Даарио Нахарис (игра 7)
Игрок (закончена)
Голова, лапки, панцырь, голова, лапки, панцырь, голова, лапки... о, икра!...панцырь.
Горка креветок стремительно уменьшалась, горка креветковых рожек да ножек стремительно увеличивалась.
Когда это было? Месяц назад? Или больше? Пирамида гудела, как улей лютопчёл: вестероссцы, противные болтливые девчонки, железяне, Рглор-вечеринки... Сейчас же Даарио мог выбрать любую комнату - если не боялся наткнуться на мертвеца. Тирошиец и живых-то не боялся, не то что мертвых, просто... сроднился уже как-то с этой шкурой в углу зала. Да не <безразлично> ли? Блэкфайр без дракона - вот что не <безразлично>.
В темноте Даарио заметил фигурку, снующую у стола и уловил тихий звон посуды.
"Ты! Эй, ты! Мелкая с*ка! Сюда иди!" - рявкнул он.
Костлявый раб бесшумно приблизился к шкуре и даже слегка поклонился, удержав стопку грязных тарелок подбородком:
"Ваша милость?"
"Принеси мне еще креветок. И покрупнее!"
Раб замялся:
"Ваша милость... дело в том, что еда... почти все сгорело... новых поставок уже давно не было и неизвестно, когда..."
"Тащи свой тощий зад на кухню и принеси мне креветок бл*!! Если Даарио и сдохнет, то точно не от голода или застрявшего в глотке салатного листа!"
В глазах раба мелькнуло осуждение и кубок с недопитым Дредфортским Забористым полетел ему в голову. Ловко увернувшись и не уронив ни одной тарелки, раб поспешил убраться.
"Паскуда" - проворчал Даарио ему вслед.
Голова, лапки, панцырь, голова, лапки, панцырь...
Даарио нужен дракон, Даарио нужен дракон...
"Да какого ж хера я тут делаю?! Забираю дракона, Буревестников и валю <нафиг>!"
Спал он теперь в виктарионовых подштанниках. Они были мягкие и в рисунках крошечных крабов. От сапог Даарио отказался: махровые носки - лучшее оружие вора. Экипировку дополнила канистра Diesel fuel, найденная у Коннингтона (кто это вообще?) под кроватью. В канистре что-то тихо плескалось, но Даарио это было <безразлично>.
По пути на нужный уровень ему никто не встретился. Только маленький мальчик-раб, выскочив из-за угла, на мгновение оторопел, а потом, увидев подштанники Даарио, пискнул:
"Ой! Крабики! Какие симпатичные мими..."
Шея мальчонки была скручена одним движением.
Геррис внезапно вырос перед ним в темноте. Даарио потянулся к аракху и вдруг понял, что экипировку он до конца не продумал, ограничившись канистрой. Кинувшись в сторону, он надеялся, что густая тень у стены укроет его.
А Геррис, блестя сталью в руке, прошел мимо, разговариивая сам с собой. Казалось, эта привычка теперь была у всех еще оставшихся в живых обитателей Великой Пирамиды. Дурной знак, дурной.
"Варис уговаривает ее... Хочет увезти в Вестерос и выдать за Эйгона... Я не могу допустить, не могу... Любовь, трон, я так близок к... Варис... Обставить... Несчастный случай... Подозрения не должны пасть..."
Странно было бы не встретить этой ночью безумного, орущего Утку... Эта мысль мелькнула в голове Даарио, как вдруг Утка перешел ему дорогу на одном из перекрестков пронизывающих пирамиду коридоров. Удивительным было то, что вид его был странно адекватен, если не считать пилу и плеть в руках, а голос - тих:
"Подпилить ворота, их потом снести будет легко... А животных стегнуть плеткой - сами побегут... А Утка не при чем, ухаха!"
Она сидела на ступеньках и рыдала. Его маленькая королева. Дейенерис.
"Что случилось, сердце мое?" - спросил Даарио, опустившись на ступеньку рядом с ней. - "Скажи Даарио, и он принесет тебе голову того, кто тебя обидел!"
"Нет-нет! Не смей никого убивать! Слишком... много... смертей... слишком..."
И вдруг она хихикнула. А потом еще раз. И пирамиду огласил ее истерический, прерывающийся и нарастающий вновь хохот.
"Этот Варис... Ой, не могу, смех такой! Я думаю, что он здесь, чтобы... Вот умора! Убить меня! Чтобы я не смогла помешать Эйгону править! Делал вид, что хочет доставить меня в Вестерос... а сам. Я читала его письмо, передали. Такое смешное! Я разочарован, Эйгон. Королева глупа и неспособна править. Она будет только мешать. Уничтожит Вестерос, как уничтожила Миерин. Все, чего касаются ее руки и помыслы - гибнет. Она несет только смерть. Я должен убить ее ради блага Вестероса, Эйгон. Я должен!
Хи-хи. Он думает, что сможет убить меня. Этот Варис. Но я теперь знаю. И он умрет первым, змея под видом друга."
Даарио обнял ее, чтобы успокоить и утешить, как вдруг она вскочила, сбросив его руку:
"Ты не должен! За мной следят, за мной всегда следят! Скажут Геррису! Он - всё, что у меня есть!"
Даарио проводил ее хмурым взглядом. Некогда ослепительная, она превратилась в обычную девчонку, запуганную и ведомую смазливой мордашкой дорнийца.
Ксаро, в голубой пижаме и ночном колпаке, храпел, широко раскрыв рот. Охраны не было.
Даарио подкрался к плетеной клетке и разглядел темнеющие очертания дракона на зеленой шелковой подушке. Дрожащими от волнения пальцами он развязал бечевку, открыл дверцу и сгреб спящего ящера. Возня, укушенный палец, плеск.
Даарио выскользнул из спальни пробормотавшего что-то во сне Ксаро, завинчивая крышку канистры.
Дракон визжал и бился внутри, пока Даарио нес его к своему углу. Осталось забрать забытые на шкуре аракх и стилет - и можно валить из Миерина. К тому времени, как солнце встанет, Даарио уже будет далеко отсюда. Со своим драконом.
"Назову тебя Нахерион, малыш", - шепнул Даарио, похлопав ладонью по канистре.
Последним, о чем подумал Даарио перед взрывом, было:
А что, интересно, такое - это Diesel fuel? И не стоило ли вылить остатки из канистры, прежде чем сажать туда дракона?...
Даарио видел белый свет вдалеке. Варис смотрел на него и мягко улыбался. Кто же убил его?
"Вернись и расскажи всем, что ты видел" - голос Вариса шел изнутри его собственной, раскалывающейся от боли головы.
Пол, стены и потолок чернели вокруг.
Горка креветок стремительно уменьшалась, горка креветковых рожек да ножек стремительно увеличивалась.
Когда это было? Месяц назад? Или больше? Пирамида гудела, как улей лютопчёл: вестероссцы, противные болтливые девчонки, железяне, Рглор-вечеринки... Сейчас же Даарио мог выбрать любую комнату - если не боялся наткнуться на мертвеца. Тирошиец и живых-то не боялся, не то что мертвых, просто... сроднился уже как-то с этой шкурой в углу зала. Да не <безразлично> ли? Блэкфайр без дракона - вот что не <безразлично>.
В темноте Даарио заметил фигурку, снующую у стола и уловил тихий звон посуды.
"Ты! Эй, ты! Мелкая с*ка! Сюда иди!" - рявкнул он.
Костлявый раб бесшумно приблизился к шкуре и даже слегка поклонился, удержав стопку грязных тарелок подбородком:
"Ваша милость?"
"Принеси мне еще креветок. И покрупнее!"
Раб замялся:
"Ваша милость... дело в том, что еда... почти все сгорело... новых поставок уже давно не было и неизвестно, когда..."
"Тащи свой тощий зад на кухню и принеси мне креветок бл*!! Если Даарио и сдохнет, то точно не от голода или застрявшего в глотке салатного листа!"
В глазах раба мелькнуло осуждение и кубок с недопитым Дредфортским Забористым полетел ему в голову. Ловко увернувшись и не уронив ни одной тарелки, раб поспешил убраться.
"Паскуда" - проворчал Даарио ему вслед.
Голова, лапки, панцырь, голова, лапки, панцырь...
Даарио нужен дракон, Даарио нужен дракон...
"Да какого ж хера я тут делаю?! Забираю дракона, Буревестников и валю <нафиг>!"
Спал он теперь в виктарионовых подштанниках. Они были мягкие и в рисунках крошечных крабов. От сапог Даарио отказался: махровые носки - лучшее оружие вора. Экипировку дополнила канистра Diesel fuel, найденная у Коннингтона (кто это вообще?) под кроватью. В канистре что-то тихо плескалось, но Даарио это было <безразлично>.
По пути на нужный уровень ему никто не встретился. Только маленький мальчик-раб, выскочив из-за угла, на мгновение оторопел, а потом, увидев подштанники Даарио, пискнул:
"Ой! Крабики! Какие симпатичные мими..."
Шея мальчонки была скручена одним движением.
Геррис внезапно вырос перед ним в темноте. Даарио потянулся к аракху и вдруг понял, что экипировку он до конца не продумал, ограничившись канистрой. Кинувшись в сторону, он надеялся, что густая тень у стены укроет его.
А Геррис, блестя сталью в руке, прошел мимо, разговариивая сам с собой. Казалось, эта привычка теперь была у всех еще оставшихся в живых обитателей Великой Пирамиды. Дурной знак, дурной.
"Варис уговаривает ее... Хочет увезти в Вестерос и выдать за Эйгона... Я не могу допустить, не могу... Любовь, трон, я так близок к... Варис... Обставить... Несчастный случай... Подозрения не должны пасть..."
Странно было бы не встретить этой ночью безумного, орущего Утку... Эта мысль мелькнула в голове Даарио, как вдруг Утка перешел ему дорогу на одном из перекрестков пронизывающих пирамиду коридоров. Удивительным было то, что вид его был странно адекватен, если не считать пилу и плеть в руках, а голос - тих:
"Подпилить ворота, их потом снести будет легко... А животных стегнуть плеткой - сами побегут... А Утка не при чем, ухаха!"
Она сидела на ступеньках и рыдала. Его маленькая королева. Дейенерис.
"Что случилось, сердце мое?" - спросил Даарио, опустившись на ступеньку рядом с ней. - "Скажи Даарио, и он принесет тебе голову того, кто тебя обидел!"
"Нет-нет! Не смей никого убивать! Слишком... много... смертей... слишком..."
И вдруг она хихикнула. А потом еще раз. И пирамиду огласил ее истерический, прерывающийся и нарастающий вновь хохот.
"Этот Варис... Ой, не могу, смех такой! Я думаю, что он здесь, чтобы... Вот умора! Убить меня! Чтобы я не смогла помешать Эйгону править! Делал вид, что хочет доставить меня в Вестерос... а сам. Я читала его письмо, передали. Такое смешное! Я разочарован, Эйгон. Королева глупа и неспособна править. Она будет только мешать. Уничтожит Вестерос, как уничтожила Миерин. Все, чего касаются ее руки и помыслы - гибнет. Она несет только смерть. Я должен убить ее ради блага Вестероса, Эйгон. Я должен!
Хи-хи. Он думает, что сможет убить меня. Этот Варис. Но я теперь знаю. И он умрет первым, змея под видом друга."
Даарио обнял ее, чтобы успокоить и утешить, как вдруг она вскочила, сбросив его руку:
"Ты не должен! За мной следят, за мной всегда следят! Скажут Геррису! Он - всё, что у меня есть!"
Даарио проводил ее хмурым взглядом. Некогда ослепительная, она превратилась в обычную девчонку, запуганную и ведомую смазливой мордашкой дорнийца.
Ксаро, в голубой пижаме и ночном колпаке, храпел, широко раскрыв рот. Охраны не было.
Даарио подкрался к плетеной клетке и разглядел темнеющие очертания дракона на зеленой шелковой подушке. Дрожащими от волнения пальцами он развязал бечевку, открыл дверцу и сгреб спящего ящера. Возня, укушенный палец, плеск.
Даарио выскользнул из спальни пробормотавшего что-то во сне Ксаро, завинчивая крышку канистры.
Дракон визжал и бился внутри, пока Даарио нес его к своему углу. Осталось забрать забытые на шкуре аракх и стилет - и можно валить из Миерина. К тому времени, как солнце встанет, Даарио уже будет далеко отсюда. Со своим драконом.
"Назову тебя Нахерион, малыш", - шепнул Даарио, похлопав ладонью по канистре.
Последним, о чем подумал Даарио перед взрывом, было:
А что, интересно, такое - это Diesel fuel? И не стоило ли вылить остатки из канистры, прежде чем сажать туда дракона?...
Даарио видел белый свет вдалеке. Варис смотрел на него и мягко улыбался. Кто же убил его?
"Вернись и расскажи всем, что ты видел" - голос Вариса шел изнутри его собственной, раскалывающейся от боли головы.
Пол, стены и потолок чернели вокруг.