Фигуры Джорах Мормонт

[Хильда]

Вдогонку к свадьбе - у замечательной forsety есть чудесная мысль насчет того, почему Дрого был в брачную ночь так нежен с Дени (и знал только слово Нет). Надеюсь, на следующей неделе она ее разовьет.

 

[Хильда]

Еще один офтоп о Барри:

Точно не помню место. Барристан был тяжело ранен и был небольшой спор по поводу того что с ним делать дальше.Русе Болтон предлагал его казнить, но Роберт сказал что то вроде "Нельзя так поступать лишь за то что человек был верен своему господину". Где то в ИП.

Это место?
— Милосердие никогда не бывает ошибкой, лорд Ренли, — ответил Нед. — У Трезубца присутствующий здесь сир Барристан зарубил добрую дюжину моих друзей… моих и Роберта. Когда его доставили к нам, тяжелораненого, на пороге смерти, Русе Болтон предложил перерезать ему глотку, но ваш брат сказал: «Я не убью прекрасного бойца, проявившего верность своему властелину», — и послал своего собственного мейстера перевязать раны сира Барристана. — Он одарил короля долгим холодным взглядом. — Хорошо бы этот человек присутствовал здесь сегодня.
У Роберта хватило стыда покраснеть.
— Тогда дело обстояло иначе, — попытался он оправдаться.

Похоже, Барри таки подставил Рейегара под молот Роберта. Правда, он расплачивается за это, как минимум, бессонницей.
— Вам бы тоже не мешало, сир, да простится вашей слуге ее дерзость. Вы ни одной ночи полностью не проспали.
«Да. С самого Трезубца, дитя». Великий мейстер Пицель говорил, что старики нуждаются в сне меньше, чем молодые, но дело не только в этом.

В общем, не зря Рейегар ему не доверял.

 

[Хильда]

18.09.298 Кхаласар Дрого наконец приходит в Вейес Дотрак. У Дейнерис — первое шевеление младенца. Джорах Мормонт отправляет с купцами сообщение о беременности девушки.

Унижение, которое Дени нанесла Визерису под влиянием Джораха, привело к цепной реакции последующих унижений истинного короля. Правда, сам он об этом и не подозревает – благодаря Дени. И теперь он превратился для нее из защитника в подопечного – и причем довольно неудобного.

Дени следовала за ним на своей Серебрянке, ее сопровождали сир Джорах Мормонт и вновь севший на коня брат Визерис. После того дня, когда она заставила его пешком возвратиться в кхаласар, дотракийцы насмешливо назвали его кхал рхей мхаром — королем, сбившим ноги. На следующий день кхал Дрого предложил ему место в повозке, и Визерис согласился. В своем упрямом невежестве он даже не понял, что над ним посмеялись: телеги предназначались для евнухов, калек, рожающих женщин, младенцев и дряхлых стариков. Этим он заслужил новое прозвище: кхал рхагат — тележный король. Брат, не зная этого, посчитал, что таким образом кхал извиняется перед ним за те неудобства, которые причинила ему Дени. Она упросила сира Джораха не рассказывать брату правду, чтобы он не испытывал стыда. Рыцарь ответил, что пережить чуточку позора королю не вредно, но поступил, как она просила. Дени потребовались долгие просьбы и постельные фокусы, чтобы наконец уговорить Дрого смягчиться и позволить Визерису присоединиться к ним во главе колонны.

Дотраки смеются над Визерисом, он, в свою очередь, считает их дикарями, которые умеют только красть и воевать (и с всё возрастающим нетерпением ждет, когда они ему докажут, наконец, делом, что воевать они действительно умеют). А Дени уже не понимает, почему всё еще защищает Визериса. Но разговоры у нее с Джорахом все более и более откровенные (в смысле душевной близости и доверия) – с ее стороны. Джорах же четко просчитывает, что он говорит Дени, и они идут вместе по пути богов.

…Визерис утверждает, что смог бы завоевать Семь Королевств с десятью тысячами дотракийских крикунов…
Сир Джорах фыркнул:
— Визерис не сумел бы даже вычистить конюшню, дай ему десять тысяч метел.
Дени постаралась не удивляться презрению в его тоне.
— Ну а если… ну а если бы это был не Визерис? — спросила она. — Если бы войско повел кто-нибудь другой? Сильный воин? Могли бы дотракийцы действительно покорить Семь Королевств?

Другими словами, Дени пытается уяснить для себя, насколько грозную военную силу представляют собой дотраки. Джораху нужно дать понять Дени, чтобы она на них не рассчитывала. Но он, естественно, не повторит ошибки Визериса и не обзовет дотраков безнадежными дикарями, особенно после того, как Дени открыто назвала их своим народом. Джорах выражает мысль Визериса гораздо изящней:
На лице сира Джораха отразилась задумчивость, их кони шли рядом по пути богов.
— Оказавшись в изгнании, я видел в дотракийцах полуобнаженных варваров, диких, как их кони. И если бы меня спросили тогда, принцесса, ответил бы, что тысяча добрых рыцарей без хлопот управится со стотысячной ордой дотракийцев.
— Ну а если я спрошу сейчас?
— А сейчас, — отвечал рыцарь, — я не столь уж в этом уверен. Дотракийцы сидят на коне лучше любого рыцаря, они полностью лишены страха, и луки их бьют дальше наших. В Семи Королевствах лучник стреляет стоя, из-за щитов или частокола. Дотракийцы же целятся с коня — нападая и отступая, они в равной степени смертоносны… Потом, их так много, миледи.

Насколько много это много, хочет знать Дени. И Джорах объясняет: сколько бы ни было, всё мало, дураков в Вестеросе (кроме Роберта) нет. А заодно проезжается и по Дениному кхалу (и похоже, истинный рыцарь до сих пор не переварил апрельский финт Дени с любовью на глазах у всех. А может, это и не единственный такой случай, просто остальные не показаны. Вот не надо было слишком усердствовать в делении, не было бы и умножения).
— Но учтите, принцесса, если у лорда Семи Королевств будет больше разума, чем у гуся, все кончится иначе. Всадники не умеют брать крепости. Едва ли они смогут покорить самый слабый замок в Семи Королевствах, но если у Роберта Баратеона хватит глупости дать сражение…
— А он действительно глуп? — спросила Дени.
Сир Джорах думал недолго.
— Роберту следовало бы родиться дотракийцем. Ваш кхал скажет, что только трус прячется за каменной стеной, вместо того чтобы встретить врага с клинком в руке. Король не станет оспаривать эту мысль. Он силен и отважен… и достаточно опрометчив, чтобы встретить дотракийскую орду в открытом поле. Но окружающие его люди играют на своих волынках собственную мелодию.

И тут разговор переходит (нарочно?) на боль, причиненную Джораху.
… Эддард Старк… — Он плюнул.
— Вы ненавидите этого лорда Старка? — спросила Дени.
— Он забрал у меня все, что я любил, из-за нескольких заеденных блохами браконьеров и своей драгоценной чести, — с горечью ответил сир Джорах. По его тону она поняла, что потеря оказалась болезненной. Он быстро переменил тему.

И смотрите: Дени чутко реагирует на настроения своего медведя. И не расспрашивает его о подробностях (позже, в Городе костей, она будет уже гораздо настойчивей, желая узнать больше о призраках Джораха).

А вот настроений Визериса она уже не улавливает (только в самых общих чертах) и предсказать его реакцию уже не может, хотя по-своему и жалеет его. А ведь, казалось бы, нет ничего проще: зачем предлагать Визерису дотракийскую одежду, которую тот принципиально отказывается надевать? Ничего хорошего из этого не выйдет, к бабке не ходи. Но до Дени эта простая истина не доходит. Зато язык у нее гораздо длиннее нужного размера.

Спойлер: неудачная примерка

…Погляди. Это я приготовила для тебя.
Визерис подозрительно нахмурился:
— Что это такое?
— Новое одеяние, я приказала сделать его специально для тебя, — застенчиво улыбнулась Дени.
Он поглядел на нее и пренебрежительно усмехнулся:
— Дотракийские тряпки. Значит, решила переодеть меня?
— Прошу тебя… тебе будет прохладнее и удобнее, я подумала… что если ты оденешься подобно дотракийцам… — Дени не знала, как сказать так, чтобы не пробудить дракона.
— В следующий раз ты потребуешь, чтобы я заплел косу?
— Я никогда… — Ну почему он всегда так жесток? Она ведь только хотела помочь ему. — У тебя нет права на косу, ты еще не одержал ни одной победы…
Этого не следовало говорить. Ярость блеснула в сиреневых глазах Визериса, но он не посмел ударить ее на глазах служанок, посреди воинов ее кхаса. Подобрав плащ, Визерис обнюхал его.
— Пахнет мочой. Быть может, я воспользуюсь им как попоной для коня.
— Я велела Дореа вышить его специально для тебя, — с обидой сказала Дени. — Эти одеяния достойны любого кхала.
— Я владыка Семи Королевств, а не какой-нибудь перепачканный травой дикарь с колокольчиками в волосах! — Визерис плюнул и схватил ее за руку. — Ты забываешься, девка! Ты думаешь, что этот большой живот защитит тебя, если ты разбудишь дракона?
Пальцы его болезненно впились в руку Дени, и на мгновение Дени вновь ощутила себя девчонкой, съежившейся перед лицом его гнева. Она протянула другую руку и ухватилась за тот предмет, который оказался под ней: пояс, который она хотела подарить ему, тяжелую цепь из причудливых бронзовых медальонов. Размахнувшись, она ударила изо всех сил.
Удар пришелся в лицо, и Визерис выпустил ее. Кровь побежала по щеке, там, где край одного из медальонов рассек кожу.
— Это ты вечно забываешься, — сказала Дени. — Неужели ты ничего не понял тогда в степи? А теперь убирайся, прежде чем я велю моему кхасу выволочь тебя наружу. И молись, чтобы кхал Дрого не услышал об этом, или он вспорет тебе живот и накормит тебя твоими собственными внутренностями!
Визерис поднялся на ноги.
— Когда я вернусь в свое королевство, ты с горечью вспомнишь об этом дне, девка! — Он направился прочь, зажимая раненое лицо и оставив подарки.
Капли его крови забрызгали прекрасный шелковый плащ. Дени прижала мягкую ткань к щеке и села, скрестив ноги, на спальных матрасах.
— Твой ужин готов, кхалиси, — объявила Чхику.
— Я не голодна, — печально проговорила Дени. Она внезапно почувствовала усталость. — Разделите пищу между собой, пошлите сиру Джораху, если хотите.

Когда Дени пожалеет Визериса в следующий раз, это принесет ему смерть.

И еще такой интересный вопрос о свадьбе: а насколько действителен брак Дени с точки зрения вестеросского права?

 

[Хильда]

17.10.298 Смерть Визериса. После восхода луны: предсказания Дош кхалин. Затем — пир, на котором Визерис был казнён за оскорбление кхала Дрого. Полнолуние.

Итак, на пиру в честь хорошего предсказания Дени приглашает Джораха за свой стол, и они разговаривают о Визерисе, о возможностях убийства в Вейес Дотраке и о драконьих яйцах.
— Тогда будем надеяться, что ваш брат проявит достаточно мудрости и не будет ничего красть. — Сир Джорах стер жир со рта тыльной стороной ладони и пригнулся над столом. — Он намеревался забрать у вас драконьи яйца, но я предупредил, что отсеку ему руку, если он посмеет даже прикоснуться к ним.
На мгновение Дени почувствовала такое потрясение, что у нее даже не хватило слов.
— Мои яйца… но они же мои… их мне подарил магистр Иллирио, это подарок к свадьбе, но зачем они Визерису… это всего лишь только камни…
— Этим же словом можно назвать и рубины, алмазы и огненные опалы, принцесса… но драконьи яйца встречаются куда реже. Торговцы, с которыми он пьет, позволят отрезать свою мужественность даже за один из этих камней, ну а за три Визерис сможет нанять столько наемников, сколько ему потребуется.
Дени не знала, даже не подозревала об этом.
— Тогда он должен получить их. Ему незачем их красть. Ему нужно только попросить! Он мой брат… и мой истинный король.

Вот так-так… Это означает, что – хотя Джорах так старался и даже значительно преуспел в деле отторжения Дени от Визериса, хотя Дени уже почти презирает своего брата - она упорно продолжает его защищать и готова отдать ему драконьи яйца именно потому, что они настолько ценны (причем она даже не представляет себе, насколько они ценны на самом деле). Джорах не может допустить, чтобы это произошло. Сначала он пытается воздействовать на Дени убеждением, так сказать, прибегает к мирным средствам (и слышит очередное откровение от Дени, что Визерис для нее – всё):
— Да, он ваш брат, — согласился сир Джорах.
— Вы не понимаете, сир, — сказала она. — Мать моя умерла, давая мне жизнь, а отец и мой брат Рейегар погибли еще до того. Я не знала бы даже их имен, если бы их не назвал мне Визерис. Он у меня один. Единственный. Кроме него, у меня никого нет.
— Так было прежде, — сказал сир Джорах, — но теперь это не так, кхалиси. Вы теперь стали дотракийкой.

Мы никогда не узнаем, удалось бы Джораху убедить Дени не расставаться с яйцами, поскольку, на свою беду, вскоре в шатер вваливается Визерис – и Дени подтверждает свое намерение отдать ему яйца. Значит, у Джораха не остается выбора – ему нужно срочно избавиться от этого истинного короля, этого единственного для Дени. А стало быть, Джораху нужно разбудить дракона в Визерисе, спровоцировав его на обнажение оружия.
— Ступайте к нему, — приказала она сиру Джораху. — Остановите его. Приведите сюда. Скажите ему, что он может получить свои драконьи яйца, если это все, в чем он нуждается.
Рыцарь быстро вскочил на ноги.
— Где моя сестра? — крикнул Визерис голосом, полным вина. — Я пришел пировать. Как ты смела сесть за трапезу без меня? Никто не смеет приступать к еде прежде, чем начнет есть король. Где она? Эта шлюха не может укрыться от дракона! …
Сир Джорах торопливо подошел к нему, что-то шепнул на ухо и взял за руку, но Визерис вырвался.
— Убери свои руки! Никто не смеет прикасаться к дракону без его разрешения!

Дааа! Рыбка клюнула! Всё остальное – вопрос техники.
Кхал Дрого поднялся, выплюнул дюжину слов на дотракийском быстрее, чем Дени могла понять его, и указал пальцем.
— Кхал Дрого говорит, что место твое не на высокой скамье, — перевел сир Джорах ее брату. — Кхал Дрого говорит, что место твое там. …
— Это не место для короля, — объявил ее брат.
— Место это, — отвечал кхал Дрого на общем языке, которому научила его Дени, — как раз и подобает королю, стершему ноги. — Он хлопнул в ладоши. — Телегу! Подайте телегу кхалу Рхаггату…
Пять тысяч дотракийцев разразились смехом и воплями. Сир Джорах стоял возле Визериса и кричал ему на ухо, но в зале поднялся столь громогласный рев, что Дени не слышала его слов. Брат ее отвечал криком, и они схватились; наконец Мормонт бросил Визериса на пол.
Брат ее извлек меч.

Готово! Что Визериса теперь ждет быстрый конец, Джорах может быть уверен. Вопрос лишь в том, каким образом. Глупый оскорбленный Визерис в своей бессильной злобе лишь ускоряет события: он требует от кхала или Дени назад, или обещанную корону, угрожая Дени мечом.

Дени больше не может и не хочет защищать человека, который был ее братом. Она окончательно обращается к Дрого. Джораху же удается заполучить у Дени еще одно очко:
Сир Джорах пробился к боку Дени, положил руку на ее плечо.
— Отвернитесь, моя принцесса, умоляю вас

(Позже, в Миэрине, при разоблачении измены из-за золота Дени не прекратит защищать Джораха и отклонит предложение убить его.

Но, возможно, потом ей удастся выяснить, какую пагубную роль сыграл Джорах в смерти Визериса, и это станет поводом к измене из-за крови. Второй вариант – Эйгон настоящий, причем Джораху известно, что Эйгон жив на начало саги, но Дени он об этом не сказал, даже когда они говорили об ее видениях в доме Бессмертных).

 

[Хильда]

17.12.298 В Вейес Дотрак приходит караван из Пентоса. Джорах Мормонт получает с ним известие о награде за голову Дейнерис, а днём позже — отсылает весть о смерти Визериса. Покушение на Дейнерис, которое срывается благодаря бдительности Джораха. Ночью возвращается с охоты Дрого. Разъяренный этим событием, он клянётся со временем повести войска в Вестерос.
20.12.298 Дрого уводит кхаласар из Вейес Дотрак — спустя два дня после своей охоты.

Дрого уходит на охоту, Дени...:
...послала Чхику разыскать сира Джораха Мормонта.
Рыцарь явился немедленно — в штанах из конского волоса и расписном жилете, как подобает наезднику. Его крепкая грудь и мускулистые руки заросли грубым черным волосом.
— Моя принцесса, чем я могу услужить вам?
— Вы должны поговорить с моим благородным мужем, — сказала Дени. — Дрого утверждает, что жеребец, который покроет весь мир, все равно будет править всеми землями и ему незачем пересекать отравленную воду. После рождения Рейего он хочет повести свой кхаласар разорять земли, лежащие вокруг Яшмового моря.
Рыцарь посмотрел на нее задумчивым взглядом и ответил:
— Кхал никогда не видел Семи Королевств. И название страны ничего не говорит ему. Должно быть, он считает, что это острова, маленькие городки, прижавшиеся к скале, вроде Лората или Лисса. Богатства востока более привлекают его.
— Но он должен повернуть на запад, — проговорила Дени с отчаянием. — Пожалуйста, помоги мне убедить его! — Как и Дрого, она тоже никогда не видела Семи Королевств, однако Дени казалось, что со слов брата она знает о них все. Визерис обещал ей тысячу раз, что однажды они вернутся домой, но теперь он умер, а с ним и его обещания.
— Дотракийцы совершают поступки, когда приходит время, руководствуясь собственными причинами, — ответил рыцарь. — Доверьтесь терпению, принцесса, не повторяйте ошибку вашего брата. Мы вернемся домой, я обещаю вам!

Принадлежность к дотракам туда-сюда, а в Дош кхалин Дени совершенно не хочется. Ей хочется домой, а дом для нее - это Вестерос и красная дверь. И проводник домой - это Джорах. А она сама - последняя от крови дракона.

«Если бы я не была от крови дракона, — подумала Дени печально, — это место могло бы стать моим домом». Она здесь кхалиси, у нее есть крепкий мужчина и быстрый конь; служанки, чтобы служить, воины, чтобы охранять. Ее ждет почетное место среди дош кхалина, когда она состарится… Кроме того, в чреве ее вырастал сын, который однажды покроет мир. Этого довольно для всякой женщины, но только не для дракона! Теперь, после смерти Визериса, Дейенерис осталась последней, единственной. Она рождена от семени королей и завоевателей, как и дитя внутри нее. Об этом нельзя забывать.

На рынке Дени внезапно обнаруживает, что у Джораха от нее могут быть тайны:
Рыцарь поклонился. — Если вы отпустите меня ненадолго, я разыщу капитана и спрошу, есть ли у него для нас письма.
— Очень хорошо. Я сама помогу вам отыскать его.
— Вам нет нужды утруждать себя. — Сир Джорах с нетерпением отвернулся. — Наслаждайтесь товарами. А я присоединюсь к вам, закончив свои дела.
Любопытно, подумала Дени, глядя в спину рыцаря, широкими шагами удаляющегося в толпу. Она не поняла, почему он не захотел, чтобы она сопутствовала ему. Впрочем, возможно, сир Джорах собрался отыскать себе женщину, повстречавшись с капитаном каравана. Шлюхи часто сопутствовали торговцам, она знала это. А некоторые мужчины проявляли странную застенчивость в вопросах совокупления.

Но впрочем, она быстро забывает об этом - ведь на рынке так много впечатлений. А еще ей дарят бочонок хорошего вина.
Она заметила, что сир Джорах вернулся, лишь когда услышала непривычно резкий голос рыцаря:
— Нет. Агго, поставь бочонок.
Агго поглядел на Дени. Она неуверенно кивнула:
— Сир Джорах, что в этом плохого?
— У меня жажда. Открой его, виноторговец.
Купец нахмурился:
— Вино предназначено для кхалиси, а не для таких, как вы, сир!
Сир Джорах шагнул поближе к киоску.
— Если ты не вскроешь бочонок, я разобью его о твою голову. — Здесь, в священном городе, при нем не было иного оружия, кроме рук. Но и его ладоней было довольно — громадных, жестких, опасных… костяшки пальцев заросли грубыми темными волосами.
Виноторговец помедлил мгновение, а затем взял молоток и выбил затычку.
— Наливай, — приказал сир Джорах. Четверо молодых воинов кхалиса Дени застыли позади него, они наблюдали за происходящим темными миндалевидными глазами.
— Преступно выпить такое богатое вино, не позволив ему подышать. — Виноторговец еще не опустил молоток. Чхого потянулся к кнуту, свернутому у пояса, но Дени остановила его легким прикосновением.
— Делай, как говорит сир Джорах, — приказала она.
Люди остановились рядом, чтобы посмотреть на происходящее.
— Как прикажет принцесса. — Торговец оставил свой молот и, коротко и мрачно поглядев на нее, поднял бочонок. Две небольшие чаши на пробу он наполнил так ловко, что не пролил ни капли.
Сир Джорах взял чашу и принюхался.
— Сладкое? Правда? — проговорил виноторговец улыбаясь. — Вы чувствуете аромат плодов, сир? Пахнет Бором. Попробуйте, милорд, и вы сами скажете мне, что столь тонкое вино еще не касалось вашего языка.
Сир Джорах подал ему чашу.
— Первым попробуешь вино ты!
— Я? — расхохотался купец. — Я не стою такого товара, милорд. К тому же виноторговец, пьющий свой товар, разорится. — Улыбка купца оставалась дружелюбной, однако Дени заметила внезапно выступивший пот на его лбу.
— Ты выпьешь, — сказала Дени ледяным голосом. — Опустоши эту чашу, или я велю своим людям подержать тебя, пока сир Джорах вольет весь бочонок в твою глотку.
Виноторговец пожал плечами и потянулся к чаше, но вместо этого схватился за бочонок, метнув его обеими руками. Сир Джорах шагнул вперед, отталкивая Дени. Бочонок ударился о его плечо и разбился о землю.

Дени благодарна Джораху за спасение, но вся ситуация для нее настолько необычна, что у нее сразу появляется куча вопросов (а вот к моменту покидания Кварта она уже привыкнет к тому, что постоянно находится в смертельной опасности)
— Как вы узнали? — содрогнувшись, спросила она сира Джораха. — Как?
— Не знаю, кхалиси. Я не был уверен до тех пор, пока он не отказался выпить. Просто я испугался, прочитав письмо магистра Иллирио. — Темные глаза Мормонта обежали лица незнакомцев. — Пойдемте отсюда, не стоит здесь говорить об этом.
Когда они возвращались, Дени чувствовала, что вот-вот разрыдается. Рот ее ощущал столь знакомый привкус страха. Многие годы она жила в ужасе перед Визерисом, опасаясь разбудить в нем дракона. Теперь было даже хуже. Она боялась уже не за себя — за ребенка. ...

В низкой землянке, служившей ей домом в Вейес Дотрак, Дени приказала всем оставить ее… всем, кроме сира Джораха.
— Скажите мне, — спросила она, опускаясь на подушку, — это сделал узурпатор?
— Да. — Рыцарь извлек сложенный пергамент. — Вот письмо Визерису от магистра Иллирио. Роберт Баратеон предложил владения и титул лорда тому, кто убьет вас и вашего брата.

(Позже, в Миэрине, Джорах скажет, что получил письмо от Вариса, но разгневанная Дени не свяжет одно с другим). Дени позволяет себе плакать с Джорахом - для нее это чуть ли не высшая степень доверия.

— Моего брата? — Рыдание ее превратилось в смех. — Узурпатор еще не знает о случившемся, правда? Придется ему возвести Дрого в лорды! — На этот раз смех Дени мешался со слезами. Словно защищаясь, она обняла себя. — И меня, вы сказали, меня?
— И вас, и ребенка, — ответил мрачно сир Джорах.

И глаза Дени обращаются к драконьим яйцам. Правда, огня жаровни недостаточно (как она поймет позже).
Дени скорбно поглядела на яйца. Чего она ожидала? Тысячу тысяч лет назад они были живыми, но теперь превратились в красивые камни. Из них никогда не вылупятся драконы. Ведь дракон — это воздух и пламя… живая плоть, а не мертвый камень.

Когда с охоты возвращается Дрого, Дени рассказывает ему о происшествии на рынке. А Джорах добавляет:
— Сегодняшний отравитель был первым, — предостерег его сир Джорах Мормонт, — ждите новых. Люди многим рискнут ради титула лорда!

На такой вызов кхал Дрого не мог не ответить. Через два дня кхаласар выступает на юго-запад. Цель - Вестерос.

 

[Хильда]

09.01.299

• Джон Сноу получает в подарок от Джиора Мормонта Длинный Коготь (на следующий день после отъезда Торна). В тот же день он узнаёт, что мейстер Эйемон — Таргариен, добровольно принявший мейстерские обеты, а затем и обеты Ночного Дозора.
• Кхаласар Дрого разоряет поселение лхазарян. Ранение Дрого. Мирри Маз Дуур (одна из пленниц Дрого, бывшая служительница храма) обрабатывает рану кхала.

Итак, примерно через две с небольшим недели после покушения кхал Дрого нападает на кхала Ого (с которым не так давно вместе пировал в ВД) - а заодно и на лхазарянский город. Дени лхазаряне кажутся чужими:
Сир Джорах говорил, что люди этой страны называли себя лхазарянами, но дотракийцы звали их хаеш ракхи, народом ягнят. Прежде Дени могла бы принять их за дотракийцев: та же медная кожа, такой же миндалевидный разрез глаз. Теперь они казались ей чужаками — коренастые, плосколицые, с чересчур уж коротко подстриженными черными волосами.

Перед началом битвы Джораху пришлось укоротить чересчур длинные языки парочки дотракийцев, после битвы он готов вести Дени к ее благородному мужу:
Сир Джорах Мормонт встретил ее возле разбитых городских ворот. Темно-зеленый плащ прикрывал его панцирь. Перчатки, поножи и великий шлем отливали темно-серой сталью. Дотракийцы стали дразнить его трусом, когда он надевал доспехи, рыцарь отвечал оскорблениями; вспыхнула ссора, длинный меч столкнулся с аракхом, и самый недовольный из всадников пал на землю, истекая кровью.
Подъехав к ней, сир Джорах поднял забрало плосковерхового шлема.
— Ваш благородный муж ожидает вас в городе.
— С Дрого все в порядке?
— Несколько порезов, — ответил сир Джорах. — Ничего существенного. Он убил двух кхалов. Сперва кхала Ого, а потом его сына Фого, сделавшегося кхалом после гибели отца. Кровные срезали колокольчики с их кос, и теперь каждый шаг кхала Дрого сделался еще более громким.

Разрушительница оков Дени готовится торговать рабами:
Рабов, подумала Дени. Кхал Дрого погонит их теперь вдоль реки к одному из городов на берегу залива Работорговцев. Ей хотелось заплакать, однако она напомнила себе, что должна быть сильной. Это война. Такой будет цена Железного трона.
— Я сказал кхалу, что ему нужно повернуть к Миширину, — сказал сир Джорах. — Там заплатят больше, чем он получит от странствующих работорговцев. Иллирио пишет, что в прошлом году Миширин посетил мор, и бордели платят двойную цену за здоровых молодых девиц, и тройную за мальчишек не старше десяти лет. Если дети выдержат дорогу, полученного за них золота может хватить, чтобы нанять нужные нам корабли и оплатить услуги матросов.

Но это когда-то в будущем, а вот девушек насилуют при ней сейчас. Дени просит Джораха вмешаться и прекратить это. Джорах сначала отговаривает ее:
Ту девушку все еще насиловали, долгий рыдающий стон продолжался и продолжался. Дени, стиснув поводья в кулаке, повернула голову к Серебрянке.
— Пусть они остановятся, — приказала она сиру Джораху.
— Кхалиси? — В голосе рыцаря послышалось смущение.
— Вы слышали мои слова, — сказала она. — Остановите их. — Она обратилась к своему кхасу на отрывистом дотракийском. — Чхого, Куаро, помогите сиру Джораху. Я не хочу насилия.
Воины обменялись озадаченными взглядами.
Сир Джорах направил своего коня ближе к ней.
— Принцесса, — проговорил он, — у вас мягкое сердце, но вы не понимаете. Так было всегда. Эти мужи проливали кровь за кхала. Теперь они получают свою награду.

Но, оказывается, именно заступничества он от нее на самом деле и ждет:
— Ступайте с ними, — приказала она сиру Джораху.
— Как вам угодно. — Рыцарь с любопытством поглядел на Дени. — А знаете, вы действительно сестра своего брата.
— Визериса? — Она не поняла его.
— Нет, — ответил рыцарь. — Рейегара. — И галопом направился прочь.

По пути они подбирают и Мирри, причем та сразу обращает на себя внимание Дени:
Там, в городе, было еще хуже. Многие дома горели, и джакка рхан занимались своим мрачным делом, наполняя узкие извилистые улицы безголовыми трупами. Они проезжали мимо других сцен насилия. И каждый раз Дени останавливала коня, посылала кхас, чтобы люди ее прекратили это занятие, и забирала себе рабыню.
Одна из них, толстая плосконосая женщина лет сорока, неуверенно поблагодарила Дени на общем языке, однако остальные отвечали угрюмыми взглядами. Они боялись ее, со скорбью осознала Дени, боялись, что она приберегает их для другой участи.

Ну всё, дело сделано, остальных можно и не собирать, считает Джорах. А Дени считает, что она сама себе указ:
— Ты не можешь взять всех себе, дитя, — сказал сир Джорах, когда они остановились в четвертый раз, чтобы воины ее кхаса могли присоединить новую рабыню.
— Я — кхалиси, наследница Семи Королевств, от крови дракона, — напомнила ему Дени. — И не тебе напоминать мне, что я могу делать.

Квото жалуется на Дени, Дрого берет ее под защиту, Дени видит, что его раны гораздо серьезнее описания Джораха. Выясняется, что кхал отослал целителей помочь другим дотракийцам. Мирри вызывается помочь (кстати, она говорит и на общем языке, и на дотракийском).
Дени не обратила внимания на выпад кровного. Старая и такая домашняя с виду, толстуха не казалась ей мейегой.
— Где ты научилась целительному искусству, Мирри Маз Дуур?
— Моя мать была здесь божьей женой; она научила меня всем песням и заклинаниям, угодным Великому Пастырю, научила делать священные курения и мази из листа, корня и ягоды. А когда я была еще молодой и красивой, то сходила с караваном в Асшай, чтобы поучиться у их магов. В этом краю собираются корабли из многих земель, и я жила там, осваивая способы исцеления, знакомые дальним народам. Лунная певица из Джогос Нхая обучала меня родовспомогательным песням, женщина из вашего конного народа научила меня волшебству травы, зерна и коня, мейстер из Закатных земель вскрыл передо мной тело и объяснил мне все тайны, скрывающиеся под кожей.

Условные слова (Асшай, мейстер, потом Марвин) прозвучали:
Сир Джорах Мормонт переспросил:
— Мейстер?
— Он назвал себя Марвином, — ответила женщина на общем языке. — А прибыл из-за моря. Из Семи земель, сказал он, Закатных земель. Там, где люди выкованы из железа, а правят ими драконы. Он научил меня их речи.
— Мейстер в Асшае? — удивился сир Джорах. — Скажи мне, божья жена, что носил этот Марвин на шее?
— Цепь столь тугую, что она могла вот-вот задушить его, железный господин. Звенья ее были выкованы из многих металлов.

Джорах подтверждает "диплом" Мирри, но Дени хочет еще кое-что уточнить - и ответ ее удовлетворяет:
Рыцарь поглядел на Дени.
— Только человек, обученный в Цитадели Старгорода, имеет право носить подобную цепь, — сказал он, — такие люди многое знают об искусстве исцеления.
— Почему ты хочешь помочь моему кхалу?
— Нас учат тому, что все люди — единое стадо, — ответила Мирри Маз Дуур. — Великий Пастырь послал меня на землю лечить его ягнят, где бы они ни жили.

И, похоже, Мирри действительно подобрали одной из последних, так как, судя по этому описанию, встреча с Дрого происходит недалеко от храма, в котором служила Мирри:
Дрого опустил тяжелую ладонь на ее плечо. Приняв на себя часть его веса, она направилась к огромному храму, построенному из сырцового кирпича. За ними следовали трое кровных всадников. Дени приказала сиру Джораху и воинам своего кхаса охранять вход и приглядеть, чтобы здание не подожгли, пока они находятся в нем.

Квото не верит Мирри, но Дени она нравится (Пока. Потом, как известно, она сочтет ее очень опасной):
— Она не сделает ничего плохого. — Дени чувствовала, что может довериться этой простой плосконосой старухе, которую она — в конце концов — вырвала из жестких рук насильников.

Дени готова довериться Мирри и когда настанет время родов. Мирри заканчивает лечение и требует, чтобы кхал не пил ни вина, ни обезболивающего. Поскольку Мирри - явно секретный сотрудник Иллирио/Вариса, до сих пор не совсем ясно: что в смерти кхала от ее лечения, а что - оттого, что его не придерживались. Поскольку задача Мирри состояла в том, чтобы провести Дени, Джораха и яйца в Асшай, ей надо было бы войти в доверие. С другой стороны, Джорах и Мирри при любом раскладе (Дрого жив и доверяет Мирри/Дрого умер, Джорах берет Дени, яйца и Мирри в Асшай) вроде бы в выигрыше. Как оказалось, только вроде.

 

[Хильда]

Из старенького, насчет того, что мысли совпадают:

Плюс Эйгона направляют к Дейнерис явно с матримониальными целями - ни Варис, ни Иллирио никак не могли просчитать вмешательство Тириона. Барристан опять же (его наверняка заслали еще ДО вестей о вылуплении драконов)... нет, Дейнерис с самого начала находилась под опекой.

Насчет задумок Мартина. В пользу того, что Эйегона ввели только в Танце говорит, что Иллирио послал Барристана к Дени, а не к "чудесно спасшемуся" принцу. Ведь его Иллирио не зря хочет укрепить его легитимность. Лучше бессменного Лорда-Командующего КГ только брак с Дени.

С Барристаном там засада. Он сам говорит, что бросился лично на поиски Дени. Но при этом появляется в Кварте в сопровождении Бельваса и кораблей Иллирио. Какая-то уж очень обширная и бескорыстная помощь со стороны пентошийского магистра - не находите? Корабли посланные за тридевять земель, сопровождение, не говоря уже о том что крайне маловероятно, что затерявшуюся в пустыне и выбравшуюся в Кварт Дейнерис наш доблестный Барристан смог бы так оперативно найти исключительно собственными силами. Чисто финансово в доставку Барристана к Дени должны были быть вложены сумасшедшие деньги.

Плюс Иллирио прибывает в абсолютной уверенности, что Барристан сможет доставить Дени в Волантис. Что странно в случае, если он "просто помог" а не что-то большее.

К тому моменту, как Барристана приставили к Дени, у нее были 3 дракона, мне кажется, Иллирио и Варис не столько Дени хотели охранять, сколько ящерок.

 

[Хильда]

17.01.299 Дрого, будучи в лихорадке от раны, падает с коня. По приказу Дейнерис кхаласар немедленно останавливается. Вечером: шаманство Мирри Маз Дуур и роды Дейнерис. К утру Дрого становится здоровым, но не имеющим рассудка существом.

Всего через пару дней после лечения Мирри Дрого сорвал ее повязку и прибегнул к помощи дотракийской знахарки. Еще через несколько дней он стал усиленно налегать на обезболивающие и алкоголь. Вскоре (?) после полудня 17.01. он падает с коня. Угрозами Дени удается заставить его кровных подчиниться ей. Дени приказывает разбить лагерь и привести к ней Мирри, но еще раньше мейеги приходит Джорах, уточнить слухи:
Сир Джорах Мормонт нырнул под дверной полог и подождал мгновения, чтобы глаза его приспособились к полумраку. В великой заре юга он носил широкие штаны из пятнистого песчаного шелка и зашнурованные до колена ездовые сандалии с открытыми пальцами. Ножны его свисали с пояса, сплетенного из конского волоса. Выгоревший добела жилет прикрывал обнаженное тело, солнце окрасило кожу загаром.
— Изо рта в ухо по всему кхаласару говорят, — сказал он, — что кхал Дрого упал с коня.

Дени просит помочь - ради любви, которую, по словам Джораха, он испытывает к ней - и отсылает служанок:
Когда они остались одни, сир Джорах извлек свой кинжал и с деликатностью, удивительной для столь рослого мужа, начал срезать черные листья и засохшую синюю глину с груди Дрого. Пластырь запекся, как земляные кирпичи людей-ягнят, и как их стены, он легко ломался. Сир Джорах разбил сухую глину ножом, сковырнул обломки с плоти и по одному снял листья. Гнусный сладкий запах поднялся от раны, едва ли не удушая. Листья были покрыты сукровицей и гноем. Загнившая грудь Дрого почернела и вздулась.
— Нет, — прошептала Дени, слезы бежали по ее щекам. — Нет, боги, нет, прошу вас, боги, услышьте меня, не надо.
Кхал Дрого дернулся, словно сопротивляясь какому-то невидимому врагу. Черная кровь медленно и обильно хлынула из его открытой раны.
— Считай своего кхала мертвым, принцесса.

Помочь кхалу Джорах уже не может. Но еще остается задание - и сейчас действовать надо быстро:
...Прибереги слезы, дитя. Оплачешь его завтра или через год. У нас нет времени для горя. Мы должны уехать отсюда быстро, пока он еще жив.
Дени растерялась.
— Уехать? Куда мы должны уехать?
— В Асшай. Он лежит далеко на юге, на краю известных морей, но люди говорят, что это огромный порт. И мы отыщем там корабль, который отвезет нас в Пентос. Нас ждет трудное путешествие, в этом можно не сомневаться. Веришь ли ты своему кхасу? Поедут ли с нами эти люди?

Дени не понимает, не хочет понимать объяснений, которые ей дает Джорах, не хочет оставлять Дрого:
— Кхал Дрого приказал им охранять меня, — с уверенностью проговорила Дени. — Но если он умрет… — Она по привычке прикоснулась к своему круглому животу. — Я не понимаю, почему мы должны бежать? Я — кхалиси. Я ношу наследника Дрого. После Дрого он станет кхалом…
Сир Джорах нахмурился:
— Принцесса, выслушай меня. Дотракийцы не последуют за младенцем. Они склонялись перед силой Дрого и только перед ней. Когда его не станет, Чхако, Пого и все остальные начнут сражаться за его место, и кхаласар Дрого пожрет себя. Ну а победитель не захочет соперников. Мальчишку отнимут от твоей груди в тот самый момент, когда он родится. И отдадут псам…
Дени обхватила себя за плечи.
— Почему? — закричала она жалобным голосом. — Почему? Зачем им убивать младенца?
— Он — сын Дрого, и старухи сказали, что он станет жеребцом, который покроет весь мир. Так было предсказано, а значит, лучше убить дитя, чем столкнуться с его гневом, когда он сделается взрослым. — Ребенок взбрыкнул внутри ее, как будто услышав. Дени вспомнила повесть, которую рассказывал ей Визерис, о том, как псы узурпатора обошлись с детьми Рейегара. Сына его, еще младенца, оторвали от груди матери и ударили головой о стену. Так поступают мужчины.
— Они не должны убить моего сына! — вскричала она. — Я прикажу моему кхасу оберегать его, и кровные Дрого будут…
Сир Джорах схватил ее за плечи.
— Кровные умирают вместе со своим кхалом. Ты знаешь это, дитя. Они отвезут тебя в Вейес Дотрак к старухам, это последняя обязанность, которую они выполнят ради него… но закончив с этим делом, они присоединятся к Дрого в ночных землях.
Дени не хотелось возвращаться в Вейес Дотрак — доживать остаток своей жизни среди ужасных старух, — и все же она поняла, что рыцарь говорит правду. Дрого был больше чем ее солнцем и звездами. Он был щитом, который охранял ее жизнь.
— Я не оставлю его, — сказала она упрямым, полным горя голосом. Она снова взяла мужа за руку. — Не оставлю.

Звучит нет - и Джорах вынужден подчиниться. Затем входят кровные и Мирри; кровные понимают, что всё кончено. Дени просит Джораха надеть доспехи, а Мирри - прибегнуть к магии:
— Время для лечения прошло, моя госпожа, — проговорила Мирри. — Теперь я могу только облегчить ему спуск по темной дороге, чтобы он мог безболезненно сойти в ночные земли. Его не станет к утру.
Слова ее словно нож пронзили грудь Дени. Что она сделала, почему боги настолько жестоки к ней? Она наконец нашла безопасный уголок, наконец испытала любовь и надежду. Она уже повернула к дому. И все сгинуло…
— Нет, — умоляла она. — Спаси его, и я освобожу тебя, клянусь. Ты должна знать способ… какое-нибудь волшебство, что-то…
Мирри Маз Дуур опустилась на пятки и принялась изучать Дейенерис глазами черными словно ночь.
— Есть одно заклинание, — шепот ее был тих. — Но злое и черное, госпожа. Некоторые скажут, что смерть чище. Я научилась ему в Асшае и дорого заплатила за урок. Учил меня заклинатель крови из Края Теней.
Дени похолодела.
— Значит, ты в самом деле мейега?
— В самом деле! — Мирри Маз Дуур улыбнулась. — Только мейега может спасти твоего всадника, серебряная госпожа.
— Есть ли другой способ?
— Никакого.
Кхал Дрого, задрожав, охнул.
— Тогда делай, — выпалила Дени. Она не должна бояться, ведь она от крови дракона. — Спаси его!
— Но это дорого стоит, — предупредила ее божья жена.
— У тебя будет золото, кони; все что захочешь.
— Я говорю не о золоте или конях. Там, где заклинают кровь, госпожа, жизнь можно купить лишь смертью.
— Смертью? — Дени обняла себя, защищая, раскачиваясь взад и вперед на пятках. — Моей?
Она сказала себе, что умрет ради него, если придется. Она от крови дракона и ничего не боится. Ее брат Рейегар умер ради любимой.
— Нет, — обещала Мирри Маз Дуур. — Не твоей смертью, кхалиси.
Дени вздрогнула от облегчения.
— Тогда делай!
Мейега торжественно кивнула:
— Как ты говоришь, так и будет.

Дени говорит да - и Мирри начинает ритуал:
— Сила коня, перейди во всадника, — пела Мирри, проливая конскую кровь на кхала Дрого. — Сила животного, войди в человека.
Чхого боролся с весом коня, опасаясь прикоснуться к его мертвой плоти, опасаясь и выпустить ее. Это всего лишь конь, подумала Дени. Если жизнь Дрого можно выкупить смертью коня, такую плату она охотно внесет и тысячу раз.
Когда они позволили коню упасть, ванна наполнилась красной жидкостью, из которой выступало одно только лицо Дрого. Мирри Маз Дуур не нужно было конское мясо.
— Сожгите жеребца, — сказала Дени своим людям. Так было положено, она знала это. Когда умирал мужчина, коня его убивали и клали на похоронный костер, чтобы он унес хозяина в ночные земли. Люди ее кхаса поволокли конский труп из шатра. Кровь была всюду. Даже стены шатра были забрызганы красными каплями, а ковры почернели и хлюпали под ногами.
Зажгли жаровню. Мирри Маз Дуур бросила щепотку красного порошка на угли. Пряный дымок показался Дени приятным, но Ероих, взрыдав, бежала, и теперь даже ее собственное сердце наполнилось страхом. Однако она зашла слишком далеко и не могла отступать. Дени отослала служанок.
— Ступай вместе с ними, серебряная госпожа, — сказала ей Мирри Маз Дуур.
— Я останусь. Этот человек взял меня под звездами и дал жизнь моему ребенку. Я не оставлю его!
— Ты должна это сделать. Когда я запою, никто не должен входить в шатер. Моя песня пробудит древние и темные силы. Мертвецы будут плясать здесь сегодня ночью. Никто из живых не должен видеть их.
Дени беспомощно склонила голову. Никто не должен входить в шатер. Она согнулась над ванной, над Дрого, утопавшим в кровавой купели, и легко поцеловала его в чело.
— Верни его мне, — прошептала она Мирри Маз Дуур, прежде чем выбежать.

Но снаружи ее ждут вовсе не аплодисменты за удачный кризис-менеджмент:
Собравшаяся толпа глядела на Дени жесткими черными глазами, лица дотракийцев напоминали ей маски из кованой меди. Сир Джорах Мормонт в панцире и коже проталкивался сквозь толпу, капельки пота усыпали его широкий лысеющий лоб.
Увидав алые отпечатки, которые оставили на земле сапоги, он побледнел как полотно.
— Что ты натворила, дурочка? — спросил сир Джорах хриплым голосом.
— Мне надо спасти его.
— Мы могли бы бежать, — сказал он. — Я бы доставил тебя в Асшай, принцесса. Не было необходимости…
— А я действительно твоя принцесса? — спросила она.
— Ты знаешь, что это так, боги да спасут нас обоих!
— Тогда помоги мне теперь.
Сир Джорах скривился.
— Если бы я знал как!
Голос Мирри Маз Дуур превратился в высокий дрожащий стон, от которого дрожь пробежала по спине Дени. Кое-кто из дотракийцев забормотал и начал пятиться. Шатер изнутри освещали жаровни. Позади забрызганного кровью песчаного шелка двигались тени.
Мирри Маз Дуур танцевала не одна…

Кровные Дрого нападают на Дени, Куаро и Джорах защищают ее. Квото наносит Джораху глубокую рану, Джораху удается убить его - но это еще не конец схватки. В Дени кидают камнями, она окровавлена, теряет сознание:
Когда наконец Дейенерис нашла в себе силы поднять голову, она увидела, что толпа рассеивается: дотракийцы безмолвно пробирались к своим шатрам и спальным циновкам. Некоторые уже седлали коней, отъезжая. Солнце село. Костры пылали по кхаласару, огромные оранжевые языки, яростно треща, выплевывали угольки к небу. Дени попыталась подняться, но боль охватила ее, стиснув, как кулак гиганта. Дыхание оставило ее, она сумела только охнуть. Голос Мирри Маз Дуур уже казался погребальным напевом. Внутри шатра кружили тени.
Твердая рука подняла ее и поставила на ноги. Лицо сира Джораха увлажнила кровь. Дени заметила, что половина уха его исчезла. Она дернулась в его руках, когда боль вновь овладела ею, и услышала, как рыцарь крикнул, чтобы служанки помогли ей. Почему они так испугались? Она знала ответ. Боль вновь пронзила ее, и Дени прикусила губу: похоже было, что сын пробивается наружу, ножами в обеих руках кромсая ее тело.
— Дореа, проклятая! — взревел сир Джорах. — Иди сюда. Приведи повивальных бабок.
— Они не придут, они сказали, что кхалиси проклята.
— Они придут, или я снесу им головы.
Дореа зарыдала.
— Они ушли, милорд.
— А мейега? — сказал кто-то. Кажется, Агго. — Отведите ее к мейеге.

Дени знает, что к мейеге нельзя, она хочет сказать нет, хочет - и не говорит:
«Нет, — хотела сказать Дени, — нет, только не это. Нельзя». Но когда она открыла рот, из него вырвался лишь долгий стон боли, и пот выступил на коже. Что случилось с ними, почему они ничего не видят? Внутри шатра плясали тени, они кружили вокруг жаровни и кровавой купели, вырисовываясь на песчаном шелке, и не все из них казались людьми; она заметила тень громадного волка, другая напоминала охваченного пламенем человека.
— Женщина из овечьего народа знает секреты родильного ложа, — сказала Ирри. — Так она говорила, и я слыхала ее.
— Да, — согласилась Дореа, — я тоже слыхала ее.
— Нет, — закричала Дени или, быть может, только хотела закричать, потому что ни звука, ни шепота не сошло с ее губ. Глаза ее обратились к небу, черному, мутному и беззвездному. — Прошу вас, не надо. — Голос Мирри Маз Дуур становился громче и наконец наполнил весь мир.
— Тени, — завизжала она. — Плясуны!
Сир Джорах внес Дени в шатер.

Ритуал воскрешения Дрого сбит и останется незавершенным. Начинаются еще три ритуала передачи жизненной энергии: от окровавленной Дени - к Дрогону, от ее окровавленного сына - к Рейегалю и от окровавленного Джораха - к Визериону.

 

[Хильда]

Еще из старенького:

Помнится, некоторое время назад я писал что мейстеры работают на Мизинца. Подумав, я все же пришел к другому выводу - с ними точно связан Варис. О том, что он пользуется информацией от мейстеров, можно говорить почти со 100% уверенностью. Варис знает о происходящем даже в отдаленных замках, например, когда Кет приехала в КГ, Варис уже знал о покушении на Брана.
Кто мог ему сообщить? Предположим, в Винтерфелле у него есть свой шпион, хотя бы один (учитывая, что Варис как правило имеет полную картину событий, вероятнее было бы даже не один). Если это обычный слуга, то для того чтобы передать информацию ему надо или послать ворона или отправиться самому. Оба варианта исключены, т.к. в первом случае мейстер очевидно поинтересуется, куда и зачем отправляет воронов обычный слуга. Во втором - его отсутствие в замке будет заметно. Впрочем, у Вариса могут быть и т.н. "курьеры" - люди, которым шпион сообщает сведения, а они их уже доводят до некоего контрольного пункта (КГ, или например БГ на Севере, куда стекается информация ото всех северных замков). Причем курьер около каждого замка д.б. не один, ведь пока он едет, в замке могут произойти новые события, и шпион их сможет передать только когда курьер вернется (чтобы опять отправится уже с ними). В таком случае инфа до Вариса доходила бы с опозданием, но мы знаем, что он в курсе событий вовремя. Значит, курьер должен быть не один.
И все равно возникают две сложности. Первая - быстрота доставки информации. Кет выезжает в КГ по самому быстрому маршрута, без эскорта, практически сразу после покушения. Даже если курьер отправился бы в это же время и тем же маршрутом, и даже если бы не было задержек информации на "контрольных пунктах" (где ее бы некоторое время обрабатывали, чтобы передать дальше; вряд ли курьеры из всех замков скачут сразу в КГ и к самому Варису), Варис бы узнал о покушении примерно через несколько часов после прибытия Кет, т.е. в то время, когда он по факту уже говорил с ней.
Вторая сложность - оплата. Что можно предложить шпионам (слугам в замках) за их работу? Деньги не вариант, просто не представляю, на что они могут их потратить в замке, в общем, риск не стоит выгоды. Да и вообще столь разветвленную систему очень сложно контролировать при доступных Вестеросу технических возможностях.
Но Мартин показал пример разветвленной системы, способной быстро доносить информацию из разных точек - почтовые вороны. Опять же, мейстер в курсе всего что происходит в замке, корреспонденция проходит тоже через него. Если он пошлет куда-то ворона, никто и внимания не обратит.
При этом я не думаю, что мейстеры сознательно работают на Вариса, иначе зачем бы ему убивать Пицеля? Вероятно, работает следующая схема: мейстеры посылают информацию в Цитадель, там ее принимают и обрабатывают архимейстеры. И далее два варианта - либо один из архимейстеров человек Вариса, либо Конклав пользуется поддержкой какой-то могущественной организации, которой и сливает поступающую информацию. Варис в таком случае тоже работает на эту организацию, его роль - влиять на политические события в Вестеросе, дозированно подавая нужную информацию (или дезинформацию), ну и плюс пташки конечно (похоже, это его единственное ноу-хау).

 

[Хильда]

И еще немного из старенького:

Почему Варис посоветовал Джоффри изгнать сира Барристана из КГ?

У Дени в то время драконы мааааленькие были, а их все хотят получить, а Дени, следовательно, убить. Поэтому ей нужен хоть один грамотный телохранитель. А у Эйгона Коннингтон есть - почти как Селми, только в планировании лучше

У Селми авторитет в Вестеросе больше чем у Коннингтона. Эйегону он нужен как политический аргумент, а не как телохранитель. Баристан сказал что будет служить истинному королю и противники Джоффри хотели что бы он им присягнул. Поэтому для Вариса был смысл отправить этого уважаемого рыцаря к Эйегону. А Дени можно было кого то попроще в телохранители прислать.

Только целью Иллирио и Вариса является не реставрация Таргариенов вообще, а именно коронация Эйегона Шестого и он для них основной наследник без которого вся их игра теряет смысл. А если что случится с Дени ее трех драконов можно передать Эйегону что повысит его шансы занять Железный Трон.

 

[Хильда]

Мы попали в выпуск новостей!

 

[forsety]

Мы попали в выпуск новостей!

Это все благодаря вам! И вашим научно-техническим диссертациям

 

[forsety]

Наука и техника:
Еще совсем недавно никто не задумывался, почему у драконов есть только мать, где же их отец? И вот учеными книжного раздела искусственным образом был выведен и отец всея ящеров - Джорах Мормонт, попутно он претендует и на звание Азора Ахая

Да-да. Именно так. Джорах Мормонт - Господин Драконьего Гнева который может своей подозрительностью и настойчивостью будить этот Гнев, а голосом и улыбкой - успокаивать

 

[Хильда]

Это все благодаря вам! И вашим научно-техническим диссертациям

Ой нет, сначала же другой текст был.

Пока я тут кандидатский минимум кропаю, вы уже давно докторскую написали!

 

[forsety]

почему Дрого был в брачную ночь так нежен с Дени (и знал только слово Нет)

Дени - маленькая, запуганная девочка, которая благодаря своему братцу королю, "впервые в жизни забыла об испуге" и "ощутила себя принцессой" сев на свою серебристую лошадь - "Берите поводья и поезжайте. Но недалеко".
Кстати, Оберин Мартелл подружился с Уиласом Тиреллом на почве разведения лошадей
На помолвке, при виде своего будущего мужа, Дени чуть не обомлела от страха: "Брат иногда причинял ей боль, когда она будила дракона, но Визерис никогда не пугал ее так, как этот человек" и уже готова была бежать. Но не тут-то было... у Визериса такой разворот в планы не входил: "Я бы позволил всему его кхаласару отодрать тебя, моя милая сестрица, всем сорока тысячам мужчин и их жеребцам, если бы таким образом смог получить для себя войско. Радуйся, что тебя ждет только Дрого".
Но... Визерис был "всего лишь сыном Безумного Эйериса. Дейенерис… совсем другая" - в переводе - была крайне необходимым элементом в "пробуждении" драконов. Потому для безопасного преодоления сухопутного пути Пентос-Асшай, Джорах отыскал для Дени самого лучшего кхала: доброго и покладистого. Но и это не помогло. Иллирио и Джораху приходится больше месяца обучать и готовить принцессу к церемонии. Параллельно Джорах, видя невинность Дени, зная о ее дальнейшей участи и пользуясь своим уважением в кхаласаре, готовит Дрого к максимально мягкой "посадке", обучая его рыцарскому поведению с леди во время первой брачной ночи. И если дама скажет "нет" - не занимать!

Когда кхал обернулся к ней, заплакала. Кхал Дрого поглядел на ее слезы со странно бесстрастным лицом.
– Нет. – Он поднял руку и стер слезы с ее лица грубым мозолистым большим пальцем.
– Ты говоришь на общем языке? – с удивлением спросила Дени.
– Нет, – отвечал он опять.
Наверное, он знает одно это слово, подумала Дени, но она почему-то вдруг приободрилась.
...
Взяв Дени под руки, он посадил ее на круглый камень. Потом сел на землю перед ней, скрестив ноги. Их лица наконец оказались на одной высоте.
– Нет, – сказал он.
– Это единственное слово, которое ты знаешь? – спросила она.
Дрого не ответил.
...
Он начал раздевать ее. Пальцы Дрого оказались ловкими и странно нежными. Один за другим он снял с нее шелка. Недвижимая Дени лишь молча глядела ему в глаза. Когда он обнажил ее крохотные грудки, она не сумела справиться с собой, потупила глаза и прикрыла их руками.
– Нет, – сказал Дрого и отвел ее руки, мягко, но твердо повторил он.
– Нет, – отозвалась она словно эхо. Он поставил ее и придвинул к себе, чтобы снять последние одежды.
...
Наверное, прошли часы, прежде чем его руки добрались до грудей.
...
Тогда он остановился и посадил девушку к себе на колени. Дени горела, задыхалась, сердце колотилось в груди. Взяв ее лицо в свои огромные руки, он заглянул в ей глаза.
– Нет? – спросил он. И она поняла, что это за вопрос.
Она взяла его руку и опустила к влаге между своих бедер.
– Да, – прошептала она

В дальнейшем Дрого стал собой! Как и все дотракийцы: пил, гулял и приходил под утро. Она ему нужна была, как кобыле пятая нога. А Дени коротала дни с братом, который периодически портил ей настроение, и Мормонтом, который ее успокаивал улыбками, по ночам плакала в подушку и готова была наложить на себя руки от такой "королевской" жизни.

Кхаласар свернул лагерь наутро после их брака и направился на восток к Вейес Дотраку, и уже на третий день Дени решила, что умирает. Седло натерло на ее заду жуткие кровавые мозоли. Бедра были стерты, руки пузырились от поводий, мышцы спины и ног ныли так, что она едва могла сидеть. Когда наступал вечер, служанкам приходилось помогать ей спуститься с седла.
Даже ночи не приносили облегчения. Кхал Дрого не обращал на нее внимания в пути, как не смотрел он на нее во время свадьбы; вечера он проводил за вином в обществе воинов и кровных всадников, скакал на отборных конях, смотрел, как пляшут женщины и умирают мужчины. Дени не было места в этой части его жизни. Ей приходилось ужинать в одиночестве или с сиром Джорахом и со своим братом; после, выплакавшись, она засыпала, и каждую ночь, уже перед рассветом, Дрого приходил в ее шатер, будил во тьме и безжалостно, словно жеребец, поднимался на нее. Он всегда брал ее сзади; таков дотракийский обычай. Дени была благодарна ему: муж не видел слез, увлажнявших ее лицо и она могла уткнуться в подушку, чтобы не вскрикнуть от боли. Покончив с делом, Дрого закрывал глаза и тихо похрапывал засыпая. А Дени лежала рядом, и тело ее ныло, не позволяя уснуть.
День следовал за днем, ночь сменялась ночью, наконец Дени поняла, что больше не выдержит ни мгновения. Придется убить себя, но дальше она не поедет, решила Дени однажды ночью…
Но когда она уснула в ту ночь, то опять увидела дракона.

Вот и вся сказка о прекрасной принцессе и ее благородном лорде-муже

 

[Darko]

Джорах Мормонт - тролль, лжец, девственник (Джорах Мормонт врет Дени о своем прошлом и "играет" против нее)

Джорах Мормонт один из самых неоднозначных персонажей в ПЛиО (если в ней вообще есть однозначные персонажи), в любом случае Джорах - один из самых интересных. Сегодня я хочу представить особую точку зрения на этого персонажа, а именно что наш рыцарь - подлец и прохвост, коих свет еще не видывал. Но давайте по-порядку.

1. Что мы знаем о нашем доблестном рыцаре? О нем мы знаем, только ту историю, что он поведал Дени, но в ней невероятное количество нестыковок.
Возьмем начало разговора Дени и Джораха из Битвы Королей. Первый раз когда они решили, что называется, поговорить по душам:

"- Как зовут твоего призрака, Джорах? Моих ты знаешь.
- Линесса, - с застывшим лицом сказал он.
- Твоя жена?
- Вторая жена.
Дени видела, что ему больно говорить о ней, но ей хотелось узнать в чем тут дело.
- Больше ты ничего не хочешь сказать? - Львиная шкура соскользнула с плеча, и Дени поправила ее. - Она была красива?
- Очень красива. - Взгляд сира Джораха скользнул от ее плеча к лицу. - Увидев ее впервые, я подумал, что сама Дева спустилась к нам с небес. По рождению она гораздо выше, чем я. Она была младшей дочерью лорда Лейтона Хайтауэра из Староместа. Белый Бык, командовавший гвардией вашего отца, - ее двоюродный дядя. Хайтауэры - старинный род, очень богатый и очень гордый."(БК, Дейнерис I)

Что, прости? Увидев ее впервые, ты подумал что "сама Дева спустилась к нам с небес"? Эээмм... Вобще-то Джорах - северянин, его религия - старые боги, откуда же у него эта ассоциация - "что сама Дева"? Так когда же Джорах успел проникнуться верой в Новых богов?

"Решающая битва произошла на Пайке. Когда камнеметные машины Роберта пробили стену короля Бейлона, первым в брешь ворвался жрец из Мира, но я ненамного отстал от него. Так я заслужил рыцарское звание. Чтобы отпраздновать победу, Роберт устроил близ Ланниспорта турнир. Там я и встретил Линессу, девицу вдвое моложе меня." (БК, Дейнерис I)

То есть, после посвящения в рыцари прошло совсем немного времени (скорее всего турнир был что называется "на обратной дороге" с Железных Островов). Так что остается два варианта, либо Джорах проникся (причем серьезно) верой в Семерых намного раньше, задолго до получения титула рыцаря, либо он повстречал Линессу намного позже. Из этих двух вариантов скорее всего верен первый. Хм... интересно а где, когда и как Джорах так проникся верой в семерых?
По рождению она гораздо выше чем ты? Что? А разве Хайтауэры не знаменосцы Тиреллов? Точно так же как Мормонты - знаменосцы Старков? Получается, так: Мормонты подчиняются Старкам, Старки подчиняются непосредственно королю. Хайтауэры подчиняются Тиреллам, Тиреллы подчиняются непосредственно королю. С какого это перепугу "по рождению она гораздо выше чем я"? Может быть по благосостоянию - да, но никак не по рождению. Мало того! Джорах на тот момент действующий лорд Медвежьего острова.

"К тому времени мой отец надел черное, и я стал полноправным лордом Медвежьего острова." (БК, Дейенерис I)

Линесса же - младшая(!) дочь знаменосца Тирелла! По-сути Джорах для нее вполне подходящая партия (пусть и не самая выгодная в экономическом плане). И еще, откуда тогда взялось у Джораха это "по рождению она гораздо выше, чем я"? Либо он пытается таким образом придать своей лживой истории правдоподобности либо это пришло оттуда, откуда пришла и "сама Дева, спустившаяся с небес" - от странного увлечения Джораха новыми богами, в этом случае "северные варвары" вполне могут считаться ниже по рождению.
Идем дальше.

"Я дерусь не хуже всякого иного, кхалиси, но на турнирах никогда не блистал. Но, обвязав вокруг руки ленту Линессы, я стал другим человеком. Я выигрывал схватку за схваткой."(БК, Дейенерис I)

Что? Как это вообще понимать "на турнирах никогда не блистал"? То есть ты участвовал в турнирах до этого, но не блистал? Но в турнирах участвуют ТОЛЬКО РЫЦАРИ, так когда же ты успел поучаствовать в турнирах до этого, если тебя только-только посвятили в рыцари! Еще раз повторю цитату:

"Решающая битва произошла на Пайке. Когда камнеметные машины Роберта пробили стену короля Бейлона, первым в брешь ворвался жрец из Мира, но я ненамного отстал от него. Так я заслужил рыцарское звание. Чтобы отпраздновать победу, Роберт устроил близ Ланниспорта турнир. Там я и встретил Линессу, девицу вдвое моложе меня." (БК, Дейнерис I)

Это называется - заврался. Одно из двух либо это все - ложь, либо это правда, но Джорах стал рыцарем гораздо раньше и успел уже побывать на турнирах. Интересно также, что Баррситан также не подтверждает историю Джораха о турнире:

"- Я видел сотню турниров и больше войн, чем мог бы желать, и как бы силен, проворен или искусен ни был тот или иной рыцарь, всегда найдуться другие под стать ему. Рыцарь выигрывает один турнир и терпит поражение в самом начале другого. Поскользнется на траве или съест что-нибудь не то за ужином накануне. На победу может повлиять что угодно: перемена ветра, - старик взглянул на сира Джораха - или повязанный на руку знак отличия дамы." (БМ, Дейенерис I)

То есть Барристан говорит, что повязка Линессы отрицательно сказалась на способностях Мормонта, а это значит что Мормонт участвовал в турнирах ранее и был более успешен, чем на том, где он выступил с повязкой, а также то, что Джорах не выиграл тот турнир. Это значит что Джорах соврал Дени дважды, полностью разрушает его историю и именно это вызывает его злость. Но Дени подумала, что злость вызвана простым упоминанием Линессы.
Так что же получается? Джорах - это лорд Медвежьего острова, обращенный в веру в Семерых, ставший рыцарем и впоследствии женившийся на младшей дочери лорда Хайтауэра, дома известного своей поддержкой веры Семерых, а также... своей скрытой враждой с Таргаринами. Вот это уже больше похоже на правду.

2. Давайте же перенесемся в "Игру Престолов", в момент перед "коронацией" Визериса.
Узнав (от Джораха), что Визерис замышляет недоброе Дени пытается сгладить конфликт и даже готова отдать драконьи яйца.

" Сир Джорах стер жир со рта тыльной стороной ладони и пригнулся над столом.
- Он намеревается забрать у вас драконьи яйца, но я предупредил, что отсеку ему руку, если он посмеет даже прикоснуться к ним.
На мгновение Дени почувствовала такое потрясение, что у нее даже не хватило слов.
- Мои яйца... но они же мои... их мне подарил магистр Иллирио, это подарок к свадьбе, но зачем они Визерису... это всего лишь только камни...
- Этим же словом можно назвать и рубины, алмазы и огненные опалы, принцесса... но драконьи яйца встречаются куда реже. торговцы, с которыми он пьет, позволят отрезать свою мужественность даже за один из этих камней, ну а за три Визерис сможет нанять столько наемников, сколько ему потребуется.
Дени не знала, даже не подозревала об этом.
- Тогда он должен получить их. Ему незачем их красть. Ему нужно только попросить! Он мой брат... и мой истинный король." (ИП, Дейнерис V)

И чуть позже она уже не рассуждает, а приказывает Джораху напрямую:

"- Ступайте к нему, - приказала она сиру Джораху. - Остановите его. Приведите сюда. Скажите ему, что он может получить свои драконьи яйца, если это все, в чем он нуждается." (ИП, Дейнерис V)

Но Джорах не выполняет ее приказ. Мы знаем, что он что-то шепчет Визерису на ухо, после чего тот начинает беситься еще пуще прежнего.

"Сир Джорах торопливо подошел к нему, что-то шепнул на ухо и взял за руку, но Визерис вырвался.
- Убери свои руки! Никто не смеет прикасаться к дракону без его разрешения!" (ИП, Дейенерис V)

Мало того! Вместо этого Джорах выбирает перевести Визерису оскорбительную реплику кхала Дрого.

"Кхал Дрого поднялся, выплюнул дюжину слов на дотракийском быстрее, чем Дени могла понять его, и указал пальцем.
- Кхал Дрого говорит, что место твое не на высокой скамье, - перевел сир Джорах ее брату, - Кхал Дрого говорит, что место твое там.
Визерис поглядел сторону, в которую указал кхал. В дальней части длинного зала, в уголке у стены, прячась в тени так, чтобы лучшие люди не видели их, сидели нижайшие из нижайших. Юные, еще не побывавшие в стычках юноши, старики с затуманившимися глазами и одеревенелыми суставами. Слабоумные и раненные. Вдали от мяса и еще дальше от чести."(ИП, Дейенерис V)

Совершенно не обязательно было переводить эту реплику Визерису. Как это помогло уладить конфликт, если это пытался сделать Джорах? Наоборот, эта фраза стала по-сути смертельной для Визериса. А Джорах, на минуточку, присягнул ему как своему королю и уж он то должен был защищать его от его же слабостей. Вместо этого он пытается настроить против него родную сестру, а вместо того, чтобы успокоить его как просит Дени (которая готова даже драконьими яйцами пожертвовать) - он переводить оскорбления от кхала Дрого и сам оскорбляет Визериса. То есть по меньшей мере Джорах не спас Визериса когда мог, а поспособствовал его "самоубийству". Но есть еще более пугающий и мерзкий вариант: Визерис нарочно был обманут, с тем чтобы он попытался угрожать дотракийцам мечем. Когда Джорах (с оскорблениями и криками) требует, чтобы Визерис убрал свой меч, король говорит следующее:

"- Они не посмеют убить нас. Это им запрещено проливать кровь в священном городе... а не мне." (ИП, Дейнерис V)

Что? Откуда он взял такую глупость (которая стоила ему жизни)? Ему могли сказать об этом либо служанки Дени, либо сир Джорах. Ведь больше никто на общем языке не разговаривает в окружении Визериса. Так что выбирайте что вам больше нравится. Визерис конечно тот еще Таргариен, но вся эта его выходка - чистой воды глупость, которую ему настойчиво помогли совершить, И Джорах принял в этом самое непосредственное, а скорее всего - ключевое участие.

3. Теперь же давайте перенесемся в Танец Драконов.
Тирион и Джорах попадают в заведение Портовой Вдовы. Это женщина с довольно сложной судьбой и так сказать уже изрядно "битая жизнью". При этом она занимает самое высокое положение в обществе Волантиса, которое только доступно бывшей рабыне, что говорит о ее высоком интеллекте.

" - ... на что тебе Дейенерис Таргариен, которой полмира смерти желает?
Мормонт потемнел от гнева, но все же ответил:
- Служить ей. Защищать ее. Умереть за нее, если будет такая надобность.
- Спасти ее хочешь, стало быть? - засмеялась вдова. - Спасти от бесчисленных врагов и несметных мечей - вот во что ты предлагаешь поверить бедной вдове? Выходит, ты у нас истинный рыцарь, готовый пройти полсвета, чтобы помочь... не деве уже, хотя и прекрасной. А карлика зачем везешь?" (ТсД, Тирион VII)

Выслушав далее Тириона вдова продолжает:

"- Это по крайней мере чесно, а вот ты, сир... Я знавала дюжину западных рыцарей и тысячу искателей приключений того же толка, но ни один из них не был так чист, как представляешься ты. Все мужчины - скоты, себялюбивые и жестокие. За их красивыми словами всегда прячутся темные побуждения. Не верю я тебе, сир." (ТсД, Тирион VII)

Вот вам взгляд женщины, к которой Джорах не успел втереться в доверие. Песня Джораха - слишком хороша, слишком сладка, чтобы быть правдой. Джорах - это ходячий фансервис для женщин, просто таки эталон рыцаря из средневековых романов. Стал бы вводить Мартин такого персонажа в свое произведение, пронизанное жестокой реальностью? Очень и очень сомневаюсь.

О Джорахе можно говорить еще очень много, но этот пост и так стал слишком длинным. Сказанного вполне достаточно, чтобы понять - Джорах гораздо более сложный персонаж, чем тот "король френдзоны", которым нам представляют его в сериале.
И в заключение:
Известно, что Джорах - тот человек, который занес Дени в шатер, что и привело ее к потере ребенка. Но чего мы не знаем - так это сделал ли он это по-глупости или с определенным умыслом. На самом деле мы даже не знаем потеряла ли Дени ребенка или нет. Мирри Маз Дуур и Джорах говорят ей об этом. Джорах заяляет, что сам он ребенка не видел, но "жещины говорят, что дитя было..."

"- Чудовищным, - докончила за него Мирри Маз Дуур... - Я сама извлекла урода наружу. Он был слеп, покрыт чешуйками, словно ящерица, с коротким хвостом и маленькими кожанными крылышками, как у летучей мыши. Когда я взяла его, плоть отвалилась с костей, и внутри оказались только могильные черви и запах тлена. Он был мертв уже не один год..."(ИП, Дейнреис X)

Для нас это звучит как бред. Черви не могли завестись в ребенке внутри Дени (я уже молчу про то, что ребенок не мог быть мертвым не один год, когда плоду не более 8-9 месяцев). Неужели Джорах поверил старой ведьме на слово и не попытался убедиться - что же там такое с ребенком Дени? Ладно служанки (и Дени) верят в магию, но Джорах то должен быть гласом разума в этой ситуации. Но нет. Почему? Самый простой ответ - Джорах в сговоре с Мирри Маз Дуур или по крайней мере не препятствует ей. Это также объясняет почему Джорах упорствует и не хочет вести Мирри Маз Дуур на костер:

"- Сир Джорах, возьми эту мейегу и привяжи к костру.
- К костру... моя королева, нет, выслушайте меня...
- Делайте как я сказала, сир Джорах. - Но он колебался, и гнев ее вспыхнул. - Вы поклялись повиноваться мне, что бы ни случилось. Ракхаро, помоги ему." (ИП, Дейнреис X)

Это один из немногих случаев, когда Джорах отказывается выполнять прямой приказ Дени. Ей приходится повторить приказ дважды и даже воспользоваться помощью своих кровных всадников. Кто такая Мирри для Джораха, что он хочет удержать Дени от ее казни?
Так что считаю, что Джорах Мормонт - подлец, предатель и интриган. И Дени, только благодаря своей интуиции сумела вовремя распознать исходящую от него опасность. Однако у Джораха будет шанс добраться до королевы снова, будем наедятся, что Дени хватит мудрости отослать его куда-нибудь очень далеко, откуда он точно не вернется, например в преисподнюю.

П.С. Это иллюстрация замечательного художника Михайло Димитровски. Он очень верно, на мой взгляд, поймал суть персонажа в этом портрете.

 

[BFGIOk]

Но в турнирах участвуют ТОЛЬКО РЫЦАРИ

Нам показаны в саге два турнира. Один выиграл Сандор Клиган, другой Бриенна Тарт

 

[-Лилу-]

Иллирио и Джораху приходится больше месяца обучать и готовить принцессу к церемонии. Параллельно Джорах, видя невинность Дени, зная о ее дальнейшей участи и пользуясь своим уважением в кхаласаре, готовит Дрого к максимально мягкой "посадке", обучая его рыцарскому поведению с леди во время первой брачной ночи. И если дама скажет "нет" - не занимать!

А смысл?
Если:

В дальнейшем Дрого стал собой!

В чем смысл "подготовки" Дрого?
Причем я не на секунду не поверю, что Дрого стал бы слушать Мормонта. Если кхал слушает чужестранца - кто будет слушать кхала?

 

[forsety]

Эээмм... Вобще-то Джорах - северянин, его религия - старые боги, откуда же у него эта ассоциация - "что сама Дева"? Так когда же Джорах успел проникнуться верой в Новых богов?

Да что там Джорах. Вот Нед Старк, потомок Королей Севера, что сделал - приставил к своей родной дочке септу, которая ни днем, ни ночью о нее не отходила, даже в КГ увязалась. И постоянно учила всяким глупостям. Хорошо хоть вторая дочь ее раскусила и не поддалась влиянию

Получается, так: Мормонты подчиняются Старкам, Старки подчиняются непосредственно королю. Хайтауэры подчиняются Тиреллам, Тиреллы подчиняются непосредственно королю. С какого это перепугу "по рождению она гораздо выше чем я"?

Плоскость ваших выводов просто зашкаливает А по возрасту: на момент знакомства Джораху - 30, а Линессе - 15-16. Вот и получился старше Про сознательный выпил Визериса и сотрудничество с Мирри уже говорено-переговорено, так что - баян.

Теперь же давайте перенесемся в Танец Драконов.

С вдовой все так. Впервые увидела такого "белого и пушистого" и не поверила своим глазам. Так зачем по вашему "эта женщина с довольно сложной судьбой и так сказать уже изрядно "битая жизнью" их на корабль красного жреца посадила, который направлялся к возродившейся спасительнице, и сказала передать, что ее ждут в Волантисе, если Джорах такой монстр, какого вы нам тут рисуете? Только не давайте ссылку на чужие теории, скажите своими словами.

Да и на Теорию письмена ваши не тянут очередной Джорахоненависнический "труд"

ПС. А портрет лучше

Спойлер: этот

 

[Alenna Redwin]

Что, прости? Увидев ее впервые, ты подумал что "сама Дева спустилась к нам с небес"? Эээмм... Вобще-то Джорах - северянин, его религия - старые боги, откуда же у него эта ассоциация - "что сама Дева"? Так когда же Джорах успел проникнуться верой в Новых богов?

Джорах-андал. Андал, Карл, Семерянин.