Имя громовержца восстанавливается на основании совпадения ряда древних традиций. Ср. литов. Perkunas (см. Перкунас, латыш. Perkons, прус. Perkuns), слав. Perunъ, др.-рус. Перунъ,
Перун (с многочисленными трансформациями на славянской почве), др.-исл. Fjqrgyn, Фьоргун (мать громовержца
Тора), др.-инд. Parjanya- (
Парджанья, имя
бога и одновременно грозовой тучи), хетт. Pirua-,
Пирва.
Громовержец и связанный с ним основной миф стоит в центре древней И. м. Громовержец обычно находится наверху — на
небе, на
горе, на скале, на вершине дерева, прежде всего дуба, в дубовой горной роще (ср. такие родственные имени громовержца слова,, как лат. quercus, «дуб», готск. faiguni, «скала», хетт, perima-, «скала», др.-инд. parvata-, «
гора» и т. д.). Ядро мифа составляет поединок громовержца с противником, для которого восстанавливается общеиндоевропейское исходное имя с корнем *uel-, ср. др.-рус.
Велес, Волос, литов. Velnias, Vielona (см.
Велняс), латыш. Veins, Vels (см.
Беле), др.-инд. Vala (
Вала), Vrtra (
Вритра, ср. Varuna,
Вару на) и др. Противник громовержца находится внизу — под горой, под деревом, у
воды, в его владении скот как основное богатство и как символ потустороннего мира — пастбища: ср. общеиндоевропейское представление о загробном мире как о пастбище, где пасутся души умерших, 'злэуйпт леймюн, «елисейские поля», хетт, uellu, «
луг», др.-исл. valholl, «
вальхалла», литов. vele, «душа умершего», valines, латыш, velu laiks, «день поминовения умерших», тохар. A warn, «мёртвый», лувийск. ulant-, «мёртвый». Противник громовержца, как повелитель загробного мира, связан с властью и богатством; ср. тохар. A wal, В walo, «
царь», слав. *volstь, рус. «власть, владыка», словац. last, «собственность». Этот противник предстаёт в виде существа змеиной породы. Громовержец преследует его, убивает, рассекая на части и разбрасывая их в разные стороны, после чего освобождает скот и
воды. Начинается плодоносящий дождь с громом и молнией.Борьба Зевса с
Тифоном. Роспись чёрнофигурной халкидской гидрии. Ок. 530 до н. э. Мюнхен, Музей античного прикладного искусства.
Хеттский
бог грозы, побеждающий демона-змея. Рельеф из Малатьи. Анкара, музей.Эти фрагменты мифа реконструируются с такой надёжностью, что соответствующие мотивы могут быть выражены в языковой форме не только применительно к отдельным традициям, но и на общеиндоевропейском уровне: *gwhenti ngwhim perunt-, «поражает
змея в отношении скалы» (на скале, под скалой, с помощью каменного орудия — скалы); *ognim (g'e)g'on-e dwц ak'men-, «порождает
огонь с помощью двух камней» (эта формула описывает и мифологический мотив высечения
огня — молнии с помощью каменного
неба и скалы, и соответствующий обряд, при котором священный
огонь добывался с помощью ударов двух камней
друг о
друга); *perperti ngwhim Perun(t-s), «поражает (ударяет/убивает)
змея громовержец —
бог скалы». Формальная структура каждого из этих фрагментов индоевропейского мифа ориентирована на повторение, обыгрывание звуковых комплексов, обозначающих имена участников мифа и названия основных атрибутов. Разные части таких фрагментов могут рассматриваться как анаграммы указанных имён или обозначений предметов. Такая реконструкция вскрывает недифференцированность звуковых и семантических комплексов: не вполне различимы указания на место, субъект, орудия действия, на глагол и его объект. Такие семантические и звуковые связи не только образуют ядро мифологического текста, но и являются орудием построения и развития мифа, вплоть до создания новых мотивов (см. в ст. Имена).
И. м. знает ряд названий змееобразных чудовищ, относящихся к классу существ нижнего мира, связанных с
водой и с хаотическим началом и враждебных человеку. Кроме противника громовержца с названием от корня *uel-, к этому виду существ принадлежат такие, как *Budh: др.-инд. Ahi budhnyд (
Ахи Будхнья), «
змей глубин», где ahi, как и др.-иран. Aji dahaka (
Ажи-Дахака), «
Змей Огненный», закономерно продолжает индоевропейское *ngwhi, «
змей», встречающееся и в приведённых фрагментах основного мифа; др.-греч. Рэ?щн, «
Пифон», серб. Бадньак,
Бадняк. Существа, связанные с иным, нижним, водным миром, также символизируют плодородие, богатство и жизненную силу, соотносясь с одной из ипостасей образа матери-земли или вообще пло-дотворящего
начала, ср. индоевропейское *Ner-/*Nor-, представленное как в женских мифологических образах (иллирийск. Noreia,. италийск. сабинск. Neria, Neriena•, др.-герм. Nerthus,
Нертус, определяемая Тацитом как terra mater, «земля-мать», греч. НзсзЯдет, Нереиды, дочери морского
царя Нерея; ср. также хетт. Dinnara и, на уровне сказок, рус. Норка), так и в мужских именах (др.-исл. Njordr, Ньорд — морской
бог, греч. Нзсеэт,
Нерей — морской
царь, имя осетинских мифологических
героев — нартов). Вокруг того же корня ner-, который, по-видимому, являлся одним из важнейших обозначений нижнего мира и его плодоносящих свойств, группируются названия и представления о подземном царстве и входе на
небо(др.-инд. naraka, нарака, «дыра», «подземное царство», тохар. А nare, «преисподняя», греч. нЭсфеспт, слав, «нора» и т. п.), о
воде (др.-инд. naras, «
воды», новогреч. несь, «
вода», литов. nвras, «гагара» — водяная птица, связанная с преисподней и с актом творения мира, и т. д.), о зловещем начале, иногда символизируемом левой стороной (ср. умбрск. nertru «sinistro»), о жизненной, плодородной силе (хетт, innara-, «сила», лувийск. annarummi-, «сильный», Annurammenzi, «сильные
боги», хетт. Dinnarauantes, литов. noreti, «хотеть», narsas, «ярость», «мужество» и т. п.).