– Алейна. Иди поцелуй отца.
Она послушно обняла его и поцеловала в щеку.
– Извините, что помешала, отец. Мне никто не сказал, что у вас гости.
– Ты мне никогда не мешаешь, милая. Я как раз говорил этим добрым рыцарям, какая у меня послушная дочь.
– Послушная и красивая, – сказал пригожий молодой рыцарь с густой белокурой гривой, спадающей ниже плеч.
– Верно, – подхватил второй, кряжистый, с бородой цвета соли и перца, красным носом и корявыми ручищами. – Об этом вы умолчали, милорд.
– Я бы поступил так же, будь она моей дочерью, – криво усмехнулся третий – низенький, жилистый, остроносый, с жесткими рыжими волосами. – Особенно говоря с мужланами вроде нас.
– Разве вы мужланы? – засмеялась Алейна. – А я-то думала, что вы галантные рыцари.
– Они в самом деле рыцари, которые, будем надеяться, докажут свою галантность на деле, – сказал Петир. – Позволь тебе представить сира Бирена, сира Моргарта и сира Шадрика.
А это леди Алейна, сиры, моя дочь и большая умница... и нам нужно побеседовать наедине, с вашего любезного позволения.
Все трое откланялись, а белокурый на прощание успел приложиться к руке Алейны.
– Межевые рыцари? – спросила она, когда они вышли.
– Голодные, скажем так. Я решил, что несколько лишних мечей нам не помешает. События становятся все занятнее, милая, а в такое время мечей никогда не бывает чересчур много. «Сардинии король» вернулся в Чаячий город, и старому Освеллу есть о чем рассказать.
Алейна не стала расспрашивать – если Петир захочет, то расскажет все сам.
– Я не ждала вас так скоро. И очень рада, что вы приехали.
– По твоему поцелую этого не скажешь. – Он притянул Алейну к себе, взял ее лицо в ладони и долго не отрывался от ее губ. – Вот как следует встречать своего отца – запомни на будущее.
– Да, отец, – сказала она, чувствуя, что краснеет. Но он уже заговорил о другом.
