Читаем книги без ветров и зимы

[Илларион]

Книга необыкновенно яркая.

там ещё от перевода много зависит.

 

[Хелльга]

Vhagar ↑, Robusta ↑, увидев трейлер Ассимиляции тоже решила прочесть трилогию. Странное осталось ощущение. Эти книги порождают массу вопросов и дают столь мало ответов, которые, в принципе, имеют мало смысла. Зачем уже они, когда мир сдвинулся и стал... чем?
Трудно было порою понять, где описывается происходящее, где иллюзии и галлюцинации, а где попытка разума интерпретировать то, что не предназначено для человеческого восприятия. Книги какие-то фантасмагорические, эфемерные и болезненные. Особенно вторая, где восприятие главного героя нарушено под воздействием гипноза.

 

[Alerie]

Снова флэшмобное
Энтони Дорр "Весь невидимый нам свет" по совету black hearts
Дочитала сегодня, поэтому пока немного сложно правильно передать свои впечатления, но хочется.
Интересная история о двух (и на заднем плане еще нескольких) детях, выросших во время ВМВ, в хорошем смысле трогательная, сюжетная и просто написанная, и без всяких драм взросления, волшебных внутренних миров и всего такого, чего я не люблю. Собственно, именно это меня поначалу в книге и пугало больше всего, а не возможная историческая спорность. И к слову, ничего особо спорного я там не заметила. Ну есть одна сцена со злобными советскими солдатами, но так и история все-таки про войну, так что при чтении меня это не покоробило.
Главные герои - слепая французская девочка и талантливый немецкий мальчик-радист, которые переживают войну, не зная друг друга, и встречаются всего один раз в жизни, но как
Вообще очень приятные персонажи, и переход между временами, когда рассказываются попеременно события из детства героев и события, непосредственно предшествующие встрече, сделан довольно удачно, что с сюжетной точки зрения, что с эмоциональной: потихоньку понимаешь, почему герои вот такие, и что приводит их к тому, что получилось в итоге. Множество маленьких штришков, описывающих персонажей, тоже хороши: мимолетные детали быта человека, который не видит, быт воспитанников национал-политических академий и трудности, через которые им приходится пройти, страхи и чаяния второстепенных персонажей. Пожалуй, самым достоверным получился образ Ютты - сестры главного героя, которая всегда тонко чувствовала, и в итоге через всю жизнь пронесла чувство вины. Мне всегда очень интересно, как эта тема раскрывается, и вот здесь так живо показано, как женщина через много лет после войны приезжая во Францию переживает, что кто-то узнает, что она немка, посмотрят криво... Это печально и трогательно.
Над судьбами Вернера и Фредерика я плакала, очень мощно это резонировало с нежно любимым мной фильмом на эту тему. Сцены к счастью не повторялись, но мотивы одни и те же конечно. С разным финалом, увы. Этьен Леблан тоже очень тронул, так живо написан несчастный пожилой человек с его интересами и фобиями, с которыми в новых обстоятельствах нельзя не бороться.
Вообще вся книга написана как бы отдельными мазками, состоит из коротких сценок, где-то недосказанных, простых, но составляющих удивительно цельную картину. Сюжет довольно прост, и чем дело закончится, в принципе понятно почти сразу, за исключением деталей. Но это не портит дела, потому что читать стоит именно ради всех этих деталей конечно же, ну и это не отменяет наличия напряженных моментов, когда переживаешь за героев, даже если догадываешься, что дальше будет. Финал размазан по многим страницам и оставляет немного странное ощущение: даже те, кто выжили во время войны, не станут прежними, и сложно назвать их жизни счастливыми, даже если они в итоге заведут семьи, найдут себе дело. Но с другой стороны и сломанными их тоже не назовешь. Просто люди, как и все остальные, кто жил в те времена. Все потеряли кого-то или что-то, все узнали страх, пережили разное, с чем им теперь жить.
Отдельная радость - род деятельности главного героя, мне с моей профдеформацией было исключительно приятно читать про то, как он находил координаты чужих станций, хотя и осталось пару вопросиков по тому, как именно он это делал с ненаправленной антенной и по какому параметру определял расстояние, но с другой стороны талант же, наверняка там все продумано было
В общем, отличная книжка, спасибо огромное за совет, black hearts, не знаю одной из вас или обеим, так что чтоб наверняка вот второе спасибо И отдельная благодарность за то что можно было вспоминать Кевина с его макетом Это просто замечательно, как будто встречаешь старого друга.

 

[Убийца Матрешек]

"На службе зла" Джоан Роулинг под псевдонимом Роберт Гэлбрейт
Ну что тут сказать, "Зов кукушки" показался мне скучным, "Шелкопряд" чернушным, а "На службе" зла никаким". Чуть ли не сомнения закрадываются, является ли Роулинг настоящим автором "Гарри Поттера"? Не ну серьезно, детективная составляющая некоторых частей ГП гораздо интереснее. Тут тоже есть аж три подозреваемых, а часть повествования ведется от лица убийцы и несколько неожиданная концовка. Главный герой мне нравится, а вот все остальное ну не очень.

 

[Adorina]

Книжный флэшмоб, шестой круг. В осень с захватывающими историями
Ренсом Риггз "Дом странных детей" по совету Dernhelm
Современный подростковый роман, часть трилогии. В отличии от большинства книг это жанра, у нее ряд несомненных преимуществ. Главный герой - юноша, а не супер-пупер-особенная девушка от которой в восторге целых два красавца и она никак не может выбрать того самого. У Джейкоба Портмана, а он как раз тот самый странный подросток, будет всего один романтический интерес, причем вполне взаимный и прямо очень уж страдать от сильных любовных переживаний ему не придется, хотя и там будут свои подвохи.
У паренька при странных обстоятельствах погибает дедушка, с которым он был особенно близок. Чтобы справиться с горем и узнать больше о загадочном прошлом деда, он отправляется в места где тот вырос. Ну а дальше начинаются странности, и, узнавая больше о прошлом, мальчик взрослеет, понимает кем является сам, и кем хочет быть. Найти свое место в мире так важно. Особенно если ты странный ребенок.
После первой книги я пробежалась по остальным и в общем для ребят того же возраста, что и герои серии, чтение вполне сносное.
Конкретно в первой книге больше всего понравилось линия обычного отца Джейкоба, который будучи ребенком так и не решил проблемы с собственным странным отцом, но с переменным успехом пытается сделать это со своим странным сыном.
Так же будет любопытна подборка странных старых снимков, которые удачно дополняют главы.

Отфрид Пройслер "Крабат, или Легенды старой мельницы" по совету Dokata
Достаточно небольшая повесть написана во второй половине 20 века, но очень удачно стилизована под сказку. Мальчик-сирота становится подмастерьем на очень необычной мельнице. А дальше сказка... С колдовством, дружбой, злыми силами и конечно настоящей любовью, для которой нет ничего невозможного. История как-то очень удачно выстроена. Небольшие абзацы, короткие предложения. Создается иллюзия, что ты снова маленький и тебе именно рассказывают сказку.

 

[Убийца Матрешек]

И по прежнему недоумеваю от полного отсутствия женщин в книге,

Во второй части есть, но она откровенно слабее, а франшиза вообще так себе. В лучшем случае боевички средней руки, ну и интересно почитать фантастику на тему городов России.

 

[Rina]

Я пока не планировала читать вторую часть. Тем более после такой рекомендации

она откровенно слабее

но Метро2033 вполне зашло, просто я его буду считать законченным произведением.

 

[Убийца Матрешек]

Кинг собрался в Москву
Правда только в 2019 году.

 

[Убийца Матрешек]

Был сегодня в книжном, гляжу Пратчетта переиздали. Выглядит классно, теперь обложки цветные, по ходу по циклам. На ней серебряным цветом (напоминает гравюру) нарисован персонаж, при чем изображен канонiчно и не так гротексно как у Кирби (старая серия, когда книги были синими и бумага похуже). На развороте теперь есть схема в каком порядке следует читать подциклы. Но и подорожали эти книжки на 100 рублей Но я рад, что Пратчетт пользуется популярностью и после смерти.

 

[Fleur-de-Liss]

Может, факт и общеизвестный, но я узнала вот только что и прям была поражена. Я "Наследника из Калькутты" в детстве перечитала раз десять и искренне была уверена, что это переводной роман. А оказалось.....

В 1950-1951 годах на строительстве Трансполярной магистрали работали вместе заключенные - местный криминальный авторитет старший нарядчик Василевский и обвиненный за "контрреволюционную агитацию" Роберт Штильмарк (он был полностью реабилитирован в 1955 году).
Василевский был одержим мыслью о книге, которую под своей фамилией он бы послал Сталину и получил бы за это амнистию (вот же фантазия у человека!). И вот по его заказу и в обмен на освобождение от общих работ Штильмарк начал писать эту книгу. Роман приобрел огромную популярность среди заключенных, которые с нетерпением ждали каждой новой главы, и этот интерес фактически спас жизнь Штильмарку:
Одного только не учел Василевский, когда задумал после окончания книги убить Штильмарка руками блатных, что слушали они каждую главу сочинения и ждали с нетерпением продолжения. Они-то позже и помогли в суде доказать авторство Штильмарка.
В 1958 году роман был наконец опубликован, приобрел большой успех, получил несколько переизданий и восторженные отзывы нескольких известных писателей. Но поскольку Василевский отослал рукопись под двумя фамилиями, после освобождения он попытался отсудить себе половину гонораров.
Оказалось, что Штильмарк предусмотрительно встроил в одну из глав романа шифрованный текст, доказывающий его авторство.
Вот этот текст:
Листья быстро желтели. Лес, еще недавно полный жизни и летней свежести, теперь алел багряными тонами осени. Едва приметные льняные кудельки вянущего мха, отцветший вереск, рыжие, высохшие полоски нескошенных луговин придавали августовскому пейзажу грустный, нежный и чисто английский оттенок. Тихие, словно отгоревшие в розовом пламени утренние облака на востоке, летающая в воздухе паутина, похолодевшая голубизна озерных вод предвещали скорое наступление ненастья и заморозков.

И каким же образом можно было доказать авторство через поэтическое описание пейзажа?

Из первых букв каждого второго слова из абзаца складывается фраза «лжеписатель, вор, плагиатор». 1,3,5 слово итд

 

[LaL]

Fleur-de-Liss ↑, я тоже в юности обожала "Наследника" (у меня даже два экземпляра дома ) , но с самого начала знала, что автор сидел в местах не столь отдаленных, и в первых изданиях "Наследника" у него был соавтор. У Эльдара Рязанова в воспоминаниях "Неподвиденные итоги" есть похожая история об авторстве пьесы "Давным давно", по которой он поставил кинофильм "Гусарская баллада"

«…И пьеса меня отнюдь не разочаровала. Она была написана превосходными стихами, живыми, разговорными, афористичными, смешными, патетическими. Тут я понял, что вещь создана в первую очередь крупным поэтом. От пьесы возникало ощущение легкости и серьезности, веселья и значительности. И драматургически она была слеплена очень умело и ловко. Конечно, для перевода ее на экран она казалась слишком многословной, но этим грешат почти все произведения, сочиненные для театра.
Итак, я принял решение: буду ставить «Давным-давно». Пырьев, художественный руководитель творческого объединения, отнесся к этой затее с воодушевлением, тогдашний генеральный директор «Мосфильма» тоже не возражал. Директор нашего объединения, мой друг Юрий Александрович Шевкуненко (его пьеса «Сережка с Малой Бронной» была широко известна в начале шестидесятых годов), был, как оказалось, участником постановки пьесы в Театре Красной Армии в 1942 году. Будучи молодым артистом, он играл в постановке роль благородного испанца Винценто Сальгари. Так что вещь для него была близкой, родной. Он был влюблен в пьесу, и поэтому его позиция была однозначной — ставить!
И тут я впервые услышал от него информацию, которой сначала не придал большого значения.
— Договор с Гладковым будем заключать не на самую большую сумму, которая положена, — сказал вдруг Юрий Александрович.
Я удивился, так как он не был прижимистым директором и никогда не обижал авторов.
— Почему?
— У нас в театре, тогда в Свердловске, в 1942 году, во время репетиций, у всех сложилось мнение, что пьесу написал не Гладков.
— Как? — воскликнул я. — А кто же?
— Когда надо было что-то переделать в тексте или написать несколько новых строк, он не мог. Врал что-то. Скрывался куда-то. Так Алексей Дмитриевич и не сумел из него ничего выжать, ни одной строчки, ни одной строфы. У нас никто не сомневался, что «Давным-давно» не его пьеса. Он ее откуда-то раздобыл. Я уверен, он не напишет сценария и нам придется брать доработчика, который и сделает инсценировку. А доработчику надо будет заплатить. А из каких денег? Поэтому я и хочу оставить резерв, не заключать договор на полную сумму.
— Откуда же могла появиться пьеса? Нет, невозможно! Тогда подлинный автор, если только это правда, объявился бы, предъявил претензии. А, по-моему, ничего подобного не происходило...
— Верно. Никто не предъявлял авторства на «Давным-давно».
— Сам видишь! Твоя гипотеза не выдерживает критики, — сказал я. — Это какие-то сплетни.
— Как сказать, — усмехнулся Шевкуненко. — В 1940 году Гладков сидел в тюрьме.
— За что? По политическому делу?
— По уголовному. Он ведь сумасшедший книжник, страстный библиофил. В научном читальном зале Библиотеки имени Ленина заметили, что стали пропадать ценные, редкие книги. Тогда в зал подсадили сыщика, и он «застукал» Александра Константиновича, когда тот засовывал за пазуху какую-то библиографическую редкость. Гладков получил год тюрьмы. Осенью сорокового года он, отбыв срок, вышел из нее, а через короткое время после этого и появилась пьеса «Давным-давно».
— Ты думаешь, он ее вынес из тюрьмы? — спросил я.
— Ничего другого не остается. Обрати внимание — ни до этой пьесы, ни после нее он не написал ни одного стихотворения, ни одной поэтической строфы и вообще ничего в рифму. Во всяком случае, нигде не опубликовал. А человек, который так изъясняется стихами, как автор «Давным-давно», — первоклассный поэт. На голом месте, без большой поэтической работы такого не сочинить.
— И ты полагаешь, что человек, который написал пьесу, не вышел из тюрьмы?!
— Не знаю. Тогда многие не выходили из тюрем, не возвращались из лагерей. История темная...
Я передаю наш разговор, конечно, не дословно, но смысл его я запомнил очень хорошо. И, тем не менее, я не очень-то поверил в эту зловещую монтекристовскую историю и отправился знакомиться с Александром Константиновичем Гладковым. Он жил во дворике, который размещался между Гоголевским бульваром и тылом Пушкинского музея изобразительных искусств. Где-то в углу двора притулился старый двухэтажный домик. В квартиру Гладкова, на второй этаж, вела со двора деревянная лестница. Александр Константинович произвел на меня замечательное впечатление. Добродушная, застенчивая улыбка на немного одутловатом лице и добрые глаза опровергали любые нехорошие домыслы в его адрес. Полноватая фигура, сидевший мешком немодный, дешевый костюм, пузыри от колен на брюках и неизменная трубка в руках, — во всем облике чувствовалась неторопливость, спокойствие, обстоятельность. Помню, что в квартирке было действительно очень много книг и какая-то немудреная мебелишка.
Гладков очень обрадовался моему намерению, поставить фильм. Человек он был мало пишущий, очень небогатый (чтобы не сказать, бедный), и это предложение было ему выгодно со всех точек зрения. Его пригласили на студию, где с ним и был заключен договор на написание сценария. Случилось это в апреле 1961 года. Руководство объединения оговорило с автором сроки. Чтобы я не опоздал снять зимнюю натуру, — а до этого требовалось выбрать места съемок, найти исполнителей, создать эскизы декораций и костюмов и, главное, сшить эти сложные костюмы, — я обязан был запуститься в производство не позже сентября. Срок сдачи сценария пришелся на середину июля. У Гладкова имелось три месяца. Учитывая, что сюжет и фабула, образы и характеры, диалоги и песни, в общем, существовали, этого времени было вполне достаточно для писателя, который в данном случае работал не с нуля, а делал своеобразную кинокоррекцию своего готового произведения. Я подробно рассказал ему о своих режиссерских пожеланиях. Я твердо знал, какие новые сцены, о чем, в каких именно местах пьесы понадобится ввести.
Гладков все записал себе на листочках, сказал, что ему все ясно, что максимум через месяц сценарий будет у меня в руках. И мы расстались. Я как-то легкомысленно не спросил Александра Константиновича, где именно он будет трудиться над сценарием. Когда недели через две или три я позвонил Гладкову узнать, как движется работа, телефон не отвечал. Никто не брал трубку ни утром, ни днем, ни вечером, ни ночью. Я поехал в знакомый дворик, звонил и стучал в дверь. Напрасно. Тогда я оставил записку, чтобы Гладков мне отзвонил. Звонка не последовало. Когда я через неделю снова появился у гладковских дверей, моя пожелтевшая записка оставалась на том же месте. Я начал беспокоиться (честно признаюсь, не за судьбу автора — за судьбу сценария), стал узнавать подробности его личной жизни. Выяснилось, что у Александра Константиновича был многолетний роман с ленинградской актрисой Большого драматического театра Эммой Поповой. Я набрался нахальства и позвонил ей, незнакомой мне женщине. Я долго извинялся, прежде чем объяснил цель моего телефонного разговора. Однако в Ленинграде Гладкова не оказалось.
Шевкуненко не злорадствовал. Он только грустно качал головой: я, мол, предупреждал. Потом он сказал:
— Думаю, Гладков в течение нескольких месяцев не покажется. Если ты действительно хочешь ставить «Давным-давно», садись за сценарий сам.
Я еще предпринял кое-какие поисковые мероприятия, но Гладков исчез, растворился, как сквозь землю провалился».

 

[Fleur-de-Liss]

У Эльдара Рязанова в воспоминаниях "Неподвиденные итоги" есть похожая история об авторстве пьесы "Давным давно", по которой он поставил кинофильм "Гусарская баллада"

Я тоже об этом читала, да. Рязанов все так обтекаемо написал - вроде как и не обвинил, а только слухи передал, но картина и правда получается однозначной, тем более, что остальные немногочисленные пьесы Гладкова явно в другом стиле.

 

[Гагарион]

По идее, водяной знак должен содержать точную ссылку на имя, тогда непонятно, как ее использовать в суде.

К слову, есть теория, что настоящим автором дилогии про Остапа Бендера является Булгаков. Один из аргументов там такой:

После счастливого бегства от членов шахматного кружка Бендер шутливо воспроизводит свой некролог:

«Обо мне написали бы так: "Труп второй принадлежит мужчине двадцати семи лет. Он любил и страдал. Он любил деньги и страдал от их недостатка. Голова его с высоким лбом, обрамленным иссиня-черными кудрями, обращена к солнцу. Его изящные ноги, сорок второй номер ботинок, направлены к северному сиянию. Тело облачено в незапятнанные белые одежды, на груди золотая арфа с инкрустацией из перламутра и ноты романса "Прощай, ты, Новая Деревня". Покойный юноша занимался выжиганием по дереву, что видно из обнаруженного в кармане фрака удостоверения, выданного 23/VIII-24 г. кустарной артелью "Пегас и Парнас" за № 86/1562».

Непонятно, зачем здесь приводится дата. Номер ещё туда-сюда, это может быть бессмысленный набор цифр, иллюстрирующий «документальность», но точная дата всегда конкретна. Очевидно, автор что-то хочет этой датой сказать.

23 августа 1924 года в «Гудке» вышла заметка Булгакова «Брачная катастрофа». Это обычное гудковское зубоскальство ради денег. Начинается статья так:

«Следующие договоры признаются обеими сторонами, как потерявшие силу: 1) договор: бракосочетание Е. К. В. герцога Эдинбургского. С.-Петербург, 22 января 1874 г. (Выдержка из англо-советского договора)

Новость произвела впечатление разорвавшейся бомбы. Через три дня по опубликовании в газете «Руль» (эмигрантской) появилось сообщение:

«Нам сообщают из Москвы, что расторжение договора о браке его королевского высочества вызвало грандиозное возмущение среди московских рабочих и в особенности транспортников. Последние всецело на стороне симпатичного молодожена. Они проклинают Раковского, лишившего герцога Эдинбургского возможности продолжать нести сладкие цепи Гименея, возложенные на его высочество в г. С.-Петербурге 50 лет тому назад. По слухам, в Москве произошли беспорядки, во время которых убито 7000 человек, в том числе редактор газеты „Гудок" и фельетонист, автор фельетона „Брачная катастрофа", напечатанного в № 1277 „Гудка"».

Речь идёт о браке герцога Эдинбургского с дочерью Александра II, накладывающего на Великобританию и Россию некоторые взаимные обязательства. Но дело не в этом.

Псевдонекролог Остапа Бендера содержит точную отсылку к псевдонекрологу Михаила Булгакова, причём эту отсылку можно подтвердить документально: предъявив (например суду) текст романа и номер «Гудка» с точной датой.

 

[Убийца Матрешек]

есть теория, что настоящим автором дилогии про Остапа Бендера является Булгаков

Ты еще скажи, что Пушкин выжил, уехал во Францию и продолжил писать по псевдонимом Дюма

 

[Dargl]

Ты еще скажи, что Пушкин выжил, уехал во Францию и продолжил писать по псевдонимом Дюма

Его и не собирались убивать. Это изначально была спецоперация чтобы вырвать его из лап кровавой охранки.

 

[Убийца Матрешек]

Это изначально была спецоперация чтобы вырвать его из лап кровавой охранки.

Инопланетянская? Пришельцы ведь собирают великих землян к себе: Гагарин, Пушкин, Гленн Миллер, Экзюпери. Это еще бабка Ванга говорила.

 

[Havelock]

К слову, есть теория, что настоящим автором дилогии про Остапа Бендера является Булгаков. Один из аргументов там такой:

Так Ильф с Петровым тоже работали в "Гудке". Я не знаю, были ли они знакомы с Булгаковым, но, скорее всего, были, раз работали в одном месте примерно в одно время. Так что этот прикол, возможно, использовался разными авторами "Гудка", как некая шутка, известная определённым авторам. Типа как в российской фантастике 90-00-х было модно в каждом романе убивать Юрия Семецкого
То есть, грубо говоря, если Лукьяненко, придумавший эту фичу, тогда убивал Семецкого в каждом своём новом романе, то это же не значит, что романы других авторов, где тоже убивают Семецкого, написаны Лукьяненко

 

[Ольха]

Автор: Наиль Измайлов
Название: "Убыр"

Про эту книгу я слышала давно, да только руки как-то не доходили, но побывав в этом году в Казани решила, что время пришло.
Татарский хоррор - смешное словосочетание на проверку оказывается словосочетанием жутким. Это, честное слово, страшно. Давно уже я так не боялась. Вернее не так…давно мне не было так противно и жутко, и при этом очень-очень интересно.
«Убыр» — не страшная книга. Она жуткая.
В романе на удивление очень умело, переплетены все эти страшные сказки про вампиров-убырей, бабок-ведьм, вселениями в чужое тело с обычными не по-детски детскими страхами — гопотой, что хочет тебя прищучить; маньяком-педофилом, щипающим за коленки и с тесаком в кармане; несправедливыми ментами; непонятными лесами, кладбищами и вымершими деревнями, в которых ты заблудился. Но самое страшное — когда нечисть сидит внутри твоих родителей, пожирает их изнутри, а ты хз, что с этим делать. Но сделаешь всё, что тебе велят: и яичко у кукушки отожмёшь, и из зайца желчь навыжимаешь, и садоводством на могилке займёшься, и в болото нырнёшь, чтобы спасти сестрёнку, родителей и самому не утопнуть.
А ещё эта книг о памяти… потому, что самое страшное, это забвение. Опустевшие села. Заброшенные кладбища. Бабка, умершая два года назад, а ты и не знал. Это оно, забвение, вызывает убыра к жизни.
" - Главное, чтобы тебя после вспомнили, когда ты улетел. Тебе повезло, и родителям твоим повезло. Даже если у нас не получится, или ты за три дня не успеешь — вас вспомнят. Тогда душа отпустится. А мне и улетать нельзя — меня никто не вспомнит, так душа здесь и сгниет. И эти ее сожрут.
- Я вас вспомню. - глухо сказал я..."
И вспомнил.
И обрел голос.
"И мы пошли домой".
4 из 5.

 

[Убийца Матрешек]

"Помпеи" Роберт Харрис
Хороший исторический роман, уж не знаю насколько он правдив, но автор выражал благодарности на нескольких страницах.
События развиваются в Древнем Риме, вся книга - каких то три дня. Но главы ловко разделены на римское время - 12 часов. Как вы уже поняли на дворе 79 год, а локация окрестности Везувия. Автор интересно обыгрывает пророчество, что пройдут тысячелетия, Рим падет, Империя рухнет, но Помпеи будут стоять, их здания останутся целы и множество людей со всего мира будут приезжать в это всемирно известный город. И не поспоришь) А у них там выборы как раз на носу.
Но начинается все с другого, в городе Мизены вышел из строя акведук, да не абы какой, а один из самых крутых в стране (вообще, вершина архитектурной мысли подчеркивается) и в город направляют молодого специалиста - аквария. Марк Аттилий - технарь до мозга костей, принципиален, трудолюбив и профессионален, вызвал у меня ассоциацию с комсомольцами, ему бы на БАМе работать через 1900 лете. У него есть антагонист, эдакий новый русский римский Амплиат - некогда раб, а ныне теневой повелитель Помпей, человек с ясным умом, хитростью лисицы и мещанскими замашками. Амплиат считает, что купить можно каждого, пока не натыкается на аквария. И вот тут начинается самое интересное, а время то бежит.
Одним словом тут и политические интриги с коррупцией и детективом, и роман-катастрофа с добротным научным обоснованием, и любовная линия и конечно же полное погружение в быт Древнего Рима.

 

[Огненный Ёж]

Дуглас Адамс - Детективное агентство Дирка Джентли.
Пока в в теме сериалов обсуждали экранизацию - я решил ознакомиться с оригиналом. И в общем-то остался доволен. Вообще, книга (особенно первая повесть)напомнила в первую очередь... Доктора Кто. Общей эксцентричной загадочностью заглавного героя , за которой наблюдает его вынужденный спутник, невероятными и необъяснимыми событиями и общей атмосферой (впрочем, как я потом выяснил - Адамс создал Дирка именно из своих неиспользованных сценариев к Доктору.). Пересказать что там происходит - практически невозможно из-за фирменной британской шизофреничести. Безумные события, безумные диалоги, персонажи (сам Джентли - просто охренительно смесь продувного жулья и истинного гения) и куча английского юмора - от черного до абсурдного. Вагон хорошего настроения обеспечен.