Агафья Тихоновна. Право, такое затруднение -- выбор! Если бы еще один, два человека, а то четыре -- как хочешь, так и выбирай. Никанор Иванович недурен, хотя, конечно, худощав; Иван Кузьмич тоже недурен. Да если сказать правду, Иван Павлович тоже, хоть и толст, а ведь очень видный мужчина. Прошу покорно, как тут быть? Балтазар Балтазарович опять мужчина с достоинствами. Уж как трудно решиться, так просто рассказать нельзя, как трудно! Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича -- я бы тогда тотчас же решилась. А теперь поди подумай! просто голова даже стала болеть. Я думаю, лучше всего кинуть жребий. Положиться во всем на волю божию: кто выкинется, тот и муж. Напишу их всех на бумажках, сверну в трубочки, да и пусть будет, что будет. (Подходит к столику, вынимает оттуда ножницы и бумагу, нарезывает билетики и скатывает, продолжая говорить).Такое несчастное положение девицы, особливо еще влюбленной. Из мужчин никто не войдет в это, и даже просто не хотят понять этого. Вот они все, уж готовы! Остается только положить их в ридикуль, зажмурить глаза, да и пусть будет, что будет. (Кладет билетики в ридикуль и мешает их рукою). Страшно... Ах, если бы бог дал, чтобы вынулся Никанор Иванович; нет, отчего же он? Лучше ж Иван Кузьмич. Отчего же Иван Кузьмич? чем же худы те, другие?.. Нет, нет, не хочу... какой выберется, такой пусть и будет.(Шарит рукою в ридикуле и вынимает вместо одного все). Ух! все! все вынулись! А сердце так и колотится! Нет, одного! одного! непременно одного. (Кладет билетики в ридикуль и мешает. В это время входит потихоньку Кочкарев и становится позади). Ах, если бы вынуть Балтазара... что я! хотела сказать Никанора Ивановича... Нет, не хочу, не хочу. Кого прикажет судьба.