За месяц до этого интервью, на одном из зарубежных блогов фэнам было предложено выкладывать свои вопросы, и вот что из этого получилось. (На самом деле, в чем-то уникально интервью: здесь часто задают вопросы, на которые Мартин избегает давать ответы). Учитывая, что я публикую перевод этого интервью поздно, хочу оправдаться тем, что последние несколько ответов никак не связаны со сроками и поэтому очень интересны.

Да, я понимаю, что для вас существует жизнь и помимо «Песни Льда и Пламени», но не кажется ли вам, что вы высокомерны к поклонникам, которые безропотно ждут, пока вы, наконец, закончите «Танец с Драконами»? Почему вы позволяете себе отыгрываться на фэнах?— Bridget

[Получая такие вопросы,] я всякий раз менял тактику ответов. Я пробовал обновлять информацию на сайте или затрагивал эту тему в своем ЖЖ. Но всегда находились те, кому это не нравилось. Или, скажем, Биллу нравится, а Фреду – нет, и т.д. Я никогда и не думал быть высокомерным к своим поклонникам. На мой взгляд, я в полной мере выполняю свой долг о том, что касается обратной связи с читателями. Они хотят пятой книги «Песни Льда и Пламени», ее же хотят мои редакторы и издатели, я и сам, признаться, хочу. И я пишу! Ей-богу, неужели вы хотите, чтобы я отослал ее сырой или откровенно плохой? Я из последних сил над ней работаю. Временами, писать тяжело, а о скорости иногда и вовсе приходится забыть. [Устало вздыхает] Пожалуй, мне стоит прекратить попытки предсказать сроки окончания работы над книгой.

Как случилось так, что написанный «Танец с Драконами» «дописывается» так долго? — Melody Auvinen

Многие заблуждаются на этот счет. Местами «Танец с Драконами» был готов в 2005 году, как раз тогда, когда я закончил «Пир для Воронов». Местами – вовсе не значит, что готовы были обе книги. Была одна полностью завершенная книга и одна частично написанная. И вот тогда я прикинул, сколько времени уйдет, прежде, чем я завершу эту незаконченную книгу, и, к сожалению, это предположение оказалось ошибочно оптимистичным. [Смеется] Ну что сказать? Процесс оказался более продолжительным.

Как вам удается так просто убивать персонажей? — Brian H.

Я негодую, когда открываю книгу и через 10 страниц, понимаю, что персонаж, который появился с первой или второй страницы, пройдет все испытания без единый царапины, и все потому, что он главный Герой. Это абсолютно не реалистично, и мне это не нравится. Будь я солдатом, то непременно был бы напуган в ночь перед битвой. Это штука страшная. И я хочу, чтобы мои читатели, переворачивая страницу, чувствовали этот страх. Я хочу, чтобы они почувствовали, что абсолютной безопасности нет: что если мой герой окружен тремя вооруженными врагами, то он в большой беде, потому что он один, а их трое. Это отличный способ показать, что пишешь не мультяшное чтиво, где герой – которому нет равных во владении мечом — рубанет и 20 трупов перед ним, а на лице ни царапинки.

За смерть какого персонажа Песни Льда и Пламени читатели жаловались больше всего? — Emily

Самой тяжелой сценой для меня как автора была сцена свадьбы в третьей книге. Она – самая жестокая и тяжелая. Я получил много писем от читателей: многие говорили, что сцена великолепна, но другие говорили, что не могут читать после этого, что вообще перестают читать ПЛИО, так как им было больно читать ее. Но так оно и задумывалось. Больно писать – должно быть больно читать, сцена должна была разрывать сердце и наполнять его ужасом и скорбью. Я к этому и стремился.

Что слышно об HBO с экранизаций Песни Льда и Огня? — NYC Fan

Дэвид Беньофф и Д.Б.Вейс написали сценарий, и пару месяцев назад отправили его на студию. Говорят, что им сценарий понравился, и студия занята планированием бюджета, но зеленый свет проекту еще не дан. К тому же некстати оказалась забастовка сценаристов, так что дела в Голливуде толком описать не могу. Но HBO – как раз то, что я хотел для экранизации. К моменту, когда сага закончится, она будет насчитывать около 10 тысяч страниц, а это много, даже для нескольких фильмов. Там много секса, много насилия, поэтому из рассмотрения выпадали общественные каналы. А вот HBO может сделать все, как я это вижу. Скрестил пальцы, все теперь в руках HBO.

Есть ли планы на конец Песни Льда и Огня? — Filthydelphia Eagles Fan

Ну, я знаю, каким будет конец. Мне нравится использовать метафору путешествия. Если я выеду из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, то могу взглянуть на карту узнать, что мой путь будет пролегать через Чикаго и Денвер. Но это вовсе не означает, что я знаю обо всем, что мне встретится с каждым новым поворотом или изгибом моего пути, где придется объезжать, а где голосовать у дороги. Это то, что я узнаю в процессе. Думается, в этом и состоит вся радость писательства.

Считаете ли вы, что интеллектуалы допустили ошибку, когда исключили фэнтези работы, такие как книг Толкина, из канона высокого искусства? —Kayelle

Да, считаю. [Смеется] Я не хочу говорить о «литературных интеллектуалах» [или снобах], которые являются ни чем иным, как родом вывернутой наизнанку элиты. Однако, я думаю фэнтези и научная фантастика по праву часть литературы. Я думаю, я выскажу общее мнение писателей-фантастов, что для любого, кто работает в этих жанрах, будет досадно слышать, после всех-то трудов, что-то вроде «О, это не научная фантастика, как же это хорошо.» Последний раз такое случилось с Кормаком МакКарти и его «Дорогой» [The Road]. Которая является ничем иным, как научной фантастикой, и тем не менее она выиграла столько призов, а люди говорят: «Нет, нет, это не научная фантастика». Это литература и это научная фантастика. И дыхание мяты и мятная конфетка! [It’s a breath mint and a candy mint!]

Как недавняя кончина автора «Колеса времени» Роберта Джордана повлияла на вас лично и на вас как писателя? — Johnny Tex

Не могу сказать, что после что-то изменилось, но это меня опечалило. Я знал Джима — его настоящее имя было Джим Ригни — он был очень добрым и щедрым человеком. Он оказал мне поддержку, когда я начинал свой цикл, дал положительный отзыв на обложке, который привлек многих читателей. Да и его собственные работы открыли дорогу моему циклу. Он показал нам, как писать книги, когда их больше, чем три. Не думаю, что моей саге быть, если бы «Колесо Времени» не стало бы столь успешным. Мне всегда хотелось чего-то масштабного по размерам, и Джордан, в большой степени, открыл эту возможность своим циклом.

Песня Льда и Огня кажется чрезвычайно политкорректной (множество сильных женских характеров, персонажи-гомосексуалисты и т.д.) Как вы отвечаете на обвинение в том, что пали жертвой типичных для мужчины-фантаста клише, когда наглядно показываете лесбийский акт, но избегаете изображения близости между мужчинами? — Arya

[Долгий смех] Ну, ей-богу, не знаю. Да я и не думал ни о чем подобном!

В начале Бури Мечей есть глава, в которой Санса мысленно возвращается к сцене из Битвы Королей, когда Пес вошел в её комнату во время битвы. В этой главе она думает о том, как он её поцеловал, но в той сцене в Битве Королей, ничего подобного не происходило. Это ошибка или что-то другое? — Valdora

Это не ошибка. Это что-то другое! [Смех] «Ненадежный рассказчик» — здесь ключевая фраза. Вторая сцена рассказана от лица Сансы. И как это раскрывает её психологически? Я стараюсь как можно более тонко подходит к таким вещам (здесь забавно использовано слово subtle, которое так же может означать коварство).

Вернет ли Арья своего волка? — E

Джордж Мартин: Читайте, там и узнаете!

Оригинал интервью
Декабрь 2007