Смеющееся чардрево 
Это, в совокупности с тем, что, сидя в темнице, Нед в видении ранит руку о шипы роз венка Лианны, а очнувшись колет пальцы о щетину пришедшего Вариса, дает мне некоторые основания полагать, что и все произошедшее на турнире было талантливой мистификацией
"...у каждого человека есть своя роль - в жизни, в спектакле... и при дворе".
Я нашла еще одну параллель с легендой о Баэле-барде, все как мы любим - и роза, и девушка, и смерть, и смена облика до кучи. Ну и дочка лорда Старка, правда, за кадром.
В прологе Пира Стервятников мы знакомимся с Пейтом из Цитадели. Он ненавидит свое имя, поскольку его назвали в честь трикстера из народных сказок,
Чушки Пейта :
Его глупость на поверку оборачивается хитростью: он побивает жирных лордов, надменных рыцарей, елейных септонов, а в конце концов садится на высокое место лорда и спит с рыцарской дочкой.
Кажется, Чушка Пейт - это вестеросский аналог легенды Одичалых о Баэле?
Пейт из Цитадели влюблен в девушку по имени
Рози, но ему не получить ее девственность, которую ее мать оценила в один золотой дракон.
— Драконы… — Молландер подобрал с земли сморщенное яблоко и перекидывал его с руки на руку.
— Подбрось его, — попросил Аллерас-Сфинкс, достав стрелу из колчана.
— Хотел бы я увидеть дракона, — сказал Рун, самый младший в компании — до взрослого возраста ему недоставало двух лет. — Очень хотел бы.
А я хотел бы уснуть в объятиях Рози, подумал Пейт, беспокойно ерзая на скамье. К утру девушка вполне могла бы достаться ему. Он увез бы ее из Староместа за Узкое море, в Вольные Города. Там мейстеров нет, и никто бы его ни в чем не стал обвинять.
Наверху, за ставнями, смеялась Эмма и слышался голос ее клиента. Из прислужниц «Пера и кружки» она самая старшая, ей уже все сорок стукнуло как пить дать, но она еще хороша, если кому нравятся женщины в теле. Рози, ее дочке, пятнадцать, и она только что расцвела. Эмма оценила ее невинность в один золотой дракон. Пейт скопил девять серебряных оленей и целый горшок медяков, но раньше настоящий дракон вылупится, чем у него наберется золотой.
Тут у меня есть идея, что Рози может символизировать Лианну, олени - Роберта, а дракон - Рейгара. Кстати, маскарад начинается - Аллерас-то Сарелла. Кстати, самой Рози нравиться вовсе не Пейт, а вообще переодетая парнем девушка:
— Кинь яблоко, — снова попросил Аллерас. Он смазливый парень, их Сфинкс. Все служанки на него заглядываются. Даже Рози норовит коснуться его руки, когда приносит вино. Пейт в таких случаях стискивал зубы и притворялся, будто ничего не заметил.
Пейт мечтает, как будет счастлив с Рози:
Может, им лучше не переправляться за Узкое море. На скопленные деньги он купит осла, и они с Рози будут путешествовать по Вестеросу, садясь на него по очереди. Эброз счел, что он не заслуживает серебра, но Пейт умеет вправлять кости и ставить пиявки от лихорадки. Простые люди будут благодарны ему за помощь. Если научиться еще стричь волосы и брить бороды, он даже цирюльником может стать. «Этого мне хватит, — думал он, — лишь бы Рози была со мной. Рози — все, что мне нужно на свете».
Так было не всегда. Раньше Пейт мечтал быть мейстером в замке. Щедрый лорд из уважения к мудрости Пейта пожалует ему белого коня, и Пейт будет гордо разъезжать повсюду, улыбаясь встречным простолюдинам…
Хм, это не аллюзия на Рейгара случайно? Мейстером он хотел стать...
Ему казалось, будто соловей выводит «золото за чугун, золото за чугун». Это самое сказал незнакомец в ту ночь, когда Рози их познакомила. «Кто ты?» — спросил его Пейт, а он ответил: «Алхимик. Превращаю чугун в золото». И по его костяшкам запрыгала, мерцая при свечах, золотая монета. С одной стороны — трехглавый дракон, с другой — голова давно умершего короля. «Золото за чугун, — звучало в ушах у Пейта, — такого тебе никто не предложит. Хочешь ее? Любишь ее?» «Я не вор, — сказал Пейт самозваному алхимику. — Я школяр Цитадели». Тот почтительно склонил голову и сказал: «Если передумаешь, я вернусь сюда через три дня — вместе с драконом».
Мы знаем, что Алхимик - это Якен Хгар, Безликий, его внешность совпадает с описанием Арьи, когда он меняет при ней облик. Безликий Якен - настоящий Баэль-бард этой истории, хитрый обманщик, укравший дочку лорда Старка для Черно-Белого Дома в Браавосе. Если Якен Хгар - это Сирио Форель, аналогия еще ярче, ведь Баэль втерся в доверие к лорду Старку тоже под вполне благовидным предлогом. Интересна аналогия: монета, в которую оценена девственность Рози, монета Черно-Белого Дома, которую Безликий дал Арье Старк, монета, которой сама Арья отравила
Старушку-Процентщицу Страховщика (первое исполненное заказное убийство как потеря девственности?). Однако, в прологе постоянно проводится и другая аналогия -
золотой дракон и настоящий дракон. Может быть, это тоже аллюзия на Рейгара, который хотел получить дракона и Синию розу Винтерфелла?
— Совсем не одно и то же, — упорствовал Армии. — Драконы в Асшае, драконы в Кварте, драконы в Миэрине, дотракийские драконы, драконы, освобождающие рабов… они все рассказывают по-разному.
— Разница только в мелочах. — Молландер, и всегда-то упрямый, выпив, становился совсем несговорчивым. — Они все говорят о драконах и прекрасной молодой королеве.
Единственный дракон, занимающий мысли Пейта, был сделан из желтого золота. Что стряслось с этим алхимиком? Он сказал, что через три дня будет здесь. «Я не вор», — сказал ему Пейт, но когда дракон заплясал, подмигивая…
Мы знаем, что
Эйрис Безумный посмел угрожать Железному Банку Браавоса:
в 267 году поссорился с Железным Банком Браавоса, отказавшись выплачивать старые долги своего отца, и грозился «поставить Титана на колени» и учредить собственный вестеросский банк (с) Вики
Эйрис страдал паранойей - он боялся любых режущих предметов, и даже того, что кормилица Визериса смажет ядом соски. Возможно на самом деле он боялся Безликих? Это бы многое объяснило.
— Трехглавые драконы бывают только на щитах и знаменах, — заявил Армин-кандидат. — Это геральдический знак, не более. Притом Таргариены все вымерли.
— Не все, — возразил Аллерас. — У Короля-Попрошайки была сестра.
— Я думал, ей голову разбили о стену, — сказал Рун.
— Нет. Это маленькому Эйегону, сыну принца Рейегара, разбили о стену голову бравые ребята Ланнистера. А мы говорим о сестре Рейегара, рожденной на Драконьем Камне перед падением острова. О принцессе Дейенерис.
— Да, точно. Бурерожденная. Вспомнил теперь. — Молландер запрокинул кружку, чтобы допить остатки. — За нее! — провозгласил он, брякнув пустой кружкой о стол, и вытер рот. — А где же Рози? За нашу законную королеву не мешало бы выпить еще по одной, что скажешь?
Кстати, немного двусмысленная фраза, как будто законная королева - это Рози. Намек на Дени - дочь Рейгара и Лианны?
Или, возможно, вообще на будущую королеву из Старков (теория об Эддарде - отце Королев)? Или просто случайность? Конечно, лучше в оригинал посмотреть. И тут появляется Лео Тиррел:
— Я всегда знал, что ты изменник, Прыг-Скок. — Лео Ленивец неслышно подкрался к ним через старый дощатый мост. Наряд на нем атласный, в зеленую и золотую полоску, короткий плащ из черного шелка заколот на плече хризолитовой розой. Судя по пятнам у него на груди, этой ночью он пил красное вино, прядь пепельных волос падает на один глаз.
Опять символика розы. Хотя, это символ Тиррелов. Но в целом его одежда очень символична - черный цвет относится к Ночному Дозору, пятна вина могут намекать на кровь Джона Сноу, которого убьют в конце следующий книги, или на цвета Таргариенов - черный и красный. Так же черный цвет и роза могут намекать на Тринадцатый великий аркан таро, карту Смерть (тогда роза все равно ассоциируется с Арьей, а номер аркана намекает на Ночного короля, тринадцатого командира Дозора; тут логическая связка
Смерть-Роза-Лорд-Командующий Ночного Дозора, Арья, Джон в любом случае намекает на убийство Джона из-за Арьи).
На террасе стояло с дюжину пустых столов, но Лео подсел к ним. — Поставь мне чашу борского золотого, Прыг-Скок, — тогда я, быть может, не скажу отцу про твой тост. Я нынче проигрался в «Клетчатой доске», а последнего оленя истратил на ужин. Молочный поросенок в сливовом соусе, начиненный каштанами и белыми трюфелями. А у вас тут что?
Борское золотое у Мартина означает ложь, это все знать... Аллерас говорит, что она не сын лорда - правда, она дочь Принца Дорна, Лео Тиррел рассказывает, что у Дейнерис три дракона - тоже правда. В чем ложь?
— Архимейстер Марвин верит во множество странных вещей, но доказать, что драконы существуют, способен не больше Молландера. Это всего лишь матросские байки.
— Ошибаешься, — сказал Лео. — У Мага в комнатах горит стеклянная свечка.
Опять правда.
— Я тоже иду спать. — Сфинкс взял футляр с луком. — Может, мне приснятся драконы и стеклянные свечи.
— Все заодно, да? Ну ничего, зато Рози здесь. Я, пожалуй, разбужу нашу милашку и сделаю из нее женщину.
Сфинкс заметил, какое выражение приняло лицо Пейта, и сказал:
— Раз у него нет медного гроша на чашу вина, то золотого на девушку и подавно не может быть.
Фразой про Рози Лео смотивировал Пейта остаться и дождаться Алхимика. Похоже, вот она, ложь. Ну, возможно, и то, что Пейт уже украл ключ.
Особенно скверно было лезть под кровать архимейстера Валгрейва, чтобы достать оттуда укладку. Сам сундучок крепкий и окован железом, но замок у него сломан. Мейстер Гормен подозревал, что взлом учинил Пейт, но это неправда. Валгрейв сам сломал замок, когда потерял ключ от него.
Внутри Пейт нашел мешочек с серебряными оленями, обвитый лентой локон желтых волос, миниатюру женщины, похожей на Валгрейва (вплоть до усов), и стальную рыцарскую перчатку. Валгрейв уверял, что она принадлежала принцу, хотя уже не помнил какому. Пейт потряс перчатку, и из нее выпал ключ.
«Если я подберу его, то я вор», — подумал он тогда. Ключ — старый, тяжелый, из черного чугуна — будто бы отпирает любую дверь в Цитадели. Только у архимейстеров есть такие. Другие носят ключи на себе или прячут их в тайниках, но если бы Валгрейв спрятал свой, его бы никто уже не нашел. Пейт взял с пола ключ и пошел было к двери, а потом вернулся и прихватил серебро. Вор есть вор, много он украл или мало. «Пейт, — позвал его один из белых воронов. — Пейт, Пейт, Пейт».
— Ты принес мне дракона? — спросил он алхимика.
— Если ты принес то, что нужно мне.
Может быть, перчатка принадлежит принцу Рейгару, потому что тот тоже пытался спереть ключ, но передумал? Или все-таки что-то стырил, но не ключ...
Дракон сверкал на утреннем солнце, бросая золотой отсвет на пальцы алхимика.
Пейт схватил его, теплого, и попробовал на зуб, как при нем делали другие. По-настоящему он не знал, зачем это нужно, но и дураком не хотел показаться.
— Ключ? — учтиво спросил алхимик. Пейт почему-то заколебался.
— Тебе книга нужна? — В подземельях хранятся древние валирийские свитки — говорят, что нигде в мире таких больше нет.
— А вот это уж тебя не касается.
— Да, правда. — Дело сделано. Беги в «Перо и кружку», разбуди Рози поцелуем и скажи ей, что она твоя. Но Пейт все еще колебался. — Покажи мне свое лицо.
— Как скажешь. — И алхимик откинул капюшон.
Лицо как лицо, молодое, пухлощекое, с отросшей щетиной. На правой щеке небольшой шрам. Нос крючком, густые черные волосы завиваются за ушами. Незнакомое лицо.
— Я не знаю тебя, — сказал Пейт.
— Я тебя тоже.
— Кто ты?
— Да никто.
Пейт, не найдя слов, достал ключ и вложил в ладонь незнакомца. Голова кружилась, точно у пьяного. Рози, напомнил он себе, и сказал:
— В расчете.
Он дошел до середины переулка, когда камни у него под ногами зашевелились. Они просто скользкие, подумал он, но дело было не в этом. Сердце в груди стучало как молот.
— Что такое? — сказал он, и ноги отказали ему. — Ничего не понимаю.
— И не поймешь, — грустно произнес кто-то. Булыжники ринулись ему навстречу. Пейт хотел позвать на помощь, но и голос ему отказал.
Напоследок он успел подумать о Рози.
А вот это точно аллюзия на Рейгара, убитого ударом
молота в грудь и перед смертью прошептавшего
женское имя!
Когда Сэм Тарли прибывает в Цитадель, он встречает у Марвина Мага и Аллераса, и Пейта, который, назвав свое имя, добавляет: «как тот свинопас из сказки». Настоящий Пейт свое имя и эту сказку ненавидел. Это Безликий, который, как и Рейгар-арфист, и Петир Бэйлиш-Баэлиш, являются "отражениями" Баэля-барда.
Могли ли Безликие, вместо того, чтобы убить Эйриса, как он того боялся, подобраться к Рейгару и что-то потребовать с него в качестве платы за помощь в пробуждении дракона? Не вижу никаких препятствий. Мы не знаем, кто спонсировал турнир в Харренхолле. Это мог сделать Железный Банк Браавоса, которому Эйрис так безрассудно угрожал. Якен Хгар носил прозвище
Призрак Харренхолла и именно там передал Арье монету.
Это собственно и становится причиной "задозора" - смерти. Но в основе - обман - ЛжеАрья. Т.е. сам голубой ароматный цветок - прямой символ обмана и смерти. Тем более, что цветок, не роза, нет прямой привязки именно в девушкам Старк.
