А вот скажите мне почему?
Вот именно поэтому:
У нас есть главный герой и главная героиня одного возраста абсолютно разнонаправленные, которые 598% рано или поздно столкнутся
Это же совершенно не интересно, бульварно-вульгарно и пошло.
Я такого вообще в принципе не читаю. И Мартин, насколько мне известно по десяткам его других произведений, такого вообще не пишет. Пусть сумеречные оттенки трех метров над уровнем дивиргентов остаются их малолетним фанаткам.
У меня же сложилось впечатление, что Джордж Мартин во многом "мой" писатель, и дешевые мелодрамы, хоть со свадебкой в финале, хоть с драмой-драмой и судьбой-злодейкой, ему так же неинтересны в принципе, как и мне. Вся эта любовь-морковь и страсти-мордасти никогда не бывают в центре его сюжетов. То есть межполовые отношения в них, естественно, в наличии, потому что это часть человеческой жизни, но его произведения всегда не об этом. Мартин пишет о любви и довольно часто, но никогда не с этой вот приторной, унылой, девачковофанфиковой точки зрения, которая годится исключительно для одного жанра - романтических комедий (то есть сказок для взрослых). Как только об этом начинают писать или снимать в серьезном тоне - тушите свет.
А Мартин, если уж вдается в эту тему подробно, пишет не о том, как зародилась любовь, а о том, как умерла, или о том, почему ее на самом деле и не было никогда, не о том, как встретились, а о том, почему расстались. И у него это не потому что "судьба-злодейка" вмешалась, и случилась трагедь
, а прозаично, жизненно и интересно - потому что люди эгоисты и эгоцентристы, потому что на самом деле никогда и не любили партнера, а любили только свой идеальный выдуманный образ партнера, потому что считали, что сейчас встретится какая-то волшебная "половинка" и решит все проблемы, и даже не пытались быть целыми сами по себе, и так далее, и так далее, широкий спектр человеческих иллюзий, комплексов и заморочек. Один раз я встретила и вариацию на тему "почему все-таки не расстались", а сумели через 10 лет не особо счастливого брака побороть каждый своих личных демонов и свои личные комплексы, вспомнить, почему когда-то сошлись, и осознать ценность того, что имеют, пока не стало слишком поздно. В общем, не характеры, прописанные с целью намалевать в произведении "
амор любовь, и глазами так
", а любовь как лишь один из множества вариативных приемов, использованых с целью раскрыть характер конкретного персонажа и конфликт внутри него в рамках произведения.
Мартин вообще не из тех писателей, что долбают своих читателей своим "вот так надо" в любом вопросе, он скорее говорит: "Вот так не надо... пожалуй... наверное... или иначе случиться в принципе не могло...?
А вы как думаете?".
Естественно, вполне удачные союзы (в том числе и сложившиеся за тот временной отрезок, который охватывает роман или рассказ) в его произведениях тоже встречаются, но они случаются не в центре сюжета, а где-то далеко на периферии, тихонько, между делом, описанные парой строчек с чьих-то слов или изображенные парой легких мазков (и о том, насколько счастливыми они получились в итоге на самом деле и на длинной дистанции, читателю остается только гадать). А в случае с двумя главными героями как раз, да еще и в контексте принятой автором в ПЛИО схемы повествования с точек зрения персонажей это совершенно невозможно. И это касается любых главных героев. Тут может получиться только тошниловка, не важно с сопливым хэппи-эндом или страстями-мордастями. На типичное мартиновское "почему нет" уже нет времени - большая часть саги уже написана, пора выходить на финишную прямую, а ни у кого из главных героев никаких романтических отношений друг с другом даже не наметилось (обсуждаемые выше двое вообще даже не знакомы и находятся на разных континентах
), а Мартин, когда он все же пишет более-менее пространно о любовных отношениях, берет их обычно не в момент знакомства или конфетно-букетного гормонального взрыва, а эдак 5-10 лет спустя, а то и все 15-20. А "а вот внезапно да, но тихо, между строк и без всякого погружения в *****страдашки персонажей" не получится в силу формы повествования и художественной структуры романа.
Поэтому, увольте, если, вдруг, Мартин что-то такое между кем-то начнет описывать, я для себя решу, что вот теперь действительно исписался и подсвихнулся на старости лет. Мне всегда нравились его неизменно печальные и неизменно открытые концовки, иногда ироничные, полные отчасти мизантропии, а отчасти наивной светлой романтики (не в том пошлом значении, которое сейчас так часто этому слову придают, путая с сентиментальностью, а романтизм с сентиментализмом, а в нормальном смысле - веры в то, что лучшие качества в человечестве и в отдельно взятом человеке могут взять верх над худшими, и мир, может быть, может стать чуточку лучшим местом, чем он есть), характерной для хороших фантастов примерно так середины века двадцатого.
Съезжание из этого всего в мечту тинейджеров-фикрайтеров и -фикридеров в своем самом крупном и известном произведении разрушит все ламповое волшебство Мартина как писателя.