Медиа Книга Джеймса Хибберда «Огонь не может убить дракона»

[Вагнер]

Ура. По наводке мне скачали книгу. Нянька, спасибо. Теперь можно будет цитаты вставлять.

 

[Нянька]

А про Неда, Кейтилин, Джона, Сансу и Брана было в книге, я про кастинг, раз там целая глава?

Есть, кое-что цитировали уже. Нового ничего почти

 

[LadyStark]

Есть, кое-что цитировали уже. Нового ничего почти

Ясно. Про Ричарда интересно было

 

[Нянька]

Ясно. Про Ричарда интересно было

Ага, голодный, но красивый Нормальный 20-летний парень

 

[Aisling]

Я начала читать и мне очень понравилась книга! Она даже лучше чем я ожидала) Мало того, что много классных закадровых историй, там местами еще и очень точные и емкие замечания актеров, режиссеров, сценаристов относительно персонажей. Вроде бы мы все это и так знали, а все равно цепляет.

Вот специально отрывочек для Джейбристов

«ДОЛЖНО ХОРОШО
ПОЛУЧИТЬСЯ»
Под ледяным дождем, поливающим зеленую вершину холма, Николай Костер-Вальдау, весь в грязи, уходит на перерыв. Это одна из тех североирландских ночей, когда вся съемочная группа мечтает об электрообогревателях и горячем чае, но актер, по лицу которого стекают грязные струйки, весело улыбается. «Мне нравится, – вполне убедительно говорит он. – Чем труднее тебе физически, тем легче забыть, что это игра. Ты не думаешь про свой текст и целиком погружаешься в настоящий момент. Самые трудные сцены – это разговоры за столом».

В октябре 2012 года Костер-Вальдау снова сидел в грязи, закованный в цепи, но на этот раз ему составляла компанию Гвен-долин Кристи – сначала как его конвоир, потом как такая же пленница. Показывая связанные запястья, она улыбалась подошедшему к ней журналисту: «Извините, руку пожать не могу!»

С Джейме мы познакомились еще в первом сезоне, с Бриенной Тарт – во втором, но оба они оказались в центре внимания только в третьем. Игритт помогла открыть новые черты в Джоне Сноу, а Джейме и Бриенна освобождают друг друга от эмоциональной брони.

Взаимодействия Костера-Вальдау и Кристи за кадром напоминали отношения их героев, что граничило с полным сюрреализмом, к восторгу всех окружающих. Обидные слова чередовались у них с редкими и неохотными свидетельствами взаимного уважения, и первая встреча тоже прошла негладко.



ГВЕНДОЛИН КРИСТИ (БРИЕННА ТАРТ): Я была влюблена в свою героиню, сильно робела и никогда еще не снималась в сериале, который уже посмотрела, – все это было для меня совершенно ново. Особенно стеснялась я Николая, такого импозантного в первом сезоне.

В первый день мне сказали, что он сейчас в гримерном фургоне и что мне надо с ним поздороваться. Я не хотела, опять-таки из-за робости. «Да не бойся, – сказали мне, – он не кусается». Ну, я захожу и говорю: «Здрасьте, я Гвен… играю Бриенну».

Он посмотрел на меня не то как на инопланетянку, не то как на кучу навоза и процедил: «А… так это вы, значит».

«Да», – говорю я, чувствуя себя крайне неловко.

«Хорошо», – говорит он и опять смотрит на себя в зеркало.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ (ДЖЕЙМЕ ЛАННИСТЕР): Она вечно рассказывает, как хамски я вел себя с ней при первой встрече. Лично я ничего такого не помню.

ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: Он это отрицает! Как публично, так и тет-а-тет, только наедине он еще и смеется. Очень уж память у него избирательная.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Зато я помню, как она расстраивалась, когда ей пришлось подстричься для роли. Я, как бесчувственное бревно, не понял всей глубины ее переживаний, и моя глупая шутка нанесла ей незаживающую рану – вот она без конца и вспоминает об этом.

ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: А на следующий день у нас съемка. Он первым делом спрашивает: «Текст свой помните?» Я ему: «Доброе утро!», а он: «Текст свой помните?» – «Я-то помню, а вы?» – отрезала я.

Едем, значит, на площадку и переругиваемся. Сильно друг друга раздражаем, но и смеяться охота. Так и колеблемся между злостью и весельем.

«По системе играете?» – спрашиваю его. «Нет, – говорит, – а вы? Если по системе, утомительно будет». – «Как хочу, так и играю», – говорю я.

Вот так он и подкалывал меня, а после сказал: «Должно хорошо получиться». Я почему-то сразу поняла, что раньше он не всерьез говорил, и это задало тон.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Мы, к общему раздражению, быстро сошлись на том, чтобы и вне съемок вести себя как эти двое. Так и препираемся постоянно.

ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: Он все время меня мучил. Утром, вечером, на тусовках, около моего трейлера.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: У Гвен язык как бритва, отбреет только так.

ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: Как-то раз нас причесывали – он в такие моменты выглядит очень глупо, вот и несет что попало. «Есть, – говорит, – такая комедия про собак, “Крошка из Беверли-Хиллз”, я с детьми ее смотрю, так ты вылитый ее персонаж». А я в ответ: «Вся съемочная группа думает, что ты идиот».



Однако на площадке оба подходили к делу очень серьезно. Возьмем сцену на мосту, когда Джейме завладевает одним из мечей Бриенны и начинает сражаться с ней. Эпизод был особенно важен для Кристи, которая месяцами тренировалась, готовясь к нему.



ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: Николай уже хорошо научился биться на мечах. Отрепетировал наш поединок где-то за час и уехал в Данию, а у меня на это ушло куда больше времени. Бриенна очень искусный, выносливый и сильный боец – приходилось соответствовать, упорно тренироваться и питаться белком.

ДЭН УАЙСС (АВТОР ИДЕИ, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР): Мы полчаса толковали о том, использовать креатин[16 - Креатин-моногидрат – разновидность спортивных добавок. Его употребляют для наращивания мышечной массы и повышения производительности. – Прим. ред.]или нет.



Этот поединок, как и многие другие в «Игре престолов», не просто решает, кто победит, а позволяет зрителю лучше понять героев.



ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: В книге бой на мечах приводит к началу совершенно других отношений. Бриенна бьется, потому что вынуждена, – она не хочет его убивать. Мне это казалось очень интересным, ведь мы так привыкли, что поединки нужны для остроты сюжета или для победы. А для нее это всегда акт справедливости. Джейме хочет блеснуть, Бриенна его осаживает. Показывает ему, кто здесь босс.

В бою хорошо проявляются их характеры. Бриенна стойкая и сильная, Джейме быстрый, как ртуть, и хитрый. Оба проявляют свою истинную натуру и присматриваются друг к другу.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Бриенна, к удивлению Джейме, не стремится его убить. Она человек чести и дала слово доставить его в Королевскую Гавань. А мне приходится нелегко, потому что у меня руки связаны.

ДАНИЭЛЬ МИНАХАН (РЕЖИССЕР): Несколько дней шел дождь, и дерн, которым художественный отдел покрыл старый красивый мост, превратился в нечто, напоминающее арахисовое масло. Вязко, скользко – все равно что на банановой кожуре драться.

ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: Люблю эту сцену с начала и до конца. Во время боя я нашла в себе внутреннюю воительницу, почувствовала, что стала больше и крепче. Ощутила, что у меня мощная челюсть, выпятила ее, и это был сильный жест. Мне очень нравилось, что здесь не надо выглядеть изящной или сексуальной, а надо побить этого нахального мужика. Мы с Николаем хорошо узнали друг друга в этом бою. «Ей-богу, ты здорово потрудилась», – сказал он мне.

ДЭВИД БЕНИОФФ (АВТОР ИДЕИ, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОДЮСЕР): Гвен была по-настоящему счастлива, когда Николай попросил: «Ты можешь бить чуток послабже?»



Далее обоих бойцов берет в плен Лок, человек Русе Болтона. В одной из самых жестоких сцен сериала он отрубает Джейме правую руку за то, что отпрыск богатого дома Ланнистеров пытается его подкупить. В день съемки этого эпизода Костер-Вальдау заболел гриппом, так что выглядеть несчастным ему труда не составило.



НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Я с трудом дотащился до площадки и мало что помню – помню только, что в нужный момент заорал. Один из немногих случаев, когда я играл по системе.

ДЭВИД НАТТЕР (РЕЖИССЕР): Николай сильно меня впечатлил. Он делает все как надо, жестко – падает в грязь и прочее.



Не слишком ли сурово? Лок, пиная упавшего Джейме, сломал актеру ребро. Но Костер-Вальдау на вопрос об этом только плечами пожал.



НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Он не видел, куда бьет, и малость перестарался.



Лок привозит Джейме и Бриенну в Харренхолл, где Русе Болтон (Майкл МакЭлхаттон) дает пленникам отдохнуть после суровых испытаний. В бане Джейме залезает без спросу в горячую ванну к Бриенне. Это ключевой момент у Мартина в «Буре мечей», и Костер-Вальдау с нетерпением ждал этой сцены.



НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Все два первых сезона Джейме готовится к этой ванне. Наконец-то он перестает быть аморальным одномерным героем – он лишь притворяется таким, чтобы выжить, используя свое боевое мастерство и то, что он Ланнистер.

БРАЙАН КОГМАН (ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ СОПРОДЮСЕР): Мы работали над этой сценой глубоко за полночь. Оказывается, снимать кого-то в ванне непросто. И актеры в уязвимом положении: оба раздеты и должны показывать глубокие эмоции, а сцена долгая.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Один из лучших съемочных дней. И для меня, и для Гвен. Он был долгим – мы сидели в воде, было неудобно.

АЛЕКС ГРЕЙВЗ (РЕЖИССЕР): Я спросил Дэвида и Дэна: «Они что, начинают влюбляться друг в друга?» Наши шоураннеры старались открывать как можно меньше секретов и ответили так: «Да, только они об этом не знают».

В начале сцены Джейме, как всегда, груб с Бриенной. Задетая за живое, она встает во весь рост.



ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: Когда Бриенна встает перед ним нагая, это вовсе не лишнее – это вызов. Она разгневана и хочет уйти, но он загораживает дорогу. В этот миг она осознает, что сильна как женщина – без брони, без боя, без смертоубийства. Что ее противник – этот мужчина, с которым у нее такие сложные отношения. Он спас ее от группового изнасилования, а она до сих пор не может его понять. И тут он толкает ее назад в воду.

Я так часто, как и миллионы других, боролась с тем, что я аутсайдер, с ощущением своей уродливости, с боязнью быть не такой, как все. Бриенна побеждает собственные страхи относительно своего пола, своей женственности, своей уязвимости. Она не просто осознает себя женщиной, но понимает, какой женщиной будет. Теперь возврата к прошлому уже нет.

АЛЕКС ГРЕЙВЗ: У Джейме с Бриенной есть много причин для ненависти друг к другу, но и от взаимного уважения они не могут избавиться. Это история двух людей, где секс ни при чем. Джейме изумляет, что Бриенна похожа на него, а не на Серсею – единственную женщину, которую он близко знал. Шок в этой сцене испытывает не Бриенна, а он.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Он никогда еще таких не встречал. В ней он видит себя. Раньше он никому не доверял свои тайны.



Реакция Бриенны побуждает его сделать то, чего он еще ни разу не делал: извиниться перед ней. А после он рассказывает ей, онемевшей от удивления, подлинную историю того, как он убил Безумного Короля и спас все население Королевской Гавани, преступив клятву рыцаря Королевской Гвардии. Оба делают то, что для них труднее всего: Бриенна разоружается физически, Джейме – эмоционально.

НИКОЛАЙ КОСТЕР-ВАЛЬДАУ: Гордость не позволяла ему протестовать против клейма цареубийцы. Из гордости он никому не сказал: «А знаете…» И раскрылся только теперь.

АЛЕКС ГРЕЙВЗ: Мы делали очень долгий, медленный наезд на него во время всей речи, но операторский кран начал издавать жуткие пыхтящие звуки каждые десять секунд – на репетиции ничего такого не было, и никто не знал, как это прекратить. Николай говорит: «Не хочу возвращаться к этой сцене, давайте продолжим». И стал продолжать, пропуская эти шумы. Вот оно, настоящее актерское: «Я это сделаю, и ничто мне не помешает».

БРАЙАН КОГМАН: Я хорошо помню, как он выкрикнул: «По какому праву волк судит льва?» Один из мистических моментов, когда актер попросту исчезает.

ГВЕНДОЛИН КРИСТИ: Оборачиваясь назад, я думаю, что мне невероятно повезло работать с Николаем. Он развил мой актерский профессионализм, никогда не проявлял ко мне пренебрежения из-за моей неопытности или, не дай бог, моего пола. Относился ко мне как к равной, хотя роль у него крупнее и опыта больше. Признавал, что я много работаю, поэтому я не боялась и его призывать к тому же. Словом, одно удовольствие, потому что он действительно очень талантлив.

 

[Нянька]

Еще истории про кастинг
На одну из главных ролей актер, казалось бы, был уже подобран, но на первых порах он сам не проявлял интереса. Речь о Тирионе, «паршивой овце» могущественного дома Ланнистеров и любимце фанатов Мартина. Идеальным выбором был Питер Динклэйдж, блеснувший в «Станционном смотрителе», «Эльфе» и «Жизни в забвении». Но он, только что снявшись в «Принце Каспиане», втором фильме «Хроник Нарнии» («Хроники» в постановке студии Disney пользовались весьма скромным успехом), несколько пресытился фэнтези и к тому же считал, что в этом жанре людей маленького роста используют слишком стереотипно. Особенно оскорбительным Динклэйдж находил знаменитое «гномометание» во «Властелине колец». Позже, в 2012 году, в своей речи на «Золотом глобусе» он высказался о «швырянии гномов» в реальной жизни.

ДЖОРДЖ Р. Р. МАРТИН (АВТОР, ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ СОПРОДЮСЕР): Мы с самого начала понимали, что эта роль будет самой заковыристой. Все соглашались с тем, что Тириона должен играть настоящий карлик – не как во «Властелине колец», где Джона Риса-Дэвиса «уменьшили» до размера Гимли. Если бы Питер нам отказал, мы сели бы в глубокую лужу.

ПИТЕР ДИНКЛЭЙДЖ (ТИРИОН ЛАННИСТЕР): Фэнтези у меня в печенках сидело. Услышав про эти «Престолы», я сразу сказал себе «нет». В фэнтези все выражаются высоким штилем, без всякой интимности. Драконы да высокие словеса, не за что зацепиться. А для человека моего роста это и вовсе смерти подобно – все идет вразрез с моей общественной деятельностью.

Но Динклэйдж уважительно относился к прежним работам Дэвида Бениоффа, да и его дружба с женой продюсера, актрисой Амандой Пит, тоже помогла делу. Прочитав сценарий пилота, Питер передумал и дал согласие.

ПИТЕР ДИНКЛЭЙДЖ: Дэвид и Дэн банальщину снимать не стали бы, это ниже их уровня. Я сказал им, что люблю поступать вопреки ожиданиям и подрывать стереотипы, когда этого меньше всего ожидают. Лучше всего делать это потихоньку, не трубя в рог, – похоже, именно так эти двое и задумали Тириона. В любом другом фильме или сериале восседающий на троне король смотрел бы на меня сверху вниз.

Динклэйдж поставил условие, что бороды у него не будет, поэтому в первых сезонах Тирион чисто выбрит, хотя в книгах у него есть растительность на лице. После, когда его персонаж занял прочное положение, актер снял это требование и отрастил небольшую бородку. «Я просто не хотел походить на гномов из „Властелина колец”», – объяснял он.

 

[Нянька]

...Но фанаты добились-таки своего, предложив на роль грозного дотракийского кхала Дрого американца Джейсона Момоа, известного по сериалу «Звездные врата: Атлантида».

Момоа пришел на пробы в распахнутой черной рубашке и с туземным ожерельем. Поскольку текста у Дрого маловато, он попросил разрешения исполнить сначала хаку, ритуальный танец маори, и показать, на что этот кхал способен. В процессе он топал ногами, распевал, бил себя в грудь и обводил всех свирепым дроговским взглядом.

ДЖЕЙСОН МОМОА (КХАЛ ДРОГО): Я был рожден для этой роли. Узнав, что они ищут кхала Дрого, понял, кто должен им стать. Такое со мной случилось впервые. Я сказал себе: «Эту роль я никому не отдам», выложился на пробах по полной и просто ждал, думая: попробуйте-ка найти другого такого Дрого.

Спойлер: Прослушивание Момоа

 

[Нянька]

КОНЛЕТ ХИЛЛ (ВАРИС): Сначала я заартачился и сказал своему агенту, что мне это неинтересно. Думал, это что-то вроде «Подземелья драконов». Но от Белфаста до Лондона всего час, и фильмы Тома МакКарти мне нравятся – дай, думаю, съезжу. Я видел себя как короля Роберта, но на эту роль намечали Марка Эдди, идеально для нее подходящего.

«Мы вас пока не отпускаем», – сказали продюсеры. «Врете, – думаю, – подслащиваете пилюлю». Но мне в самом деле дали прочесть отрывок, где Варис вспоминает о своем прошлом. «Вот это характер!» – подумал я. «Не возражаете, если вам побреют голову?» – спросили они. Раньше я никогда этого не делал и очень расстроился.

 

[Нянька]

Немецкая актриса Сибель Кекилли на собственные деньги купила билет до Лондона, чтобы попробоваться на роль Шаи, любовницы Тириона, но на месте изменила свое отношение к ней. В сценарии, как и в книге, Шая представала бессовестной потаскушкой, и Кекилли не хотелось играть такую женщину – тем более в паре с Динклэйджем.

СИБЕЛЬ КЕКИЛЛИ (ШАЯ): Получив роль, я тут же пожалела об этом и сказала: «Спасибо, не надо». Я считала Питера Динклэйджа великолепным актером, а из сценария было ясно, что это очередная насмешка над маленькими людьми. Но Дэвид и Дэн написали мне: «Пожалуйста, не отказывайся, ты идеальная Шая. Мы немножко изменим ее, она будет не такая, как в книге». И уговорили меня.

 

[Нянька]

ИЭН ГЛЕН (ДЖОРАХ МОРМОНТ): Никто толком не понимал, что это, знали лишь, что HBO набирает британцев. Я встретился с авторами, они произвели приятное впечатление, а потом все заглохло. Я сказал жене (чего обычно не делаю), что очень-очень хочу получить эту роль. Она поинтересовалась у меня о причинах. «Сам не знаю, – ответил я. – Вообще ничего не знаю об этом проекте. Просто чувство такое».

 

[Нянька]

На принца Джоффри пробовалось много юных актеров, читавших свой текст в духе «дьявольского ребенка» из «Омена».

ДЭВИД БЕНИОФФ: Мы думали уже, что нашли подходящего парня и разделались с этой ролью. Но в Дублине, куда мы отправились на кастинг других персонажей, был другой парнишка, уже записанный на пробы, – Джек Глисон. Мы, так сказать, из вежливости согласились его посмотреть, и он перевернул все наши представления об этом герое. До Джека мы не собирались уделять столько внимания Джоффри, но очень уж достоверный мерзавец у него получился. В нем нет ничего сверхъестественного, он не слуга тьмы – просто страшное юное существо.

Семнадцатилетний ирландец Глисон успел сыграть небольшую роль в фильме «Бэтмен: Начало». Вдохновляли его и другие кинематографические злодеи.

ДЖЕК ГЛИСОН (ДЖОФФРИ БАРАТЕОН): Этот образ складывался как из моих первых ролей, так и из многих виденных мной на экране. Коммод Хоакина Феникса из «Гладиатора» подарил Джоффри ухмылку, Хексус из мультфильма «Долина папоротников: Последний тропический лес» тоже во многом помог. Он продукт своего окружения – каждый из нас встречал Джоффри в том или ином виде.

 

[Нянька]

Айзек Хемпстед-Райт тоже занимался в школьном драмкружке. На роль Брана Старка, мальчика-калеки с мистическим предназначением, он попробовался всего в десять лет.

АЙЗЕК ХЕМПСТЕД-РАЙТ (БРАН СТАРК): Я пробовался трижды, а за лето совсем об этом забыл. В футбол играл, все такое. А потом мама заезжает за мной в школу и говорит: «Поздравляю, Бран Старк». Ух ты, круто!

 

[Нянька]

БРАЙАН КОГМАН (ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ СОПРОДЮСЕР): Был один неловкий момент. Мы отсматривали девушек на роль Роз, которая к тому времени значилась в сценарии просто как «рыжая шлюха». В тот день не оказалось ни Дэвида, ни Дэна, ни Тома, поэтому я занимался этим один. Приходит актриса из Северной Ирландии. Я в ужасе, поскольку сцена фривольная, и откуда мне знать, что от нее требуется? С двусмысленными репликами девушка справилась хорошо, но смотрела на меня как-то странно.

«Давайте повторим», – говорю. Так ведь вроде положено? Она читает текст еще раз, я говорю: «Отлично!» Она постояла и говорит: «Ну, я пойду тогда?» На следующий день звонит Нина Голд и спрашивает: «Что ж ты ее раздеться не попросил?» Вот, значит, чего она ждала – для таких ролей это, видимо, нормально. Я почувствовал себя виноватым, а роль в конце концов получила Эсме Бьянко.

НИНА ГОЛД: Имейте в виду, мы никого не заставляем раздеваться. Актрисы это делают по собственной воле.

ЭСМЕ БЬЯНКО (РОЗ): Предполагалось, что моя «рыжая» будет только в пилоте. Пробовалась я в нижнем белье. Это делают потому, что некоторые актрисы сначала соглашаются на обнаженку, а в день съемок отказываются. Я тогда выступала в бурлеске и демонстрировала то же белье, так что никакой разницы не почувствовала. Когда сериалу дали зеленый свет, продюсеры спросили, не хочу ли я сниматься и дальше, а Джордж Мартин сказал: «Надо бы ей имя дать, не называть же ее весь сезон “рыжей шлюхой”».

 

[Нянька]

Но самой лучшей кастинговой историей может похвалиться Джон Брэдли. Недавний выпускник театральной школы, он пробовался на роль Сэмвелла Тарли, симпатичного и неуклюжего новобранца Ночного Дозора.

ДЖОН БРЭДЛИ (СЭМВЕЛЛ ТАРЛИ): Я тогда не думал, что это один из самых важных дней в моей жизни, – только потом осознал. Я ехал в Лондон из Манчестера и выделил четыре часа на двухчасовую поездку, но прямой поезд отменили, и пришлось ехать кружным путем.

ДЭН УАЙСС: За четыре дня мы, отсмотрев семь или восемь Сэмвеллов, нашли одного хорошего – не Джона Брэдли. «Тут еще один парень едет, его поезд опаздывает, – сказала Нина. – Не подождете?» Было жарко, к тому же мы малость проголодались, но нельзя же было отказать человеку, едущему к нам из Манчестера.

ДЖОН БРЭДЛИ: Я люблю все заранее обдумывать и планировать. Будь у меня время, я бы испереживался весь, но со всеми пересадками не до того было.

ДЭН УАЙСС: Он бегом примчался с вокзала и увидел, что лифт у нас не работает.

ДЖОН БРЭДЛИ: Взлетаю вихрем по лестнице, врываюсь к ним в офис. Я был бесконечно благодарен, что меня дождались, и вложил в моего Сэма весь избыток нервной энергии, толком даже не отдышавшись.

ДЭН УАЙСС: Он был весь в поту, того гляди в обморок хлопнется. Через полминуты мы поняли, что тот другой парень останется без работы, потому что лучшего Сэма нам не найти.

 

[Нянька]

Дальше идет глава о сьемках пилота, которую тут уже цитировали, так что я не буду повторять. После нее - глава о первом сезоне:
ДАНИЭЛЬ МИНАХАН (РЕЖИССЕР): В «Пейнт Холле», изображавшем Королевскую Гавань с ее средиземноморским климатом, стоял зверский холод. Одна из служанок Серсеи, одетых в прозрачные туники, упала в обморок от переохлаждения. Я сначала подумал, что она шутит, потом мы дружно бросились к ней.

КРИСТИАН НЭЙРН: Травма спины, которую я заработал в этом сезоне, скорей всего, останется со мной на всю жизнь. В первом моем эпизоде, где Тирион вручает Брану чертеж инвалидного седла, я семьдесят четыре раза пронес Айзека туда-сюда по чертогу Винтерфелла. Спина отказала примерно на середине, но я боялся сказать об этом в первый же день. Сам виноват, что промолчал, нечего было строить из себя супермена.

АЙЗЕК ХЕМПСТЕД-РАЙТ: Кристиан до сих пор присылает мне счета от своего хиропрактика.

ПИТЕР ДИНКЛЭЙДЖ: Одну конную сцену снимали на утесе во время сильного ветра. Лошади нервничали. Одного парня лошадь скинула с себя буквально в двух шагах от края обрыва.

Мишель Фэйрли тоже запомнился этот случай. «Питер, чьи ноги достают чуть ниже седла, не очень хорошо ездил верхом, – рассказывала она на австралийском кинофестивале «Попкорн-Такси». – Лошадь под другим актером, одетым в полный доспех, начала метаться – мы все смотрели на это разинув рты. В конце концов он взвился в воздух, полетел, как в замедленной съемке, и хлопнулся на спину во всех своих железяках. Ну все, думаем мы, пропал человек. Он не двигается, кони тоже замерли. Полная тишина, ветер и тот улегся. Но тут наш всадник пошевелил рукой. Мы к нему, а Питер желает знать: «Эти лошади хорошо выезжены?»

***

ДАНИЭЛЬ МИНАХАН: В одной сцене (когда Старки находят лютоволков в переснятой версии пилота) мы видим мертвого оленя со вспоротым брюхом. Его взрезали по-настоящему, вонь поднялась ужасная, молодых актеров вырвало.

ТИМОТИ ВАН ПАТТЕН: Да, было и такое. Нам бы взять чучело и показать бутафорские потроха, но мы раздобыли настоящую тушу, раздутую от кишечных газов. Все шло хорошо, пока в нее не воткнули нож. Внутренности вывалились, и всех тут же начало мутить.

БРАЙАН КОГМАН: В жизни такой вони не чувствовал, а ведь я был не очень близко – в продюсерской палатке на другом конце луга. Кажется, и сейчас ее ощущаю.

ТИМОТИ ВАН ПАТТЕН: Рвотные позывы у меня чередовались со смехом.

 

[Нянька]

...В следующей серии мы познакомились с блистательным Тайвином Ланнистером. Чарльз Дэнс свежует оленя (это, кстати, символ дома Баратеонов), одновременно поучая своего сына Джейме.

ДАНИЭЛЬ МИНАХАН: Мы не собирались повторять ошибку с разделыванием оленя в первой серии. Продюсеры привезли две уже обработанные туши, внутрь положили резиновые потроха – Чарльзу оставалось только повторить определенные движения. Я спросил его, не хочет ли он посмотреть, как это делает мясник, а он: «Не надо, я уже понял». Ну дает! Ему показали всего один раз, и он все сделал правильно.

ЛИАМ КАННИНГЭМ: У него в этой сцене две-три страницы текста, объясняющего, что он, собственно, делает в сериале. Тайвин доводит до сведения своего самовлюбленного сына, что тот ведет себя глупо, и заодно потрошит оленя. Большинство актеров с этим не справились бы, он же проделал это с изяществом, превосходно раскрывающим характер его героя.

ДАНИЭЛЬ МИНАХАН: Роль написана так хорошо, что сразу понимаешь, кто такой Тайвин, – притом без всякой декларативности. Кроме того, Джейме сразу становится в наших глазах человечнее – ясно же, что папаша подавлял его в детстве. Сняв такой эпизод, говоришь себе: «Ну, тут мы отработали на все сто».

 

[Нянька]

...Столкнулась группа и с тем, что станет ее проклятием на протяжении всего сериала: с североирландским климатом. Впоследствии они научились не выбиваться из графика даже в сильные ливни, но в первом сезоне дожди и ветра часто нарушали их планы.

БРАЙАН КОГМАН: В те первые месяцы погода стояла просто убийственная. Мы нещадно кромсали сценарий, чтобы не терять зря съемочный день. Одну сцену, занимавшую пять страниц, пришлось сократить из-за дождя и недостатка времени. Это был пир после турнира: Роберт напивается и нечаянно дает Серсее пощечину, а Пес предлагает сопроводить Сансу в Красный Замок. Поскольку проводы вырезали, мы не смогли использовать снятую ранее сцену, где Пес делится с Сансой своей историей, и рассказал ее в итоге не он, а Мизинец. Текст отдали Эйдану Гиллену в тот же день. Так обстояли дела в первом сезоне – после мы никогда не расписывали заранее, что именно будем снимать.

Это означало, что Мизинец должен начать свои сложные отношения с Сансой несколько раньше времени. Рассказывая о судьбе Пса, Гиллен искусно дает понять, что его Бейлиш питает не такой уж невинный интерес к дочери Неда Старка.

ЭЙДАН ГИЛЛЕН (МИЗИНЕЦ): Люблю, когда мне дают что-то в последний момент. Все прочие актерские тревоги сразу пропадают, ведь тебе надо выучить это что-то минут за двадцать. Именно это всегда нравилось мне в кино еще до того, как я стал в нем сниматься. И Франсуа Трюффо, и Вуди Аллен, и Федерико Феллини давали актерам диалоги в день съемок, а не раньше. Это держит в тонусе.

Новая сцена стала для Бейлиша очень выгодной: говорит он одно, думает о другом, очаровывает, обезоруживает, подбирает ключи. (Его монолог предназначен, собственно, обеим сестрам Старк, а не одной Сансе.) Намного позже Рори МакКанн, игравший Пса, сказал мне, что это был его текст. Мне стало неловко: если б я знал, не обошел бы это молчанием, но, в общем, все обернулось к лучшему. Сцена хорошо проявила характер Бейлиша и положила начало его непростому союзу с Сансой.

 

[Нянька]

Про ту самую сцену в эпизоде "Золотая корона":
Для Дейенерис это решающий момент: она впервые оказывает сопротивление старшему брату-тирану и показывает свою темную сторону. «Он не был драконом, – бесстрастно произносит она, глядя на мертвого брата. – Огонь не может убить дракона».

ЭМИЛИЯ КЛАРК: Что-что я должна сыграть? А, понятно. Продемонстрировать свою силу. Мне надо посидеть минутку между машинами и подумать. Я, значит, проявляю лояльность к мужу. Но ведь Визерис мой родной брат. Способен ли мой незрелый ум охватить, что родной человек может быть худшим твоим врагом? Каково это – быть ребенком, которым всю жизнь помыкали? Откуда во мне взялись силы возвыситься над тем единственным, что я знала всегда? Подняться, глубоко вздохнуть и сказать: «Да мне, оказывается, лгали всю жизнь». Вот ступеньки к тому, что чувствует Дейенерис в конце эпизода.

ПИТЕР ДИНКЛЭЙДЖ (ТИРИОН ЛАННИСТЕР): Игра Эмилии здесь особенно впечатляет потому, что все получается ненамеренно. «Ты для меня больше не существуешь»: будь это специально, не вышло бы так эффектно. Его для героини больше нет – в ее жизни появился новый человек, которого она непонятно за что полюбила. Вот что так круто в этом сериале. Отношения, начавшиеся хуже некуда, могут перерасти в любовь. И наоборот. Тонкость Эмилии изумляет: тут можно было сыграть в духе «поделом тебе, братец» или «он этого не заслуживал», но она делает нечто среднее, и в этом весь ужас. За один сезон она меняется до неузнаваемости.

ЭМИЛИЯ КЛАРК: В такой момент кричать ни к чему, да и гнев неуместен. Он, конечно, горами движет, но женщины под его влиянием впадают в истерику и сбиваются на белый шум. Единственный выход – быть самым сильным человеком из всех собравшихся, а такой человек всегда молчит. Вот откуда железное самообладание Дейенерис. Я, помню, говорила себе: «Так тяжелее, но и лучше». Ведь Дрого, конечно же, смотрит на меня и видит, как я реагирую на казнь своего брата.

Сцена была сложной и с технической точки зрения: гибель Визериса снималась при минимуме компьютерной графики. В парике Гарри Ллойда проделали много дырочек, через которые выходил пар.

ДЭНИЭЛЬ МИНАХАН (РЕЖИССЕР): Не так это просто – вылить расплавленный металл на голову человеку, а парик стоил дорого. У нас был всего один дубль.

ГАРРИ ЛЛОЙД (ВИЗЕРИС ТАРГАРИЕН): Я волновался, как бы мой подвыпивший Визерис не показался смешным. Смотрел на YouTube видео с пьяными и ходил по коридору в отеле, стараясь шататься правильно. А перед самой съемкой, сидя в палатке на холоде, подлил в свой горячий тодди (чай с медом) прихваченный с собой виски. Мою легкую заторможенность, которая смотрелась так естественно, можно было выдать за страх.

ДАНИЭЛЬ МИНАХАН: Меня удивило, как сильно нервничает обычно бесстрашный и непоколебимый Джейсон Момоа. Перед съемкой, перехватив мой взгляд, он показал мне свою дрожащую руку.

ДЖЕЙСОН МОМОА: Конечно, я переживал. Не хотел испортить всю сцену.

ДАНИЭЛЬ МИНАХАН: Золото, которым увешан Дрого, на самом деле было из воска. Мы бросили его в котел, показали бурлящую золотистую жидкость, и Джейсон сказал Гарри: «Готов? Выливаю».

ДЖЕЙСОН МОМОА: Есть моменты, когда ты полностью перевоплощаешься в своего героя. Ни о чем не беспокоишься, только слушаешь и ощущаешь, точно под кайфом. Тот момент был таким на сто процентов. Я потрогал живот Эмилии, повернувшись к Гарри спиной, и отдал приказ взять его, стараясь быть спокойным и собранным. С Дрого шутки плохи, он проделывал это тысячу раз.

ГАРРИ ЛЛОЙД: Я консультировался с врачом: он сказал, что Визерис умирает, когда золото прожигает мозг, и успевает крикнуть разве что один раз. Мне велели завопить качественно, чтоб всех пробрало.

ДЖЕЙСОН МОМОА: Выливая котел, я пришел в неистовство и не сводил с Гарри глаз. Втягивал в себя пар. Думаю, Дрого получил бы удовольствие, глядя, как золото затекает в рот Визерису. Потом отхожу и думаю: какая-то генетическая хрень, не иначе. Очень уж мне понравилось это дело.

ДАНИЭЛЬ МИНАХАН: Так и сняли с одного дубля.

 

[LadyStark]

Про ту самую сцену в эпизоде "Золотая корона":
Для Дейенерис это решающий момент: она впервые оказывает сопротивление старшему брату-тирану и показывает свою темную сторону. «Он не был драконом, – бесстрастно произносит она, глядя на мертвого брата. – Огонь не может убить дракона».
……

Гарри был великолепен в первом сезоне

 

[Вагнер]

Все были великолепны в 1 сезоне. Кто-то, как мэтр, кто-то, как наивный новичок. Я помню, что просмотрела все с открытым ртом. А книга "Огонь не может..." не только вернула меня в это восторженное знакомство с..., но и раскрыла много интересных деталей. Некоторые подтверждали мои догадки, некоторые опровергали и заставляли посмотреть не сцену/игру/трактовку под другим углом. Спасибо автору, собравшему мысли/чувства/мнения создателей сериала и переводчикам, которые подарили мне/нам возможность второй раз "войти в ту же реку".