Затем Квиберн оглядывается, берет Ренли под руку и отводит в сторону. Удостоверившись, что занятые разговорами и свадьбами их никто не подслушивает, шепотом говорит младшему Баратеону:
- Вчера, возвращаясь в очередной раз из отхожего места, простите за такую подробность, я проходил мимо комнаты Уиллиса. До свадьбы, находясь в этом замке, мы часто допоздна вели разговоры о науке в его комнате, и поэтому ослабленное нелицеприятными процессами тело само понесло меня в ту сторону. Я решил, что раз все-равно оказался там, принести свои соболезнования мальчику, поддержать его как друга, коих у меня не много. Но.. но подойдя к двери я услышал раздающиеся из-за нее крики. Уиллис, бедный мальчик, кричал приблизительно следующее, что "не сможет простить себя за то, что поддался уговорам накануне! что это была ошибка! что он не такой! и он сегодня же все расскажет!". Я уже собирался уходить, когда услышал ответ. И к моему удивлению голос отвечающего явственно принадлежал вашему другу Лорасу, который сказал, что больно бывает первый раз, посоветовал какую-то мазь, что всегда помогает ему с "его любвеобильным розоприсовывателем", как он выразился. И главное, он пригрозил, что если Уиллис посмеет кому-то рассказать о случившемся, то Лорас не посмотрит на связывающие их родственные узы и прикончит брата. "Ты понимаешь, что станет с моей рыцарской репутацией, если такое всплывет наружу?! А что скажет наша милая бабушка?!". Так он говорил, - Квиберн огляделся вокруг, непроизвольно вздрогнул (от чего могло создаться впечатление, что он кивнул) и посмотрел в глаза Баратеона, - Я понимаю, что Лорас говори лвсе это на эмоциях и он не имел ничего плохого в виду. Но.. вы поговорите со своим юным другом, что бы он был предусмотрительнее. К тому же, уходя от двери Уиллиса, я заметил Грейджоя, стоящего со своей многозначительной улыбкой за углом. Мало ли, что он мог услышать и какие выводы сделать.
Квиберн кивнул Мастеру-над-Законом и стал ждать дальнейших указаний.