Вороний Совет

[Томмард Талли (игра ВС)]

Чертог
Надо сказать, пока лорд Талли собирался с мыслями для своей речи, то не очень-то и следил за тем, как распределялись голоса. Потому для него стало неприятным сюрпризом, что его голос оказался в таком опасном деле решающим. И вообще, теперь некоторые в зале поглядывали на речного лорда с какими-то, как ему казалось, двусмысленными улыбками.
Бородач был хуже всех. И предлагал еду в дар его жене, а рядом не было ни Ромашки, ни мейстера Ронела.
- Спасибо! Я хочу передать комплимент вашей жене за такую тонкую работу. Можно? И небольшой подарок, это засахаренные фрукты из Волантиса.
- Я ничем не заслужил вашей благодарности, - поспешно стал отнекиваться лорд Томмард, но к сожалению, отодвигаться дальше было некуда, - скамейка кончилась, - Моя леди-жена будет без сомнения рада узнать, что ее вышивка понравилась чужеземцам, но что до фруктов, - вынужден отказаться от сего дара. У нее нежный желудок.

 

[Cocaine Mother]

Великий Совет подходил к концу.
Мнение большей части лордов было ясно. Ход голосования переломил не самый уверенный, но четкий голос владыки Риверрана. После этого, пусть и у Эйгона были свои сторонники, но общее мнение сотни лордов, больших и малых, уже к кому-то склонилось.
Этот кто-то не присутствовал на совете. Он спал у себя в колыбельке, не осознавая, что только что многие люди избрали его судьбу.

Великий мейстер встал.
Он должен был свидетельствовать.
Свидетельствовать, что Совет сделал решение в пользу Мейгора, второго этого имени.

А где-то в богороще закрыла глаза принцесса Вейлла Таргариен. И больше их не открыла.
"Коронации не будет," - было жесткое слово королевы-регента, королевы-матери Дейноры, когда она получила об этом весть. Во всяком случае, до конца траура.

Заседание Великого Совета завершено. Вместе с ним завершена и игра.
Я понимаю, что это решение спорное, но как ГМ я могу досрочно прервать игру. Я планировал третий игровой день с коронацией, но после смерти принцессы Вейллы ее придется отложить.
Эпилог будет. Вместе с деталями вроде Малого Совета короля Мейгора II. И даже некоторыми примечательными моментами коронации.

Можно снимать свои маски в обсуждении.

 

[Рансфорд Редвин (Игра ВС)]

Чертог
Рансфорд улыбался, и даже семена сомнений и подозрительности в его душе на миг отступили. О том, что может пойти не так, он подумает завтра. А сегодня он искренне радовался, что совет был завершён, и завершён с тем, что было принято решение.
Чуть позже Рансфорд поздравит Дейнору и подарит новому хозяину Королевской Гавани и всех королевств семь бочек с вином. Конечно, они наверняка будут покоится в погребе до совершенолетия короля. А, может, будут распиты на ближайшем пире.
Как бы оно там ни было, Редвин взял жену под руку и искренне улыбнулся ей.
- Как хорошо, что ты была со мной. Спасибо тебе.
Десмера Редвин (Игра ВС)

 

[Десмера Редвин (Игра ВС)]

- Как хорошо, что ты была со мной. Спасибо тебе.

- Отныне и навсегда. - С улыбкой тихо сказала она.

 

[Дианна Дейн (игра ВС)]

Великий совет.
Еще немного, и Дианна будет совершенно свободна. И наконец уедет в Летний замок, или на Драконий камень, или даже в Звездопад. Подальше от нелюбимой столицы, где всегда чувствовала себя не на своем месте. Она пыталась позаботиться о внучке, как могла. Эйгон сможет позаботиться об остальных лучше. А она очень сильно устала и может позволить себе спокойно уйти, сбросив все заботы на Семерых и новую королеву.

 

[Cocaine Mother]

ДОИГРОВЫЕ ПЕРЕПИСКИ

Спойлер: Эймон - Дианна. Флэшбек, 217 год

Летний Замок.
Дианна ехала из КЗ/КГ навестить сыновей и в дороге заболела
(Дейрон ещё жив, Эгг тоже собирался туда приехать. Мейкар, её муж и отец сыновей - ещё не король, но уже заседает в Малом Совете, Эймон доучивается в Цитадели, ему почти 19 лет)

Драконье пламя похоже на горящую воду, и Дианна тонула в этой воде, захлёбываясь и погружаясь всё глубже и глубже. Сопротивлялась изо всех сил, боролась, взмахивая руками, разгоняя багровые волны, крутила головой в надежде увидеть хоть что-то кроме безжалостного огня. Но тщетно. Только жар вокруг и внутри неё.
- От Дракона не спастись! Гори! Не спорь! - хохотал чей-то голос, пытаясь заглушить другие, далёкие, зовущие.
- Вернись! Открой глаза! Мама! Мама!
Дети! Её дети здесь, в этом аду? Нет! Нет же, так нельзя! Такого не может быть. Только не дети. Не отдам! Неет! Открыть глаза, надо открыть глаза... Но там один огонь, багровый до черноты. Страшно. Не за себя, за них... Открой же глаза, смотри - пламя стало светлее. Значит, где-то близко небо, спасение... Наверх, плыви, не сдавайся.
Чьи-то руки бережно приподнимали её голову и поили прохладой, похожей по вкусу на кровь. Огонь светлел и жуткий голос становился тише. А голоса детей, зовущих мать - слышнее, ближе. Она должна, ради них...
Дианна открыла глаза и тут же зажмурилась. Огонь? Свет? Кто-то радостно вскрикнул рядом. Знакомый голос.
- Эймон, сынок... Вернулся? Ты... насовсем? - Сухие губы не слушались, язык с трудом подчинялся. - Или проститься... Со мной?
Она сделала еще одно усилие и разомкнула веки. Не ошиблась! Около кровати сидел Эймон.

Эймон потёр усталые глаза. Он снова всю ночь читал толстый фолиант неизвестного автора, который писал о том, как лечат грудную лихорадку в дальних странах. С летнийцами всё понятно, там надо было обложить больного горячими молодыми телами, а если они ещё и совокупляться станут - то больной точно выздоровеет. При это все они должны были касаться и гладить заболевшего.
В Норвосе всё сурово - вскипятить молоко, добавить туда медвежьего жира и поить этим больного, и растирать его этой же смесью.
В Андалосе вместо жира в молоко добавляли мёд и масло, следовало поить этим, а мёдом - растирать спину.
В Асшае сразу звали жрецов Рглора и они что-то там жгли и тем огнём....
Продираться сквозь непонятные слова, которые автор не счёл нужным перевести, или не знал как - было сложно, но Эймон читал, ведь больше ничего не оставалось - всё другое о грудной лихорадке он уже перечитал в надежде спасти мать.
Meйстер уже прислал ворона в Цитадель: "Дианна Дейн умирает, приезжайте попрощаться", и оставалось только гадать, сколько ещё воронов отправилось по всему Вестеросу с такой вестью.
Эймон невольно покачал головой, ругая про себя этого мейстера последними словами - мать ещё не старая и вполне крепкая женщина, родила многих крепких детей и сама она - дорнийка, у них в крови быть сильными, несгибаемыми и всё как у них в девизе. Просто ей нужно немного помочь, справиться с болезнью, и немного думать при этом.
Или много. Наблюдать. Как наблюдал Эймон.
Когда у матери был жар - служанки оборачивали её в мокрые простыни, но в её покоях было жарко, чтобы влага сильнее испарялась. Когда жар остывал - ей растирали спину мазью из мёда, перца и мяты.
Когда она надсадно кашляла, как будто сейчас грудь разорвётся и горло треснет - поили по глоточку молоком с маслом, и когда она уже могла дышать и не кашлять с каждым вздохом - поили горячим вином, сильно разведённым настоем алтея и другими пряными травами. А потом - снова молоком, с маслом и мёдом.
Эймон даже забывал записывать, чем именно и в каких пропорциях лечил маму, оно у него само в голове соединялось, в зависимости от её состояния, и слава богам и наблюдательности - оно помогало.
Мама уже не горела в жару и кашляла меньше. Но всё ещё много спала, и когда Эймон убеждался, что это спокойный здоровый сон - тогда мчался в башню мейстера, отправить письмо к Хайтауэрам, зорко следя, чтобы то был именно тот ворон, и чтобы великий, только по названию, мейстер - не видел, кому именно письмо.
-----------------------------------------------------------------------
А сейчас он получил ответ, сжимал письмо в руке и сиял улыбкой, когда подошёл к постели мамы.
Сразу увидел, что она бледна, но не так, как было.
Убедился, что она дышит ровно, и не кашляет уже довольно долго, притронулся к её лбу, надеясь, что не разбудит, убедился, что жара нет. Улыбнулся, подумал "Мама выздоравливает" и тихонько вздохнул, захотелось снова взглянуть на письмо от Десмеры, но он и так уже запомнил, что там написано, её слова наполняли его сердце счастьем.
- Эймон, сынок... Вернулся? Ты... насовсем? - Сухие губы не слушались, язык с трудом подчинялся. - Или проститься... Со мной?
- Мам, ну какое проститься? - улыбнулся Эймон и поцеловал её тёплую руку, не горячую и не холодную, прикосновение губ точно сказало, что жара нет.
- Я тебя разбудил? Извини. Как себя чувствуешь? Хочешь пить? Есть? Скажи, всё будет и сию секунду.
На самом деле ничего извинительного в его голосе не было, он был бы рад поговорить с мамой, если она в силах разговаривать.

Сын не был видением или горячечным бредом. Он сидел рядом и улыбался, её умный и добрый сын, такой родной, такой близкий. Даже один его вид рядом успокаивал и прогонял отголоски того пламени, что терзало ее недавно. Это был кошмарный сон. Ей снилось, что ее дети гибнут в огне, что их отбирают, увозят, а она... Она ничего не может сделать. Но вот он, сын, сидит рядом, живой, счастливый... Только один. Почему он один, где...
- Эймон, что-то случилось? - она вновь попыталась заговорить и в этот раз слова давались уже лучше. - Где Эгг? Где девочки, Дейрон? Ваш отец, что с ним? Почему так хочется пить?
Дианна беспокойно попыталась подняться, но тело отказывалось слушаться.

- С отцом всё хорошо. И со всеми.Мам, не суетись, лежи спокойно, всё хорошо, а вот тебе водичка, - на последнем слове он повысил голос и какая-то служанка мигом внесла графин с водой и стаканы.
- Выпьем? Тост за здоровье?
Эймон налил воды в кубки и отпил свою - не ледяная и не тёплая. Прохладная. Как раз как надо.
Погладил руку матери, протянул ей её кубок, привставая, готовый дать ей попить, если она сама ещё не в силах держать кубок
и поднять голову.

Дианна вслушивалась в голос сына, стараясь уловить малейшие оттенки - вдруг проскользнут тревога, смущение, грусть? Слова не так важны, но голос не обманет.
Эймон казался спокойным, даже радостным, и только чуть удивленным ее вопросам. Всё хорошо, облегченно вздохнула мать. Всё в порядке.
Забота сына придавала ей сил, и Дианна с удовольствием пила воду, словно изысканное вино, бодрящее тело и разум.
- Как странно, сынок... Последнее, что я отчетливо помню, это скорбное лицо мейстера и его слова о том, что пора вызывать детей. А дальше начался огонь, и эти страшные сны. Они были такими... настоящими, и я не сразу поняла, что проснулась. Напугала тебя, наверное?
Мать перевела дух. Всё-таки где в глубине сознания еще трепетали огоньки пламени и таился ужас, что это сейчас она спит, и Эймон ей только снится. И Дианна боялась, что если она замолчит, то сын исчезнет.
- Мне показалось, что у тебя в руках было письмо. Это от Эгга, да?

- Ты напугала всех нас раньше, когда так тяжело заболела, что мейстер утратил надежду. Но теперь всё хорошо, всё будет хорошо.
Эймон снова погладил мать по руке и задержал пальцы на тыльной стороне запястья. Сердце eё билось ровно и уверенно, всё действительно будет с мамой хорошо. Особенно учитывая, что она снова так же внимательна, как и раньше.
- Письмо? Нет, не от Эгга, он тут. Так, из Староместа, - не стал вдаваться в подробности Эймон, надеясь, что и мейстер болтать не будет, куда это Эймон ворон посылает и особенно от кого получает.
- А тебе нужно набираться сил, поесть, - он кликнул служанку и отправил за бульоном, вареными яйцами и запеченными яблоками, - всё простое, но полезное, - пояснял он матери, - а вот когда совсем выздоровеешь, тогда будет пир. И подумал: "Надо бы побольше гостей позвать, а то уже прилетали вороны с соболезнованиями, мейстер поторопился, конечно. Но это отцу решать."
- А что за сны тебе снились? - у Таргариенов и их снов были свои особенности, но мать ведь из Дейнов. Хотя за столько лет, рожая Таргариенов, она и сама уже Таргариен.

От внимания матери не укрылось то, что сын слишком уж быстро перевел тему. Письмо из Староместа, не из Цитадели, не официальное, но и не простое. Нет, не простое.
- Значит, Великий мейстер потерпел поражение! Оконфузился перед всем двором? - Дианна рассмеялась и хитро взглянула на сына. - А победителем вышел ты... Ты был здесь все это время и лечил меня? Я слышала твой голос сквозь сон, я помню. Но больше вспоминать эти сны не хочу! Просто бред больной женщины, к чему об этом говорить. Давай лучше о пире, мне нравится эта идея. Соберем всю семью, пригласим побольше гостей. Может быть, ты позовешь кого-нибудь из своих друзей из Староместа? И девушек, чтобы вам, молодым, не скучать. Будущим мейстерам не возбраняется же ходить в гости и веселиться?
С помощью служанок Дианна поудобнее устроилась среди подушек, всем видом показывая, что соскучилась по разговорам.
А еще по еде. Как будто не ела и не разговаривала целую долгую зиму!

"Кажется мать догадалась. Но откуда? Нет, это только кажется, ни о чём она догадываться не может, да и не о чем же, в нескольких встречах с девушкой нет ничего такого..."- думал Эймон и знал, что врёт даже сам себе, эти встречи не были обычными и если так и дальше пойдёт, то вместо мейстерских обетов ему нужно будет дать обеты брачные, а это совсем не то, на что он вот уже почти 10 лет настраивался. Следовало бы прекратить видеться с Десмерой, пока они не зашли слишком далеко, но это было выше его сил и он просто не мог перестать отвечать на её письма, да и не хотел. А когда вернётся в Старомест, то в первый же день встретится с ней, просто чтобы увидеть...
Парень спохватился, поняв, что слишком задумался, и стал с улыбкой отвечать:
- Да, я приехал после письма мейстера, он сказал, что осталось лишь молиться и боюсь, что я был груб, заявив ему, что он не септон , а мейстер и должен лечить, а если не может - то пусть молится, а лечением займусь я. Хорошо, что Великий мейстер к тому времени уехал, а то я был тогда весьма сердит и мог и ему подобное сказать. Но то всё в прошлом, а теперь всё хорошо, так что вполне можно думать и о пирах, и о гостях. Спасибо за предложение позвать друзей, я приглашу нескольких. Хайтауэров, брата и сестру, например.
"А что, вполне прилично, почему бы и нет?" - идея выглядела неплохой и Эймону хотелось, чтобы Десмерa была на празднике, где будет вся семья, но и не только, будут же и другие гости.
- И ещё нескольких кандидатов из Цитадели. Они невысокого рода, но на примере сира Дункана очевидно, что это не проблема.
Эймон улыбался, Дункан из Блошиного Конца был лучшим другом Эгга, младшего брата, и своей бесхитростной честностью и верностью очень нравился и Эймону, да вроде всем домашним и даже довольно суровому отцу, Мейкару, иначе бы он не позволил Эггу годами служить оруженосцем у безродного рыцаря.

Так, сын задумался, и даже чуточку смутился, значит - она на верном пути.
Дианна спрятала довольную улыбку и почувствовала, как ей становится все лучше и лучше. Недостаточно хорошо, что прямо сейчас пойти танцевать, но слабости не было, и голова соображала ясно.
- Я рада, что ты сбил спесь с этого напыщенного индюка! - она слушала сына, не скрывая радости. И попутно отдавала должное бульону и прочей снеди. - Эймон, признавайся, что такого ты добавил в еду, что мне хочется съесть все и попросить еще? Словно я оголодавший школяр, попавший в гости в богатый замок! Зови, зови своих бедных студентов, всех, кого хочешь. Пусть веселятся. Надеюсь, Хайтауэры не будут против такой компании? Они известные гордецы! Почти как Таргариены и Дейны. Как ты с ними познакомился?
Словно невзначай, мать взяла сына за руку и заставила придвинуться поближе. Чтобы лучше видеть румянец, если он вдруг появится.

Мама действительно оживилась, с аппетитом поедала простую еду, как-то особенно улыбалась - как будто понимает всё, даже то, что он не сказал и не собирался, так и в детстве было.
Говорят, что хорошие мамы - они всегда такие, у любящих женщин есть способности, которые мужчинам никогда не постичь, даже тем, кто выковал цепь с кольцами за знания всех существующих наук. И скорее всего это правда, Десмера тоже как будто читала его мысли, часто, и это и удивляло, и пугало, ведь в таком случае она знает уже, что он её любит, но так же и знает, что он не готов бросить всё то, чем он занимался почти десять лет в Цитадели.
Ему придётся выбирать, он уже думает над выбором, но... но пока ещё есть время, попозже что-то может прояснится, но это потом. А пока что надо заставить себя говорить о Хайтауэрах без смущения.
- Хайтауэры - древний и славный род, они же Цитадель и создали, и потому иногда приглашают школяров и кандидатов. Реже, чем архимейстеров, конечно, но я же Таргариен как-никак и я замечаю, что со мной там особо носятся. Я как-то даже набрался наглости и спросил архимейстеров, после экзамена для серебряного звена за целительство, когда меня особенно хвалили - не из-за того ли, что я Таргариен, я слышу эти похвалы?
Рассмеявшись, Эймон покачал головой:
- Знаешь, что после этого было? До следующей новой луны я подобно только что поступившему в Цитадель школяру занимался лишь выносом и вымыванием посудин с экскрементами тяжело больных. Даже когда я только поступил, то занимался этим лишь неделю, а тут вышел целый месяц. Ну это после того, когда спустя семь дней я спросил "почему?" и тогда меня отправили заниматься этим и дальше. И знаешь, я бы может и сейчас там то вот это мыл, если бы после того как всё было вымыто - не уходил бы в библиотеку. Запах старых фолиантов казался лучшим из всех ароматов, ну после тех посудин любой запах лучше, на самом деле книги пахнут пылью, плесенью и мышами, но это и в самом деле хороший запах...Так вот, однажды ночью в библиотеке между тёмных стеллажей с книгами я столкнулся с архимейстером. За такое мне должно было влететь и сильно - ночью положено спать, чтобы днём быть в силах исполнять назначенные обязанности. Hо тот архимейстер только улыбнулся, сказав "Эймон, принцы королевских кровей в это время спят в своих перинах. А днём они тоже не занимаются тем, чем ты. И если ночью тебя хватает ещё и на книги, то дело явно не в том, что ты Таргариен. Подумай над этим и отправляйся спать!"
- В общем я тогда подумал и кажется понял, о чём это он говорил. Свою цепь ковал именно я сам, Эймон, и если у меня получалось и меня хвалили, то не как одного из Таргариенов, а как меня самого, и неважно, какого я рода. То есть важно, конечно... Ох, что-то я разболтался и тебя утомил уже, наверное.
Неловко улыбнувшись, Эймон сказал:
- О Цитадели я готов болтать бесконечно, но понимаю, что это никому не интересно. То есть мало кому.
Он вспомнил те разговоры с Десмерой, давние ещё, когда он был совсем мальчишкой, а она - совсем девочкой, и она его расспрашивала, как там учат и чему, вот так они и разговорились, постепенно, встречаясь лишь изредка.
A потом что-то произошло и не так давно стало так, что они и дня не могли прожить, чтобы не увидеться.
Сейчас она далеко, но пишет ему каждый день, и он ей.
К чему это всё приведёт?
Думать об этом было тревожно, он слегка нахмурился и тут же вспомнил, что так и не ответил маме на довольно простой вопрос, углубившись в какие-то свои дебри, а оно ей надо?
---
- В общем я не раз был зван, вместе с другими, в Высокую Башню, там и познакомился с Десмерой и Квентоном Хайтауэрами, мы примерно одного возраста и они очень приятные, среди школяров Цитадели не так уж и много тех, у кого знатные дома, а Хайтауэры со всеми говорили приветливо. Они тебе понравятся.
Он едва не сказал "она", но вовремя опомнился и снова задумался, куда его несёт? Зачем ему важно чтобы Десмера понравилась маме? Он в самом деле готов отказаться принести мейстерские обеты и вместо них произнести обеты брака? Нет, не готов.
Но решать ещё не сейчас. Но ведь довольно скоро - придётся.
Подавив тяжелый вздох, он улыбнулся маме:
- Вот теперь я уже точно тебя совсем заговорил. Извини, матушка, отдыхай.

Дианна не отпускала руку сына, не хуже заправского мейстера замечая, как колотился его пульс. И слушала, слушала, слушала... Улыбалась и нарочито серьезно кивала головой, когда сын рассказывал о роде Хайтауэров, словно слыша это впервые. Смеялась над его злоключениями и тут же становилась искренне серьезной, когда серьезным становился рассказ сына. Хмурилась, и опять смеялась. И опять прятала довольную хитринку в глазах, когда услышала наконец имя и заметила тот самый румянец... Значит, ее зовут Десмера. Очень приятно, дорогая моя союзница, очень приятно.
- Ты не утомил меня, милый. Наоборот, мне становится все лучше и лучше! Я так рада, что ты у тебя столько друзей. И нисколько не сомневалась в том, что ты будешь лучшим во всем, чем бы ты ни занимался. Не потому, что Таргариен, а потому, что ты такой, какой есть. Пожалуй, ваш Архимейстер что-то понимает в жизни! Надо бы написать ему что-нибудь приятное. Как ты думаешь, хорошее пожертвование денег на библиотеку будет приятным?
Как же ей сейчас было хорошо. Вся семья рядом - да, ради этого стоило потерпеть все эти огненные кошмары. Награда того стоила! И Эймон, такой счастливый, наверняка влюбленный - она ощущала это по неуловимым признакам, думая и чувствуя в унисон с сыном. Значит, все еще можно изменить. Вернуть его к жизни, которую пытаются запретить глупыми ограничениями! К любви, своей семье, к будущим детям, к счастью, которое задумал отнять у него эгоистичный дед-Дейрон. Это было так несправедливо и жестоко - отнять у них с Мейкаром их лучшего сына! Посылал бы своего Эйриса в Цитадель, он был бы там счастливее, чем в браке, ведь это он мог любить только мертвые книги. Нет, Дианна никогда не простит своего свекра, пусть даже уже мертвого. За всю его "доброту", причиненную ее семье.
Но сейчас - ее сын был рядом. И впереди маячком светился шанс. Шанс изменить его жизнь. Цепь не скована, обеты не принесены. Цитадель еще может выпустить его из своих цепких лап. Ведь не все же заканчивают обучение - надо узнать об этом поточнее. Только бы не вспугнуть, но и не упустить этот шанс.
- Мне очень интересны твои рассказы, сынок. И я хочу узнать побольше о твоих друзьях. Так странно, я ведь, оказывается, ничего не помню о Хайтауэрах! Хотя должны бы знать о таком славном роде побольше. Надо восполнить пробел, как считаешь?
Дианна не сдержала улыбку и искорка хитрости опять мелькнула в глазах. Она еще поборется за сына.


Эймон улыбнулся, понимая, что мама явно плутует и расспрашивает его, но он же ничего такого особенного и не сказал, о тех же Хайтауэрх, больше болтал о Цитадели.
И видно было, что ей нравятся эти разговоры, ну и пусть тогда - он будет её развлекать, пусть мама хитрит и улыбается, всяко лучше чем когда она лежала в лихорадке и беспамятстве.
- О, в Цитадели будут очень довольны и благодарны за пожертвования на библиотеку, лишних денег там не бывает - книги стоят дорого, особенно редкие. И спасибо тебе за добрые слова обо мне, мама. А как так вышло, что ты ничего не помнишь о Хайтауэрах? Ведь вы же должны были видеться при дворе в Королевской Гавани, разговаривать. Кажется у нас тут в Летнем Замке есть экземпляр "Истории Великих Домов Вестероса", может тебе принести, почитаешь? - не удержался он, чтобы слегка поддразнить её, но добавил, сдаваясь, - Или же могу рассказать, что знаю. Что именно тебя интересует?

- Значит, решено! - весело и беззаботно откликнулась мать. - Цитадель получит возможность пополнить библиотеку дорогими книгами, а те из ее школяров, которых ты пригласишь, побудут гостями принца Мейкара. Мне кажется, твой отец этого и не заметит. - добавила она притворным шепотом. И тут же удивленно захлопала глазами. - Нет, конечно же, я что-то помню о Хайтауэрах в древности. Десницами были, потом королева Алисанна еще...
- А вот про молодых ничего не знаю. - Дианна посмотрела на сына честными глазами, без тени улыбки и продолжила с сомнением в голосе. - Ты думаешь, мне не вредно будет сейчас читать серьезные книги? Та пелена перед глазами еще не прошла до конца. Совсем немножко, не беспокойся. Лучше бы ты мне сам рассказал, а я бы послушала. Мне интересно всё. Как вы познакомились, как проводите время, о чем беседуете. Но ты можешь рассказать мне то, что захочешь сам.

- Пелена? Ещё не прошла? - Эймон с тревогой вгляделся в глаза матери, - Тогда может и действительно тебе не нужно читать, я всё расскажу.
И он стал рассказывать, осторожно подбирая слова, чтобы не сболтнуть лишнего.
- С Хайтауэрами я познакомился давно, даже не помню точно когда впервые был приглашён к ним, наверное почти сразу, как попал в Цитадель. Десмера была совсем девочкой, она меня на четыре года младше, а Квентон вроде чуть старше. Ну мы так, чуть поговорили. Потом уже разговаривали больше, они много читают, иногда я замечал, что они знают всего побольше некоторых школяров и даже кандидатов Цитадели. Квентон больше интересуется медицинской наукой и денежными делами, а Десмера - историей и магией. И балладами всякими, - Эймон улыбнулся, - все женщины любят слушать романтические истории, я заметил уже. У Хайтаyэров очень много книг, есть немало копий тех научных трудов, что в Цитадели, мы вот о них часто беседуем. И не только. Приятно говорить обо всём с человеком, который умеет слушать и интересуется примерно тем же, что и ты. В последнее время мы видимся чаще.
"Опасно, Эймон, что-то ты разболтался" - пронеслась мысль, - "хорошо, что хоть не уточнил, что видишься ты в основном с Десмерой, и в основном тайно, как-то так повелось. Её родные скорее всего не знают о столь частых встречах с тем, кто вскоре принесёт мейстерские обеты, эти встречи точно выглядят неуместными. И скорее всего таковыми и являются..."
Он немного помрачнел и сдержал вздох, спохватившись:
- Когда встречаемся - то гуляем в садах, заглядываем в старую воронятню, где разводят почтовых ворон, да и просто, приятно пройтись к морю, в порту много разных кораблей и самого разного вида людей. Вот, даже не знаю, что ещё рассказать, - слегка неловко улыбнулся Эймон.

Жадно внимая рассказу сына, она убеждалась все больше и больше, что догадка правильна. Эймон влюблен. Понимает ли это он сам, или не может разобраться в своих чувствах, но факт от этого не изменится. И, радуясь за сына, так близко подошедшего к счастью, Дианна радовалась и за себя. И очень, очень боялась нарушить эту хрупкую радость.
- Это чудесно! Знаешь, я тоже люблю историю и баллады, наверное, и мне было бы приятно поговорить с умной образованной девушкой. И познакомиться с ее братом - твоим другом. А давай-ка мы пригласим их прямо сейчас, не дожидаясь пира. До Староместа не так уж и далеко. Не думаю, что их родители будут против.
Отпускать Эймона обратно в Цитадель она не хотела, но и быть причиной его разлуки с Десмерой - тоже. Письма это хорошо, а глаза и губы любимой девушки куда как лучше!
Письмо к Хайтауэрам должно быть от официальным, от принца Мейкара. И денег в Цитадель отправить побольше, а тогда уже и можно будет невзначай задать вопрос - как часто уходят от них недоучившиеся мейстеры и что должно произойти для такого, несомненно, удручающего события. Дианна чувствовала себя совершенно здоровой, на ближайшие годы уж точно. И строила планы.

- Пригласить уже? Их вдвоём? - Эймон слегка растерялся, мама такая быстрая и решительная.
Конечно ему хотелось увидеть Десмеру побыстрее, поводить её по замку и окрестностям, тут так красиво, было бы чудесно ей всё тут показывать и бывать с ней вдвоём.
Но он тут же представил свою неловкость под внимательным взглядом мамы, да и Десмера будет смущаться, ещё и до Квентона всё дойдёт, а до сих пор он вроде как не особо замечает.
Нет, это не лучшая идея, но как отказаться? Мама тогда ещё больше заподозрит, что что-то тут не так. Да и это как-то очень похоже на близкое знакомство девушки с мамой своего парня, а вскоре за таким должно следовать предложение.
А как же цепь? Обеты? Он что, в самом деле решится всё бросить, сейчас, когда уже почти доковано последнее звено? А если пожалеет? Ведь в Цитадели только о том и твердят, что влечение быстро проходит, а брак - это одни обязанности и никаких собственных интересов, и кому нужен муж, что будет за книгами сидеть?
Ну он не всё время бы за книгами сидел, но..а что он вообще делать будет? Почти десять лет он твёрдо знал, что будет мейстером, а сейчас вот начал колебаться. Об этом нужно будет думать ещё, и вообще, чего это он размечтался так и решил, что Десмера хочет за него замуж? Нет, думать об этом ещё рано, а вот приглашать вот так в гости - тем более.
- Знаешь, мам, - выдохнул он наконец, - я думаю, что рано ещё. Ну то есть и ты не совсем здорова, и вообще оно как-то..Может потом, а? Может правда на пиру каком-то я тебе молодых Хайтауэров представлю? Давай как-то потом, хорошо?

Дианна заметила растерянность сына и его заминку перед ответом. Только бы не испортить, только не подтолкнуть его не тудa своими поспешными действиями, повторяла она как молитву.
- Хорошо, сынок. - беззаботно согласилась мать, словно и не ожидала другого ответа. - Значит, на пиру.
Ну ничего, тогда она пригласит несколько молодых пар, у которых медовый месяц в самом разгаре. Для примера.
А потом и поговорим серьезно. Время есть.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Эймон - Десмера. Флэшбек, 217 год (через пару месяцев после лички выше)

Последний день перед принесением обетов мейстера третьим сыном четвертого сына короля.
До брака младшей сестры лорда Хайтауэра еще пройдут годы.
Олдтаун.

Вороний остров
Она расположилась на широченном, поросшем бурым мхом каменном подоконнике огромного стрельчатого окна, смотревшего во внутренний двор полуразрушенной крепости. Почти высохшее за тысячи лет чардрево заслоняло собой солнечный свет, превращая полдень в сумерки. А повисшую в воздухе мрачную тишину периодически нарушал лишь похожий на удары грома всплеск сотен взмывающих вверх черных вороньих крыльев. Обхватив колени руками, Десмера безучастно следила за за их полетом и приземлением. Которые из них когда-нибудь принесут вести и ей? Какими будут те вести, печальными ли, радостными? А скольких кому-то придется отправить и ей самой... Но сейчас она ждала других вестей и из первых рук, а не черных крыльев.

Светловолосый парень в неприметной одежде серого цвета, погружённый в свои мысли, спешил на встречу с той, что в последние месяцы привнесла в его жизнь чувства, в существование которых он раньше не особо верил.
Часто он думал, что может было бы лучше, если бы и дальше не знал, что так бывает - тогда бы сейчас не разрывался в мучительном выборе.
Но как только заметил её силуэт в окне, то невольно замедлил шаг, любуясь, и куда только подевались тяжелые мысли? Разлетелись, как вороны, что кружили высоко в небе, впрочем далеко не улетая. Сейчас же Эймон их не замечал, сердце снова забилось в волнении и он снова пошагал быстрее.
- Здравствуй, Десмера, - улыбнулся он, удержавшись от порыва тут же обнять её. И пусть сегодня он оставил уже полностью выкованную мейстерскую цепь в своей комнате, как делал уже не раз в последнее время, но даже так она незримо сдерживала, - Давно ждёшь? Извини, я немного задержался у архимейстера...
Он не стал договаривать, она и так знает, что ночь накануне принятия обетов он должен провести ночь в склепе с обсидиановой свечой и эта ночь - сегодня.

Он вошел с очередным хлопком крыльев взметнувшихся птиц, и Десмера невольно вздрогнула. То ли от разорвавшего тишину птичьего полета, то ли от его приветствия, эхом повторенного старыми стенами пустого зала.
Чем ближе и неумолимее приближался день принятия обетов, тем сдержаннее становились их встречи, осторожнее и тише звучали слова. Но только не сегодня и не сейчас. Потому что "завтра" у них уже не будет. Осознание невозможности их общего завтра заставило ее метнуться к нему с высокого подоконника, точно хищной птицей. Как острые когти намертво впиваются в свою добычу, боясь выпустить хоть на секунду, так и пальцы Десмеры схватили его за плечи.
- Готова ли твоя цепь, Эймон? - Спросила Десмера почти шепотом, глядя ему прямо в глаза. - Давай лучше утопим ее в Медовичке пока не поздно!
Лучше уж она потом будет ругать себя за несдержанность, глупость, эгоизм. Да за что угодно! Но только не за трусость.

Руки сами скользнули и улеглись на её талии, а улыбка Эймона стала неловкой и печальной. Он наклонил голову, потерся чуть колючим подбородком о её пальцы, крепко сжавшие его плечи, потом коснулся их губами, не сводя с неё взгляда, вздохнул и какое-то время молчал.
Что тут скажешь? Уже говорено-переговорено, и иногда он и в самом деле был готов всё бросить, всё, чем жил уже 10 лет и до встречи с ней был уверен, что нашёл свой истинный путь на всю жизнь и нет ничего важнее и интереснее, чем обладать знаниями, в том числе и тайными, древними, магическими.
Но теперь всё изменилось, эта уверенность поколебалась и ни с кем не обсудить, ведь решать только ему самому. Король Дейрон, который и отправил Эймона учиться в Цитадель, уже почти 8 лет как умер, отец, Мейкар, и тогда не был рад тому, что один из его сыновей станет мейстером, но своему отцу возражать не стал, а сам Эймон всегда любил книги и учился хорошо и быстро. Ему оставалось выковать последнее звено, из валирийской стали, изучая магию, и вместе с магией в книгах пришла и магия любви.
Десмера. Он и раньше видел эту девочку, говорил с ней, она тоже интересовалась книгами, но не так уж и давно Эймон понял, что готов говорить с ней о чём угодно.
Или просто молчать, быть с ней рядом. Смотреть на неё. Прикасаться к ней. И тогда сердце билось, как птица, что желает вылететь из клетки.
Когда он впервые поцеловал её, не сдержавшись, забывшись в порыве чувств - то казалось, что птица-сердце поёт волшебную мелодию и был готов поклясться, что Десмера тоже её слышит.
Сейчас эта музыка тоже звучала, но была грустной, Эймон не знал что сказать и что делать, он не мог бросить всё и утопить ту цепь, ведь он по звену собирал её, один из немногих, у которого все возможные звенья были собраны всего за десять лет. Его хвалили за способности, ему говорили, что принцев много, было, есть и будет, а таких мейстеров, каким будет он - мало, говорили, что он - гордость Цитадели, что его ждёт великое будущее.
Бросить всё, отказаться от обетов, стать одним из многих - это предать своих учителей, свои собственные мечты и знания, и волю покойного деда, доброго короля Дейрона.
Принять обеты - предать Десмеру и их любовь.
В Цитадели не верили в любовь. Чувства к женщине приходят и уходят, не могут длиться вечно - такова природа человека, и тому есть масса примеров. Лишь знания вечны и бесконечны, и это было правдой, в этом Эймон уже убедился.
И сейчас он смотрел на девушку, с которой хотел бы забыть обо всём, о книгах, знаниях и обетах будущего, и знал, что забудет, если решится. Но надолго ли? Не будет ли потом жалеть? Ведь влечение проходит. Счастливые пары счастливы только в балладах, а в жизни всё совсем не так. И тому есть масса примеров.
- Десмера..., - наконец отозвался он, мягко накрыв рукой её руку, что всё так же сильно сжимала его плечо, - ты ведь знаешь, о чём я думаю и что я чувствую, ведь так? У меня есть идея, как определиться. И, - он улыбнулся, - я бы даже назвал это жульничеством, ибо вероятность ничтожна...
Эймон снова замолчал, вглядываясь в неё, и думал, что идея вовсе не безумна: одна магия против другой, против той, которая ушла вместе с живыми драконами, которую он изучал только по книгам. Догадается ли Десмера, что у него на уме?
И ещё в который раз думал, не слишком ли он самонадеян? В самом деле он ей нужен?
Не воин. Книжник.
Это определение для мужчины всегда было нелестным, а при нынешнем короле Эйрисе так и вовсе стало ругательным, этот король даже свой брак не консумировал, по нежеланию, или нездоровью - это не так уж и важно.
Тут же в воображении Эймона возникла картина их свадьбы с Десмерой, ох он бы консумировал, не дожидаясь провожаний! Не было бы никаких провожаний, он прямо из Септы её бы умыкнул и.... Да какое из Септы? Oн же бы прямо сейчас...
Нет, нельзя думать об этом сейчас, когда они стоят, прижавшись друг к другу.
Но ведь она знает, что он желает её, знает, и давно.
В мыслях пронеслось "у многих в Цитадели есть любовницы - у мейстеров, архимейстеров, великих мейстеров. Жениться нельзя, но на всё другое смотрят сквозь пальцы. Но это оскорбительно, для Десмеры. Она достойна лучшего."
Он чуть отстранился, пытаясь унять жар желания, но всё так же смотрел в её лицо, не в силах оторвать взгляда и желая понять, что думает она сама.

- Десмера..., - наконец отозвался он, мягко накрыв рукой её руку, что всё так же сильно сжимала его плечо, - ты ведь знаешь, о чём я думаю и что я чувствую, ведь так? У меня есть идея, как определиться.
Тепло его ладони, накрывшей ее окаменевшие пальцы, внезапно придало силы говорить о том, о чем ей не следовало говорить.
- Что за идея? - С последней надеждой утопающего спросила Десмера, впрочем, не сильно надеясь, что ее сейчас спасут.
Нет, она прекрасно понимала, какой от него требует жертвы. Да и требует ли? Нет, она малодушно и эгоистично ждет, когда он сам принесет эту жертву к ее ногам. Имеет ли она право так поступать с тем, кто однажды, задолго до нее, не только выбрал свой путь, но и...Эти мысли вихрем пронеслись у нее в голове и улетели, как стая встревоженных птиц. Не думать об этом! Не теперь!
Она почувствовала, что вот сейчас, незаметно отстранившись от нее, он навеки ускользает из ее жизни, как ускользает песок сквозь пальцы, и эти ее пальцы, все еще крепко вцепившиеся в него, сами собой разжались.
- Какой безумец придумал эти глупые обеты? - усмехнулась она, отступая, - Будто бы путь познания должен лежать через выжженную пустыню одиночества, навсегда лишая самого простого и естественного: тепла семейного очага, смеха детей и всего того, что доступно любому смертному. Но знаешь, что печалит меня больше всего, без-пяти-минут-мейстер? - Глаза Десмеры горели, как в лихорадке.
- Какую дорогу бы ты сейчас не избрал - все равно пожалеешь однажды, что не выбрал другую.
А сколько на самом деле лежит перед ними дорог, удивлялась она. И каждая из них по нелепой прихоти судьбы была лучше, той, что неудержимо влекла его и уводила от Десмеры навсегда. Она снова приблизилась и, потянувшись к нему и почти касаясь губами его щеки, прошептала.
- Ты самый умный, самый добрый и честный человек, которого я знала, Эймон Таргариен. Ты мог бы стать великим королем. Может быть лучшим из многих со времен Джейхейриса -Миротворца. Не думал ли ты, что может в этом твое настоящее призвание?

В её голосе прозвучала надежда и он был бы рад тут же сказать ей свою идею, глупую, вроде как "я загадал", но она отпустила его, и его руки тоже разжались, позволяя ей ускользнуть, но недалеко, ведь она была всё ещё тут.
Говорила то же, о чём и он сам уже много раз думал. Нет, не о том, что он добрый, умный, честный и всё такое, это в ней говорят её чувства.
Будь он на самом деле таким - он бы не колебался, а выбрал бы её, не задумываясь.
Её слова о том, что он обречён думать, правильно ли он избрал свой путь...Kакой бы он не выбрал, он будет думать о том, что было бы, если бы... она права, ведь так и будет.
Тут она снова потянулась к нему, шёпот её нежных губ у самой его щеки. Он не выдержал, притянул её к себе.
- Зачем ты такая? - шепот в самые её губы, - ..Такая моя, понимаешь мои мысли и сомнения... Было бы проще, если бы ты была глупой, капризной, требовательной...Но я бы такую никогда не полюбил...
Поцелуй, долгий, "как будто в последний раз" - мелькнула мысль, но он заставил себя думать дальше, и говорить:
- Я не хочу быть королём. Если я и откажусь от обетов мейстера, то только ради тебя, никак не для Железного Трона.
Он снова поцеловал её, борясь с желанием сорвать с неё одежды и с себя, подхватил её и усадил на подоконник старой воронятни. Оттуда, из прорези стрельчатого окна, повеяло прохладным ветром, но ничуть не остудило желаний.
Эймон снова смотрел в её глаза, они были ярче всех звёзд, которые несмело появлялись в небе.
Солнце только садилось, а когда совсем зайдёт - он должен быть в Цитадели, в склепе, где всю ночь будет кромешная тьма, разве что ему удастся зажечь силой магии обсидиановую свечу, но это и при жизни драконов мало кому удавалось, а после смерти последнего дракона - так вообще никому.
Взяв её руки в свои, он сжал их и решился сказать:
- Этой ночью, там, в склепе - я не буду спать. Буду думать о магии. Если свеча вспыхнет - значит я приму обеты мейстера. Свеча ни у кого не загоралась уже очень много лет. Но я буду стараться, я же от крови дракона, и я учился. Хочу проверить, смогу ли. Понимаешь меня?
Глаза Эймона сияли, пока он говорил, но тут же потухли, когда он смолк и понял, что если его безумное желание сбудется, то с Десмерой у них не может быть общего будущего.
"Да не загорится свеча, уже много лет ни у кого..." Но он сам себя поймал на мысли, что надеется.

Поцелуй был болезненным и долгим, как их прощание. Прощание, что длилось с момента их первой встречи, только сейчас она явственно осознала это. А потом он говорил. Как всегда откровенно и не скрывая истинных чувств. А Десмера только смотрела на него сквозь блестящую пелену слез, и читала в его глазах, как в открытой книге, всё то, в чем он не мог признаться самому себе. Эймон не желал быть никем иным и не видел никаких других путей, кроме уже выбранного однажды. Все его естество, разум, душа стремились в тот склеп, где этой ночью обязательно зажжется обсидиановая свеча. И у Десмеры отчего-то на этот счет не оставалось сомнений. Свеча зажжется.
Она хотела ему рассказать о своих странных снах, которые стали приходить к ней в последнее время. После той книги о сновидениях, которая случайно попалась ей на глаза в пыльных недрах самых забытых закоулков библиотеки. В этих ее снах ей являлись образы и лица, мелькали странные существа и неясные тени, но всё это было слишком сумбурно и непонятно, как будто смотришь на отражение в быстром течении ручья. Однажды, всего лишь на краткий миг, она увидела Эймона с короной в руках. Десмера сочла всё это легким безумием, игрой своего воображения и плодом фантазии, смешанной с силой своих потаенных желаний, но иногда ей все же начинало казаться, что в калейдоскопе этих видений однажды ей предстоит разобраться.
Но зачем рассказывать ему об этом? Что бы она ни сказала, это ничего не изменит.
Из каких-то темных глубин невысказанного горячей волной на нее нахлынули раздражение и злость. Жгучая злость оттого, что он так благородно пытается подать ей глупую надежду, как подают жалкому нищему старую медную монету. И просто так, на зло ему, ей вдруг захотелось стать именно такой, какой он не желал ее видеть. Глупой, капризной и требовательной...За окнами предвестником чего-то непоправимого раздавался истошный вороний гвалт.
- Хочешь попытать счастья? Бросить монетку, дракон или король? - Спросила она ледяным тоном, отстраняясь и выставляя вперед ладонь, словно очерчивая границы.
- Отчего бы не поиграть моей любовью, как монеткой. Правда, Эймон?
Слова, как острые камни, срывались с ее губ и громким гулким эхом отскакивали от каменных стен. Она повернулась и направилась на выход, предупреждающим знаком руки давая понять, чтобы он к ней больше не приближался. На середине пути она остановилась и, развернувшись к нему, выкрикнула.
- Носи же свою цепь, Эймон Таргариен! Носи ее и помни, если однажды она покажется тебе камнем на шее! Что цепь эта оттого так тяжела, потому что в каждом ее звене слезы Десмеры Хайтауэр.
Старые стены приняли эти слова и унесли высоко куда-то под сводчатый потолок. И от незнакомого звука собственного голоса, и от этих прощальных слов, прозвучавших, как проклятье, ей самой сделалось страшно.
Она бежала по разбитым ступеням вниз так быстро, будто боялась, что он догонит ее.

Эймон оторопело смотрел ей вслед, не веря, что всё это происходит на самом деле.
Она уходит, вот так, едва не проклиная его цепь. С обвинениями, что он играет с её любовью, как в монетку. Это от того, что он жалок и несмел, она расстроена...
- Десмера! - выкрикнул он, сделав шаг за ней, но слова из пересохшего горла вырвались хриплым карканьем, которому тут же вторили вороны, поднимая невероятный шум. Их вспугнул её громкий голос? Или смысл её слов, что с трудом доходил до него, но всё же, отмахиваясь от влетевших в окна воронов, он побежал за ней и тут же споткнулся, едва не упал, врезался лбом в замшелую арку лестницы.
Oсколки камней, усыпавших пол старой воронятни, с грохотом покатились вниз по ступеням, заглушая звук её шагов, смешиваясь с эхом и надсадными криками птиц.
- Поздно её догонять, - сказал он себе, уцепившись в старые стены так, как недавно она сжимала его плечи.
- Тогда было не поздно, а теперь - слишком поздно. Я должен был решить всё раньше, чтобы не так.
- А как? - послышалось ему в каркании ворон.
На это ответа у него не было и он ещё раз, осознавая своё бессилие, стукнулся лбом о камень, не чувствуя никакой боли, ничто сейчас не могло болеть сильнее, чем его сердце.
--
Позже, у склепа, архимейстер заметил необычную даже для Таргариена бледность Эймона и проступающий багровым синяк на лбу, почти у виска.
- Ты здоров? - нахмурившись, спросил он, - Bсё можно отложить до тех пор, пока тебе не станет лучше.
- Не надо, - ответил Эймон, подумав, что лучше не будет, откладывание на "потом" ни к чему хорошему не приводит.
---
Войдя в кромешную темноту с обсидиановой свечой в руках, грани которой были остры, как лезвия, он быстро наощупь нашёл каменный стол, поставил на него свечу и как будто знал, где находится каменный стул, сел на него, подумав "когда я стану слепым, то вполне справлюсь".
Удивился, "почему когда, а не если?" и тут же увидел лицо старика в чёрном, его глаза были слепы, покрытые белой плёнкой, по его лицу текли слёзы. Нет, то был дождь, а старик шептал "Эгг, мне приснилось, что я состарился"
Видение исчезло, Эймон помотал головой, потёр глаза, открыл их и снова ничего не увидел, в склепе было темно, как ..."Как в гробу, наверное. Но откуда мне знать, как темно в гробу? Таргариенов в гробах не хоронят, нас сжигают. Но после этой ночи я навсегда отрекусь от родового имени, буду просто мейстер Эймон и кто знает, что станет с моим телом, когда придёт мой час? Странные мысли приходят тут в голову, однако многие говорили, что так бывает. Но немногие смогли сделать то, ради чего пришли. Нужно сосредоточиться."
И снова он как будто видел ту чёрную свечу, хотя видеть её не мог.
Но видел, как и всплывающие в памяти все строки о магии, которые он прочитал, выковывая валирийское звено своей цепи. Тяжелой цепи, что будет висеть камнем на его шее, тяжестью слёз Десмеры. Она так сказала и он знал, что так и будет.
Ещё не поздно же, если свеча не загорится - он не принесёт обета.
Но примет ли его Десмера? Он будет умолять её простить его, он скажет ей, что любит её, при всех скажет, он попросит её руки и пока она будет удивляться тому, что он решился, и при всех - он будет целовать её нежную руку, мечтая при этом целовать её всю, её лицо, её губы, с которых слетели злые слова в минуту отчаяния, и он их заслужил. Но она поцелует его, ведь они любят друг друга и это и есть настоящая магия, в которую он верит, её свет озарит всю их жизнь, как огонёк в темноте, как сейчас.
Темнота просветлела, Эймон моргнул, нехотя выныривая из своих мечтаний, и моргнул ещё раз, не веря собственным глазам - над чёрной свечой с острыми гранями мерцал огонёк, тускло освещая каменный склеп.
- Невероятно, - прошептал он и вспомнил заклинание, согласно которому магический свет разгорится сильнее, строки добуквенно всплыли в памяти и он их шептал, но с первыми же словами свеча потухла.
И сколько бы он дальше не шептал заклинания из древних книг - больше она не загорелась.

Наутро он щурился от солнца, выходя из склепа, ничего почти не видел, но слышал удивлённые голоса:
- Фитиль потемел, свеча горела, вот видны капли!
- Как ты это сделал? - требовательный голос архимейстера.
- Я думал о магии, - ответил Эймон, закрыв глаза, что слезились от света или же от чего-то ещё, что останется в прошлом.

Спойлер: Дианна - Роджер. За три месяца до игровых событий, после похорон короля Мейкара

Боль утраты способна была заглушить лишь злость от бессилия. Его отец, лорд Кастамере, отдал жизнь за короля и его страну, и что в ответ? Он, его сын и наследник, не может даже проводить родителя в последний путь. Он, Роджер, тот, что так жаждал называться главой дома, что так мечтал о титуле отца и его могуществе на их землях, теперь был самым несчастным лордом в семи королевствах. Зачем ему титул и замок, к чему власть и почитание, когда отец мертв. Так скоро, так несправедливо! Он не был согбенным стариком, не был больным и немощным. Отец был полон жизни и сил, могучий воин, что положил десяток вражеских жизней на алтарь войны...и пал. Пал в бою, это самая достойная смерть из всех, безусловно, но зачем же сейчас? Так скоро...
И проклятый десница Риверс! Будь он проклят со своим Советом! Неужели нельзя было отложить его на время? Неужели королева не справилась бы это время? Малый совет помог бы удержать страну до коронации нового правителя. Нужно было всего то - дать семьям похоронить своих павших героев достойно. Но Риверс торопится. И Рейн тоже не хочет тратить время зря. Мейкара больше нет, нужен другой король. Но не сегодня. Сегодня Рейн пришел к королеве, чтоб подставить ей плечо рыцаря, оказать ту посильную поддержку, которую не смог дать в день гибели ее супруга. Более всего на свете Рейну было жаль, что в миг смерти короля, он был не рядом с ним. Впрочем, это неправда. Если б он мог выбирать между Мейкаром и отцом, он бы выбрал последнего. Роджер чувствовал это и ему было стыдно. Ведь он искренне любил обоих, но как слаба человеческая сущность перед личным.
- Ваше величество, - новый лорд Кастамере поклонился вдове. - Позвольте выразить вам соболезнования и предложить любую помощь, которую я способен оказать вам в столь тяжкий час.

Лица сливались в одно, а слова соболезнований, искренние или формальные, звучали гудением пчел на летнем лугу. Но Дианна кивала и произносила благодарности, вспоминала имена и отвечала на вежливо-осторожные вопросы. Сыновья были рядом, и ей не хотелось давать им лишний повод для беспокойства. В эти дни Эймон редко оставлял ее одну, и Эйгон, несмотря на загруженность навалившимися проблемами и повседневными делами, всегда находил время побыть с матерью.
И все же ее сил хватило лишь на церемонию похорон. На следующий день Дианна потребовала у мейстера макового молока и заперлась в своих покоях, отослав почти всех слуг. Всем приходящим доверенная фрейлина Литта отвечала, что вдовствующей королеве нездоровится и сейчас она спит. Но маковое молоко стояло нетронутым, а Дианна даже ночью почти не спала. Не было сна, не было слез, не было даже внятных мыслей. Словно время неслось дальше, а она с ним идти не хотела.
- Ваше величество, там лорд Рейн, возможно вы... - Литта провела рядом с Дианной столько лет, что знала не только ее привычки, но иногда даже могла предугадать мысли.
- Роберт Рейн?! - Дианна не сразу смогла вернуться в реальность из своего застывшего времени. - Он же...
- Роджер Рейн, его сын. Лорд Роберт погиб...
- Да, Литта, я знаю. Просто вдруг показалось... Пригласи, пожалуйста, лорда Роджера и извинись, что я заставила его ждать. Это друг.
Через несколько минут королева принимала того, кто всегда был желанным гостем в их с Мейкаром доме. Будь то далекий от столицы Летний замок или же королевский дворец.
- Я благодарна вам, милорд, за вашу поддержку. И знаю, что слова эти искренние, и идут от сердца, а не продиктованы условностями этикета. У нас с вами одинаковое горе, мы потеряли близких - я мужа, а вы отца. И как бы доблестна ни была их смерть, для нас это...
Она не смогла договорить - не хватило дыхания.

Королева страдала, ее лицо, такое красивое, не смотря на возраст, осунулось, под глазами залегли синяки. Дианна явно не спала, стоящее рядом с ней маковое молоко говорило о том, что ей тяжело и хоть она не справляется с горем, но не сдается в его власть полностью. Роджер чувствовал ее боль почти физически.
- Ваше величество, ваш муж и мой отец погибли как герои, пали в бою, в бою, который выигран. Но цена этой победы непомерно велика. Я бы многое отдал, чтоб погибнуть рядом с Мейкаром и моим отцом . А еще лучше - вместо них. Но богам было угодно забрать лучших из нас, и оставить нам лишь вкус пепла на губах. Теперь же всем предстоит отвратительное по сути действо - выбор того, кто заменит монарха на троне. Это словно танец а костях павших. Но я осознаю необходимость данной процедуры, конечно. Кто бы не стал преемником короля Мейкара, я поддержу его ради блага королевств, ваше величество. Но если этот человек как то затронет вас и ваше благополучие...- Роджер пытался найти правильные слова, но получалось с трудом. Он только с силой сжал кулаки, пока не побелели косточки.
- Я ваш слуга, миледи. Всегда.

Рыцарь говорил горячо и каждое его слово находило отклик в душе королевы.
- Да, они оба были именно такими! Воинами, не привыкшими отступать и прятаться за чужими спинами. Никто бы не осудил короля и Мастера-над-монетой, оставшихся в столице, пока войска подавляют мятеж. Но кто мог их остановить? - Дианна встрепенулась, немного оживляясь от возможности говорить о муже с кем-то, кто ее понимает, и чьи слова пронизаны такой же болью, как и ее мысли. - И ведь всегда сами лезли в самую гущу! Но, лорд Роджер, вы не должны винить себя ни в чем. Разве ваш отец или мой муж позволили бы кому-то пойти впереди них и принять на себя удар, предназначенный им? Нет, никогда. И слава Семерым, что и вы, и Эйгон, не сложили головы под стенами Звездного Пика! Ваши битвы и победы еще впереди, и храни вас, Матерь, ибо вы так же отважны, как славный лорд Роберт и король Мейкар. Но лучше бы избежать этих битв, хотя бы внутри страны... Лорд Роджер, я знаю, что вы еще не были дома после войны, и даже не смогли проводить в последний путь Роберта... Я искренне прошу у вас прощения за то, что долг перед страной не позволил вам исполнить сыновий долг. Вы - человек чести, и мне радостно, что у моего мужа были такие друзья, как вы и ваш отец.
Дианна взяла рыцаря за руку, осторожно заставляя разжать сцепленный кулак.
- Я не знаю, что именно затевает лорд Риверс, - помолчав, добавила она, глядя в лицо Рейна. - Мне казалось, что он просто назначит себя Регентом малыша Мейгора, а для этого нужно было всего лишь довыбирать Малый Совет. И не было нужды собирать всех лордов в такой спешке, отрывать от дел, от семей... Но я понимаю, что он старается не для себя. Мейкар был уверен в его преданности семье и стране, иначе не оставил бы его Десницей.
Точно могу сказать лишь одно - среди претендентов не будет Блэкфайров. Остальное мне не ведомо.

Слова королевы стали бальзамом на душевные раны Роджера. Горе утраты объединило их больше, чем все радости, пережитые в прошлом. Пусть тень обиды все еще омрачает дух лорда Кастамере, но он не станет на него тратить время королевы. Обида его и на Риверса, и на Эйгона, конечно, не утихла так быстро, но теперь уж ничего не изменить.
- Вам не за что просить прощения, ваше величество. В том, что я не смог проводить лорда Рейна, отца, в последний путь нет вашей вины. - "Как и в том, что я не смог отомстить за него в полной мере. Смерть за смерть, клятый миротворец Эйгон". Эти слова Рейн оставил при себе. - Я в толк не возьму, почему Мейкар был так благосклонен к Бладрейвену. Он темная душа, в нем ни капли благородства. И тем не менее, он не решился стать регентом вашего внука. Он знает, что все его ненавидят. Кто втихоря, кто открыто. Удержать власть теперь, когда Мейкара больше нет, ему будет сложно. Потому он выбрал путь хаоса. Теперь у него больше шансов урвать кусок пожирнее. Да простит меня мой павший король, но я не разделяю его доверия к этому человеку. Возможно я однажды изменю своё мнение и проникнусь симпатией к Бриндену Риверсу, но очень вряд ли.

Дианна пожала руку Роджера и отпустила.
- Мейкар любил Бриндена не больше вашего, милорд. И, возможно, как и вы, не находил в нем благородства. Но Бладрейвен был предан своему брату, это признавали все. А после кончины Дейрона он так же предан и его семье, никогда ничего не требует для себя и знает очень многое. Такого человека лучше держать рядом, чем видеть в нем врага. Король прислушивался к нему и доверял. А я доверяю мужу во всем, не задавая лишних вопросов.
Дианна улыбнулась, говоря о муже. Ей хотелось о нем говорить, вспоминать, рассказывать. Это позволяло забывать.
- Вот и сейчас у Бладрейвена был прямой и короткий путь к личной власти, законный путь, как у Десницы, на которого оставил страну ушедший король. - Улыбка соскользнула с губ и к горлу опять подступил ком, но она подавила печаль. - Кто бы возразил ему, пойдя одновременно и против закона, и против королевского Дома, и против него самого? Кто бы возразил ему, зная, что раскол в государстве может опять привести на нашу землю Блэкфайров?... Но он созвал Великий Совет, и я не знаю ответа, зачем ему это надо. Впрочем, лорды уже съезжаются, ждать осталось недолго.

В словах Дианны, как всегда, была мудрость. Ему самому так не хватало ее порой. Возможно, если бы он был мудрее, он не был бы вдовцом. Но к чему сейчас эти неуместные воспоминания далекой юности. Пусть остаются в прошлом, там им место.
Сейчас же совсем иные насущные проблемы. Жизнь не стоит на месте, даже когда из нее уходит монарх.
- В ваших словах я слышу мудрость и твердую логику, ваше величество. И мне не чем возразить, при всей моей неприязни к деснице. Может у него свой коварный план, ведомый только ему, а может он и правда верен Мейкару, а теперь и вам. Однако, он своими действиями практически лишает Мейгара надежды на престол. И теперь, в этой мутной воде, многие покажут свои истинные лица.

Дианна ответила не сразу.
- Мне приятны ваши слова, милорд, но я не заслужила их. Я всего лишь слабая женщина - жена, мать, со своими страхами и болью. Мудрые свободны подняться над ними, а я нет. Все, что я знаю, свидетельствует о том, что Бладрейвен верен Таргариенам и стране. Не мне. Я не Таргариен, я Дейн. На меня его преданность не распространяется, но и власть тоже, уже - нет. Только в этом у меня нет сомнений. Ах, если б и в остальном было так же...
Она позабыла в своей задумчивости, что уже не жена, а вдова. Не привыкла еще к своей новой роли и продолжала играть прежнюю, привычную. А когда поняла ошибку, исправлять уже не было смысла.
- Возможно, вы правы, и Риверс хотел, чтобы лорды именно показали свои истинные лица. Только раньше он использовал для этого другие способы, менее... - королева нахмурилась, подбирая слова, и не спеша с ними, - менее масштабные. Шпионы, подкуп, любовницы, фальшивые заговоры - уж не знаю, что еще у него было в запасе... Не скрою от вас, лорд Роджер, меня все это тревожит. Как будто мы все идем с завязанными глазами неведомо куда.
- И про то, кого хочет видеть на престоле Бладрейвен, я тоже не знаю. Мейгор... Бринден держал на руках маленького Рейгеля, а потом ловил его, взрослого мужа, танцующим под луной. Видел он и малыша-Эйриона... Не хочу думать, что он может как-то увидеть будущее Мейгора, не верю. Но ловлю себя на мысли, что боюсь за внука. И ненавижу себя за это!
Она чуть не закрыла лицо руками. Вина за сына-чудовище не отпускала ее долго, но поутихла с его смертью. И вот опять, опять!
- Простите меня, лорд Роджер, что говорю это вам. И прошу никому не говорить о страхах леди Дианны Дейн. Сейчас всем нужно быть сильными, как бы банально это не звучало.

Рейн прекрасно понимал страх королевы. Ведь все, между кем развернется ожесточенная борьба за власть - ее дети. Нет чужих, нет нелюбимых, нет тех на кого плевать. Как сделать выбор Дианне? Он еще раз порадовался тому, что сам был бездетным. Куда меньше хлопот, что ни говори.
- Миледи, вы можете рассчитывать на мое молчание. Я сопережеваю вам, но выхода ни у вас, ни у нас нет. Великий совет выберет кого-то одного, остальные же затаят обиду. Раскол внутри семьи. Снова и снова. История повторяется с завидной регулярностью. Дай вам сил и мудрости на то, чтоб сохранить мир в вашем доме. Если кто и сможет это сделать, то только вы, ваше величество. Ваш внук имеет первое право на трон. А Риверса не слушайте, в его устах всегда лишь яд, даже когда он говорит добрые вещи. Не могу заставить себя доверять ему, простите меня.

Благодарная улыбка вышла слабой и вымученной. Именно такой себя Дианна сейчас и ощущала, лишенная той опоры, той могучей силы, стены, которая защищала ее последние четыре десятка лет, подобно тому, как ледяная Стена хранила покой страны от угроз с севера.
- Спасибо за вашу поддержку, лорд Роджер. И за вашу прямоту. У моего мужа было немного друзей, но он выбирал таких, каким был сам - отважных и честных, кто не способен на интриги и не ударит в спину. Если все благородные лорды думают так же, как вы, лорд Роджер, то причин для беспокойства будет меньше. Совету останется лишь выбрать Регента для малыша Мейгора и тем самым подтвердить, что никто из присутствующих не попытается проверить в скором времени, достаточно ли крепок меч в руке нового короля. Единодушию лордов страны Риверс ничего не сможет возразить. Мне же достаточно знать, что он точно не хочет видеть на троне Блэкфайра и вряд ли хочет нового раскола семьи и страны. В этом был уверен Мейкар, и мне этого довольно.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Дейнора - Дианна. За месяц до игровых событий

Едва ли последние несколько месяцев можно было назвать хоть сколько-то спокойными, но, видят Семеро, в Красном Замке было на удивление тихо. При всех недостатках десницы, тот умел сделать так, что даже самые шумные и трепливые рты затыкались. Но это молчание при дворе казалось Дейноре искусственным и тревожным. Как затишье перед бурей. Или чем-то похуже.
Но все же даже в сменившихся условиях повседневность матери наследного принца – по крайней мере, по исполнявшемуся много лет закону, - не изменилась. Дни проходили самым надлежащим образом, в заботе о сыне, разговорах с матерью, книгах, вышивании и прочих делах, которыми было достойно заниматься вдовствующей принцессе. Таким был и день, когда Дейнора, сделав знак служанкам и паре сопровождающих её рыцарей, отправилась вместе с сыном навестить королеву.
- Доброго вам утра, ваше величество. – Дейнора церемонно поклонилась, когда о ней объявили и пропустили в покои. И, аккуратно забрав у служанки Мейгора, тут же что-то залопотавшего и потянувшего маленькие ручки к её волосам с таким энтузиазмом, что принцесса невольно заулыбалась, подошла к королеве.

Ее время остановилось. Вот так просто, в один миг. В ту минуту, когда она узнала о гибели мужа.
Жизнь летела дальше: страна ждала нового государя, столица бурлила, впрочем, как и всегда, замок суетился и наполнялся людьми, речами, слухами, перешептываниями. Без Дианны. Мимо нее, сквозь нее. Настолько быстро, что она даже не пыталась попасть в это несущееся чужое время.
Но об этом никто не должен был догадаться. Может быть, лишь сыновья, не оставлявшие ее, да еще какой-нибудь внимательный наблюдатель. Для всех остальных вдовствующая королева достойно переживала утрату. Как и подобает. Принимая соболезнования, встречаясь с грандлордами, когда этого требовал этикет. Привычно произнося нужные слова, задавая вежливые вопросы, но оставаясь при этом в своем времени. Лишь иногда из него выходя, словно просыпаясь. И с удивлением обнаруживая, как меняется что-то вокруг нее.
Дейнора? Что-то случилось? Ах, да, она же сама хотела почаще видеться с внуком. Но как же он вырос! Ведь только-только был таким крохой - и вдруг уже осмысленный взгляд, и лепечет что-то на своем языке. И улыбается матери...
Губы Дианны дрогнули в скользнувшей улыбке.
- Доброе утро, Дейнора. Доброе утро, маленький принц!- королева сделала несколько шагов навстречу и протянула руки к ребенку. - Вы позволите? - обратилась она то ли к невестке, то ли к малышу, то ли к обоим сразу.

- Конечно, ваше величество. – Дейнора, продолжая улыбаться, очень осторожно высвободила прядки своих волос, из рук маленького принца, его стараниями выбившиеся из прически. Тот, потеряв то, за что можно было бы схватиться, насупился и собирался было разразиться протестующим плачем, но Дейнора, чутко среагировав прежде, чем начнется шторм, тихо зашептала, укачивая сына.
- Чш…чш…тише…Тише, дорогой. Эйла, ну-ка! – шепотом бросила принцесса служанке, и та тут же подскочила с небольшой деревянной погремушкой, чтобы отвлечь сына. К счастью – пронесло. Дейнора выдохнула, чуть неловко улыбнулась и осторожно передала внука бабушке. Служанка с погремушкой так и хлопотала рядом, обеспечивая хорошее настроение принца.
- Извините, королева…Мейгор иногда бывает немного упрямым. – в достаточно счастливой семье было бы уместно спросить, был ли таким же и его отец…Но Дейнора и знать ничего об этом не желала. Вместо этого она сказала, - Мама говорила, что я была такая же в детстве. А в остальном, - принцесса говорила не без гордости, - Он много ест, крепко спит и, мейстер говорит, что все хорошо.
Дейнора не так уж и часто улыбалась по-настоящему в последние несколько лет, но с тех самых пор, как родила сына и потеряла мужа, ситуация мало по малу начинала выправляться.

Заметную перемену в настроении внука Дианна отнесла на свой счет. Напугала! Дети, они чуткие, они тянутся к радости и теплу, к приветливым людям. Ей ли этого не знать... Неужели она так очерствела, что способна напугать малыша?
- Ты не хочешь покидать маму, милый? - уже тепло улыбаясь, королева бережно приняла внука из рук матери и устроила поудобнее на своих руках, легко покачивая. - Какой же ты стал большой и сильный! И упрямый? И...
Дианна живо обернулась к невестке, собираясь что-то сказать, и запнулась на полуслове.
- И это прекрасно, что он похож на тебя - закончила она спокойным тоном. И снова улыбнулась малышу. - Ты и вправду похож на маму, такой же красивый! Только щеки круглее.
Женщина смотрела на внука и гнала от себя пугающие мысли. Запрещала себе сравнивать и искать в ребенке черты его отца. Но если б было так просто побороть сомнения, вычеркнуть из памяти всю горечь, боль и отчаяние матери!
- Да хранят тебя Семеро, милый! - вырвалось у Дианны. Она поцеловала мальчика и передала матери, сдерживая дрожь в голосе. - Приятная тяжесть, но, боюсь, что руки у меня уже не такие сильные. Мейгор очень подрос с тех пор, когда мы виделись в последний раз.
Дедова стать, мысленно добавила она, сама удивившись, что в этот раз воспоминания о муже не обожгли так сильно, а отозвались радостью.

Маленький Мейгор ничуть не выглядел напуганным, вместо этого сосредоточив свое внимание на погремушке. Кажется, женские разговоры и горести наследника в данный момент не больно-то и волновали. У него пока что был свой мир, куда более простой и понятный.
- Спасибо, моя королева. - Дейнора чуть поклонилась, услышав оценку и её дитя, и их схожести, укрывая очередную улыбку. А затем вдруг очень быстро проговорила, - Я…Мы благодарны, что вы нас не забываете. Знаю, что Мейгор еще кроха и ничего в таком не понимает, но позже-то поймет, поэтому пока что скажу за него.
Ей не хотелось, чтобы это звучало пустой лестью - а так это, должно быть, и звучало. Как правило, Дейнора старалась по минимуму проявлять не слишком уместные чувства. Отчасти, потому что знала, что была до этого слаба, и не в её положении было расслабляться. Отчасти, потому что не всегда понимала, как ей вообще нужно вести себя с матерью Эйриона?
Дейнора вежливо, скорее для проформы, улыбнулась и забрала сына, а затем, удостоверившись, что тот все ещё на удивление всем доволен, передала его служанке.
- Ваше величество, знаю, это, наверное, не ко времени, но мне…хотелось бы с вами поговорить. Если это можно, прямо, без...без долгих хождений вокруг да около. Я в этом не слишком сильна, хотя, наверное, следовало бы.

- Нет-нет, не уноси его далеко, - королева остановила служанку с ребенком и указала на диван у стены с ярким гобеленом, изображающим замок в горах. - Присядьте здесь. Я велю принести книги с цветными картинками и игрушки. Там есть прекрасный дракон, собаки, зайцы и даже сказочные звери. В них играли еще Эймон и Эйгон.
Теперь Дианна улыбалась и малышу, и своим воспоминаниям. Но горькая мысль тут же стерла улыбку - после Эйриона игрушек не осталось, только обломки, оторванные головы с выковырянными глазами, пух, а позже и угли.
- Ты могла бы оставлять Мейгора у меня иногда. Если он согласится на общество бабушки. Мне это только в радость.
Она внимательно посмотрела на Дейнору, словно решаясь на что-то. Никогда не могла понять эту девочку, и вина за это непонимание тоже на ней, взрослой женщине, опытной матери. Еще одна вина.
- Для меня семья превыше всего. - просто ответила Дианна. И вновь, как уже много раз до этого, одернула себя, не желая вставать на скользкую тропу странных отношений с женой своего ужасного сына. А, может быть, сейчас пришло время для этого? Понять друг друга, разобраться. - Да, нам надо поговорить. Пойдем.
Убедившись, что малыш занят и под присмотром, королева прошла в соседнюю комнату, небольшую, уютную и светлую, с полностью закрытыми гобеленами стенами. На столе стояли кувшины с вином и водой и бокалы.
Дианна плотно закрыла тяжелую дверь.
- Располагайся, как тебе будет удобнее. Я бы выпила немного вина, а ты?

- Я вовсе не возражаю, моя королева. Смена обстановки ему пойдет на пользу, - тут же быстро ответила Дейнора на вопрос Дианны о том, что она иногда могла бы оставлять младенца в королевских покоях. – И Мейгор тоже. Правда, он немного беспокойно спит, и его нужно часто укачивать, а еще… - принцесса осеклась, осознав, что начинает учить мать пятерых детей о том, как лучше ходить за младенцем при полном штате служанок и кормилиц, и, подумав, добавила, - Простите, королева. Вы, вероятно, разбираетесь во всём этом куда лучше меня.
А затем, дав Эйле нужные указания и наказав с сына глаз не спускать, проследовала вслед за свекровью.
- Я… - Дейнора снова едва заметно замешкалась. Эйрион в последние годы своей жизни не ограничивал себя в вине, да и вообще в чем бы то ни было, что, в конце концов, и привело его к столь печальному концу. А почти все, что так или иначе напоминало ей о муже, здорово отшибало у Дейноры всякое желание к этому приближаться ближе, чем на десяток футов. Но, тут же мысленно себя отругав, женщина улыбнулась и кивнула, - Конечно, ваше величество. С удовольствием.
Разлив по бокалам вино, Дейнора быстро огляделась и аккуратно примостилась на сидении, держа осанку. Кубок она пока что не трогала.
- В общем-то, я хотела поговорить в том числе и об этом. – Дейнора подождала, пока королева расположится, и только после этого заговорила, - Мм…Полагаю, вы можете подумать, что я преувеличиваю или что я…что мои… - Дейнора нахмурилась, подбирая подходящее слово, - опасения – это полная ерунда, или что это я так после беременности себя веду, но…
Принцесса резко выдохнула и, прекратив уже пытаться все сказать наиболее дипломатичным способом, сказала так, как думала. А иначе это могло бы растянуться на годы или принять такие виды, что никто бы друг друга не понял, как это частенько бывало в среде, полной тонких интриг.
- Я знаю, как Бринден Риверс относится ко мне и к моему сыну. И знаю, кого он пророчит на трон. А еще я знаю, что он никогда не стеснялся в средствах достижения своих целей, независимо от того, что думают об этом его союзники. У меня нет оснований полагать, что сейчас случай иной. Я боюсь за сына, моя королева, и я прошу вас защитить нас.
Дейнора, прямая как палка и нахмуренная, в упор уставилась на королеву тяжелым взглядом. В этот раз она и не думала отводить глаза - ей было слишком важно понять, что думает свекровь. Если для этого было необходимо пожертвовать привычными рамками вежливости - что же, так тому и быть.

Дианна пригубила вино - ей была нужна любая поддержка сил, чтобы опять не выпасть из времени. Но, вроде бы, ничто этого не предвещало. Она даже повеселела, заметив, как смутилась Дейнора.
- Любой опыт относителен, моя дорогая, ведь все дети разные. Заботливая мать знает о своем ребенке куда больше, чем все няньки, вместе взятые. Или умудренные возрастом бабушки! Я намерена разузнать у тебя все подробности о маленьком Мейгоре. Но ты хотела говорить о другом, и я внимательно тебя слушаю.
Она действительно слушала, не перебивая. Изредка глядя в лицо молодой женщины, но стараясь не смущать ее разглядыванием в упор. Ведь и Дейнора старалась быть деликатной, и это было заметно.
- Хотела бы я ответить, что у тебя нет причин для беспокойства. Но к чему обманывать себя? Ты не преувеличиваешь и я понимаю твою тревогу. О чем думает Десница, что он видит своим и чужими глазами - мне не угадать, да я и не пытаюсь. Но Мейкар всегда считал, что Бринден бескорыстен, предан семье и стране и беспощаден к врагам. А я верю мужу. Если бы Риверс избавлялся от всех, кто вреден для его планов и целей...
Королева не закончила фразу, не желая говорить о сыне и видя, что воспоминания о муже так же болезненны для его вдовы. Ей казалось, что Дейнора поймет не сказанное.
- Он созвал Великий Совет. Предпочел действовать открыто, не исподтишка. Думаю, что сейчас Мейгору с его стороны ничего не угрожает. Но любая предосторожность не будет лишней. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь своего внука. У меня нет влияний на Бладрейвена, - Дианна уже не выбирала деликатные выражения, а говорила откровенно и прямо, не пряча глаз под пристальным взглядом собеседницы. - Зато есть те, кто никогда не подчинялся ему, но сейчас слушают меня. Белые плащи. И, если ты не против, то хотя бы один из гвардейцев будет постоянно находиться с вами. Это и так его долг, но сейчас будет еще и прямым приказом, и личным постом. За свою охрану я не поручусь. Доверяешь ли ты своим служанкам и няням, которым поручаешь ребенка? Есть ли те, кто предан тебе беззаветно?

Дейнора сжала губы так, что они превратились в тонкую нить. Ну конечно, Бринден Риверс предпочел созвать Совет! Когда и так было ясно, как всё должно было быть по закону. А вместе с тем…
- Я знаю, что последним лицом, которое на этом Совете захотят видеть, будет моё собственное, Ваше Величество. Лорд-десница никогда мне этого не говорил напрямую, но, - женщина усмехнулась, и в этом было чертовски мало от тех спокойных вежливых улыбок, которыми она старалась отгородиться от большей части разговоров, - Скажем так, у меня есть все основания так полагать. Но я не хочу спокойно сидеть на месте и глядеть на то, как моего сына пытаются…Пытаются убрать с глаз долой, как будто какой-то ненужный и неподходящий комнате предмет интерьера, который принесли не ко времени. Но пока что мне попросту страшно что-то предпринимать.
Дейнора, несколько смирив запальчивый тон, добавила:
- Я очень благодарна за защиту. Хотя бы относительно этого мне хотелось бы спать спокойно - я предпочту чтобы выбранный рыцарь всегда был при моем сыне. Он сейчас...беззащитен. В моем личном распоряжении нет никаких воинов – по крайней мере, тех, которым я бы доверяла. – Дейнора вновь весьма мрачно усмехнулась, - Как вы понимаете, обеспечивает стражей меня все тот же лорд-десница, не стесняясь напомнить, что после смерти мужа все мои права весьма относительны. Но у моей матери есть своя свита – это её люди, и им я верю. Что до моих служанок – здесь я спокойна. Их я отбирала самостоятельно, многие из них выросли вместе со мной или знают меня с самого детства, и у меня нет причин думать, что они наушничают на меня. Тем более я бы ни за что не доверила сына кому-то, в ком я не уверена.
Дейнора вновь уставилась на королеву внимательным взглядом.
- Мне нужны те, на кого можно положиться.

- Твое право быть на Совете неоспоримо. Не зависимо от чьих-то желаний, - спокойно возразила Дианна, но взгляд ее становился все грустнее, по мере того, как тон невестки становился все решительнее. - Ты мать принца, наследника по закону. Тут Бриндену возразить нечего, да он и не станет. Не посмеет, я уверена в этом. Никто не может запретить тебе говорить от имени сына. Если ты уверена в том, что это будет ему во благо. А ты уверена? Не спеши с ответом, пожалуйста. Не горячись. Ответь, как мать, не как Таргариен. Чего ты хочешь и для кого? Для счастья сына, для себя. Пожалуй, и для государства, хотя об управлении страной я знаю гораздо меньше, чем о счастливых и несчастных семьях, но последствия неверных решений видела своими глазами.
Стараясь успокоить участившееся дыхание, королева отвела взгляд к окну, за которым различались зубцы крепостной стены замка, часть пыльного двора, заполненного людьми, и маленький кусочек неба, затянутого то ли дымом, то ли облаками.
- Мейгор не будет беззащитен. Я попрошу Лорда-командующего выбрать самого достойного из его людей и выдать точные инструкции. Вы с матерью можете отослать охрану, присланную Десницей и оставить только людей Долины. Если у Бладрейвена будут вопросы по такому решению - пусть отправляется ко мне, или к Неведомому! Дорогу найдет. - Дианна тоже умела усмехаться без тени веселья.

Дейнора была настроена отнюдь не так оптимистично. В конце концов, будь она хоть трижды матерью наследника и четырежды принцессой, пока что никакого особенного влияния у неё не было. Она думала, что после смерти Эйриона все изменится. И все и впрямь изменилось. Но совсем не так, как она ожидала. И все-таки Дейнора смолчала, пусть выражение лица у неё и было самым угрюмым. По крайней мере, до тех пор пока королева не задала своих вопросов.
- Да, я уверена. – твердо ответствовала Дейнора, - У меня было достаточно времени для того чтобы подумать о том, что для Мейгора лучше. Я, - принцесса криво усмехнулась, - просто поставила себя на его место. Вот и все. И когда я это сделала, я осознала, что если все обернется не лучшим для нас образом, я не буду знать, что ему сказать. Когда он подрастет и начнет спрашивать у меня, почему его, рожденного в законном браке, внука своего деда, того, кто должен был стать следующим королем, просто пропустили, будто его и не было. Будто он какой-то бастард или девчонка. Как же я это объясню своему сыну, моя королева? Вы мне поможете с этим? Потому что я не могу придумать ни одного достойного ответа. А спрашивать он станет – в этом сомневаться не приходится. Я бы спросила. Любой, у кого есть гордость, спросит.
Дейнора перевела дыхание и продолжила. Тон её был резковат для светского разговора, но это, в конце концов, светским разговором и не было.
- С моим счастьем всё просто. Я хочу, чтобы мой сын вырос сильным, здоровым и достойным, и я хочу быть рядом с ним, когда это случится. Быть его опорой и поддержкой. Я понимаю, что одних пылких желаний мало, и что для того чтобы управлять королевством он еще слишком мал, а я слишком неопытна. И я не против того, чтобы нам помогали достойные мужи, прекрасно смыслящие в политических делах. Чтобы они стали наставниками и защитниками Мейгора. Я просто… - «не хочу, чтобы кто-то мог его обидеть» пронеслось в мыслях Дейноры, но вместо этого она закончила по-другому, - Хочу для него лучшей доли.
Выговорившись, принцесса замолчала и настороженно уставилась на свекровь, стараясь понять, не переступила ли она где-то черту? На слова королевы о защите она лишь немного нервно дернула подбородком, соглашаясь.

Внимательно слушая и не прерывая Дейнору ни словом, ни жестом, Дианна думала о том, насколько же сложно жить рядом с Таргариенами. С их драконьей кровью и драконьим нравом, явным всем, или дремлющим до поры.
Ну, да лишь бы не с безумием, в сердцах подумала она и вздохнула.
- Любая мать хочет, чтобы сын вырос здоровым, сильным, достойным и был бы счастлив. Не всем везёт.
Королева подождала немного, пока ком в горле не перестал ее душить или рваться наружу ненужными словами.
- Все собравшиеся здесь лорды знают закон. И если они те самые достойные мужи, которым ты можешь доверить своего сына, то вынесут правильное решение. По букве закона, в пользу Мейгора. Тогда останется всего лишь выбрать регента или совет регентов. И ты думаешь, они выберут женщину, пусть она мать и лучше всех сможет воспитать свое дитя? Нет, они выберут мужчину, или мужчин, которые могут управлять, воевать, принимать решения. Не в интересах маленького мальчика, но в интересах страны. Мужчин воспитывают мужчины - отцы, наставники, мейстеры. Пока он будет расти, решать за него будут другие, и даже не ты. Я не знаю, как это будет. Не знаю, каким будет их выбор. Знаю, что для своего сына я бы такого не хотела. Как не хотела короны для своего мужа и своих детей! Ты можешь не верить в это, для тебя это может звучать странно или лживо, но это так. Я не Таргариен, и могу себе позволить думать иначе. И мне хватало горя от того, что чужая воля распоряжалась судьбами моих сыновей!
Она все-таки не сдержалась, и от того разозлилась на себя. Заговорила тише, спокойнее, вновь подбирая слова.
- Но не забывай, что в замке собрались не лучшие из лучших, просто люди. Со своими страхами, своим опытом, недоверием, сомнениями. И они боятся. Ты же знаешь, чего именно. Ты лучше других знаешь, каким чудовищем был Эйрион. Ты можешь представить себе, что творилось бы сейчас, если бы он был жив. Я не хочу об этом думать, и я знаю свою вину. Никакие оправдания не нужны. Это был мой сын. Он не должен был жениться и делать несчастным еще кого-то, и уж точно он не должен был становиться королем. А теперь вся страна боится его маленького сына! И я не могу их винить за это.
- Что бы не случилось, я не откажусь от внука. И тебе я не враг. Не буду препятствовать, если ты уже все решила. Но и поддержать в этом не могу. Если же Совет примет решение в пользу Мейгора, постараюсь, чтобы среди его регентов были достойные люди и приложу все силы, чтобы ты была рядом с ним. А что он спросит у тебя, когда вырастет - зависит только от тебя, Дейнора.

При всем почтении, Дейнора не могла пожалеть Дианну и прочувствоваться её несчастной судьбой. У неё была своя собственная. Видят Семеро, она даже на мать, которой она могла себе позволить пожаловаться, иногда злилась. Как будто её идиот-отец мог сравниться с этим чудовищем! А тут…Глаза женщины – глаза Таргариенов, - сузились.
- Не вам говорить мне о судьбе, моя королева. Я не сомневаюсь в том, что удел короля – не самый легкий в этом мире. Но это не то же самое, когда тебя, как куклу, швыряют туда, куда угодно, для чужого удобства, вне зависимости от того сколько тебе лет – пятнадцать или тридцать, – Дейнора старалась не шипеть, но получилось всё равно не ахти, - Я знаю, какого это – глотать и терпеть унижения и знаю слишком хорошо. Мне не нужно, чтобы меня выбирали королевой или даже регентшей! Я не идиотка и знаю, что этого не будет! Я знаю, что мне придется смириться и с этим! Но это не значит, что я не могу влиять на собственное дитя! Даже сейчас он больше всего тянется ко мне! – в голосе девушки вспыхнула обида.
- Что же, вы не считаете это лучшим выбором для своих детей. Но знаете… - Дейнора прекрасно знала за собой эту черту. Когда она прекращала бесконечно сдерживаться, когда она давала своей злости волю, язык её становился ядовитым. Только едва ли это помогало, если оппонент был на пару голов выше, шире в плечах и несоизмеримо сильнее физически. Но сейчас-то перед ней был не он. Всего-то его мать. – Что-то я не верю в то, что король Мейкар бы на моем месте струсил, выдохнул и подтерся вдруг ставшими никому ненужными законами престолонаследия, отходя в уголок, в котором он мог бы помолчать особенно комфортно. Потому что он был Таргариеном. Как и я. Как и мой сын. И помните, что во всех нас течет та же кровь, что в Мейгоре Жестоком и Эйгоне Завоевателе.
Принцесса вздернула подбородок. Едва ли это было выгодное политически решение – смотреть на королеву свысока. Но сейчас иначе она не могла.
- Вы королева. Если не поддержите нас, значит, поддержите кого-то другого. Я права?

Слишком давно Дианна жила среди Таргариенов, чтобы не знать об их горячем нраве, который мог проявиться где угодно и в чем угодно. Она привыкла. Привыкла отделять драконий нрав от человеческой натуры. Да и перед женой Эйриона она чувствовала вину - уж себе самой она могла в этом признаться. Только от этого чувства никому не было никакого проку. О, Боги, как же трудно с Таргариенами.
- Кровь и пламя. - тихо усмехнулась Дианна, выслушав гневную речь невестки и стараясь не поддаваться собственным горьким чувствам.
- Что ж, мне знакомо это чувство, когда твоего ребенка забирают у тебя и... как ты сказала? "швыряют как куклу для чужого удобства". А еще и лишают при этом права на счастье, любовь и семейную жизнь! Но ты, мать, готовая умереть за свое дитя, можешь в отчаянии спорить, кричать, грозить, молить... и ничего не можешь изменить. И мне приходилось терпеть унижение и глотать обиду. Я знаю, о чем говорю, Дейнора. И понимаю тебя, драконью кровь. Но попробуй понять и ты.
- Ты хорошая мать, я вижу. Ты готова принести в жертву своему ребенку и себя, и свое будущее счастье. Думаешь, я была плохой матерью Эйриону и от этого все беды? Он был чудесным малышом, и ни я, ни Мейкар, ни самый лучший мейстер не могли бы сказать, каким он станет, когда подрастет. Но когда он подрос, то единственным, кто мог оказать на него влияние, был отец. Не король, только отец. Он боялся только его и подчинялся только ему. Да, и Мейкар тоже не отступал не перед чем, кроме... воли своего отца, она была для него высшим законом. И он был Таргариеном, не меньшим драконом, чем сам Эйгон-завоеватель. Но - он подчинялся воле отца. У Мейгора отца нет - к счастью, я бы сказала. Но кто сдержит его, если случится худшее?
Дианна вдруг почувствовала себя очень старой. Даже гораздо старше своих лет. Спокойствие давалось ей нелегко, и все же...
- Я не враг тебе, Дейнора. Пусть даже тебе сейчас может казаться по-другому. И что бы ты ни сказала, врагом не буду. Мое время кончается, за будущее должны решать те, кому в нем жить. То, чего хочу я - исполниться не может. Но если бы был хотя бы малый шанс, то моим выбором был бы Эймон, не из-за власти, нет, а лишь за возможность вернуть его к полноценной жизни. И плевать я хотела тогда на любые законы. - Дианна тряхнула головой, словно сбрасывая годы или оковы. - Видишь, я честна с тобой... Только я уважаю волю своего сына, а он не откажется от обетов. Этот путь закрыт навсегда. Я поддержу того, кого поддержит большинство и мои сыновья.

- Иными словами, вы считаете, что мой сын может вырасти таким же сумасшедшим, как и ваш сын, и потому не станете его поддерживать. Абсолютно то же самое можно сказать о любом дитя, рожденном в нашей семье. Иными словами, и о детях следующего короля, детях его детей, детях детей его детей и так далее – ко всем ним применимо это опасение.
Дейнора усмехнулась.
- Вы говорите мне о худшем, моя королева. Тогда я расскажу вам о лучшем. Деймон Блэкфайр был великолепным рыцарем. Он стал бы идеальным королем. Быть может, лучшим, чем мой дед. Но он никогда не был законным наследником, что, впрочем, не помешало ему поднять восстание. Что было дальше вы и сами знаете. А теперь подумайте о том, что если в моем мальчике окажется куда больше от Эйгона Завоевателя, как он тогда поступит?
Принцесса откинулась на спинку стула и наконец-то отпила немного вина. А затем ещё немного. Она старалась успокоиться, но это было не так-то просто. Обида, горе, страхи, сомнения и ненависть ели Дейнору годами. И пусть она научилась загонять их подальше вместе со своим очень ценным мнением, которое никому не было интересно, из соображений собственной безопасности, когда они вырывались наружу…Было не так-то легко их смирить.
- Извините. – просто произнесла принцесса. Она не знала, что тут ещё можно сказать или сделать. Мерзкое ощущение того, что она в очередной раз попыталась войти в уже закрытую дверь никуда не делось, но что уж тут?
- Полагаю…Мы поговорили, ваше величество. – тон Дейноры вновь стал спокойным и вежливым, как будто всего этого разговора и не было. Прекрасный пустой тон, так хорошо подходящий светским визитам, – Вы дали мне направление…Если дело до того вообще дойдет.
Принцесса поднялась со своего места и, вежливо улыбнувшись, церемонно поклонилась.
- Благодарю за защиту, а также оказанную милость. Прошу прощения, что отобрала ваше время.

Дианна собрала в кулак всю выдержку, какая только оставалась.
Девочка говорила то же самое, о чем думала и она сама. Но говорила, как Таргариен, истинный Таргариен, каковых в семье Дианны было немного. Точнее, был всего один. И это ее пугало.
Она кивнула, соглашаясь с тем, что любой, абсолютно любой из детей от крови дракона может стать новым безумцем. Да что дети! Даже и со взрослыми нельзя быть уверенным ни в чем, мелькнула у нее злая мысль, при очередном взгляде в лицо Дейноры.
И снова кивок, снова согласие. И снова Дианна смотрела на то же другими глазами. При любом исходе гражданская война или очередное восстание грозили неминучей бедой. Королева закусила губу, гоня воспоминания о Звездном Пике. Если не будет единодушия, то страна может расколоться уже не на два, а на три лагеря. И всегда найдутся обиженные гордые лорды, которые не прочь попробовать на прочность саму власть дома Таргариенов.
Но возражать не спешила. В Дейноре сейчас бушевал огонь и гнев, а он плохой советчик и отвратительный собеседник.
- Да, все, что ты сказала, верно. И все возможно. Но мы смотрим на это по-разному. Тебе на за что извиняться, Дейнора. А что погорячилась... - Дианна махнула рукой. - Только, пожалуйста, не говори никому того, что сказала сейчас мне. Здесь безопасно, уши Бладрейвена не торчат из стен и слепы его глаза. Но мне бы не хотелось, чтобы он это когда-нибудь услышал, про Деймона и прочее. Так можно навредить и себе, и ребенку.
Она тоже поднялась, глядя на прячущегося в свою пещеру дракона.
- Если сможешь, приводи Мейгора.
Когда Дейнора вышла, королева вызвала фрейлину и попросила срочно передать Лорду-командующему, что хотела бы переговорить с ним.
И только потом опустилась в кресло без сил. Это уже было для нее слишком! Слишком много пламенных драконов. Слишком много молчания и тайн. И слишком много опасностей для тех, кого она любила.

- Моя королева, я не идиотка. – ответствовала Дейнора напоследок всё тем же спокойным тоном, приличествующем беседе между свекровью и невесткой королевских кровей. – Я сказала это вам, потому что знаю, что вы не навредите моему сыну и своему внуку. Потому что я полагаю, что семья для вас не пустой звук. Естественно, я буду приводить Мейгора. Ему нужно видеться с бабушкой и видеть, что в его доме и семье всё хорошо. Также, если вы хотите, чтобы он иногда оставался у вас – я не возражаю против этого. Естественно, это нужно будет обговорить отдельно при случае.
Дейнора ровно улыбнулась, являя собой образец принцессы. Такой, какой она должна была быть.
- Быть может, в следующий раз. Всего вам доброго, ваше величество. – принцесса вновь поклонилась и отправилась прочь. Хватило и одного резкого кивка, чтобы понятливая служанка подхватив ребенка, отправилась вслед за ней. Лишь младенец, вновь радостно тянущий руки к матери, пока что ничегошеньки не понимал. И в этом было его счастье. Пусть мимолетное и угрожающее со временем разрушиться независимо от исхода событий этого года, но пока - счастье.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Роджер - Алкеста. До смерти Бладрейвена

В замке шептались по углам, что Кровавый Ворон слаб, что смерть дышит ему в затылок. Всё это было странно и заставляло думать о заговоре, ведь Риверс не стар, и хотя тощ, но не болел ранее. Еще на прошлой неделе он был весьма бодр и относительно свеж. Однако, Роджер не стал бы плакать по этому человеку, если боги приберут его. Тем более, что мысли Рейна сейчас занимало совсем иное - сватовство его брата Рейнарда. Почему тот выбрал именно девицу Вестерлинг ему было неведомо, но род ее был старинным и достаточно великим, чтоб породниться с родом Рейнов. По слухам девчонка юная и симпатичная. Рейнард же умен и богат. Что еще желать? Потомков, здоровых и сильных. Тем более, что сам Роджер, похоже, не даст этому свету ни сыновей, ни дочерей.
Лорд Кастамере предстал перед молодой леди Скалы, которая волею судьбы представляла здесь интересы мужа и своей падчерицы.
- Миледи Алкеста, позвольте обговорить с вами помолвку моего брата и вашей приемной дочери леди Жиенны. Я так понимаю, вы сейчас можете говорить за своего лорда мужа? Слыхал он занемог, желаю ему скорого выздоровления.

На мгновение Алкеста как будто снова оказалась в том дне, когда конь Лирена Вестерлинга понёс под своим всадником, сбросив его на землю. Тогда она первая оказалась рядом с ним, позвала на помощь, под её руководством её лорда-мужа перенесли в замок, уложили в постель и вверили заботам мейстера Скалы Харлана. Алкеста помнила, как мейстер накладывал шину на сломанную ногу Лирена, как она осознала, что это означает для неё и сына - теперь им придётся ехать в Королевскую Гавань на Великий Совет.
Помнила, как находила слова, чтобы делиться своими опасениями.
- Железнорождённые не ведут себя, как подлые шакалы, не таятся, не действуют интригами и подставами, - говорила Лирену дочь Теомора Харлоу. И он понимал её, но помочь мог только словами.
- Никто тебя и не просит вести себя, как шакал, - успокаивающе отвечал он. - Я уверен, ты сделаешь всё, что в твоих силах.
- Там такая каша может завариться... - предупреждала она Эйенара перед тем, как они отправились в путь.
- Из разных круп? - спрашивал Эни немного наивно, но внимательно и серьёзно.
- Скорее из фруктов, рыбы и старых ботинок, - отвечала Элки, улыбнувшись.
Эни и сейчас держался рядом с леди Алкестой, но молчал, чтобы не отвлекать мать.
Потом мысли Алкесты перенеслись к Жиенне - девочке, которую она воспитывала и которая не так давно прибежала к ней испуганная и поведала о разговоре с женщиной, чьего лица не могла вспомнить, о пророчестве, прозвучавшем для неё. И для неё она тоже находила слова.
- Во-первых, пророчество может иметь в виду другую Жиенну Вестерлинг, когда-нибудь в будущем, - стараясь, чтобы её голос звучал достаточно твёрдо и успокаивающе, отвечала железнорождённая. - Во-вторых, оно может исполниться разными способами, и даже если ключевые моменты держат сильные мира сего - всегда остаётся возможность проскользнуть между этими ключевыми моментами. И наконец, в-третьих, есть способы отвергнуть неугодное пророчество. Да, некоторые из них в конечном итоге всё равно могут привести к его исполнению, но они есть.
- Но если ты говоришь, что всё равно могут привести... - всё ещё не успокоенная, выудила слова из контекста Жиенна, - это значит, что нет никакой надежды?
- Надежда есть всегда, - всё так же уверенно отвечала Элки. - Надежда - это путеводный свет, который помогает нам выжить в трудную минуту...
После этого леди Скалы прошептала ещё несколько слов себе под нос. Или… Нет, наверное, всё же Жиенне почудилось. Ведь не могла же её мачеха сказать "лживый дар Штормового Бога"?
В предложении лорда Рейна Алкеста как раз и видела один из способов отсечь неугодное пророчество - замужество за его братом не сделает Жиенну королевой.

На лице леди Алкесты можно было прочесть смятение и растерянность. Она явно о чем то думала, и даже на ее молодом, еще гладком лбу, кажется залегла морщинка от чрезмерного количества навалившихся мыслей. Рейн понял, что девушке сложно справится со всем, здесь происходящем, и решил, что по крайней мере сватовство не должно напрягать бедняжку чрезмерно.
- Миледи? Вы согласны выдать леди Жиенну за моего брата? Я могу поручится за его добродетель, - Рейн прикусил язык саму малость. Рейнард не был проходимцем, но и святым тоже не являлся. - Вашу падчерицу примут в нашем доме как подобает. Она не будет ни в чем нуждаться. - Что ж, тут он не кривил душой ни капли. - Вы сможете выбрать дату свадьбы по своему усмотрению, миледи. Празднество должно быть в Кастамере, конечно. Это, я думаю, удовлетворит всех. - И тут он не врал, ведь материальное положение Вестерлингов на сегодняшний день вряд ли позволило бы закатить положенных размахов пир. Ставить же их в неловкое положение было бы неприемлемо. Всё же будущие родственники.
- У вас будут замечания по этому поводу, леди Алкеста или мы договорились?

На Железных Островах, родине Алкесты, существовала традиция, подобная тому, что происходило сейчас в Королевской Гавани, но, во-первых, славный род Грейджоев прочно удерживал Морской Трон, а во-вторых, право голоса на вече имели капитаны кораблей, а женщины крайне редко ими становились.
И сама Алкеста была далека от того, чтобы быть капитаном - её воспитывали как жену, которая будет хранить верность своему мужу, родит и вырастит для него сына-наследника. Так видел предназначение железнорождённой женщины Старый Закон, установленный Богом, Утонувшим за её народ.
- Договорились, - согласилась Алкеста. - Леди Жиенна будет счастлива выйти замуж за Вашего брата.
И она ни капли не кривила душой - Жиенна действительно будет счастлива, ведь это означает, что пророчество коснётся не её.

Степень счастья будущей невестки Роджер не торопился определять. Пусть уж этим озаботится Рейнард. Он учтиво улыбнулся и поспешил продолжить разговор. Формальности улажены, но осталось парочка вопросов к будущей теще его братца.
- Я слышал, что леди Жиенна настоящая красавица. Это правда? А каков ее характер, готова ли юная дева к замужеству? Она, кхм, уже достаточно выросла, чтобы стать матерью? Я понимаю, что смущаю вас, но это важно. Кастамере отчаянно нуждается в наследниках, леди Вестерлинг. Возможно, вы слыхали, что жених моей сестры также погиб в бою. Рядом с королем и моим отцом. Нашу семью преследует рок. Я овдовел не став отцом, - Рейн помрачнел. - Сестре придется искать нового жениха. Рейнард наша главная надежда. Моя главная надежда на племянников. На будущих лордов Кастамере.

Алкеста вспомнила, как ей самой было страшно, когда её выдавали за овдовевшего лорда с зелёных земель, и как он развеял все её опасения, взяв её в жёны по обычаю железнорождённых, по каменному обряду. Любое официальное подтверждение казалось уже чистой формальностью после того обряда на острове Харлоу, на берегу моря, проведённого знакомым жрецом, когда-то топившим маленькую Элки. И этот шаг со стороны её тогда ещё жениха стал значительным шагом к тому, чтобы она полюбила Лирена.
- Леди Жиенна достаточно миловидна и привлекательна, чтобы понравиться Вашему брату, - совершенно искренне заверила Алкеста лорда Рейна. - Она научена своему долгу жены и матери и, как Вы выразились, уже готова к тому, чтобы ею стать.
Первое время Жиенна немного настороженно относилась к новой жене своего отца, но Алкеста со всей ответственностью отнеслась к задаче найти с ней общий язык - и это ей удалось, они стали настоящей семьёй друг для друга. И разумеется, она старалась передать девочке то, чему её научили в Десяти Башнях, потому что Жиенне тоже предстояло стать женой и матерью - в этом отношении закон был един для всех женщин, что железных, что зелёных.

- Ну что ж, - лорд Кастамере довольно кивнул. - Значит помолвка дело решённое.
Он помедлил немного, задумчиво разглядывая леди Скалы. Они ведь почти семья теперь, так что стоит задать и насущный вопрос. Вопрос, ради которого они все здесь, в Королевской Гавани, торчат уже три месяца. Рейн невольно нахмурился.
- Миледи, не сочтите за давление, или нечто в этом духе, но для меня важно знать кого из претендентов на трон поддержит дом Вестерлинг? Мы теперь семья. Станем ей в ближайшее время. Не думаю, что нам стоит сейчас разойтись по вражеским лагерям. Сила семьи в единстве, как вы считаете?

Семья. Алкеста не ожидала услышать этого слова не в Скале и не в Десяти Башнях. В Королевской гавани, где происходит борьба с самыми непредсказуемыми поворотами и итогами - борьба за власть. И претенденты такие, что она сказала бы им, каждому и всем сразу: забирайте корону, хоть передеритесь за неё, только мою семью оставьте в покое...
Но, разумеется, вслух она никогда этого не скажет. Потому что - леди Скалы. Потому что - железнорождённая, Харлоу с острова Харлоу. Потому что должна.
Мысленно она перебрала те крохи информации о претендентах, что успел передать ей перед поездкой Лирен Вестерлинг.
- По той малости сведений, что доходили до меня, ни один из претендентов не идеален, - Алкеста прямо взглянула на лорда Рейна и добавила: - Поэтому... я не знаю, за кого голосовать. Мне далеко до капитанов, которые на вече выбирают правителей Железных Островов.
Перевела глаза на сына, стоявшего рядом. Вспомнила ещё кое-что. И, как всегда бывало в трудную минуту, мысленно обратилась к Утонувшему.
- Вот только... - Она помедлила и выдохнула, словно бросаясь в омут с головой. - Тех, кто не определился в своих предпочтениях, могут принудить к этому силой. Леди Алис Аррен предлагала мне переговоры. Она надеется заполучить мой голос за своего внука Мейгора... сына Эйриона Яркого Пламени.
Снова посмотрела на Эни. Мать сейчас говорила в ней, которая даже своей смерти не опасается, но семья, дети - её уязвимое место. Даже Жиенна, вроде бы приёмная, падчерица. А уж Эни...
Алкеста рожала молча. Единственный вопрос мучил её сильнее, чем боль, неизменная спутница железнорождённых.
И когда закричал ребёнок, ещё не названный Эйенаром, этот плач не развеял, а подчеркнул тишину, до того глубокую, что в ней можно было утопить всю Скалу.
- Мальчик или девочка? - только и спросила Элки, едва отдышавшись.
И только услышав ответ мейстера Харлана - "Мальчик" - позволила себе потерять сознание.

Нежность, с которой Алкеста смотрела на своего первенца тронула Рейна в самое сердце. Что то защемило в его груди, возможно с годами он становится сентиментальней, чем следует мужчине. Но он отвлекся от главного. От разговора и новом короле.
- Леди Аррен? За Мейгора значит...Хм. Я бы не торопился с этим. Регентом при Мейгоре возможно станет Эйгон, а я едва его выношу. Он слишком альтернативно мыслит, королевство утратит свою мощь с этим любителем простолюдинов. Казне это не будет на пользу, некоторые королевства восстанут. Не факт, что до коронации Мейгора от семи королевств что-то останется. Пообещайте, мне, леди Вестерлинг, прежде чем отдавать свой голос, поговорите со мной. Я же постараюсь узнать о каждом наследнике всё, что смогу и поделюсь с вами всей информацией. Нам нужно быть рассудительными и неспешными.

И снова Алкеста мысленно унеслась в Скалу, в те дни, когда она сидела на постели Лирена и слушала всё, что он мог рассказать о претендентах на трон. Да, она вспомнила, Ли говорил об Эйгоне как о любителе простолюдинов... и о Мейгоре как сыне безумца, наглотавшегося дикого огня. Но его знаний для принятия решения в такой ситуации было слишком мало, что он ей сказал прямо, а её самой, выросшей на Железных Островах и полагавшейся на Старый Закон и волю Утонувшего - и того меньше. И предложение будущего свояка оказалось кстати. Напряжение, копившееся внутри неё всё то время, что она варилась в этом неприветливом и даже враждебном месте, немного ослабло - но только отчасти.
- Я благодарю Вас и даю такое обещание, - согласилась Алкеста. - Ваша поддержка для меня очень ценна.
Эни ещё многое предстояло выучить и понять, но он внимательно слушал их разговор и делал свои, возможно, какие-то наивные, но уже самостоятельные выводы. Позже, наедине, Элки поговорит с ним, что-то разберёт, на что-то укажет. Возможно даже, Эни своим детским, незамутнённым чутьём уловит что-то, до чего не дойдёт его мать. И чем бы ни закончилась эта поездка, она станет для него ценным жизненным опытом.

Его будущая родственница была прекрасной женщиной, без сомнений. И если Жиенна хоть на половину столь же сговорчива, то Рейнарду очень повезло. С тещей, по крайней мере, точно. Рейн довольно улыбнулся. Два дела сегодня разрешились как нельзя более успешно.
- Леди Алкеста, я вам крайне благодарен за поддержку. Теперь позвольте мне покинуть вас, чтоб продолжить свою трудоемкую миссию. Я же, с вашего позволения, отправлю брату послание о том, что теперь он больше не беззаботный холостяк.
Лорд Кастамере поклонился девушке, попрощался с ее сынишкой и покинул покои Вестерлинг.

Алкеста какое-то время ещё обдумывала состоявшийся разговор. Сделала ли она ошибку? Или оказалась права? Она облокотилась на подоконник, посмотрела на низкое солнце сквозь сомкнутые пальцы. И получила ещё одно подтверждение, что это место отличается от Скалы и Железных Островов. Здесь она не чувствовала тепла на своём лице.
Подошёл Эни, повторил её жест.
- Мама, ты что-то вспоминаешь, да?
Элки поняла, о чём он говорит.
- Там нет солнца вообще, - ответила она.
- Ка-та-строфа какая-то? - его глазки округлились.
- Солнце не предусмотрено.
Мальчик понятливо покивал, но она знала, что у него осталось ещё невероятное множество невысказанных вопросов. Даже когда они содержали на её взгляд очевидные нелепости, отвечала мягко и терпеливо. Особенно здесь, в Королевской Гавани, где извечная материнская тревога становилась в разы сильнее - от того, что имела под собой основания.

Спойлер: Эйнис - Роро. На корабле, до смерти Бладрейвена

Эйнис
- Ненавижу море. Еще с первого путешествия в Эссос, когда отец погиб и мы все драпали из Семи Королевств. Каждый раз кишки выворачиваются. Не могу привыкнуть, даже вино не помогает, кузен! - признался Роро Аксиону принц Эйнис Блэкфайр. С посеревшим от морской болезни лицом. Эйнис был одет в траур по скончавшейся восемь месяцев назад жене. И его младшей сестре. Что прибавляло его внешнему виду угрюмости.

Роро
Галея легко мчалась по волнам... но только первое время. Сменив курс с северо-западного на северный, тирошийские красотки несколько замедлили ход, спустив большую часть парусов и иногда помогая себе веслами. А около острова Тарт их стало сильно качать. Роро, будучи политиком (а скорее торгашом), но не моряком, тоже предпочел бы сойти на твердую землю, но он хотя бы не блевал дальше чем видел.
- Эх ты, сухопутная крыса, - он похлопал Эйниса по плечу и ободряюще улыбнулся. - Не будь таким мрачным, кузен, представь себе, скоро ты вновь увидишь эти прекрасные красные стены... они же правда красные, да?.. короче, окажешься в замке, за который воюет твоя семья. Это ли не счастье? Если фортуна повернется к нам нужной стороной, сможешь даже в нем остаться, и я не имею в виду в виде головы на пике, или какие там способы казни практикует твоя Вестеросская родня. Ну, а если фортуна покажет тебе задницу, придется ее полизать... впрочем, она баба капризная, так что поработать языком придется в любом случае. Но ты вроде бы так и планировал, а?
"Словами, а не мечами" - такая была идея. Старик встретил ее со скепсисом, но Роро подбросил монетку и решил: надо ехать. Приобняв кузена и предусмотрительно повернув его в сторону борта лицом, Аксион обвел горизонт рукой. На западе от них была земля.
- Любуйся на свои будущие владения, Блэкфайр!

Эйнис
- Не говори гоп, Роро, - усмехнулся Эйнис Блэкфайр.
- И я бы сказал: "словами и деньгами". Это точнее наш с тобой план описывает. Хотя деньги в Вестеросе - не всё решают, как я тебе говорил много раз. Порода важнее. Самый задрипаный рыцарь, у которого кроме полуобвалившейся башни да погорелой деревеньки и нет ни хрена - мнит себя выше купца с десятком тысяч золотых драконов. Старайся здесь не особо петушиться, мой синебородый брат. Тирошийцев на Западе не любят. Тут уже были твои заклятые друзья из Лиса, Рогаре, в качестве родни королевской семьи и главных спонсоров, так сказать. Кончилось для них всё плохо и быстро, при этом. Да, я так всё и планировал. Выбора у меня нет, знаешь ли. Ждать, пока дядя Эйгор мальчишку-племянника новым королем-Блэкфайром объявит? Приходится рисковать.
Эйнис помолчал и мечтательно улыбнулся, оглядывая тонкую полоску земли на горизонте не очень спокойного моря.
- Вот бы еще Неведомый Бриндена забрал, Кровавого Ворона. Тогда наше дело с тобой было бы надежнее. И безопаснее. Он там самый опасный из этой шоблы. И умный. Намного опаснее даже этого мясника и братоубийцы Мейкара, семь преисподних на его голову! Или куда там его сейчас демоны сношают.

Роро
- Вот не понимаю я этого... насчет породы.
Роро почесал бороду и легкомысленно пожал плечами.
- Если их интересует кровь Древней Валирии на троне, могут выбрать себе любого лиссенийского матросика и жить припеваючи. Или это происхождение от их же королей? Ну так ты в этом плане точно не хуже всех остальных. Как я помню ваше долбанутое семейное древо, твой приснопамятный родитель происходит от веточек поближе к корню, чем бедняга Мейкар, которого ты так не любишь. Но вот ты подумай, у Деймона все дети получились нормальными же, ну?...
Аксион прищурил один глаз.
- А у Мейкара в детишках... - он начал загибать пальцы. - Один пропойца, один сумасшедший, один ученый и один крестьянин. Какой чудный набор... Ты бы кого хотел в короли, если бы тебе пришлось выбирать? А, хотя, прости, ты наверное такого себе и не представишь, ведь наше дело правое.
Тирошиец засмеялся. Правое дело или левое - это ему было безразлично. Но поездка могла принести немалые выгоды в перспективе, хотя, понятно, без риска здесь никак.

Эйнис
- Баб еще забыл упомянуть, - засмеялся Эйнис. - Красных драконих с сиськами. Вейллу и Дейнору. Вейлла - просто слюнявая дурочка, конечно. А вот Дейнора... сестра и дочь безумцев и с ней прицепом Мейгор идет, сын его, да. Но лорды могут предпочесть и женщину-регента, из которой долго можно еще веревки вить. И деньги просить на то и на се. Змеиное гнездо, говорю тебе! Неведомый ведает, кого они королем захотят видеть. Но вот в чем я точно уверен, в отличии от моего дядюшки, Эйгора Биттерстила: мечом мы Железный Трон никак не добудем. Силенок маловато, да и поддержки - тоже. Время работает против Блэкфайров. Твой отец это понял тоже, разве нет? Но, риск - благородное дело, кузен! - принц похлопал Роро по плечу.
- Ты только подсуетись, на случай, если дела пойдут скверно. Чтобы мы из этого гадюшника хотя бы живыми смогли выбраться. И пойдем лучше горячего грога выпьем, да в кайвассу сыграем! Холодно что-то стало, - Эйнис еще раз окинул взором берега неприветливо встречавшей блудного сына Родины. Которую он почти и не помнил.

За доской кайвассы

- Есть и у меня одна мыслишка, кузен. Чтобы мы в любом случае с прибылью остались, как в Тироше говорят. Малый куш - тоже куш, верно, брат? Но для этого мне нужно, чтобы ты не лез под юбку к Дейноре, про которую я тебе говорил. Это уже моя часть плана будет, как нам лишние козыри приподнять. Ты мне тут только помешаешь, что твоим золотом, что твоим членом, - Эйнис откровенно улыбнулся.
- Может быть и не выгорит. Но что-то мне подсказывает, что стоит попробовать. Принц-консорт - это не король, конечно, но тоже хорошо, верно? А место в Малом Совете и титул лорда - он всегда есть место и титул, кто бы не сидел на этом уродском железном стуле. Вот такая есть идея, Роро.

Роро
- У меня таких мыслишек... - Аксион усмехнулся. - Много. Как не остаться с голой жопой при условии, что королем тебя не выберут, но и головы не лишат. И ты прав, что это стоит обсудить.
Он передвинул слона и вывел с поля катапульту Блэкфайра и, пока тот раздумывал над ходом, подлил себе грога и уточнил что-то у капитана. На обратном пути "Подругу" опять качнуло, и часть напитка вылилась на дощатый пол. Роро переступил лужицу и сел обратно за доску.
- А что касается баб, то тут, друг мой милый, обещать ничего не могу. У тебя уже была жена-принцесса, а у меня - а меня-то еще нет! Неужели же ты разобьешь мое сердечко, если оно вдруг начнет неровно биться в сторону именно этой? Нет, я ее, конечно, не видел, но ничего ведь исключать нельзя.
Подмигнув, тирошиец вновь уставился на доску, проверяя расклад.
- Но не беспокойся, чувства чувствами, а браки - браками. Не вижу причин, почему бы ей не выйти за тебя, даже если положим на нее глаз мы оба и половина вестеросских лордов впридачу. Кстати, бабы такое любят, чтобы поклонники сталкивались рогами у их юбок, ссорились, обещали друг друга прикончить и вот это вот все...
Роро задумался.
- А это вариант, кстати. Как обаять принцессу, я имею в виду. Вызовешь меня на бой и победишь... или нет. Рискну предположить, что победить какого-то тирошийца для них чести мало. Придется победить кого-то другого. Но ведь этот кто-то не будет поддаваться... Как же быть?
Постучав по доске драконом, Аксион с интересом посмотрел на Эйниса. В глазах у него плясали озорные огоньки.

Эйнис
- Многовато телодвижений, кузен! - буркнул Эйнис, раздумывая над ходом.
- Кое-что я слышал. Девка она с характером, хоть вроде и не сумасшедшая, как муженек её. Это же как упиться надо было вином, чтобы дикий огонь хлебнуть? Идиот! Факт в том, что ей не сильно больше светит на выборах, чем мне. Отец на всю голову трахнутый был, муженек и брат не лучше, и Семеро знают только, что из её детеныша получится от Эйриона Яркое Пламя. Клянусь Иными, большинство лордов будут уговаривать Эймона-мейстера снять цепь. Не смогут, ну тогда королем выберут Эйгона-Эгга, скорее всего. Принца-нищеброда, мать его. Вот как будет дело обстоять. Если мы не подсуетимся в нужном направлении. Дейнора не дура и поймет выгоды политической сделки. И брака. Ей за тридцать уже, Роро, повзрослеть уже должна была. Рыцари, мандолины, драки на мечах под балконом - это не для вдов с малолетними детьми. Так что не путайся под ногами, как брата прошу! - на мгновение, в темно-фиолетовых глазах Эйниса: как будто вспыхнуло недоброе пламя. Сдерживаемое и скрытое, но которое никогда не уходило и всегда горело там.

Роро
- Ты недооцениваешь мой рост, Эйнис, - легкомысленно ответил Роро. - И мою смекалку.
Если Блэкфайр предполагал, что он будет возвышаться один такой красивый на фоне всех прочих, мельтешащих под ногами у одной из потенциальных королев, то, скорее всего, он сильно ошибался. По крайней мере все то, что знал о женщинах Аксион, кричало об обратном. Большинство знакомых ему дам всех возрастов страстно любили конкуренцию, преимущественно честную. Так чтобы кто-то один был создан для кого-то другого - это бывало только в сказках и тех редких случаях, когда в семейке Таргариенов мальчиков и девочек рождалось поровну. Да и то не всегда. Во всех остальных случаях обычно было куда больше одного варианта. Как и у них сейчас.
- Не забудь, что выбирать все-таки будут лорды Вестероса, так что даже объединяя менее сильные притязания в одно ты все равно рискуешь проиграть, если не завоюешь их симпатии. И на меня здесь можно полагаться только как на денежный мешок, - Роро скорчил гримасу. Он искренне надеялся, что уже выделенных Блэкфайру денег будет достаточно. - Сомневаюсь, что они проникнутся к тебе горячей любовью, если вместо своих белых кудрей и королевской стати ты будешь тыкать в них моей синей бородой. Хотя я, конечно, не планирую отлынивать от того, чтобы превозносить до небес твои многочисленные достоинства и те плюсы, которые моя родина сможет им предоставить после того, как твоя царственная задница окажется на Железном троне. Но кстати, почему ты ничего не говоришь о первой наследнице, Вейлле?

Эйнис
- Да она идиотка же, кузен! - удивился Эйнис искренне. - Без шансов. Среди лордов Семи Королевств - много кретинов и дураков, но не до такой степени. И она женщина. После Танца Драконов негласно принято, что женщин больше не сажаем на железное кресло. Оно ранит их нежные ручки, они сходят с ума и начинают чудить, как Рейнира Мейгоровы Титьки, не к ночи будь помянута. Дейнора имеет козырь в виде сына, а у этой что есть?
Эйнис отхлебнул грога и двинул вперед рыцаря.
- И знаешь, у меня на тринадцатилетних не стоит, клянусь Девой, - усмехнулся Блэкфайр. - Даже моя покойная сестричка, Бейла, запрыгнула на меня, когда ей было уже пятнадцать. Ну, она и раньше хотела, но я как-то был не в настроении сопливой девчонке засадить. Драконов тянет друг к другу, как огонь тянет к огню. Это из Валирии идет, но и там это было не просто средством контролировать драконов. Какая-то магия. Не могу лучше сказать.

Роро отставил кубок и потер бровь. Партия выходила вничью.
- Какой ты сегодня нахрапистый, - хмыкнул он. - Даже я бы не стал трахать детей, а уж ты, примерный семьянин и отец... как можно о таком думать, фу. Я подумывал насчет твоих собственных отпрысков.
На лице тирошийца отразилась вселенская скорбь. Абсолютно наигранная, впрочем, поскольку продавать детей, что было в порядке вещей в Вольных городах, было куда хуже, чем с ними сношаться, даром, что это не требовало того, чтобы на них стоял.
- Идиотки тоже могут рожать детей и отлично это делают. Здоровых детей, кузен, здоровых. И также претендующих на власть. Я слышал, Вейллу все-таки выдали замуж за какого-то юнца, Флорента. Но амбициозных юнцов относительно несложно вывести из игры, было бы желание.

Эйнис
- Ты сегодня что-то не на тех лошадей ставишь, Роро, - усмехнулся Эйнис. - Ни в кайвассе, ни в политике. Я буду использовать своих детей, как козыри в этой игре, разумеется. Кроме Геймона, раз уж он с твоей дочерью помолвлен. Я свое слово держу, знаешь ли. Брак между нашими детьми, место в Малом Совете и титул лорда Харренхолла, со временем. Пока ты на моей стороне, кузен, - многозначительно улыбнулся Блэкфайр.
- Я хочу предложить Дейноре, кроме своей персоны в её кровати - помолвку Мейгора и Дейнис. Моя дочь старше его на четыре года, но это несущественно. И не такие помолвки бывают. Эйнара я приберегу для получения голосов от какого-нибудь гранд-лорда с влиянием. На месте разберемся, какого лучше. Мы пока плохо видим с тобой игровое поле, кузен. В Королевской Гавани доска прояснится. Кстати, предлагаю ничью.

Роро
- У меня тоже есть свои соображения по поводу лошадей, - отмахнулся Роро. - Но пока единственный, на кого я поставил, это ты, и можешь не смотреть на меня сурово этими своими прекрасными и грозными фиолетовыми глазами древней Валирии и не улыбаться так многозначительно и плотоядно, предполагая, что я, подлец такой, готов вонзить нож тебе в спину или член в выбранную тобой кобылку, дабы обрушить все твои шансы на собственное королевство и прочее долго и счастливо. Честное слово, будь я бабой, я бы тебе и сам дал, о прекрасный драконий принц, но, боюсь, даже в этом случае, если бы ты относился ко мне как к фигуре в твоей игре, ты быстро бы обнаружил аспида под своей подушкой.
Забрав дракона Эйниса, Аксион постучал фигурой по столу и дождался, пока тот добьет его второго слона. Роро не любил, когда на него пытались давить и не отличался склонностью плясать под чужую дудку, даже родственную.
- Ничья, ты прав.

Эйнис
- Я к тебе отношусь как к... брату, пусть и двоюродному, Роро, - более мягким тоном сказал Эйнис. - Ты меня еще не предавал, как и твой отец. Я тебе доверяю. Просто я происхожу из такой семейки, где и между родными братьями и сестрами... всякое случалось. Два раза всю страну уже кровью заливали по самое не могу, из-за особенностей семейных отношений. Не обижайся. Морская болезнь вгоняет меня в хандру. Пойдем спать лучше, завтра приплываем в самый прекрасный и ужасный город Закатных Королевств. Там есть на что посмотреть, уверяю тебя. И на кого, - Блэкфайр подмигнул кузену и встал из-за стола, покачиваясь от качки и выпитого вина.

Роро
- Меня обидеть сложно, - хмыкнул Роро, поднимаясь вслед за кузеном. Предательство или тем более кровопролитие он все-таки считал крайними и вынужденными вещами. Зачем убивать, если можно договориться? Вот когда договориться уже нельзя, а конфликт интересов встает в полный рост, тогда да, но пока такого никоим образом не предполагалось, и ни к чему было раздраконивать Блэкфайра.
- И все-таки предлагаю обсудить все путем, можно после того как отоспишься. Карты у нас не самые плохие, но так как нас с тобой вряд ли будут слушать, когда станут выбирать короля, я считаю, что ставить только на кого-то одного не совсем разумно. Что нам нужно, так это выяснить, с какими лордами придется иметь дело, встретиться с ними и переговорить. И, повторюсь, за тебя я этого сделать не смогу в большей части случаев. А значит, нужно понять, что именно мы можем им пообещать. Но это только одна сторона вопроса. Вторая - реальные шансы. Если ты считаешь, что у этого принца всех крестьян Эйгона шансов больше остальных, можно попробовать вывести его из игры или дискредитировать в глазах остальных, например. С теми же, кто в меньшей степени может помешать, наоборот, заключить какие-то договоренности о том, что делать, если к власти придет другой. И так далее. Сеть закидывать надо широко, главное, чтобы были силы ее удержать.

Эйнис
- Предлагаешь нам стать рыбаками, Роро? - Эйнис засмеялся совсем уже пьяным смехом. - Почему бы и нет? Но я уже знаю, на какую рыбку я буду закидывать свою сеть первой. А там уже видно будет, ты прав. Демоны, почему ты всегда и во всем прав, а? Это иногда даже скучно, кузен, - Блэкфайр кивнул Аксиону и побрел в свою каюту, держась за стены переборок галеи...

Роро
Потому что ты - гордый отпрыск королевской династии, а я - презренный торгаш, привыкший крутиться, подумал Роро, но озвучивать эту светлую мысль не стал, рассудив, что и без того уже потоптался по самолюбию своего негибкого даже в подпитии кузена.
- Спокойной ночи, поговорим с утра, - усмехнулся Аксион Эйнису в спину.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Дианна - Эймон - Эйгон

- ..Мертв? Лорд Риверс мертв? - недоверчиво переспросил Эйгон у потупившего взор сквайра. Внешне он сохранял полное самообладание, но самому Эггу казалось, будто весь воздух в покоях вдруг исчез - такая воцарилась в них мертвенная тишина. Ответ ему выплыл из извилистых полутемных коридоров и арок красного замка. Обличьем схожие с мертвецом и молчаливые как мертвецы, Вороньи клыки, будто сросшиеся за годы бытия со своим властителем, теперь кажутся бесплотными тенями, несущими в самом облике своем гробовую печаль.
- Матушка... - толком не успев поразмыслить над тем, какими бедами сулит им всем смерть десницы, не говоря уже о том, чтобы учинить розыск, он порывисто толкнул дверь в крыло вдовствующей королевы. - Кровавый Ворон... мертв? - добавил после небольшой паузы и бережно прижал к себе ее узкие плечи. При неярком свете ламп она казалась особенно хрупкой. Впрочем, за последние несколько месяцев на леди Дианну свалилось слишком многое.

Эймон вошёл в покои матери и остановился почти у порога, услышав слова Эгга. Эйгона. Младший брат давно вырос, но всё равно для Эймона оставался Эггом.
Однако и в самом деле в смерть Бриндена не верилось.
- Как это случилось? Почему? Я должен осмотреть его. Нет, не должен, но я собираюсь осмотреть и понять, что с ним произошло. Внезапная болезнь? Значит это может быть опасно для всех, если свалило даже его. Яд? Он не дал бы себя отравить. Убит оружием? Должны быть раны.
Мейстер Эймон был прежде всего мейстером.
Однако же он был и сыном, и братом, и беспокоился о семье. На первый взгляд и мать и брат выглядели здоровыми, но он всё же спросил:
- С вами всё в порядке?

- Только вчера за ужином лорд Риверс казался незыблемым подобно стенам Красного замка. И даже со своей неизбывной любезной ухмылкой сулил оказать должное гостеприимство Блэкфайру..
Принц Эйгон тепло улыбнулся при виде старшего брата; казалось, вместе с его появлением и такими будничными словами висевшее в воздухе покоев напряжение куда-то ушло, но бросив взгляд на побледневшее материнское лицо, спросил неуверенно.
- Ма, быть может, тебе не помешает немного дорнийского?
Еще ребенком Эгг как-то случайно тронул давно полузабытую дверь за гобеленами, таившуюся среди множества других, где крутая узкая лестница уводила глубоко вниз, в бездну, казавшуюся бездонной. В темноте этой бездны не ощущалось присутствия чего-либо живого. Там не было ничего - только мышиный помет, пыль, полутьма и запах затхлости - но неприятное ощущение, что весь замок пронизан крысиными ходами и норами, осталось у него и теперь, и оттого Эйгон крепче прижал к себе мать.
- Клыки божатся, что посторонних в его покоях не было. Быть может, отравленные свечи? Или яд на книжных страницах... - хмуро бросил он брату, соглашаясь с тем, что им следует все увидеть самим.

В камине жарко пылал огонь, но Дианна никак не могла согреться. Новость обрушилась снежной лавиной и даже веселый треск поленьев слышался ей хрустом льда под ногами. А ведь казалось, что ничто больше не сможет вывести ее из равновесия. Что ж, Семеро смотрят на планы людей смеясь.
Она послала за сыновьями, отпустила слуг и приказала стражникам стоять не у дверей, а в коридоре, подальше. И что ей делать дальше - не представляла.
Шаги за дверью вывели ее из холодного оцепенения.
- Эгг, сынок! - Дианна поднялась навстречу. Не королева, усталая растерянная женщина. Уткнулась лицом в плечо сына. Всего мгновение, но и его хватило, чтобы взять себя в руки и побороть подобравшееся отчаяние.
- Да, слуги... И Великий мейстер подтвердил... Бринден Риверс мертв. Но я не знаю!
Отчаяние все же нашло лазейку. И тут же убралось восвояси. От дверей донесся спокойный, но решительный голос Эймона. Дианна улыбнулась. Он уже решает задачу и разбирается с возникшей проблемой.
- Никто не знает, что случилось, милый. Возможно, именно ты и сможешь это узнать. Если не возражаешь, то и я бы хотела присутствовать, но только если не буду вам мешать.
В том, что Эйгон пойдет вместе с братом, мать не сомневалась. Оставался еще один человек, которому можно доверять безоговорочно.
- Эгг, сир Дункан с тобой?
- Блэкфайр! Еще и это! - Дианна прикрыла глаза рукой. - Он прибыл. Мне доложили. Они теперь всё докладывают мне, с самого утра.
Она невесело улыбнулась, хотя впору было нервно засмеяться.
- С ним тоже надо что-то делать. Планы Бладрейвена знал только он сам. И еще Неведомый наверняка был в курсе. - последние слова королева добавила тише, словно сомневаясь, что это была шутка. - Но Десница обещал претенденту безопасность, и теперь за его слова отвечает... Кто?

- Тшш.. Дункан играет с Джейхом и Дейроном в морской бой. Я не стал ничего говорить при детях.. Не хотел пугать Бету, - тихо отозвался Эйгон, бережно, будто успокаивая ребенка, касаясь лица матери, вполне притом понимая, что мать отнюдь не дитя и стереть тревогу из ее глаз не в его силах, но взглянув вновь на нее, такую бледную, почувствовал, как его сердце сжалось от сочувствия. Еще одна напасть, будто мало было смертей в их семье.
- Гостиница, в которой поселился Блэкфайр, до верху набита людьми десницы. Служанки, прачки, конюшие, мальчишки-посыльные... Оставшись без лорда Риверса, тысяча его глаз теперь станут доносить тебе о каждом его шаге или разговоре. - Эгг кисло усмехнулся. Перед его внутренним взором кружила стая ворон, что в первозданном хаосе взлетали вверх, ныряли вниз и отлетали в стороны.
- Пусть его заберет Неведомый вместе с его синебородым шурином, но только после Совета, а до тех пор придется проследить, чтобы не единый волос не упал с головы претендента.. - едва слышно добавил он, нахмурившись.

- Что ж, тогда за твою семью можно быть спокойными. Хотя бы за них. - облегченно вздохнула Дианна. Но так ли думала на самом деле? Уж за кого в это тревожное время можно было не беспокоиться, так это Бладрейвен - видевший то, что не видит никто и знавший наперед всё случившееся. Так казалось. До сегодняшнего утра.
- Насчет безопасности Блэкфайра я так не уверена. Люди Десницы слушались его и были преданы ему. Да, докладывают они пока что мне, но меня и это тревожит. А уж Вороньи Зубы... Кто знает, какой последний приказ отдал им Бринден Риверс?
Дианна прошлась по комнате и вернулась к камину, зябко поводя плечами. Если б можно было согреть еще и мысли, подстегнуть их!
- И дети! Вейла и Мейгор, и их родные. Им тоже нужна защита. Белые плащи, хотя бы по два человека. Немедленно, сейчас же. Еще двое должны быть с вами. И не спорьте, прошу вас, мальчики. - мать смотрела на "мальчиков" снизу вверх, но голос ее был твердым и строгим. Чуть помедлив она добавила уже не так решительно. - Возможно, Блэкфайра стоит пригласить в Красный замок и предоставить ему нашу охрану?
Последнее предложение казалось сомнительным даже ей самой, но все последствия предвидеть она не умела.
Жизнь не готовила Дианну Дейн к такой роли.

- Неведомый заберёт всех, кто заслуживает неведения, забвения, - задумчиво проговорил Эймон, мало верящий в семерых богов - их существование ничем не подтверждено, впрочем как и всех других богов. Хотелось бы верить, конечно, но пока что дело было не в вере.
- Смерть Бриндена весьма внезапна. Да, все люди смертны, но Бладрейвен весьма необычный человек. И - он один из нас, в нём кровь Таргариенов, пусть и не по ту сторону одеяла, но в его способностях сомневаться не приходилось. Я - не сомневался, как и в том, что он служил на благо нашего рода. Знать больше и обо всех - это полезно, если знания идут на пользу. Он немало постарался, чтобы давить восстания, Эгг, тебе как минимум об одном случае известно, - посмотрел Эймон на брата серо-фиолетовым взглядом, - мне тоже известно. Блэкфайер тут не зря, раз был приглашён Бринденом. Я считаю, что приглашён он затем, чтобы наблюдать за ним поближе, и если окружить его вниманием и заботой с девизом "всегда рады родственной крови" - то у Блэкфайера и времени не останется затеять что-то ещё, и желания тоже может не быть что-то затевать, если он войдёт в круг претендентов на Железный Трон. А этот круг сузился донельзя. Было законных Таргариенов очень много, а внезапно стало весьма мало.
- Pаз наша матушка Дианна ныне самая главная в семи королевствах Вестероса - то этим нужно пользоваться и хорошенько думать, какой король Вестеросу нужен. Сначала - какой, а потом - кто именно. За себя сразу скажу - я - мейстер, я дал обет и от него не отступлю.
Эймон говорил уверенно и уверенно смотрел на мать и брата:
- Но я сбираюсь выяснить, что случилось с Бринденом. И не только.

Слова Эймона были как всегда разумными и правильными. Но матери, и так взволнованной донельзя, лишь добавили холодной тревоги. Из всего сказанного она услышала только подтверждение своих мыслей. Она внезапно стала главой страны. И не по названию лишь, как было до смерти Бриндена Риверса, а реально. Но не была к этому готова.
И еще умный и чуткий сын понял потаенные ее мысли, и опередил мать, пытаясь закрыть пути и обозначить границы.
Обеты для него нерушимы. Дианна взглянула на Эймона и неожиданно улыбнулась. Она так просто не сдастся, но это все позже. А пока...
- Ты совершенно прав, дорогой. Пойдем и выясним, что случилось с Бладрейвеном. Остальное решим. Мы справимся, все вместе.
Сыновья не возразили против личной охраны и это было хорошо. Они были здесь, с ней рядом. Надежные, сильные и мудрые. На душе потеплело.
- Да, Эгг, дорнийское лишним не будет!

- Племянница, ее муж, ее мать, леди Кира, Дейнора, Мейгор и леди Аррен.. Хорошо, мама, - медленно проговорил Эйгон, и после короткой паузы добавил задумчиво. - Разумеется, именно тебе прежде всего требуется должная охрана... - по его челу пробежала тень тревоги.
У Эгга не было иллюзий в отношении того, какой будет реакция обитателей Замка, узнавших о смерти Кровавого Ворона. Самый вид десницы будил в людях страх, ужас, ненависть, но что-то станется с королевством без его железной воли...
- Если смерть лорда Риверса была насильственной, цель убийства - безвластие, порождающее смуту... И то в нашей воле - не допустить ее. Вороньи клыки уже чуют мертвечину.. Их верность нельзя купить, и найдем ли мы нужные слова - то мне неведомо.. - продолжил Эгг вполголоса, глядя на видневшуюся в окне внешнюю башню и бегущие по небу тенями сизые облака. Его одолевали тяжелые, беспокойные думы.
- Королевская гвардия, замковая стража, золотые плащи... Кои едва ли будут полезны из-за множества гостей. Сотни лордов великих и малых, с чадами и домочадцами, сквайрами, латниками, конюшими и слугами. Полагаю, на людей тестя я также могу рассчитывать...
--
Эйгон коротко взглянул на брата и увидел в его чертах нечто ему очень близкое, нечто такое, что казалось отражением его самого, словно он гляделся в зеркало. Невидимые цепи сковывали волю не только Эймона.
- Еще поутру Блэкфайр прислал мне записку. Он ищет встречи с глазу на глаз.. И я не вижу причин, отчего бы не поселить любезного кузена в гостевых покоях замка, - задумчивая улыбка медленно сползла с его лица. - Нечего превращать город в логово черного дракона, да и на случай пожара или иной беды лишние руки нам пригодятся...
- Тогда не будем медлить, - одобрительно кивнул он матери, рубиновое дорнийское уже плескалось в их согретых неярким зимним солнцем чашах.
Время уже лениво ползло к полудню, и оцепенение, которым были скованы его красные стены, было не более чем еще одной ложью.

Мать ласково, но твердо взяла Эйгона за руку.
- Конечно, ты прав. Охрану для всех, о ком ты говорил, надо усилить. Но я думала именно о Белых плащах, тех, кто верен Трону, а не Деснице, и в чьей доблести и верности не должно быть сомнений. Сир Дункан рядом с твоей семьей, остальные пусть охраняют детей, Мейгора и Вейллу. И вас с Эймоном. - Она оглянулась на старшего сына, ища и его поддержки. - Не думаю, что кому-то есть смысл причинять вред мне, всего лишь вдовствующей королеве, по сути Леди и хозяйке Красного Замка. Совет уже идет, и его не остановит даже смерть Десницы, не то, что моя.
- И прошу вас, не пренебрегайте этим. Гвардейцы не имеют ушей и языков, если речь идет о королевских тайнах. Мне бы очень хотелось, что при любых встречах с глазу на глаз между вами и кем-то из гостей присутствовал бы кто-то из них.
Дианна поставила на стол пустую чашу и взялась за перо. В конце концов обеспечить охрану тем, кого она любила, было сейчас в ее власти. Четверо стражников встали у ее покоев, еще один был послан с запиской к Лорду-командующему и устной просьбой срочно прийти в покои Десницы.

- Матушка, милая.. Не нужно лишней бравады, - серьезно глядя в глаза матери, попросил ее Эгг. Его всегда душила сама мысль о невозможности свободного выбора, но теперь было не до мятежных разговоров о престолонаследии либо предательстве наследных прав. - Не пренебрегай охраной, молю тебя о том. Замок полон гостей. Все при оружии. И то я не поминаю о ядах, злом колдовстве и иных ухищрениях, коих следует опасаться не менее холодного железа. Для вспышки вражды достаточно будет малейшей искры.
- И точно ли ты хочешь воочию увидеть прах лорда Риверса?.. - после короткой заминки угрюмо спросил Эгг мать и неуверенно предложил. - У тебя теперь достаточно забот и без дознания. Мы с братом могли бы и вдвоем убедиться, что его смерть не злой розыгрыш. - и он взглянул на Эймона, словно искал у него поддержки.

Эймон кивал, соглашаясь со словами брата, пригубил вина и подавил вздох, деятельная мать уже вовсю распоряжалась и приставляла охрану к ним двоим и вообще ко всем, это было вполне понятно, она волнуется.
- Матушка, я не думаю, что мне нужна охрана, всем известно, что я мейстер и что в политику не вмешиваюсь, как не стал я занимать место Великого Мейстера в Малом Совете отца, так и сейчас не стану занимать никакое место кроме своего собственного, мейстерского. Пусть эти рыцари Королевской Гвардии лучше тебя охраняют, и Эгга с семьёй, ведь именно ты, брат, больше всех подходишь на трон нашего короля, и это очевидно всем, и многим это может не нравиться, так что ты обязан беречь себя, надеюсь ты это понимаешь. И всё же внезапная смерть Бриндена... Мы все согласны с тем, что нужно выяснить, что произошло. Надеюсь Великий мейстер прояснит причину его смерти и даст осмотреть тело Десницы. Бывшего Десницы. И нужно узнать, кто последний говорил с Бладрейвеном и видел его живым, возможно это тоже что-то прояснит? Не могу поверить, что такой человек, как Бладрейвен, не предчувствовал свою гибель...
Эймон смолк - все знали, что Кровавый Ворон был весьма сведущ в тайных знаниях и обладал настолько обширной сетью информаторов, что и породил о себе поговорку о тысяче и одном глазу, однако же если его смерть произошла не по естественным причинам, значит кто-то его обыграл. И этот кто-то весьма опасен. Если только... Если только Бладрейвен не исценировал зачем-то свою смерть. И вот это всё и предстоит выяснить. Будет нелегко.
- Да, мы с Эггом..., с Эйгоном, - поправил он сам себя, ведь брат - будущий король и его детское прозвище не уместно, - сами взглянем на тело Бриндена.

Дианна выслушала обоих сыновей не перебивая и согласно кивая головой.
- Конечно, у меня будет охрана, об этом позаботился Бладрейвен еще до начала Совета. Эти молодцы меня вполне устраивают, правда я так и не сосчитала, сколько же их. Вооружены, страшны и похожи между собой.
Об остальном я уже написала Лорду-командующему. Эймон, ты можешь быть сколько угодно мейстером, но мне будет спокойнее, если где-то рядом с тобой будет находиться кто-то с мечом и в белом плаще. Не все понимают про нерушимость обетов. Зачем испытывать чужие слабости на прочность? Можешь считать это моей прихотью, но не спорь, пожалуйста.
- Эгг, я иду с вами. Пока эта новость не разлетелась по дворцу, визит королевы к Деснице даже в столь ранний час будет вполне уместным. А если Эймону нужно осмотреть тело, то я, чтобы не смущать ничью скромность излишним любопытством, буду смотреть в окно. К тому же, что я буду делать здесь без вас? Ходить из угла в угол, мучиться в неведении и вздрагивать при каждом шорохе? И последнее. В коридоре вас уже должны поджидать двое гвардейцев, значит, отправляясь с вами я буду под самой лучшей охраной.
Она взглянула на сыновей, пряча улыбку, и не дожидаясь возражений направилась к двери.

За спиной уверенно направившейся осматривать упокоившегося Бладревейна матери Эймон лишь коротко улыбнулся и слегка пожал плечами, глядя на брата.
Решительный нрав их матери был им обоим давно известен, как и то, что она умная, заботливая и любящая свою семью женщина, она всегда пыталась понять и принять все странности своего семейства - и суровость отца, и выходки всех своих детей. И она, Дианна Дейн, была очень стойкой, как все дорнийцы, ей даже удалось избежать смерти, когда о ней недотёпа-мейстер Немор уже воронов отправил. Тот год, 217тый, вообще был во многом сложный.
Но сейчас не время вспоминать прошлое, возможно они с Эггом ещё и вдвоём поговорят, надо бы, а сейчас они все втроём отправились в Башню Десницы, в сопровождении иже откуда-то быстро взявшихся рыцарей Королевской Гвардии, что шли за ними и остались у дверей покоев Десницы.
--
Тело Бриндена лежало на постели, для первого осмотра достаточно и этого, а если понадобится - то уже и не в таких условиях и не при матери и брате мейстер Эймон займётся подробным изучением.
На первый взгляд казалось, что Бринден просто спит. Он был так же бледен, как всегда, красное пятно на щеке и на шее было таким же красным, глаза закрыты, но и так известно, что одного глаза у него нет.
Эймон взял его за запястье и убедился, что тело мертво - биения в сосудах нет и тело уже окоченел, рука на сгибается.
Странное ощущение возникло при прикосновении к безжизненному телу. Как будто в нём жизни никогда и не было. Или же как будто она покинула это тело внезапно, не тихо угасая в заточении бренной оболочки, а как будто оторвалась и ушла ещё куда-то, до того, как тело омертвело.
Вполне вероятно, что это игра воображения, и при жизни Бриндена Риверса ходили слухи, что он способен превращаться в ..в даже туман, но чего только не придумают?
Склонившись над мёртвым лицом, Эймон принюхался, многие яды оставляют запах, но - ничего не уловил
- Он мёртв. Причина смерти пока непонятна. Надеюсь, что я выясню это, убедив Великого Мейстера в необходимости подробного исследования тела и в том, что в этом исследовании я буду непосредственно участвовать.
В голосе Эймона звучала решительность, он был уверен, что выяснять нужно подробнее, но конечно не в присутствии матери и брата.

Дианна не смотрела на мертвого, предоставляя Эймону разбираться во всем спокойно, без лишних вопросов и ее неуместного любопытства. Она оглядывала покои Десницы, словно надеясь увидеть что-то очень важное, необходимое, что-то оставленное специально для нее. Знак, записку, предмет... Но комната была безукоризненно чистой, прибранной, аккуратной настолько, словно в ней и не жил никто. Безжизненной, как и тело Бладрейвена.

Хриплое воронье карканье за окном не утихало. Обряженные в траур птицы, казалось, прощались с Бринденом Риверсом. Холодок пробежал по спине Эйгона при виде безжизненного тела десницы, впрочем, он быстро взял себя в руки.
- Следов удушения или крови нет, но, Эймон, лучше подождем мейстера... Не хотел бы я, чтобы тебя упрекнули в сокрытии улик, - угрюмо предостерег он брата, в глазах которого уже загорелись огоньки мрачной решимости, а после равнодушно перевел взгляд с желтых пяток мертвеца на аскетичную простоту и порядок покоев, в которых и при жизни Кровавого Ворона он всегда чувствовал себя неуютно. - А бумаги его все же лучше смотреть в перчатках.

- Полагаю, что при беглом осмотре мы больше ничего тут не увидим. Я намерен отыскать Великого Мейстера и настоять на вскрытии и моём в нём участии. А бумаги..., - думаешь могут быть отравлены? - Эймон взглядом скользнул по покоям Десницы и тут же перевёл взгляд на руки покойного, пригляделся к подушечкам пальцев. "Нет, кожа обычная, нет никаких признаков"
- Бумаги всё же лучше смотреть осторожно, если это нужно. А я тем временем займусь телом вместе с Великим Мейстером, и если что-то узнаю подробнее, то расскажу. Увидимся позже, да? - он взглянул на брата, в любом случае им надо бы поговорить.

- Бумаги? У Риверса? - Дианна очень удивилась бы, найдись в этих покоях хоть что-то из важных бумаг. Ди а вообще каких-нибудь документов. Она покачала головой. Что-то подсказывало, что секреты Бладрейвена хранились где-то в другом месте, а конкретно, в его голове. - Я пригласила сюда Лорда-Командующего, поищем вместе с ним.
Обмен взглядами между сыновьями не ускользнул от ее внимания. Что ж, им надо поговорить, а ей надо подумать. В покоях не было ничего, чтобы могло помочь ей в ее размышлениях, да и на что она надеялась? Черные знаки на стенах? Жезл, управляющий Вороньими Зубами? Словарь вороньего языка? Колдун надежно прятал свои тайны, открывая лишь то, что по его мнению нужно было знать другим. И ровно столько, сколько нужно ему. Но что же делать ей?
- Эймон, он точно мертв? А ты смог бы распознать, если бы здесь была... - мать замялась, но все-таки произнесла, - магия? Сколько времени вам с мейстером Лютором нужно, чтобы установить причину смерти? И нужен ли кто-то в помощь? Я пошлю за Верховным Септоном и попрошу зайти сначала ко мне, а потом отправлю сюда. Боюсь, он и так будет в обиде, что его не известили первым.
- Эйгон, ты займешься похоронами, хорошо? Я вспомнила, сегодня же должна прибыть ваша троюродная сестра, Мара Мартелл. Дорнийская принцесса и родня к тому, встреча должна быть соответствующей. Пойду распоряжусь.
Она взглянула на сыновей, тут же отвела глаза и поспешила к выходу, чуть не сбив с ног входящего Великого Мейстера.
Четверо охранников потопали следом. Оба гвардейца остались в покоях.

При столь беглом осмотре им не удалось найти ничего, что подтверждало бы подозрения в насильственной смерти, и Эйгон с готовностью кивнул головой матери. О скором прибытии кузины - княжны Мары он помнил, хоть и знал ее совсем мало. Ну хоть одна радость за весь день - пришедшая в голову непрошеной мысль настойчиво подмигивала ему - что сестра Дейлла не приехала, и некому с колокольчиком в руках будет обличать теперь дорнийскую свободу нравов.
- Не беспокойся о том, ма. Погребальный костер и тризна у лорда Риверса будет на зависть самому Неведомому.
- Я и сам хочу поговорить с тобой, Эймон, но.. - он на мгновение замялся и, проводив взглядом мать, шепнул брату:
- Для разговоров у нас еще найдется минута. Дело - прежде. Я отдам приказ произвести здесь тщательный обыск и простучать полы и стены, но установить причину смерти должен ты и великий мейстер, если старый осел еще не совсем выжил из ума.. - немного брюзгливо добавив Эйгон, вспомнив схожую с филином серую фигуру Лютора, взявшего в обычай дремать за столом совета.

Мать уже ушла, а Эймон ещё раз убедился, что она весьма проницательна и подумала ровно о том же, что и он сам.
Но говорить о своих ощущениях было рано, он должен осмотреть тело внимательней. А вот и Великий Мейстер явился, хорошо, что Эгг шепотом сказал своё нелестное о нём мнение.
Он быстро шепнул брату в ответ:
- Я зайду к тебе позже, через несколько часов, как только разберусь с телом. А обыскать - отличная идея, надеюсь, что найдётся хоть что-то, что прояснит ситуацию чуть больше.
И после этого он почтительно кивнул Великому Мейстеру и спокойным, но не предполагающим возражений голосом, сказал ему, что надеется непосредственно участвовать во вскрытии. У Лютора не было причин возражать, да Эймон и знал, что старик не любитель копаться в мёртвых внутренностях, а вот лечить расстройство нервов трепетных дам - это совсем другое дело, которым Великий Майстер занимался лично, целиком и полностью.
Тело завернули в простыни постели, на которой оно лежало, их тоже ещё нужно будет осмотреть, и понесли в холодное подвальное помещение, где и проводились вскрытия.
Эймон и Великий Мейстер пошли следом и вскоре Эймон был уже занят и надолго.

Спойлер: Кира - Лейтон

- Лейтон, мой дорогой зять, - поприветствовала Кира Флорента, когда тот выходил из покоев Вейллы. - Надеюсь, у вас с Вейллой всё хорошо, - она выразительно сдвинула брови, но тут же широко улыбнулась. - Хотите вина?
Наливая вина в кубок (даже если зять откажется, сама Кира точно нет), она продолжала говорить:
- Вы знаете, мне кажется, что со смертью лорда Риверса - да попадёт он туда, куда заслуживает - пришло время ещё раз обсудить планы и возможности - ваши и мои, конечно, но, как вы понимаете, не только. Вам так не кажется.

Какое-то время Лейтон смотрел на спящую жену и пытался привести свои мысли в порядок. Пытался, но здесь, в их спальне это было сложно. Флорент всегда собирался в других покоях, которые служили ему кабинетом, а здесь....нет, здесь одно ее присутствие будит в нем бурю слишком смешанных эмоций.
Он вышел из покоев, как тут его окликнула Кира Тирошийская. Он любезно улыбнулся.
- Всё отлично. Да, не откажусь. - Он замкнул руки на груди и посмотрел на тёщу. - Да, вы правы. Вот вот начнется новый передел власти. И мне не хочется, чтобы Вейла недополучила своего.

- Поверьте мне, Лейтон, мне тоже этого не хочется, - кивнула Кира, наливая вина и себе. - Хотя порой мне кажется, что бытие королевой может быть весьма опасным для моей дочери... Но с другой стороны, кто может уверить нас, что при другом монархе ей будет безопаснее? - она грустно усмехнулась. - А значит, нам надо думать, как добиться поддержки очень, очень многих лордов. У вас есть какие-либо предложения, как это сделать, Лейтон?

- Королевой? - Губы Лейтона скривились в усмешке. - Я думал об этом, Вейлла…- Лейтон постарался прогнать образ спящей девушки, - она как дочь своего отца имеет право на трон побольше многих. Но я реалист, Кира, и я понимаю, что мало кто из лордов согласится на этот вариант. У нас не столько денег, чтобы всех подкупить. Это я понимаю точно. Мне нужно поговорить с Дианной Дейн, спросить ее совета. Ни в коем случае я не соглашусь на вариант, при котором Вейлле будет угрожать опасность, но что если при прямом притязании на трон она будет в бОльшей опасности, чем сейчас?

- Вы так думаете? - Кира подняла брови. - Мне кажется, что наши соперники тоже не в самом лучшем положении. Я сомневаюсь, что мейстер Эймон согласится променять цепь на корону - мне он не кажется таким человек. Против малолетнего принца Мейгора говорит репутация его отца, а Эйнис - Блэкфайр, и этим всё сказано. Ну и, конечно же, против них - сами имена, - тирошийка фыркнула. - Подумать только, за железный трон снова соперничают Мейгор и Эйнис. Серьёзные шансы - у принца Эйгона. Он умён, опытен, отважен в бою, у него есть трое детей, а значит, проблема с престолонаследием вряд ли возникнет. Против него - только его симпатии к простонародью. Хотя и это может кому-то понравиться, - Кира закатила глаза. Но и у нас есть что предложить. Я размышляла о том, что многих лордов может привлечь идея могущественного совета - при всей моей любви к Вейлле, я прекрасно понимаю, что, даже если она получит корону, решения будет принимать не она. И именно поэтому такой путь может быть безопаснее - ведь в случае её гибели следующий король наверняка будет куда более властным. Предложить должности тем, кто может повлиять на сразу многих - и мы можем получить определённую поддержку...
Но если даже такой целеустремленный человек, как вы, не считает, что вероятность такого исхода мала - что ж, - Кира осушила кубок до дна. - Хотя попытаться, по моему мнению, стоит. Как и поговорить с Дианной Дейн - тут вы правы.

Лейтон кивнул.
- Вы очень толково всё расписали, и да, шансы у нас есть, но я, при всех моих амбициях, стараюсь быть максимально осторожным. Я считаю, что нам стоит как раз таки пойти навстречу принцу Эйгону, на случай, если Великий совет, которому все стороны будут обещать титулы, решит сыграть "безопасно". Я исхожу из того, что и Дейнора с матерью начнут обещать титулы направо и налево. Они в этом плане особо не отличаются от нас. А вот насчет Блекфаера…- Лейтон отпил вино и посмотрел на Киру. - Он, я думаю, самый нежелательный здесь персонаж со всех сторон.

- Принц Мейгор рано или поздно вырастет и захочет взять власть в свои руки - и тогда я не завидую его регентам, - хмыкнула Кира. - Вейллу же, думаю, опасаться не будут. По поводу Блэкфайра я с вами тоже согласна - слишком у многих счёты с его семейством. Принц Эйгон кажется разумным выбором. Но вынужденно разумным - можем ли мы получить что-то, кроме безопасности? Не думаю, что мы ему нужны - нас могут задвинуть в тень, чтобы вокруг нас не думали объединяться его сторонники, и, - Кира щёлкнула пальцами, - всё.

Лейтон:
- Вы верно подметили насчет "задвинуть в тень", просто принц Эйгон мне не казался человеком, обожающим политические игры. Он человек чести, это точно. Я к тому, что вот именно с ним нам лучше не вступать ни в какие конфликты, но обрисовать ему все опасности, если трон займет Мейгор. Я бы предложил принцу Эйгону брошь Десницы.

- Много ли надо умения интриговать, чтобы, будучи королём, задвинуть какого-либо человека в тень? Однако вы правы, - снова согласилась с зятем Кира. - Принц Эйгон - достойный человек, с которым можно попробовать заключить соглашение. Мы скажем, что если победит Вейлла, он получит пост десницы, а если победит он - что, увы, куда вероятнее - тогда пост в совете можете получить вы, и про меня с Вейллой мы тоже попросим не забыть. Да, - Кира постучала пальцами по подбородку, - с принцем Эйгоном совершенно точно надо поговорить. А если мы всё же попробуем серьёзно искать союзников, то лорду Рейну можно предложить место мастера над монетой - он лорд Кастамере и наверняка разбирается в этом. Лорду Редвину мы можем пообещать, что сделаем его мастером над кораблями - это тоже должность, достойная представителя его дома. Лорд Талли могущественен, его вряд ли удовлетворит что-то меньшее, чем пост мастера над законами. А вот кому предложить звание мастера над шептунами, я даже и не знаю, - Кира налила себе ещё вина. - Должность эта не слишком почётная, хотя и весьма важная. Предложив её не тому человеку, мы можем либо серьёзно его оскорбить, либо вручить нашу судьбу совсем не в те руки. Может быть, кто-нибудь из Мартеллов, хотя доброй славы мы таким выбором не добьёмся, - Кира задумчиво сморщила лоб. - И на этом, всё - больше нам некому нечего предложить. Разве что кого-то заинтересует брак со мной - в конце концов, как сказал мне один мейстер, здоровая женщина может вынашивать детей и в пятьдесят лет, а я, как видите, вполне здорова и хорошо выгляжу. Хотя, конечно, надежды на успех такого предложения ещё меньше, чем на успех все остальных моих идей, - тирошийка мрачно хмыкнула.

Лейтон улыбнулся. Эта уже дважды вдова всё еще рвется в бой. По количеству энергии может соревноваться с мужами.
- Можно предложить должность Мастера-над-шептунами лорду Блэквуду. С вашими предложениями я согласен, они весьма разумны. И мне кажется, что те же позиции готова предложить Дейнора. Поэтому мне кажется, что нам нужно предложить первыми. Хотя бы в порядке у нас должно быть преимущество. И да, обещайте мне, что наш очень важный разговор с принцем Эйгоном без меня не пройдет. Всё же Вейлла моя жена. - Дипломатично напомнил он, не делая акцента на своей персоне.

- Лорд Блэквуд всё же не его покойный кузен, - заметила Кира. - Кто знает, как он воспримет такое предложение. Со всем остальным я согласна - не будем терять время. Может быть, разделим силы? Вы побеседуете с одной половиной возможных союзников, конечно, будет скорее мирный договор, чем союз, я - с другой половиной. А с принцем Эйгоном мы можем побеседовать вдвоём.

Лейтон:
- Хорошо, тогда я возьму на себя Редвина и Талли.

- В таком случае, я побеседую с лордом Рейном и лордом Блэквудом - а если тот не примет наше предложение, то с дорнийской принцессой, - кивнула Кира. - А после встретимся снова, когда станет ясно, есть ли у нас какие-либо шансы.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Дейнора - Алис

Сегодня был пасмурный день, с неба валила побелённая грязь, но Алис Аррен, вдове принца Рейгаля хотелось петь от радости. Долго, очень долго ей и её детям приходилось терпеть унижения от наглого бастарда, но любой долгой полосе неудач приходит конец.
- Ну что же, доченька, вот и пришло наше время, - обратилась к Дейноре Алис. - Кровавый Ворон, наш самый опасный враг, мёртв. Теперь никто не посмеет помешать тебе быть на заседаниях Совета. Сейчас мы, милостью Семерых, избавлены от жестокости и непредсказуемости Десницы - и нам надо вместе подумать, что мы сейчас можем сделать для того, чтобы защитить права твоего сына?

Дейнора была добродетельной вдовой, матерью годовалого ребенка и принцессой Семи Королевств. Но, видят Семеро, она, как и её мать, была счастлива, счастлива знать, что лорд-десница наконец-то горит на самом жарком костре Семи Преисподних. В том, что после смерти его душонке будет отведен именно такой уголок, аккурат рядом с её нежно нелюбимым мужем, Дейнора ни капли не сомневалась, и оттого на лице её то и дело появлялась совершенно недостойная принцессы злорадная улыбка. Пусть она и старалась скрывать её от широких масс. Но здесь, рядом с матерью, которая понимала её гнев, можно было дать волю чувствам. Или по крайней мере не бояться, что на тебя донесут.
Но слова Алис чуть встревожили принцессу, и она нахмурилась. Конечно, она не думала, что будет легко, но все же очень уж приятно было полагать, что со смертью великого бастарда им с Мейгором откроются все пути.
- А что, матушка, ты думаешь, что им что-то угрожает? Ведь по закону ему должен перейти престол и, если уж Риверс преставился, думаешь, они посмеют наплевать на обычаи? Смелости то хватит?

- Конечно, хватит, - сказала Алис, покачав головой. То, что её любимая дочь сохраняла веру в закон старшинства было очень трогательно, она и сама в возрасте Дейноры сохраняла подобные иллюзии, но сейчас, как и всегда, победу мог дать лишь точный расчёт и смелое действие, - Если они обеспечат большинство своему претенденту, то Вестерос вынужден будет признать его. Так уже было в 101 году, когда Джейхейрис созвал первый Великий Совет. Поэтому надо искать союзников, чем больше, тем лучше - и убедить большинство, что именно Мейгор является не просто законнейшим, но и лучшим для Вестероса из всех тех, чьи притязания рассматриваются Советом.

Дейнора заметно помрачнела. И все же это не было для неё новостью. Она и сама понимала, пусть ей и хотелось верить в лучшее, что никто, никто не станет хлопотать ради её сына кроме неё самой и её матери. Просто смерть десницы стала столь неожиданной и столь радостной, что впервые за долгое время принцесса поверила в то, что все-таки и в её жизни могут случатся хорошие вещи. Но рождению сына и смерти мужа, а также всему тому, что последовало после, уже следовало научить её, что у судьбы всегда будет в запасе очередная напасть.
- Наше лучшее оружие все равно законность…Я не переживаю насчет Вейллы, мы уже проходили это во время Танца Драконов, и я не слишком обеспокоена очередным Блэкфайром…Он почти всю жизнь провел Неведомый знает где, так с чего бы лордам Вестероса принимать его? Это ерунда какая-то. Эймон давал свои обеты, и он никогда мне не казался кем-то, кто вообще захочет оказаться на троне. Но Эгг… Репутация у него, конечно, ужасная, но он зрел, у него взрослые дети, и он, - Дейнора поморщилась так, как будто лимон проглотила, - мужчина.
Признаться, иногда она завидовала дорнийкам. Если бы только она могла наследовать своему отцу – все было бы несоизмеримо проще.
- Как думаешь, с кем нам следует попробовать заключить союз, мама? И как? Стараниями бастарда, у меня не было особой возможности заявить о нас до сих пор. Думаешь, сейчас не поздно? Хотя…
Дейнора задумчиво покусала губы и вдруг сказала:
- Знаешь, мне сегодня пара любопытных вестей дошла. Что, дескать, со мной хочет поговорить этот тирошиец, сын архонта. Как там его? Идиотское такое имя. Роро? А на завтра встречу назначил свежеиспеченный сын Деймона Блэкфайера. Я, конечно, пойду на обе. Понятия не имею, о чем собирается толковать первый, но насчет второго я почти уверена в том, что он станет просить моей руки.
Дейнора чуть скривилась. После первого своего брака она не испытывала никаких иллюзий по поводу счастливого замужества за прекрасным принцем, зная, какие это иногда может принести последствия. Но вместе с тем…
- …И я понимаю, что мое вдовство играет нам на руку. Уже год прошел. Я...могу выйти за одного из лордов. Это фактически дарует этому человеку высочайшую близость к королю. А значит и стимул к тому, чтобы бороться за нас с сыном. Кроме того, если он будет не Таргариен, он никак не сможет претендовать на престол. Значит, ему будет нужно защитить Мейгора всеми силами. Ведь так, мама?

Алис с удовольствием слушала свою дочь. Её ненаглядная соколица училась летать самостоятельно, рассуждать и делать выводы в той области, где это важнее всего - в управлении людьми.
Она тоже долго думала о силе и слабости основных претендентов. Конечно, самым большим недостатком было то, что Мейгор был прискорбно юн. Его многочисленные враги, конечно, не могут не начать распространять сплетни о том, что, якобы он унаследовал "безумие" своего отца. Алис, в отличие от большинства крикунов, знавшая покойного принца Эйриона, только смеялась над этой чепухой - для того, чтобы быть злобным дураком, необязательно быть безумным. Но в любом случае разговоры о безумии следовало пресечь или, по крайней мере, ослабить. Возможно, на дебатах стоит привести с десяток примеров как сыновья отличались от отцов? Но это на публике. А за сценой - соблазнять перспективами золотых дел при регентстве при её внуке. Вейлла сама по себе не опасна - против неё железный прецедент (об этом нужно говорить громко) и слабоумие (а об этом - не говорить), но то, что за ней Флоренты, вот это плохо. С другой стороны, просторяне и дорнийцы - исконные враги, и можно будет настроить дорнийскую принцессу против Вейллы? Но главный враг - тут соколица права - принц Эйгон. Против него нельзя будет не воспользоваться любыми мирными средствами: от сплетен, что он желает натравливать крестьян на лордов до утверждения, что он был марионеткой омерзительного Кроворона.
"Как думаешь, с кем нам следует попробовать заключить союз, мама? И как?"
- Подумай о леди Маре Мартелл. Вейлла опирается на Флорентов, или, правильнее сказать, Флоренты обращаются с несчастной Вейллой как кукольник с куклой. Один из друзей Эйгона - "Смеющийся вихрь" Лионель. Дом Хайтауэров сочувствовал Блэкфайрам в своё время. У дорнийцев - старая вражда с просторянами и штормовиками. - перечислила лордов Алис, - Я думаю, что дорнийцы сейчас - очевидная кандидатура для союза. Как говорится, "дружи не с соседом, а через соседа".
"Знаешь, мне сегодня пара любопытных вестей дошла. Что, дескать, со мной хочет поговорить этот тирошиец, сын архонта...А на завтра встречу назначил свежеиспеченный сын Деймона Блэкфайера. Я, конечно, пойду на обе."
- Говори с ними вежливо, но не давай своего согласия ни на что. Если Блэкфайр сам по себе просто пустышка, то город Тирош сейчас - злейший враг всего Вестероса. - наставляла дочку Алис. - Следует ясно продемонстрировать на этом Совете, что мы стараемся не ради себя, но ради державы Вестеросской.
"Я...могу выйти за одного из лордов...Ведь так, мама?"
- Да, во многом так. Что ты думаешь о Роджере Рейне? - спросила Аррен, - Хотя Рейны в своё время поддерживали Блэкфайров, как и многие неверные дома-знаменосцы, но лорд Роджер был в хороших отношениях с нашим покойным королём. Если ты его сможешь очаровать, Блэкфайры лишатся возможного союзника, а мы прочно встанем на Западе.
Помолчав немного, леди Аррен сказала:
- У каждого из наших соперников есть недостатки, которые можно обернуть против него. Самым опасным, ты права, является принц Эйгон. Следует опорочить его в глазах лордов, преувеличивая его репутацию любителя крестьянства. Нужно намекать, что он готов натравить крестьян на лордов; нужно подчёркивать его близость с Кровороном - тем самым Кровороном, что отдал весь запад державы на растерзание пиратам, затем проворонил Третье восстание Блэкфайров и упустил душу мятежа, Эйгора Злого Клинка. Думаю, лорд Талли, чья жена из Бракенов, с особенным удовольствием будет слушать негодование изливаемое на самого знаменитого Блэквуда. Очередной Блэкфайр - строго говоря даже не вестеросец. Мы уже один раз настрадались вдоволь от лиссенийцев с их трюками, во время Эйгона Сломленного, и непонятно, зачем вместо лиссенийцев сажать на шею тирошийцев. Против бедной Вейллы говорит "железный прецедент". Не надо говорить о том, что она слаба умом - ибо это могут использовать и против Мейгора. - она на некоторое время остановила свою плавную речь, чтобы набрать побольше воздуха.
- Но нам не следует ограничиваться только указанием на недостатки наших соперников и созданием союзов. Мы должны указать на то, какие возможности сулит регентство для тех, кто попадёт в регенты и в будущий Малый Совет.
Она решила пока умолчать о своём более амбициозном замысле - о создании особой ассамблеи грандлордов, которая советовала бы королю какие законы принимать и помогала бы с их приведением в исполнение.
Завершив речь, она обратилась к дочке с вопросом:
- А что думаешь об этом ты? Кто, по-твоему, наиболее хорош для нас как союзник? Чем ещё мы можем воспользоваться для привлечения лордов на нашу сторону?

Дейнора, пользуясь тем, что ей не нужно было соблюдать особых церемоний – точнее, может, и нужно, но что могла сделать мама? Отчитать её? – скинула туфли, подтянула ноги на кресло и, уложив голову на подоконник, начала размышлять. На лбу её появились морщинки, которые совсем её не красили…Но, Неведомый, жизнь успела научить Дейнору, что если уж Семеро не дали тебе член между ног, отца-короля и здоровенный меч, чтобы показывать, какой ты рыцарственный, нужно было пользоваться какими-то другими средствами для достижения своих целей. Вот она и пыталась работать с тем, что есть.
- Честно говоря, я бы хотела попытаться узнать, чем тирошийцы вообще располагают…Я имею ввиду, если они приехали сюда, в сущности, не имея особого отношения к Вестеросу, должны же у них быть какие-то планы и средства, чтобы достичь чего-то? Не поесть же за чужой счет они приехали и не ожидают, что лорды Вестероса скажут «ну да, конечно, вот этот-то Блэкфайр нам в самый раз, пусть правит». Это же смешно.
При словах матери о дорнийке, Дейнора нахмурилась еще сильнее. Она, признаться, понятия не имела, как ей следует разговаривать с девчонкой на десять лет её младше, да еще и о заковыристых политических мотивах, упиравшихся в какие-то старые распри…
- А она не слишком мала, для того чтобы разбираться в таком, мама? – спросила принцесса. Сама она в 19 лет была довольно далека от таких материй. Да и сейчас во всем, что касалось застарелой вражды, бесконечных мелких дрязг между лордами поменьше и прочих скучных историй, которые ей, наследнице Таргариенов, были попросту не интересны, не проявляла особого рвения. Кроме того… - Девятнадцатилетняя девица на совете. Самое время ей выходить замуж. Вот только за кого? У Эйгона дети подрастают…
Дейнора прикусила ноготь на большом пальце.
- Я вот что думаю. Может, мне поговорить не с дорнийкой, а с Эйгоном? Прямо спросить, что он собирается делать? Попросить…ну…быть регентом при Мейгоре? Это я стерплю, хотя, признаться, мне вообще не очень нравится идея с советом регентов, да и то что приходится идти на все эти ухищрения. В том чтобы делить власть на прорву лордов, которые так редко приходят к согласию, есть свои минусы. И вообще меня раздражает то, что я не могу просто сама единолично быть регентшей при собственном сыне! – Дейнора поморщилась, выпалив то, что было у нее на уме. Конечно, это едва ли был вариант, но иногда ей и впрямь нравилось помечтать о том, чего бы ей хотелось самой.
- А про Рейна…Я не знаю, матушка, правда. Я слышала…Кое-какие слухи насчет него. Ты ничего об этом не знаешь? Ты ведь хорошо разбираешься в истории? Будто бы его жена то ли с собой покончила, то ли он её сам убил…Многое, конечно, могут болтать, но все-таки? – тон у Дейноры был немного нервный. Один раз она уже убедила себя в том, что слухи – это полная ерунда.

"Честно говоря, я бы хотела попытаться узнать, чем тирошийцы вообще располагают…Я имею ввиду, если они приехали сюда, в сущности, не имея особого отношения к Вестеросу, должны же у них быть какие-то планы и средства, чтобы достичь чего-то?"
- Ну, учитывая, что Эйнис Блэкфайр поверил честному слову бастарда.., - рассмеялась Алис. А затем она услышала то, что заставило её удивлённо поднять бровь:
"Я вот что думаю. Может, мне поговорить не с дорнийкой, а с Эйгоном? Прямо спросить, что он собирается делать? Попросить…ну…быть регентом при Мейгоре?"
- Мысль интересная, - сказала она после пятиминутного молчания. - Даже очень. Ты меня радуешь сегодня. Фактически, Эйгон наш единственный серьёзный соперник. Если удастся добиться этой сделки - его регентство в обмен на поддержку Мейгора - можно считать, что дело сделано.
"И вообще меня раздражает то, что я не могу просто сама единолично быть регентшей при собственном сыне!"
Алис встала из своего кресла и, подойдя к дочке, поцеловала её в лоб.
- Я понимаю твою боль, доченька. Но Королевская Гавань - не Орлиное Гнездо, поэтому никому из нас не стать Девой Вестероса.

- Думаешь, Риверс бы тут бы…мм…и закончил с сыновьями Блэкфайра? – хмыкнула Дейнора. Она не сомневалась в том, что Кровавый Ворон был на это способен, но настолько наплевательски относиться к собственным словам, попутно попирая большую часть законов аристократии, было уже слишком. – Хотя, ты права. Уж у кого-кого, а у этого так точно дерьмо вместо чести. Или еще какая дрянь.
Когда вдруг её леди-мать замолчала, внимательно глядя на её лицо, Дейнора слегка испугалась и отправила ответный вопросительный взгляд. Но когда та заговорила, вздохнула с облегчением. Дейнора привыкла скорее к тому, что леди Алис всегда знала как лучше, и потому ориентировались они на её планы. Это её полностью устраивало, ведь мама и впрямь была умнее. И поэтому Дейнора не ожидала, что её предложение в свете идей матери, и впрямь окажется дельным. И ей было приятно. Она довольно улыбнулась, словно ребенок, правильно решивший задачку и оттого получивший заслуженную похвалу.
Дейнора потянулась и, не вставая, обняла мать, совсем как в детстве утыкаясь лицом в её платье. Пожалуй, та была единственной, с кем она могла позволить себе так себя вести. И с кем могла поделиться тем, о чем она по-настоящему думала.
- Угу, я знаю, мам. – не слишком внятно из-за ткани пробубнила Дейнора, - Я все сделаю.
Ей захотелось постыдно расплакаться, просто чтобы мама её снова утешила, но...сейчас было не время. "Да и тоже мне, нашла повод." Дейнора поругала сама себя и вместо этого, отстранившись от юбки матери и подняв на неё взгляд, улыбнулась так ясно, как только могла.
- Завтра же поговорю с Эйгоном. И с этими двумя…Ретивыми гостями из Вольных городов. И, наверное, попробую хотя бы узнать, что из себя представляет лорд Рейн. А ты…Может, ты тоже с кем-нибудь поговоришь? Я и правда не очень хорошо разбираюсь в том, кто и кому наступил на больную мозоль в Штормовых землях или в Дорне…Да и примут ли меня всерьез? У меня ведь и собственного голоса-то нет, в отличие от всех этих Редвинов, Мандерли и Хайтауэров. А ты представляешь Долину. К тебе прислушиваются.

"Угу, я знаю, мам. – не слишком внятно из-за ткани пробубнила Дейнора, - Я все сделаю."
Алис погладила дочку по голове. Она знала, как тяжко было Дейноре замужество с Эйрионом, понимала, что сильному человеку в особенности нужно иногда выпускать свои чувства, чтобы не сломаться.
"А ты…Может, ты тоже с кем-нибудь поговоришь?"
- Да. Я постараюсь привлечь на нашу сторону Томмарда Талли, Мару Мартелл и Алкесту Вестерлинг. Кроме того, я поговорю с королевой Дианной. Если мы заручимся её поддержкой, это поднимет наш авторитет, - ответила Аррен.

- Хорошо, мама. Значит, нам обеим есть чем заняться…Я потом, как поговорю со всеми, все тебе расскажу.
Ещё немного подумав, Дейнора добавила.
- А по поводу разговора с Эггом…Мне предлагать ему быть единоличным регентом? Или войти в совет одним из семи? В общем-то, приманка в виде совета станет не так уж актуальна, если мы привлечем на свою сторону основного нашего…соперника. Да и я побаиваюсь, что он может не согласиться быть одним из многих.

"Я потом, как поговорю со всеми, все тебе расскажу."
- Как и я тебе, доченька.
"А по поводу разговора с Эггом…Мне предлагать ему быть единоличным регентом?"
- Да, единоличным регентом. Но если он покажет готовность к соглашению, обязательно оговори за нашими сторонниками пост Десницы и - или половину мест в будущем Малом Совете, Дейнора. Хотя мы готовы довериться принцу, это не означает, что не нужно принимать мер предосторожности, - сказала Алис.

- Я поняла, матушка. Тогда... - Дейнора поднялась, поправила платье, вздохнула и, вновь надев туфли, засобиралась. - Пойду обо всем договорюсь.
На прощание снова улыбнувшись матери, принцесса направилась заниматься делами. Времени было не так уж и много, а разговоров предстояла тьма...

- До встречи, - кивнула Алис.
Предстояло сделать ещё очень многое, найти подходящие слова для множества разных лордов и леди, но в себе и в Дейноре Аррен была уверена: они сделают всё, что будет в их силах, чтобы отстоять права маленького Мейгора.

Спойлер: Эйнис - Роро

Роро
Всю ночь ветер дул с востока, упорно пытаясь прибить их к Крюку Масси, и утро застало их только на входе в пролив. Маневрируя вокруг маленьких островков, тирошийские корабли осторожно входили в Черноводный залив. К завтраку они уже проходили мимо целой флотилии рыбацких лодок. Матросы, бегающие по палубе, махали им руками. До прибытия оставалась всего пара часов, не считая тех утомительных мелочей, неизменно сопровождающих прибытие каждого судна в каждый порт, которые займут половину дня, прежде чем они наконец смогут ступить на твердую землю, переодеться и представиться родственникам Блэкфайра. Роро Аксион дописал и запечатал письмо, прежде чем присоединиться к Эйнису за завтраком.
Щедро макая подсушенный хлеб в соус, он продолжил вчерашний разговор.
- Так вот, Эйнис, я немного попытался разузнать об этих лордах, с которыми придется иметь дело. Так вижу, что тебе нужно первым делом охмурить Талли и Рейна. Потом есть Редвины, с ними у меня есть кое-какие дела, и я попробую склонить их на твою сторону, но, сам понимаешь, тебе тоже нужно будет поучаствовать, и Хайтауэры. За них сейчас какой-то мальчишка, о нем я ничего не знаю. И не забудь вдову Мейкара, я так понимаю, от старушки многое зависит. Также я обратил бы внимание на девицу Мартелл... да я и обращу, и тебе советую. Девица она или нет, она наследница аж всего Дорна, что тоже неплохой вариант. Так или иначе, подружиться с ней имеет смысл. Чего потенциально можно им предложить такого, что не предложат другие - это надо подумать. У твоего ненавистного родственника Эгга детей на два больше, чем у тебя, так что одними династическими браками тут не обойтись. Возможно, я могу кого-то соблазить своей старшенькой, а вместе с ней расширенным торговым контрактом, но отдавать свою кровиночку совсем кому попало я не стану...

Эйнис
- Нельзя быть другом всем и сразу, Роро, - усмехнулся наивности кузена Эйнис, занимаясь заточкой меча. - Не в Вестеросе, во всяком случае. Дианна Дейн? Она за своего сына глотку перегрызет любому! Мартеллы? Они родственники красным драконам и им нет смысла меня поддерживать, вообще. Мы же объявили Дейрона Доброго бастардом Нейрис от Эймона Драконьего Рыцаря, ты не забыл? А он был женат на дорнийке. Рейн - знаменосец, мелкая сошка. Ну, почти мелкая. Талли, Редвины, Хайтауэры? С ними можно попробовать договориться. Ты у нас будешь показывать лордам пряники, кузен. Золотые, - Эйнис засмеялся.
- А я, кроме торговли своими отпрысками и местами в будущем Малом Совете - пугану их неминуемым продолжением войны с Жгучим Клинком. Которую один я только и могу предотвратить. Если стану королем, разумеется. Кнут и пряник. Простая стратегия, но эффективная. В большинстве случаев.

Роро
- Но-но! Другом быть, конечно, нельзя, но попробовать ничто не мешает. Подумай сам, с первого восстания прошло уже скоро сорок лет, большинство его участников, кроме некоторых зажившихся уникумов, давно в могиле. К тому же ты сам себе противоречишь, то говоря о ненадежности родственных связей, то наоборот, предполагая, что спустя три поколения Мартеллы будут тебя ненавидеть.
Отодвинув свой завтрак от Эйнисовой металлической стружки, Аксион продолжил.
- Мало ли, кто там чего объявил. Королем Дейрон все-таки был и королем умер, и ничего тут уже не поделаешь. Так вот, о старушке Дейн. Говорят, она любит своих великовозрастных детишек, а значит, друг мой, она вполне может хотеть им счастливой и спокойной жизни, а не железную табуретку и кучу проблем. Не факт, что это так, но это ведь возможно! И она уже потеряла мужа в каком-то тупейшем восстании. То есть, даже если грозить ей, экхем, Жгучим Клинком, который Эйгор, имеет смысл упирать на то, что очередной ее сын может вот так же тупо и довольно бесполезно погибнуть в очередной попытке твоего дражайшего дядюшки потрясти своим жугчим, видавшим виды, но все еще острым клинком. А если все они дружно примирятся с тобой, то он от них отстанет.
Роро весело улыбнулся и принялся резать апельсин.
- Будешь половинку?

Эйнис
- Давай, - Эйнис взял дольку.
- Кроме первого восстания - еще два десанта наших было, не забывай. В последнем я и сам от души бился. Но толку оказалось мало. У Таргариенов тупо больше людей и ресурсов. Они могут и троих на одного нашего бойца разменивать себе позволить. Жгучий Клинок все никак не поймет, что Воин - всегда на стороне больших полков. Всё на что-то надеется. Он никогда не смирится и не прекратит. Но я - не мой дядя. И не мой отец, - последнюю фразу Эйнис произнес с почему-то исказившимся лицом.
- Ну хоть дожил до смерти Бриндена Риверса, этого проклятого колдуна! Чтобы он на дне семи преисподних горел, смрадное воронье! Без него нам проще будет, кузен. Во всех смыслах. И за шкуры свои опасаться меньше приходиться. Веришь ли, но какую-то подлянку я со стороны Кровавого Ворона чуял. Сны плохие даже снились на эту тему. Будто бы схватили меня прямо в зале Великого Совета и там мне Риверс Темной Сестрой голову отрубил! Слава Неведомому, что он сдох! Он бы за Эймона или Эйгона был, сомневаться не приходиться. Сильно нам повезло, брат. Мне, особенно, - и Блэкфайр надолго замолчал, погрузившись в свои думы.

Роро
Вдобавок к одной дольке Роро щедро выделил кузену еще целых семь, то есть как раз обещанную половину. Так сказать, в честь праздника. Смерть Бриндена Риверса все-таки была праздником, хотя и несколько неожиданным. Проплывывавшая утром по заливу знакомая торговая барка из Пентоса донесла до них эту весть, едва не принятую за шутку, но потом эту шутку подтвердил другой встречный корабль, третий... наконец, они уверились. Почему-то это вогнало Эйниса в мрачное настроение. Роро дал ему отмолчаться, поедая апельсин.
- Конечно, верю. С него бы сталось убить тебя просто потому что потому... а остальные, я думаю, делать этого все же не станут. Да и от них ты вон, мечом своим отмашешься.
Тирошиец усехнулся, вытер унизанные перстнями руки и дружески похлопал Эйниса по плечу.
- Давай, не хандри. Да, ты не дядя и не твой отец, но все-таки родная кровь им всем. Можно же посмотреть на ситуацию под разным углом, а? Не тыкать в правых и виноватых, а просто показать себя с хорошей стороны. Тебе самому-то чего хочется?

Эйнис
- Мне? Известно чего. Стать королем и женится на принцессе, как в сказке, короче! - Эйнис громко рассмеялся. Иногда, вся эта затея с поездкой на выборы - казалась нелепой, почти что блажью наивного безумца. Даже ему самому. Роро, впрочем, уже привык к резким перепадам настроения своего двоюродного брата с драконьей кровью.
- Обстановку сменить еще. Извини, но Тирош мне надоел. И бордели с шлюхами - тоже. Я знаю, что здесь я тоже никогда своим не стану, как бы то ни было. Но... хочу другой жизни, кузен. Думаю, и ты тоже, верно? Иначе бы, тебя здесь тоже не было. Это страна риска, да. Но и больших возможностей. Для тех, кому повезет их ухватить за хвост, конечно.

Роро
- Ну почему сразу другой? Мне моя жизнь нравится, хотя стремиться есть куда, - легко улыбнулся Роро. - Но мне проще, - он поболтал ногой. - Груз ответственности за свое гордое имя не давит.
На мгновение его взгляд на кузена стал почти сочувственным, но оно знал, что Эйниса больно заденет любое лишнее напоминание о том печальном факте, что выбор его отца и дяди сделал его изгнанником.
- Эх, попробовать бы тебе навести мосты с сыновьями Мейкара... паршиво друг друга ненавидеть, но бездействовать. Но если захочешь вызвать кого-то из них на поединок и убить, или на худой конец выцарапать очередной глаз, дерзай. Или можно попробовать травануть их к дьяволу, - Роро хмыкнул. - Но тогда шансы на то, что тебя тут примут и полюбят, заметно упадут.

Эйнис
- Я не собираюсь никого убивать, пока что, - хмыкнул Эйнис, закончив заточку лезвия полуторного меча с украшенной рубинами рукояткой в форме черной драконьей головы. Впрочем, клинок был не из валирийской стали, а обычной, хотя и хорошей тирошийской ковки.
- Тем более - травить. Тут такое в редкость, кстати и воспринимается весьма плохо, хочу тебя предупредить. Яд - оружие женщины и труса, говорят в Вестеросе. Есть у меня кое-какие мысли по поводу сыновей Мейкара. Одного из них, точнее. В плане наведения мостов, так или иначе. Ты мне в этом деле не помошник, кстати. Тебе лучше сосредоточиться на выборщиках-лордах, так сказать. А со своими родственниками я и сам разберусь, уверяю тебя. Так или иначе. Прежде всего, мне нужна поддержка гранд-лорда Талли. Мнительный тип, поговаривают, сам себе на уме. Узнай, есть ли у него свободные дочери или сестры. Леди Мандерли тоже интересная особа. Я слышал, что у неё есть торговые интересы с Тирошем. Остальными мы позже займемся, сейчас надо уболтать тех, кто наиболее склонен к сотрудничеству. Чтобы время не терять. И деньги. Деньги - они твои, впрочем, - усмехнулся Блэкфайр и взяв шелковую тряпку, стал полировать клинок до зеркального блеска.

Роро
- Опять ты за свое, предупредитель, - закатил глаза Роро. - Слушаю и повинуюсь, мой мудрый господин с тайными планами, которые мне нельзя знать.
Он фыркнул, вытер нож и воткнул его в стол.
- Пойду делать свое маленькое незначительное дельце, недостойное твоего величия: собирать информацию о местных лордах и наиболее приятных для них способах вылизать им задницы. Задницы твоих великолепных родственников, я понял, слишком хороши для меня, так что потренирую язык для кого попроще.
Изобразив процесс вылизывания, тирошиец поднялся и покинул Блэкфайра. Галея тем временем уже проходила под стенами Красного Замка.

Спойлер: Кира - Вейлла

- С добрым утром, милая, - Кира, зайдя в спальню, осторожно обняла дочь. - Как ты? Как спалось? Как себя чувствуешь? - она ласково улыбнулась.
Краем глаза тирошийка заметила на столе миску с кровавой кашицей - о ней Кире уже доложила служанка. Выглядело жутковато, но Кира пока что промолчала. Пока что.

Зелёная дымка повела Вейллу за собой - она знала, что не нужно бояться. Дракон умирал - и его тело на куски растаскивали жаждущие плоти звери. Кто куда, одни впивались клыками сразу, разрывая алую чешую, другие же старались схватить побольше и унести.
Один трёхглазый ворон лежал на трупе недвижим. Долго лежал, пока вновь не раскрыл глаза, изменил оперение и улетел. Вейлла зажала себе рот, чтобы не крикнуть: "Не улетай, я прошу!". Но крик растаял сотней перьев, оставив ей "Ты же видишь, так нужно". И в её руках вновь лежали красные ягоды.
Девушка сжала их, раздавливая. Живица полилась из них золотым соком с серебряными прожилками и просила её услышать. Шёпот был нежен и милостив, но и груб, и приказывал, так и только так она залечит раны мёртвого дракона. Вейлла проснулась в растерянности. Она недостаточно растолкла листья? Так Вейлла и сидела, недвижимая и безмолвная, пока не пришла её мать. Она улыбнулась матери и услышала шёпот отца: "я так виноват перед ней". Девушка только покачала головой.
- Я... Не ходила сегодня. Мама. Стояла, давила и видела.

- Видела, милая? - Кира внимательно посмотрела дочери в глаза и взяла её за руку. - Что ты видела? Прошу тебя, расскажи, - где-то в углу комнаты, вроде бы незаметный Вейлле нужный человек приготовился записывать.

И сон, и куски драконьей плоти, и кровь-ягоды стояли перед глазами Вейллы - и на одном дыхании она пересказала матери всё-всё, что видела. Было странно слышать свой голос - как чужим был он, чужим и отчуждённым, таким далёким от её внутреннего голоса.
Она сжала руку Киры и чуть поморщилась от покалывания пореза. Но тепло - тепло застило всё. Папа подошёл к ним и тихо сел рядом с ними на кровать. Вейлла чуть подвинулась.
- Отец извиняется перед тобой. Знаешь?

- Ты всё сделала правильно, - мягко сказала Кира, выслушав описание сна. - Некоторые вещи удаются не сразу, а лишь спустя некоторое время. Вот и сейчас также. Ты молодец, - Кира погладила её по руке.
Следующее высказывание сбило Киру с толку сильнее, чем все предыдущие. Она видела Дейрона? Он перед ней извиняется? За что? За то, что бегал по грошовым развратницам, хотя она была готова подарить ему сколько угодно любви, стоило лишь попросить? За то, что так мало участвовал в делах и не сделал ни себе, ни жене, ни дочери доброго имени? За то, что помер так быстро и глупо, так и не сделав её королевой, во второй раз разбив её мечту и не оставив почти никаких шансов на третью попытку?
Она глубоко вдохнула. Дейрон был паршивым мужем, паршивым принцем, паршивым Таргариеном. Но он был хорошим человеком. Уж куда лучше, чем она сама.
Она выдохнула.
- Значит, папа извиняется? Что ж, - она чуть-чуть улыбнулось. - Передай ему, что я принимаю его извинения.
Она посидела и помодчала ещё немного, держа дочь за руку.
- Скажи, милая, я могу чем-то помочь с твоим делом? - спросила она. - Помочь залечить раны дракона. Или не я, а кто-то другой... Ведь вместе, может быть, у нас получится быстрее?

Соломенный дракон в болезненных пятнах тихо рыкнул, не то то от облегчения, не то от боли, и исчез, оставляя их наедине. На этот разговор.
- Он слышал. Сам. Здесь, - Вейлла поводила рукой по оставленным им пятнам жухлых растений. Сколько раз она показывала их другим - никто не видел.
- Ему часто горько. Он даже боится своего хвоста и следующей за ним зелени. Но твои слова... Он успокоился.
Девушка отпустила руку мамы и чуть закусила губу.
- Помочь?.. Кровь-ягоды говорили мне о кашице, что она залечит. Ты знаешь, как?

Он слышал? Всё становилось всё страннее и странноватее. Кира не стала оглядываться на писаря, но понадеялась, что он по-прежнему выполняет свою работу (и он действительно её выполнял - да, бывают в мире и такие люди). Поэтому на слова дочери о Дейроне она просто кивнула головой.
- Я почти ничего не знаю о кровь-ягодах, милая. И о такой кашице тоже, - Кира на мгновение задумалась, - Но я знаю того, кто наверняка знает больше, - уверенно сказала она. - Хочешь, я поспрашиваю об этом?

- Я...я думаю, что кашица ещё открывает сон. И золотой сок лился и шептал, - Вейлла в задумчивости посмотрела на свою мать. Сама она никогда не искала вопросов и ответов. Всё было. Существовало внутри и вокруг. И было истиной. Существовало и дышало вместе с ней.
- Спроси, я поделюсь ею с тобой, - она кивнула и вручила Кире горсть листьев. От них шло тепло. Почти обжигающее.

- Хорошо, милая, - Кира, стараясь не показать, что листья почти жгут ей пальцы, наклонилась и поцеловала дочь в лоб, - Береги себя.
Она встала и, ещё раз улыбнувшмсь дочери, вышла из комнаты.
После этого она аккуратно ссыпала листья в небольшую миску, которую завернула в ткань. Она должна была это с кем-то обсудить. Кира надеялась, что она знает, с кем.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Эйнис - Эйгон

- Принц Эйгон! - Блэкфайр слегка поклонился лорду Драконьего Камня. Как мог бы приветствовать один принц - другого.
- Я - Эйнис Блэкфайр, ваш двоюродный дядя. Мы не встречались в лицо, в том числе и на поле боя, - "черный дракон" не без интереса рассматривал своего родственника. И соперника.
- Позвольте выразить вам свои искренние соболезнования в связи со смертью вашего отца и моего кузена, короля Мейкара. Уверяю вас в этом. Это был великий рыцарь и доблестный воин. Я уважал его, как и многие в наших рядах. Волею рока, мы были врагами. Но истинный рыцарь - всегда уважает достойного и честного противника. И погиб он как рыцарь и мужчина. Надеюсь, что его смерть будет должным образом отмщена. Несмотря на прискорбную вражду между разными ветвями Дома Таргариенов - совершенно недопустимо, чтобы поднимали мятежи мелкие лорды, не принадлежащие к потомкам Эйгона Завоевателя, - Эйнис опять наклонил голову и немного помолчал, почтив память своего родственника. Стараясь держать руки подальше от украшенного рубинами меча с рукояткой в форме черной драконьей головы на поясе.

...Диспозиция.. Да... - случайно донеслось до слуха Эйгона. было в звучании чужой речи нечто смутно тревожное. А может быть, все дело было во врожденной мрачной предрасположенности его характера, но на родню из-за моря он теперь взирал обеспокоенно.
Его более заботило теперь то, что происходило в замке теперь, а не то, что было когда-то, та пугающая, глубокая тишина, голодным зверем поглощавшая все случайные, обыденные звуки, и безжизненная пустота коридоров крепости Мейгора, посреди которых траурным караулом восстали Вороньи клыки.
Дракон, черный он или красный, все равно оставался драконом, подумал Эгг, и непринужденно, как равный равному, поклонился двоюродному дядюшке Эйнису.
После слов приветствия в покоях воцарилось молчание. Такое молчание было подобно льду, сковавшему воды залива, обычно его трудно нарушить. Но оно все же было нарушено.
- И я скорблю о ваших потерях, ведь пролитая с обеих сторон кровь была кровью древней Валирии. - после паузы продолжил Эйгон. Впрочем, мысли его были далеки от софистики, более приличной мейстеру, и принц заключил, мрачно разглядывая драконью пасть на навершии меча.
- Что же.. Не вижу смысла скрывать от вас то, о чем завтра будет говорить весь город. - бесстрастно, даже не пытаясь изображать скорбь по почившему родичу, предупредил он Блэкфайра. - Минувшей ночью в замке произошли непоправимые перемены к худшему. Есть время миру и время войне, время жить и время умирать. Всему приходит свой срок. Увы, обмануть порядок мироздания не сумел и лорд Риверс... Между нами никогда не было любви, но теперь десница мертв. И чтобы избежать ненужных волнений в народе, я от лица вдовствующей королевы, просил бы вас стать нашим гостем на время Совета... Не знаю, чтят ли как прежде в Пентосе священный обычай гостеприимства, но право же, у меня нет репутации отравителя, - заверил он Блэкфайра.

- Милорд, мне уже известно о смерти Кровавого Ворона, как называли лорда Бриндена Риверса и за Узким Морем. Слухи разносятся немногим медленнее воронов. Но я благодарен вам за то, что вы подтверждаете гостевые грамоты, выданные мне в Тироше от лица лорда Риверса, - Эйнис наклонил голову в знак признательности.
- Не буду лукавить, что меня расстроила смерть этого человека, каковы бы ни были её причины. На его руках была кровь моего отца и брата, как вам хорошо известно. В отличии от вашего отца, которого я ни в чем не виню. Как и вас. Не мы начали эту войну, принц Эйгон, но мы были вынуждены исполнять свой долг. К худу ли или к добру. И я менее всех подозреваю вас в намерении причинить мне какой-либо вред, тем более, таким бесчестным способом. О вас говорят, как о хорошем воине и истинном рыцаре, который получил воспитание у человека, чтящего рыцарские обеты превыше самой жизни. И я мальчишкой был отдан в оруженосцы моему дяде, Эйгору Риверсу, Жгучему Клинку, хоть мои странствия и происходили на просторах Эссоса, где не прекращаются кровопролитные войны. А не на милой земле Семи Королевств, которую я покинул еще ребенком, - Блэкфайр замолчал, пытаясь подавить душевное волнение и молчание длилось некоторое время, прежде чем он продолжил.
- Хотя мы встретились в обстановке, мало располагающей к откровенности и доверию, родич, я хотел бы пояснить мотивы своего прибытия сюда. Возможно, они не столь просты и очевидны, как вам, вероятно, сообщил покойный Десница короля. Я приплыл в Вестерос не только для участия в выборах нового короля, как один из претендентов. Надежда на успешный для меня исход которых - мала, скажу вам прямо. Я хочу вернуться на родину и осесть здесь, милорд. Если вы позволите, я объясню вам причины этого, а также и важные для королевства услуги с моей стороны. Которые будут оказаны при... выполнении некоторых условий вами, если вы, как это наиболее вероятно, будете избраны следующим королем Семи Королевств, принц Эйгон, - Эйнис поднял взгляд и посмотрел в глаза двоюродного племянника.

Прислонившись спиной к холодным стенам, принц Эйгон молча слушал слова родича. Он не задавал никаких вопросов. Знал, время бездействия прошло. И раньше или позже, но объяснения последуют, притом уже не с глазу на глаз, а в присутствии леди Дианны, брата, Дейноры и иных высоких особ. И только вспомнив проклятия леди Аррен, сулившей всем Блэкфайрам гореть в седьмом пекле, поморщился и перевел взгляд на остро очерченный профиль Эйниса, так четко выделяющийся на фоне предвечернего неба.
- Последняя зима выдалась долгой, суровой, и сколько еще продлится - ведают лишь семеро... По весне время сеять хлеба, а не сзывать знамена или затевать новую пляску драконов... - наконец после долгого молчания негромко ответил он. - Быть может, вам, милорд, мои слова покажутся предательством своих наследных прав, титула и положения или какой-то глупой уловкой, но я не стану слишком горевать, уступив родичам право на корону моего отца. Я приму власть, но только чтобы сберечь мир между родичами и избежать пролития крови, - будто продолжая какой-то давний спор с одним ему видимым собеседником, Эйгон упрямо мотнул головой, но тут же вспомнил о том, что так и не дал толком ответа Эйнису.
- Что же до ваших слов, кузен... - он, усмехнувшись, протянул своему вновь обретенному родичу руку. - Я не услышал в ваших словах явного предательства или вероломства и рад буду назвать вас своим другом. Но надо ли говорить, что раны, нанесенные прежними восстаниями, еще не зарубцевались и не все обиды могут быть забыты так легко. И я теперь не вправе говорить от имени Совета, который Неведомый еще знает, чем окончится... А до тех пор оставайтесь нашими гостями, вы и ваш родич. Завтра после тризны по лорду деснице у нас еще будет случай поговорить без лишней спешки.

Судя по лицу самозванного принца Эйниса - слова принца Эйгона были не теми, которые он ожидал услышать. Целая гамма эмоций на мгновение промелькнула на его бледном после долгого морского плавания лице. И в темных фиолетовых глазах. Эйнис непроизвольно даже схватился рукой за медальон из валирийской стали с вычеканенным на нем трехглавым драконом - символом Дома Таргариенов. И Блэкфайров, который отличался от старшей ветви лишь цветами...

- Эти мудрые и благородные слова - достойные государственного мужа, принц Эйгон. Достойные короля. И я хотел бы избежать продолжения братоубийственного кровопролития или, во всяком случае, уменьшить его возможный ущерб. Уверяю вас, милорд, немало есть изгнанников за Узким Морем, которые устали от бессмысленной и безнадежной войны. Которая ничего не приносит нашему народу, кроме новых трупов и счетов между живыми. Но, у нас будет еще время поговорить обо всем этом. Как вы и сказали, родич. Я доверяю вашим словам. И в знак этого... на мгновение, Эйнис заколебался. Словно этот жест был каким-то важным для Блэкфайра рубежом, который он всё еще не решался перейти...
- Не знаю, можем ли мы считаться пока друзьями, принц. Но я понял то, что мы - не враги. Я не враг вам, Эйгон. И не желаю им быть или стать. Я прибыл на Великий Совет и в место, которое было и моим домом. Когда-то было. Не на поле битвы.
С этими словами, Эйнис Блэкфайр пожал протянутую руку Эйгона Таргариена. Руку того, которого он всю жизнь считал одним из его злейших врагов, "красных драконов". Он пожал её. И отпустив, слегка поклонившись принцу - вышел из его апартаментов.

Спойлер: Роро - Дейнора, часть 1

Парадные чертоги Красного замка, который, как и следовало из его названия, оказался красным, были большими, нарядными и не очень-то уютными. И, к досаде Роро Аксиона, безобразно людными. Вот так первая в его жизни встреча с настоящей таргариенской принцессой началась в холодном зале, а не как в его мечтах - в уютной гостиной у огня за бокалом горячительного с последующей прогулкой по укромным местам замка и беседой о валирийской поэзии и пользе солнечных ванн.
Какой-то нарядно одетый служитель, чья нарядность никак не могла сравниться с кричащим пышным парадным костюмом тирошийца, но все же обращала на себя внимание, представил его Дейноре Таргариен, возможной будущей королеве, а также прекраснейшей принцессе Семи Королевств, от красоты которой можно было сразу на месте умереть от разрыва сердца, и Роро, схватившись унизанной перстнями рукой за это самое сердце, все еще нагло стучащее в его груди и уверенно гоняющее горячую кровь по телу, поклонился ей самым почтительным образом, предоставив дальнейшее объявление регалий, приветов, почтения и прочего на все того же служителя. У него самого было не очень с вестеросским языком, но на лице отпрыска тирошийского архонта обосновалась международно-понятная наглая белозубая улыбка. Принцесса действительно была очень даже ничего.

Последние несколько дней Дейноры выдались довольно суетливыми и полными событий, разговоров и прочих, несомненно, очень важных дел, но в тот момент, когда один из служителей замка – изрядно растерянный и немного смущенный, - оповестил её о том, что с ней желал бы увидеться гость из Тироша, принцесса, не долго думая, дала свое согласие на встречу.
В конце концов, не каждый день в Королевскую гавань прибывали настоящие тирошийские сыны архонтов. Посему принцесса не без любопытства отнеслась к этому визиту. И впрямь, подобных цветистых одежд, волос и уж тем более манер при дворе было не увидеть. Однако когда с громкими представлениями и церемониями с обеих сторон было закончено – от себя Дейнора добавила весьма сдержанный в сравнении с тирошийцем поклон, - принцесса выжидательно наклонила голову.
Она явно не торопилась начинать разговор. Более того, улыбка у гостя была весьма нахальная, и Дейнора рассудила, что и ей вполне уместно напрямик разглядывать гостя, слегка презрев устоявшийся этикет. Вот она и глядела на него будто на диковинное животное, привезенное из неведанных земель. С легкой улыбкой и ожиданием того, что же оно, собственно, собирается сделать в следующий момент.
В общем, для официального визита все это было как-то не очень вежливо. И нарядно одетый служитель не совсем понимал, куда ему себя деть в этом бесцеремонном молчании.

Молчание, сопровождаемое бесцеремонным оглядыванием друг друга двумя представителями высшей знати некогда валирийского происхождения, в которое было замешанно изрядно андальской и другой, неопределенного состава, крови, немного затянулось. Нарядный бархатный пуфик, то бишь служитель, сопровождавший это формальное знакомство, закрыл рот, открыл рот, подумал и снова закрыл. Бросив на тирошийца неуверенный взгляд, он собрался было уже уточнить, не нужен ли ему переводчик, но тут Роро, удовлетворившись тем, что он видел перед глазами, улыбнулся еще шире и предложил принцессе свою руку.
- Польщен знакомством с вами, ваше высочество, - произнес он с сильным акцентом. - И раз уж вашему высочеству угодно было согласиться на эту встречу, спрошу, угодно ли вам выслушать оды вашей поразительной красоте или поговорить о делах политики, которые всех нас сегодня так сильно задевают... то есть занимают. Ведь вас они тоже занимают? Или вам ближе другие вопросы? Уверяю вас, я совершенно нацелен это узнать.

Принцесса не совсем поняла, что конкретно ей надлежит сделать с предложенной рукой – не по кругу же им с тирошийцем гулять по зале, - и оттого, чуть помедлив, чтобы оценить, насколько уместен этот жест относительно её положения и не найдя в нем ничего особенного, положила свою узкую ладонь сверху. Перстней на ней было не в пример меньше, чем на руке тирошийца.
- Вы можете попробовать совместить две эти темы, милорд. Посмотрим, что у вас получится лучше. А там уже можно будет сделать выводы, что в вашем исполнении мне придется более по душе. – усмехнулась принцесса. – Могу ли я также спросить, насколько вы сами расположены к этим двум направлениям? Или они занимают ваши чаянья в равной степени?
Собственные вопрос принцесса задала очень вежливым светским тоном, как будто спрашивала о погоде в его краях.

- О, мои собственные чаяния... мысли занимает еще торговля, - радостно заявил Роро Аксион. Как и всякий мужчина с неумеренным числом перстней на пальцах и неумеренно яркого цвета бородой (хотя, будем честны, то же можно сказать и о куда менее выдающих представителях мужского пола, и уж точно можно и нужно - о гордых обладателях крови древней Валирии с претензиями на трон Семи Королевств) он очень любил поговорить о себе. Очень! И он в любой момент готов был бы излить на принцессу некоторые свои чаяния... но Роро был еще и торговцем, и дипломатом, а значит все-таки иногда умел слушать и других. И, конечно, делать женщинам комплименты разной степени банальности. Почтительно поцеловав холеные пальчики Дейноры и не преминув при этом слегка сжать ее тонкую белую ладонь в своей совсем не тонкой и заметно менее белой, тирошиец поделился как будто очень важной мыслью:
- Есть еще беседы о погоде и валирийская поэзия, моя принцесса. И многое другое, конечно же!
Потом Роро ухмыльнулся в бороду, бросив на принцессу почему-то очень веселый взгляд и с заметной задержкой выпустив ее руку.
- Без сомнения, ведь вы вдова, эти темы всегда будут идти вместе, кто же откажется от соблазна... возможности... предложить вам свою руку и получить счастье дважды, как от вашей блестящей красоты, так и от вашего тоже блестящего положения. Если где-то есть такая очередь, считайте, что я уже расположился в ней, чтобы произвести все ухаживания, которые приняты в вашей стране, хотя бы просто из удовольствия их произвести. Если вы наградите меня за это своей улыбкой - хорошо! Если вы наградите меня своими соображениями о перспективах вашего великого совета - хорошо дважды. Как вам уже сказали, я взял на себя риск привезти сюда Эйниса Блэкфайра и немного говорю за него, но больше - за свой родной город, ведь у Эйниса есть собственный язык и не только.

«Ну, следовало догадаться» - подумала Дейнора, глядя как её руку лобызает ужасающе радостный тирошиец. Впрочем, когда ладонь её задержалась более положенного в чужих руках, женщина едва заметно напряглась, а взгляд её стал настороженным. По крайней мере, до тех пор, пока это прикосновение не закончилось. Но стоило этому произойти, как принцесса тут же взяла себя в руки, будто ничего такого и в помине не было.
- Мм…Ну, по крайней мере, понятно, в какую сторону вас клонит больше, - с улыбкой заметила Дейнора. – Никаких од, одна сплошная политика.
Принцесса усмехнулась и, помахав рукой на доблестного служителя представления друг другу лиц высоких кровей, чтобы он прекратил грустно смотреть то на одного, то на другого, не совсем понимая, зачем он тут нужен и нужен ли вообще, и уже скрылся в каком-нибудь направлении, опустилась на одно из сидений, которые слуги подготовили для предстоящей встречи. Взглядом принцесса указала на второе точно такое же кресло поодаль сыну архонта.
- Но отдаю должное, вы по крайней мере умеете взять быка за рога. Или скорее дернуть дракона за хвост. Но я не уверена, что правильно вас поняла, милорд. Прошу, если так – поправьте. Итак, вы прибыли сюда и вам хотелось бы, чтобы я вышла за вас замуж? При этом вы привезли сюда пятого сына Блэкфайров, у которого есть что сказать - к слову, интересно, что же, - и вы с ним также, очевидно, являетесь добрыми друзьями и политическими союзниками. Все верно?

С почтительным кивком Роро расположился в предложенном кресле, скрестив ноги, обутые в не менее кричащие, чем прочее его одеяние, расшитые сапоги. Посмотрев направо и налево, он соединил кончики пальцев и вернул свое безраздельное внимание вестеросской принцессе вместе со всей своей жизнерадостностью.
- Дернуть дракона за хвост - опасная затея, если позволите. А риск должен быть оправданным хотя бы чуть-чуть. Да, я имею честь предлагать вам самые горячие чувства и брачный союз за себя, а дорогой кузен Эйнис сделает тоже за себя. Я думаю, так. А еще я думаю, чтобы услышать от вас "да" нужно быть королем или вашим любимым, все верно?
Склонив голову набок и почесав сложенными пальцами бороду, тирошиец заполнил время, за которое Дейнора могла бы немного подумать над его словами, другими своими мыслями.
- Слухи о вашей красоте, а также доблести вашего умершего супруга дошли до Тироша. Конечно же, я вижу, они ничуть не слишком... не преувеличены. Вы красивее моей умершей жены, а она была того же, валирийского типа. Я взял на себя риск спросить, и мне сказали, что вы ко всему еще хорошая мать, а ваша родословная потрясает, ведь вы самая старшая по порядку из живых внуков короля Дейрона. Но, если позволите, наверное, никому не хочется, чтобы им смотрели в зубы, или как это сказать... Скажите, моя принцесса, а вы стали бы смотреть своему будущему супругу в зубы, если бы пошли на такой шаг?

- И что, вас устроит любой вариант? – с некоторой иронией спросила Дейнора. Ей почему-то очень живо представился разговор двух хороших друзей, которые без особых сантиментов делили тушу не убитого медведя в её лице. И усмехнулась. Вероятно, это был бы очень занимательный разговор в самых высоких выражениях, – Порадуетесь за друга, если я скажу ему свое «да»?
Подумав, Дейнора сделала слуге жест, чтобы он налил вина гостю и ей. Взяв кубок, женщина только пригубила напиток.
- Да, это было бы неплохо. В идеале я бы хотела, чтобы тот, кого я выберу, был и тем, и другим. Но мы никогда не получаем то, что хотим в полной мере, не так ли? Я никогда не была замужем ни за королем, ни за любимым.
Дейнора приподняла кубок и вновь коснулась его губами, едва-едва делая глоток.
- Вы ведь и сами знаете, что стала бы. В конце концов, вы сами именно этим и занялись, вне зависимости от того, что кому-то хочется или не хочется. И, видят Семеро, все и впрямь при мне. И при моем сыне. У него есть то, чего никогда не доставало мятежной ветви нашего дома. Законности. – Дейнора отставила кубок на стол и откинулась на спинку кресла, продолжая разглядывать тирошийца, - Поэтому, не обессудьте, мне бы хотелось понимать, на какую лошадь я ставлю. И если уж зубами она не удалась, значит, должны же в ней быть какие-то другие плюсы, не так ли?

- Порадуюсь, если порадуетесь вы, моя принцесса. - Тирошиец отсалютовал Дейноре кубком. - Ничто так не радует глаз и душу как счастливая женщина. Даже очень-очень-очень много денег, хотя они подбираются возможно близко к такой радости. Но может быть я буду скрежетать зубами в ярости и лелеять за спиной кинжал, кто знает? Я не знаю.
Он блеснул глазами и угостился вином. Отчасти принцесса была права, хорошие друзья в лице одного тирошийца и одного Блэкфайра действительно чуть не повздорили, обсуждая неубитую молодую вдову и свои потенциальные брачные танцы у ее юбки, но так и не пришли к определенным выводам. Эйнис упирал на то, что это он тут претендент на Железный трон, Роро - примерно на то же. А именно - что, в отличие от кузена, в его жизни никогда не было принцесс! Это было для тирошийца тем еще вызовом, и он совершенно не собирался сдаваться первым и выстилать Блэкфайру ковровую дорожку, чтобы посмотреть, как тот затопчет ее своими сапогами, а потом со всего размаху шмякнется туда же носом. Зная Эйниса, он предполагал именно это, хотя врожденный оптимизм способствовал надеждам на лучшее.
- Ваша рассудительность делает вам честь, ваше высочество, - немного обдумав ее слова, ответил Роро. - И все же мне кажется, что я был мало деликатен. Если позволите, моя цель не была в том, чтобы вас оценить, а в том, чтобы разговорить вас по-настоящему. Не пустые формальности, а кто вы на самом деле. Скажу вам, мне было очень интересно познакомиться, и я себе очень представлял нашу встречу. Мы, конечно, можем торговаться и говорить сразу о плюсах и минусах, но в них ничего слишком нового ни для кого нет, как я думаю.
Аксион прищурился, улыбнулся и снова потрогал свою бороду. Он был доволен тем, что уже немного понял что-то в этой женщине, но не обольщался мыслью, что понял многое.
- Хотя скажу вам сразу и просто: я хорошо умею делать деньги, а еще корабли и детей. - (У Эйниса же самого есть язык, чтобы представлять свои преимущества.) - А вы скажите мне, как несведущему в вашей политике, почему, если у вас и вашего сына есть все, то у него еще нет трона, и этот вопрос вообще пришлось обсуждать так... со многими сразу?
Человек горячего нрава от такого вопроса мог бы и вспылить, так что тирошиец как мог смягчил тон.

- Да? А если я выберу вас, порадуется ли за нас ваш друг? – Дейнора очень мило, по крайней мере настолько, насколько она умела, улыбнулась. Вышло скорее ядовито, - Признаться, я столько всего слышала о Блэкфайрах, что и не знаю, чего ждать. Ну, разве что вытянутого из самого непредсказуемого места Злого Клинка.
Выслушав остатки речи тирошийца, Дейнора повела плечом и таинственно замолчала. На самом деле, она просто немного растерялась. У неё не было ощущения, что ей лгут, - но при этом желание…просто узнать её получше просто так, без долгого и нудного обсуждения того, кто кому принесет больше плюсов, сделает королем, королевой и прочее в том же духе, слабо налагалось на реалии их мира. По крайней мере, её мира, ограничивавшегося вестеросским двором. И потому Дейнора после небольшой заминки, моргнув, уцепилась за другую тему.
- И много их у вас? – принцесса вновь невинно улыбалась. Вопрос мог с одинаковым успехом относиться и к деньгам, и к кораблям, и к детям. Вот только последующие вопросы тирошийца несколько сбили её улыбку. Точнее превратили в весьма вежливую и холодную маску отчуждения. Но глаза у Дейноры стали злые.
- Так вышло, милорд, потому что мой муж погиб раньше, чем его собственный отец. Вот и все. – здесь было бы уместно сказать «к моему глубокому сожалению» или что-то в этом духе, но она была не в силах такое из себя выдавить. Вместо этого она про себя обозвала безвременно почившего супруга, умудрившегося испортить ей кровь даже вполне положительным фактом своей смерти, таким словом, которое принцессам знать не полагалось. – Это создало некоторую путаницу, которая, я уверена, будет решена в ближайшее время.
Дейнора беззаботно пожала плечами и добавила со всей уверенностью:
- В конце концов, таков закон.

У принцессы был острый язык, и все же Роро в ответ ее тираду о блэкфайрских клинках обезоруживающе улыбнулся.
- Вы спрашиваете такие вопросы, на которые я не знаю ответов. Думаю, он будет очень-очень злой. Но не настолько злой, как Эйгор Риверс в любой момент. Такая была задумка, моя принцесса, что Вестерос примирится с Эйнисом, и тогда он перестанет, если позволите, непредсказуемо появляться здесь, потрясая мечом.
Ответить на вопрос о детях (а он интерпретировал его именно так) Аксион уже не успел, удачно раздраконив молодую вдову, теперь нацепившую маску снежной королевы. Брови тирошийца поползли вверх и приняли форму домика. Более невинным на вид это его не делало, но, возможно, более комичным.
- О, как это нехорошо для вас вышло! - Воскликнул он, взмахнув блестящими от золота руками. - И обидно. Ведь как я узнал, другой великий совет для внуков короля Джейхейриса выбрал первого по старшинству внука, так зачем повторять, верно? Но что вы скажете, если как по-закону не выйдет?

- А перестанет ли? – в голосе Дейноры было некоторое сомнение. – Он, конечно, сейчас не с вами, но где-то же он есть.
Учитывая характер Эйгора Риверса, о котором при дворе слагали легенды, и тот факт, что великий бастард весьма избирательно подходил к коронованию своих племянников, у Дейноры создавалось впечатление, что тот не только физически не с ними, но и духовно…А значит, очередных проблем не избежать.
Принцесса досадливо поморщилась. Тирошиец размахивал руками так, как будто это у его родного дитя пытались отнять наследство. От блеска перстней вкупе с цветастым убором сына архонта и подвижностью последнего у Дейноры, признаться, начало немного рябить в глазах.
- Я не стану ничего говорить по этому поводу, потому что этого не будет. – твердо ответствовала принцесса. – Но у меня создается впечатление, что такими…наводящими вопросами вы сами к чему-то клоните, милорд. Если есть что сказать – говорите.
Вышло куда более резко, чем следовало бы выражаться принцессе, ну да и шут с ним, решила Дейнора. В конце концов, она имела на это все права.

Конечно, перестанет. Во всяком случае, если Эйнис займет трон или максимально близкое к нему место, воевать Жгучий Клинок не станет. А даже если вдруг и станет, то... вот пусть Эйнис с ним и воюет. Все это Роро думал, но умалчивал. У него было еще так много других слов. Красивых! Цветистых! И точно более приятных, чем имя Эйгора, с которым пути Тироша несколько разошлись еще до второго восстания.
- О, вы хотите вести торг, дела, но совсем не хотите поговорить со мной о вас...
Тирошиец горько-горько вздохнул. Они могли бы выяснить все более окольными путями, могли бы поговорить о детях, надеждах, чаяниях и может даже обидах, горестях, разочарованиях и антипатиях (ничто так не сближает, был уверен Аксион, как общая неприязнь к кому-нибудь), но он все-таки довел первую в своей сознательной жизни прекрасную принцессу до того, что она решила поставить вопрос ребром.
- Все так просто, моя принцесса. У меня есть ресурсы, у вас - все права. У моего друга Эйниса ко всему прочему - меч и страшный... суровый взор фиолетовых глаз, которые у вас ценят, как я узнал. Это немного больше, чем все это в отдельности. Но есть и другие, как это сказать, перспективы. Вам не душно сидеть здесь, когда снаружи дует такой свежий ветерок?
Он посмотрел по сторонам, потом слегка подался вперед и, понизив голос, спросил:
- Можно будет просить у вас увидеть вашего сына?
Возможно, это звучало как нечто в высшей степени политизированное. В действительности Роро всего лишь был неуемно любопытен и весьма чадолюбив.

- Нет, - тут же отрезала Дейнора и нахмурилась. Взгляд у неё стал таким подозрительным, как будто тирошиец предложил ей что-то из ряда вон.
Последние несколько месяцев Дейнора, прекрасно понимая, как к ней, её сыну и их правам на престол относится лорд-десница, и испытывая до крайности мало иллюзий по поводу его методов в решении проблем, боялась за сына. И вот лорд-десница преставился, а страх пока что остался. Но все же, чтобы несколько сгладить свое решение, Дейнора поспешно добавила, постаравшись улыбнуться.
- Ему сейчас самое время спать. Я не хочу его беспокоить – а не то, боюсь, сорвется весь режим.
О том, что отказ показывать младенца может вызвать мысль, что с младенцем что-то не так, Дейнора не подумала. С другой стороны, она видела тирошийца в первый раз в жизни.
- Не могу сказать, что свежесть зимнего ветра меня сильно прельщает, но, если вас так угнетает духота, и вы подождете, я могу приказать принести мое манто. – принцесса пожала плечами и, выждав паузу, притворно вздохнула, - И все-таки направление этому разговору задали вы, а не я, милорд. Я все ещё не слышала ни одной оды в свою честь. И даже самого завалящегося образчика валирийской поэзии.
Признаться, невелика была потеря - стихи вызывали в Дейноре в большей степени сонливость, чем что-то другое, более чувственное. Но это была слишком уж удобная тема для смены тона.

Немного обескураженный решительным отпором молодой женщины, Роро подался назад. Потом понял. Ну конечно, младенец-король в замке, полном недоброжелателей и коварного вида иностранцев! В этом разрезе отказ уже казался совершенно разумной предосторожностью.
- Ну конечно, с радостью подожду, - объявил тирошиец, поднимаясь из кресла. - Вместе с одами.
Покрутив немного в памяти знакомые ему вирши наименее скабрезного содержания, Аксион, дождавшись, пока принцесса облачится в нечто более подходящее для зимнего дня и позволит ему сопроводить его прочь из стылого зала, продекламировал бессмертное произведение древнего поэта:

Ille mi par esse deo videtur,
ille, si fas est, superare divos,
qui sedens adversus identidem te
spectat et audit
dulce ridentem, misero quod omnis
eripit sensus mihi: nam simul te,
Lesbia, aspexi, nihil est super mi
vocis in ore,
lingua sed torpet, tenuis sub artus
flamma demanat, sonitu suopte
tintinant aures, gemina teguntur
lumina nocte.
Otium, Catulle, tibi molestum est:
otio exsultas nimiumque gestis:
otium et reges prius et beatas
perdidit urbes.

Что в переводе на общеупотребимый язык означало:
Мнится мне, он бог, а не смертный образ,
Мнится, пусть грешно, он превыше бога:
Близ тебя сидит, не отводит взора,
Слушая жадно
Смех рокочущий этих губ. А мне-то
Каково терпеть! Чуть, бывало, встречу
Лесбию — душа вон из тела. Слово
Вымолвить трудно.
Нем язык. Дрожа бормочу. Под кожей
Тонким огоньком пробегает трепет,
И в ушах звенит, и в глазах темнеет —
Света не вижу.
Лень твоя, Катулл, для тебя погибель,
Лень рождает блажь о блаженстве мнимом,
Лень владык былых и держав богатых
Сколько сгубила?

И весело улыбнулся, вновь предлагая ей руку.
- Есть еще другое: будем жить, моя Лесбия, будем друг друга любить... знаете это? Конечно же, ваш любимый будет счастлив быть с вами, ведь вы - женщина редких достоинств. Ах, ваши волосы сверкают как белое золото, а глаза - прекрасней всех драгоценных камней, которые только могут быть.
Роро сверкнул своими зубами и движением фокусника извлек откуда-то свободной рукой небольшую коробочку. Учитывая любовь тирошийского дельца к перстням, можно было бы предположить, что там именно перстень, но в действительности это был браслет белого золота, кричащий в куда меньшей степени, чем украшения самого Роро.

Естественно, в силу своего положения принцесса не могла гулять по коридорам замка в гордом одиночестве – равно как и присутствовать на этой встрече. И безмолвный в своем долге член королевской гвардии, до того стоявший у дальних дверей, шел чуть поодаль, провожая их.
«Сама виновата» - уныло подумала Дейнора, когда после всей эпопеи с одеянием она была вынуждена слушать стихи. Она была не слишком сильна в валирийском и суть улавливала очень слабо. Но, признаться, даже владей она им в совершенстве, творение мастера оставило бы у неё больше вопросов, нежели ответов. Первым из которых был бы краеугольный вопрос её нелюбви к этому искусству. Нельзя ли выражаться более внятно? Видят Семеро, уж лучше было разбираться в расчетных книгах.
Улыбка как прилипла к лицу принцессы, а взгляд стал просто чудо какой пустой. В каком-то смысле ей это даже шло - ведь что может красить женщину больше, чем отсутствие какой бы то ни было мысли? С таким настроением она едва не проморгала, когда минутка поэзии наконец-то закончилась.
- Очень красиво. – как можно более сердечно отозвалась принцесса. И не преминула солгать, - Да-да, слышала…Одна из моих дорогих кузин весьма сведуща в этой теме и просвещала меня…
Вообще, Дейлла и впрямь была знатоком и периодически пыталась насаждать свои взгляды любому, у кого не хватало духу ей отказать. Но Дейноре обычно хватало…
Благо, фокус сместился к более приземленным, но вместе с тем понятным материям, и Дейнора привычно вежливо улыбнулась на комплименты, обращенные к её красоте. Это было делом обыденным, пусть обычно все они и произносились с меньшим…пылом и с большей тягой к церемониалу. Но вот подарков принцесса не ожидала. Уж слишком давно она была сначала женой, а затем и вдовой.
- Очень красиво. – снова, в этот раз слегка растерянно и невпопад проговорила принцесса, моргнув. - Это мне?

От Роро все-таки не укрылось некоторое безразличие принцессы к высокой поэзии. Но он же сама хотела! Впрочем, он не был настолько жесток, чтобы декламировать что-нибудь еще и смиренно умолк, ожидая реакции на свое подношение к этому алтарю любви и красоты.
- О, совершенно так, - просиял он. - Я взял на себя риск выбрать это, если позволите. К вашим волосам. Еще у меня есть небольшой подарок для вашего сына, но он не столько небольшой, чтобы носить с собой. Это корабль. Вот такой...
Он развел руками, показывая габариты игрушечного корабля размером примерно с самого младенца. Потом, аккуратненько прижав руку принцессы к своему пышному рукаву, Аксион прибавил с совершенно другим выражением:
- Но я буду очень опечален, если вы оцените эти небольшие вещи попыткой получить ваши симпатии только так. Я думаю, симпатии появляются из понимания, а вы?

- Мм…Спасибо. – Дейнора чуть нахмурилась, размышляя, насколько уместно будет принять этот дар, а затем её лицо разгладилось, и она, улыбнувшись, протянула свою руку. И тут же невинно поинтересовалась. – Учитывая, что меня вы до этого момента не видели, ориентировались, полагаю, на оттенок своего кузена как наиболее близкого к моему происхождению родственника?
С тем же успехом, с которым принцесса представляла, как парочка мужчин обсуждает, кто и как будет брать её в жены, она подумала о том, как они могли бы совместными усилиями выбирать это украшение…Конечно, это едва ли было близко к правде, но мысль была презабавная, и улыбка её сделалась вполне искренней.
- Можете не волноваться, милорд, не оценю… - усмехнулась Дейнора, - Но это очень мило с вашей стороны. Корабль вы сможете передать стюарду, его отнесут в мои покои. Уверена, Мейгору понравится. – в отличие от неё, маленький сын пока что не мог оценить широты жеста, да и игрушка, судя по всему, сейчас была для него великовата, но это были частности.
И в целом, конечно, это всё и впрямь было мило, но приземленная и вопрошающая о плюсах и минусах этой авантюры Дейнора искренне считала, что чтобы наверняка завоевать её симпатию нужен был корабль побольше…А то и не один.
- …А вместе с ними и антипатии, и ожидания, и интересы, и союзы, и прочее. Понимание – вообще неплохая штука.

- Скорее на его детей, - ответил Роро, тут же украсив протянутую ему руку своим подарком и для верности запечатлев на ней еще один поцелуй. По счастью, советов Эйниса по части обращения с принцессами он не слушал, да и к предостережениям был глух... он был слишком падок на красивых женщин, этот тирошиец, чтобы упустить такое знакомство, что бы оно ему ни принесло. Хотя забавно будет посмотреть, как Эйнис станет ставить ему подножки. Кажется, его все-таки напугала перспектива конкуренции, хотя казалось бы...
Снаружи и правда было прохладно, но ветер не дул так сильно, как на море, и Аксион остановился, чтобы показать принцессе свои стоящие в гавани галеи, виднеющиеся со стен. С собой у него их было всего три, но эти три были его гордостью. Легкие и быстроходные, они отлично показали себя и в маневрах в районе ступеней и в схватках с пиратами. "Подруга ветра", "Шафран" и "Поцелуй-меня-Марис", так они назывались.
- Назвал ее так не я, - со смешком оправдался Роро перед Дейнорой. - Да, ожидания... Вы думаете, кто станет для вашего сына большим соперником?

Дейнора с улыбкой поглядела на очередной поцелуй, которым удостоилась её длань и уже после полюбовалась тем, как браслет смотрелся на её руке. Вещица и впрямь была весьма симпатичная, и принцесса осталась довольна. Рано осознав, что природа и впрямь наградила её весьма достойной внешностью, она была не чужда любви к красивым нарядам и украшениям, чтобы все это подчеркнуть.
- Красивые корабли…И много их у вас на родине? – Дейнора наклонила голову. Вопрос она задала светским тоном.
Однако продолжения разговора вновь переставало быть томным. Принцесса плотнее закуталась в свою одежду. Она не любила мерзнуть.
- У моего сына нет соперников. – хмуря лоб, упрямо повторила Дейнора. А затем немного подумала, поморщилась и прямо поглядела в глаза тирошийца. Она была самого среднего роста, но тем не менее, все равно умудрялась смотреть строгим взглядом немного свысока.
- А если начистоту, я не понимаю, зачем вы спрашиваете очевидные вещи. Полагаю, вы и так в курсе положения при дворе, знаете, кем являются основные кандидатуры, рассматриваемые Советом, и, даже будучи незнакомым с нашими традициями лично, можете соединить одно с другим. Хотя я что-то не очень верю, что вы, прежде чем приехать, не озаботились тем, чтобы немного в этих самых традициях не разобраться.

- Много, и еще больше, - расплывчато ответил Роро. Смотря что считать чьим, его личное состояние, военный флот Тироша или все приписанные туда суда, ответ был бы разным, к тому же он не знал точно, сколько их было всего. - У нас есть военные корабли и торговые, и такие, какие подходят для того и другого. Я особенно их ценю, ведь потеряться в море - это так просто. О, и кто знает, что будет с одиноким парусником?..
Собственно, именно так он и остался вдовцом, когда одинокий парусник совершенно случайно встрял в недружественные пиратские разборки, и лихая стрела навсегда упокоила очаровательную Лариссу из Лиса. Но эта история была слишком сомнительной, чтобы рассказывать ее здесь и сейчас.
Тысяча богов, интересно, все Таргариены любят смотреть на людей эдакими грозовыми тучками, как только решат, что ты недостаточно преклоняешься перед их великолепием? Такая была следующая мысль тирошийца. Он встретил строгий взгляд своим, не лишенным беспечной наглости, и отвел принцессу подальше от ветра, чтобы чуть-чуть обдумать свой ответ.
- Так вы думаете, что этот великий совет для того, чтобы выбрать одного кандидата, который всем уже известен? Ай-яй-яй!
Роро прищелкнул языком.
- Так нечестно. А ведь я задавал вопрос на самом деле! Я не знаю, смогу ли завоевать ваши симпатии, но давайте хотя бы поделим антипатии, моя принцесса. Они есть у вас, ведь так?


- Но, наверное, все-таки побольше, чем детей. И поменьше, чем денег. – хмыкнула Дейнора на максимально безынформативный ответ.
Однако принцесса не успела услышать, что на это скажет тирошиец, прежде чем перешла в состояние так называемой «тучки». Из которого пока что не собиралась выходить. Если Роро всем своим видом изображал беспечную легкость, радость, счастье, приход весны, пение птичек и прочие светлые и приятные для глаза картины, то невысокая Дейнора, несмотря на роскошные волосы, блистательные глаза и ничуть не испортившуюся после родов фигуру, смотрела тяжелым и холодным, как кандалы осужденного, взглядом.
- Думаю? Я на это и надеюсь, милорд. Тот, кто должен стать королем, известен нам всем. – взгляд женщины стал ещё более суровым. Как у какого-нибудь красного жреца, втолковывающего наивному прихожанину, что есть только один бог. Его собственный, конечно.
Они бы могли еще долго бестолково пялиться друг на друга разными взглядами на жизнь, ведя разговор слепого с глухим, но Дейнора терпеть таких вещей не могла и потому поморщилась и сказала:
- Эйгон. Но "антипатия" - слишком сильное слово. И что теперь?

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Роро - Дейнора, часть 2

- Если позволите, вы особенно красивы, когда сердитесь, - не удержался Роро под суровым взором прекрасных фиолетовых глаз. Точнее, над этим взглядом. Но она все равно смотрела как бы сверху... Блистательная женщина, ничего не скажешь! Характер! Да уж, определенно у них с Эйнисом было что-то общее. Как он там сказал, что-то про то, что все это драконья кровь, их тянет друг к другу древней магией и все такое... Роро не верил в магию, но верил в свое обаяние. Быть может, наивно...
- Моя принцесса, мы ведем с вами танец, в котором я вижу вы хотите чтобы вел я, а потом мы вместе пришли к тому итогу, который нравится вам. По тому пути, который нравится вам. Но вы хмуритесь. Разве я такой непонятный? Хотите, чтобы я помог вашему сыну своими связями и деньгами? Хотите действовать только по-хорошему или по-плохому тоже готовы?

- Ну надо же, женщина предпочитает, чтобы мужчина вёл в танце так, как ей это нравится. Это прямо таки неожиданность. - едко отозвалась Дейнора. И вдруг очень по-детски прибавила, - Я не хмурюсь.
И, конечно же, нахмурилась ещё сильнее.
- Но вообще, я просто не понимаю…не понимала к чему эти вопросы. Это все, конечно, очень здорово, но я вижу вас первый раз в своей жизни, милорд. И вы, уж простите за откровенность, здорово выбиваетесь из стандартных образов, которые я привыкла созерцать при дворе. Иными словами, у меня нет ни малейшей причины доверять вам. При этом, у меня весь этот разговор настойчивое ощущение, что вы пытаетесь вызвать меня на какую-то откровенностью. Точнее, почему ощущение? Вы это прямо сказали, правда в тот момент я подумала, что дело касается все-таки не политических вопросов. Но, полагаю, вас интересует всё вместе?
На лице Дейноры появилась улыбка, но получилась она жестковатой.
- Я хочу понимать, что вы, Неведомый побери, мне предлагаете? Это же не я к вам пришла с определенными намерениями, а вы ко мне. Да, моя цель возвести моего сына на престол. Нет, я не собираюсь откатываться в сторону, если мне так скажут многоуважаемые мужи. Нет, я вам не доверяю, но, полагаю, у нас могут быть какие-то общие интересы – но вам это виднее, моя то цель вполне ясна. Да, я ради этого готова на очень многое, но все-таки этот вопрос как правило требует какого-то индивидуального решения. - ноздри Дейноры, которая с каждым витком своей речи распалялась все больше и больше, гневно раздулись, - А теперь поясните, будьте любезны, что вы имеете ввиду под «по-хорошему» и «по-плохому».

- О, неужели я вам совсем не нравлюсь? - Невинно поинтересовался Роро Аксион. Он-то думал, его синяя борода выбивается из скучных образов вестеросских царедворцев и валирийских принцев в лучшую сторону. - Нет-нет, зачем вам мне доверять, ведь мы даже еще не подружились. Но танцуем немного в эту сторону, ведь так?
Он улыбнулся, глядя на то, как злится молодая вдова, и в конце-концов принял вид смиренного просителя пред троном великой государыни. Хотя это не совсем вязалось с тем, что он говорил.
- Вы как будто думаете сложнее, чем есть. По-хорошему - это попросить у ваших лордов их поддержки и пообещать им, чего они хотят, и ждать, что получится. По-плохому, это вывести из игры соперников. Мои возможности - золото и, как это, активность и связи? Мои желания - расширение торговли и вы, если позволите, ваша приязнь. Все так понятно. Тирошу и мне выгодна дружба с королем и королевой Вестероса.

- Что-то я пока не определилась, - мстительно отозвалась Дейнора.
В то что тирошиец, вдруг переставший ухмыляться самым наглым образом, и впрямь присмирел, принцесса, конечно, не поверила, продолжая сверлить его подозрительным взглядом.
- Связи с кем? – быстро спросила Дейнора, когда тот закончил свою речь. И, чуть погодя, продолжила, - Очевидно, что мне бы хотелось, чтобы все прошло по-хорошему. Но если все пойдет в корне не так…Нет, не знаю. Я не могу пока об этом судить, милорд. - женщина поморщилась и потерла лоб. Морщинки, появлявшиеся на нём, когда она размышляла слишком напряженно или становилась слишком угрюмой, её вовсе не красили, и это ей было прекрасно известно. Наконец, ей удалось взять себя в руки.
- Ладно. По крайней мере, думаю, к какому-то…пониманию друг друга мы пришли. Я ничего не могу пока что сказать по поводу вашего предложения руки. Во-первых, мне нужно выслушать вашего кузена. Во-вторых, даже так, мне нужно подумать и посоветоваться. В-третьих, как-то утрясти всё это в голове. А там…Там посмотрим.
Дейнора мрачно усмехнулась и прямо взглянула в глаза тирошийца.
- Но напоследок хотелось бы уточнить, вы сами-то готовы действовать по-плохому? Ради дружбы?

- Во-первых и главных, моя принцесса, мне очень кажется, что королева Вестероса, даже когда она мать короля, не может быть замужем за тирошийцем, - вдруг засмеялся Роро, разом скинув маску смирения и подняв на Дейнору все тот же наглый взгляд. - Но мое предложение настоящее, я думаю, я могу вам доставить счастье в любви. Но к политике!
Он сделал приглашающий жест рукой и звонко щелкнул пальцами.
- Я думаю, я могу иметь контакты с теми, с кем торгую. Это Арбор, Белая Гавань, чуть-чуть Дорн. Они могут хотеть короля, который упростит торговлю. Потом, я знаю леди Киру. И конечно же золото. Приданное моих дочерей королевское... Это стоит дружбы.
Чуть погодя он понизил голос, с посерьезневшим лицом склонившись к молодой вдове.
- Но еще у меня есть готовая на все охрана и самые быстрые корабли. И даже лучший яд. Хотите дам? Ради дружбы?

Дейнора хмыкнула. Она явно не до конца понимала этого мельтешащего и слишком яркого мужчину, у которого явно был сильно отличающийся от её собственного взгляд на жизнь. На такую откровенность принцесса пожала плечами и сказала:
- Мало ли, что случается в жизни? Рано или поздно?
Внимательно выслушав слова тирошийца, уже куда более конкретно обозначавших картину возможного сотрудничества, принцесса окинула архонта очередным долгим и будто бы недоверчивым взглядом.
- Дружба, значит…И что же, она для вас будет актуальна, даже если к ней не будут прилагаться мои рука и сердце, а только лишь презренная политика?
Выждав небольшую паузу, Дейнора добавила.
- Яда, к слову, не надо. Я, конечно, внучка дорнийки, но всё-таки предпочту пока что отказаться.

Роро не понимал, что можно было не понимать в нем или в его взгляде на жизнь! Он просто хотел получать удовольствие от жизни и от общения с интересными людьми, зарабатывать больше денег, строить больше кораблей, которые потом принесут еще больше денег и так далее, а в часы досуга любить прекрасных женщин с возможными последствиями в виде прекрасных отпрысков, которые, когда придет время, получат его деньги и его корабли. Можно было одну прекрасную женщину, если с этой женщиной ему будет хорошо.
- Конечно же, рано или поздно может случиться что угодно, даже возрождение драконов. Но хочется до этого дожить, моя принцесса.
Мягко улыбнувшись, мужчина вздохнул.
- Политика хорошо, когда она принесет мне больше золота. Но ваши рука и сердце тоже хорошо, пусть без политики и без руки. Отдайте мне ваше сердце, принцесса, не пожалеете.
Он вдруг нахально подмигнул Дейноре.
- А пока вы не решили, значит, дружба, ведь так?

То, что было очевидно свободному и свободолюбивому тирошийцу, женщине, вся жизнь которой прошла в чужих решениях о её судьбе, а самая большая её влюбленность окончилась таким крахом и крушением надежд, что и вспоминать не хотелось, всё это казалось чем-то далеким и несуществующим. И подозрительным. Как будто от неё что-то скрывали, но она даже не могла понять что.
Наверное, уместнее было сказать «да что вы, Неведомый вас побери, себе позволяете?!», но Дейнора как-то растерялась. Зачем тирошийцу сдалось её сердце без остальных дивидендов, тем более учитывая тот факт, что они виделись в первый раз в жизни, ей было решительно неясно. И немой вопрос "а зачем?" легко читался в её глазах.
Благо, случился последний вопрос - куда более понятный. На нём она вздохнула с облегчением и поспешно сказала:
- Да-да! Дружба в самый раз. Давайте останемся друзьями, милорд.

Очевидно было, что принцесса Дейнора, в отличие от Роро, не верила в любовь с первого взгляда. (И проблема, конечно, не могла заключаться в его недостаточной привлекательности.) Крепкий орешек, подумал тирошиец, и с этого момента решил быть еще более открытым в своих дружественных и не только намерениях, каковые и покрепил внеочередным поцелуем ее узкой белой и уже прохладной ручки. Правда, чутье должно было подсказать ему, что все равно принцесса может воспринимать его действия как некую хитрую комбинацию, включающую парочку Блэкфайров, валирийский клинок, смазанный страшным ядом, украденное драконье яйцо и двадцать шлюх-шпионов, но... но оно молчало, пока синебородый делец с нескрываемым удовольствием любовался Дейнорой Таргариен чуть больше с мыслями о том, какие у нее красивые скулы и чуть меньше - о том, как бы ему хотелось уложить ее в постель. Пока возвышенное побеждало низменное.
Выпав из минутной задумчивости, он моргнул и поспешил прибавить:
- Я все равно стану вас добивать! То есть, как это сказать, добиваться, ведь так?

Дейнора поглядела на тирошийца так, как будто он сморозил что-то не то и сделала шаг в сторону, соблюдая разумную дистанцию…Она явно не очень хотела, чтобы её добивали…
Несомненно она воспринимала его действия как некую хитрую комбинацию! И после высказываний о ядах, естественно, подарочному кораблю надлежало пройти все проверки, вытирания тряпочкой, трогания теми слугами, которых не особо жалко и прочее в том же духе…Равно как и всем его словам так или иначе навешивался какой-то ярлык…мотивации. При этом в длинном списке этих мотиваций вариантов «просто так», «любовь с первого взгляда» и «приятный жизненный опыт с настоящей принцессой» определенно не значилось…
Да и вполне разумно было считать, что её благосклонность, полученная тем или иным способом, необходима исключительно для достижения своих собственным приземлённо-политических целей. Благополучно выбросив из головы все иллюзии (или скорее вытряхнув на мороз остатки их предварительно сожженного и облитого какой-то вонючей жидкостью трупа), она сама руководствовалась схожими принципами.
- …Да…добиваться, будет вернее. Добивают…выживших, милорд. – поправила тирошийца Дейнора, продолжая смотреть на него с невысказанным «зачем» в глазах.

- О, простите мне мою ошибку, моя принцесса, - извинился Роро, поняв, что немного напугал вдову своими словами. - Значит, добиваться. Я не отступлю от вашего сердца и прекрасных глаз, знайте.
Она продолжала смотреть на него. Тирошиец продолжал смотреть на нее. Возможно, она уже начала испытывать расположение и оценила его обходительные манеры, мужественную настойчивость и исключительно привлекательную внешность. Он немного расправил плечи... время шло. Возможно даже смеркалось.
Надо было то ли раскланяться и удалиться (наверное, самое правильное), то ли выдать какой-нибудь убойный аргумент, который окончательно развеет ее хмурую недоверчивость.
- Мне так кажется, вы замерзли, позвольте проводить вас в тепло? В Вестеросе такие очень холодные зимы! В Тироше много теплее.

Принцесса всё пялилась и пялилась своими прекрасными подозрительными глазами на многоцветного тирошийца, вписывающегося в пейзаж зимнего Вестероса примерно так же, как Балерион Черный Ужас мог бы вписаться в усредненную конюшню какой-нибудь придорожной таверны. То есть очень слабо…
Очень кстати, что гость из заморской державы всё-таки прервал этот могущий длиться вечно момент непонимания, ожидания и упрямства…
- Ээ…да, пойдемте, милорд. Я замерзла. – согласилась Дейнора и все-таки отвела глаза. Правда подозрительности в них не убивалось, а может даже и возросло. А затем она вдруг хмыкнула и усмехнулась. И даже не то чтобы хмуро. Она только что поняла одну вещь, – И всё-таки вы заставили меня признать вас своим другом.

Сам многоцветный тирошиец считал, что прекрасно разгоняет своим видом скуку красных стен и их красно-черных белокудрых обитателей. С фиолетовыми глазами. Это уже целых четыре цвета... примерно вдвое меньше чем на нем.
В ответ на слова принцессы Роро просиял и несколько нахально поклонился.
- Пусть это будет добрым началом добрых связей! Вы позволите мне видеть вас еще, ведь так?
Склонив голову набок, он заглянул в глаза своей прекрасной принцессы, без хмурого неба над головой уже чуть меньше напоминающей собой грозовую тучку.

Дейнора задумалась немного – не из кокетства, а и в самом деле размышляя об этом, - а затем, вновь помедлив, кивнула.
- Да, позволю. Что бы там ни было…Может, у нас и впрямь есть общие интересы. Или скорее будут. В конце концов, если Тирош интересует дружба с королем Вестероса и его матерью, - женщина мягко улыбнулась, - Глупо было бы игнорировать предложенную им руку.
Наверное, это были совсем не те слова, которых ждал сын архонта. И предпочел бы он в этой дружбе представлять не безликую фигуру Тироша на карте мира, а самого себя. Да и дружбе с королем предпочел бы дружбу с женщиной по имени Дейнора Таргариен. Но всё это совершенно точно не могло уложиться в голове последней. В отличии от возможного будущего сотрудничества двух держав.
- Но сначала мне нужно будет поговорить с вашим кузеном. Чувствую, разговор намечается…Небезынтересный. - Дейнора лукаво улыбнулась и, растерев озябшие руки, спросила, - Дадите какие-нибудь прогнозы помимо имеющихся? На правах друга?

Роро посмотрел на руки молодой вдовы. Колец у нее было не в пример меньше него, что ей, к слову сказать, только шло, подчеркивая изящество ее пальчиков, но браслет... браслет смотрелся на ней очень хорошо. Он мысленно поздравил себя с удачным выбором. И задумался. Даже не совсем немного, довольно заметно задумался, как бы так ей сказать про Эйниса, чтобы и плохо не сказать, чтобы не уронить его шансы (соперничество за любовь женщины должно быть честным!) и не наврать при этом, чтобы не обмануть хрупкое доверие Дейноры, которого у него пока и не было...
- Как сказать... - протянул он, когда понял, что молчание вновь немного затянулось. - Интересно, это хорошее слово. У него такая... такая стать. - Роро выпрямил спину и немного выпятил грудь, изображая стать. - И меч. И прямота. Я думаю, вы сказали, меня сложно, ведь так? Понять Эйниса Блэкфайра менее сложно. Я так надеюсь, разговор будет не неприятный. А пока... я вас оставлю, чтобы вернуться с новой силой, моя принцесса. И дружбой.
В последний раз легонько поцеловав руку Дейноры и подняв на нее взгляд, полный симпатии и не лишенный восхищения ее красотой, тирошиец наконец откланялся. Игрушечный трехмачтовый галеон "Хозяин морей", на парусах которого был вымышленный герб, изображающий палочку корицы, перекрещенную со стилизованным скипетром, в течение нескольких минут доставили в покои принцессы Дейноры и принца Мейгора, ее маленького сына.

А вот теперь Дейнора забеспокоилась. У неё создалось впечатление, что если что тирошиец и умел – так это болтать, весело забивая пространство вокруг какими-нибудь комплиментами, стихами, улыбками и прочей чепухой. Затянувшееся молчание говорило много больше…Кого же, Неведомый побери, привёз сюда этот корабельщик?..
Слова о том, что же из себя представляет Эйнис Блэкфайр, она слушала с полным вниманием и некоторой тревогой.
- Хорошо, милорд…Всего вам доброго. – Дейнора церемонно поклонилась. Прощание было столь же образцовым, как и представление. Не хватало только несчастного распорядителя, чтобы его засвидетельствовать. А раз уж его не хватало…Дейнора чуть подумала и, мило улыбнувшись, добавила.
- Я буду ждать.
А затем, окончательно распрощавшись с тирошийцем, подозвала сопровождавшего их на почтительном расстоянии сира Корбрея, чтобы он проводил её в покои.

Спойлер: Мара - Дианна

Не успела Мара прибыть ко двору в свою первую самостоятельную поездку, такую важную и волнительную для нее самой, как вся стратегия, разработанная ее отцом, полетела в пекло. Внезапно, странно и слишком скоропостижно скончался казалось бы всесильный Бринден Риверс. "Коль зажился ты на свете, стань десницей на Совете", - успела она услышать на улицах народное творчество масс. В замке все лорды и леди попритихли, громкие разговоры сменились шепотками, а на всех лицах, как по мановению палочки появилось нечто общее - выражение растерянности на лице. Не менее растеряна была и Мара, однако отправлять отцу ворона в панике "что делать?!" она не спешила. Отец отправил ее с напутствием "учись править", и она намерена была учится. Сама. Поэтому первое, что она сделала это попросила аудиенции у Дианны Дейн. У кого же у первого спросить совета, как ни у собственной двоюродной бабушки и дорнийки?
Скинув соболиную шубу (непременный атрибут одежды Мары в Королевской Гавани) перед покоями Дианы и понадеявшись, что у нее достаточно натоплено, Мара вошла после того, как стража сообщила о нее прибытии.
- Ваша Милость, - приветствовала вдовствующую королеву Мара, решив, что начало с ее стороны должно быть официальным.

Пребывавшая весь день в смятении и тревоге королева к середине дня устала так, что готова была лечь в гроб вместо Бладрейвена. Сыновья помогали, чем могли, взяв на себя львиную долю забот и самую большую из них - оставшийся без руководства Великий Совет. Но это не спасало. Вежливые, но настойчивые вопросы под видом соболезнований или без оных сыпались со всех сторон. Некоторые визиты можно было отменить, а некоторые вопросы переадресовать Верховному Септону, который лучше разбирался в путях Неведомого, и, возможно, мог бы сообщить интересующимся, куда конкретно отправился милорд Десница, почему, и вернется ли в ближайшее время. Дианна же этого не знала. Как и не знала того, что же будет дальше. Сейчас она понимала только одно - она очень устала и уже готова была посылать за Великим мейстером и его маковым молоком.
Но когда секретарь доложил о леди Мартелл, королева собралась с силами. Возможно от того, что этот визит был важен, а, возможно, и от того, что наконец-то встретится с родственницей, о которой слышала многое, но ни разу не встречалась. Распорядившись развести в камине самый жаркий огонь и подать к столу самое лучшее из того, что можно найти на кухне, Дианна поспешила навстречу гостье.
Ожидания оправдались. Дочь ее племянницы была истинной дорнийкой. Королева, забыв на минуту обо всех треволнениях и проблемах сегодняшнего дня, любовалась красотой и грацией Мары Мартелл. С ее появлением в комнате словно стало жарче и воздухе поплыли пьянящие ароматы Водных Садов. Дианна помнила эти запахи лимона и красного апельсина, хотя в Дорне последний раз была как раз на свадьбе матери Мары. Сколько же лет минуло с этих пор!
- Добро пожаловать, моя дорогая! - она сразу же отбросила в сторону церемонии, уж больно утомилась от них за время Совета, а уж сегодня особенно. - Надеюсь, ты привезла с собой немного солнца и радости! Да глядя на тебя легко можно представить, что ты и вовсе прогонишь нашу зиму! Как прошло твое путешествие? Как твои родные? Садись к огню, будем пить вино и знакомиться.

Если старость была красива, то Дианна Дейн была жемчужиной этой красоты. Прямая спина, благородные черты, что-то неуловимо царственное было в этой женщине. Мара задалась вопросом - это приобретено долгой жизнью рядом с Железным троном, или она всегда такой была? Королева сразу растопила весь лед и неловкость первой встречи, прогнала все сомнения, и заставила Мару улыбнуться искренне и расслаблено. Жаркий камин добавлял радости и теплоты встрече. И прежде чем сесть и продолжить беседу Мара ответила:
- Я очень рада знакомиться! Тогда, Ваша Милость, позвольте преподнести вам скромные дары с родины, которые хранят частицу нашего солнца. Оно согреет вас в эту зиму.
В покои внесли большой сундук и открыли его. Он был доверху набит лучшими яствами из Дорна.
- Этому вину 20 лет, урожай был собран в год свадьбы моих родителей. А эти оливки выращены из дерева в Водных Садах, которое посадил отец в день моего рождения.
Сундук был полон самыми выдержанными сырами, тончайшим шелком, упряжью из кожи украшенными драгоценными металлами и камнями работы лучших мастеров Дорна.
- А в ваших конюшнях стоит молодой дорнийский скакун, один из лучших и самых быстрых. Надеюсь, все это напомнит вам дом, и воспоминания эти будут счастливыми.

- О, этого хватит если не прогнать зиму совсем, то уж точно не замерзнуть в самую лютую стужу! - рассмеялась Дианна, глядя на содержимое сундука. Злая тревога, не отпускавшая ее с самого утра, чуть расслабила свои когти. - Это вино чудесно, и возможно даже, что я когда-то держала в руках ту гроздь, из которой оно сделано. Мы обязательно разопьем ее в кругу всей семьи, когда закончится Совет. Моя самая горячая благодарность твоему отцу за такие дары, а главное за то, что он прислал тебя. Ты просто заражаешь меня молодостью и энергией, еще немного, и я позову тебя прокатиться верхом, наперегонки, за стенами замка. А пока...
Слуга с поклоном протянул ей богато украшенные ножны, и Дианна, слегка потянув за рукоятку, полуобнажила небольшой кинжал валирийской стали.
- Прошу тебя принять от меня в подарок. Нет, это не отцу, а именно тебе, дорогая Мара. Мне кажется, ты умеешь с этим обращаться. Но если вдруг нет, - королева хитро улыбнулась племяннице, - я тебя научу.
И, приобняв девушку за плечи, повела к столу.
- В том, что на Совет представлять отца приехала именно ты, а не кто-то из Айронвудов, например, я вижу еще один знак доверия между Дорном и Железным Троном. Не буду расспрашивать тебя о планах принца, но, надеюсь, я правильно поняла, что Блэкфайров он поддерживать не намерен?
Дианна сделала знак разлить по бокалам вино и подняла бокал:
- За горячее солнце Дорна и горячие сердца его сыновей и дочерей!

И с каждой минутой в покоях вдовствующей королевы становилось все теплее и все более по-дорнийски. И совсем не камин был тому причиной.
А когда королева преподнесла Маре кинжал из валирийской, у той так засверкали глаза от восторга, что пожалуй, этот блеск затмил бы самые яркие свечи в зале. Когда пальцы перестали дрожать, она покачала нод в руке бережно, проверяя балансировку, улыбнулась Дианне понимающе:
- Мне кажется, ты умеешь с этим обращаться. Но если вдруг нет, - королева хитро улыбнулась племяннице, - я тебя научу.
- Умею, - сказала она, - и лучшего подарка мне вряд ли кто-то сделает..., - а скачки? О! Я их частенько устраиваю, так что так просто не уступлю вам, даже с учетом вашего скакуна.
Мара была рада, что следы усталости и волнения будто рукой сняло лица дели Дейн, как только она вошла к ней.
Так же бережно, Мара убрала кинжал в ножны и тут же приспособила его к своему поясу, любуясь им больше, чем золотыми украшениями, которыми была щедро усыпана.
Они сели за стол.
- За горячее солнце Дорна! - подхватила она тост королевы и отпила вина.
Пришла пора и для серьезных разговоров. Мара с пятнадцати лет всюду следовала за отцом, который без конца повторял: "смотри, слушай и учись". К своим девятнадцати она считала, что неплохо научилась разбираться в тонкостях главы правящего дома, и все же тут, в столице Вестероса, в котле большой политики она была впервые и сразу столкнулась с неожиданным - смерть чуть не главного фигуранта кроме разве самых кандидатов на трон. И как бы она не храбрилась, она была в некоей растерянности и остро нуждалась в том, чтобы поскорее во всем разобраться.
- Никаких предпосылок или поводов поддерживать Блэкфайра у нас нет, и я не думаю, что они появятся в ближайшей перспективе, - заверила собеседницу принцесса, взгляд ее стал внимательнее, она ждала от королевы каких-то планов и ее видения ситуации.

- Я рада это слышать, хотя и раньше у меня не было причин сомневаться. Но тяжелые вести сегодняшнего дня просто необходимо было разбавить приятными. Это вино разбавлять не стоит. - Дианна тепло улыбнулась и пригубила дорнийское. - А что до остального, то тебе, наверное, нужно как можно скорее отправить ворона отцу? Как бы ни были быстры дорнийские скакуны, все же птицы летят по прямой. Вороны Великого мейстера к твоим услугам в любое время. Не сомневаюсь, что ты и сама разберешься в том, что здесь происходит, но на это нужно время. А его, похоже, становится все меньше. От чего так внезапно умер Бринден Риверс пока не знает никто, кроме Неведомого, а у него не спросишь. И как пойдет Совет без Десницы...
Королева чуть закусила губу и задумчиво покачала головой, вновь погружаясь мыслями в насущные дела, схожие с черным омутом. Как бы не совсем не утонуть!
- ...это мы узнаем после похорон. - закончила она прежним тоном. Негоже нагружать девушку своими проблемами. - Пока же этот Совет больше был похож на неспешную прогулку, чем на хорошие скачки. Считай, что ты ничего не пропустила, дорогая!
Дианна ласково похлопала Мару по руке и продолжила уже серьезнее.
- Но раз у нас уже случилась непонятная смерть, то стоит в первую очередь подумать о безопасности. Ты вооружена и это прекрасно, и про яды, надеюсь, тоже знаешь поболее недоучившегося школяра, - она улыбнулась, зная, что будет правильно понята. - Вот только мы не знаем, с чем можем столкнуться, насколько угроза вещественна и ощутима... Твоя охрана всегда должна быть с тобой, кроме зала Совета, туда охрану не пускают. Но там, надеюсь, Белые плащи не допустят беспорядков. Да и я что-нибудь придумаю. Но больше всего я надеюсь на то, что твоя красота будет тебе лучшей защитой!
И королева вновь подняла бокал.

Трогательная забота Дианны тронула Мару, она наслаждалась вином и обществом, тонко улыбаясь на замечание королевы о кинжале и ядах, но все же состояние последней встревожило Мару. Она и без того думала, что смерть эта уж больно странна и слишком кстати одним и не ко времени другим.
- Надеюсь, что я сумею за себя постоять, Прекрасная Дианна... Но все ваши наставления я обязательно выполню. По крайней мере тот, кто вздумает что-то взять у меня что-то без спроса, будь то честь или жизнь не останется невредим.
Глаза ее сверкнули огнем. На последнее замечания о собственной внешности девушка улыбнулась.
- Или наоборот. Не помню такого, чтобы красавицы были неприкосновенны, скорее наоборот... А отцу я напишу немедленно, как только выйду от вас. Благодарю за возможность воспользоваться воронами. Это и правда пригодится.
Мара пригубила вина и оторвала ягодку от грозди винограда, задумавшись.
- Значит, наш кандидат Эйгон? Намерения Эймона неизменны?

Мара нравилась все больше и больше. При всей похожести, гордость Дорна была Дианне ближе, чем самолюбие драконов. Для этой гордости не требовались крылатые монстры прошлого.
- Если б у меня была хоть какая-то возможность изменить решение Эймона, я бы воспользовалась ей. Но он тверд в своих убеждениях, и я горжусь им, и негодую одновременно. Совет до сих пор не высказывался конкретно ни за кого, все ходят вокруг да около, оглядываясь на Бладрейвена. Считай, что мы начинаем с нуля. С закона о престолонаследии. Эйгон не станет оспаривать права сына своего брата и в этом он так же тверд, как и Эймон в своих обетах. И я согласна с ним. Если подавляющее большинство не выскажется против Мейгора, а я думаю, что такого не будет, мы должны решить лишь вопрос о регентстве. Возможно, это все, что можно сделать. Обеспечить спокойствие в стране хотя бы на ближайшие лет десять - это уже немало. Что дальше - на то воля Семерых. Монетка Таргариенов может катиться долго, пока не упадет той стороной, которая предопределена.
Королева попыталась прогнать тревогу глотком дорнийского. Хотя бы разбавить, и то хорошо. А может, и нет никакой монетки, а она просто была недостаточно хорошей матерью для Дейрона и Эйриона? Столько лет промучавшись с этими мыслями, Дианна так и не нашла ответа. Ей очень хотелось верить, что безумие Таргариенов ушло вместе со смертью ее ужасного сына, а не теплится где-то в крошечном теле маленького внука.
- Возможно, я повторю лишь то, что уже сказал твой отец, но прошу тебя - не спеши высказываться. Оглядись, послушай остальных. Где-то должен быть выход, хотя я его пока не вижу. Нам нужен мир в стране, нам всем. Но Блэкфайра на троне я видеть не хочу!

Мара слушала внимательно и прилежно. Но новости не были такими, чтобы она решила, что ее выбор будет легким и простым, ее миссия по укреплению влияния Дорна при дворе незатруднительной, и с чистым сердцем отправиться назад домой, чтобы... стараться воплотить свои мечты о расширения этого влияния в Эссосе. И если настроения Эймона не были для нее сюрпризом, как и для многих, то настроения Эйгона по отношению к наследнику Эйриона, который был безумен, к тому же пьяница да и много чего другого нелицеприятного говорили о принце... Это стало для нее неприятным сюрпризом.
Она сказала осторожно:
- С детства отец учил меня, что править не привилегия, а большое бремя, что настоящий правитель должен быть лидером и уметь вести за собой, но еще тем, кто умеет подавлять свои желания и стремления ради блага своей страны. И благородство слишком большая роскошь для правителя, он может себе это позволить лишь тогда, когда уверен, что так будет лучше для своего народа.
Мара пригубила вина.
- Бладрейвен был противоречивой личностью, но ведь и Совет был созван им, чтобы мы изменили этот самый закон о престолонаследии? Примет ли свою долю Эйгон, если на то будет воля Вестероса? И еще вопрос позволите мне? Вы начали расследование? Возможно, удастся выявить причастных к смерти десницы... и публично призвать к ответу перед всеми благородными домами Семи королевств. Этот поистине благородный шаг мог бы упростить благородным лордам трудный выбор...
Мара умолкла, Диана была гораздо опытнее в таких делах и явно придумала уже что и получше, но все же решилась высказать свои мысли. Иногда детей стоит подтолкнуть к выбору, если они сами не готовы его сделать. И все же Мара вздохнула, не все в жизни будет происходить так, как она считает правильным, с этим нужно жить и учиться извлекать пользу из малого. И в такой ситуации Блэкфайр становился фигурой, ясно почему Дианна так беспокоится о нем.
- И я полностью поддерживаю вас, нам нужен мир в стране, если мы хотим достичь бОльшего. Я была бы счастлива познакомиться со своими родными... двоюродными дядями? Лично, когда это станет возможно.
Да Эйгон и Эймон были Маре дядями по линии Дейнов и троюродными братьями от браков Марии Мартелл и Дейнерис Таргариен.

- Да, дорогая, для моих сыновей ты родня со всех сторон! Получается, даже больше, чем мне самой? - притворно испугалась Дианна, улыбнувшись девушке. - Ничего, познакомишься с ними, тогда и разберемся. Это всяко приятнее, чем выяснять, какой выбор грозит семье худшими бедами. Да и стране заодно. Когда зло со всех сторон и меньшее пугает страшнее большего. И благородство, и жесткость сейчас могут быть одинаково губительными. Возможно, чуть позже я смогу сказать тебе больше, сейчас же мне б самой разобраться.
- Смерть Бладрейвена... Да, расследование идет. Но не думаю, что он был убит. Почти уверена в этом. Скоро узнаем.
Королева поднялась.
- Что ж, как бы ни было мне хорошо рядом с тобой, но я должна идти. Отдыхай, осваивайся, наблюдай и делай выводы. Можешь очаровать мимоходом пару-тройку лордов! А потом мы с тобой еще поговорим.
Дианна обняла и поцеловала родственницу.

Мара с удовольствием дала себя поцеловать и улыбалась.
- Да, королева, поговорим. Конечно! Не беспокойтесь о родных, чтобы им не грозило, Дорн своих в беде не бросает.
Вести о природе смерти десницы однако удивила Мару. Но все после, нельзя бесконечно задерживать Диану. Еще раз расцеловавшись, Мара вышла направляясь в свои покои, и незаметно поглаживая валирийский клинок на своем поясе.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Эйнис - Дейнора

– Принцесса Дейнора Таргариен? - высокий рыцарь в траурном костюме, слегка поклонился принцессе. С весьма специфической внешностью, которая выдавала в нем потомка валирийцев.
- Я Эйнис Блэкфайр, ваш двоюродный дядя, ваше высочество. Принц Эйнис... хотя этот титул, пожалуй, по эту сторону Узкого Моря и не действителен, - усмехнулся младший сын Деймона Черного Пламени.
- Мы можем поговорить с вами наедине, принцесса? Вам нечего меня бояться. Я помазанный рыцарь, нахожусь здесь на законных основаниях и я... не воюю и не воевал с женщинами, уверяю вас.
Спойлер: Aenys Blackfyre

Принцесса с интересом слушала представление пятого сына Блэкфайеров, пожелавшего...Вообще, пока что Дейнора понятия не имела, чего желал сын мятежного рода, но полагала, что дело не только в том, чтобы выразить ей соболезнования по поводу смерти дяди. Однако в тот момент, когда тот заговорил о страхе, глаза женщины чуть сузились и на мгновение стали очень колючими. Дейнора считала, что это не ей, принимавшей Эйниса в собственном доме, следует бояться.
- Вы не обознались. Приятно познакомиться, сир. – принцесса сдержанно поклонилась. Признавать Блэйкфайра принцем она пока что явно не торопилась, как и прояснять свою позицию по этому поводу, - Не вижу причин вам отказывать. Впрочем, это и так очевидно. Мы ведь уже говорим.
Дейнора пожала плечами. Взгляд её скользнул к паре рыцарей, стоящих в дверях залы. Достаточно далеко, чтобы не слышать их разговора и достаточно близко, чтобы обозначить свое присутствие.
- Если вы настаиваете на более приватной встрече – я буду вынуждена отказаться. И дело здесь не в вашем внушительном виде и воинском мастерстве. Я мать наследного принца, и это накладывает на мое поведение некоторые обязательства, милорд. Если же вы попросту беспокоитесь, что нас подслушают – будьте спокойны. Главным охочим сейчас уже не до этого.
Принцесса сделала небольшую паузу и, не удержавшись, не без некоторой иронии добавила:
- Впрочем, конечно, то, что вы не враг женщинам – делает вам большую честь. А что насчет мужчин? С ними воюете? Многих победили?

Эйнис улыбнулся. От принцессы не могло ускользнуть то, что он рассматривал её с интересом и даже пристальным вниманием. Впрочем, не слишком долго.
- Извините, принцесса. Я не мог удержаться от искушения познакомиться с одной из дев другой ветви нашего рода. Я никогда не видел моих "красных" родственников так... близко. Даже на поле боя. Вы похожа на моих сестер, одна из которых была моей супругой, пока Неведомый недавно не отнял её у меня. И в тоже время - вы другая. Не могу подобрать более подходящего слова, миледи.
Блэкфайр немного помолчал и продолжил тем же высоким голосом.
- Победил я многих, принцесса. Я сын своего отца. Иные говорят, что я даже похож на него. Я встречался с вашим покойным супругом на поле боя, один раз. Мы обломали копья и он смог убить моего коня. После чего, битва разбросала нас в разные стороны. Я выражаю вам свои соболезнования по поводу его смерти. Это был истинный рыцарь и истинный дракон по духу и крови. Я уважаю таких людей, как Эйрион Яркое Пламя. Даже если волею рока мы и были врагами.
Покончив с куртуазным вступлением, Эйнис перешел к сути.
- Но я здесь не только ради праздной беседы, принцесса Дейнора. Я сказал вам, что я похож на своего отца. Но не совсем. Я понял, что есть войны, которые лучше выиграть словами и золотом, союзами и договорами. Чем сталью и кровью. Вот почему я нахожусь в вашем замке. Который, когда-то, был и моим домом тоже. И мне кажется, что в этой войне - нам не обязательно быть с вами врагами. Или соперниками. Ведь мы хотим одного и того же, я знаю это. Нам с вами - лучше быть союзниками и друзьями. Если вы позволите, ваше высочество, я могу пояснить. Почему и каким образом. И как это может помочь в нашей войне. Нам обоим. И нашим детям.

- Не имела удовольствия видеться с вашей сестрой, но приму за комплимент. – Дейнора скупо кивнула.
Она старалась держаться так, как и подобает ей по статусу – в последние несколько дней это было особенно важно, - ровно, спокойно и достойно. Но все же иногда на лицо принцессы ложилась тень. То же произошло и при упоминании Эйриона и его великих ратных подвигов. У Дейноры чуть дернулся глаз. И она тут же вежливо улыбнулась.
- Благодарю, милорд. Признаться, я полагала, что вы станете соболезновать по поводу смерти короля. Или лорда-десницы...В конце концов, мой муж погиб год назад, и мое горе уже…улеглось. Но, несомненно, Эйрион и впрямь был прекрасным воином. Пусть в своем последнем бою он и не смог победить. Но кто может его осудить? Он вышел против самого пламени.
Вообще, осудить Эйриона могли очень многие. Но, конечно же, не любящая жена.
- Война? Понятия не имею о чем вы говорите. Что-то не припомню, чтобы что-то такое намечалось. Мне кажется, для этого нет повода - все и так предельно ясно. Однако что же, поясните. Я охотно выслушаю, что вы можете предложить мне и моему сыну. А также что я могу предложить вашему...сыну? Дочке? Прошу прощения, я не знаю, кто у вас.
Дейнора все также улыбалась, но взгляд у неё был цепким и остановился он аккурат на лице Блэкфайра.

- Не мне осуждать принца Эйриона, дорогая племянница. Если кто и был достоин стать драконом уже при жизни, так это он, вне всякого сомнения. И кто судьи, миледи? Эти жалкие людишки? Им не понять нас, людей с кровью драконов и богов. Мы больше, чем люди. Такие, как Эйрион. Или вы. Или я. И во мне течет та же кровь, пусть я ношу герб и иного цвета. Черный дракон - тоже дракон, принцесса.
Эйнис немного помолчал, но продолжил.
- Печально, что драконы вымерли, и теперь королей избирают на этом нелепом сборище, словно в Вольных Городах торгаши - очередного недолговечного архонта. Всем понятно, что ваш сын - истинный наследник короля Мейкара. Я слышал какие-то слабоумные и возмутительные поклепы про сумасшествия и безумия, которые, якобы, препятствуют короновать Мейгора, второго этого имени. И предлагают других кандидатов на Железный Трон, один смешнее другого. Я уже неделю в этом городе, ваше высочество, да и до этого нам, изгнанникам за Узким Морем - многое было известно, уверяю вас.
Эйнис внимательно посмотрел в сиреневые глаза Дейноры, более светлого оттенка, чем его фиолетовые.
- Вот про какую войну я говорил, принцесса. Вы позволите, чтобы всякий сброд, ваши вассалы и подданные - отняли корону у вашего сына? После этого, он даже принцем не сможет называться. И станет просто одним из Таргариенов. А вы - станете просто одной из многих принцесс. Но это лишь слово, миледи. Без реальной власти и положения. Я знаю, про что говорю, поверьте. Сам видел, как обошлись с моей матерью, Роанной Тирошийской, после смерти моего отца. Дядя Эйгор стал вести себя так, словно он - король во всем. А она довольствовалась частной жизнью в Тироше у своих родичей, почти изгнанием. Думаю, вы не хотите такого для себя и своего сына. Я прав, ваше высочество? - спросил Блэкфайр у Дейноры Таргариен. Если бы кто сказал ему два месяца назад, что он будет стоять в Красном Замке и вот так разговаривать с одной из принцесс "красных драконов" - рассмеялся бы в лицо, подумал принц Эйнис Блэкфайр.

Если бы кто-то сказал Дейноре, что она когда-нибудь – да вообще когда-нибудь в принципе! – будет иметь удовольствие лицезреть черного дракона, цветисто распинающегося перед ней о том, насколько же законным и полноправным наследником является её сын, попутно кляня Эйгора Риверса и свою жестокую судьбу на чем свет стоит, она бы тоже определенно посмеялась.
Впрочем, большую часть речи Дейнора продолжала спокойно слушать до тех самых пор, пока Эйнис не замолк. Лишь в тот момент, когда Блэкфайер завел речь про некие…слухи о безумстве…глаза принцессы ненадолго стали очень холодными и колючими.
Впрочем, выждав паузу и удостоверившись, что Блэкфайр выговорился, Дейнора наклонила голову, внимательно рассматривая так называемого принца. Она более не делала никаких усилий для того, чтобы как-то скрыть этот пристальный взгляд. Сложив руки на груди, принцесса осведомилась:
- Милорд, я могу с вами прямо говорить, или продолжим обмениваться любезностями, похвальбами и прочими сопутствующими случаю нежностями между вновь обретенными родственниками?

- Это всё, что я хочу, принцесса, - довольно хищно улыбнулся Эйнис.
- Позвольте, я первый скажу, чего я здесь добиваюсь. Раз уж вы спросили, чем я могу помочь вам. И чтобы между нами стало больше доверия. Я прибыл сюда, чтобы попытаться стать королем. Не буду этого отрицать. Как и того, что шансы мои невелики, в любом случае. Несмотря на золото моего кузена и весьма своевременную смерть Бриндена Риверса, этого проклятого колдуна, простите за прямоту. Не вижу смысла сочувствовать смерти убийце моего отца и братьев, гори он в семи преисподнях! - кулак Эйниса в черной кожаной перчатке сжался.
- Но это не единственная причина, миледи. Я хочу осесть в Вестеросе и бросить здесь якорь, так сказать. Это моя родина и мой дом. Пусть я и плохо её помню. Я устал от бесконечной и безнадежной войны, которую не выиграть. Ну и есть недоразумения с моим дядей, Жгучим Клинком. Мне небезопасно возвращаться в Тирош, вне зависимости от итогов Совета.
Эйнис немного промолчал и продолжил.
- Вместе мы можем быть сильнее, чем по отдельности. Мне есть что сказать и предложить лордам. И чем их напугать - тоже. Если они и не захотят видеть Блэкфайра королем, то возможно, захотят видеть королем вашего сына. Если мы будем действовать вместе. А видимым символом этого: станут две помолвки. Вашего сына с моей пятилетней дочерью, Дейнис. И нас с вами, простите за дерзость, ваше высочество. Я вполне согласен быть принцем-консортом, если уж не суждено королем. Это то, что я имел честь вам предложить, племянница, - Блэкфайр слегка наклонил голову и стал ждать ответа Дейноры.

- Видимо, на вашу судьбу пришлось много…перипетий, Эйнис. Мне очень жаль. – Дейнора улыбнулась и осторожно положила свою узкую ладонь на кулак Блэкфайра, обтянутый черной кожей перчатки, и легонько его погладила. – Я прекрасно поняла ваш замысел и, быть может, он вполне достоин осуществления. Но мне бы хотелось понимать, каким образом это мне поможет? Это было бы честно. Вы прекрасно знаете, кто я, кем был мой дед, кем был мой муж, кто моя мать и кем должен стать мой сын. Осмелюсь сказать, что у моего сына есть то, чего никогда не было и, простите за откровенность, не будет у вашей родовой ветви, сколько бы ни исходил на ярость ваш дядя – законные права на престол. И я, в свою очередь, хочу знать, в чем будут мои преимущества. Это прекрасно, что вы предлагаете мне себя, а моему сыну - свою дочку. И вы, несомненно, весьма красивы. Видимо, и впрямь пошли в отца - что ни говори, о нём слагали легенды, но....
Дейнора усмехнулась, похлопала Эйниса по перчатке и убрала руку.
- Мне уже не семнадцать лет, чтобы очаровываться прекрасными мятежными принцами из дальних земель. Поэтому я слушаю, милорд, излагайте. Чем вы там собрались лордов пугать?

- Знаете, Дейнора, я вас недооценил. Я ошибался в вас, но ошибался в лучшую сторону. Вы не такая, как мои сестры. Их учили быть покорными и говорить не то, что они думают, а что мужчины хотят услышать, - Эйнис искренне улыбнулся принцессе.
- В чем будут преимущества нашего, хмм... союза? Если выберут вашего сына, Мейгора - у меня не будет причин избавиться от него и стать королем. Я всё равно буду здесь почти чужаком. Не строю иллюзий на этот счет, принцесса. Мои дети не смогут занять трон. Только ваш сын или наши возможные дети дальше по очереди. Я не хочу стать очередным узурпатором, наподобие Мейгора или Эйгона Второго. И закончить также. Предпочитаю получить власть в той или иной степени, а не бесконечную мясорубку за её удержание. Я уже достаточно убивал и видел крови за двадцать лет своей жизни, как был помазан в рыцари, - Эйнис выдохнул и продолжил.
- Если же королем выберут меня, против ожидания - вы будете королевой Вестероса и ваш сын станет принцем крови. Чего не будет, если королем станет Эйгон, что вероятнее всего. Вы будете придавать легитимности моему правлению в глазах весьма многих. И наконец, в обеих вариантах - я помогу вам обеспечить дополнительную поддержку людьми и оружием. На случай, если не все согласятся с решением Совета. Или если мой дядя осуществит новое вторжение в Вестерос, как он и намеревается сделать в ближайшие пару-тройку лет. Провозгласив королем моего племянника Деймона, этого мальчишку. Я один могу предотвратить это вторжение, если стану королем. Или ослабить его силу, если стану принцем-консортом. Есть немало лордов и рыцарей среди Золотых Мечей, которым тоже надоела война и авантюры Эйгора. В королевстве есть пустующие замки и земли. Харренхолл, скоро таковым и Пайк станет, как я подозреваю. Этим людям можно бросить кость в виде замков, земель и титулов - и они будут убивать и умирать за нас. Неважно, против кого, - с этими словами, Эйнис снял перчатку с своей руки и без разрешения взял руку Дейноры в свою.
- И наконец, принцесса, вам будет надежнее и лучше с таким мужчиной, как я. Я ведь вашей крови. В моих жилах течет тот же огонь, что и в ваших. Мы оба - драконы, миледи и неважно, кто какого цвета. Никто не нашей крови - не достоин даже прикоснутся к вам! Это святотатство. Огонь тянет к огню. Я знаю это и вы знаете. Я не знал иной женщины до смерти моей возлюбленной Бейлы, моей сестры. Дракону никто не способен заменить подобного себе. Мы особенные и вот почему мы должны быть вместе и править всеми, кто не несет в себе это пламя! - Блэкфайр поднес к своим горячим губам тонкую руку Дейноры и на мгновение прижав, отпустил. Ему показалось, что он почувствовал огонь. Облеченный плотью. И он был жарче и сильнее, чем тот, который он ощущал, прикасаясь к Бейле.
"Неудивительно", подумал Эйнис. "Она же более чистой крови". И ему понравилось это острое, хоть и краткое чувство.

- Осторожнее, милорд. Советую избирательнее выбирать слова. – Дейнора сощурилась, и вместе с тем окончательно пропала всякая мягкость её улыбки. Само призрачное существование возможности «избавиться» от её сына едва ли могло вызвать у матери хоть сколько-то то теплые чувства, будь она хоть трижды драконом. – Кроме того, наши предположительные дети не смогут занять никакого трона. Они, конечно, будут самого высокого рода, - весьма мстительно Дейнора подумала «преимущественно благодаря мне», - Но трон передается от отца к сыну, и он принадлежит моему мальчику. Взяв меня в жены, вы не станете королем, и законными наследниками престола после Мейгора будут только его столь же предположительные дети. Если же с моим сыном что-то случится до этих гипотетических детей мужского пола, трон перейдет к моему кузену, Эйгону. Кажется, как-то так работает престолонаследие в нашей стране, милорд.
Дейнора весьма скупо улыбнулась. И продолжила слушать вдохновенную речь Блэкфайра. Под конец той части, что рассказывала о возможностях непризнанного принца, взгляд принцессы стал задумчивым.
- Значит, золотые мечи… - однако, не успела она толком подумать, как её рука уже оказалась в ладони Блэкфайра. Принцесса заметно вздрогнула и застыла. И уставилась на него, боле не прерывая.
- Я… - Дейнора замешкалась, убрала руку и только после этого продолжила. – Да, пожалуй. И впрямь, с драконом ничто не сравнится. Мне ли не знать.
Принцесса усмехнулась.
- Но мне нужно подумать. Лукавить не стану, это не то решение, которое я могу принять сходу, - Дейнора потерла руку, - По влиянию момента. И обещаний я никаких дать не могу. Тем более, - принцесса вдруг ухмыльнулась и чуть наклонила голову, наблюдая за реакцией своего новоявленного претендента в мужья, - Мне уже поступило одно предложение руки. Ваш тирошийский друг вас опередил.

- Вы шутите, Дейнора? - на лице Эйниса сменились самые противоречивые чувства. Изумление, недоверие, гнев. - Извините, принцесса. Разумеется, я не сомневаюсь в ваших словах. Роро... пальцы Эйниса до белизны сжались на рукояти украшенного рубинами полуторного меча с искусно отлитой черной драконьей головой.
- Он возьмет свои слова обратно, ваше высочество. Мой кузен прибыл сюда как мое доверенное лицо и мой помощник. Я не уполномочил его принимать такие... возмутительные решения. Я обещал ему место в Малом Совете и титул лорда, если стану королем. Но он мне не хозяин. Мне никто не хозяин. Только отец мог приказывать мне и старшие братья. Но теперь их нет. Дракона нельзя сковать надолго цепью. Он порвет её и будет летать там, где пожелает! - темные фиолетовые глаза Блэкфайра зажглись недобрым огнем.
- Разумеется, вы вольны подумать, принцесса. Время у вас есть. С другой стороны, его осталось немного. Был рад знакомству, ваше высочество! Мы еще с вами увидимся. Так или иначе, - Эйнис слегка поклонился племяннице, как сделал бы принц, старший по возрасту. И с помрачневшим, но гордым выражением лица - направился к выходу из зала.

Дейнора приподняла брови. Признаться, реакция рыцаря даже превзошла её ожидания…Хотя она чего-то такого и ждала. Пусть и не столь яростного.
- Не сердитесь, сир. Он очень…обаятельный человек. – принцесса мягко улыбнулась и снова похлопала непризнанного принца по руке.
А затем, учтиво поклонившись, распрощалась с Блэкфайром.
- Всего вам доброго, милорд. По воле Семерых, скоро все решится.

Спойлер: Роро - Вирга, часть 1

Роро
В ходе своего тура по Красному Замку Роро Аксион не преминул встретиться со всеми, с кем только мог. Неутомимый делец шагал по коридорам и дворам замка в поисках то одного, то другого заочного знакомого, и был бесконечно доволен, узрев наконец Виргу Мандерли, свою прекраснейшую, пусть и не самую богатую по меркам Тироша торговую партнершу. История их отношений была довольно долгой, а сами отношения - весьма плодотворными, как ни посмотри. Конечно, сам бы он ее не узнал, но в одиночку ходить здесь было бы совершенно бесполезно. Так что для начала его представили Вирге, а ее представили ему. А затем тирошиец отмахнулся от слуги, уже убедившись, что его познания в языке вестеросцев достаточны для общения, не сопровождаемого посторонними.
- О, здравствуйте, моя прекрасная леди Мандерли! - Объявил он, с поклоном протягивая унизанную перстнями руку. - Как я счастлив вас видеть! Как поживаете в этих стенах? Наверное, в них куда теплее, чем в вашем собственном замке? Вы прибыли морем, не так ли? Северные ветра, сейчас главенствуют северные ветра!

Вирга прогуливалась, изредка перекидываясь парой слов с проходящими знакомыми. И сразу заметила синюю бороду, не заметить её было невозможно.
- Здравствуйте, не менее прекрасный милорд Аксион - усмехнулась Вирга, после представления протягивая в ответ свою руку, с одиноким кольцом на среднем пальце. - Да, путешествие кораблем сейчас не самое приятное, но это мелочи. А как вы добрались? Не поверю, что без приключений - хоть они и были знакомы лишь заочно, до Вирги доходили разные слухи о тирошийце.
- Да, здесь куда теплей, и поживаю я прекрасно. Столько Домов собрались в одном месте, и все такие деловые - на губах женщины отразилась тень улыбки - Вы ведь чувствуете это? Как будто в воздухе витают тени будущих сделок, союзов и планов. Думаю, вам нравится Красный Замок и эта атмосфера.
Последние слова Вирга произнесла как утверждение.

Роро
Поцеловав леди Мандерли ручку, тирошиец предложил прогуляться вместе и оживленно поделился историей своего плавания, ужасая акцентом:
- О, ветер бил нам в лицо и в бок и почти прибил к острову Тарт, но все закончилось благополучно, и вот я здесь! В такой хорошей, как вы говорите, атмосфере. Мне нравится, а вам?
Хитро посмотрев на свою северную собеседницу, он сказал:
- Вы знаете зачем я здесь? Вы не знаете, зачем я здесь! Конечно, для союзов, планов и сделок. Но каких? О, это страшная тайна!
Он засмеялся.
- Но вы знаете, моя леди, что первое - это снять пошлины. А вам, первое - это получить права для своих детей, все верно?

Вирга
Неторопливо прогуливаясь рядом, Вирга слушала рассказ Роро, кивая и восклицая в нужных местах, и делала вид, что ей понятно абсолютно всё, что говорит тирошиец.
- О, атмосфера прекрасна, вечерами немного слишком томная, но зато куда насыщенней, чем дома. Иногда нужно встряхиваться и отвлекаться от ежедневной рутины. Хотя, глядя на вас, можно предположить, что именно такое оживление для вас и есть рутина. Кажется, что отдых вас может лишь утомить.
Услышав про детей, Вирга как будто немного заледенела.
- Мои дети - чистокровные Мандерли, и я вырву сердце у любого, кто в этом усомнится - отчеканила она. Но через секунду добавила, уже немного мягче - Но здесь, на юге, у некоторых это может вызывать некое..сомнение. Лживое ханжество - скривила губы Вирга но, решив отвлечь Роро, резко сменила тему:
- И что же, пошлины пошлинами, но ваша тайна настолько тайная, что вы не можете даже намекнуть мне об этом?Нас ведь так много связывает, мы ведь почти друзья, правда? - легко улыбнулась женщина, вопросительно приподняв брось.

Роро
Леди Мандерли будто глядела в глубины его кричащей в своей яркости души. Безусловно, оживление было для Роро приятным, особенно после ограниченной компании во время плавания. А ведь он только прибыл.
Холодный взгляд леди он встретил не без восторга. Какая женщина! Характер! Смелость! Волчица! Мысленно он уже уложил Виргу Мандерли в постель и прикинул, что у нее должны быть мягкие и широкие бедра, насколько можно было предполагать, учитывая зимний наряд.
- О, мы большие друзья, и вам я скажу, но больше никому!
Низко наклонившись к уху северянки, Аксион тихо, но отчетливо произнес:
- Я привез с собой Блэкфайра, и теперь не знаю, зачем! Без его хмурости так лучше!
Потом он распрямился и засмеялся.
- Мы расположились в гостинице, там прекрасный повар. Хотите отужинать со мной эссоскими кушаньями?
Вопрос о детях леди Мандерли его все же интересовал, благо и у самого Роро была куча детей не от родной жены, каждому из которых он в меру сил помогал выбиться в люди. Старшенький, Асканио, например, уже бывал и в Белой Гавани и в Арборе со своим кораблем, другие мальчишки тоже были пристроены и имели все возможности себя показать. Но были еще девочки - им тоже хотелось всяческого счастья.

Вирга
Жизнерадостность Роро была столь заразительна, что Вирга поневоле переняла его игривое настроение.
- Так вы привезли Блэкфайра и теперь не знаете, что с ним делать? - тихо воскликнула она и картинно прижала руку к груди - Неужели он настолько несносен?Возможно, ваше плаванье еще и поэтому было так тяжело..Я с удовольствием с вами отужинаю,а вы расскажете мне всё - сказала Вирга, и в её голосе прорезались требовательные нотки. - К тому же нам стоит обсудить и наши совместные дела, раз судьба так удачно свела нас. Приятный разговор никогда не бывает лишним, но и о делах забывать нельзя.

Роро
- А вдруг он станет подслушивать? - Не удержался тирошиец. - Я скажу вам здесь. Он такой гордый и горячий драконий принц, что иногда мне хочется выкинуть его за борт своей галеи, а потом я вспоминаю, что мы родственники.
И он горько вздохнул. Роро тоже был гордый и горячий, возможно, проблема была именно в этом. Будь он женщиной, он бы как-то разрешил возникшее между ними напряжение, но поскольку женщиной он не был и другие мужчины его не возбуждали, как и Блэкфайра (вроде), ситуация оставалась неразрешенной.
- Но у меня есть и другие секреты, сплетни и дела для нашей общей судьбы и нашего общего небольшого предприятия.
Он картинно потряс сжатыми в замок руками и предложил леди Мандерли пройти вперед.
- Предпочитаете вы паланкин или движение верхом?

Вирга
- Подслушивать? А разве гордые и горячие не считают это ниже своего достоинства? - усмехнулась Вирга - Да, тяжело вам,но признаюсь, в моих глазах слова "гордый" и "горячий" - это скорее комплимент. По крайней мере пока я не столкнусь с человеком лично. А потом да - желание выбросить за борт часто становится невыносимым.
Она прошла вперед, попутно отвечая:
- Я предпочитаю верхом, но в этом платье придется обойтись паланкином - Вирга вздохнула, сидеть в паланкине, как почтенной матроне, ей не нравилось, но и возможность порвать платье и в таком виде явиться в гостиницу была не лучше. - До гостиницы далеко?

Роро
- "Гордый и горячий" и "такой гордый и горячий" - совсем разное, - блеснул белыми зубами Роро.
Гостиница была довольно близко, собственно, дойти можно было и ногами, но это не вязалось с образами лордов и леди, прибывших на выборы монарха в блистательную столицу блистательной страны.
- Совсем рядом... и это точно удобнее слона, - утешил он леди Мандерли, когда для них готовили транспорт. А недолгий путь он скоротал рассказом о поездке на слоне в Волантисе, снабдив для красоты рассказа ездовое животное ожерельем из экзотических цветов и курением благовоний.
- ...подумаешь, что для города, который построили драконьи владыки, в котором много слонов, нужны улицы пошире, но нет, грязь как везде и бедняки как везде прижимаются к стене, - закончил он к тому моменту, как они добрались до "Красной королевы". Миновав общий зал, они оказались в тех отгороженных комнатках, что использовались здесь для переговоров. Тирошиец принялся заказывать немного того и сего, не забывая интересоваться вкусами своей спутницы. Поострее? Поксилее? Послаще? Мясо? Рыбу? Видно было, что Роро выбирал с удовольствием, намереваясь попробовать то, чего еще не успел попробовать.

Вирга
- Я хочу покататься на слоне - заявила Вирга, слушая Аксиона, и в её глазах мелькнул решительный блеск. Она мысленно занесла это в список того, что обязательно сделает, когда старший сын заматереет в управлении и она сможет отлучаться из дома на более длительное время. - Даже если это неудобно, пускай.
В комнатке леди Мандерли села, поправив платье, и практически отдала власть в руки Роро. Внося свои коррективы, разумеется.
- Нет, покислее не хочу..острое, да, но не такое, что б невозможно было есть..Сладкое?Нет, не стоит..Мясо, а вот вино на ваш выбор, но что-то легкое.
Она любила новые впечатления, и с нетерпением ждала, когда же принесут блюда.А пока можно и о делах поговорить.
- Как вам последняя партия пушнины? Надеюсь, всё было в порядке?Я слышала, что торговцы собираются поднимать цены на все пряности, идущие в Вестерос, вы тоже?И что на счет пошлин?

Роро
- О, да вы любите экзотику! - Заметил Роро, потирая свою завлекательную синюю бороду. Он выбрал вино с Апельсинового берега по баснословной цене и родной тирошийский грушевый бренди, которым лучше всего было запивать пряные блюда. На пряности здесь не скупились, и вскоре их окружили тарелки, благоухащие сочным мясом с гвоздикой и тмином, кардамоном и шафраном и всем этим одновременно. Немного телятины, язык в качестве закуски, птица с привлекательным названием, но довольно обыкновенного вида, самые разные соусы и потрясающие чесночные булочки, которые Роро распробовал в свой первый же обед здесь, - все это ждало их за ужином.
- Знаете, как есть эту закуску? Макнуть сначала сюда, потом сюда, теперь съесть и запить! - Весело распоряжался тирошиец, обложенный блюдами, которым суждено было остаться съеденными лишь наполовину (и это в лучшем случае). Но ему хотелось, чтобы леди Мандерли попробовала! Как ради самого удовольствия, так и с задней мыслью о том, что, распробовав все это, Вирга будет больше расположена к торговле некоторыми пряностями и необычными разносолами для столов северных лордов. За этим важным делом он не забывал и о пушнине с пошлинами.
- Благодарю вас, партия разошлась как можно хорошо! О да, - Роро сделал скорбное лицо, - все так очень дорожает, особенно корица, и в новых контрактах будут новые цены. Но для вас, как для дорого друга, я постараюсь организовать самые выгодные условия, особенно если нарастить объем поставок или добавить к ним что-то еще такое нужное для вашей суровой зимы! Но верю, верю, что вы выберете такого короля, который опустит пошлины для Тироша и по-другому еще много порадует своих друзей. А вам кто-нибудь из них друг?
Глаза Аксиона заблестели - то ли от вина, то ли от страшно интересной темы.

Вирга
- Вы меня без ножа режете, лорд Аксион, а как же моя фигура? - простонала Вирга, в то же время плотоядно пожирая глазами стол. Она пригубила вино, оценила вкус и попыталась припомнить, закупают ли они его.И, если нет, заказать парочку бочонков хотя бы для себя.А там и гости распробуют, и дело будет за малым.
Она послушно следовала советам мужчины, попутно слушая его болтовню.
- Корица, говорите? Это плохо - поджала губы Вирга. - Надо придумать что-то, да.Например, сделать безумно популярным блюдо, куда она идет, и пусть отсутствие его на столах будет считаться плохим тоном..Я поговорю со своими людьми, и уверена, что мы сможем решить этот вопрос.Направите после совета ко мне кого-то из своих с новыми ценами, и мы обо всём договоримся. А можете и сами приехать, если захотите, узнаете наконец наше северное гостеприимство. - леди Мандерли понимающе улыбнулась, услышав последний вопрос:
- Скажем так, я надеюсь, что в конце концов каждый из них станет мне другом. Но пока что еще рано о чем-то говорить.А вы, разумеется, на стороне своего несносного родственника?

Роро
- Ваша фигура бесподобна! - Возмутился Роро, уплетая язык. - И можно так есть немного от всего. Я знаю одну куртизанку, которая очень-очень любит ягненка в сметане и сахарные булочки и многое такое. Она...
Роро подумал, как это правильно сказать, и в итоге изобразил, как сует два пальца в рот.
-... после большого пира. Но это не совет! Разок точно не повредит, давайте доставим себе радость, а потом устроим побег... забег... пройдемся, подышим вечерним воздухом. О, вы же не видели моих красавиц в гавани! Они очень хороши, эти галеи, - похвастал Аксион. - Самые быстрые! Но мне так нравятся ваши идеи. Устроить турне по Вестеросу, это интересно. А еще интереснее - мода на блюда. Да, это сработает прекрасно, вы умная женщина. Умная, и очень красивая!
Роро добрался до бренди и подобрел еще больше относительно обычного себя. Но на вопросе о будущих королях он несколько подувял.
- Такой был план, конечно же. Но, скажу вам, мое мнение все равно не спрашивают.

Вирга
- Вы сравниваете меня с куртизанкой, которая много ест? - Вирга серьезно посмотрела на Роро и погрозила ему пальцем - милорд Аксион, еще одно такое сравнение, и мед внезапно станет чуточку дороже.
Она отпила немного вина и лукаво улыбнулась:
- Но, пожалуй, бутылка этого вина немного излечит мою оскорбленную гордость.
А уж слова о забеге снова вернули женщине хорошее настроение.
- Знаете, мне еще никто этого не предлагал - искренне засмеялась она - Но, боюсь, для забега я неподобающе одета. А вот пройдусь с вами с удовольствием, мне любопытно взглянуть на корабли. Только подождите - Вирга подозвала слугу и передала ему поручение. - Не люблю ходить в порту одна - объяснила она. - Нет, разумеется я верю, что вы сможете меня защитить, но пусть моя охрана будет вам подмогой.
- Как же так? - Вирга изобразила негодование - Как можно не принимать вас в расчет? Вы же искусный делец, вы провернули столько сделок и знаете, как общаться с людьми и что им нужно. Неужели он этого не понимает?

Роро
- О нет-нет-нет, - замахал руками Роро, - я рассказываю истории, которые я думаю забавные! Не надо оскорбляться, мне придется, как это, поглаживать грехи своего воспитания? Или заглаживать?
Он задумался и подлил им обоим еще немного. Чтобы точно никуда не бежать, а максимум идти, крепко придерживая друг друга под руки. Кстати, охрана у него тоже была, поскольку с таким количеством украшений, которое обычно носил тирошиец, гулять по Королевской Гавани без охраны было чревато. А он был, конечно, фанфароном, но не идиотом.
Еще некоторое время было отдано возлияниям и подготовке, но в конце концов двое добрых друзей и коллег вышли на вечерний забег. Аксион продолжал лениво что-то вещать на тему политики, но все больше клонился к обычно болтовне в свое удовольствие:
- Конечно же, меня нужно принимать в расчет. Но не все принимают. Такое случается. - Тирошиец скромно икнул и погладил свою спутницу по одетой в перчатку руке. - Потом, короля выберут лорды, а не заморские купцы, это так. Знаете, как много людей ленятся постараться для себя или очень гордые. Больше, чем кажется! Это мой секрет торговли, я иду первый и что-то предлагаю. Пользуйтесь.

Вирга снова засмеялась, слушая своего собеседника:
- О нет, если вы начнете еще и поглаживать, то одной бутылкой точно не отделаетесь! Правильно заглаживать.И скорее огрехи, а не грехи. Грехи это другое. - обьяснила она Роро, делая еще глоток вина.
Когда они вышли на улицу, к охране тирошийца присоединились еще три высоких и статных мужчины. В их руках поблескивали трезубцы, что придавало всей компании еще более экзотический вид.
- Глупости, как можно не принимать в расчет человека, который долгое время имеет дело с деньгами и до сих пор не разорился? - леди Мандерли стрельнула глазами на руку Роро, но решила ничего не говорить. В конце концов, вечер был очень приятный.
- Да, это так - ответила она, слушая излияния мужчины - Наверное подобное поведение действительно обусловлено ленью или гордостью. Но знаете что? Мне действительно стало любопытно познакомиться с вашим родственником. Интересно, совпадет ли мое мнение с тем, что я услышала от вас.
Вирга лукаво улыбнулась:
- И как, многим здесь уже успели предложить свой товар? - они уже подходили к гавани, и женщина стала оглядываться - И где же ваши красавицы?

Роро
- О, вам нужно познакомиться, обязательно! Эйнис - интересный человек, с этим грозным мечом. Так интересно, как вы его найдете, достойным ли королем?
Он совершенно не спешил отцепиться от своей спутницы и прервать поглаживания, хотя пока и без грехов.
- Нет, не очень многим, так мало кто торгует! У меня берут союз, но ничего еще не просят, другие готовы торговать, но так ужасно много честны для выборов, а я все мучаюсь со своим белокурым товаром и не предлагаю его суровым лицом. Может, конечно же, зря.
Роро улыбнулся и картинным жестом указал на три прекрасные галеи, стоящие ближе к выходу в залив. Паруса их были опущены, но на самих судах явно кипела работа. Они назывались "Подруга ветра", "Шафран" и "Поцелуй-меня-Марис".
- Очень быстрые корабли! Очень хорошо маневрируют! Здесь больше парусов, но сейчас не видно. Это не для самых тяжелых грузов, но... красивые, правда?
Сам тирошиец откровенно восторгался своими галеями. Таких пока практически ни у кого не было. Разве что в Браавосе. Он гордо и с хитринкой в блесящих от вина глазах посмотрел на леди Мандерли.
- А какая разница между грехами и о-грехами? Вестеросцы много знают о грехах, ведь так?

Вирга
- Мне тоже интересно, достойный ли он король - кивнула Вирга, продолжая иди под руку с Роро и слушая его рассказ о своем товаре. Но то ли тирошиец выпил чуть больше положенного, то ли она сама, но некоторые фразы женщина понимала с трудом.
- Да, всё так. Когда живешь далеко, кажется, что тут сплошной клубок из интриг, сделок и союзов. А приезжаешь и..нет, так и есть, но как-то скучно, что ли.Обыденно. То ли я слишком высокого мнения о людях, то ли в самое интересное меня просто не зовут.
Они остановились у кораблей, и Вирга стала их разглядывать.
- Действительно красивые - кивнула она, и в взгляде её было уважение - А когда паруса подняты, наверное вообще дух захватывают..Их делали из нашей древесины?
- О, милорд Аксион, сначала напоили меня вином, а теперь хотите, что б я объясняла тонкости языка? - усмехнулась Вирга - Простите, но я сейчас слишком ленива для этого. Скажу лишь, что вестеросцы знают о грехах не больше, чем другие. И мне всегда казалось, что в Тироше о грехах знают уж никак не меньше нашего.

Роро
И вот они стояли и лирично любовались прекрасными тирошийскими галеями, пришвартованными рядом с торговыми барками и коггами, и слушали многоязычные голоса моряков, преимущественно выражающихся непечатно. Романтика!
- О, самое интересное там, где вы сами делаете это интересное, - глубокомысленно ответил Роро. - Можно сделать много такого интересного. Но вопрос, зачем?
Потом он рассказал Вирге о том, какой очень замечательный на севере строевой лес и как он хорошо используется в кораблестроении и о том, для какого типа судов он подходит лучше всего, а потом скромно пояснил, что конкретно у этих галей из Белой Гавани происходили только мачты и некоторые детали, но он уже строит другие галеи полностью из вестеросского сырья и рассчитывает сравнить их с теми, что строятся сейчас во владениях Мандерли. С моря задувал прохладный ветерок, который с одной стороны несколько отрезвлял, а с другой вынуждал придерживать леди Виргу покрепче. Роскошная женщина, думал Роро, чувствуя, как ее бедро под теплым платьем слегка соприкасается с его. Но было как-то невежливо в этот самый момент пытаться залезть леди под юбку. Да и банально холодно.
- Конечно же, мы много можем объяснить друг другу такого, что касается языков, - улыбнулся Аксион. - Это не грех, ведь так? Знаете, чем больше богов, тем больше грехов. И когда их очень много, как у Тироше, тогда всем все равно. В Вестеросе не так? Не хотите прогуляться обратно?

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Роро - Вирга, часть 2

Вирга
- Зачем сделать вокруг себя интересно? Что б не было скучно, разумеется.Но, видимо, я уже слишком стара, раз просто жду, что оно само меня настигнет. - без особой грусти заметила Вирга, разглядывая корабли.
Потом была лекция о строительстве кораблей, которая оказалась довольно познавательной. Во время прогулки охрана Вирги молча следила за хозяйкой и её спутником. Когда он прижал её чуть крепче, ни один мускул не дрогнул на их лицах, и лишь руки, сильнее вцепившиеся в трезубцы, показывали, что они не сильно доверяли синебородому, пускай даже хозяйка думала иначе. Вирга послала своей страже успокаивающий взгляд и обернулась к Роро:
- Да, пожалуй можно уже и вернуться - кивнула Вирга, и они неторопливо повернули в сторону города. - Хочу заметить, что ваш язык очень даже неплох, но да, нужно еще немного практики.В Вестеросе не так много богов, поэтому у нас довольно четкие понятия о том, что такое хорошо и что такое плохо.Иногда это ставит в рамки, но иногда и помогает избежать хаоса.А в Тироше действительно всё-равно? Я, конечно, много наслышана, но ведь все слухи всегда надо делить на два.
Женщина замолчала, с удовольствием вдыхая свежий морской воздух.

Роро
- В политике не скучное часто бывает опасно, - улыбнулся Роро. А потом понял. Брови тирошийца приняли форму жалостливого домика. - Вам со мной скучно?
Он даже отпустил леди Мандерли, прижал блестящие от перстней руки к сердцу, одну поверх другой, опустил голову и прочувствованно произнес:
- Простите меня!
После чего взял ее ладонь в две своих, беззастенчиво красивым жестом слегка стянул с леди перчатку и приложился губами к ее руке, пощекотав бородой.
- Ужасно! Но ведь вы еще так мало знаете о умениях моего языка.
Он долгим многозначительным взглядом посмотрел на Виргу, потом подмигнул женщине и повел ее дальше.
- Да-да, больше все равно. Добро... добродетель так... - он крепко задумался, как сказать, что это очень условное понятие. - У всех своя.

Вирга
- Скучно? Не говорите глупостей - Вирга легко хлопнула ладонью по руке Роро, но увидев его театральные страдания, усмехнулась - А впрочем продолжайте, мне нравится.
Она с усмешкой наблюдала за его извинениями, размышляя, оставляют ли хоть какие-то события след в душе тирошийца, или он так и идет дальше по жизни - беззаботный и жизнерадостный.
- Я совершенно не знаю об умениях вашего языка - покладисто согласилась Вирга, возвращаясь обратно - Но уверена, тут, в Королевской Гавани, вы сможете найти себе прекрасных учителей. Неужели до сих пор никто не вызвался вам помочь?Не поверю.
Она задумчиво посмотрела на Роро.
- Давно хотела спросить, а почему именно синий?Нет, он вам безусловно очень идет, но есть ли в этом какой либо скрытый смысл? Или вы просто красите в любимый цвет?

Роро
- Рад стараться, - ухмыльнулся Роро в усы и немного склонил голову, демонстрируя свою готовность развлекать леди в меру сил. Сальную шуточку она перевела в обезличенный формат, из чего тирошиец заключил, что предлагать проверить его умения прямо сейчас не стоит. А жаль, жаль, он ведь обещал Эйнису кому-нибудь полизать в его честь. Лучшей кандидатуры чем леди Мандерли он явно не найдет... Другое дело, что честь Блэкфайра тут явно не при делах, ну да он уже большой мальчик и сам может наломать дров.
- Я был бы рад получить вашу помощь. Взять двое-трое уроков, как сказать... - кокетливо выгнул бровь Аксион, и пояснил, - Очень просто. Это самый модный и дорогой оттенок.
После небольшой паузы он еще прибавил:
- И мне идет. - Ясно было, что Вирга и так оценила великолепие его синей бороды, но все-таки сам себя не похвалишь... - Вам тоже пойдет, я знаю.

Вирга
- Ага, значит я выгляжу такой доброй и всепомогающей? - усмехнулась Вирга - Нет, разумеется я такая, но до известных пределов...И что бы вы предложили в награду за мою помощь?
Знала бы леди Мандерли, о чем думает тирошиец, возможно он в ту же минуту остался бы без самого дорого.Нет, она, разумеется, догадывалась, но что б в чью-то честь?Да как так можно.
- Вы предлагаете мне покраситься? - засмеялась женщина - Представляю, что это будет за зрелище!Спасибо, но нет, дома не поймут, даже если это самый модный и дорогой цвет.
Стало холоднее, и Вирга, зябко поежившись, немного ускорила шаг.

Роро
Получалось так, что ускорили свой шаг они в направлении гостиницы. Она, конечно, была достаточно шикарной и все такое, и тем более Роро был бы исключительно рад взять пару уроков... дать пару уроков... короче уединиться с леди прямо сейчас, но не был уверен, что Вирга живет не в Красном Замке и что она правильно поймет его приглашение. С другой стороны, скорее всего он рисковал получить по лицу, но не чем-то похуже. Она, вон, уже уточняла, что такая только до известных пределов, а где были эти пределы, предстояло еще прощупать... Ммм... для прощупывания можно было вернуться к выпивке.
- Конечно же, вы выглядите доброй! -Улыбнулся Роро. - Но гордой. А гордые люди оказывают друг другу дружескую помощь, как это, бескорыстно? В одну и в другую сторону, конечно же.
Он не хотел остаться без самого дорогого...
- А где вы остановились? Не хотите перейти в "Красную королеву" и попробовать все то, что еще в ней не попробовали? Потом я чувствую столько сил к познанию языка прямо сейчас... - Роро таинственно замолчал.

Вирга
- Я так понимаю, вы, милорд Аксион, совершенно не гордый, раз собираетесь поднять цены на пряности, а ведь мы друзья - засмеялась в свою очередь Вирга, подходя к гостинице.
- Я остановилась в Красном Замке - женщина дослушала, что сказал собеседник, и тяжело вздохнула - Серьезно, милорд Аксион, признайтесь, вы поклоняетесь какому-то страшному кровавому богу и вам нужна жертва? И вы решили меня откормить и использовать в жутком ритуале?..Я бы с удовольствием, но поверьте, в меня не влезет ни кусочка. Но знаете, мы просто обязаны это повторить, мне давно не было так весело. И возможно вы поможете мне придумать модное блюдо с корицей. А я научу вас нескольким новым фразам. В качестве дружеской помощи, разумеется - понимающе усмехнулась Вирга.

Роро рассмеялся громко и от души, и даже вытер слезы на глазах платком. Потрясающая женщина!
- Как вы меня поймали, леди Вирга! Я весь в восхищении и умираю от веселья! Хотите правду? Тайную-тайную правду? Я хотел подарить вам более выгодный контракт! Теперь подарю контракт и что-то еще! Какие камни вы любите? Может, яшма? Аметист? Хризолит?
Он наклонился к лицу женщины, пытаясь понять, какого цвета у нее глаза.
- О, ваша дружба бесценная, поверьте мне. И очень-очень веселая. Давайте я провожу вас в замок, а в следующий раз мы снова так очень хорошо проведем время!
Он не был обескуражен или что-то в таком духе. Он действительно замечательно провел время, и уже практически был готов отправиться в Белую Гавань для дальнейшего налаживания отношений с перспективой привезти леди Мандерли после этого в Тирош. Ей вроде бы был интересен слон... возможно, тур по Вольным городам... так что у них еще будут возможности встречаться.

Вирга
- Ну что вы, какие подарки от друзей? Хватит и просто выгодного контракта - усмехнулась Вирга, но потом добавила, чуть более серьезно - Спасибо вам, я действительно это ценю, но если вы решите подарить мне камни, в Замке наверняка сразу начнут сплетничать разное.Здесь же везде глаза и уши. Вы же не хотите бросить тень на мою репутацию? - с серьезным видом спросила она, но в глазах было веселье.
- То же самое я могу сказать и со своей стороны - улыбнулась Вирга, услышав про бесценную дружбу, и снова взяла Аксиона под руку - Проведите меня, а то стоять на улице уже не сильно приятно.
Она не догадывалась, что будущее, возможно, уже готовится преподнести ей увлекательные путешествия.

Роро
- Какая тень, какая тень! - Тирошиец возмущенно взмахнул руками, прежде чем снова прижать к себе ручку леди Мандерли. - Просто подарок, это не так, как это сказать, грешно? Никакой повод для сплетен!
Хмыкнув в бороду, Аксион повел женщину обратно в замок. Он был решительно настроен подарить ей что-нибудь хорошее. Красивое. Достойное. Просто так. Но пока еще не придумал, что именно.
- А ваши дети? У вас сыны, ведь так? Как я узнал, три прекрасных сына? Им понравятся кинжалы? Такие, как мои?
Роро похлопал себя по богато украшенным ножнам, висящим на поясе и, не отпуская свою даму, извлек блестящий клинок со столь же богатой, если не сказать, кричащей, рукоятью.

Вирга
- У вас, наверное, не так, но здесь и простой взгляд может послужить поводом для сплетен - продолжила знакомить тирошийца с местной культурой Вирга.
Когда Роро достал кинжал, стража северянки зашевелилась, но Вирга махнула им рукой, и они успокоились.
- Вы очень щедры, милорд Аксион. Я смотрю, не часто женщины вас веселят - улыбнулась леди Мандерли и добавила - Да, три сына, и они будут в полнейшем восторге. А сколько у вас детей?Наверное, когда вы возвращаетесь домой, вас ждет очень много близких людей.

Роро
- О, так как вы, никогда не веселят! - Заверил Виргу Роро. Может, он чуть-чуть преувеличивал, но не сильно. Такие женщины и правда встречались очень редко.
Он убрал клинок и с энтузиазмом сообщил:
- Одиннадцать о которых я знаю. Из них две прекрасные дочери от моей умершей супруги. Старшая Сейра, ей пятнадцать лет. Она хорошая, как прекрасный цветок, а глаза как звезды. - Тирошиец был гордым отцом и теперь, получив такую возможность, вовсю хвастался. - А Трианна, она помладше, ей двенадцать лет. Она так умна! Я думаю, она вырастет такой же исключительной, как вы. Я готов взять ее счетоводом в свои дела, она слагает в уме многие числа... А самый старший, Асканио, был у вас в Белой Гавани со своим кораблем. Но он сейчас больше, как это сказать, плавает по южным морям... Он славный капитан!
Роро решил умолчать, что его старшенький, попробовав свои силы в мирных делах, теперь перешел к морскому разбою и работорговле. По его меркам это представляло лишний повод для гордости, но у вестероссцев такое было не в чести.

Вирга
Леди Мандерли вроде ожидала чего-то подобного, но все же, не сдержавшись, хмыкнула.
- Да, я помню Асканио, такой высокий и улыбчивый - кивнула Вирга - О, спасибо...Надо же, мой средний, Десмонд, тоже любит считать, и я тоже раздумывала над тем, что из всех троих он лучше всего подходит для того, что б вести торговые дела семьи...Но все же одиннадцать? И что, ни одна женщина не попыталась вас на себе женить?

Роро
- Да, он у меня весельчак, - довольно согласился Аксион. - А сколько много лет вашему среднему? Мне... знаете, я сейчас подумал, как было бы хорошо привезти к вам в гости свою дочь. Особенно если вы поедете перед этим посмотреть Вольные города! Тогда у вас скоро станет не так холодно.
В воображении его уже проносились все эти захватывающие путешествия туда и сюда, новые проекты, контракты и огромная всемирная торговая империя Аксиона с долевым участием его добрых друзей... где-то там в этом плане обязательно должно быть личное счастье его кровиночек, слишком рано оставшихся без матери...
- Я был женат, - пояснил Роро, на мгновение потупившись в картинном смущении. - А потом как-то не получилось.
Блеснув глазами, он продолжил:
- Я уверен, что вы знаете, как бывает сложно совместить любимых, детей, дела и счастье. Это как... - он задумался ненадолго, - такая башня из разных кусочков, и они не так хорошо подходят. Или кладешь один на другой, а что-то другое падает вдруг... А какие ваши дети?

Вирга понимающе улыбнулась, услышав о планах Роро привезти в Белую Гавань свою дочь.
- Десмонду одиннадцать - ответила она. - Разумеется, пусть девочка посмотрит мир, думаю, ей очень понравятся наши мраморные русалки...Вы предлагаете мне посмотреть Вольные города? Это очень заманчивое предложение, но, боюсь, лишь после того, как Марлон сможет поднатореть в самостоятельном и длительном управлении. Я надеюсь, ему хватит на это пары лет.Не хочу оставлять дела Дома так надолго.Но вы можете привезти Трианну и раньше, и сами тоже приезжайте. Думаю, у нас еще будет время обсудить этот вопрос.
- Был женат, но не получилось? Звучит очень таинственно, а я люблю тайны - усмехнулась Вирга - Надеюсь, однажды за вином вы расскажете эту наверняка очень волнительную историю..Да, знаю, вы хорошо описали. Так и есть, поэтому и приходится чем-то жертвовать.
Они уже почти подошли к замку, когда леди Мандерли начала рассказывать о детях:
- Они у меня мужчины - тепло усмехнулась она, и в ее голосе прозвучала гордость - Даже Рикон, хоть ему всего шесть. Но не думайте, что они суровые и хмурые, какими, наверное, вы видите всех северян. Нет, они веселые, просто знают, кто они, и что их ждет. Младший пока еще всеми силами пытается отлынивать от учебы, спрятаться где-то и играть.А старший уже взял на себя роль главного мужчины в семье. Так в прочем и есть.

Роро
Мужчина согласно покивал в ответ на разумные аргументы леди Мандерли. Конечно, были вещи, в которых спешить было некуда, и длительные путешествия как раз относились к таким вещам.
- О, конечно же, давайте это обсудим, - сказал он. - И все другое тоже! Обязательно! Но уже, конечно же, потом.
Было так поздно, и они уже совсем пришли, и другие распросы о детях леди Мандерли должны были подождать. Пока же он только порадовался тому, что она уже сказала. И уж конечно не без задней мысли о том, что его деточка определенно имеет хорошее чувство юмора и тоже может быть суровой, когда захочет, а потому вполне может вписаться в такую компанию.
- Как было бы очень интересно с ними познакомиться. Веселые, но суровые - это то что надо в жизни, я так думаю.... Так жаль, но давайте прощаться, моя дорогая леди Мандерли. Очень приятно было провести с вами вечер, вы меня просто покорили, и я уже жду новой встречи.
Крепко сжав ее ладонь в своих руках, тирошиец с чувством ее потряс, прежде чем перейти к более привычному лобызанию ручки.

Вирга засмеялась, когда Роро тряс её руку и, когда тирошиец закончил прощаться, поддалась мгновенному порыву, сделав шаг вперед и крепко его обняв.
- Я тоже была очень рада с вами встретиться, прекрасный милорд Аксион. Очень надеюсь, что мы еще сможем не раз от души посмеяться вместе.
Она улыбнулась мужчине на прощание и пошла в замок. Её высокая и статная охрана проследовала за ней.

Роро
А на другой день ближе к обеду в покои леди Мандерли в замке принесли подарок от Роро Аксиона. Три парадных кинжала в роскошных ножнах, украшенных серебром и самоцветами, уложенные в красивый ящичек, и корзинка, в которой были румяные свежие груши, рецепт их запекания в пряном соусе и, собственно, все необходимые пряности в небольшом мешочке.

Спойлер: Роро - Кира

Роро
Письмо от Роро с предложением о встрече пришло Кире еще до того, как тирошиец ступил на вестеросскую землю после всех формальностей, требующихся при морских путешествиях. Три галеи, на которых они с Эйнисом прибыли в Королевскую гавань, расположились в гавани, вещи Аксиона и Блэкфайра расположились в гостинице, а сами заморские гости прибыли в Красный Замок для представления первым лицам государства. После этого Роро планировал покинуть красные стены и встретиться с Кирой где-нибудь в городе, но как-то замотался и заболтался, и в итоге окончил тем, что, узнав, где ее можно найти, направился к своей очаровательной родственнице прямо здесь, имея в виду, что ознакомительную экскурсию по городу, если принцесса Кира захочет ее провести, можно начать из замка.
Тирошиец был полон нетерпения и предвкушения, поскольку о внешности кузины только слышал, но видел ее в последний раз так давно, то это уже нельзя было принимать во внимание.

Кира, по прозвищу Тирошийская, по мужьям Таргариен, по отцу Блэкфайр, сегодня выглядела достаточно хорошо. По её мнению. С учётом возраста, детей, потрясений и так далее. Но выглядела.
Она встретила Роро в одном из коридоров замка - его она достаточно хорошо знала по описаниям. И, будем честны, тирошийцев в замке было не так уж и много.
- Приветствую вас, господин Роро, мой дорогой друг, - она церемонно поклонилась тирошийцу, - и прекрасный кузен, - прошептала она - так, чтобы слышно было только ему. И быть может, трём стражникам за её спиной, которые тоже уже знали, что к чему.
- Рада застать вас в добром здравии, - Кира улыбнулась. - Надеюсь, путешествие вас не утомило?

Роро
"Кирочка, дорогая, так вот ты какая, моя красавица" - хотел воскликнуть Роро и кинуться к кузине с горячими объятиями, но как-то сдержался и ограничился сравнительно церемонным поклоном, лобызанием ручки и учтивыми приветствиями. Впрочем, взгляд у него был далеким от учтивости и наводил на мысли о коте, объявшемся сметаны. Роро был рад видеть Киру.
- О, моя прекрасная принцесса, путешествие наше было долгим, но я стану пытать ваш слух рассказом о ветрах и скрипучих мачтах.
Предложив родственнице опереться на свою руку, тирошиец повел ее немного наугад, надеясь, что им суждено выбраться куда-то, где у него не будет ощущения, что их подслушивают. Но на всякий случай он перешел на родной диалект валирийского, который Кире был знаком, а ее страже - вряд ли. (Хотелось бы верить).
- Как я опечален, что столь дорогой нашему сердцу одноглазый политик наконец-то покинул этот мир, и готов внимать вашим пожеланиям и чаяниям, милая Кира. Обстановка мне кажется такой сложной, а шансы... Но ведь это вы живете здесь, просто скажите... а, впрочем, это можно и потом, просто скажите, Кира, как вам живется?

Кира
- Мне живётся не хуже многих, - ответила Кира, тоже перейдя на валирийский. Стражники его действительно не знали - может быть, запомнили пару слов за годы службы, но и только. - Хотя, конечно, внезапная кончина столь важного для всех нас лорда Риверса очень сильно сказалась на расположении моего духа, но я привыкла держать себя в руках. Даже в такие дни, когда решается судьба всех Семи Королевств, всех лордов и септонов. Даже с учётом наших жестоких нравов, когда все тревожатся, что победитель, а вернее, его - или её - родственники и союзники захотят расплатиться за старые обиды с проигравшими, я держу себя в руках. И надеюсь, что выдержу, - она снова улыбнулась, хоть и совсем чуть-чуть, заодно осматриваясь, определяя, где они находятся и что бы показать дорогому гостю теперь. Вполне разумно было бы свернуть, например, в богорощу, где было тихо, свежо и безлюдно, однако до неё могло быть сложно добраться. Были и другие причины не идти в богорощу, но в данный момент они не играли особой роли.

Роро
- Ведите меня в любые дебри, которые покажутся вам подходящими, дорогая Кира. Можем совершить прогулку вне замка или осмотреть вашу замечательную рощу или что угодно еще, с вашей компании место не так важно, - улыбнулся Роро Аксион. Понизив голос, он прибавил:
- Вы говорите об обстановке так завуалированно, что я начинаю беспокоиться о вашем будущем. И вообще о будущем. Неужели все так плохо, и кто-то здесь еще лелеет старые обиды настолько интенсивно, что может нанести вам вред? Прибывший со мной Эйнис пока жив и здоров, на удивление, но, как я понимаю, не подозревает о том, что у него с вами могут быть общие интересы. Хотя я уже задумываюсь, а могут ли, действительно?
Тирошиец и впрямь принял задумчивый вид.

Кира
- Возможно, могут, - кивнула Кира. - Признаюсь, я о нём на самом деле немного знаю - в отличие от всех остальных претендентов. Я не только плохо знаю о его характере и идеях, я даже не знаю, какие отношения у него с его семьёй, - Кира многозначительно поаела бровями. - Знаете, мне сложно поверить, что дядя уважаемого Эйниса, Эйгор Риверс, принял такой мирный подход к борьбе за корону - впрочем, конечно, Эйнис решает сам за себя, он состоявшийся человек, несомненно, но всё же, вы меня понимаете. Представляю: Эйгор Риверс и жена его Калла решают, что мирным путём короны добиться проще, - Кира сморщила лоб. - Занимательно. Или же с годами эта легендарная пара стала более мягких нравов? - она задумчиво посмотрела на кузена.

Роро выразительно хмыкнул.
- Вы совершенно правы, кузина, что избавиться от воинственности нашему жгучему клинку не по силам. Нет, он не поддерживает Эйниса, а Эйнис не поддерживает его с его идеями. Впрочем, не могу сказать, что самому Эйнису воинственность не свойственна. Он очень грозно обращается с мечом... Тем не менее он предполагает, что Эйгор Риверс оставит все-таки Вестерос в покое, если последний отпрыск Деймона примирится с родственниками и оторвет себе куш на потерянной родине. В качестве куша его интересует трон и рука и сердце самой прекрасной из местных принцесс, единственно достойных нашего белокудрого друга... но, боюсь, его методы вызывают у меня некоторые сомнения, как и его видение моей роли во всем этом деле, так что я в сомнениях и надеюсь, что вы поможете мне их разрешить.

Кира
- Говорите, оставит Вестерос в покое? Красиво сказано, - Кира улыбнулась пошире. - Хорошие, однако запросы у уважаемого Эйниса. С троном вопросов нет, но самая прекрасная из принцесс - моя дочь - увы, уже занята. Есть ещё, конечно, принцесса Дейнора, но поверьте, может, у неё и есть нечто симпатичное в лице - это при желании можно найти, у кого угодно - но мне кажется, уважаемому Эйнису требуется ещё и прекрасный характер. Также есть совсем малолетние дочери принца Эйгона, и... Кажется, кто-то ещё. - Кира с Очень Задумчивым видом оглядела себя и поправила платье. - Сомнительные методы, вы говорите? Ох, дорогой кузен, а у кого они не такие? Впрочем, вполне возможно, что я могу вам помочь с разрешением ваших сомнений.

Роро
- О, с запросами у него, как и у многих, проблем нет, - улыбнулся Роро. - Остается вопрос, как добиться желаемого. Я почему-то не могу донести до него, что мои интересы не сводятся к тому, чтобы усадить его на трон, получить от щедрот некоторую награду и тут же умереть от счастья, и более того, усадить его на трон своими силами я не могу вообще никак. Так что мне до крайности интересно, что вы можете обо всем этом сказать и что предложить, принимая во внимание интересы ваши и вашей дочери.
Окинув прекрасную Киру взглядом, пока она была занята тем же самым, Аксион подумал, что она еще очень красива, но, возможно, высокомерие Эйниса будет сильнее. И все же вид был приятным.
- Кстати, а что не так с характером принцессы Дейноры? - Полюбопытствовал тирошиец, который эту самую Дейнору видел и нашел интересной, хоия и несколько хмурой.

Кира
- Да, чтобы получить трон, Эйнису Блэкфайру понадобится поддержка лордов - и я не буду лгать, если скажу, что род Блэкфайр сейчас не в почёте, - кивнула Кира. - Как, кстати, и имя Эйнис - первому королю с этим именем, мягко говоря, не повезло. Конечно, вашему претенденту может помочь удачный брак, но об этом я уже многое сказала. Хотя нет, вы правы, о принцессе Дейноре стоит рассказать побольше. Вы же слышали, дорогой кузен, о её муже, покойном принце Эйрионе? - спросила Кира. - Признаюсь, она не распространялась о подробностях их семейной жизни, но мне кажется, что для жизни с таким человеком надо либо стать жёсткой, неломаемой ничем, либо сломаться сразу, - Кира щелкнула пальцами. - Я не знаю, что выбрала Дейнора - то, что после свадьбы она стала куда мрачнее и тише, может быть последствием любого из этих путей - но в обоих случаях выходит жена, подходящая только покойному принцу Эйриону - да попадёт он туда, куда заслуживает. И мрачность и замкнутость, при всём уважении, не слишком к лицу королеве. Королева, как и король, это во многом символ страны, щсимвол власти - но, как мы убедились двадцать лет назад, не обязательно власть сама по себе, - она хмыкнула. - Что же касается моих интересов и моей дочери... Во-первых, я хочу счастья для Вейллы, как и всякая уважающая мать. И так уж случилось, что это во многом зависит от её мужа, Лейтона Флорента - а Лейтон Флорент хочет очень многого, дорогой кузен. Во-вторых, я хочу надёжной безопасности как для Вейллы, так и для меня - и я не уверена, что какой-либо из претендентов может мне её обеспечить. И в-третьих, дорогой кузен, я хочу уважения. Понимаю, это звучит мелочно, но меня слишком часто воспринимали просто как средство для достижения целей, с которым совсем не стоит считаться. Дважды меня выдавали замуж против моей воли - и то, что это были не самые плохие браки, было лишь чистой случайностью. Я не мечу в великие интриганы, дорогой кузен - у меня слишком мало практики в этом деле. Но я хочу, чтобы меня воспринимали всерьёз. И мою дочь тоже. Мне сорок шесть лет, я потеряла двоих детей и двоих мужей, я пробыла при дворе больше тридцати лет. Мне хочется добиться чего-то существенного, дорогой кузен. "Королева-мать" - это звучит красиво. Амбициозно, я согласна. Однако мои мужья были наследниками престола. Если бы один из них был сейчас жив, я бы носила куда более высокое звание, и мне не пришлось бы даже напрягаться ради этого. Но они мертвы, дорогой кузен, - Кира грустно вздохнула. - И потому я взяла дело в свои руки.

Роро
- Немного слышал, дорогая Кира, но слухи могут быть преувеличенными, - покачал головой Роро. - И я всецело разделяю и понимаю ваше желание быть не объектом, а субъектом в предстоящем действе. Из вас, несомненно, вышла бы прекрасная королева, но как ни горько это осознавать, шансы вашей дочери, если я правильно понимаю вестеросские реалии, очень невелики. Простите мне эту грубую правду, я и сам, как отец дочерей, хотел бы, чтобы все было иначе. Что же можно сделать? И что остается, если не получится этого сделать? Безопасность, я понимаю. В худшем случае вы всегда можете рассчитывать на теплый прием в моем доме, но давайте не будем о худших случаях. Что можно сделать для лучших?
Он вскинул брови и мягко коснулся руки женщины.
- И у меня есть к вам еще важный вопрос: насколько в ваше представление о безопасности входит раскрытие вашей личности Эйнису? Я пока не стал этого делать, но мог бы вас познакомить, предпочительно вне замка...

Кира
- Я ищу запасные пути, дорогой кузен, - кивнула Кира. - В конце концов, быть, как вы сказали, "субъектом" можно по-разному. Но пока что не могу сказать, что в меня появились какие-то определённые идеи, - она вздохнула. - Мою личность Эйнису пока что лучше не раскрывать. Вполне возможно, это можно будет сделать позже, но сейчас я, пожалуй, не буду принимать поспешных решений - вы понимаете меня, кузен. Всё же ч достаточно давно прекратила отношения с его ближайшими родственниками.

Роро
- Понимаю вас, конечно, хоть это и прискорбно. Вы могли бы быть союзниками или хотя бы друзьями, но... не зная о вас ничего, он определенно не испытывает никаких симпатий ни к вам, ни к Вейлле. С другой стороны, дети у него уже есть...
Он задумчиво посмотрел на кузину Киру. Она была не очень похожа на свою сестру Бейлу, на которой был женат Эйнис... но кто знает.
Роро вхдохнул. Семейные дрязги здорово убавляли в нем веселой жизнерадостности, которую он в обычном своем состоянии излучал на всех встречных и поперечных.
- Тогда я буду ждать, пока у вас не появится каких-то более определенных планов. А пока, молю, скажите мне, кого здесь вы считаете своим врагом? Моя дорогая принцесса... - Аксион взял ее руки в свои, посмотрел в ее глубокие глаза и запечатлел на ее пальчиках поцелуй. - Простите мне некоторую самонадеянность, но все дружеские связи, которыми я обзаведусь здесь, я готов буду употребить для вашей безопасности и почета здесь, даже если я и не знаю, как заполучить для вас трон.

Кира
- Кузен, ваша доброта - лучшее лекарство для моей души, - Кира растроганно улыбнулась. - На самом деле, я рассматриваю союз с Эйнисом но, разумеется, мне сначала надо убедиться, что Эйнис способен завоёвывать доверие не только родственников - впрочем, вы, дорогой кузен, столь обаятельны, что благодаря вам эта его задача станет куда проще. Что же касается моих врагов... - Кира нахмурилась. - Явных врагов у меня нет, но и друзей до вашего прибытия, дорогой кузен, тоже не было - кроме моей дочери. А в Королевской Гавани, дорогой кузен, если человек вам не друг, то врагами вы можете стать очень легко и быстро, - Кира рассекла воздух ладонью. - Особенно сейчас, когда сталкиваются интересы столь многих. Кроме того, как вы уже наверняка поняли, дорогой кузен, я давно уже прекратила общение с моей старшей сестрой Каллой и её мужем - и возобновление отношений мне ничего хорошего не сулит. Однако Эйнису я не желаю ничего плохого, вы не подумайте - у меня нет ни единой причины с ним ссориться. Как я уже говорила, союз с ним вполне возможен. Я просто проявляю осторожность, кузен. И вы не представляете, как я вам благодарна за ваше предложение помощи и защиты - и надеюсь, что всё же вам не придётся из-за этого волноваться, - она снова улыбнулась, грустно и радостно одновременно. - Надеюсь.

Роро не стал разочаровывать Киру заранее своими печальными выводами о том, что и с доверием родственников у Эйниса дела обстояли так себе. По крайней мере, Кира была от крови Древней Валирии, а не какой-то там жалкий тирошийский торгаш, это все-таки давало ей некоторые шансы. Но нужны ли ей были эти шансы?..
- Осторожность - это так важно, - мягко сказал он. - И я очень рад, что могу принести вам некоторое утешение в вашем беспокойстве, каким бы незначительным это утешение не было. Вы ведь познакомите меня с вашей прелестной дочерью?
Роро отметил, то среди своих друзей Кира не назвала своего зятя. Нужно было распросить ее об этом, но попозже.
- И позвольте сделать вам подарок, принцесса...
Он извлек из глубин своего кричащего одеяния коробочку, открыл и протянул кузине. Внутри был черепаховый гребень очень тонкой работы, украшенный золотыми бороздками и молочно-белыми жемчужинками.

Кира
- Кузен, - Кира заулыбалась ещё шире. Даже в сорок шесть лет, даже после тридцати лет в жизни в такой знатной семье, как Таргариены, она все ещё любила подарки. - Это великолепный подарок. А вы - великолепный друг и родственник, - она поклонилась тирошийцу. - она приняла гребень и спрятала его в своём одеянии. - Уже в следующий раз, когда вы меня увидите, в моих волосах будет сиять ваш подарок. - Кира нечасто выглядела такой счастливой.
- Я при первой же возможности познакомлю вас с Вейллой. Думаю, она будет видеть рада столь прекрасного друга её матери. Однако я прошу вас, дорогой кузен, будьте крайне осторожны и деликатны. У моей дочери очень тревожная душа, - она вздохнула. - Впрочем, вы меня никогда не подводили, кузен, - она снова улыбнулась.

Роро
- Как приятно видеть ваши улыбки, милая кузина, - сказал Роро, довольный тем, что угодил с подарком. - Это лучшая награда для любого мужчины, у которого есть глаза.
На словах о Вейлле он слегка посерьезнел. Слухи ходили разные, говорили даже, что дочь Киры и Дейрона совсем дурочка, но как бы то ни было, она в любом случае была дочерью для Киры, а как можно не лелеять свое дитя и не желать ему самой лучшей судьбы? Но, может быть, все вовсе не так страшно, может быть, она стала бы очаровательной юной королевой, имей за своей спиной правильных людей...
- Я буду очень стараться, - пообещал мужчина. - Может быть, вы немного мне поможете? Подскажете, что ей больше по душе?

Кира
- Иногда даже мне сложно понять, что ей по душе, - смущённо призналась Кира. - Но Вейлле точно нравится, когда её слушают и слышат - как, впрочем, и всем нам. Но ей это особенно важно. Если она скажет что-то необычное - постарайтесь принять это как нечто реальное. Иногда мне кажется, что Вейлла знает больше нас - и именно потому ей так сложно что-то донести до тех, кто рядом.

Роро
- Хорошо, я понял, - кивнул тирошиец с задумчивым видом. После такого описания ему стало еще интереснее познакомиться с принцессой, которая приходилась ему, кажется, двоюродной племянницей? - То есть, может быть, я и не совсем понял, но постараюсь быть деликатным и внимательным.
Роро поклонился и снова с улыбкой поцеловал руки Киры, на этот раз прощаясь.
- Тогда мы увидимся снова, я буду ждать этого момента. И если вам что-то понадобится, я надеюсь, вы не замедлите послать за мной.

Кира
- Увидимся, кузен, - улыбнулась Кира. - Надеюсь, наша следующая встреча будет не менее радостной, чем эта.

Спойлер: Десмонд - Десмера, часть 1

Следуя длинными коридорами Красного Замка, юный лорд Хайтауэр набирался бесценных сведений о смерти королевского десницы. Болтали о яде и о колдовстве; болтали о том, что Бринден Риверс вовсе даже и не умер, а лишь инсценировал свою смерть, чтобы потом появиться в самый неподходящий момент. Зачем? Того стража и слуги, повторявшие эту историю, и сами не знали. Они были далеки от политических интриг. Сам Десмонд тоже не мог назвать себя большим в них специалистом, но в отличие от черни, он был обязан учиться. Запоминать. И принимать участие.
Нехорошее чувство посетило его: слишком уж напоминала обстановка, царившая в замке, тот черный день из его детства, когда он остался сиротой во второй раз. Но Десмонд не позволил тревоге завладеть им. Сглотнув, он вернул себе невозмутимый и спокойный вид, который приличествовал его положению, и постучался в покои леди Десмеры.

Леди Десмера была занята любимым делом. Она в очередной раз колдовала над своими пузырьками, выстроенными в длинный ряд на резном столике, и тускло поблескивающими в свете горящих свечей. Откупорив один, длинный и тонкий, темно-синего матового стекла, она капнула несколько капель в стоящий рядом кубок с вином. Сделала глоток, облизнула губы и вылила оставшиеся содержимое кубка прямо в горящий очаг. Пламя мгновенно вспыхнуло фиолетовыми искрами и, немного потрещав, снова успокоилось. Следующим был красный, пузатой формы, из которого с помощью маленькой крышечки с заостренным наконечником, леди мазнула себе у висков.
- Миледи, - Пухленькая служанка торопливо сообщала от дверей гостиной. - Молодой лорд спрашивает, угодно ли будет вам его принять.
Леди Редвин знаком показала, что угодно, и служанка зашаркала обратно.
- Мой милый мальчик! - Вставая, приветствовала она входящего племянника нежной улыбкой и теплыми словами. - Всё ли у тебя в порядке? Удобно ли и комфортно твоё пребывание в этом замке? Конечно, я понимаю, что здесь все не так, к чему ты привык, но, дай нам Семеро, когда-нибудь это закончится, и мы сможем вернуться домой.
Она чуть подтолкнула племянника к мягкой кушетке, приглашая присесть.
- Вот, это придаст тебе сил, Десмонд. - Она плеснула вина в серебряный кубок и, немного разбавив вино горячей водой, подала юноше. - Если хочешь, могу еще добавить пару капель моей настойки, придающей бодрости. Или...может у тебя что-то болит?

— Благодарю, миледи, — Десмонд сел, и с благодарностью принял кубок из рук леди Десмеры. — Я чувствую себя хорошо, разве что голова немного болит, но... — он слегка улыбнулся, — это же, наверное, сможет сказать о себе каждый из здесь собравшихся? От настойки, впрочем, не откажусь. Видят боги, бодрость нам не помешает.
Внешнее спокойствие не могло скрыть того жадного интереса, с которым глаза юноши следили за разноцветными пузырьками, на которых причудливо плясали отблески огня.
— Десница умер, — произнес он то, что им обоим и так уже было известно. — Это... это еще больше все усложняет, не так ли?
Юный лорд едва заметно вздохнул. Гудящий улей из сотни лордов и леди из самых разных уголков Семи Королевств, готовых при первом же случае вонзить друг в друга свои жала, заставлял его чувствовать себя маленьким потерявшимся мальчиком. Но Десмонд старался не подавать виду и держать себя, сообразно его положению.
Взгляд его все еще не отрывался от пузырьков.

- Вот и прекрасно! - Воскликнула Десмера, отбирая у парня кубок и направляясь к резному столику. Все из того же темно-синего флакончика в кубок упала одна капля. С секунду подумав, леди добавила еще одну. - То есть я хотела сказать, что прекрасно не то, что у тебя болит голова, а то, что сейчас она перестанет болеть.
- Держи, - Десмера вернулась обратно к племяннику и присела рядом.
- Ни за что не поверю, - продолжала она спокойным тоном, - пока сама не увижу Кровавого Ворона мертвым. Ты же слышал и знаешь, мой мальчик, на что способен этот человек? Если, конечно, он только человек. Вот что действительно всё усложняет.
От леди не укрылся живой интерес юного лорда, с которым тот смотрел на коллекцию флакончиков, и Десмера улыбнулась.
- Как твоя голова?

— Спасибо, мне стало намного лучше, — улыбнулся лорд, выпив из предложенного кубка.
Ему действительно стало лучше. Железный обруч, сжимавший виски, словно бы наконец лопнул, и колотившееся сердце успокоилось. С видимым удовольствием Десмонд сделал еще глоток.
— Полагаете, он действительно может... — голос его зазвучал тише, — победить смерть?
Тень невольного, непрошеного восхищения промелькнула в голосе юноши. Быстро, словно юркнувшая под половицу мышь.
— Или же он просто каким-то образом перехитрил нас, чтобы потом нежданно нагрянуть... зачем-то?
Как и чернь, передающая друг другу досужие сплетни, лорд Хайтауэр не очень-то представлял, в чем мог заключаться коварный план Бриндена Риверса. Но то, что ему доводилось слышать о королевском деснице, позволяло предположить, что коварство его может выходить за пределы воображения людей и более опытных, чем четырнадцатилетний Десмонд.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Десмонд - Десмера, часть 2

- Вот и славно. - Не без оттенка гордости констатировала леди Редвин. - Сама спасаюсь этими каплями. А ведь в их состав входят не только редкие травы. Гораздо важнее другой ингредиент.
- Ты спросишь меня - что именно? Мудрость наших предков... - Уклончиво ответила на свой собственный вопрос Десмера, желая поставить точку, и не развивать дальше скользкую тему приготовления снадобий, кои, как ей было заметно, вызывали слишком живой интерес у ее племянника.
- Что же до Бриндена Риверса... - Продолжила она с сомнением в голосе. - Не всё в этом мире поддается обычной мейстерской логике, Десмонд.
- Кстати, о мейстерах. - Оживилась она. - Сдается мне, при твоем уме и тяге к знаниям из тебя мог бы получиться отличный мейстер. Уж не об этом ли ты мечтаешь, скажи?
И не дожидаясь ответа, она подняла руку в предостерегающем жесте.
- Нет, только не это! Ты - последняя надежда Хайтауэров. Помни об этом, юный лорд.

Похвала леди Десмеры расцвела цветком в груди Десмонда — да тут же и сникла, словно побитая морозом, когда он услышал ее предостережение. Вопрос тети застал его врасплох. Лорд Хайтауэр понимал, что рано или поздно ему неизбежно придется коснуться этой темы. Не раз, лежа ночью без сна и глядя на колеблющееся пламя свечи, он мысленно представлял себе этот разговор. Но в его воображении обычно он начинал его сам. Как именно — с этим он пока не определился.
Десмонд сглотнул комок, подступивший к горлу, и, оторвав взгляд от пузырьков цветного стекла, посмотрел на леди Десмеру.
— Признаться, я много об этом думал, миледи, — как можно более ровным голосом сказал юноша и улыбнулся. — Вы и сами знаете, что общество книг мне всего приятней, и тайны мироздания интересуют меня больше, чем история престолонаследия и описания битв. Но, разумеется, я не могу не помнить о том, что на мне лежит ответственность... продолжить род.
Последние слова прозвучали как-то бесцветно.
— Между личными желаниями и долгом лорд должен выбирать второе, так ведь?

Сказать, что последний вопрос племянника поставил Десмеру в тупик, значит ничего не сказать.У нее вдруг отчего-то перехватило дыхание, словно ей подлили душителя, и она так и застыла с бокалом в руке. Когда-то давно, много лет назад, она, как ей казалось, точно знала ответ на этот вопрос. Опять этот мучительный выбор, который всегда достается не ей. А ей - лишь проклятье его последствий. Слёзы и тоска.
- Может быть, - её голос звучал по-особенному тихо и неуверенно, но лицо оставалось таким же безразлично спокойным, как и всегда, - ты еще просто не встретил ту девушку, рядом с которой тяжелый груз долга станет самым сильным личным желанием? Ты ведь еще так молод, Десмонд. Было бы неразумно жертвовать тем, цену чего ты еще просто не знаешь...
Леди Десмера поставила кубок на столик и взяла ладони племянника в свои.
Мягкие, нежные ладони книжного мальчика, а не грубые и мозолистые, как у воина. Как же это раньше она не замечала, не придавала значения?
Она мягко продолжила.
- Хотя, не скрою от тебя, устройство твоего брака дело самого ближайшего будущего. Но мы бы никогда не пошли в разрез с твоими желаниями, мой мальчик.

Десмонду невольно стало стыдно, когда он услышал непривычно неуверенный голос леди Десмеры.
- Прошу прощения, миледи, - поспешил извиниться он. - Я не хотел вас огорчить.
Вздохнув, он продолжил.
- Я думал, может быть так будет проще. Если не знаешь истинную цену своей жертвы, быть может, проще на нее пойти чем отказаться от того, что уже имеешь. Но это были просто мысли...
Руки его вздрогнули в ладонях тёти, когда она заговорила о женитьбе. Он отвёл глаза, вглядываясь в пламя очага. Воистину, судьбе было угодно чтоб именно сегодня они коснулись тех тем, что давно уже нависали над головой, сгущаясь, подобно грозовым тучам, но доселе оставались невысказанными.
- У вас уже есть на примете кто-то, кто может составить мое будущее счастье? - изобразив улыбку, он снова посмотрел на леди Десмеру, спокойно и невозмутимо, как только мог.

Миледи вздохнула, наблюдая, как Десмонд изо всех сил пытается сохранять хладнокровие и невозмутимость. Хороший все же мальчуган растет, отметила она с удовольствием. Из него выйдет толк, кем бы он не стал.
- Не бойся меня расстроить, Десмонд. - Улыбнулась она. - И не скрывай своих мыслей и чувств от меня. А что касается невесты, то, не скрою, я была бы счастлива отдать тебе мою дочь Оленну, но девочке всего пять, и должно пройти еще слишком много времени пока она достигнет брачного возраста. А может у тебя самого кто-то есть на примете? - Заговорщицки подмигнула ему Десмера, уверенная, что его ответ ее не обрадует. Откуда взяться девчонке, если он не вылезает из книг? Надо было чаще брать его с собой, вывозить в люди. И куда только смотрела эта его опекунша!
Неожиданно ей в голову пришла одна мысль.
- Ты же слышал, что на Совет в Красный Замок прибыл мейстер Эймон? Когда-то, когда мне было столько, сколько тебе сейчас, и даже меньше, мы с ним были очень дружны. Он, как и ты, с самого раннего детства не желал видеть ничего кроме книг. А когда его деду-королю вздумалось сделать из внука мейстера, нашел в этом свое призвание и за десять лет выковал себе десять звеньев. В свои девятнадцать он уже принял обеты. Боюсь, кстати, что ты, мой мальчик, немного опоздал с этим.

Юный лорд задумался, честно пытаясь припомнить всех знакомых ему молодых девиц, а затем покачал головой.
— Боюсь, девушки мне не слишком-то интересны, — задумчиво сказал он, и, спохватившись, покраснел до корней волос, поняв, насколько двусмысленно это могло прозвучать. — Я хочу сказать, я не имею в виду что мне нравятся... лица моего пола, нет! Просто мне кажется, что любовные дела — это не по мне.
Десмонд был очень серьезен, хотя с высоты его колоссального четырнадцатилетнего жизненного опыта такие утверждения могли показаться забавными.
— О, разумеется, я слышал, — в голосе юноши вновь мелькнуло восхищение. — Мудрость мейстера Эймона широко известна. Я и не помышлял о том, чтобы сравниться с ним, — он улыбнулся, глядя на леди Десмеру, — хотя счел бы за честь быть на него похожим.

- Конечно, мой милый, - спохватилась леди Редвин, - Все те девушки, с которыми тебе до сегодняшнего дня приходилось общаться, либо старые няньки и септы, либо пухленькие перезрелые крестьянки, что подают тебе на стол или перестилают постель.
Десмера лихорадочно соображала, найдется ли сейчас в Красном Замке хоть одна симпатичная аристократка, близкая с племянником по возрасту, способная его увлечь. Леди Скалы замужем, Мандерли слишком стара дня него. Мара Мартелл! Горячая дорнийка была бы очень кстати. Надо будет как-то ненавязчиво их познакомить...
Ее мысли вернулись к мейстеру Эймону.
- А теперь о деле, мой мальчик. - С серьезным лицом обратилась к нему Десмера и сжала его ладонь. - Ты Хайтауэр! Первый среди самых знатных и гордых родов Вестероса, помни об этом! А еще, ты единственный выживший мужчина семьи, и потому ответственность твоя необычайно велика. За твоей спиной тысячи и тысячи предков, что снискали славу, почет и уважение для этого рода. И все они теперь с надеждой смотрят на тебя оттуда, откуда...В общем, из разных мест. - Не стала уточнять Десмера, откуда они могут смотреть.
- Ты не можешь предать их! И сейчас, когда решается судьба королевств, пришло время тебе принять в этом участие.
Леди Редвин сделала торжественную паузу.
- Я прошу тебя встретиться с мейстером Эймоном. Под любым предлогом. Тем более, у тебя и правда есть чудесный и приятный для тебя предлог. Скажи, что мечтаешь о мейстерской цепи, просишь его совета и все такое. И главное - разузнай, не собирается ли наш драконистый мейстер, если потребуется, отречься от обетов и принять корону. Если честно, мне это кажется крайне сомнительным, но...может, время изменило его?

В который раз юный лорд невольно изумился проницательностью тетки. Быть может, часть слухов, которые, как он знал, о ней ходили, была действительно правдива?
— Мне будет очень приятно сделать это, миледи, — улыбнулся Десмонд, и в свою очередь легонько сжал руки леди Десмеры. — Думаю, нам с мейстером Эймоном действительно найдется о чем потолковать. А скажите...
Лорд Хайтауэр миг помедлил, собираясь с мыслями.
— Если он согласится принять корону... это скорее будет хорошо или плохо? Не для него самого, разумеется. Для королевства?
В присутствии других лордов и леди, тем более всего Совета, он ни за что не решился бы вот так обнажить свою наивность. Гордость потребовала бы у него спрятать свое непонимание некоторых вещей за гладкими, обтекаемыми словами и учтивой улыбкой. Но наедине с Десмерой он мог позволить себе быть откровенным. Как юноша, жадно рвущийся к знаниям, Десмонд понимал: тот, кто не задает вопросов, какими бы они ни были — тот не получает ответов; а следовательно, ограничивает свой ум.

Леди Редвин в очередной раз с удовольствием отметила, что мальчишка не просто умен, но и не по-детски проницателен. А еще он умеет задавать правильные вопросы.
И вот такого парня, с такими-то талантами, ограничить каменным мешком Цитадели? Посадить на пусть и такую привлекательную для него, но все же, слишком короткую мейстерскую цепь? Нет, его таланты простираются гораздо дальше научных знаний и их применений в обычной мейстерской практике. Да и что-то подсказывало ей, что и ему самому эта цепь покажется слишком удушающе короткой. Он настоящий лорд, а книги еще никому не мешали. Тем более Цитадель у него всегда под боком. Ее племянник во многом напоминал ей того молодого Эймона Таргариена, еще не мейстера, но и отличия явно бросались в глаза.
- Без сомнения, это было бы исключительно хорошо! Прекрасно! - Уверенно ответила Десмера. И добавила чуть тише, будто стесняясь своих слов.
- Никогда еще Вестерос не знал короля более достойного короны, чем он, мой мальчик. Уж ты мне поверь...

Десмонд кивнул, и задумчиво посмотрел в пламя. Подобно многим другим юношам его возраста, он был идеалистом, и сама мысль о том, чтобы отречься от однажды данного обета, ему не нравилась. Но с каждым днем он все лучше понимал устройство мира, и признавал: он устроен много сложнее, чем того хотелось бы. Нравится это ему или нет.
— Я верю вам, миледи, — оторвав взгляд от огня, он взглянул на Десмеру, и улыбнулся. — Признаться, мне и самому кажется, что ученый муж на престоле, к тому же обладающий мудростью и рассудительностью, много лучше чем, например, скорбная умом девица, младенец или же... чужак. Остается вопрос с обетами... но ведь и его можно решить согласно закону, обратившись к служителям Веры, не правда ли?
Юный лорд Хайтауэр еще раз сжал руки тетки и поднялся с места, собираясь уходить.

- Обеты, клятвы. - Поморщилась леди Редвин. - Всё это только слова, за которыми прячут собственную трусость или беспомощность. А для принимающих их - ходовой товар.
Опомнившись, что такие слова не предназначены для ушей юного мальчика, еще не отрастившего себе толстую броню цинизма, и уж тем более для будущего рыцаря, Десмера решила тут же обратить их в шутку. Но отчего-то никакая шутка не шла на ум. Она встала с кушетки вместе с собравшимся уходить племянником. На прощание у дверей она по-матерински нежно поцеловала его в лоб.
- Всё можно решить, Десмонд. - Серьезно сказала она. - Но решать лишь одному человеку. И это даже не Верховный септон.

— Тогда кто же? — тихо, одними губами спросил юноша, остановившись на пороге. — Сам мейстер Эймон? Или...
Он умолк, оставив свое "или" висеть в воздухе, и посмотрел на Десмеру с живым интересом.

- Именно! - Мягко сказала Десмера. - Сам Эймон. И, увы, шансы на то, что он изъявит такое желание ничтожно малы - политика никогда не интересовала его. Но время многое меняет. И многих...
- Поэтому мне так важно знать, что он думает об этом, Десмонд. Есть ли шанс...

— Я постараюсь... — начал было Десмонд, но прервал себя на полуслове. Довольно. Время учиться принимать на себя ответственность... и нести последствия.
— Я хочу сказать, я непременно это узнаю, миледи, — сказал юный лорд. Благодарю вас за совет... и за вашу чудесную настойку. Доброй ночи.
Почтительно склонившись над рукой тетки, Десмонд покинул ее покои.

Спойлер: Вирга - Роджер 18+

Вирга задумчиво прогуливалась по коридору, размышляя о чем-то своём, как вдруг увидела Роджера. На губах сразу же появилась отточенная вежливая улыбка, но в глазах можно было заметить отблеск хаотичных мыслей. Кажется, они знакомы, какие-то смутные воспоминания...точно!
- Здравствуйте, лорд Рейн - в голосе ни единого намека на полет мыслей, лишь спокойствие и уверенность - Смерть короля - трагедия для всех нас, но я слышала, вы с ним были добрыми друзьями. Позвольте выразить свои соболезнования. Мы все знаем, каково это, терять близких людей.
Женщина слегка наклонила голову,вторя своим словам.

Смерть десницы прибавила остроты всему происходящему в Красном замке, партии претендентов на железный трон закопошились словно пчелы в ульях. Рейн был не слишком рад участвовать в этой битве, сражения иного рода привлекали его куда больше. Он в очередной раз пожалел, что рядом нет его брата Рейнарда. Уж тот бы точно знал что делать. Закулисные интриги не были вотчиной Роджера, он скорее был готов сложить голову на войне, чем склонить ее перед сворой престолонаследников.
От этих мрачных мыслей его отвлек женский голос. Рейн оглянулся, перед ним стояла леди Мандерли, никаких сомнений. Молва об этой женщине опережала ее саму. Однако, услышать от нее такие добрые слова было несомненно приятно.
- Леди Мандерли, я благодарю вас за сочувствие. Мы с покойным королем и правда были не просто повелитель и его верный подданный, мы были друзьями, смею утверждать. Эта дружба досталась мне как дар от моего отца. Вы верно знаете, он тоже пал в последней битве.
Лицо Рейна выражало неподдельную скорбь, очевидно удвоенную потерей родителя.
- Конечно, гибель отца для королевства не так трагична, как потеря монарха. Но для меня обе эти смерти страшный удар. Тем не менее, миледи, вы очень добры, выражая мне свое сочувствие, хотя в этот час и вам, как всем другим лордам, тревожно и неспокойно. Пока страна не обретет нового лидера, всем нам не будет отдыха. Как вы справляетесь с этим? Совет, и все с ним связанное, выматывает, правда же?
Рейн постарался улыбнуться женщине, но улыбка его вышла вымученной. Он и правда устал, иной побери, если даже красота леди Вирги не ободряет его.

- Ох,простите, что не упомянула про отца - до нее действительно доходили какие-то слухи, но попробуй запомнить их всех. - Мои родители скончались уже давно, но я прекрасно помню, каково это. Кажется, что ты и так взрослый и самостоятельный, но в этот момент как будто рушится стена, которая защищала тебя от остального мира. Но с этим осознанием становишься лишь сильней. Не обещаю, что станет лучше, но вы справитесь.
Леди Мандерли грустно улыбнулась и легко дотронулась до предплечья Рейна. И в её жесте не было ничего, кроме внезапного желания поддержать.
- Как справляюсь? Лучше спросите, как я одна справляюсь со всеми делами Дома и тремя сыновьями в придачу - хмыкнула женщина, немного повеселев. - Совет, конечно, скучен, но он служит поводом для новых знакомств и дает возможность неплохо провести время. А вы как? Наверное, для вас совет совершенно невыносим и хочется поскорей домой?
В вопросе Вирги был не столько вопрос, сколько мнение человека, привыкшего, что он чаще всего прав.

- Все нормально, леди Мандерли, не обращайте внимание на мой мрачный вид, - Рейн постарался согнать с лица суровость. - Я могу лишь позавидовать вашей силе духа. В мире мужчин, решиться родить трех детей, не отягощая себя узами брака, справится с их воспитанием, материальными трудностями, и тяготами управления целым домом. Вы, миледи, крепче многих мужчин, которых я знаю. В том числе и меня. Как видите, я разбит, хотя смерть отца и короля не были плохими, если вы понимаете о чем я. Гибель с мечом в руках - об этом мечтает любой воин. Гибель в битве за правое дело. Да, мужчины уходят, оставляя вдов, дочерей, матерей. Вы правы, что выбрали себе иную участь. Зато нет того, кто причинит вам боль своей скоропостижной кончиной.
Рука леди Вирги коснулась Рейна, он непроизвольно вздрогнул. Уже очень давно он не чувствовал женского тепла, а то что предлагают девицы в борделях стоит ровно своих денег.
- Мне следует брать с вас пример, леди Вирга, заводить новые знакомства, стараться разглядеть некую пользу в происходящем и, возможно, даже удовольствия. Домой же мы попадем лишь тогда, когда на Железный трон усядется зад нового короля. Увы.
Внезапно Рейн понял, что смеется, и даже искренне, не вынуждая себя, как обычно, натягивать нужную мину в присутствии придворных лордов и их супруг.
- Может пройдемся, леди Мандерли? Я бы выпил вина, не составите мне компанию?
Лорд Рейн понятия не имел достаточно ли уместно предлагать такое даме, но сказанного не воротишь, а выпить правда хотелось. Снять напряжение, улучшить настроение и, чем черт ни шутит, подружиться с этой яркой дамой поближе

- У нас на Севере люди проще к этому относятся. Никто не посмеет усомнится в моих детях. Хотя нет, пусть только посмеет - жесткая улыбка на секунду тронула губы женщины и тут же пропала. - Спасибо вам, признаюсь, не часто на юге услышишь похвалу именно за мои заслуги..Но на счет боли от кончины не скажите. Я ж не рожала своих детей от Семерых - усмехнулась Вирга, глядя на Роджера.
Они медленно прогуливались, и леди Мандерли внимательно слушала собеседника:
- Не стоит брать с меня пример, если вам это в тягость.К чему эти напрасные жертвы?..И как вам претенденты?Я, признаться, слишком далека от столичных дел.
Когда мужчина внезапно предложил вино, Вирга удивленно моргнула, но сразу же улыбнулась.
- А вы точно не северянин, лорд Рейн?С удовольствием составлю вам компанию. Куда мы направимся?
Женщина еще не слишком уверенно ориентировалась в замке и вопросительно посмотрела на Роджера.

Стопы Рейна сами собой шагали в сторону кухонь. Где-то на уровне инстинкта, он чувствовал, что найти вино можно будет именно там. Ведь до обеда еще было добрых часа два, а значит не стоит пытаться найти благородный напиток в иных чертогах.
- Отнюдь, миледи! Мне не в тягость брать пример с вас, скорее я сочту это за честь. И поверьте, на Юге не все унылые и чопорные зануды. Возможно, мы таковыми кажемся довольно часто. Но это напускное, исключительно.
Постепенно в поле зрения собеседников оказалась цель их краткого путешествия. Кухни. Целая ватага поварят и кухарок суетилась там, словно в муравейнике. Приятные ароматы разносились повсюду, напоминая о столь бренном чувстве, как голод. Увидав сурового лорда, одним своим взглядом являющего строгость и беспрекословность, толстенная как ствол дуба стряпуха собрала в корзину бутыль лучшего красного вина, копченого мяса, жаренную куропатку и несколько спелых апельсинов.
Ни чуть не сопротивляясь столь щедрому подарку, Рейн забрал еду и подмигнул леди северянке. Фривольность. Но сколько той жизни, в конце концов?!
- Я сочувствую всем вашим прошлым потерям, миледи. И предлагаю выпить за всех тех, кто ушел от нас преждевременно. И за тех, кто вовремя покинул, - Рейн припомнил Риверса. Туда ему и дорога.
Если бы его спросили где именно они сейчас находятся, Роджер не нашел бы точного ответа, но место было уютным и теплым. Какой то зал, небольшой, украшенный гобеленами и колоннами, с огромным очагом, в котором горел огонь.
Роджер налил вино даме, и пригубил сам.
- Претенденты на трон? А вам, леди Вирга? Младенец с матерью, не шибко умная девочка с ее мужем, мейстер и младший сын. Выбор впечатляет. Но есть еще один потомок Эйгона Недостойного. Эйнис Блекфайр. Темная лошадка. Вы наверняка знаете, что мои предки сражались на стороне Деймона в прошлом. Что тут скажешь? Я был другом Мейкара, но не его детей. Хотя, всё может случится. Мне, признаться, хочется чтоб король уже был избран, и в королевствах воцарил покой.

Вирга шла за Рейном на кухню и чувствовала себя четырнадцатилетней. Кажется,именно тогда они с подругами воровали на кухне вино, искренне считая, что никто не знает об их выходках. Сейчас же леди Мандерли настолько привыкла, что стоит лишь махнуть рукой, и слуга принесет всё, что пожелаешь, что подобный поход воспринимался чуть ли не как приключение.Это было немного странное чувство, но забавное.
И когда он внезапно ей подмигнул, женщина от неожиданности вопросительно приподняла бровь, но не выдержала, и улыбнулась.
- Да, давайте выпьем. А потом выпьем и за что-то более приятное.
Вирга взяла вино и сделала глоток.
- А Его Величество ничего об этом говорил? О возможном приемнике?И вообще, как это - дружить с самым влиятельным человеком в королевствах? - женщина вздохнула - Я не сильно хорошо знакома ни с кем из них, но пока что, признаюсь честно, не отдала бы голос никому. Хочется не только сильной руки, но и ясного ума, и что б это было в одном человеке. Надеюсь, я смогу узнать их получше и изменить мнение - она произнесла это, глядя на вино, и голосе можно было услышать нотки сомнения.Тут она подняла глаза на Роджера.
- Воцарение нового короля и покой - звучит как второй тост. Только что вообще такое покой? Не знаю, никогда с таким не сталкивалась, разве что в детстве. - усмехнулась Вирга.

Красота леди Вирги была такой теплой, почти жаркой, уж точно не холодной, как лютый Север, откуда она прибыла. Был в этом некий приятный диссонанс. Ее голос нравился Рейну. Он обволакивал, успокаивал. То, что было ему нужно в этот час, ведь Совет выматывал не слабее поединков на мечах. Он пил вино, и его глаза улыбались леди Мандерли.
- Ваше счастье, что вы не знакомы с кандидатами, уж поверьте. Делать беспристрастный выбор сложнее, когда вас связывают годы общения. Вы же в состоянии сохранить ясный взгляд на всех них, и скорее увидеть то, что незаметно старому знакомому. Я вам даже завидую, леди Вирга, честно, - Роджер достал куропатку из корзины и разрезал ее на пополам. Затем нарезал мясо птицы тонкими полосками, наколол их на нож и протянул собеседнице. - Кухня здесь великолепна, угощайтесь смело. Даже мясо дикой куропатки умудряются сделать мягким, как воск. Какой то секретный маринад.
Он откусил добрый шмат от жаренной тушки и продолжил говорить, не особо заботясь об этикете.
- Что до дружбы с королем, то это была прекрасная мужская дружба. Он был мне словно второй отец. Или старший брат. Я учился у него многому, брал с него пример. Мейкар был хорошим королем. Выпьем! За покой и нового короля, кем бы он ни был!

- Да, наверное вы правы - откликнулась Вирга, расслабленно сидящая на диване - Я знаю лишь некоторые сплетни и слухи, и у меня нет эмоциональной привязанности ни к тому. Если хотите, я могу потом поделиться своим мыслями. Если конечно смогу познакомиться хоть с кем-то - хмыкнула женщина. - У меня возникло такое чувство, что все кандидаты прячутся от нас, простых смертных.
- О, спасибо - она взяла кусочек мяса, тепло улыбнувшись Роджеру. - И действительно, очень вкусно.Как думаете, они раскроют тайну своего секретного маринада?У меня как раз сейчас есть пару мыслей, связанных с блюдами..Нет - Вирга махнула рукой - не хочу говорить о делах.Их и так слишком много..Видите, теперь у меня есть повод вам завидовать - усмехнулась она - Всегда смотрела на мужчин и их дружбу, и мне казалось, что она иная, чем женская. Да и не скажу, что у меня когда-либо были такие близкие друзья, а у вас осталось столько приятных воспоминаний.Да, за королей - Вирга легко чокнулась с лордом Рейном.
Женщина потянулась за новым кусочком.
- Мне кажется, я стала здесь куда больше есть. Как бы не пожалеть об этом - усмехнулась она.

Рейн, принявший пару порций вина, потерял ориентир некой тонкой грани показательного целомудрия, что позволило ему беззастенчиво оглядеть Виргу с ног до головы.
- Уверяю вас, леди, вы можете себе позволить есть сколько душе угодно. Вашей стройности ничто не угрожает.
В подтверждение своих слов, Рейн снял с апельсина кожуру и протянул цитрус Мандерли, его сладкий аромат разнёсся по всей зале.
- Ешьте. Я думаю на Севере апельсины редкость. Даже на Юге их достать не просто. А их вкус превыше всяких похвал. Моя сестрица любит апельсины. И мы с братом всегда балуем её. Она у нас одна девочка в роду, как не баловать. Вы тоже в семье одна...девочка, так? Сыновья наверняка вас обожают. Когда они достигнут возраста мужественности, будут дарить маме не только апельсины. А однажды, подарят вам и дочерей, вступив в достойные браки. Это лучше дружбы, это семья.
Это то, чего у него самого не будет никогда. Ни жены, ни детей. Потому он так мечтал женить Рейнарда и выдать Эллин замуж.
- Давайте выпьем за наши семьи. И за наших потомков, даст Матерь, их будет много. И ни один бог не станет подкидывать монетку при их рождении.
Роджер приподнял кубок с вином и тотчас опорожнил его. Говорить про Совет и свору алчущих Железный трон расхотелось. Атмосфера была совсем не та, слава богам. Уж лучше пить в компании красивой леди, чем слушать агитационные речи в поддержку того или иного наследника.

- Если я буду здесь есть, сколько душе угодно, к концу Совета меня отсюда ни одна лошадь не увезет - хмыкнула Вирга, но апельсин взяла.
- Да, они у нас редкие и дорогие, хотя благодаря торговле наш Дом может себя баловать немного чаще - она поделила апельсин на две части, и вторую протянула обратно Роджеру - Несправедливо есть такой вкусный и редкий фрукт одной.
- А сколько лет вашей сестре?Она, наверное, рада иметь двух братьев, которые её балуют.А какие отношения у вас с братом?Мне кажется, в детстве все воюют друг с другом..Да, я была единственным ребенком, единственным, кто дожил до сознательного возраста, по крайней мере. Возможно "обожание" это слишком сильное слово, но у нас хорошая семья. Я стараюсь воспитать их настоящими мужчинами, и уже могу доверить старшему управление, пока меня нет.А насчет невесток - пока что даже думать об этом не хочу, хотя скоро и придется. Не представляю еще одну хозяйку в моем доме.
- Да, пускай жизнь будет к ним благосклонна - кивнула Вирга, и тоже пригубила вино.

- Если ваши лошади вас не увезут отсюда, я предложу вам моих. Когда закончится весь этот фарс под названием Великий Совет, мы все отправимся по домам. Но я хочу предложить вам заехать по дороге в Кастамере. Да, это небольшой крюк, - Роджер рассмеялся. Небольшой мягко сказано. - Но если вы никогда не бывали в моем замке, вам обязательно нужно это исправить. Нижние залы его раньше были шахтами. В стенах видны золотые прожилки, и хотя окон там нет, но света столько, что кажется будто глаза слепит солнце. Замок неприступен, его не взять даже самой огромной армии. Мой дом примет вас со всем гостеприимством, присущем Рейнам. И я и мой брат Рейнард. Он вам понравится, он умный малый. И мы очень близки. Вы не захотите возвращаться в Мандерли.
Рейн принял половинку апельсина, коснувшись пальцев Вирги. Лорд взял женскую ручку в свою и поднес к губам.
- На ваших пальцах апельсиновый нектар, миледи.
Его поцелуй сначала был лёгким как перышко, а затем настойчивым и требовательным, он собрал весь сок с ладони Мандерли и лишь потом отпустил ее руку.
- Согласны?

В глазах у Вирги отразилось удивление от произошедшего, а потом на секунду появилась искра. Но когда лорд Рейн поднял глаза, лицо женщины снова стало спокойным.Она придвинулась чуть поближе и заглянула ему в лицо.
- Это очень неожиданный и очень приятный вопрос - тихо сказала Вирга - И будь я лет на тринадцать моложе, то уже вся трепетала бы от восторга и разумеется согласилась бы. Но мне уже за тридцать и от каждого моего решения зависит не только моя судьба. Не знаю, стоит ли оставлять сына за главного так надолго. - Она ненадолго опустила взгляд, но потом снова подняла и, мягко улыбнувшись, легко провела пальцами по щеке лорда Рейна и сказала - Сколько мы знакомы? Пару часов?Давайте узнаем друг друга получше и тогда я отвечу на ваш вопрос.

- Миледи, - вздохнул Роджер. - Я вас куда старше, но наши года лишь добавляют опыта и мудрости. Будь вы на тринадцать лет моложе, я бы сейчас не был здесь с вами. Юные девы для меня скорее дочери, нежели женщины.
Рейн ничуть не кривил душой и не пытался юлить. Он находил особое очарование в зрелых женщинах, ведь с ними можно вести интересную беседу, они могли быть союзницами, могут составить конкуренцию, могут заставить испытать невероятно широкий спектр чувств. Все это недоступно милым барышням нежного возраста.
- Я уверен, что с вашими сыновьями сейчас мудрые и верные вам люди. Но, конечно, только вы сами решаете, что хорошо для ваших детей. Тем не менее, мое приглашение останется в силе. В любое время, леди Мандерли.
Вино приятноо кружило голову, заставляя лорда говорить откровеннее, чем принято в обществе.
- И еще. Мы знакомы пару часов, но положа руку на сердце, и вы и я уже вполне определились, там глубоко на сердце, готовы ли вы и я к чему то большему, чем вино с апельсинами. К чему то более сокрытому, но менее скромному. Мы ведь уже достаточно повидали и познали, чтоб суметь это распознать, вы согласны?

Вирга слушала, и на ее лице расцветала улыбка. Нет, в нем точно есть северная кровь, говорить так прямо и четко, не стесняясь и не скрывая. Она позволила своей обычной невозмутимой маске немного сползти, и её глаза засверкали, глядя на лорда Рейна.
- Вы правы.Полностью правы - ответила она. - Думаю, мы в этом похожи - четко знаем, чего хотим, понимаем это практически сразу и идем к своей цели. Просто иногда...иногда женщине необходимо услышать это от мужчины.
Тут Вирга лукаво глянула на Роджера и добавила:
- Это в том случае, если со мной сейчас говорило не вино.

Озорные огоньки в глазах Вирги подзадоривали лорда Рейна. Он придвинулся чуть ближе, не переходя, впрочем, границы минимальных приличий. Но находясь на самой ее грани. Глядя на леди Мандерли с очень близкого расстояния, Роджер любовался ее чертами. Большие глаза, тонкий нос, острые скулы, манящие губы. Он задержал взгляд на них чуть дольше.
- Вино придаёт смелости говорить правду. Так, что пусть.
Когда тебе сорок, ты умеешь ценить момент, знаешь, что так легко упустить то, о чем останутся лишь воспоминания. И уже не хочешь тратить дни на ожидания и церемонии, ведь этих самых дней остается все меньше.
Роджер позволил себе то, что страстно хотел, он поцеловал леди Мандерли. Коснулся губами губ. Один лишь поцелуй, почти невинный.
- Простите мне мою несдержанность, прошу. Но рядом с вами я теряю свой высокоморальный облик.

Вирга, в свою очередь, без тени смущения смотрела на Роджера. Её взгляд скользил по лицу и казалось, хотел вобрать в себя каждую черточку. Она ожидала от Совета выгодных знакомств, новых сделок и,разумеется, скуки. Но уж никак не этого - такого пока еще хрупкого, но уже пьянящего. И очень личного.
- Не стоит извиняться, если б я сочла себя оскорбленной, вы бы это почувствовали. Говорят, рука у меня тяжелая - усмехнулась женщина. - Теряете высокоморальный облик?Ммм - она вернула поцелуй, почти заставив себя сделать это так же легко и быстро - В таком случае нам нельзя видеться на людях. Мало ли что может случиться.

И правда! Что-то может случиться, без сомнений. Что-то уже случается, прямо в эту минуту, здесь и сейчас лорд Рейн не просто теряет свой высокоморальный облик, он забывает о благоразумии, осторожности и отдаётся во власть самых низменных инстинктов, которые способны доставить наивысшее удовольствие.
Забыв о том, что они находятся где-то далеко от их покоев, а значит в любой момент их могут застать, а может испытывая от сознания этого лишь еще большее возбуждение, Роджер привлек к себе Виргу, запустил пальцы в темные локоны женщины, без капли смущения разрушая ее причёску и повторил поцелуй, добавив ему страсти и глубины. В этот раз поцелуй был долгим, неторопливым, обволакивающим. Настолько вкусным, что остановиться не было сил.

Если бы Вирга умела читать мысли, она бы ответила, что не надо останавливаться, ни в коем случае. Лишь продолжать, распустить корсет воспитания до конца и остаться самими собой.
Она отвечала на поцелуй, положив руки ему на грудь, неосознанно сминая пальцами ткань,желая прикоснуться к теплой коже.
Вирга немного отстранилась, приподнявшись так, что б её лицо оказалось чуть выше, и посмотрела Роджеру в глаза.Она нежно и осторожно дотрагивалась до его лица: скулы, подбородок, губы, как будто хотела на ощупь запомнить момент до мельчайших деталей, и с каждой секундой ее взгляд все больше темнел от страсти.Но женщина сдерживала себя, нарочно медленно она приблизилась к Рейну и так же неторопливо, но чувственно, стала его целовать.

Теперь он тонул в ее ласке, прижимаясь щетинистой щекой к теплой ладони Вирги, не отпуская ее из обьятий, не прерывая поцелуй. Он хотел бы сказать ей, как она прекрасна, как восхитительно желанна, но зачем слова, когда есть тело, что может говорить само. Степень его восторга была налицо, точнее куда ниже, и очень отчетлива. Окружающий их мир отступил куда-то в расплывчатую неизвестность, и они словно были совершенно одни в неком коконе блаженства. Рейн быстро нащупал нужный шнурок и с ловкостью развязал все хитромудрые узелки корсажа, дав волю её дыханию, обнажив красивую грудь, манящую, волнующую. Камзол Роджера полетел куда-то в сторону, рубашка следом за ним, и наконец и смог ощутить жар леди Мандерли своей кожей.
Он нашёл в себе силы оторваться от губ Вирги, лишь на миг, чтоб спустить свою ласку ниже, на два белоснежных холма, увенчанный розовыми вершинами.



Вирга прерывисто дышала, чувствуя, как жар заливает всю её изнутри. Одна рука женщины покоилась на затылке Рейна, вторая ласкала его плечи, и Вирга ощущала, как плавится под поцелуями и мужскими руками, то сильными и требовательными, то мягкими и нежными. Если бы сейчас кто-либо зашел в комнату, скорей всего женщина его просто не заметила бы.Мир просто перестал существовать.
Когда сдерживаться уже не было никаких сил, Вирга легла на диван, увлекая Роджера за собой, обнимая руками торс и каждым своим движением и жестом показывая:ты невероятный, делай что угодно, но молю, не останавливайся,только не останавливайся.

Последние остатки одежды покинули их тела, и теперь не было ни единой преграды между мужчиной и женщиной, ничто не мешало им наслаждаться друг другом, сливаясь в единый организм. Губы Роджера оставляли влажную от поцелуев дорожку на животе Вирги, ведущую от ложбинки между грудей до крохотной впадинки пупка и теряясь в самом центре женственности, где чувства концентрируются в единую точку, то разливаясь по всему телу, то собираясь вместе, чтоб взорваться как вулкан. Но Рейн не давал всему свершиться слишком быстро, он отступал, чтоб схлынула волна, и снова возвращался и так до исступления, до стона.
Когда уже и сам он не мог более сдерживаться, Роджер поднялся над Виргой и вторгся в неё, разрушая последнюю грань, что их разделяла.

Тихий стон вырвался из груди, и Вирга полностью отдалась во власть бушующих чувств.Их движения слились в единый ритм, стройный и прекрасный, как музыка.
Через некоторое время Вирга, сжав бедрами Робера, поменялась с ним местами, оказавшись сверху.Она потянулась к рукам мужчины, взяла их в свои и стала прикасаться ими к своему лицу, шее, груди. Лишь бы чувствовать его, чувствовать всем своим телом.В голове билась лишь одна мысль: мой, мой без остатка. Женщина наклонилась и страстно поцеловала Роджера, как будто пытаясь завладеть всем, даже воздухом в его легких.И в то же время отдать всю себя.


Как прекрасно быть поверженным, кинутым на лопатки, властно и страстно. Рейн любовался изгибами стройного тела любовницы под новым ракурсом, восхищаясь гибкости и силе этой знойной женщины. Атлас ее кожи ласкал пальцы Роджера, заставлял жаждать ее с новым порывом. Он перехватил ее запястья и завёл руки Вирге за спину, вновь вернув себе контроль, потом сел, всё еще не отпуская её рук, и не отрываясь от уст.
Сколько прошло времени с начала их безумия? Час или вечность. Низкий хриплый стон наконец вырвался из груди Рейна, он подался навстречу движениям Вирги в последний раз и без сил откинулся на ложе, увлекая её за собой.
- Ты ведьма, Вирга, - он улыбнулся и прикрыл глаза. - Или богиня.



- О, всего лишь женщина - расслабленно ответила Вирга, рассеянно водя пальцем по его шраму на плече. - И только настоящий мужчина умеет раскрыть в ней всё самое сокровенное.
Уже начала накатывать приятная нега, и женщина лежала, прижавшись щекой к плечу Рейна, и думала о том, как же всё сейчас восхитительно, тепло и чудесно. Как в юности. Нет, лучше, чем в юности, ведь сейчас она могла оценить момент сполна и насладиться им без остатка.
- Давай не будем никуда выходить, а? - улыбнулась она, вторя своим мыслям - Ну его, этот дурацкий Совет и их склоки и козни, у нас есть дела поважней. И куда более приятные.
Вирга опустила голову чуть ниже, слушая сердцебиение Роджера, это успокаивало и внушало странное чувство уверенности.
- Ох, я кажется забыла сказать. Я принимаю ваше приглашение, лорд Рейн, но и жду у себя в гостях, разумеется.

- Я знал, что смогу тебя уговорить, - Роджер лукаво усмехался. - Это потому, что я обладаю даром убеждения. Да?
Он зарылся лицом в кудри Вирги, и нежно поцеловал синюю жилку на шее любовницы.
- И я бы остался здесь, Вирга. Тем более, что от нас все равно мало что зависит. И всё же. Проклятый долг заставит меня присутствовать на Совете. Но это не значит, что я буду там круглые сутки. Если ты пригласишь меня не только в Мандерли, но и в свои покои здесь...м?

- Еще каким - промурлыкала Вирга, чувствуя на себе нежные чужие прикосновения - Прошу, используй его на мне почаще.
Она приподняла голову, несколько секунд молча любовалась Роджером, а потом мягко поцеловала его.
- Разумеется мои покои открыты для тебя, причем круглосуточно.И там будем только мы,вдвоем, без всей этой необходимой шелухи и срочных дел - её голос стал немного манящим, будто приглашающим переместиться в покои прямо сейчас. - Но сначала ты просто обязан помочь мне с платьем и прической. Даже думать не хочу, какой ужас сейчас творится на моей голове.
Говоря это, женщина усмехалась, и было видно, что она готова снова и снова переживать эти трудности.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Эйнис - Эймон

Не без любопытства оглядев своего двоюродного племянника, а точнее - его мейстерский наряд и цепь на шее; Эйнис Блэкфайр вежливо, но сухо сделал полупоклон. Как равный - равному.
- Принц Эймон! Или я должен говорить: мейстер Эймон, милорд? Прошу простить мое невежество, в таком случае. Оно простительно изгнаннику, который почти всю жизнь провел вдали от родины, где не встретить членов вашего уважаемого ордена, - немного промолчав, "черный дракон" продолжил.
- Прежде всего, позвольте выразить мои искренние соболезнования в связи с смертью вашего отца и моего кузена. Короля Мейкара. Он был достойным противником и настоящим рыцарем, снискавшим уважение у тех, кто волею рока был вынужден противостоять ему на поле брани. Надеюсь, что его смерть не останется неотмщенной и мятежники понесут соответствующую кару, - выразил уверенность представитель мятежной ветви Дома Таргариенов. Впрочем, "что позволено дракону - не было позволено быку", в понятиях Эйниса Блэкфайра.
- Но я здесь не только ради этого, родич. Но и ради установления... скажем так, более доверительных и взаимовыгодных отношений между нами. Могущих послужить к обоюдной пользе и пользе всего королевства. Несмотря на возможное соперничество как формальных претендентов на Железный Трон. Милорд, я прибыл в Вестерос не только ради этого, уверяю вас. Намерения мои более широки, нежели призрачная надежда на избрание королем волею Великого Совета. И менее эгоистичны, хочу вас в этом заверить. Я хотел бы заранее донести до вас эти аргументы и факты, как до человека, который имеет дело с фактами и логикой. Быть может, в обстановке Великого Совета и дворцовом зале - они покажутся менее убедительными, лишь политическим спектаклем, если не фарсом, - Блэкфайр замолк и внимательно посмотрел в понимающие глаза Эймона Таргариена.

Эймон сдержанно кивнул в приветствии и тоже окинул собеседника изучающим взглядом.
Его принадлежность к Таргариенам была очевидна, пусть и "не по ту сторону одеяла", как говорили о незаконнорожденных и их потомках, да и xрабрости ему не занимать, раз осмелился вот так открыто явиться ко двору.
И вот следовало задуматься, почему это он именно сейчас появился, а не раньше? При жизни отца, короля Мейкара, при жизни Бладрейвена. Однако об этом есть кому думать, а мейстера Эймона это не особо касалось.
- С тех пор, как я принёс обеты в Цитадели, а это было 16 лет назад - ко мне обращаются "мейстер Эймон". Принимая присягу мейстеры отказываются от родового имени и потому покарание мятежников, убивших отца, короля Мейкара - не моя забота. Однако я уверен, что никто из заслуживающих наказания его не избежит.
Слушать рассуждения о мятежниках из уст того, чья семья только то и делала, что восставала против законной ветви Таргариенов, было бы забавно, если бы не было многих тысяч погибших в битвах по обе стороны.
Выражение лица мейстера осталось непроницаемым, когда он продолжил говорить:
- Рад слышать, что ваши мысли не ограничиваются притязаниями на Железный Трон, ведь эти притязания весьма призрачны, как вы и сами понимаете. Что же касается более доверительныx отношений для пользы родственных отношений всех ветвей Таргариенов и пользы всего государства, то весьма хотелось бы надеяться, что ваши намерения искренни и найдут понимание у будущего правителя Вестероса. Я с большим интересом выслушаю ваши аргументы и факты, если вы считаете нужным мне их сообщить, однако вы же понимаете, что я - сторона нейтральная, что, впрочем, не мешает мне иметь собственное мнение и высказывать его, если оно кого-то интересует.

Эйнис внимательно выслушал принца-мейстера и немного помолчав, ответил родственнику.
- Мейстер Эймон, я уже имел честь приватно беседовать с вашим братом, принцем Эйгоном. Которого, вместе с вами, называют наиболее вероятными будущими королями Вестероса. Если вы, конечно, соизволите добровольно снять с себя мейстерскую цепь и обеты. Входит ли это в ваши намерения - не моё дело, а только ваше, милорд. И мы достигли с принцем Эйгоном определенного... взаимопонимания, уверяю вас. Полноту моих аргументов, которые включают в себя как важные для королевства услуги с моей стороны, так и некоторые... условия, скажем так - принц оставил на рассмотрение Великого Совета и своих родичей. Тем не менее, я счел необходимым уведомить и вас лично. На всякий случай, скажем так.
Блэкфайр помолчал и отдышавшись, продолжил диалог.
- Мейстер Эймон, среди Золотых Мечей имеется немалое количество лордов, рыцарей и воинов, которые устали от бесконечной и безнадежной братоубийственной войны, скажем прямо. И от авантюр моего дяди, известного Эйгора Риверса. Который готовит, через несколько лет, очередное масштабное вторжение в Семь Королевств. Под предлогом утверждения власти короля Деймона Блэкфайра, третьего этого имени, моего племянника. Который будет провозглашен королем в течении года или двух, самое большее. У нас с Жгучим Клинком возникли... непреодолимые противоречия по этому поводу и многим другим. Вот почему я прибыл на Великий Совет, несмотря на очевидные риски для моей персоны. Не сколько для борьбы за Железный Трон - здесь я не питаю особых надежд, а в искреннем желании вернуться на милую Родину и прекратить проливать кровь своего народа и единоверцев. В моих силах полностью предотвратить вторжение, если я буду избран королем Вестероса, против ожидания. Но, даже если этого и не случится, что вероятнее всего - в моих силах всё еще уменьшить ущерб от очередной авантюры моего дядюшки. Если мне и иным лордам будут выделены некие пустующие замки, с соответствующими им титулами, землями и доходами. Харренхолл, например. Тот же Пайк, который скоро тоже будет пустующим, без сомнения. До трети Золотых Мечей могут дезертировать еще до начала вторжения, уверяю вас. И стать верными подданными нового короля Таргариенов, готовыми подтвердить королевское прощение кровью врагов короны и своей собственной. В том числе и я сам, милорд. Вот о чем я прошу вас подумать и, буде вы сочтете это необходимым, донести до сведения ваших родичей. Я устал от войны и скитаний на чужбине, мейстер Эймон. Я хочу вернуться домой, так или иначе. Мне кажется, это вполне естественное желание для человека, который с малых лет был оторван от своего народа и привычного окружения. Больше я от вас ничего не прошу, родич, - с этими словами, Эйнис скрестил руки за спиной и стал ждать ответа своего племянника. Двоюродного.

- Прошу прощения за свои манеры, - вспомнил о придворном этикете Эймон, указывая на кресло - присаживайтесь, милорд. Выпьете вина? Зима здесь не так чтобы холодная по сравнению с Севером, но по сравнению с более тёплыми странами по ту сторону моря тут довольно зябко, горячее вино со специями будет кстати, если вы не возражаете.
Он кликнул слугу и распорядился о вине, устроился в кресле и продолжил беседу:
- Начну с того, что уже говорил. Я - мейстер и принёс обеты. Отказываться от них не собираюсь, в этом нет никакой необходимости, претендентов на Железный Трон и без меня немало. На мой взгляд лучшим из всех является мой брат Эйгон. Он молод, умён, силён и что очень важно - хорошо знает жизнь Вестероса не только из окна замков, он любим в народе и будет хорошим правителем. Надеюсь, что вы согласитесь, что ваше личное положение на таком фоне выглядит несколько бледновато.
Эймон старался выбирать дипломатичные выражения, если Эйнис не дурак, а таким он не был, судя по всему, то прекрасно поймёт, о чем сейчас речь: законный принц, воспитанный и выросший в Вестеросе, известный тем, что был оруженосцем простого безродного рыцаря - гораздо более подходящая кандидатура, чем сын бастарда, одного из многих, пусть и узаконенного, но восстававшего против своих же родичей.
- Благодарю вас, что вы уже сообщили свою точку зрения моему брату и уверен, что он оценил перспективы прекращения ненужных кровопролитий и мы все будем вам благодарны за содействие в пресечении неуёмных амбиций Эйгора и тех, кого он ещё способен проталкивать на Железный Трон. Что же касается ваших пожеланий насчёт земли и замков, то я, как вы понимаете, совсем не волен давать какие-то либо обещания, но не вижу, почему бы Эйгону не пойти бы вам навстречу. Разумеется такой жест со стороны короны возможен только при полном к вам доверии и надеюсь, что вы не дадите повода сомневаться в искренности ваших намерений и предложений, или же в будущем пожалеть о таком решении. Но решение принимать не мне, это очевидно. А мнением своим я поделюсь с родичами, со многими я достаточно дружен и близок и что-то мне подсказывает, что наши с братом мнения совпадут. Если не во всех деталях, то глобально, в целом.

Эйнис Блэкфайр не стал пить вино, вежливо сославшись на изжогу и печеночные колики из-за непривычной пищи и смены климата.
- Я согласен с вами, мейстер Эймон. К такому же мнению приходят многие, великие и малые, насколько мне известно лично и из моих скромных источников. Насчет принца Эйгона, уточняю. Что касается доверия - очевидно, что я должен его доказать. К сожалению, я не могу отозвать свою кандидатуру как претендента на трон в присутствии Великого Совета. Это сделает меня предателем в глазах большинства тех людей, которые надеются заслужить королевское прощение и милости. Многие сочтут, что меня банально подкупили. Это может иметь роковые последствия для моих детей, оставшихся в Тироше. Уверяю вас, Эйгор Риверс на все способен. Мне и так небезопасно будет возвращаться в Эссос, в любом случае, заверяю вас. И я не смогу оказать те услуги, о которых упоминал. Другое дело, если Великий Совет Королевств - изберет иного, более достойного в их глазах короля. В таком случае, я смогу принять королевское прощение и прочие милости моих родичей, без непоправимого урона для моего имени и репутации. Благодарю вас, мейстер Эймон, что вы выслушали меня и обещаете поделиться этими соображениями с своим братом. Большего я не дерзаю у вас просить. Может быть, у вас есть ко мне какие-то вопросы, милорд?

Речи Эйниса звучали довольно убедительно, даже насчёт изжоги, бывает и такое, да. Эймон подавил улыбку, подумав, неужели Блекфайр боится, что вино отравлено?
Сам отпил изрядный глоток, после холодного подвала горячее вино было очень кстати, и ответил:
- Я вполне понимаю ваши затруднения, поймёт и Эйгон, я думаю. А вопросы... пожалуй есть. О вашем приезде как претендента на трон вы договаривались в Десницей, Бринденом Риверсом? Не расскажете ли, кто был инициатором этого договора и какие условия обсуждались?

- Да, мейстер Эймон, с ним самым. По моей инициативе и при посредничестве моего дяди, архонта Тироша. Брата моей матери, леди Роанны Тирошийской, как вам прекрасно известно, - ответил Эйнис.
- Лорд Риверс прислал мне охранную грамоту и гарантировал безопасность на земле Семи Королевств, при условии соблюдения королевских законов и отсутствия подстрекательства к мятежу подданных короны. Принц Эйгон мне вчера сказал, что я могу продолжать считать себя гостем, от имени вдовствующей королевы, - Блэкфайр немного замялся, но продолжил.
- Я хорошо осознавал риск, мейстер Эймон. С учетом репутации покойного лорда Риверса, буду откровенен. И даже считаю, что его скоропостижная смерть, уж не знаю что послужило её причиной - возможно, избавила меня от заточения в подземельях этого замка. Если даже не казни. Но... ситуация в Тироше сложилась такова, что мне уже почти нечего терять, милорд. Я серьезно поссорился с своим дядей, Жгучим Клинком. Я мешаю ему и его протеже. Сами фактом своего существования даже. Его авторитет начал падать после последнего поражения, да и характер Эйгора изменился только к худшему, поверьте на слово. Многим лордам и рыцарям осточертело воевать против так называемой тирании дорнийских полукровок, простите за эти слова. Когда их угнетает свой собственный тиран, подражающий худшим примерам в истории. И толкающий их на безнадежную войну и возможную смерть.

- Вот как? - улыбнулся Эймон на "дорнийских полукровок", в устах бастарда Эйгора и среди всяческих полукровок бойцов Золотых Клинков это весьма забавно, похоже у Злого Клинка напрочь отсутствует самоирония и присутствуют огромные брёвна в глазах.
- Что касается неоднозначности личности покойного Бладревейна, то я скорее согласен с вашими соображениями. Хотя не думаю, что он посмел бы причинить вам вред после того, как сам выдал охранный документ, это было бы вопиющим коварством и беззаконием. Скажите, что думаете о его внезапной смерти? Интересно узнать ваши предположения о её причинах.
Мейстер с внимательным интересом взглянул на собеседника, подумав, что действительно интересно совпали два события - прибытие того, кто считался одним из врагов короны со смертью того, кто устроил этот приезд.

- Без понятия, мейстер Эймон, - Эйнис открыто посмотрел в лицо родича. - У Кровавого Ворона было весьма много врагов. В том числе и здесь, в Семи Королевствах, как было известно и за Узким Морем. Но я сомневаюсь, что мой дядя смог бы организовать его устранение, хоть оно и было в его интересах, без сомнения. Учитывая таланты покойного, о которых ходили самые невероятные слухи. Жгучий Клинок имеет нужду в деньгах, а заказать Безликого для такого дела... это стоит таких средств, которые он не может себе позволить. С учетом почти прекратившегося финансирования из Тироша, уверяю вас. Моему дяде надоело вкладывать средства в неприбыльное предприятие, скажем так. Он деловой человек, как и вся тирошийская аристократия. Мог ли он такое устроить? Не исключено, но маловероятно. Ему нет нужды раздражать Семь Королевств в ситуации, когда сюда прибывает его сын и племянник. Мы узнали о смерти Риверса в припортовых водах и сначала не поверили своим ушам. Не буду лукавить, что меня расстроила смерть этого человека, убийцы моего отца и брата, - Эйнис сжал руку в кожаной черной перчатке.
- Я бы сам убил его милорд, если бы мог. Но не так, а в поединке. Я мечтал об этом. Если Кровавого Ворона унес не Неведомый, а чья-то злая воля - этот человек отнял у меня мою мечту. Это всё, что я могу вам сказать на этот счет, мейстер. Я - помазанный семью елеями рыцарь и воин. А не интриган и отравитель. И не стану им даже ради корон всего мира, клянусь вам Отцом в этом!

Слова Блэкфайра звучали искренне. Даже как-то слишком искренне он признавался, что мечтал убить Бладрейвена и Эймон не сдержал чуть скептической улыбки:
- Интересно вы рассуждаете о том, кто дал вам охранную грамоту для пути и пребывания в Вестеросе и при королевском дворе. Покойный Десница знал о таких ваших ... желаниях в отношении его? Будь он сейчас живым и здравствующим, я бы даже забеспокоился о том, насколько будет охранной ваша бумага в дальнейшем. Но думаю, что Бладрейвен знал, с кем имеет дело и учитывал все вероятности вашего... сотрудничества. Скажите, а вы ранее бывали в Вестеросе? Или же были лично знакомы с кем-то из ныне здравствующих и тут в замке присутствующих людей?

- Может быть и знал, - пожал плечами Эйнис. - Как и то, что я - человек чести. Во всяком случае, я стараюсь быть им. Я играю по правилам, милорд. Даже с теми, кто этого и не заслуживает. Чтобы не опускаться на их же уровень. То есть в грязь, - скривил свои тонкие губы принц-в-изгнании.
- Что касается вашего второго вопроса, то я покинул Семь Королевств в возрасте четырех лет, когда остатки нашего семейства бежали в Тирош, после подавления первого восстания Черного Пламени. С тех пор, я лишь дважды ступал на родную землю, в войсках моего дяди, Эйгора Риверса. И оба эти раза - на весьма непродолжительное время. Так что, лично я тут никого не могу знать. Видел некоторых на поле боя, издали. Даже покойного лорда Риверса, как ни странно. Под градом стрел его Вороньих Зубов. Эйрион Яркое Пламя убил моего коня копьем, в сражении. Но нас раскидала битва, так что я не смог продолжить знакомство с этим неординарным, скажем прямо, родственником, - чему-то улыбнулся Блэкфайр.

- Сложно не признать, что очень многие, в ком течёт кровь Таргариенов, весьма неординарные личности, - заметил Эймон, продолжая внимательно смотреть на родственника, которому отлично известно, что в их разнообразном семействе немало безумцев, но бывают и выдающиеся в хорошем смысле люди.
- Играть по правилам полезно для сохранения собственного достоинства, жаль что далеко не всегда это считается важным и люди способны на что угодно ради достижения своих целей. Судя по вашим речам, вы не из тех, кто считает, что цель оправдывает любые средства на пути к её достижению, я правильно вас понял?

- Именно так, мейстер Эймон. Я стараюсь брать пример с моего тезки и предка, короля Эйниса Таргариена, первого этого имени. Сына Завоевателя и Рейнис. Меня привлекает правление этого короля, время мира и процветания, и королевский двор - наполненный изяществом, роскошью и красотой. Музыкой и искусством. Это было бы и моим идеалом, если бы я, паче ожидания, был бы избран королем Вестероса, - улыбнулся Эйнис Блэкфайр.

- Ваш идеал - правление Эйниса Таргариена? - весьма удивился мейстер Эймон, вспомнив то, что читал о слабом, нерешительном и недальновидном короле, - Вот бы уж не предположил. Гораздо больше популярен Эймон Рыцарь-Дракон, пусть он и не был королём, но считается образцом рыцарства. Меня дед назвал в его честь, что слегка иронично, так как способностей к воинскому делу у меня практически не обнаружилось. Так же мало сходства я вижу в вас с Эйнисом Таргариеном, впрочем мы с вами ещё мало знакомы и вполне возможно, что я ошибаюсь. Благодарю вас за беседу, милорд, и не смею больше вас задерживать.

- И я вас благодарю, мейстер Эймон. Очень был рад познакомиться с вами. И поговорить по душам - тоже. У меня только одна к вам убедительная просьба. Очень нежелательно, чтобы сведения о возможном... договоре, между мной и короной - вышли за пределы узкого круга посвященных и ответственных людей! Вас, принца Эйгона, вдовствующей королевы, возможно. Я и на Великом Совете про это ничего не буду говорить, уверяю вас. Разглашение моих тайных намерений - может погубить меня, или моих детей в Тироше. Всё пойдет тогда прахом, всё, про что я вам говорил. Да пошлет Отец вам мудрости и здоровья, родич! - откланявшись, Эйнис Блэкфайр покинул апартаменты принца-мейстера Эймона Таргариена.

Спойлер: Дейнора - Роджер, часть 1

Едва ли лорд Кастамере мог ожидать, что мать наследного принца – по крайней мере, по законам престолонаследия, - явится с ним поговорить. Но, тем не менее, это случилось. Естественно, прежде уведомив о своем приходе и дождавшись согласия на встречу. Пусть даже времени, в отличие от копящегося списка дел, в эту пару весьма суетливых дней было не так уж и много.
Прежде чем о её приходе доложили, Дейнора оправила платье, глубоко вздохнула и натянула на лицо спокойную учтивую улыбку, а затем тихо сказала сопровождавшему её сиру Корбрею, уже немолодому рыцарю, принадлежащему к числу членов королевской гвардии, чтобы он подождал с этой стороны двери.
Рыцарю, вероятно, уже не раз встречавшемуся с сиром Роджером на турнирах, это явно не слишком понравилось, но он только скупо кивнул.

Дни в Красном замке тянулись невероятно долго. Совет никак не приходил к общему решению, каждый пытался лоббировать личные интересы, набирая голоса для своего кандидата. Всё происходящее было столь понятно, и в то же время столь унизительно для памяти Мейкара. Но когда речь идет о троне, не стоит ждать чистоты помыслов и благородства деяний.
Слуга, доложивший о визите Дейноры Таргариен, признаться застал Роджера врасплох. Уж кого он не ожидал увидеть среди своих посетителей, так это юную вдову Эйриона.
- Миледи, - Роджер отвесил положенный поклон. - Чем я обязан столь высокой чести принимать вас у себя?

Дейнора вошла и, опустив глаза, поклонилась.
- Добрый вечер, лорд Рейн. Я…пришла засвидетельствовать свои соболезнования. Насколько мне известно, дядя был вашим хорошим другом. И мы все скорбим об этой утрате.
Несмотря на тот факт, что со смерти лорда-десницы, в отличие от смерти короля, прошло всего ничего, его принцесса даже упоминать не стала. Между тем, в голове у Дейноры пронеслась мысль о том, что, должно быть, большая часть попыток завязать разговоры начинаются в эти дни именно с этой фразы или с её аналога. Приемлемой, учтивой, подходящей случаю и очень редко по-настоящему искренней. Дейноре было жаль короля Мейкра, он был достоин уважения. Но, видят Семеро, едва ли она по нему убивалась. Своих проблем хватало.
- Нет, простите, не за этим. - принцесса окинула лорда Кастамере долгим напряженным взглядом, будто решая что-то. Или сама решаясь на что-то. - Если честно, понятия не имею, как мне вообще следует начать этот разговор. Полагаю, как-то аккуратно, но я не настолько искушена в искусстве ведения таких речей. Поэтому я хочу спросить у вас, могу ли я говорить прямо, без оглядки на церемонии?

Вдова Эйриона Яркое Пламя, не самого лучшего отпрыска рода Таргариенов, производила благоприятное впечатление. В большей степени благодаря своей красоте, безусловно. Но и речи ее были приятны. В них не было лишних оборотов и фальшивых витиеватостей. И на том спасибо.
- Начните с начала, миледи. Я и сам не мастер церемоний. Вы пришли узнать определился ли я с выбором, не так ли?
Рейн внимательно посмотрел на девушку королевских кровей.
- Видите, миледи, я искушен еще меньше вашего.

- Вам виднее, милорд. – Дейнора продолжала весьма пристально, что было не совсем прилично для благодетельной вдовы, разглядывать лорда. Но, не услышав в словах Рейна ни капли упрека или осуждения за своё поведение, она сразу посчитала, что это вполне уместно.
Большую часть своего замужества принцессе было не до переговоров с кем бы то ни было, кроме собственной матери и мейстера, у которого ей приходилось бывать неоправданно часто. Всё равно тогда её проблему едва ли мог кто-то разрешить. Впрочем, последний год тоже мало радовал. Для лорда-десницы её персона на совете была явно не желательна. А с ним…мало кто спорил.
Но теперь всё изменилось.
- Вы всё правильно поняли. Вы ближайший друг короля, и, естественно, ваше слово имеет вес. Кроме того, - принцесса сложила руки на груди и чуть наклонила голову, - Мне хотелось узнать, что вы из себя представляете.

Что он из себя представляет? Хмм...Рейн спрятал в усах улыбку. Разве это секрет? Милая, милая леди Дейнора. Зачем ей все эти интриги и головная боль. Ей бы растить малыша в комфорте и безопасности, а не пытаться найти приключения на свою прелестную головку. Разве в битве мужчин ей светит достойная победа? Растопчут. И без капли жалости. Он мог бы сказать, что малышу Мейгору вряд ли что-то перепадет, никто не позволит, но быть настолько жестокосердным Рейну не хотелось. Принцесса скорее всего итак понимает тщетность своих претензий, зачем же бередить.
- Миледи, ваш дядя покинул нас не в добрый час. Его старшие сыновья ушли гораздо раньше срока, - "и это не абы какое везение", подумалось Роджеру. - Эймон и Эйгон, скорее всего возглавят гонку за приз. В нее вмешается Эйнис, без сомнений. А вот на Флорента я бы не поставил. Вы безусловно представляете интересы сына, что понятно. Но вам понадобится кандидатура регента. Очень весомая кандидатура. Простите за прямоту, вас вряд ли поддержут, как оного. Вы юны и прекрасны, но королевству необходима твердая мужская рука. Да, кстати о руке. Кандидатура десницы тоже должна вызывать уважение. Вы меня понимаете. Лишь при таких условиях лорды великих домов станут рассматривать Мейгора как реального претендента. Но подумайте, нужно ли вам это.

- Эймон мейстер. И он…не того характера, чтобы отказываться от данных обетов, по моему мнению. – заметила Дейнора. – И неужто вы думаете, что лорды примут очередного Блэкфайра, которому хватило смелости…или скорее глупости явиться в Королевскую Гавань? Да он всю жизнь провел Неведомый знает где, в сущности, он даже не вестеросец. Да и Злого Клинка у него нет. Или скорее его нет у Злого Клинка. – Дейнора хмыкнула.
- Хотя, несомненно, позиции Эйгона сильны. Зрелый, детный… - женщина улыбнулась весьма вежливо, но глаза у неё так и остались холодными, - Мужчина. Но вообще, я хотела понять, насколько пустым звуком вам лично кажутся законы о престолонаследии, которые вполне ясно говорят о том, кто должен стать следующим королем.
Дейнора сбросила накидку – путь между крепостью Мейгора и Красным замком не слишком теплым вечером требовал некоторой предосторожности, - и, кинув её на стул, сделала несколько шагов навстречу мужчине.
- И я прекрасно понимаю, что моего сына предпочтут задвинуть в самый темный угол, до тех пор, пока его представляю одна лишь я. Но это можно изменить. Иначе какого Неведомого бы я шлялась по покоям многоопытных лордов вечерами?
Дейнора мрачно усмехнулась.
- Но вообще, мест при мне и моем сыне как минимум три. Об одном вы забыли, милорд. Регент, который станет решать вопросы государственной важности, прежде чем мой сын войдет в возраст, десница, который станет ему помогать…И тот, кому я отдам свою руку. Хотя, полагаю, хотя бы две из этих трёх…должностей вполне могут пересекаться.
Признаться, Дейнора собиралась вести разговор более деликатно и осторожно. А может и вообще не вести, уводя всё в сторону беззаботной трепотни о великих ратных подвигах лорда. Но, видят Семеро, она просто не умела кокетливо сотрясать воздух - единственный в её жизни мужчина к этому слишком мало располагал. Особенно когда даже распоследнему идиоту было бы очевидно, что в эти дни праздные разговоры ни о чем - это всего лишь декорация. Строить же из себя дурочку сейчас было не с руки.

На мгновенье Роджеру показалось, что Дейнора намекает на брак с ней. Фактически делает ему предложение руки и сердца. Он опешил от неожиданности и слова застряли где-то в горле. Но через секунду опомнился, взял себя в руки и усомнился в своем предположении. Ерунда какая, это просто разговор об укреплении позиций Мейгора, и его мать права, ей не стоит оставаться вдовой слишком долго. Но она, конечно, не имела ввиду старого вояку Роджера.
- Да, миледи, ваш будущий супруг должен быть видным лордом, сильным соперником, и безусловно, безупречного происхождения. Но есть загвоздка. Совет уже идет, а жениха пока что нет. Или есть? В идеале, вам бы выйти замуж еще до окончания выборов короля. Лорды захотят голосовать за реального кандидата, а не за обещанного.
Рейн сидел, опираясь на свой меч, спрятанный в ножнах. В свете свечей его фигура была похожа на темную скалу. В глазах отражались рыжие огоньки. Не смотря на средний возраст, лицо лорда Кастамере сплошь было покрыто морщинами, заработанными за годы битв и сражений. Весь его облик резко контрастировал с принцессой, ее алебастровой кожей, серебром волос, тонким станом. Она не была похожа на ту самую, единственную, которая выжгла в его сердце дыру почти двадцать лет назад. Даже мимолетно.

Дейнора понятия не имела, зачем Роджер в мирное время во время разговора с принцессой сидит в своих покоях, опираясь на свой меч. Возможно, ему так было привычнее и удобнее…В любом случае, это о нем многое говорило.
- Мне поступила пара предложений, - принцесса усмехнулась, не сводя взгляда с далекого от светлых девичьих грёз лица лорда Кастамере, - Но, полагаю, они не устроят высоких лордов, а соответственно они не устроят и меня.
- Я собираюсь предложить быть регентом своему кузену, Эйгону. Замуж за него мне уже не выйти, но я надеюсь, что его порядочность даст ему хотя бы рассмотреть это предложение. Он неплохой человек, и я не хочу ссориться. Кроме того, у него есть голова на плечах не только для того чтобы в неё есть, пусть его...любовь к простому люду и вызывает некоторые сомнения. Если не получится – я хочу предложить лордам основать совет регентов. Семь человек, которые будут занимать государственные должности, а значит и влиять на весь Вестерос. – женщина скупо улыбнулась. Идея была не её собственная, именно так предпочитала вести политику её мать, но об этом Дейнора пока что умолчала.
- Остаются открытыми вопросы о деснице и моем будущем супруге. – не то чтобы Дейнора вообще хотела выходить замуж. Ей более чем хватило первого раза. Хватило так, чтобы намертво отбить любые глупые иллюзии, к которым склонны семнадцатилетние дурехи, считающие что острый язык и прекрасная родословная дают им неоспоримое умение постоять за себя. Но она понимала, что она ещё слишком молода, красива и...беспомощна в одиночестве, чтобы не использовать этот ресурс. Не для себя, так хоть для сына. - Что скажете о своей персоне? В любой из этих ипостасей.
И впрямь, Дейнора Таргариен не то чтобы церемонилась с высокими представлениями лорда о прекрасных принцессах. Ну что же, по её представлениям о прекрасных принцах тоже в свое время неплохо проехались…Жизнь, увы, не всегда была красивой песней со строго определенным сказочным сюжетом.

Значит не показалось. Рейн отложил меч в сторону, задумчиво потер подбородок, покрытый густой щетиной. Ни разу в жизни он не бывал в настолько щекотливой ситуации. Во-первых ему не доводилось получать подобные предложения от женщины, во- вторых уж точно не от принцессы. Дилемма, возникшая из ниоткуда, знатно усложнила ему жизнь. Он дал себе зарок не жениться, и держался его долгие годы, признаться ничуть не сожалея об одиночестве. В роли десницы он видел себя еще меньше, чем в роли мужа. Он мог бы быть военначальником, но не придворным интриганом. Не тот он человек, что выдержит всю подковерную грязь придворной жизни. Но как отказать принцессе, да чтоб она не почувствовала себя уязвленной. К тому же, он откровенно говоря, не стремился к царствованию регента, а еще хуже сразу целых семи регентов. Ему заранее представлялись картины будущего Семи королевств, которые будут разорены алчными советниками, ясно осознающими свою заменимость. Мейгор достигнет нужного возраста не раньше, чем через лет двенадцать-тринадцать. К этому времени останется в лучшем случае три королевства. Дорн, Север, Простор, все уйдут. Долина тоже, наверняка. Возможно все семь королевств станут отдельными суверенными государствами. И все великие победы предков будут утрачены. Нет, он не мог этого допустить. Его отец погиб не за такое будущее.
- Миледи, ваше высочество. Вы знаете меня ни один день. Я не гожусь ни на одну из предложенных вами ролей. Я солдат, вы можете послать меня в бой за страну, и я с радостью сложу голову на войне за правое дело. Но я стар для мужа и нелеп для десницы. Вы достойны другого. Моложе и умнее меня.

- Милорд, я знаю вас очень слабо. В конце концов, мы слишком мало общались лично. Но что я знаю наверняка – это то, что вы похожи на короля Мейкара, а мне импонируют именно такие люди. Он что же, разве был великим интриганом? Мне так никогда не казалось. Я даю вам возможность помочь мне сделать всё так, как это было принято при короле. Проконтролировать это лично. Эйгон, при всей моей любви и уважении, и впрямь слишком увлекается своими идеями касательно черни. А еще… - Дейнора сжала губы и посмотрела на лорда Рейна так строго, как будто она отчитывала его. - Я считаю, что если ты хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сам. А не трусь и не переводи стрелки на других, в надежде что все как-то само образуется. Видят Семеро, я бы с этим справилась. Я бы приложила все свои усилия для этого. Но у меня нет и шанса, потому что так уж вышло, что я родилась не того пола, и лорд-десница меня крепко невзлюбил, тем самым ограничивая в средствах, связях, ресурсах и времени. Но на стороне моего сына закон, Долина, и я сама. Быть может, не самый выигрышный расклад, но сидеть и ныть по этому поводу я не собираюсь. - прямая как палка Дейнора сощурилась и посмотрела на лорда свысока. Она была невысокой, но, учитывая тот факт, что он сидел, это было несложно.
- Впрочем, если вы считаете, что вы не в состоянии, не умеете и пытаться не собираетесь, назовите мне этого более молодого, достойного и умного претендента – я вас с великой охотой выслушаю, милорд. В моих интересах, чтобы с этим королевством всё было в порядке. Я хочу передать сыну что-то стоящее. И хочу, чтобы мой сын сам стал кем-то стоящим.
Дейнора отдавала себе отчет в том, что резка с лордом почти на десять лет её старше. С верным другом короля. С мужчиной, в конце концов. Но она надеялась, что он сделан не из того теста, чтобы обидеться на чистую правду, пусть и высказанную не тем тоном. Кроме того, это было достойной проверкой...на будущее.

Однако в пылкости молодой Таргариен не откажешь. Даже жаль, что она не родилась парнем. Вышел бы отличный боец. Без страха и ложной застенчивости. В этой своей пламенной речи Дейнора напомнила ему младшую сестру Эллин. Та тоже не церемонилась и не подбирала благозвучных выражений. Рейн даже улыбнулся уголками губ.
- Я смотрю вы со мной откровенны. И я не стану темнить. В одном вы правы, принцесса, по закону корона должна перейти Мейгору. Но увы, он настолько мал, что до его совершеннолетия и коронации утечет слишком много воды. Столь длительный период регенства не может пройти для королевств без последствий. Я отдаю себе в этом отчет, а вы? Я понимаю ваше стремление защитит права сына на корону, и я на вашем месте, возможно хотел бы того же. Но я не на вашем месте. Я согласен также и с тем, что Эйгон слишком...хмм...спорный кандидат на престол, и возможно его представления о власти приведут к не меньшему хаосу в стране, чем совет регентов. Не стану я так же спорить об Эймоне. На мой взгляд, он выбрал цепь не зря, и этот путь для него единственно верный. Не стоит забывать и о молодой жене лорда Флорента. Да, пусть сама Вейлла не слишком..ээээ...умна, но ее супруг, конечно же видит себя консортом. Я не знаком с ним лично, но вдруг молодой лорд полон харизмы и поведет за собой людей играючи? Впрочем, вряд ли. Ну и особый дар от Риверса всем наследникам - Эйнис Блекфайр. Он вне основной борьбы, по той причине, что конкурирует не столько с детьми Мейкара, сколько с Дейроном Добрым. Выходите за него, ваше высочество. Серьезно. И ваши и его притязания удвоятся. Выходите, составив договор, что ваш первенец будет наследовать ему, а ваши общие дети будут вторыми в очереди. Тогда Эйнис будет править, получив свою порцию власти и справедливости, а после него законно на престол взойдет Мейгор.



Дейнора поморщилась.
- Флоренту не быть королем. Потому что моей кузине не быть наследницей. Я вас умоляю, милорд, мы всё это уже проходили во время Танца драконов, так к чему повторы? Что бы там с ней ни было, она в первую очередь женщина, а это… - принцесса сжала зубы, - влияет на слишком многое.
И всё-таки она не хотела сдаваться. Пусть даже, судя по всему, в таком проигрышном деле, как борьба за участие в судьбе государства немолодого вояки.
- Я не настроена выходить замуж за сира Блэкфайра, потому что я уже имела удовольствие с ним разговаривать. Помимо того, что я всё еще до крайности не уверена в том, что его поддержит хоть кто-то…Например, вы – поддержите? Его? Нас? Я…Сомневаюсь в его дипломатических способностях. В конце концов, он решил, что самым лучшим вариантом ведения беседы со мной будут красивые речи о том, как величественны драконы, как огонь тянется к огню, жаре и все в том духе. Не преминув добавить, насколько прекрасным человеком и настоящим драконом был мой покойный муж и, очевидно, для красного словца добавив, что если я соглашусь, у него не будет причин «избавиться» от моего сына. Это, конечно, между нами. Мало ли, как жизнь обернется?
Дейнора сжала губы так, что они превратились в тонкую белую нить. Естественно, это её не красило. Как не красил, очевидно, и столь боевой тон, и инициатива, и всё прочее, что ей приходилось демонстрировать в силу того, что у неё в общем-то не было никого, кто мог бы сделать это за неё.
Женщина вздохнула и, дав своей гордости очередного увесистого пинка, сделала еще несколько шагов вперед. Она положила руки на подлокотники кресла лорда и наклонилась так, что их лица оказались аккурат друг против друга.
- Пожалуйста, милорд, помогите мне! Вы ведь сами озвучили всё! Среди претендентов нет никого, кто гарантирует в королевстве порядок! Почему вы не хотите стать тем, кто может по-настоящему помочь с этим? Сделать всё так, как нужно! Это же благое дело!

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Дейнора - Роджер, часть 2

Ее лицо оказалось от Рейна слишком близко. Настолько, что он слышал ее учащённое дыхание, чувствовал его на своей
обветренной коже. До чего целеустремлённая женщина! Роджер был одновременно и поражён, и восхищен. Какая сила духа, какой напор. Лет десять назад он бы уже сотворил какую нибудь глупость. Например припал бы к ее губам в страстном поцелуе, или даже в бурном порыве стал бы расшнуровывать корсаж ее платья, чтоб возлечь с красавицей прямо тут, забыв о благонравии и стыде. Ведь хороша, свежа как майская роза, маняще юна. Но так сложилось, что в те годы он не привлекал ни одну принцессу. А теперь уж разум побеждает похоть.
Рейн не стал отодвигаться или отводить взгляд. Но самообладание все же не утратил.
- Ваше высочество. Я проголосую за вас и Эйниса. Я буду не одинок. Вы же мудрая женщина, а не глупая дочка межевого рыцаря. Не важно, что Эйнис вам не понравился. Не важно, что он говорит сейчас. Если он настолько глуп, что умудрился аргументом представить "непокушение" на Мейгора, то тем лучше. В конце концов, иногда короли гибнут. На поле брани, на охоте, на турнирах. Просто от лихорадки. А ваш сын станет следующим королем. И вы будете не матерью малыша при своре регентов, а королевой. Все ваши дети будут иметь права на корону. А я стану вашим десницей, если пожелаете. Рейны сражались в разное время на разных сторонах. Восстания Блекфайров не закончатся никогда, и люди будут продолжать гибнуть напрасно. Станьте той, кто прекратит эту бессмысленную бойню. И примите мою верность и службу вам и вашим детям.


Дейнора выглядела удивленной. Она и была удивлена. Не столько даже тем, что её всё равно упорно сватали за Эйниса Блэкфайра, несмотря на тот факт, что тот, вероятно, был не лучшей кандидатурой следующего короля, сколько тем, что что-то тут будто бы не вязалось, несмотря на вполне убедительные аргументы лорда о прекращении бессмысленной войны. Будто здесь было что-то ещё. Женщина выпрямилась и наклонила голову, вновь внимательно разглядывая лорда.
Куда больше, чем мужем, лорд Рейн был нужен Дейноре как кто-то, кто мог бы поддержать притязания её сына. Конечно, замуж бы всё равно пришлось выходить, но какая в сущности разница? В этот раз её будет кому защитить. Пусть от некоторых уж слишком пафосно-цветистых излияний Блэкфайра у неё, признаться, уши чуть ли не в трубочку сворачивались…Эйрион тоже слишком любил разглагольствования о драконах и своей великой природе.
- Я…поняла вашу позицию, милорд. И я приму её к сведению. И всё же мне нужно уточнить. Что, если я смогу уговорить Эгга быть регентом при моем сыне? Всего одним. Ему в любом случае придется прислушиваться к словам десницы, ведь регент – не то же самое, что и король. Тогда вы согласитесь стать этим десницей?
Дейнора говорила существенно тише, не сводя взгляда слишком хмурых и серьезных для лица принцессы глаз с так и не дрогнувшего лорда.



Рейн глубоко вздохнул и даже прикрыл глаза. Эгг. Будь он не ладен. Перед глазами всплыла картинка из того страшного дня, когда Роберт Рейн был убит этими жалкими восставшими идиотами. Ярость укрыла тогда Роджера с головой, он рубил их своим мечом, тем самым, что теперь лежал сбоку от него, рубил не щадя. Семеро врагов полегло от его руки за считанные минуты, кровь их растекалась по лицу Рейна младшего, по холодной стали его доспехов. Красный Лев, изображенный на них, стал еще краснее, стал пурпурным, багряным, кровавым. Он убил бы их всех, если бы не Эгг. Его нелепый приказ оставить пленных в живых. Кого? Тех, что убили не только Рейна старшего, тех, что убили Мейкара! Он был жалок, не воин, не сын, не мститель. Слабак. Желваки заходили на скулах Роджера.
- Нет, ваше высочество. Только не Эйгон. Только не он. Пусть растит своих детей вдали от трона. Или вдали буду я. Я не могу вас наставлять. Не в праве. Это лишь ваш выбор. Или Эйгон регент. Или я десница, а Эйнис ваш супруг. Взвесьте всё, не решайте сгоряча.



Брови Дейноры поползли вверх. Что же, теперь по крайней мере становилось яснее. Она мало что смыслила в личных счетах одних лордов с другими. Пока те воевали, у неё были свои…проблемы. И свои битвы. А за прошлый год, прошедший всё более в попытках восстановиться от родов и прорваться через неусыпное око Кровавого Ворона, ей открылось слишком малое, если не сказать ничего. Что же, личная неприязнь многое объясняла.
- Не думала, что на этом Совете найдется хоть кто-то, кто будет по-настоящему настроен против моего кузена. – Дейнора наконец-то отошла от лорда Кастамере и опустился в сидение поодаль, положив, сложенные в замок руки на колени. – Думала, все до единого его поддержат, что бы он ни делал. Точнее…Думала, что ему даже не нужно будет ничего делать. Просто существовать.
Женщина горько улыбнулась. Она не питала неприязни к Эггу – в сущности, тот был неплохим человеком. Но она завидовала ему. Всё, что ей приходилось выгрызать себе - даже не себе, а сыну, чтобы хотя бы он не чувствовал себя так, как приходилось ей, - силой, периодически вставая на горло собственному темпераменту, было у него просто потому что было. Не жизнь, а сплошное приключение. Сюжет хорошей баллады, где все живут счастливо и умирают в один день. Кроме второстепенных персонажей.
- Я подумаю, что мне делать, милорд. Обещать я ничего не могу – мне нужно рассмотреть все возможности, но пищи для размышления вы мне подарили много…
Дейнора вздохнула. Её задача снова чуть усложнилась. А может и наоборот? Ни в чем нельзя было быть уверенной.
- Но в любом случае, мне нужно, чтобы вы дали мне одно обещание. – Дейнора вновь подняла глаза на лорда, - Если я и впрямь выйду замуж за этого человека…Я хочу, чтобы вы поклялись мне. Не знаю чем. Своим замком, мечом, честью, прахом предков, плевать! Чем угодно, что имеет для вас цену. Что если этот человек тронет меня – вы решите эту проблему. Мне плевать как. Хоть руки ему переломайте, хоть с лошади уроните, хоть позовите специально обученного дорнийца с ядом, но защитите меня и моего сына.



Тут уж брови Рейна поползли вверх. Неужто Эйнис смог бы?! Но если принцесса так говорит, то значит у нее есть какие то основания, пусть и ошибочные. А если она права и Эйнис впрямь обладает дурным темпераментом...
- Я клянусь вам своей жизнью, клянусь могилой отца. Клянусь перед Семерыми. Если Эйнис позволит себе подвергнуть вас или Мейгора минимальной опасности, если он посмеет угрожать вашей жизни или жизни вашего сына, я лично убью его. И поверьте, это я умею. Но всё же, я надеюсь, что вы ошибаетесь и он не так плох, как вам показалось. У вас есть моё слово.



Дейнора видела Эйниса Блэкфайра всего один раз в жизни, и не могла наверняка сказать, кто он такой. Но она точно знала, что один раз уже поверила в то, что будет счастлива с мужчиной, старательно изображающего из себя прекрасного принца-воителя, будучи вхожим в отряды наемников, распинающегося о великолепии драконов и их цветах и, осознанно или неосознанно, способного отпустить угрозу в адрес годовалого невинного дитя.
Может, в этот раз всё будет совсем не так. Но одно можно было сказать точно, за весьма короткий разговор недопринц умудрился проехаться по большей части больных мест принцессы, вероятно, даже сам того не заметив этого.
- Главное сделайте это так, чтобы я одновременно не лишилась и мужа, и десницы. Едва ли это сильно укрепит наши с Мейгором позиции. – Дейнора окинула Рейна мрачным взглядом и откинулась назад, на спинку сидения.
- Может, я преувеличиваю. – наконец, после небольшой паузы отозвалась Дейнора. – Ладно, не будем об этом. Вы сказали, что вы не одиноки. Что найдутся еще люди, которые...будут рады такому союзу. Это правда? Кто они?



Кажется принцесса немного успокоилась, или так казалось. Роджер налил бокал сладкого вина и протянул его Дейноре.
- Выпейте вина. Вам не повредит. - он и сам выпил пару глотков.
- Я рассчитываю на голоса Вестерлингов и Мандерли. Аррены тоже нас поддержат, я думаю. Да, их приоритет не Эйнис, но Мейгор. Я думаю, сторонники Эйниса и Мейгора теперь объединятся. Это будет коалиция двух сил. Лучше чем сражаться в одиночку. Если мать Вейллы поймет, что у ее дочери нет шансов, ей нужно будет принимать сторону, выгодную им. Ее тирошийские корни могут сыграть на руку нашему союзу. А может и нет. Конечно, могут быть неожиданности, но это игра, в которой рисков не избежать. Я надеюсь найти еще сторонников. В любом случае, Эйгон не всеми так уж любим. В конце концов голосовать будут лорды, а не чернь. Вот среди них у Эйгона было бы абсолютное большинство.
Он подумал о королеве Дианне. Если она поддержит своего внука...Ее авторитет весьма силен. Мысленно он записал в свои обязательные встречи еще и эту.



Дейнора взяла кубок, но лишь едва пригубила его содержимое.
- Арренов представляет моя мать. Она всегда будет поддерживать меня и моего сына – в этом нет и не может быть сомнений. Но не Блэкфайра. Разве что при том условии, что он будет всего лишь моим мужем, при моем сыне-короле. Он, к слову, и сам не против, хотя и хотел бы большего. – женщина усмехнулась и все-таки сделала глоток. – И я склонна к тому, чтобы настаивать именно на этом варианте. Потому что он обеспечит моему сыну безопасность – ведь без него Эйнис снова станет в сущности никем. Брак со мной не даст ему никаких преимуществ, если я не буду матерью короля.
Конечно, Дейнора понимала, что отчим короля – это не то же самое, что король. А значит, столь же впечатляющей жирной точки на Восстаниях Блэкфайров не получится. Хотя она допускала, что её и так не получится. Едва ли Злого Клинка устраивал кто-то кроме собственных ставленников. Также как и то, что это означало, что её будущие дети не будут иметь никаких прав на престол, но…Она не собиралась рисковать одним сыном, чтобы возвысить других, гипотетических.
- А вас это устроит? - Дейнора прямо поглядела на Роджера. Ведь это означало ещё и то, что лишь её сын отделял бы Эйгона от престола.



Роджер внимательно слушал Дейнору, сложив руки на груди и слегка хмурясь.
- Дело не во мне, ваше высочество. Дело в вас. Королева имеет реальную власть. Мать короля - совсем иное. Она лишь при муже, который станет выше по положению, нежели регент и десница. Вы сами знаете, у мужчин прав больше. Но королева, жена короля, совсем другая единица. Это очень самостоятельная личность с рядом преимуществ. В том числе, если король умрет раньше срока, а Мейгор еще не будет совершеннолетним, вы автоматически станете править сама. Подумайте, миледи, подумайте. Ваша мать никуда не денется, она не станет голосовать против дочери и внука, даже в комплекте с Блекфайром. Ну не отдаст же она голос Эйгону из принципа. Королева Дианна, возможно тоже поддержит внука. Но это сложнее. Они все ее дети. Кроме Эйниса, конечно. Однако, если Эйнис пойдет на такой вариант, и вы решите, что готовы разделить власть еще и с регентом, которым наверняка станет ваш муж, а не вы, то я все равно поддержу вас. Хотя и с меньшей уверенностью. Решайте не спеша, посоветуйтесь с кем то, кому доверяете и кто достаточно прозорлив и хитроумен.
- Я это всё прекрасно знаю. И знаю лучше вас. – в голосе принцессы отразилось раздражение. Легко было говорить этому изображавшему из себя черную скалу субъекту, который, видите ли, не мог смирить свою ненависть ко всего одному принцу даже ради чертова блага государства и памяти своего покойного друга. А ведь ему даже не пришлось бы для этого с ним делить ложе. Зато её надлежало...терпеть. Дейнора поморщилась. А затем прямо взглянула на Рейна. Хмурая и серьезная, она казалась старше своих лет, пусть красота её от этого и не померкла.

- Не рассказывайте мне о том, каково быть королевой, милорд. Вы понятия не имеете, что это такое. Описанные преимущества появляются и впрямь только если король умрет раньше срока. До того всё зависит от того, какой выбран король. Но здесь я тоже знаю побольше вашего. Потому что что-то я сомневаюсь, что вам приходилось нянчиться с так называемым Истинным Драконом, особенно в роли его жены.
Дейнора помолчала, а затем вновь продолжила, переместив взгляд на огонь свечи.
- Милорд, я хочу, чтобы вы понимали, что людьми с раздутым эго иногда бывает сложно и неприятно управлять. Если они при этом не слишком умны – особенно, потому что они сами не всегда видят, что для них хорошо, а что плохо. Я мать однолетки, но я с уверенностью могу вам сказать, что с младенцами всё куда проще. И нянчиться с этим чадом в случае чего придется не только мне, но и вам. Если оно вообще оставит вас на этом посту.
Было вполне очевидно, что принцесса чертовски не хочет выходить замуж за потомство Блэкфайра.
- А ещё я не верю в то, что это остановит Восстания. У него нет клинка. Нет их обоих. Он…сбежал из Тироша, потому что опасался Эйгора Риверса. Он сам мне так сказал. – Дейнора усмехнулась. – Прекрасное в одном мужчине сочетание качеств. Трусость, неуживчивость, себялюбие, самонадеянность, идиотизм.
И за это её пытались выдать замуж…Дейнора взяла кубок и всё-таки сделала глоток вина. Она по некоторым причинам предпочитала воду, но случай...располагал.
- Но, наверное, вас так просто не переубедить. Пожалуй, нам всем нужно как следует подумать, прежде чем что-то решить. Но все-таки я бы хотел задать вам пару вопросов…Личного характера. Если вы не против. Если не хотите – не отвечайте. В конце концов, это не мое дело.



Дейнора полыхала от гнева, а Рейн тихо посмеивался с бурного темперамента вдовы. Какая страсть, какие эмоции. Впрочем, брак с Эрионом наверняка был не самым приятным периодом жизни этой взрывоопасной женщины. Он даже по своему сочувствовал ей, но никто не обещал, что легко быть матерью, у которой на руках наследный принц. И уж тем более путь к трону этого малыша обещал сплошные тернии.
- Я собираюсь навести Блекфайра в ближайшее время. Позвольте мне оценить его лично. Возможно, мне удастся достигнуть с ним неких компромиссов. Я охотно верю, что вам он неприятен, мягко говоря, но позволю себе заметить, раз уж мы так откровенны друг с другом, что ваш предыдущий брачный опыт едва ли можно назвать легким и приятным. Кто-то сказал бы, что повторять будет слишком жестоко, а я скажу - у вас есть бесценный опыт, который был получен с великими усилиями, и теперь есть возможность успешно использовать его.
Рейну вовсе не хотелось доводить Дейнору до нервного срыва. Ну если совсем чуть-чуть. Мимолетное искушение.
- Личные вопросы? Извольте, ваше высочество. Я для вас открытая книга, коль уж мы в одной лодке.
Ему стало любопытно, что же это за вопросы. Личные. Учитывая, что у него отсутствовала личная жизнь, как таковая.



- Вот как? – вопреки ожиданиям, Дейнора не полыхнула гневом, а будто бы наоборот, успокоилась. Застыла, натягивая на собственное лицо холодное и ровное выражение. И даже улыбнулась, пусть и не слишком дружелюбно, – И впрямь, если задуматься, во всем есть свои плюсы. Спасибо, за то что открыли мне глаза, милорд. И что бы я делала без столь мудрого совета?
Дейнора ненавидела, когда ей напоминали про её замужество, потому что как правило это сопровождалось взглядами, полными жалости, попытками разговорить и прочими сантиментами, от которых принцессе хотелось дать своим утешителям пинка, а вовсе не поплакаться в жилетку. Потому что она не собиралась быть жертвой, как бы ни обстояли у неё дела в действительности. И намного проще для сохранения собственного достоинства было просто сказать, что всё в порядке и перевести тему. Но лорду Рейну-то явно было её совершенно не жалко! Ощущение было свежее, но, как выяснилось, это не нравилось Дейноре ничуть не в меньшей степени, и вызывало острое желание не только дать лорду пинка, но ещё и бросить в него чем-нибудь достаточно увесистым. Но она всего только улыбалась. Очень злобно улыбалась.
- Впрочем, вы весьма кстати упомянули об опыте. – улыбка принцессы убралась, а взгляд стал цепким, - Что вы не поделили с моим кузеном?



Неужто? Неужто придворные сплетники еще не донесли Дейноре все подробности того проклятого дня? Если принцессе хотелось ткнуть Рейна побольнее за его чёрствость, то ей удалось. Браво. Роджер насупился, на лбу залегла глубокая морщина, во взгляде мелькнул гнев, который ему удалось обуздать уже давно, оставив лишь горечь обиды. Теперь же искры упали на тлеющий костёр, с высокой долей вероятности разжечь его снова.
- Вам правда не известна эта злополучная история? Ну что ж. Это не тайна вовсе. Я мстил за смерть отца, казнил тех, кто был повинен в его смерти, и не оставил бы никого. Если бы не Эйгон. Он, как оказалось, не мстительный, - Рейн криво усмехнулся. - Так просто запретить казнить виновных, когда у тебя есть титул и полномочия. И правда, подумаешь, убили короля Мейкора! Ну не казнить же их за это...Однако, если он не считал возможным убить виновных в смерти своего отца, то он не имел морального права запрещать мне отплатить за моего. Он оскорбил меня, лишил права, посягнул на мою честь. Это достаточно развернутый ответ, ваше высочество?



Сплетники донесли до Дейноры некоторые слухи. Но в них не было ничего о том, что произошло при усмирении восстания Пика, кроме общей информации о том, что оно было...усмирено. Быть может, весть эта была не так уж и на слуху. Или, что вернее, Дейноре, почти затворницей жившей большую часть предшествующих месяцев в тени Кровавого Ворона, просто и впрямь об этом не сообщили. Не посчитали нужным. А то и посчитали вредным...
В любом случае, она не ожидала такой бурной реакции от прежде совершенно невозмутимого лорда и даже слегка отпрянула. Взгляд её изменился, и от прежней холодности уже не было и следа.
- Я…Извините, я правда не знала. – тут же проговорила Дейнора. Почти не принимающая утешений от других, она и сама не знала, как сгладить вызванные её вопросом эмоции. Еще тише она добавила, – Мне жаль.
Слова были самые общие, но она и впрямь не знала, что ещё сказать. В искусстве того, как обидеть, она была не в пример сильнее. И вместе с тем…Принцесса нахмурилась, размышляя. Сама бы она, естественно, ни секунды не размышляя велела казнить убийц. Она совершенно не понимала решения кузена. После некоторой паузы, она негромко произнесла:
- Думаю, мой второй вопрос тоже не придется вам по душе.



Еще один вопрос, и снова неприятный. Конечно, что уж. На фоне прошлого вопроса, грядущий вряд ли будет настолько же болезненным.
Он лишь пожал плечами.
- Ну что вы, принцесса, вам ли извиняться. Давайте и второй вопрос. У меня есть много недостатков, но не тайн. По крайней мере, от вас мне нечего скрывать.



Дейнора вздохнула и подозрительно покосилась на Рейна. Ей не нравилось чувствовать себя неловкой…и виноватой. Поэтому в этот раз она начала с небольшого предисловия.
- Вообще-то, я пришла сюда не для того чтобы сразу же падать перед вами на одно колено и предлагать вам свою руку, сердце, десницу, регентство и всё такое прочее. На самом деле, мне нужно было сначала понять…что вы за человек. Но как-то не сложилось с предварительными беседами.
Дейнора мрачно усмехнулась. Она потратила большую часть своей жизни всего на одного мужчину, и едва ли сложившиеся между ними отношения можно было назвать хоть сколько-то нормальными. Поэтому опыта ведения светских бесед с мужчинами не о делах, а о всякой чепухе у нее в общем-то и не было.
- …До меня и впрямь доходили о вас слухи. О вашей…жене. И о том, что с ней случилось. – Дейнора поерзала в кресле, - Это были не слишком хорошие слухи, милорд.
Принцесса подняла взгляд. Пожалуй, она впервые в жизни задавала настолько бесцеремонный вопрос человеку, с которым была едва знакома. Но тот, в конце концов, он уже знал целую кучу её планов и мыслей. И, раз уж она уже открыла рот, то нечего было идти на попятную.
- Поэтому я хотела аккуратно узнать, что с ней, чтобы обезопасить себя в случае чего. Но я спрошу прямо. - лицо у принцессы было очень серьезным, - Что с ней случилось?



Значит принцесса не собиралась предлагать ему роль жениха. Не так сразу... Ну что тут скажешь. Женщины могут себе позволить менять свои намерения молниеносно. Не сложилось с предварительными...ммм... беседами. Бывает. Может она очень проницательна и пары взглядов ей хватило, чтоб распознать что он за человек, а может он настолько неотразим, что даже принцесса прониклась. Рейн слушал Дейнору едва заметно посмеиваясь. Пока ее второй вопрос не стер с его лица улыбку напрочь. Неведомый ее побери! Прошло двадцать лет! Двадцать! Роджер с такой силой сжал челюсти, что зубы его скрипнули. Да какого же?! Один, всего один вопрос она не должна была ему задавать, но именно его принцесса и задала.

Лорд Кастамере молча встал, заложил руки за спину, сцепив их в замок. Просто, чтоб у рук не было шанса схватить что потяжелее и запустить в стену.
Он помнил тот день так, словно это случилось вчера. Каждую проклятую минуту. Начиная с той, когда его любовь и честь были уничтожены. И заканчивая другой, когда его супругу, что разорвала ему душу в клочья, нашло возмездие богов. Он помнил ее лицо, ее вскрик, и через несколько секунд страшный звук. Удар. Именно он стал точкой того дня, концом его личной жизни, завершением всего. Он ненавидел бы ее, но не мог. У него не осталось ничего, никаких чувств, кроме боли, которая с годами притупилась, растворилась и перешла в состояние простой пустоты. С тех самых пор для него нет ничего более отвратительного, чем предательство и ложь, чья гнусность в сто крат увеличивается, если исходит от любимого человека. Решение было очевидным - нет любимой, нет ни лжи, ни предательства. Легко.
- Этот вопрос слишком личный. И я не стану вам ничего рассказывать, - он наконец выдавил из себя. - Скажу только одно, я не убивал свою жену. Даю слово. Но больше вы никогда меня об этом не спросите, ваше высочество.



Дейноре была немного обидна эта его улыбочка многомудрого…кого? Ментора? Просто слишком опытного в сравнении с ней человека? Но она упрямо гнула свою линию. В конце концов, это же была правда! Пусть даже и не очень умная. Однако, пожалуй, улыбка устраивала принцессу больше…
Если после первого заданного ею вопроса Дейнора просто слегка отпрянула от будто бы на мгновение ставшей осязаемой ярости лорда Кастерли, то сейчас она попросту вжалась в кресло, и только вышколенное долгими годами практики самообладание помогло ей не влезть на него с ногами, будто напуганной резким звуком кошке. Видят Семеро, лорд Рейн не выглядел…слабым человеком. Он, очевидно, и впрямь умел убивать. И сейчас он вполне выглядел как тот, кто способен на убийство.
Но Дейноре и впрямь за время этого разговора начало казаться, что лорд Рейн если не человек чести, то хотя бы достаточно близкий к этому определению мужчина. А Дейнора привыкла полагаться на свое чутье. Оно не раз спасало ей…иногда и жизнь. Потому что никогда до конца не было ясно, чем завершится очередной припадок её мужа.
И всё-таки принцесса не сводила взгляда с лорда, которому явно было…не очень хорошо, после заданного ей вопроса. Глядя на него расширившимися и совершенно не моргающими глазами, она не сразу ответила.
- Х…хорошо. – принцесса понятия не имела, что же такое случилось с женой лорда Рейна, но одно было ясно. Секреты…и вещи, которыми не хочется делиться, у него всё-таки есть. Как и у всех них. Выждав некоторую паузу и кое-как успокоив забившееся слишком быстро сердце, она тихо-тихо спросила, – Вы на меня злитесь, да?
К тому моменту Дейнора выглядела немного напуганной и очень виноватой.



Принцесса Дейнора стала похожа на маленькую испуганную девушку, она вжалась в кресло и ее голубые глаза смотрели на Рейна с явным ужасом. Роджеру стало стыдно, что он напугал бедняжку. Она не была виновата в том, что сделала когда то его жена. Вина принцессы была лишь в любопытстве, которое легко объяснимо. Он знал о чем шептались за его спиной недоброжелатели.
- Нет, принцесса. На вас я не злюсь.
Он перестал нависать над Дейнорой всем своим ростом и снова сел в кресло. Их глаза оказались на одном уровне. Так было лучше.
- Миледи, как бы ужасно я не выглядел со стороны, вы можете быть совершенно уверены, вам я не угроза, - он помолчал минуту и сменил тему разговора. - Я увижусь с Блекфайром и расскажу вам о результатах.



Дейнора тут же нахмурилась и покачала головой. Помимо того, что она перестала выглядеть такой уж напуганной, вины в её взгляде тоже поубавилось.
- Я вас не боюсь, милорд. - тут же отозвалась принцесса, перестав так усиленно прижиматься к креслу и держа осанку. А затем поймала себя на весьма постыдной мысли, что она и впрямь немного напугалась. Поморщившись, женщина неохотно добавила, - Разве что чуть-чуть. Я не ожидала, что вы так разозлитесь. Но я знаю, что вы бы меня не тронули.
Дейнора внимательно поглядела на лорда, удостоверяясь, что он пришел в относительную норму. А затем опустила взгляд. Всё же, ей и впрямь было интересно, что у него было на душе, но она заставила себя прикусить язык.
- Хорошо, милорд. Интересно, каким он покажется вам. - принцесса усмехнулась, а затем, вмиг посерьезнев, добавила, - А я увижусь с кузеном. Я решила, что пока что не буду просить его стать регентом. Просто попрошу отступиться и поддержать притязания моего сына.
Еще Дейноре хотелось узнать, чем руководствовался Эгг, когда принимал те или иные решения. Но об этом упоминать она уже не стала.
- ...Как я и говорила, милорд, я пока что не решила, каким образом буду действовать. Но я в любом случае надеюсь, что когда настанет время, мы будем на одной стороне. - Дейноре не хотелось сыпать пустой лестью, и потому она так просто, как только могла, сказала то, что было у неё на уме, - Мне кажется, Вестеросу будет от вас прок.
А затем, принцесса поднялась со своего места.
- Я пойду? Или вы хотели бы обсудить что-то еще?


Кажется напряжение, возникшее столь молниеносно, рассеялось. Рейн уже полностью взял себя в руки, сунув воспоминания прошлого в тот далёкий и тёмный угол души, в котором они хранятся все эти годы.
- К Эйгону пойдёте? - Роджер чуть скривился, произнося имя принца. - Он так добр и щедр, что у вас всё может получиться. Может он согласиться бескорыстно отдать вам свой бесценный голос, и даже не попросит ничего взамен, удовлетворившись одним лишь пониманием того, как он несказанно благороден, поддерживая беззащитного младенца и свою невестку.
Когда сарказм иссяк, Рейн встал, на этот раз, чтоб проводить Дейнору.
- Мы обсудили всё необходимое, ваше высочество. Не смею задерживать вас долее. И...Ищите голоса. Нам нужно больше. Много больше. Я тоже поищу.


- Да, милорд, именно к нему. И, Неведомый, если всё будет именно так, как вы и описали, это будет прекрасно. Потому что Эйгон не один. Думаю, за него отдаст голос вся королевская семья. К его голосу присоединит свой голос Эймон. За него или за его выбор отдаст свой голос королева – она прислушается к словам своих сыновей, а не к моим, я это уже знаю наверняка. – Дейнора была совершенно серьезна. Как бы не ненавидел лорд Рейн её кузена, он должен был понимать сложившуюся ситуацию и смотреть на неё трезво. Дейнора сделала несколько шагов навстречу лорду и тихо, но очень четко добавила.
- А еще, я хочу чтобы вы понимали, что вне зависимости от того, кто станет королем – мой сын или Эйнис, или Эймон, или даже Вейлла, мой кузен всё равно останется принцем, членом правящей семьи…и сыном Мейкара. Единственным оставшимся членом совета. И тем, кто связан узами родства с каждым, я настаиваю, каждым претендентом. В общем, он никуда не денется. Единственный же способ реализовать свои интересы, пусть даже этот интерес в том, чтобы ослабить его позиции, – это сделать так, чтобы узы между вами и другими…стали сильнее. Подумайте об этом на досуге.
Дейнора церемонно и вежливо поклонилась, как и полагалась принцесса. А затем подумала, что это даже немного глупо, учитывая тон их разговора, в котором правила придворного этикета уже давным-давно повесились в углу. Как будто пара детей собралась, пошушукалась, а потом разошлась, старательно глядя по разным углам.
- …Простите, что заставляю вас возвращать мысли к сложным и неприятным темам. Я вовсе не хотела вас расстраивать. – Дейнора говорила искренне и даже мимолетно коснулась руки лорда, но все же взглянула на него не отводя взгляд и продолжила, - Но, я не считаю, что я в чем-то ошибаюсь. Уж лучше нам всем быть честными хотя бы с самими собой, пусть это и непросто. Доброй ночи, милорд.
Окончательно раскланявшись с лордом, Дейнора вернулась в свои покои. Член королевской гвардии, в последнюю пару дней ставший её белой тенью, сопровождал её, держась чуть поодаль.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Рансфорд - Десмера

Рансфорд ужасно тосковал по Арбору. В королевской гавани было холодно, а ещё от одного запаха местного вина мутило. Поэтому сегодня вечером он попросил верного слугу открыть бочку со своим вином. Редвины взяли собой десять бочек, якобы в подарок в честь визита, но парочку Рансфорд отложил на всякий случай. Он опасался пить что-либо, не прошедшее тщательную проверку.
Сейчас лорд стоял на балконе, выходившим из их покоев, и морщился от холодного зимнего ветра, который иголками покалывал пальцы и лицо, стремился вот-вот забраться за ворот одежды. В руке он держал бокал с вином и задумчиво смотрел на город.
- Десмера, - позвал он жену, повернув голову в сторону комнаты. Глазам предстали покои, они не блистали роскошью, но и с комнатой мейстера сложно было перепутать. На вкус Рансфорда, в интерьере было мало декора. Все внимание захватывала кровать с легким пологом небесного цвета. Ещё здесь был диван с подушками, небольшой столик с резными ножками, на котором стояла ваза с фруктами и пара подсвечников. И, конечно же картины, которые, однако, не особо впечатлили Рансфорда. Он вспомнил картины в их спальне, в Арборе - большие, яркие полотна, изображавшие широкие пейзажи их острова.
Самым красивым и важным элементом в этой обстановке по праву считалась Десмера, и Рансфорд улыбнулся жене, когда их глаза встретились.
- Взгляни на этот город. Город безумства и страстей. Больших амбиций, - с пафосом изрёк Редвин, а затем усмехнулся и сделал глоток из кубка. - Как тебе это место, Десмера?

Десмера сидела за резным столиком, на котором стояла ваза с фруктами и пара подсвечников. Теперь еще на этом столике выстроилась в ряд целая артиллерия разноцветных стеклянных пузырьков, наполненных непонятным содержимым. Один из них как раз и вертела в руках леди Редвин, сидящая спиной к балкону, откуда доносился призыв ее мужа оценить красоты Королевской Гавани. Она поставила флакончик на место и, кутаясь в отороченный мехом плащ, проследовала на балкон.
- Большие амбиции ведут к большим неприятностям, - флегматично заметила Десмера, отбирая у мужа кубок с вином и делая глоток. - В Королевской Гавани об этом красноречиво свидетельствуют отрубленные головы, выставленные напоказ. Они словно призывают нас не забывать об этом ни на минуту.
- Сколько глаз у Кровавого Ворона? - Зачем-то спросила леди Десмера. - Тысяча и один? И все они сейчас наблюдают за нами. Даже из Преисподней.
Она вернула мужу кубок с вином.

Рансфорд нервно улыбнулся, представляя, как тысячи глаз покойного Бриндена Риверса наблюдают за ними, и этот взгляд можно уловить краем глаза, если постараться.
- Тысячи глаз теперь закрыты, - пожал плечами Рансфорд. - Как и глаза этих несчастных на пиках. И всё-таки у меня такое ощущение, что все это неспроста. Я имею в виду совет и неожиданную смерть Бриндена. Мы как будто стали участниками несостоявшегося спектакля.
Редвин положил руки на плечи жены, чувствуя приятное тепло.
- Как бы то ни было, мы постараемся использовать это в свою пользу, - он улыбнулся и посмотрел куда-то вдаль, в сторону Черноводной. - Конечно, я не ставлю нашей главной целью попасть в малый совет, хотя, конечно, это было бы прекрасно. Однако я хочу сосредоточить внимание на наших землях. Заключить несколько выгодных торговых сделок. Если кто и должен попасть в малый совет, так это человек, который захочет сотрудничать с нами. Нужно подумать, кто это может быть, - Рансфорд задумчиво потёр подбородок. - Интересный вариант - Эйгон, он уже мастер-над-кораблями. А я сейчас как раз занимаюсь проектом, который позволил бы улучшить мощность наших кораблей. Для нас морской флот всегда актуален.

- Ты тоже это чувствуешь? - Чуть менее безразлично и чуть более поспешно, чем обычно, спросила Десмера, отрывая скучающий взгляд от городского пейзажа и устремляя его в глаза мужа. - Спектакль...Ни за что не поверю пока своими глазами не увижу мертвого Бриндена Риверса. Да и тогда еще буду сомневаться.
Рассказ о торговых сделках леди Редвин пропустила мимо ушей, как что-то, что волновало ее меньше всего, если и было что-то, способное ее взволновать. Всё дело в том, что торговля и коммерция всегда являлись сферой интересов и зоной ответственности лорда Редвина, куда его супруга предпочитала не влезать. По мнению Десмеры ее муж, в отличие от нее самой, несомненно и в полной мере обладал необходимыми в таком деле талантами, которые вкупе с его природной осторожностью и чутьем до сих пор приносили добрые плоды.
- Будешь голосовать за Эйгона? - Десмера накрыла своей ладонью ладонь мужа, лежащую у нее на плече. - Но ведь Эймон старше. И гораздо мудрее. И он мог бы стать поистине великим королем.
- Если бы не обеты. - Поежилась от налетевшего ветра Десмера и вернулась в комнату.

- Я пока не определился с голосом, - покачал головой Рансфорд. - Несомненно, Эймон умён и его решения могут привести к процветанию страны, но позволит ли великий септон снять обеты занять железный трон? При этом не известно, каким станет правителем Эйгон, но судя по тому, что я слышал, он хорошо относится к простым людям. Хорошо это или плохо для лордов - трудно сказать, но одно ясно точно. Безопасность народов, живущих возле берегов и островов от пиратов может быть в его интересах. В общем, во время совета послушаю, что говорят другие, и на этом приму решение...
Рансфорд вернулся в комнату вслед за женой. Слишком холодный воздух губителен для винограда, вреден для жителей южных земель.
- Но пока довольно думать о политике. Мы проделали такой путь и хорошо было бы отдохнуть после дороги. Чего бы тебе хотелось бы Десмера? Прогуляться по роще, погреться возле очага?

- Не сомневаюсь, супруг мой, что ты примешь правильное решение, - резюмировала Десмера, направляясь к огромному очагу, в котором полыхало пламя, даря необходимое тепло. Хоть это пламя потрескивало, плясало и дрожало под натиском здешних сквозняков. Она с теплотой подумала об их прекрасном доме. Как быстро мы начинаем ценить то, что становится недоступным, и чью ценность мы привычно не замечали, подумалось ей.
- Посидим здесь? - Спросила Десмера, располагаясь на толстом мирийском ковре прямо у очага. - Если ты не против. Хочу твоего горячего вина со специями пока я еще не заледенела.

Рансфорд пристроился рядом с женой, у очага, сверкающего искрами. Он приобнял Десмеру, почувствовал запах ее волос. Если закрыть глаза, то можно действительно представить, что ты находишься дома. Не хватало только смеха детей из дальней комнаты, или ворчания конюшего, который мог своим басом докричаться до Стены. И вкусной дичи, пойманной в Арборских лесах. Он кликнул слугу, и через несколько минут в их руках было по кубку с вином.
- Летом тут получше. Можно было бы поплавать на лодочке вдоль берегов. Подальше от города, разумеется. Природа тут красивая. Эти крутые скалы, на которых можно свернуть шею, выглядят внушительно.

Леди Редвин не могла просто так выпить вина, ей обязательно надо было намешать туда что-то из разноцветных пузырьков. Вот и сейчас она экспериментировала с ярко-желтым флакончиком. Добавив несколько капель, она взболтала кубок, отчего вино в нем забурлило, как кипяток. Потом, когда бурление прекратилось, поднесла к лицу, помахала ладонью над поверхностью влаги, пытаясь поймать запах, и только потом, наконец, сделала глоток. Было трудно сказать понравилось ли ей содержимое, так как на лице миледи не отразилось никаких признаков, однозначно свидетельствующих о работе вкусовых рецепторов. Но были и другие признаки. Отточенным движением Десмера выплеснула вино в горящий очаг, в котором вспыхнуло, затрещало и заискрило пламя.
- Летом тут получше. Можно было бы поплавать на лодочке вдоль берегов. Подальше от города, разумеется. Природа тут красивая. Эти крутые скалы, на которых можно свернуть шею, выглядят внушительно.
Десмера невольно рассмеялась, представив, как они катаются на лодочке, любуясь местными красотами. Все же ее супруг обладал редким талантом - ему всегда удавалось ее рассмешить.
- На лодочке? И это после твоих галеонов, разрезающих изумрудные волны Закатного моря?

Рансфорд неотрывно наблюдал за тем, как жена добавляет в вино несколько капель из одного из своих флакончиков, любопытство отразилось на его лице, когда кубок был поднесен к губам. И удивление, когда Десмера направила вино в горящее пламя.
- На лодочке? И это после твоих галеонов, разрезающих изумрудные волны Закатного моря?
Он подхватил ее смех.
- И правда, что это я. Прогулка на лодочке покажется настоящей скукой по сравнению с плаванием на кораблях. Но я думаю, что Драконы не очень будут рады, что под из боком плавает флотилия Редвинов, как будто что-то изучающая. Подумают что-нибудь не то, - Рансфорд негромко засмеялся, и спрятал лицо в волосах Десмеры. Аромат стал ещё сильнее, он заполнял все лёгкие и сознание. Он бережно взял одну прядь шелковистых волос и накрутил на палец. - С другой стороны, представь. Крохотная лодочка, луна, и только мы вдвоем.
Он подмигнул. Авантюра была глупой, и даже рискованной, но иногда Рансфорду нравилось представлять мир, где за каждым углом тебя не поджидают коварные тени, готовые нанести удар. В конце-концов, вряд ли они и в самом деле умеют дышать под водой.

- Да, звучит очень романтично, - улыбнулась леди Редвин супругу и нежно провела ладонью по его слегка отросшей рыжей щетиной щеке. - Крохотная лодочка, луна и мы вдвоем, предоставленные на милость волн и паре весел в твоих руках.
- Романтично, но неразумно. - Спокойно заключила она сильно сомневаясь, что ее всегда до крайности подозрительный супруг на самом деле мог бы поступить так легкомысленно. - Течения Черноводной коварны и непредсказуемы, мой милый.
Десмера решила, что пора кое-что рассказать мужу.
- А пока ты мечтаешь о лодочке, Ранс, наш милый Десмонд, последняя надежда Хайтауэров, мечтает о мейстерской цепи.
Она выразительно посмотрела на мужа, гадая, какой эффект вызовет эта новость. - Ты что-нибудь знал об этом?
Миледи плеснула в свой освободившийся от эксперимента кубок новую порцию вина и выпила залпом.
- Что это? Злой рок? Проклятье, преследующее меня?

Наш милый Десмонд, последняя надежда Хайтауэров, мечтает о мейстерской цепи.
- Вот как? - немного отвернулся от волос супруги Рансфорд и посмотрел Десмере в глаза. - И насколько он серьёзен? Ещё можно отговорить моего драгоценного шурина от непонимающего ропота предков? - на лице было улыбка, но голос был серьёзным.

- Очень надеюсь, что можно. - Так же серьезно ответила Десмера, не отводя глаз. - Тем более, мальчик вполне понимает меру своей ответственности. Перед прошлыми и будущими поколениями славного рода Хайтауэров, да смилуются, наконец, над ним все Семеро! Особенно после всех невзгод и трагедий, что выпали на долю семьи в последние годы.
Леди Редвин потянулась к желтому пузырьку, но теперь уже просто вдохнула его содержимое.
- Прекрасно тонизирует, но над вкусом надо еще работать. - Сказала она. - Хочешь попробовать?
Она протянула открытый пузырек мужу.
- Десмонд очень умен, сдержан и совсем не наивен. Хотя, конечно, еще полон юношеского идеализма. Но из него мог бы получиться прекрасный глава дома. Жаль, Оленне всего пять. Но ему просто необходимо, как можно быстрее, подыскать приличную партию. У тебя кто-то есть на примете?
- И вообще, он там в Олдтауне совсем одичал среди мамок и нянек. Проводит весь день с утра до вечера за книгами. Неудивительно, что в свои четырнадцать он еще и девушки хорошенькой не встречал.

Хочешь попробовать?
Рансфорд не без любопытства глянул на флакончик и опасливо покачал головой. Не то, чтобы он не доверял жене, но он был одним из тех, кто раз обжёгся, и теперь дует на молоко.
- С радостью попробую, когда будет готово. Тем более энергии скоро понадобится много с этим советом.
- Десмонд очень умен, сдержан и совсем не наивен. Хотя, конечно, еще полон юношеского идеализма. Но из него мог бы получиться прекрасный глава дома. Жаль, Оленне всего пять. Но ему просто необходимо, как можно быстрее, подыскать приличную партию. У тебя кто-то есть на примете?
- Я уже присматриваю кандидатов и нашим детям. Так странно... - он вдруг взъерошил свои рыжие волосы, как иногда делал, когда на него накатывало осознание того, как быстро течет время. Не понятно, зачем он это делал. Проверял, на месте ли его рыжие волосы, или он уже стал девяностолетним стариком? А может это был просто жест... - Помню, как вчера то утро. Я как всегда отправился к виноградникам, осматривал владения и не думал о чем-то особенном. Вдруг появился Том... Ну, ты знаешь Тома, весёлый пацан, которого вечно гоняют по мелким поручениям. Таким он был в тот день, сейчас он, конечно, изменился, как и все меняется вокруг. Стал старше и вечно ходит с красным носом... Но что-то я отвлекся, - засмеялся Рансфорд. Вино, как всегда, развязывало язык. - Я увидел перепуганного Тома, и сразу же подумал о тебе. Мне показалось, что с тобой случилось что-то плохое, я до сих пор помню, как в ушах стучала кровь. Не знаю, как добрался я до замка. Кажется, в тот день за мной бы не угнался и дракон. В коридорах сновали слуги, их было больше чем обычно, и на лицах их было что-то между радостью и тревогой. Наверное, на моем лице тоже были тысячи оттенков чувств. Я вошёл в наши покои, и увидел тебя. И Хамфри, только что появившегося на свет. И я взял тебя за руку...
Рансфорд и теперь взял Десмеру за руку. Сейчас, в свете очага, она ему казалась такой же прекрасной, как и тогда. Хоть в тот день она выглядела измождённой и выматаной. Он любил ее, женщину, подарившую ему сына. И дочь через три года. - А сейчас Хамфри уже восемь. Через столько же лет у него и самого уже может появится сын. Как же быстро летит время...
Рансфорд перевел взгляд на очаг. В глазах дрожали огоньки света.
- Ты права, - вернулся в реальность Рансфорд. - Пора бы нашему Десмонду подыскать партию.
- И вообще, он там в Олдтауне совсем одичал среди мамок и нянек. Проводит весь день с утра до вечера за книгами. Неудивительно, что в свои четырнадцать он еще и девушки хорошенькой не встречал.
- Может и встречал, но не признается в этом? - подмигнул Рансфорд. А про себя подумал "уж лучше пусть увлекается книгами, чем парнями. Хорошенькая женщина сможет отвлечь его от чтения, а вот от хорошенького мальчика уже вряд ли". Но он не стал высказывать беспочвенные подозрения вслух.

- Как хочешь. - Пожала плечами Десмера и закупорила пузырек.
Слушая мужа, она попыталась вспомнить какого-то Тома, у которого должен быть сейчас красный нос, но так и не вспомнила. Наверное, она просто не замечала такие незначительные детали. А вот тот день, когда появился на свет их первенец, Десмера помнила прекрасно. Тот день многое изменил в ее жизни. Маленькое создание, крохотный кричащий комочек, которому она дала жизнь, которому они вместе дали жизнь, наконец-то сблизил ее с человеком, замуж за которого уже перезревшая девица выходила с чувством "если не он, то кто угодно". Время показало, и Десмера была этому рада, что о лучшем муже, чем Рансфорд Редвин, она не могла бы мечтать. Он, как и она, совсем не был открытым человеком, каким мог бы показаться при первом взгляде, и никогда нельзя было точно сказать, о чем на самом деле он думает. А забота, которой он окружал ее и детей, деликатность, с которой он никогда не пытался залезть ей в душу или надавить, используя свои права мужчины и главы семьи, со временем вызвали не только ее заинтересованность узнать его получше, но и чувства, отнюдь не похожие на только лишь благодарность. С самого первого дня их брака и до сегодняшнего момента Десмера не разу не пожалела, что по прихоти судьбы, ей достался именно он. И никто другой.
Он взял ее за руку, и она ответила ему мягких пожатием.
- По словам Десмонда, его не интересуют девушки...как и не интересуют мужчины. - Сказала леди Редвин, наблюдая как вспыхивают и гаснут огоньки, отраженные пламенем, в глазах мужа.
- Любовные дела - это не по мне, - процитировала она слова племянника, пытаясь скопировать голос и интонацию. И засмеялась при этом. - Книжный мальчик...

- Я бы всё-таки не стал сильно давить на него, - покачал головой Рансфорд. - Может, ему ещё никто не запал в сердце, потому что на горизонте не появилась та самая, кто вызывал бы у него живой интерес не меньше, чем книги.
Конечно, будь на месте Десмонда Хамфри он беспокоился бы гораздо сильнее.
- Если хочешь, могу обсудить брак с кем-нибудь из лордов. Выгоднее всего был бы союз с кем-нибудь с простора, но у нас есть только Лейтон Флорент. У него есть сестра 14 лет. У Талли есть дочь Селлия, через несколько лет ей наверняка тоже начнут подыскивать женихов. У Рейна, если не изменяет память, есть сестра, но не помню, сколько ей лет.

- Я бы всё-таки не стал сильно давить на него, - покачал головой Рансфорд. - Может, ему ещё никто не запал в сердце, потому что на горизонте не появилась та самая, кто вызывал бы у него живой интерес не меньше, чем книги.
- Именно так я ему и сказала. - Ответила Десмера, удивляясь, что их мысли совпали.
- А что касается будущего лорда Хайтауэра, - тут леди Редвин запнулась, словно размышляя, - не будет ли правильным сначала дождаться избрания короля?

Рансфорд внимательно посмотрел на жену, словно пытаясь разгадать ее мысли.
- Дождаться? Да, хорошо бы... Но что мешает наладить отношения уже сейчас? Не бить во все колокола, конечно, о том, что в Староместе есть завидный жених, но как-то намекнуть или обмолвиться можно. Понять, кто будет рад такому предложению, а в чьем присутствии лучше даже не говорить слово "свадьба".

- И правда, - согласилась Десмера. - Ничего не мешает намекнуть.. Десмонду четырнадцать, и многие достойные лорды в этом возрасте уже имеют потомство, а мальчик до сих пор не поднимал головы от свитков и книг. И вместо радости общения с противоположным полом глотает пыль старых библиотек. Полагаю, намекнуть стоит. И как можно большему числу кандидатов. Для широты выбора.

- Непременно намекну, - пообещал Рансфорд, и аккуратно заправил прядь волос Десмеры за ухо. - Уверен, тебе хочется увидеть множество племянников, которые наполнят Хайтауэр радостью и весельем. И мне хочется видеть тебя счастливой. Хочешь, я с ним поговорю на эту тему? Не прямо, конечно, но намекну, как хорошо иметь жену, детей, заодно посмотрю, найдет ли это отклик в его сердце. Всё-таки после той ужасной чумы в доме и не осталось мужчин, с кем бы он мог поговорить на темы, интересные для него.

Ранс всегда проявлял особенный интерес к ее пышным, остриженным до плеч, волосам. Он любил поиграть с ее прической - то накрутить на палец, то заложить прядь. Ее это совсем не раздражало, даже нравилось.
- Тут нужна осторожность и особая деликатность, мой милый. Главное не передавить. - Сказала она. - Мы лишь недавно беседовали с ним на эту тему и, поверь, я старалась, как могла. Очень мягко. И, мне кажется, что он многое понимает. Но, если желаешь сам с ним поговорить, то, конечно, поговори. По-мужски.

- Конечно. Если бы мне в его возрасте без конца нудели про брак и супружеский долг, то я бы взвыл от тоски и заперся на вершине самой высокой башни, чтобы от меня все отстали, - одними уголками губ улыбнулся Рансфорд. - Тем более мне очень интересно, что он думает обо всем происходящем. О выборах, о королевстве.

Спойлер: Роро - Роджер

Когда Роро интересовался лордами, собравшимися в Красном Замке, Роджера Рейна отрекомендовали ему как друга погибшего короля, и тирошиец немедленно заинтересовался. Другой зацепкой было то, что когда-то Рейны поддерживали Блэкфайров, как и Тирош, но... это было такой, крайне ненадежной и едва ли подходящей точкой пересечения. Проверив по карте, Аксион еще убедился, что родовое гнездо Рейнов не является гаванью, а значит, отсутствие меж ними торговых связей никак не является чьим-либо упущением. И все же так хотелось познакомиться со столь важным здесь человеком, что он не стал отказывать себе в удовольствии и попросил представить себя лорду Рейну и представить ему лорда Рейна. Церемония вышла недолгой.
- Приятно познакомиться с вами, мой лорд, - тирошиец одарил Роджера дружелюбной улыбкой. - Как вы находите это собрание, совет? Примите мои выражения печали о гибели короля Мейкара, как я узнал, вы были с ним друзья. Это печально, терять друзей.

Синебородый тирошиец выглядел жизнерадостным и располагающим к себе. Рейн, привыкший к суровости воинов Вестероса, был немного не в своей тарелке рядом с Роро Аксионом. Тем не менее, он помнил, что Тирош когда-то воевал на одной стороне с его предком в первом восстании Блэкфайра. Это явно давало им точку соприкосновения. И новый представитель этой побочной ветви Таргариенов, Эйнис, казался Роджеру достойным мужчиной. Уж лучше мейстера и многодетного папаши, что лишил его, Рейна, права на месть.
- Господин Аксион, рад приветствовать вас. Спасибо на добром слове. Мейкар был моим другом, и я скорблю о нем. Но королевству нужен новый король, а потому горе приходится отложить на потом.

- Как в вас много решимости, - оценил нового знакомого тирошиец. - Да, вам так очень нужен король, который подойдет всем, если позволите. Это так интересно узнать, кого же выберут. Такие события бывают раз в сто лет, и я рад быть на таком и познакомиться со всеми. Нельзя упустить такой случай, конечно же. Я всегда много удивлялся вашей политике, с такими ее, как это, заковырками? Как вам в Вестеросе важно иметь правильную кровь и правильных родителей, ведь так? Но вспомните о Деймоне Блэкфайре, у которого кровь была самой лучшей и самый лучший меч, а все же королем стать он не смог. И что вышло, что не только кровь важна вашим лордам, но и еще другое. Дружба, да? Связи.
Роро снова улыбнулся, коснувшись своей бороды.
- В Вольных городах все проще, кто может, он и берет власть, и пусть он ее удержит. А у вас закон, ведь так? Сын впереди дочери, так кажется королем быть младенцу Мейгору. А вы как думаете об этом?

Иноземец, однако, был очень разговорчив. Но основной посыл его речей был ясен как день. Рейн уже привык за последнее время отвечать на подобные вопросы, и уже понял, что в Красном замке следует держать ухо востро. Он слегка прищурился и неспешно ответил.
- Видите ли, сир. Деймону не повезло родиться не в законном браке, и хоть Эйгон признал всех своих бастардов и даже даровал ему Черное пламя, но сделал это поздно. У Деймона уже не было шанса на воцарение, увы. Хотя его права безусловны, лично для меня. Его потомок, Эйнис, я с ним еще не знаком. А вы? Хотелось бы узнать, что он за человек. Достоин ли занять железный трон, сможет ли царствовать во всех семи королевствах. Пойдут ли за ним лорды великих домов. Одних лишь серебряных волос, боюсь недостаточно. Но, как по мне, Эйнис вполне может претендовать на победу.

Роро только подивился такому диковинному титулованию, но не подал вида. Сир так сир.
- Да, безусловны, - согласился иностранец. - И дивно, что вновь стоит вопрос, а чего достойны его дети. Такая, как это сказать, ситуация. Да, Эйнис - мой кузен. Пройдемте?
Он обвел рукой внутренний двор замка, предлагая прогуляться.
- Серебряные волосы так много ценят у вас. У меня есть дочери как раз с такими, как скажете, у них будет много женихов? - Он улыбнулся и продолжил ближе к теме. - Эйнис - безусловно Блэкфайр и волосы и глаза при нем с суровыми взорами, как и рука с мечом и рот, чтобы говорить им иногда умные слова. Этого хватит, чтобы стать королем? Я думаю, еще нет. Я думаю, он не хуже других. Вы должны его увидеть, когда драконья гордость станет поменьше, чтобы выйти поговорить к кому-то кроме таких достойных обладателей крови древней Валирии.
Тирошиец развел руками, явно несколько удрученный некоторым высокомерием своей ставки в этой игре, и продолжил тем же легким тоном:
- Но мне так очень интересно, кого видел своим наследником сам король Мейкар? Может, вы знаете?

Такая прямота. И в тоже время, тирошиец будто играет словами. Он не то легкомысленный, не то ловкий политик. Роджер же не был политиком вовсе. Он был воином, был другом погибшего Мейкара, но не был хитрым дипломатом, способным обмануть собеседника так, чтоб он и не заметил. А посему Рейн и не старался юлить.
- Да, серебра в волосах будет маловато для коронации, господин Аксион. А вот вашим дочерям, этого вполне хватит для удачного брака. Я скажу вам, что выглядело бы эффектно. Меч Черное пламя. Возможно дядя отдал меч Эйнису? Если б отдал, то некоторые лорды купились бы, как мне кажется. Дело в том, что тот момент, когда Эйгон даровал семейную реликвию Деймону, уже стал не историей, а скорее легендой. Никто давным давно не видел меч в Вестеросе. Даже я бы с любопытсвом на него глянул. Впрочем, с не меньшим любопытством я бы пообщался с самим Эйнисом, потомком того Блекфайра, за которого мой дом готов был отдавать жизни своих людей. Насчет завещания короля, увы, он не оставил имени преемника, либо мне об этом неизвестно, что вряд ли.

Роро обернулся по сторонам, потом слегка наклонился к Рейну и тихо сказал:
- Увы, нет. Меч остался не с нами. Подлог был бы бесчестен, ведь так?
Потом он улыбнулся и сложил руки в замок.
- А у вас есть дети? Как нехорошо было бы отдать жизни своих детей, когда можно было бы не отдавать. Но честь много стоит!
Ему было жаль, что Рейн не знал о том, как сам покойный король видел разрешение вопроса о престолонаследии, ведь это сильно упростило бы дело, но, с другой стороны, так как было - было интересно. Аксион с некоторым любопытством разглядывал вестеросца, такого гордого и серьезного на вид и очень неглупого по тому, что он говорил. Почему-то ему представлялось, что Роджер Рейн - человек авторитарного склада и у него дома все ходят по струнке, но все равно обожают своего господина.
- О, вы обязательно должны поговорить с Эйнисом, как же иначе! Простите, надеюсь моя говорильня, или как это правильно, болтовня? Вас не отвлекает? Мне так очень интересно, как живут в замке. Вы живете здесь? Каждый лорд ест и пьет в своих покоях или вы едите все вместе? Я думаю, так сложно собрать всех вместе, когда лордов очень много.

Интересно, все тирошийцы накидывают столько лишних слов на основные тезисы своей речи. Возможно, они просто очень общительны. Или же это касается только Роро Аксиона. Рейн слушал, как сам Роро выразился, его болтовню не перебивая. Он только кивал иногда головой, в знак того, что слушает и слышит.
- У меня нет детей, к сожалению. А может к счастью. Тут как посмотреть. С одной стороны мне некого терять, с другой - некого оставить после себя. Но, слава богам, у меня есть брат и сестра. Они сделают то, на что моей жизни не хватает. Приведут в этот мир новых Рейнов. И если уж говорить о матримониальных отношениях, то раз уж у Эйниса нет меча, то может быть ему стоит завести жену из рода Таргариен. Вдова Эйриона Яркое пламя очень красива, достаточно молода, чтоб рожать наследников и ее сын Мейгор стоит в ряду претендентов под номером один. Но его положение шатко в силу возраста, а отчим, прямой потомок Эйгона Недостойного, стал бы отличным способом удержать права на трон. Эйнису же тоже было бы полезно настолько близкое родство с Таргариенами. Уж ближе некуда. Подумайте об этом, Аксион. Подумайте вместе с Эйнисом. Не факт, что Дейнора даст согласие, но попытка не пытка. Два претендента объединятся и превратятся в одного.

Гордый лорд Рейн не стал социализироваться и рассказывать ему про обычаи вестеросских званых обедов при размещении в одном замке множественных хозяйств, и проголодавшийся за день беготни и трепотни тирошиец чуть было не приуныл, но тут он услышал такое предложение, после которого не то что унывать... сложно было не рассмеялся. Он не рассмеялся, но улыбка у него стала очень веселая. Нет, не то чтобы Рейн говорил что-то смешное или глупое, наоборот, он настолько совпадал во мнении с Эйнисом Блэкфайром, насколько это было вообще возможно. Но если бы Рейн слышал, как Эйнис и Роро обсуждали такую вот перспективу, возможно, он бы немного разуверился в возможности ее реализации. Или нет... короче, иностранцу было бы страшно интересно узнать мнение Роджера Рейна об уже сложившейся ситуации, но повторить слово в слово он ее не имел возможности... тем более, что он понятия не имел, что скажет Дейнора Эйнису.
- Какой мудрый совет, - порадовался он. - И такой очень своевременный. Эйнис как раз именно так хотел предложить свою руку и сердце и выиграть трон и семейное счастье. А что вы знаете о принцессе Дейноре? Я думаю, он уже спросил встречи с ней, но если нет, вы так очень ему поспособствуете...
Потом Роро потер свою синюю бороду, сделал в уме пометку узнать потом о возрасте брата и сестры Рейна на случай, если Эйнис захочет распространить свои матримониальные планы, включающие собственных детей, на него, и спросил еще:
- Скажите, вы только ради чести и прошлого думаете о Блэкфайрах, или же вам не нравится другой главный кандидат, Эйгон?

О, вот оно как! Значит сребровласый Эйнис и сам додумался до столь очевидного варианта. Интересно, что их мысли так удивительно синхронизировались. Тем лучше, возможно Блекфайру удастся соблазнить Дейнору. Тогда всё будет значительно проще. И овцы целы и волки сыты.
- Увы, я не слишком хорошо знаю принцессу Дейнору, но это абсолютно не важно. Не любви же он будет искать в этом браке. Да и она тоже. Эта роскошь не доступна венценосным особам. На месте Дейноры я бы потребовал у жениха обьявить своим наследником Мейгора. В конце концов их обоих интересует Железный трон, а не романтика. Разве в таком браке они оба не получат то, чего жаждут. Есть одна загвоздка. Если за них не проголосует большинство, им придется жить вместе в Тироше. Правда, став отчимом внука Дианны, Эйнис может получить благословение от вдовствующей королевы на проживание в Красном замке. Или в другом замке, но все же в Вестеросе. За себя могу сказать, что если удастся Эйнису сразить Дейнору и надеть на ее пальчик второе обручальное кольцо, то я отдам свой голос им без малейших угрызений совести. Уж пусть приложит все силы, включит обаяние на полную. Со мной, возможно, проголосует еще пара-тройка домов. Всё зыбко, не стану скрывать. Но рассчитывать на победу без этого брака Эйнису будет еще сложнее.
Закончив речь свахи, Рейн выдохнул. Странная ему досталась роль.
- Да, я не сторонник Эйгона. Это личное. За него мой голос точно не уйдет. Как и за Дейллу, по понятным причинам.

- Как вы требовательны к королям, - улыбнулся Роро. - Почему бы им тоже не иметь любовь? Эйнис очень любил свою сестру Бейлу, но ради трона полюбит еще другую принцессу.
А вот полюбит ли она его - другой вопрос, на который сложно было ответить. Роро склонялся к мысли, что нет. Выйдет ли она за него? Пожалуй, шансы были. Не сказать, что он желал бы принцессе Дейноре такого счастья, но он был иноземцем и слишком мало знал вестеросских принцев, принцесс, лордов и леди. Может, его беспокойный кузен все-таки окажется в ее вкусе. Как там говорил Эйнис, кровь драконов, тянет друг к другу, древняя магия, все такое...
- И все-таки, где здесь можно поесть? - Тирошиец покрутил головой, как будто ожидал увидеть табличку с соответствующей надписью. Таблички не было. Он снова сосредоточил свое внимание на сумрачном Рейне и предпринял еще одну попытку разговорить его на что-нибудь кроме матримониальных планов Эйниса.
- О, мне нужно отправить шпиона чтобы понюхать, то есть как это сказать, пронюхать этот секрет? Вашей антипатии. - Он качнул головой. - Если вас не обидит. И скажите, я правильно знаю, что ваши владения стоят в шахтах? У вас текут реки? Я так думаю, что может быть мне нужно объехать Вестерос... для интереса и торговли.

- Это не я требователен к королям, уверяю вас. Это реалии жестоки и неизменны. Но я все равно верю в то, что этот брак решит многие проблемы. Конечно, я про проблемы Семи королевств в основном. Эйнис же и Дейнора, решат лишь часть своих проблем, а также обзаведутся парой-тройкой новых.
Рейн был уверен, что любой брак это проблемы. Так что не было смысла слишком уж концентрировать на этом внимание. А вот заявление о шпионе его неприятно задело.
- Обидит ли меня шпион, который станет разнюхивать мои личные мотивы? Не знаю как в Тироше, но тут шпионов отправляют работать, не предупреждая цель шпионажа. Однако вам не зачем тратится на это. Я могу и сам вам рассказать. Видите ли, в той битве, где погиб король Мейкар, погиб и мой отец лорд Роберт Рейн. Я скор на действия в таких обстоятельствах, и не вижу ничего дурного или жестокого в том, чтоб казнить убийц моего родителя. И я даже успел нескольких отправить к Семерыми. Но принц Эйгон, он не считает месть за смерть отца делом чести. Он запретил их убивать. Не стал мстить за своего отца, и за моего мне не позволил. Считаете он был прав? Считаете он достоин занять трон Мейкара, за смерть которого даже не наказал виновных! Всепрощение недоступно сильному монарху.
Роджер погасил в себе вспыхнувшую ярость от воспоминаний. Не в его силах было враждовать с принцем, но встать у него на пути он мог. На пути к воцарению.
- Я удовлетворил ваше любопытство, господин Аксион?

Роро почувствовал, что он сильно оступился со своей неудачной шуткой. Судя по тому, что Рейн наотрез отказывался вести беседу на любую не относящуся к делу о престолонаследии тему, тирошиец ему все-таки не понравился. Он сразу это заподозрил, но теперь окончательно уверился, что они как-то... не сочетались. Возможно, ему больше понравится Эйнис. Если тот, конечно, снизойдет...
- О, как мне очень жаль, что я вызвал такое ваше неудовольствие своим любопытством, - Аксион принял скорбный вид и покачал головой. - Это была, конечно же, не добрая шутка для людей, которые так мало знакомы.
Подумав немного о соображениях чести в Вестеросе, которые заметно отличались от порядков в Вольных городах, он даже как-то посочувствовал этому серьезному, мрачному мужчине, который не смог сделать того, чего хотел, а теперь не мог хотеть сделать того, чего хотел, то есть как-то разрешить свою ссору напрямую с принцем Эйгоном, чьи понятия, видимо, не совпадали с понятиями лорда Рейна. Все было несколько запутано в вопросах чести.
- Если вы на самом деле спрашиваете, то я считаю месть хорошей... - он чуть задумался, - хорошим делом. И очень вам снова соболезную за вашего отца. Если ваши чувства кричат о мести, нечестно ему их обкрадывать.

Ну хоть в чем то они с Аксионом сошлись. Эйгон именно что украл у него право на месть. Украл, пользуясь своим положением, не дав Рейну ни шанса. Впрочем, сейчас толочь воду в ступе уже было не к месту. Единственное, что мог Роджер, это проголосовать за кого то другого, но не за младшего сына Мейкара. Да, возможно, не будь той истории, Роджер и не вспомнил бы о давней поддержке его Домом Блекфайров. А теперь уж будет, как будет.
- Спасибо за понимание, господин Аксион. Простите, но я вернусь к насущей проблеме. Мне нужно увидеть принца Эйниса. Очевидно, лишь в личной беседе мы сможем с ним решить все вопросы. В том числе и вопрос с женитьбой. А лично вы как относитесь к такой возможности. Вы ведь близки с Эйнисом? Возможно он слушает ваши советы.
Рейн посмотрел на Роро, пытаясь сообразить насколько этому человеку важно то, что происходит в Красном Замке. И важно ли вообще.

О, Роро было важно! Он был во всех переговорах и интригах как рыба в воде и с удовольствием общался, ел, пил, шутил, раздаривал подарки и иными способами совмещал приятное с полезным. Возможно, кого-то он вводил в заблуждение и вызывал вопросы о том, а что именно ему важно, но это он не нарочно...
- Мое мнение с женитьбой ему не нужно, он и сам уже все решил, - улыбнулся тирошиец. - И я думаю, это удачная возможность для него, если будет так, как он хочет.
Если от него просили устроить сумрачному лорду приватную встречу с мятежным принцем, то он не понял. В его голову не забредала мысль о том, что это может предоставлять сложность... Блэкфайр все-таки не вдовстувующая королева, со всех сторон обложенная церемониалом.

Сам всё решил, значит. Самостоятельность, бесспорно похвальная и очень важная черта характера для претендента на корону. Лорд Кастамере был весьма удовлетворен услышанным, хотя по его вечно мрачной физиономии этого и не скажешь.
- Что ж, я благодарен вам за познавательную беседу. По крайней мере, наши устремления весьма близки. Осталось лишь воплотить задуманное в жизнь. А именно, убедить принцессу, что Блекфайр будет для нее разумным выбором, во всех отношениях. Последний вопрос, господин Аксион. Каков Эйнис по темпераменту, по характеру? Какой он человек?

- Да, вы так очень правы, осталось воплотить идею в действительность, - кивнул Роро и почесал бороду. - Если драконий темперамент моего кузена Эйниса не испортит такую действительность.
Он посмотрел на Рейна очень внимательно. Тот позиционировал себя как союзника, и поэтому имел право знать, какая основная сложность стоит на их пути, помимо, конечно, мнения принцессы Дейноры.
- Он, как это сказать, плохо подбирает слова. И стал заносчивый, когда это совсем не надо. Но он не... в нем нет подлости.

Драконий темперамент. Что тут скажешь. Все Таргариены им грешат. Ну почти все. Зато независимо от пола. Если вспомнить что творил Яркое Пламя, то словосочетание "драконий темперамент" обретает прям таки отвратительные черты. Но раз нет подлости, то значит есть надежда.
- Значит ему понадобятся хорошие советники. И возможно кто-то, кто будет сглаживать углы. Лишь бы он был способен слушать и слышать.
Теперь Рейну нужно было подумать о том, как всё это воплотить в жизнь. Задача не из легких, но разве это повод опускать руки.
- Господин Аксион, надеюсь на сотрудничество с вами. Вы всегда можете обратится ко мне, если возникнет необходимость. Пожелаем друг другу удачи.
С этими словами Рейн удалился к себе, чтоб погрузиться в раздумья и решить что делать дальше.

- Да-да, вы правы, и удача очень нужна. Благодарю вас. До встречи.
Роро покивал на прощание и направился все-таки искать, что поесть, по дороге прихватив очередного пышно разряженного человечка, готового показывать и рассказывать высоким гостям, где тут что. Печальную мысль о том, что со "слушать и слышать" у их ставки в этой игре все было тоже не очень хорошо, тирошиец быстро выкинул из головы. В конце концов, может быть, все дело было в темпераменте. Может быть, темперамент Рейна в самый раз сойдется с темпераментом Эйниса и они станут слушать и слышать друг друга и ладить друг с другом ко всеобщей радости.

 

[Cocaine Mother]

Спойлер: Лейтон - Десмонд

Лейтон оглядел стол и снова расставил на нем письменные принадлежности. В покои заглянул его посыльный.
- Вы присылали за мной?
- Да, найди в замке лорда Десмонда Хайтауэра и пригласи ко мне. Хотелось бы поговорить с ним.
Посыльный лишь поднял брови и ушел выполнять задание. В последнее время Красный Замок жужжал в преддверии Великого совета, а лорд Флорент решает встретиться с подростком. Ну, его право.
Найдя юношу, посыльный передал ему приглашение Лейтона Флорента.

Вскоре юный лорд Хайтауэр уже направлялся к покоям лорда Флорента. О чем именно тот хотел поговорить с ним, юноша не знал, но всеми силами старался справиться с волнением. В конце концов, он уже почти взрослый. Глупо ожидать, что с ним рядом постоянно будет находиться кто-то, кто сможет вовремя дать ему полезный совет или направить по нужному пути.
И однако же, стучась в двери, Десмонд в который раз почувствовал себя ребенком, потерявшимся на большом пиру среди множества ног незнакомых ему взрослых. Однако лицо его, не выдавая внутреннего смятения, было спокойным и невозмутимым, таким, что не посрамило бы его леди-тетушку Десмеру.

- Здравствуй, лорд Десмонд, спасибо, что принял мое приглашение. - Лейтон решил не "снисходить" к подростку, так как в принципе не имел на этого какого-то права. - В первую очередь, я хочу выразить соболезнование насчет произошедшего. Твой дядя и вообще вся твоя семья — настоящие герои, и Семеро знают, чем бы это всё закончилось, не решись он на такой жесткий карантин. Это поступок истинного сына рода, что основал Цитадель.
Лейтон встал из-за стола, подошел к креслу напротив и указал на кресло.
- Садись. Ты, возможно, думаешь, зачем я послал за тобой. Но ты один из лордов Простора, а я как супруг Вейллы Таргариен не могу не искать поддержки на будущем Великом совете. Я сам, если честно, сконфужен всей этой ситуацией и неопределенностью, но сидеть и ничего не делать не позволяет мне долг лорда мужа и лорда-сюзерена Простора. Если на Великом совете выберут Вейллу, то я стану королем-консортом. И я уж точно не дам родной Простор в обиду.

Благодарно кивнув, Десмонд опустился в кресло. Услышав обращенную к нему речь, в которой лорд Флорент прямо и без обиняков изложил ему всю суть вопроса, он слегка растерялся. Будь он чуть более взрослым и чуть более искушенным в политике, он бы, без сомнений, сразу подобрал нужные слова. Но опыта в подобных переговорах у юноши не было.
Вполне возможно, что именно на это лорд Лейтон и рассчитывал.
— Благодарю вас за приглашение... и за соболезнования, — улыбнулся Десмонд. — Полагаю, каждый из нас может сказать о себе то же самое. Ситуация, в которой мы оказались, выпадает на долю далеко не каждого поколения.
Он сложил руки на коленях, переплетя пальцы.
— Как здоровье вашей юной леди-жены? Надеюсь, весь этот шум не слишком ее утомляет? — учтиво спросил юный лорд.

- С Вейллой все хорошо, слава Семерым. Понимаешь ли, суета и тревоги нашего мира ей не страшны, она укрыта от них будто под куполом. Иногда я даже завидую ей. - Лейтон горько усмехнулся. - В свете этого, возможно, она не самый очевидный выбор для Совета, но мне кажется, самый...спокойный? Мне кажется, это будет компромиссом всех Домов, не всегда довольных самодурством всесильных Таргариенов…- Он, полусидя на рабочем столе, изучающе посмотрел на Десмонда.

Юноша слегка склонился вперёд, опершись подбородком о ладонь.
– Но ведь ваша леди-жена – также урожденная Таргариен, – негромко произнес Десмонд. – Именно ее коронуют и объявят королевой, в то время как ваше положение в качестве ее супруга может показаться многим лордам и леди... недостаточно прочным. К тому же, есть и другие претенденты от крови Таргариенов, верно? Что, если они не захотят так просто поступиться своими правами, – что при их, как вы выразились, самодурстве, весьма вероятно?
Десмонд учтиво улыбнулся собеседнику.
– Неявная, скрытая борьба может оказаться куда опасней открытой, не так ли?

- Ты зришь в корень, лорд Десмонд. - Лейтон улыбнулся подростку. - Я реалист, и понимаю, что видеть меня, какого-то "выскочку" даже не из Тиреллов-правителей Простора, в роли короля-консорта многим будет неприятно. Кто я вообще такой? У той же Дейноры Таргариен как будто больше прав от лица своего сына Мейгора. И я думаю, что она и её мать будут говорить с теми же лордами и искать их поддержки. У нас равное — шаткое — положение. Ты прав насчет скрытой борьбы, она уже ведется. Я хочу предложить лорду Редвину должность Мастера-над-кораблями в Малом Совете. Я бы и тебе предложил должность, но тебе необходимо набраться опыта. Впрочем, ты уже можешь просить какого-то положения при дворца или преференций. Потому что мне важна поддержка лордов из Простора.

— Я понимаю, — кивнул юный лорд, отметив про себя, что лорд Флорент демонстрирует удивительную прыть при его весьма шатком положении, деля мясо не только не убитого, но даже еще не загнанного оленя. Однако, насколько он мог судить по прочитанным книгам, политика часто напоминала бешеную скачку, в которой побеждал не самый мудрый, но самый быстрый.
— Признаться, пока что я мало думал об укреплении собственного положения... и уж тем более о высоких должностях, — сдержанно улыбнулся Десмонд. — На данное время все мои заботы составляют возложенные на меня обязанности лорда Олдтауна. И как лорд Олдтауна я хотел бы спросить вас, милорд, не о должности, которую вы могли бы мне посулить, но о том... как вы видите себя в качестве короля-консорта? Какие шаги намерены предпринять для блага как Простора, так и Семи Королевств? Не хочу показаться бестактным, но чувствуете ли вы в себе достаточно сил и знаний, необходимых для укрепления своего положения и для правления?

- Чувствую. - Коротко ответил Лейтон, постучав по столу пальцами. - Но ты молодец, что спросил. - сказал он после паузы. Так как Олдтаун нужно восстанавливать после эпидемии. В первую очередь, я бы снизил там пошлины, чтобы оживить торговлю, затем, возможно, вернул бы часть мейстеров обратно в Цитадель на место умерших: нужно, чтобы обмен знаниями не прекращался. Я думаю, здесь лучше посоветоваться с принцем Эймоном, а также объявил рекрутинг в студенты. Это что касается Простора из самого срочного. А что насчет укрепления...- Лейтон вздохнул, - есть пара идей.

– С огромным интересом выслушаю ваши идеи, лорд Флорент, – кивнул Десмонд, и выпрямился в кресле. – Сами понимаете, чем больше каждый из нас будет знать о намерениях тех, в чьи руки, может статься, мы отдадим власть, тем лучше.

- Я хочу заручиться поддержкой принца Эйгона. - Прямо сказал лорд Флорент. - Он наиболее далеко от очереди наследования, но он народный герой, дееспособный мужчина и семьянин. Да, возможно, от политики он хочет держаться подальше, но я хочу больше узнать о нем и его планах. Либо его выбирают королем, и я всем лордам продаю этот вариант как компромиссный взамен на кресло Десницы, либо его назначаю Десницей. Первый вариант, конечно, вероятнее. Но я с ним еще не говорил. Меня и мать моей жены Киру Тирошийскую волнует фигура Блэкфайера, который, на мой взгляд, вообще не уместен в сложившемся раскладе.

— Я не знаком с принцем Эйгоном, — заметил юноша, — хотя, как и все, наслышан о нем... в том же ключе, что и вы сказали. Насколько он сейчас далек от политики — трудно сказать. Одно дело расти как младший принц, без перспектив престолонаследования, и совсем другое — вдруг оказаться среди первых в очереди на престол. История учит нас, что человек, оказавшись перед реальной, а не воображаемой перспективой власти, может серьезно изменить свое к ней отношение. И перестать держаться подальше от политики.
Десмонд на миг задумался, полуприкрыв глаза.
— Фигурой Блэкфайра мы обязаны королевскому деснице, — он говорил гладко и обтекаема, скрывая за невозмутимостью собственные пробелы в политических деталей. — Одни боги знают, чем он руководствовался... и что нам стоит ждать от Блэкфайра сейчас. Чем он беспокоит вас и вашу свекровь, милорд? Он обладает реальной поддержкой каких-либо влиятельных лиц?

- Блэкфайр может ошибочно полагать, что именно сейчас — тот момент, когда он может еще раз напомнить о своих притязаниях, и в этот раз даже попытаться чего-то добиться. Я точно слышал, что за ним стоит Тирош и местная знать, значит, деньги на наемников у него точно есть. Естественно, Бринден Риверс мог полагать, что в его присутствии племянник точно не будет ничего предпринимать. Но, увы или к счастью, Кроворона уже нет в живых. И потому я бы не стал недооценивать Блэкфайра.
Будешь вина? - Вдруг предложил парню Лейтон. Бутылка Арборского стояла у каждого уважающего себя лорда Простора.

— Благодарю вас, не откажусь, — кивнул Десмонд.
"Я не поверю в смерть Бриндена Риверса, пока не увижу его мертвым", — вспомнились ему слова тетушки. Вспомнились и собственные мысли на этот счет, и перешептывания черни. В комнате сразу стало как будто холоднее.
— Некоторые утверждают, что нельзя недооценивать и покойного Десницу, — заметил он и легко улыбнулся. — Вы же знаете, что о нем говорят. Быть может, даже смерть его — не смерть, а какое-нибудь коварство, которое сыграет в самый неожиданный момент.

Лейтон усмехнулся. Он не был склонен верить в сплетни, но в случае с Кровороном действительно нельзя быть уверенным ни в чем.
- В таком случае, я бы даже с удовольствием дождался этого коварства, но увы, я не могу ждать чего-то, что не зависит от моих действий.
Флорент налил парню и себе по бокалу Арборского.
- Держи. Я бы хотел попросить тебя о помощи, но пока не могу сформулировать, в чем бы она заключалась. Ты умен и наследник своего рода, ты так и не сказал мне, поддержишь ли ты кандидатуру моей жены на предстоящем Совете. - Лейтон ухмыльнулся. - Но в данный момент мне кажется, что я могу тебе доверять. Может, тебе удастся поговорить с Блэкфайром, кто знает, может, он и не планирует ничего плохого. Твоя интуиция наверняка подскажет тебе верно.

– Благодарю вас, – Десмонд держался весьма невозмутимо, но похвала была приятна ему. – Интуиция... не знаю, насколько она у меня хороша. Я скорее полагаюсь на наблюдения и на знания.
Юный лорд отпил вина, прогоняя внезапный могильный холод, который он ощутил кожей, помянув покойного Десницу.
– Не сказал, – улыбнулся Десмонд, – потому что сам не могу дать вам четкий ответ на этот вопрос. Сами понимаете, дела государственной важности требуют некоторых размышлений. Как доброе вино, – он кивнул на свой бокал, – должно настояться. Блэкфайр... чужак здесь, и если он задумал что-то, то вряд ли скажет об этом мне или кому-то ещё. Но я, разумеется, буду смотреть и слушать.

Лейтон:
- Иногда наша интуиция — это и есть наблюдения и знания, просто спрятанные от осознания. Поразмысли над моим предложением. - Сказал он с чинным кивком. - И буду рад получить любую информацию от тебя и совет.

– Совет? – чуть приподнял брови Десмонд, и отпил ещё вина. – Должен признаться, мне очень лестно это слышать. Если я действительно буду способен помочь вам советом, почту за честь. Хотя должен признаться честно: я стараюсь оценивать себя здраво и понимаю, что собравшиеся здесь лорды и леди куда лучше меня разбираются в вопросах престолонаследия.
Он поставил на стол опустевший бокал.
– Само собой я тщательно обдумаю ваши слова. И... сердечно благодарю за доверие.

Спойлер: Роро - Рансфорд

Роро
Не откладывая дела в долгий ящик, Роро из Тироша, прибывший в Королевскую Гавань впервые в своей не такой уж короткой жизни, принялся со страшной силой наносить визиты всем интересующим его персонам. Его собственные вещи уже расположились в гостинице, но Красный Замок манил своими извилистыми коридорами, винтовыми лестницами, высокими парапетами, сухим рвом вокруг внутренней крепости и, конечно же, своими обитателями.
Взяв в оборот какого-то придворного то ли сенешаля, то ли еше кого, хорошо ориентировавшегося в местах и лицах, эссоский делец экспансивно требовал экскурсий по замку и встреч со всеми, с кем только можно. И немножечко с теми, с кем нельзя. Но попозже. С лица Аксиона не сходила веселая улыбка человека, исключительно довольного обстоятельствами. Да и было чему радоваться, когда окончательно прикрыл свой единственный глаз местный реликт из самых ярых ненавистников Блэкфайров с которыми, так уж вышло, нынешние владельцы вольного города Тироша состояли в самом ближайшем родстве.
Одним из первых ему показали на галерее Рансфорда Редвина, с которым Роро заочно уже состоял в самых лучших отношениях, так что он немедленно изъявил желание перевести эти отношения на новый уровень.
- Здравствуйте, мой дорогой лорд Редвин, - радостно сообщил он, как только формальное представление осуществилось. - Хорошо наконец увидеться с вами здесь! Как вы прибыли, морем? Я не успел заметить ваши корабли, к моему стыду!

Рансфорд
Неспешно прогуливаясь по замку, лорд Редвин думал о том, как хорошо сейчас было бы оседлать своего коня и проехаться по своим драгоценным виноградникам. Однако те остались в тысячи лиг, а вокруг развернулся красный замок с его высокими стенами, по коридорам которого ходили сквозняки. Увидев своего старого знакомого, он тут же приободрился.
- Рад вас снова видеть, Роро из Тироша. Живым и здоровым, - на лице Рансфорда была улыбка, которая у него бывает во время заключения удачных сделок или при встрече с людьми, с которыми он ранее заключал подобные сделки. - Морем, конечно. Заодно оценил судна, с которыми удалось встретиться по дороге. Видел несколько тирошийских кораблей, идущих к нашему острову, что не может не радовать.

Роро
- Ваш остров так хорошо расположен, что однажды вы построите крепкие корабли, которые пройдут через Закатное море, - вернул любезность Роро. А мы всегда готовы видеть ваши торговые суда в Тироше. Для полного успеха не хватает только облегчения таможенных пошлин, ведь так?
Тирошиец весело хлопнул унизанными перстнями ладонями.
- Здесь хорошая гавань, но мы нашли, что вход в нее под северным ветром не слишком удобный. Нужно много ставить паруса так и иначе.
Да, он не совсем хорошо изъяснялся на общеупотребительном в Вестеросе языке, но Роро это не смущало и он не лез за словом в карман даже когда оно было немного кривым. Почему нет?
- А как вы находите это собрание? Выборы короля - это так важно, ведь так?
Увлекая лорда Редвина с собой вперед по галерее, Аксион оборачивался и показывал на богатое убранство замка.
- Кому же достанется это все, вы знаете?

Рансфорд
- Кому же достанется это все, вы знаете?
- Даром видеть зелёные сны я не обладаю, а так бы обязательно рассказал, - улыбнулся Рансфорд. Затем решил пояснить. - У нас есть сказки про оборотней и древовидцев, одаренных вещими снами. Хотя, признаться, рассказы о морских приключениях меня в детстве интересовали куда больше.
Рансфорд глянул в окно, мимо которого они проходили, взгляд устремился в сторону порта. Конечно, отсюда ничего нельзя было разглядеть, кроме самого краешка холодного моря.
- Я думаю, основной выбор между двумя кандидатами, - склонил голову к плечу лорд. - Эйгон или Эймон. Прямые наследники Мейкара. Эймон умён, но обременен мейстерскими обетами. Эйгон хорошо относится к простому народу. Правда, есть ещё Вейлла Таргариен. Но право, кто за нее проголосует? Ее муж Лейтон Флорент, да и кто-то ещё, кто посчитает ее удобной королевой. Но остальные проголосуют иначе. Мейгор, сын Эйриона? Слишком мал, за него все будет решать мать до определенного возраста. Ах да, ещё есть Эйнис Блекфайр. Не случайная фигура на этом вороньем совете. Вот тут не знаю что можно ожидать, - серьезно сказал Рансфорд. - Таков расклад.

Роро
- У нас это называют дарами плачущей богини, - сообщил Роро с умным видом. Сам он тоже уважал реализм, но время от времени зачитывался историями, где фигурировали русалки и морские чудовища. К тому же большинство знакомых ему моряков были крайне суеверными людьми.
Вслед за Редвином заглянув в окно, из которого со своего ракурса смог различить еще мачту какой-то торговой барки, смутно вырисовывающуюся на фоне волнующегося моря.
- Как вы хорошо все разложили, как это, по полочкам? Такая интересная ситуация с вашими сложными законами. Дочь из страшей ветви, сын из следующей и взрослые достойные мужчины после них, которые на самом деле не после, а впереди. Я скажу вам, сам связан родственниками с Блэкфайрами, и все же мне легко, что я не влияю на ваши выборы. А вы бы кого выбрали?
В принципе, главное, чего хотел Тирош - это торговых преференций. Но так как кандидатам в короли сейчас были интереснее голоса их подданных, Роро Аксион не видел смысла предлагать им какие-то условия. А вот сговариваться с лордами, которые выберут себе короля и смогут потом убедить его снизить пошлины ко всеобщей выгоде - это было то что надо.
- А вы уже были в Королевской Гавани? Вам нравится город?

Рансфорд
- А вы бы кого выбрали?
Ранфорд неопределенно пожал плечами, глядя куда-то в пространство.
- Выбрал бы достойного короля, цель которого - процветание всего государства. А один из залогов процветания, несомненно, свободная торговля.
- А вы уже были в Королевской Гавани? Вам нравится город?
- Довелось посещать пару раз. Что можно сказать? Летом тут лучше, чем зимой. Теплее.

Роро
- О, вы знаете город! - Роро хлопнул в ладоши унизанными перстнями руками. - На правах друга, расскажите мне, что нужно посмотреть? Я пока новичок...
От него не укрылось, что лорд Редвин как-то немного сник на разговоре о собственном выборе, и хотя говорил он вещи, которые Роро было приятно услышать, говорил он их как-то без огонька, не глядя в глаза. Как будто что-то скрывал.
- Если вы думаете, что я обижусь, что вы не хотите выбрать на трон Блэкфайра, не думайте, - обаятельно улыбнулся заморский гость. - Я не обижусь!
Он хотел как-то разговорить делового партнера, послушать его наблюдения, поделитсья своими... да банально хорошо провести время.
- А вы говорили с королями? Как это правильно, претендентами? Вы здесь с леди Редвин, ведь так? Она любит говорить о политике или торговле?

Рансфорд
- Говорят, тут есть хороший бордель. Но я туда не заходил, - короткий смешок сорвался с губ Рансфорда, и при этом он явственно мог представить, как загорелись бы глаза Десмеры, если бы она узнала, что он просто проходил мимо. А может и нет... Он не хотел провоцировать.
- Если вы думаете, что я обижусь, что вы не хотите выбрать на трон Блэкфайра, не думайте.
- Мне ещё не доводилось с ним общаться, если честно. Кто знает, может ваш кузен так впечатлит всех лордов, что у нас и сомнения не возникнет, что он должен стать королем. Однако он черный дракон, не красный, - многозначительно сказал Рансфорд. - Готовы ли мы к такому выбору?
В голосе Редвина была неуверенность.
- А вы говорили с королями? Как это правильно, претендентами? Вы здесь с леди Редвин, ведь так? Она любит говорить о политике или торговле?
Собеседник засыпал его вопросами, Рансфорд улыбнулся странной улыбкой. Такая улыбка иногда бывала предвестником паранои. А иногда это была просто улыбка.
- Нет, ещё не довелось, и это большое упущение с моей стороны. Во время совета все претенденты будут заняты, но и сейчас сложно кого-то из них подловить в коридорах замка. Таргариены лучше знают эти места, ловко петляют в лабиринтах, пока я брожу, натыкаясь каждые пять минут на один и тот же гобелен. - Рансфорд посмеялся, находя этот факт забавным, хоть он и был преувеличением.
Вы здесь с леди Редвин, ведь так? Она любит говорить о политике или торговле?
- Да, моя леди со мной, - сказал Рансфорд с улыбкой. - Разговоры о торговле ее утомляют, и если вы хотите завести с ней интересную беседу, то лучше найти какую-нибудь другую тему для разговора.
Рансфорд вдруг запнулся, в душе появилась искорка ревности. А вдруг леди Редвин так поразит собеседника, что тот не сможет отвести от нее взгляд? Нет, что за глупости! Десмера никогда не даёт ему поводов для подозрений.
- При возможности я могу вас друг другу представить, - с прежней дружелюбной улыбкой сказал Рансфорд.

Роро
- Конечно же, бордель! Хороший бордель должен быть в каждом большом городе, - весело согласился Роро. - Это так важно, чтобы все были довольны и могли хорошо провести время.
Тирошиец прикинул, а не попросить ли Редвина его туда сводить, но потом подумал, что это будет невежливо по отношению к его супруге. Хотя вообще-то мало что сближало мужчин так как совместный поход к шлюхам.
- А вы хорошо проводите время? - иностранец улыбнулся, с намеком на то самое, о чем они только что говорили. И, конечно, никаких мыслей о том, что Редвин может приревновать свою жену к нему, Роро, его не посещала. То есть он конечно считал себя мужчиной хоть куда и гордился своей ухоженной синей бородой, но соблазнять жен деловых партнеров было как-то бессмысленно. Разве что его охватит непреодолимая страсть... и ее охватит непреодолимая страсть... и тогда они сбегут вместе, бросив все свои дела, бороздить моря и никогда не вернутся... это романтический вариант. В практическом варианте будет скандал, ссора, ненависть, репутационные и материальные потери, и хорошо если гордые лорды Вестероса не решат убить одного не в меру прыткого торгаша. Короче, пока это казалось очень маловероятным и вообще никак не лезло в голову. Вместо этого Роро с энтузиазмом закивал:
- Да-да, я был бы очень рад познакомиться с вашей леди. Если мы найдем ее среди коридоров, ведь так? - Он усмехнулся шутке. - И не нападем на тот ваш гобелен. Роковой гобелен, да, он так мешает вам и будущим королям пойти навстречу друг другу. И о чем же мы тогда станем говорить? Не о торговле, я это понял.
А цвета драконов обсуждать он не хотел...

Рансфорд
- А вы хорошо проводите время?
Вопрос очень удачно ложился на предыдущую фразу о борделе, и если бы на месте Роро был бы какой-нибудь просторкий лорд, Рансфорд мог бы в порядке паранойи подумать что-то не то. Но из уст Аксиона данный вопрос звучал просто, без двойного дна, поэтому Рансфорд широко улыбнулся.
- Путешествие было довольно-таки утомительным. А в королевской гавани оказалось непривычно холодно по сравнению с простором. Приходится всячески согреваться. - Он говорил это серьезным голосом, и даже во взгляде не было лукавого блеска, и всё-таки казалось, что уголки губ Редвина немного подрагивают, словно он сдерживает улыбку. - А вы, Роро? Уже оценили прелести королевской гавани?
И о чем же мы тогда станем говорить? Не о торговле, я это понял.
- Вы начните говорить, и обязательно найдете какую-нибудь тему для беседы, я не сомневаюсь, - улыбнулся Рансфорд.

Роро
- Когда плывешь из южных морей, нужно так много одеваться, чтобы было тепло, - согласился Роро, продолжая улыбаться. - И немного выпивать горячего. Я остановился в такой хорошей гостинице, "Красная королева", там прекрасный повар. А по дороге я видел, как это, погребок? Да, с вином. Я узнал, он очень хорош, но не помню название. Хотите? Или покажите мне тот знаменитый гобелен! Вдруг мы встретим вашу супругу? Вы ведь живете в замке?
Тирошиец с самым веселым видом сыпал вопросами, мысленно уже уносясь в заведение с местными горячительными напитками, которые еще не успел попробовать.
- Но я еще так очень мало видел... всего двое-трое улиц. Это большое... как это, храм на холме, он в честь ваших семерых богов?

Рансфорд
- Я ещё не пробовал местных вин, - Рансфорд слегка поморщился. Он мог пить только свои вина за редким исключением. Вкус казался слишком кислым. - А что насчёт блюд в Красной королеве? Кормят там по-королевски? - с дружелюбной улыбкой поинтересовался лорд.
- Боюсь, экскурсовод вышел бы из меня скверный. Мы бы заблудились, и уже никакой бы гобелен не вывел нас на верную дорогу, - пошутил Рансфорд. - Однако пару памятных мест мог бы продемонстрировать даже я. - Да, храм, который вы видели - Великая Септа Бейлора. Так же вы не можете не знать, что в Королевской Гавани три холма, названных в честь трёх первых Таргариенов, высадившихся здесь. Мы сейчас на холме Эйгона. Есть ещё холм Висеньи и Рейнис. Вот на холме Висеньи как раз и стоит Септа. А вот на холме Рейнис грандиозные руины - когда-то великое драконье логово. Там держали драконов, как не трудно догадаться по названию. К счастью или к сожалению, драконов нам больше видеть не дано, как и этого логова в его первозданном виде, каким его видел Мейгор Жестокий. Плохое место для экскурсии, на самом деле. Во время поветрея Бринден Риверс сбрасывал в недра логова трупы больных и заливал все это дело диким огнем.

Роро
- О, там хорошо кормят, мне так очень нравится пряная утка, чесночные булочки и вино с Апельсинового берега. Оно такое... как это, немного пряное. Такой букет!
Тирошиец прищелкнул языком и повел Рансфорда угощаться и пить. Благо тут было далеко, а лорд не отказывался. Роро уже понял, что тут бывает сложно надеяться на то, что кто-то угостит, напоит и развлечет иностранца, поэтому привычно готов был взять дело в свои руки.
- Бейлор это король, ведь так? У нас храмы называют в честь богов. У вас не так, интересно! О, я знаю про Эйгона, два, три, четыре Эйгона! Четвертый Эйгон женил своего сына Блэкфайра на моей тетке и скоро у нас прижилось, или как это правильно, ужилось? Так очень много Блэкфайров, пока их не убивали в восстаниях... О, Бринден Риверс был такой интересный человек, ведь так? Один глаз, но такой страшный! Я узнал, он был не фиолетовый, а красный, так должно быть, это очень грозно! Мой кузен Эйнис Блэкфайр тоже очень грозный, но не такой умный. Вы позволите сделать вам и вашей супруге подарок?

Рансфорд
Роро был очень общительным, и можно было не боятся заскучать во время дороги к Красной королеве. Собеседник обильно осыпал Рансфорда вопросами и интересными фактами, и лорд легко отвечал на них.
- Уже не терпится попробовать утку. Вино с Апельсинового берега? Ну, пожалуй, можно попробовать. Эйегонов действительно было и есть очень много, но холм назвали в честь самого первого. Да и Таргариенов было много, и Блэкфайров. Могло бы быть ещё больше... О да, Бринден Риверс. Впечатляющая фигура. Помню его взгляд, будто просматривающий насквозь. А если добавить сюда бледную кожу и алый глаз... Наверное, даже у дерева мурашки появятся.
Вы позволите сделать вам и вашей супруге подарок?
- Знаете, я бы пригласил вас на ужин, но достойный прием я мог бы сделать только дома, - произнес Рансфорд с извинением в голосе.

Роро
- Что такое мурашки? - Не понял заморский гость. - Вы говорите, он грозил деревьями? Деревьям? Опасный человек.
Качнув синей головой, тирошиец широким жестом пригласил Редвина занять отдельный зал на первом этаже гостиницы и с видом знатока стал рассказывать ему о том, что уже знал о местном меню. Утка, паштет, устрицы, закуска из языка, а соусы, а маринады! Он очень любил специи. А еще вина. Баснословно дорогие вина. Даже в гостях он хотел угощать всем самым лучшим.
- Не стоит переживаний, мой дорогой друг, прием всегда достоин, я всегда буду рад вас повидать и поужинать. С вами и вашими друзьями, было бы так очень хорошо.
Роро немного напрашивался, но прямо ни к чему не обязывал.
Солнечный вкус вина прекрасно подходил к пряным мясным блюдам, но Роро было интересно мнение Рансфорда. Все-таки тот многое понимал в винах и их вкусах.
- Что вы скажете? Как по-вашему лучше сочетаться? Сочетать.. И мне очень интересно все о ваших королевствах и ваших многих Таргариенов. Я много слышал, но так... с одного бока.
Он задумчиво замолчал, сидя с вилкой в руке и поглядывая на Редвина.

Рансфорд
- Что такое мурашки? - Не понял заморский гость. - Вы говорите, он грозил деревьями? Деревьям? Опасный человек.
Рансфорд улыбнулся.
- Мурашки - это когда дрожь пробегает по всему телу, наподобие той, что бывает, когда прыгаешь в холодную воду. Угрожал деревьям? Не совсем, но да, он был грозным. Я думаю, многие выдохнули, когда дошли известия о его смерти.
- Не стоит переживаний, мой дорогой друг, прием всегда достоин, я всегда буду рад вас повидать и поужинать. С вами и вашими друзьями, было бы так очень хорошо.
- Вы будете желанным гостем, - ничуть не покривил душой Рансфорд. - И повод собраться явно будет повеселее, чем похороны и выборы нового короля.
Рансфорд осторожно поднес кубок к лицу, заметно принюхался, что могло выглядеть забавным со стороны. Затем сделал небольшой глоток, закрыл глаза и застыл. Когда начало казаться, что с Рансфордом случилось что-то не то, и он превратился в живую статую, он наконец сглотнул и удовлетворительно кивнул.
- Что вы скажете? Как по-вашему лучше сочетаться? Сочетать.. И мне очень интересно все о ваших королевствах и ваших многих Таргариенов. Я много слышал, но так... с одного бока.
- С жаренной дичью самое то, - вынес вердикт Рансфорд. - Вино в меру кислое, с приятной горчинкой, не приторное. Пожалуй, пить его можно.
- С одного бока? - повернулся к собеседнику Рансфорд, сосредоточив внимание на Роро. - Мы говорим "одним ухом". Тарги они... семья интересная. Если мейстеры решат написать про каждого из них, обо всех противоречиях, достижениях и провалах, наверное, никогда не закончат писать, и чернил не хватит. Без них жизнь в Вестероссе была бы совершенно другой. Возможно, нас называли бы тысяча и одно раздробленное королевство. Недаром им подвластны были драконы. Они сами подобны драконам, - в голосе Рансфорда было не благоговение, но и не насмешка. - Вы бы смогли приручить настоящего дракона, как думаете?

Роро
- А, я понял. Спасибо, мурашки, да. - Роро заулыбался. - Я тоже, как это сказать, выдохнул? Убавил свои мурашки.
Он рассмеялся. Они с Эйнисом и правда выдохнули, когда узнали.
Рансфорд излучал атмосферу благожелательства и душевности, и разве что казался чуть мягче, чем следовало бы быть дельцу. Роро из Тироша немного задумался, а кто же все-таки верховодит в Арборе, и его желание познакомиться с леди Редвин еще усилилось. Наверное, они были очень интересной парой, эти Редвины.
Поглядев, как его деловой партнер с чувством пробует вино, тирошиец погладил свою синюю бороду и сказал:
- Так интересно смотреть на человека, который делает то, что он умеет и нравится. Это хорошее вино, но ваше арборское - другое. А можете мне сказать, как вы думаете, какой вкус вина подходит для какого случая?
В глазах у тирошийца зажглись искорки интереса. Было ли у Редвина какое-то мнение об этом? Может, он скажет, что для траура и для праздника нужны разные вина? А для завтрака или обеда? Зимы или лета? Он подумывал все это разузнать, пока фокус разговора не сместился обратно на Таргариенов и драконов.
- Да-да, очень интересная. - Иностранец покивал. - Я, как это, не про ухо, а про то, что у меня знакомые только Блэкфайры. А они немного не то же самое, ведь так? Но драконы, хоть черные, хоть красные... я думаю, все они так очень разные... О, приручить дракона? Нет-нет-нет, такое не по мне. Разве только если дракона можно было бы заболтать... или купить... - Роро снова засмеялся. - А вы бы смогли?

Рансфорд
- О, о вине я могу говорить часами. Вот наше Арборское. Многие думают, что это просто один сорт, один вкус, но на самом деле существует целое множество видов. Скажу только то, что не все, что мы делаем, идёт в широкую продажу. Некоторым требуется особая выдержка, другим - механизм брожения, третьем - строго определенное количество сахара. Думаю, за один из этих секретов приготовления вина можно было бы купить небольшой островок, - Редвин посмеялся. - Когда посетишь нас, я обязательно открое одно из лучших вин, чтобы дать попробовать.
Про себя Рансфорд подумал, что если Роро понравится вино, то он захочет купить целую партию , и тогда напиток попробуют и в Эссосе. А значит будет ещё больше покупателей.
Но драконы, хоть черные, хоть красные... я думаю, все они так очень разные...
- Не знаю, - задумался Рансфорд. - И в чем же, по-твоему, их главное отличие, кроме цвета?
Разве только если дракона можно было бы заболтать... или купить... - Роро снова засмеялся. - А вы бы смогли?
Рансфорд подхватил смех тирошийца.
- Я? Боюсь, что нет. Я бы просто не знал бы, что с ним дальше делать. Использовать как быстрый транспорт? Летать над виноградниками и любоваться островом с высоты птичьего полета? Тем более его такого огромного ведь не прокормить!

Роро
- Надо же! Я раньше не думал, что есть нарочная разница, - восхитился Роро секретам виноделия. Он пил Арборское не так часто, чтобы обращать внимание. - Очень интересно. И это так звучит как план. Продать секрет чтобы купить остров, вырастить на нем еще виноград и сделать больше вина... придумать новый секрет и сделать еще больше. Давайте выпьем за успешные предприятия!
Само собой, тирошиец собирался покупать все, что есть хорошего. Он вообще любил покупать и продавать, желательно как можно больше. А с драконами выходило весело... Летающий над виноградниками на драконе Редвин представлялся ему очень живо.
- Но-но, - шутливо погрозил пальцем Аксион. - Дракон не только транспорт, это, как это правильно сказать, статус. Вот так! Дорого прокормить, но можно иметь такой большой вес у друзей и врагов. Но не всегда это полезно.
Склонившись к своему собеседнику через стол, синебородый серьезно проговорил:
- Я знаю, о чем говорю. Моя семья прокормила целую семью драконов. Очень рискованное это стало вложение.
Он покачал головой. Приручать, то есть договариваться с Эйгором Риверсом, например, было почти невозможно. Хотя у него был свой герб, но он был тоже тем еще драконом. С Эйнисом была немного другая ситуация, но тоже не самая блестящая.
- Нет-нет, все они разные. И красные - разные. И черные - разные. Каждый человек - как мир, ведь так?

Рансфорд
- Выпьем! - согласился Рансфорд, и кубки встретились, затем они выпили.
- Нет-нет, все они разные. И красные - разные. И черные - разные. Каждый человек - как мир, ведь так?
- Да, ты прав, - кивнул Редвин. - разные. Но есть вещи, которые делают похожими если не всех, то многих.
Он чуть отодвинул кубок в сторону.
- А так да, отличий много. Взять то же вино. Здесь его делают иначе, чем у нас. Иначе строят дома в Вестеросе и Эссосе, на севере и на юге. Нет двух идентично похожих людей. А Таргариены - Мейгор был жестоким, Бейлор - благословенным. Интересно, как будут называть короля, который займет Железный трон теперь?

Роро
- Да, так очень интересно, - горячо согласился Роро. - Хотя прозвища мимолетны. Вы знаете историю Лисандро Рогаре? - Он не так хорошо чувствовал язык, чтобы автоматом переходить во всех фразах на "ты". - Его звали Великолепным!
Тирошиец прищелкнул языком.
- Но когда он умер, его сына секли плетьми. Другому отрубили руку. Так и ваш Дейрон добрый все-таки не мог быть таким добрым, чтобы его любили все. Во власти всегда нужны, как это, уступки. Компромиссы, ведь так?.. А чем Таргариены так похожи друг с другом, как ты думаешь?

Рансфорд
- И все равно, разница между Жестоким и Добрым большая, - заметил Рансфорд, добавляя в свою тарелку ножку утки. - А чем они похожи... Кровью драконов, всё-таки. Им всем свойственна страсть, иногда доходящая до безумия. Поэтому они так не похожи на остальных людей, и дело не во внешности. Лично мне трудно представить, чтобы железный трон занимал не дракон.

Роро
- Какое хорошее наблюдение... страсть, да, так верно, я думаю. Такая... горячность. Но я так мало их знаю, чтобы говорить о их страстях...
Качнув головой, он отряхнул руки, а потом подозвал слугу и что-то быстро заговорил ему на родном языке. После этого Роро повернулся к Редвину с самым загадочным видом.
- Надо немного повидать человека, выпить с ним и поговорить, ведь так? Чтобы что-то о нем знать, какой он.
Когда слуга вернулся обратно и что-то проговорил Аксиону, он поднялся из-за стола и довольно хлопнул в ладоши.
- Подарок для лорда и леди Редвин!
В зальчик внесли огромный рулон и раскатали пушистый мирийский ковер с узором из виноградных лоз по краю и сценой с пастушками в центре. Ковер был такой большой, что раскатать его целиком было негде, но слуги честно старались представить товар лицом, так сказать. Роро излучал исключительную жизнерадостность, поглядывая на Рансфорда. Он очень надеялся, что этот роскошный ковер подойдет для его замка.

Рансфорд
- Надо немного повидать человека, выпить с ним и поговорить, ведь так?
- Жаль, что не со всеми Таргариенами так выйдет. Вы бы решились бы выпить с Бринденом Риверсом? Думаю, такое застолье могло бы надолго остаться в памяти.
Тут в зал внесли ковер, и слуги старательно развернули это великолепие. В зале света хватало, чтобы оценить изящные линии нитей, сложившихся в причудливый узор.
- Великолепно, - с живой улыбкой сказал Рансфорд. - Виноград изображен как будто специально для нас. Благодарю, Роро. Думаю, Десмере подарок тоже понравится, и мы постелим этот ковер в одной из комнат замка. Судя по его размерам, понадобится большая комната.
Рансфорд задумался над тем, что нужно будет подумать над ответным подарком для Тирошийца. Хотя он уже знал, какой подарок можно приподнести, но вручить он его мог бы только по прибытию в Арбор.

Роро
- Может, это было бы последнее застолье в жизни, - весело прищурил глаз Роро. - Но зато как познавательно...
Тому, что подарок пришелся по вкусу, Аксион явственно обрадовался.
- Прислать вам его лучше в Красный замок или на ваш корабль? Хорошо, что тебе нравится, лорд Редвин. - Он оживленно пожал руку вестеросца двумя своими. - Давай выпьем еще за дружбу!

Рансфорд
- Сначала в замок, Десмера должна оценить это украшение, - Рансфорд провел рукой по ковру, оценивая его на ощупь.
- Давай выпьем еще за дружбу!
- За дружбу! - согласился Рансфорд и поднял кубок.

Роро
...и они выпили за дружбу. А потом за что-то еще. И за что-то еще, пока подарок тирошийца упаковывали для отправки в замок, чтобы предъявить супруге Рансфорда. Главное было - не перепить. Но в остальном столкновение цивилизаций прошло на редкость душевно, и теперь можно было мечтать только о том, чтобы продолжить это знакомство к обоюдной выгоде и удовольствию.