Их носилки стояли на солнце и сильно нагрелись. Тирион прилег, опираясь на локоть, Санса смотрела на свои руки. Она не менее хороша, чем Маргери. У нее пышные рыжевато-золотистые волосы и густо-голубые глаза Талли. Горе придает ей несколько затравленный вид, что, если уж на то пошло, делает ее еще красивее. Тирион снова возмечтал пробиться к ней сквозь броню ее учтивости и нарушил молчание — то ли ради этого, то ли чтобы отвлечься от своего переполненного пузыря:
Разлегся, хозяин, созерцает понимаешь любуется. И Маргери уже оценил, слюнями истек небось по невестке своей. Хоть бы постыдился, вышел с венчания племянника и думает о его жене, с женой сравнивает. Захапал такое сокровище и все равно мало. Горе видишь ли ее делает красивее, уже планирует сделать ей еще больнее, садист проклятый. Мучает каждую ночь в постель лезет, удовольствие оттягивает, гурман недоделанный. Конечно вид затравленный, всем прайдом травили бедную лютоволчицу. Возмечтатель хренов, отвлекается понимаешь от желания посикать тем что броню ее корежет, тянет свои мелкие загребущие ручёнки к чистой и невинной душе, но ничего, крепка еще броня, Старков так просто не сломить!
— Я подумал, что когда дороги опять станут безопасными, мы сможем поехать в Бобровый Утес. — Подальше от Джоффри и сестрицы. Чем больше Тирион думал о том, что сделал Джоффри с «Жизнью четырех королей», тем больше это его беспокоило. В этом заключалось послание, и весьма недвусмысленное. — Мне будет приятно показать тебе Золотую Галерею, Львиную Пасть и Чертог Героев, где мы с Джейме играли мальчишками. Во время прилива снизу слышится гром…
Запугивает или правда в самое логово затащить хочет? Сколько же там Ланистеров если даже тут в КГ от них не протолкнуться. Трус к тому же, войны уже нет считай, нет же о своей безопасности переживает, вечно жить что ли хочет. Сколько там карлики живут… скорее бы, как таких земля носит вообще. А жадный какой, даже издевательств на бедной пленницей разделить с сестрой и племянником не хочет, сам хочет упиваться и самоутверждаться мучая несчастного ребенка. Да же в мыслях ни скем не поделится, подлый мелочный жмот. Мальчик 14 лет отраду такого страха на него нагнал, что аж, на противоположную часть континента бежать будет, ну или точнее ковылять. Знаем мы твое показать, видели, эксгибиционист хренов. Ага, пасть он покажет, показали вы пасть, сами не смогли так предателей натравили на брата и мать. Играли они, игруны, с Серсеей вон один до сих пор играется, троих наиграл и все мало. Будет тебе гром, подожди.
Санса медленно подняла голову. Он хорошо знал, что она видит перед собой: уродливый выпуклый лоб, красный обрубок на месте носа, зубчатый розовый шрам и разные глаза. В ее собственных, больших и голубых, была пустота.
Голову поднять не дает, вылупился, знает же страшный и противный, шея у нее затекла, ломит уже, а голову не поднять, не блевать же прямо в носилках и так душно. Правильно красотулечка, смотри, но не видь, понятно это сложно, патологически же страшен.
— Я поеду всюду, куда пожелает мой лорд-муж.
Верно деточка. Не зли его, один раз только на колени вовремя не встала так он так за плащь дернул чуть не изорвал, а смотрел как сердито, во сне не приснится, Санса до сих пор деревенеет бедная как вспомнит.
— Я надеялся, что это доставит вам удовольствие, миледи.
Извращюга, все только об удовольствиях бы говорить, ладно бы все как у людей, так нет, «Не трону пока сама не захочещь» кто же тебя захочет, даже в нездравом уме и полной потере памяти? Страшно подумать что он для нее на Бобровом Утесе заготовил.
— Мне доставит удовольствие все, что приятно милорду.
Нет девочка нет! Не иди у него на поводу!
Тирион стиснул зубы. Жалкий ты человечек, карлик. По-твоему, твоя болтовня о Львиной Пасти заставит ее улыбнуться? Когда это женщины улыбались тебе просто так, не ради золота?
Странно сработала, кто поймет этого извращенца, вечно его мотает туда сюда, ведет себя как незрелый ребенок. Желваками ишь как играет. И еще жалеет себя, этож вообще верх цинизма, взял насильно в жены и себя жалеет. Что он там задумал, не улыбнется пасть, порвет? Только не показывай ему страх и отвращения он сразу звереет, тут же пасть рвать начнет. Женщины, золото, только о них и думает все время, а сам за медяк удавится. У собственной шлюхи все отобрал и служанкой заставил работать, эксплуататор. Ее коллеги даже с другого континента жалуются и счет за попорченный ковралин сестре прислали, однако она чеки только за голову готова выдть.
— Впрочем, нет, это глупая мысль. Утес может нравиться только Ланнистерам.
Не нравится мне это, опять игра какая-то или правду выбрать не может, вот кто его поймет инфантильного подлеца. Мысль у него глупая, удивил тоже мне. Как будто другие бывали. Ну точно. Следом еще тупее. Алло гений, она тоже Ланистер благодаря тебе и твоим родственничкам. Львы, сломили бедную одинокую девочку, Цари зверей целым прайдом на одну. Брат им зубки то пообломал, так шакалов предателей нашли. Только со спины чужими лапами и могут.
— Да, милорд, наверное.
Правильно девочка, не сдавайся, играй свою игру.
Носилки покачивались, и горожане выкликали имя короля Джоффри. Через три года этот жестокий мальчишка, став мужчиной, возьмет власть в свои руки… и всякому карлику, имеющему хоть крупицу ума, лучше будет убраться подальше из Королевской Гавани. В Старомест, возможно, — или даже в Вольные Города. Ему всегда хотелось увидеть Браавосского Титана. Возможно, там Сансе понравится. Тирион заговорил о Браавосе и вновь встретился с вежливостью, столь же ледяной и непробиваемой, как Стена, по которой он когда-то прохаживался. Он сдался, и остаток пути они проделали молча.
Семеро, какие ж они мерзкие, не успели всех противников устранить уже о грызне между собой думают. Ну да, за 2 года заранее дрожать от страха, это разумно, хотя чего с него взять, другие хотя бы вырасти додумались. Ты смотри какая паника, он уже в мыслях до другого континента стартанул. И вот эта тряпа помыкает бедной девочкой? Нет, нет, только не молчи. Скажи что-нибудь, лучше Бравос. нет нет не надо доспехов. Ладно может пронесет, вроде сдался. Хотя когда его последний раз пронесло весь замок наружу выбежал, вроде ж маленький такой, а сколько же в нем…
Он поймал себя на том, что надеется услышать от Сансы хоть что-нибудь, но она так ни слова и не промолвила. Носилки остановились во дворе замка, и он велел одному из конюхов помочь ей выйти.
Ох не пронесет, беги милая, беги что есть мочи пока они хоть на секунду отвернутся.
— Через час нас ждут на пиру, миледи. Я скоро присоединюсь к вам. — На затекших ногах он заковылял через двор. Позади звонко смеялась Маргери, которую Джоффри снимал с седла. Когда-нибудь этот мальчик станет таким же высоким и сильным, как Джейме, а я так и останусь карликом. И ему захочется сделать меня еще короче…
Да, там на пиру тебя много чего ждет, семеро не фраер, все видят. И на пиру и после него и не только тебя. Веселитесь пока можете, радуйтесь жизни. Не станет мальчик высоким и карлику предстоит стать настоящим карликом а не золотым балванчиком, на доске кайвасы Отца. Волчица идет, с сеткой в гриве…