Станнисом Баратеоном, первым этого имени, королем андалов, ройнаров и Первых Людей, владыкой Семи Королевств и Хранителем Областей
Он стоял на холме, окруженный солдатами и одичалыми.
Журналист: Ваша Милость...
*слова застревают у него в горле, когда король поворачивается и смотрит на него.
Во взгляде короля такая властная сила, и его присутствие ощущается так интенсивно, как будто он заполняет окружающее пространство собой - своим ровным, мощным, безупречным свечением. Перед нами Воин. Перед нами Государь. Он сам как скала, как утёс, как тысячелетнее дерево, так упрямо вросшее корнями в эту землю, что никакая сила, человеческая или демоническая не сможет сдвинуть его с места на котором он стоит.
Репортер поддается внезапному порыву и падает ниц, не в силах произнести более ни слова*.
Тут появляется Деван Сиворт и с поклоном передает Королю бумажный стаканчик с кофе, тот отхлебывает и обращается к журналисту, слегка попинывая его носом кованого сапога, и тем самым как бы ненавязчиво приглашая встать.
Король: *с мягкой, участливой интонацией Томаса Джефферсона*
Да-да... Я помню, мы договаривались об интервью. Честно говоря, ни одной свободной минуты... Задавайте ваши вопросы, пока мы тут... поджидаем. Гостей.
Журналист *отряхиваясь*: Ваша Милость, что Вы думаете о текущей предвыборной кампании?
Король: Ну как вам сказать... это все. ПОЛНАЯ ЧЕПУХА. Шучу. Преходяще. Суета. Тлен.
Пройдет и забудется. Дело надо делать... Чем мы тут и занимаемся. Осядет вся эта мишура и останется одна единственная проблема во всей ее непреходящей ясности - мы Иных, или они - нас. И что делать потом.
Мы - люди действия.
Мы солдаты, мы живем чтобы служить и защищать. Так уж мы устроены. Мы не живем для себя - мы сгораем. Для других. Для высших целей. Для Страны. Вот и всё...
*смотрит в камеру* Джон, спасибо, что поздравил с Днем Рождения. Ты один из немногих, кто об этом вспомнил. Я это ценю. Я, конечно, считаю, что лучший День Рождения, это тот, что прошел незамеченным, но тем не менее - Спасибо... *улыбается*
Журналист: А Ваш брат Ренли, Ваша Милость?
Король *грустно*:
Ренли, конечно, не потрудился, даже, прислать ворона. Мы с Робертом сами виноваты, мы слишком его избаловали. Просто хотели, чтобы у ребенка было всё самое лучшее, всё чего он хочет... Раз уж у него нет родителей.
Подходит Аша и довольно-таки по-хозяйски, деловито поправляет на короле корону. Тот, походя, ловит ее за руку и целует запястье.
Король: Шери', распорядись, чтобы принесли еще кофе...
И все-таки, не смотря на высокий рост и явную физическую силу, есть в короле какая-то бесконечная утонченность. И в его артистичных, выразительных руках, и в длинных черных ресницах над синими Дюррандоновскими глазами.
Когда он говорит о брате или смотрит на Ашу, его излучение меняется, становится более мягким, теплым, и в этом есть какая-то особая красота. Не зря на гербе этой семьи - такое грациозное, царственное животное, видимо эта поистине королевская грация в крови у Баратеонов.
Журналист: И напоследок, что бы Вы хотели передать избирателям?
Король: Живите по совести. Не лгите себе. Не изменяйте своему выбору. И ничего никогда не бойтесь. Мне снилось недавно, что Боги послали меня в снежную пустыню, на тысячи лет, чтобы у снега я научился ярость превращать в волю, чтобы я научился его холодной стерильной чистоте.
Один, в снежной пустыне. Только я и снег. Я сливаюсь с ним и чувствую звенящую вечность на кончиках пальцев.
Я готов. Я спокоен. Ничто не сломит меня...
Помните - ничто не сломит нас.
Неожиданно резко холодает и в воздухе повисает ощущение приближающегося... кошмара наяву. Чего-то, для описания чего еще не изобрели терминов, не создали правильного языка...
Король: Ну вот. Похоже что и дождались. *вытаскивает из ножен меч* Прошу обратить внимание - самый обычный валирийский меч. Никакой пиротехники. Знаете что делает меч магическим? Рука, которая его держит, сам человек. И вера, которая его ведет.
А теперь прошу великодушно нас простить, в ближайшее время мы будем довольно сильно заняты.
Журналист *оператору*: Общую, общую панораму...
Рядом с королем как из под земли вырастают Лорас и Бринден, слышны голоса Джейме и Давоса... Всё вокруг приходит в движение.
Журналист *оператору* Ну-ка, а что это вон там? Что это за штука? Вон! Вон там - со стороны леса...
Камера пытается сфокусироваться на огромном мутном пятне снегового торнадо, приближающемся к войску с чудовищной скоростью... Порыв ледяного ветра. Экран покрывается изморозью, трескается и гаснет...
Последнее редактирование:
С каждым последующим персиком и, так сказать, перезвездением злые духи становятся всё добрее и добрее, пока окончательно не превращаются в добрых фейри. 
с буйной гривой черных волос и синими веселыми глазами
); как и леди Кейтилин, считала его "летним" королем
, эффективную
:
А разве мясная тушенка, гречка, рис, чай и сахар не более типичны для гуманитарной помощи? На одних пэрсыках долго не протянешь.
руками). И программа написана так, что сам лорд Тайвин бы обзавидовался. Один балл я убавила исключительно потому, что после ее чтения на сон грядущий мне приснился покойный Михаил Александрович Суслов, талоны на водку и очередь в винный магазин длиной на две остановки в нашем провинциальном городе...
) - уйти мне или остаться:
По канону он уже женат.
